1992 год, февраль, вечер. После работы поужинал, расслабился, сижу, пью чай с печеньем. Телефонный звонок. Снимаю трубку:

– Слушаю вас.

– Это Борис Фёдорович? Жириновский говорит, хотелось бы пригласить вас к себе на разговор. Мне вас рекомендовали…

Не даю завершить фразу, потому что голос в трубке – копия одного из приятелей той поры, известного шутника, разыграть решил, похоже. Отвечаю, не то чтобы грубо, но эмоционально:

– Серёга! Хватит … заниматься! Сейчас чай допью, потом созвонимся.

На другом конце провода повесили трубку.

Продолжаю пить чай, жую печенье... Снова звонок:

– Алло!

– Это Борис Федорович?

Голос другой, не Сергея. «Да», – отвечаю.

– Вас беспокоят из приёмной Владимира Вольфовича Жириновского – председателя Либерально-демократической партии Советского Союза. Он с вами хочет переговорить. Готов передать Владимиру Вольфовичу трубку.

Ага, значит, это не розыгрыш Серёги. Вроде, действительно Жириновский звонил…

– Да, спасибо.

– Борис Фёдорович?

– Да, Владимир Вольфович, извините, принял вас за приятеля-шутника, голоса очень схожи.

– Ерунда. Мне вас рекомендовали знакомые журналисты, хотелось бы с вами побеседовать по одному вопросу. Не могли бы вы в нашу штаб-квартиру подойти?

Шестерёнки в голове завертелись быстрее. Интересный вопрос. Я же человек в погонах. Чтобы откликнуться на предложение лидера политической партии, тем более такой скандальной, как ЛДПСС – надо разрешение у своего руководства получить. То есть доложить, обсудить, потом только ответить, «да» или «нет». Выдерживаю разумную паузу, отвечаю:

– Владимир Вольфович, вам, предполагаю, сообщили, те, кто рекомендовали, что я кадровый работник МВД и без санкции своего генерала встретиться с вами не уполномочен.

– Эта бюрократия! – с полоборота завёлся Жириновский. – Ладно! Согласуйте побыстрей и перезвоните по (называет номер телефона), тогда и определимся с днём и временем. До свидания.

В трубке раздались короткие гудки.

…Не теряя времени, на следующий день записался на приём к начальнику Московской высшей школы милиции МВД РСФСР, где тогда служил – генералу Иванову Владимиру Дмитриевичу. Отличный дядька! Фронтовик, с огромным житейским опытом.

Захожу в просторный кабинет начальника, генерал за большим столом пыхтит трубкой, приглашает присесть. Докладываю ситуацию, испрашиваю рекомендации. Владимир Дмитриевич вдруг спрашивает:

– Борис, а как у тебя с диссертацией, чего тянешь?

Поясняю, что готовлюсь сдать дополнительный экзамен кандидатского минимума по специальности «криминология», так потребовали на заседании кафедры.

– Это третий уже, получается, вместо одного? Сдавай и завершай кандидатскую. К Жириновскому сходи, интересно, что он предложить намерен. Доложишь, а там решать будем, как дальше действовать.

…После звонка в приёмную партии обговорил день и время прихода на беседу. Тогда ЛДПСС располагалась в Луковом переулке, отходящем от улицы Сретенка. Занимательно, на другой стороне Сретенки, строго напротив Лукова переулка, пролегал Большой Сергиевский переулок, где находилось здание Управления внутренних дел по Свердловскому району города Москвы, а там я ранее трудился оперуполномоченным в отделе уголовного розыска. Места знакомые.

В апартаменты дома 6 корпус 1 партия въехала совсем недавно и ещё осваивалась. Огромный кабинет Владимира Вольфовича звенел пустотой, в нём, ярким реквизитом, на стене, висела колоссальных размеров карта СССР. Границы не менее колоссального государства нарочито обведёны, по-видимому, широкой кисточкой гуашью красного цвета. Под картой, на полу, с десяток компьютеров зияли тёмными экранами неподключенных мониторов. Из мебели, так, кое-что.

