Можете смело рассказывать мне свои секреты. Я никому их не расскажу.

Мне похуй. Я вас даже не слушаю.

Почитав у девушек статусы и заметки, у меня начинает складываться впечатление, что у них у всех один и тот же мудак.

Букетно-конфетный период - это когда они с подружками еще не выяснили, надо ли ей вообще все это, а ты уже потратил на нее три свои зарплаты.

Чем старше коньяк, тем он недоступней. С женщинами наоборот.

Судя по состоянию украинского бюджета, Янукович ворует до сих пор...

Есть такие люди, к которым хочется подойти, обнять за плечи, ласково заглянуть в глаза и спросить: "Ну как же ты живешь без мозгов-то, а?".

Уровень знания английского - понимаю по интонации, что происходит.

Лень - это психосоматический признак исправности выработанного за годы эволюции механизма интуитивного распознавания бессмысленности выполняемой работы.

Ученые российской Кремниевой долины разработали новое огниво.

Если заканчивать любое утверждение фразой "или нет", получается забавно.

Или нет.

Кот - это ходячая реклама того, как прекрасно ты мог бы жить, если бы не долбаная работа.

Если мальчик запускает радиоуправляемый вертолетик в 7 лет - это нормально, в 27 - ненормально, в 47 - нормально.

Купил книгу по управлению гневом. Никак не начну читать, потому что бесит меня ее сраная обложка, дебильный шрифт и идиотские картинки эти, сука, аж трясет!

Одиночество - это когда вместо кота я глажу свою волосатую ногу.

Таня, 18 лет.

- Сынок, чтобы понять, что из себя представляет твоя девушка, обрати внимания на ее подружек. Ты уже видел ее подружек?

- Нет, мам.

- У нее совсем нет подружек?!

- Есть, но они сидят...

- Не получится встретиться, прости. Просто завтра я буду на работе примерно до ненавижу твою блядскую рожу часов.

Женский салат "Истерика".

Рвешь листья, давишь чеснок, рубишь мясо, ломаешь сельдерей, режешь фотографии, сжигаешь письма, бьешь посуду, громишь мебель, сыплешь соль на рану, открываешь вино, прикуриваешь сигарету, набираешь номер...

Женщина, будь решительной: понравился мужик - подошла, взяла хлебушек, быстренько колбаски подрезала, борщичка налила, сказала: "Что на завтра готовить?". Все.

В аптеке:

- Здравствуйте, мне два грамма кокаина и потискать котенка.

- Извините, но мы не продаем сильные наркотики.

- Тогда только кокаин.

В конце бурной семейной ссоры муж выдает жене:

- Надо тебя сексуально наказать!

- М-м-м, дорогой! Мне опуститься на колени, или ты накажешь меня сзади?!

- Нет, блять, пойду соседку трахну!

Через сорок лет:

- Дедушка, мне кажется, что нам будет весьма нелегко понимать друг друга.

- Ахах, лол. Я хз, мне норм.

- Цветы! Скорее! У кого-нибудь есть цветы?

- У меня есть цветы. В чем дело? Что случилось?

- Слава Богу, что вы здесь. У человека вагина.

Интересно, а леопард знает, что выглядит вульгарно? Подходит к озеру, смотрит в отражение и такой: "Господи, какая жесть, реально как шлюха!".

В чате:

- Кто-нибудь новогодние традиции знает? Срочно просто надо.

- Я одну знаю... В сентябре рожать.

Власти проповедуют кукол Вуду.

В парламент Петербурга приглашают шаманов.

Судят оперу Вагнера.

Россия, ты сошла с ума...

Мужчины, приходя вечером в чистый дом, где все убрано, постирано и сварено, вы задаете странный вопрос:

- Что ты делала весь день, дорогая?

Отвечаю за всех женщин:

- Спим мы, блять, а Золушка за нас фигачит!

- А мы правда идем к тебе просто кино посмотреть?

- Да правда, правда... Что-то голова разболелась. Подожди, я в аптеку зайду за аспирином.

По мотивам моей личной жизни можно снимать арт-хаус. Столько непонятной хуйни вряд ли где-то видели.

С ужасом узнал, что моя семья - расисты.

У меня было свидание с черной девушкой, а потом мы пошли ко мне. Так вот, моя жена и дети не стали с ней разговаривать. А теща даже замахнулась на нее шваброй.

- Хочется в какое-нибудь тихое место, подальше от суеты, где полностью раскрылся бы мой внутренний мир!

- Морг подойдет?

- Так, господа студенты, задача. Инфляция выросла за год на 30%, зарплаты и пенсии не изменились. Насколько упал уровень жизни населения?

- На 30%.

- Неверно.