Жириновский встретил любезно, поздоровался за руку, указал на стул возле простого канцелярского стола, за которым разместился сам. Тогда ему было почти 46 лет, а мне – около 40. Выглядел вождь ЛДПСС прекрасно: подтянутый, энергичный, взгляд проницательный. Я невольно подметил для себя его какую-то несхожесть с тем Жириновским, которого наблюдал по телевидению во время дебатов и резких политических высказываний. Более живой, более естественный, что ли. И здорово походил на моего уже покойного тогда отца: такой же нос с горбинкой, волнистые волосы, цвет глаз…

…Беседовали мы не меньше часа. Владимир Вольфович прощупывал мой кругозор: обсудили выборы президента в 1991 году, международную обстановку, деятельность партий, вопросы коррупции, общеуголовную преступность, отмывание денег, отток капитала, теневую экономику. Да много чего. Живой интерес у него вызвали мои свободные рассуждения о народах и бытовых обычаях населения Средней Азии и Кавказа-Закавказья, мусульманского мира в целом.

– Вы этнографию в вузе изучали? – спросил Жириновский.

– Нет, такого предмета в моём вузе не имелось. Тема диссертации посвящена проблеме наркотиков, а зараза эта главным образом поступает к нам с Востока. Вот и обращался за консультациями к квалифицированным специалистам в областях этнографии, ботаники, наркологии, другим экспертам из академической науки. Много прочитал профильной литературы

– Понятно. И ориентируетесь в мировой политике по той же причине?

– Так точно. Здесь специалисты других ведомств содействовали.

– Борис Фёдорович, как вы посмотрите, если предложу вам работу на постоянной основе в нашей партии? Допустим, пресс-секретарём. Вступите в ряды ЛДПСС, начнёте политическую карьеру. Работа живая, связана с людьми, средствами массовой информации, интересными разъездами, выборными кампаниями. Сейчас как раз ведётся подготовка к очередному съезду партии, в апреле пройдёт. Как раз и подключитесь. Что на это скажете?

– То есть, мне потребуется досрочно выйти в отставку?

– Как решите, так и будет. Вы как давно публикуетесь в прессе, по телевидению и на радио выступаете?

– В 1982 году моя первая заметка в ведомственной газете вышла. На телевидение иногда приглашают, на радиопередачи тоже. А официальных публикаций, научных и прочих, за пятьдесят будет, с 1986 года по настоящее время. Но чтобы в ЛДПСС вступить мне надо из членов КПСС выйти. Никто же партийных собраний по данному вопросу после развала СССР не проводил. Так что формально я вроде бы коммунист.

Владимир Вольфович помрачнел лицом.

– Это дело поправимое. Вы над моим предложением подумайте, с домашними посоветуйтесь и денька через три-четыре дайте ответ.

На том и расстались. Впечатление о личности Владимира Вольфовича сложилось самое благоприятное.

По выходу из кабинета меня перехватывает кто-то из ЛДПСС:

– Мы готовим к выпуску молодёжную газету «Сокол Жириновского». Напишите для нашего издания статью по теме наркотиков? Эта проблема вам близка?

– Близка. Хорошо, покумекаю на этот счёт.

Обменялись телефонами, и я вышел на улицу.

…Снова кабинет генерала. Рапортую о беседе с Жириновским. Владимир Дмитриевич пыхтит трубкой.

– Короче, товарищ генерал-майор милиции, получил предложение о новом трудоустройстве при условии увольнения из органов внутренних дел.

– Борис Фёдорович, Борис, сегодня этих партий, что грибов в лесу в урожайный год. Одни появляются, другие исчезают. Ненадёжное дело. А у тебя хорошая репутация, очевидные педагогические и научные успехи, надёжная государственная служба с хорошим социальным пакетом, пусть и заработной платой скромной в сравнении с теми деньгами, которые ты, возможно, станешь от ЛДПСС получать. Выбрось эти предложения из головы, готовь диссертацию и верь, карьера у тебя в МВД будет успешной.