- На 40% с учетом повышения ставок кредитов.

- Неверно.

- На 45% с учетом кредитов и курса валюты.

- Неверно. Правильный ответ 3%. Не спрашивайте меня почему.

А вот я не могу отличить у себя дома доллары, купленные по 30 руб. от долларов по 60 руб.

Наверно, надо было подписывать.

- Где же мне найти такую, чтоб сказал ей: "В огонь!" - она полезла в огонь, "В воду!" - она в воду, "В постель!" - она в постель?

- А зачем тебе такая в постели: мокрая и обгоревшая?

Иногда я не ставлю знаки препинания и допускаю орфографические ошибки специально, чтобы люди не комплексовали из-за того, что я слишком умный.

- Вадик, я тебе хочу сказать: "Женщину надо любить, как Емеля печку!".

- Люся, а это как?

- Как, как... Не слезать с нее!..

Ева:

- Ну, скажи мне, что я твоя единственная, Адам!

Адам:

- Бля-я-я, тупое ребро...

- Люся, вы вся такая подтянутая, грациозная... Как вам это удается?

- Я занимаюсь народными танцами.

- Как интересно! А какими?

- Стриптизом.

- А... разве это... народные танцы?

- Ну, не знаю... Народу нравится...

Один мужик собрал деньги на отдых и летит на Мадагаскар.

С собой у него три больших чемодана.

Таможенник потребовал открыть первый чемодан. Тот открыл - он набит бутербродами. Таможенник просит открыть второй чемодан и с изумлением констатирует, что он тоже до отказа набит одними бутербродами.

В третьем чемодане та же картина.

Ошарашенный таможенник говорит:

- Вы не беспокойтесь, у вас не будет проблем, только скажите мне, зачем вам столько бутербродов?!

Мужик отвечает:

- Мой друг отдыхает на Мадагаскаре. Он прислал мне открытку, где пишет, что там бесподобная природа, настоящий рай. Погода постоянно отличная, еда превосходная, а переспать с женщиной можно всего за один бутерброд!

Из глубины - 3.

Наташа покупает тесты на беременность. Результат отрицательный. Она не беременна. Второй раз такой случай может и не представиться. Но Наташа не впадает в депрессию. Времени еще прошло слишком мало. То, что она видит сейчас, это еще не показатель.

"Дура ты, дура! – говорит ей из зеркала Аня. – Забеременей от кого-нибудь другого. Заведи любовника! ".

Она сама так делает. У нее тоже муж – старый и богатый. 48 лет. Дочка на него похожа, да. А два пацана – старший и младший – не от него. Но сам он думает, что это – его дети. Ну, и пусть думает. Правильно ведь?

В один из вечеров (в пятницу, когда они должны ехать в театр на премьеру) Петр Николаевич задерживается на работе. Наташа разочарована и расстроена. Она выходит из дома и просто идет по улице Красноармейской. Здесь расположен грязный, отвратительный рынок. Но и много клубов, баров.

Наташа заходит в первый попавшийся. Она – красивая молодая женщина. Она шикарно одета. Ей не суждено долго оставаться в одиночестве.

Наташа пьет коктейли. Пьет таблетку. Потом танцует. Это танец любви. Она любит всех вокруг.

Вместе с развеселой толпой клубных раздолбаев Наташа идет по Красноармейской домой. Раздолбаи разнообразны и колоритны. Среди них даже один африканец.

Петра Николаевича еще нет.

Охранник на входе пытается что-то возразить.

- Пшел, - говорит ему Наташа.

Она здесь хозяйка. Пора бы приучить челядь к послушанию.

В гостиной она открывает бар Петра Николаевича. Кто-то включает музыкальный центр. Начинаются танцы. Хохот, веселье. То, чего так не хватает этому мрачному дому.

Наташа танцует с африканцем. Весело кружится голова. Негра зовут Мишель, он из Буркина-Фасо. Учится в медакадемии. Вернется – будет уважаемым человеком. Поехали, Ната-шя?

Наташа щупает его мускулатуру. Жадно щупает. Потом целует.

- Эй-эй! – говорит Мишель.

Она тащит его по коридору. Потом вверх по лестнице. В коридоре второго этажа Наташа расстегивает на африканце джинсы.

- Ого! – восклицает, ощупывая выскочившего из узких плавок статного черного красавца.

Наташа обхватывает его губами, слегка сжимает зубы, ведет африканца в спальню. И уже там – набрасывается на негра по-настоящему.

Наташа кричит, орет, стонет. Мишель из Буркина-Фасо заводится и начинает работать как взбесившийся перфоратор. Наташа сходит с ума от счастья. Ее – одна за одной – захлестывают сладкие волны блаженства.