– И чего тогда Жириновскому отвечать?

– Ответь, как есть, что предложение лестное, но ты от него уклоняешься по таким-то и таким-то причинам.

– Принято, товарищ генерал, разрешите идти?

– Иди уже.

…На третий день звоню Владимиру Вольфовичу. Мотивирую отказ на лестное предложение желанием защитить кандидатскую диссертацию, текущими делами, бросить исполнение которых удручает нравственно... Потенциальный работодатель договорить не дал:

– Не продолжайте! Это вас ваши идиоты-генералы подучили! Им не дано видеть перспективы, будущего! Они дураки! Дураки!

И бросил трубку…

…В мае 2000 года генерал-лейтенант милиции Александр Иванович Гуров – председатель Комитета Государственной Думы по безопасности, он же доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, в 1999 году входил в предвыборную триумфальную тройку «Шойгу. Карелин. Гуров» от партии «Единство» («Медведь»), пригласил меня на вакантное место своим помощником по работе в Государственной Думе. В то время я трудился начальником отдела ВНИИ МВД России, дослужился до полковника милиции, удостоился почётного звания заслуженного сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации. Служебная карьера складывалась. И я с охотой согласился на откомандирование от МВД России в Аппарат Государственной Думы, под опеку А.И. Гурова.

Чуть ли ни в первый день на новом поприще, зайдя в лифт, встречаюсь лицом к лицу с Жириновским. Он скользнул по мне взглядом и произнёс таким нейтральным, безразличным тоном:

– Помню вас. Вы здесь где?

– Помощником у Гурова.

– Понятно. Не жалеете, что уклонились от того предложения? Сейчас бы депутатом в нашей фракции состояли.

– Владимир Вольфович, как сложилось, так пусть и будет. А вам я за ту историческую беседу со мной искренне признателен. Спасибо.

На том и расстались, выйдя каждый на своём этаже. Однако во всех последующих мимолётных встречах с Жириновским в стенах Государственной Думы Владимир Вольфович больше со мной не общался. Ни здрасьте, ни до свидания. Думаю, по-своему он прав.

Сожалею ли я о несостоявшейся политической деятельности в рядах ЛДПСС, с апреля 1992 года ЛДПР? Поверьте на слово, не сожалею. Как говорится, каждому своё.

А статью в еженедельник «Сокол Жириновского» всё же написал. Опубликована под названием «Свет с Востока» 20 марта 1992 года, на странице девять.

Борис Калачев, член Союза писателей России, член Российского философского общества

06 апреля 2022 года, 23:09

Жириновский умер после тяжелой болезни. Являясь непримиримым противником антиваксеров, будучи неоднократно привитым, он не избежал заражения COVIDом, осложненное имевшимися у него хроническими заболеваниями.

Жириновский был многолик, в какой-то степени непредсказуем. На публике экстравагантный в речах и поведении, в жизни он был добродушным и неагрессивным человеком. Его умению очень трезво и объективно анализировать тенденции мировой политики и жизни России мог позавидовать любой российский (да и не только) политик. Политическое чутье, бешеная энергетика и недюжинная эрудиция позволили ему укрепиться в роли самобытного политика.

Он не боялся общения с народом, не избегал острых дискуссий, а по количеству разного рода телепередач, интервью и статей превзошел всех политиков в стране. Его обожали и ненавидели одновременно. Он запросто мог в вечернее время позвонить домой какому-либо избирателю и поговорить по душам, выслушать, как ему живется-можется.

Так получилось, что я был заочно знаком с Владимиром Вольфовичем в начале нулевых годов, когда он возглавлял фракцию партии ЛДПР, лидером которой он по праву оставался до последних своих дней, а я служил на Лубянке. Он буквально «забрасывал» разные государственные ведомства (федеральные и региональные) заявлениями и обращениями с требованиями или просьбами разобраться в том или ином вопросе, не оставлял без внимания ни одно обращение своих избирателей. Если честно, приходилось в буквальном смысле отбиваться от него, чертыхаясь каждый раз готовить аргументированные ответы (а других он не терпел).

А очное знакомство произошло 11 марта 2006 года в день смерти Слободана Милошевича, когда на площадке ЛДПР в Государственной Думе проводились общественные слушания по проблеме борьбы с коррупцией. Наша инициативная группа, объединившаяся в общественную организацию «Комитет антикоррупционных программ», тогда обратилась к лидерам всех основных российских партий провести эти слушания. Но на него откликнулся только Владимир Вольфович. Правда сами слушания Жириновский тогда превратил в «спектакль одного актера», но оно было так мастерски сыграно! Прошло уже много лет, но оно врезалось в память и сейчас я пишу о нем с ностальгией и большим уважением к Владимиру Вольфовичу.

Умер человек яркий, неординарный, громкий. Он ушел, но мы еще долго будем спорить о взглядах и словах Жириновского.

Но уже ясно: его имя неотделимо от истории нашей постсоветской России. Вечная Вам память, Владимир Вольфович!

В.К. Петров, главный редактор «ПО»

PS Уважаемые читатели! В рубрике «Есть мнение» вы можете прочитать воспоминания о Владимире Вольфовиче члена Союза писателей России, члена Российского философского общества Бориса Калачева

Жириновский умер после тяжелой болезни. Являясь непримиримым противником антиваксеров, будучи неоднократно привитым, он не избежал заражения COVIDом, осложненное имевшимися у него хроническими заболеваниями.

Жириновский был многолик, в какой-то степени непредсказуем. На публике экстравагантный в речах и поведении, в жизни он был добродушным и неагрессивным человеком. Его умению очень трезво и объективно анализировать тенденции мировой политики и жизни России мог позавидовать любой российский (да и не только) политик. Политическое чутье, бешеная энергетика и недюжинная эрудиция позволили ему укрепиться в роли самобытного политика.

Он не боялся общения с народом, не избегал острых дискуссий, а по количеству разного рода телепередач, интервью и статей превзошел всех политиков в стране. Его обожали и ненавидели одновременно. Он запросто мог в вечернее время позвонить домой какому-либо избирателю и поговорить по душам, выслушать, как ему живется-можется.

Так получилось, что я был заочно знаком с Владимиром Вольфовичем в начале нулевых годов, когда он возглавлял фракцию партии ЛДПР, лидером которой он по праву оставался до последних своих дней, а я служил на Лубянке. Он буквально «забрасывал» разные государственные ведомства (федеральные и региональные) заявлениями и обращениями с требованиями или просьбами разобраться в том или ином вопросе, не оставлял без внимания ни одно обращение своих избирателей. Если честно, приходилось в буквальном смысле отбиваться от него, чертыхаясь каждый раз готовить аргументированные ответы (а других он не терпел).

А очное знакомство произошло 11 марта 2006 года в день смерти Слободана Милошевича, когда на площадке ЛДПР в Государственной Думе проводились общественные слушания по проблеме борьбы с коррупцией. Наша инициативная группа, объединившаяся в общественную организацию «Комитет антикоррупционных программ», тогда обратилась к лидерам всех основных российских партий провести эти слушания. Но на него откликнулся только Владимир Вольфович. Правда сами слушания Жириновский тогда превратил в «спектакль одного актера», но оно было так мастерски сыграно! Прошло уже много лет, но оно врезалось в память и сейчас я пишу о нем с ностальгией и большим уважением к Владимиру Вольфовичу.

Умер человек яркий, неординарный, громкий. Он ушел, но мы еще долго будем спорить о взглядах и словах Жириновского.

Но уже ясно: его имя неотделимо от истории нашей постсоветской России.

Пусть земля вам будет пухом, Владимир Вольфович!

В.К. Петров, главный редактор «ПО»

PS Уважаемые читатели! В рубрике «Есть мнение» вы можете прочитать воспоминания о Владимире Вольфовиче члена Союза писателей России, члена Российского философского общества Бориса Калачева