Она жадно целует африканца. Она не хочет его отпускать. Мысль о том, что снова придется мочиться на Петра Николаевича, кажется абсурдом.

Они успевают спуститься вниз, еще немного потанцевать.

А потом – часам к шести утра – приезжает Петр Николаевич. Он настолько страшен, что тусовщиков выметает вон при одном его появлении. Исчезают даже те, кто пьяными валялись на кожаном диване.

- Дрянь! – говорит Петр Николаевич.

- Я беременна, - заявляет Наташа.

- Утром поговорим.

Утром Петр Николаевич хочет развода. Глаза его безжизненны. В них нет ничего.

- Я беременна, - говорит Наташа. – От тебя, Петр Николаевич.

Петр Николаевич ощупывает ее глазами.

- У меня – много проблем, - холодно произносит он. – Вся эта чехарда со сменой губернатора. Зачем еще и ты решила создать мне проблему? Зачем?

Петр Николаевич реально страшен.

У Наташи кружится голова. Ее муж может все. И Наташа только что бросила ему вызов. А ведь она даже не беременна. Или…

Наташа понимает, что, если она все-таки залетела, то вряд ли от Петра Николаевича. Но главное – развестись. Отсудить у Петра Николаевича что-нибудь, какое-нибудь содержание. А там пусть негритенок рождается. Наташа будет его любить. Мишель заберет ее в Буркина-Фасо, где станет большим человеком.

Когда Петр Николаевич уезжает на работу, Наташа зажигает свечу и идет в шкаф.

Сегодня она видит в зеркале совсем не то, что ей хочется.

В зеркале сейчас не один человек, а двое.

Наташа видит Аню. И видит того, кто ее убивает. Видит со спины. Убийца, чьи очертания в темноте кажутся размытыми, бьет Наташину зазеркальную подругу. Бьет чем-то острым. Ножом?

- Господи! – бросается Наташа к зеркалу.

Она не может сделать ничего. Совсем ничего.

Наташа не слышит ни звука, но ощущает ужас, боль – кожей.

- Нет! – стонет Наташа, царапая стекло со своей стороны. – Пожалуйста, нет! Остановитесь!

И убийца словно слышит ее. Он проводит ножом по горлу своей жертвы, кидает ее прямо на зеркало.

На стекло с той стороны обрушивается окровавленная маска. Занимает собой все пространство.

Наташа давит в себе крик. Она успевает заметить, что у маски – нет глаз. Лицо, когда-то молодое и красивое – изрезано, изуродовано.

Маска словно плачет кровавыми слезами.

Наташа лихорадочно, голыми пальцами, зажимает горящий фитиль. Сидит в шкафу, тяжело дышит.

Наташа хочет выйти из дома. Ее не выпускают.

- Петр Николаевич не велел, - нагло цедит водитель. – Только в сопровождении.

- Поехали в сопровождении, - решает Наташа.

Она велит водителю ехать в библиотеку. Когда-то она была туда записана.

В читальном зале Наташа требует подшивку газет за 1923 год. Впивается взглядом в раздел В«ПроисшествияВ». Январь, март… Не то. Апрель… июль… август… Ветхие листы шелестят под пальцами.

Сентябрь… Стоп!

"Кровавое убийство на Бурсаковской", - читает Наташа.

Бурсаковская – так называлась раньше улица, на которой живет Наташа. Это не Наташа эрудированная такая. Это написано на табличке, прикрепленной к дому.

"Около двух часов пополудни, - написано в заметке, - мастеровые обратили внимание милиционеров на шум из дома номер…".

Номер дома тот самый. Наташа холодеет.

"Милиционеры обнаружили, что дверь дома взломана. На полу, в самой дальней из комнат, нашли четыре тела. Три ребенка (два мальчика и девочка) и их мать – Анна Предтеченская, 23 лет, жена нэпмана Предтеченского. Жертвы перед смертью подверглись мучениям, у матери – изрезано лицо и вырезаны глаза. Пролетарская милиция ищет преступников. Напоминаем, товарищи, что задача коммунистов на местах – остановить разгул бандитизма…".

Наташа перелистывает еще несколько газетных листов.

"Задержан гармонист-убийца", - заголовок следующей заметки, на которой останавливается Наташа.

"Базарная милиция заарестовала гр. Нефедова А.Н., играющего на гармони у рынка в подозрении на убийство нэпманши Предтеченской. Гармонист утверждает, что не виноват. Свидетели видели, как нэпманша привечала означенного гармониста у себя в гостях во время отсутствия мужа. Это, товарищи, служит нам сигналом того, что буржуазная распущенность нравов…".

Дальше, дальше. Наташа жадно листает страницы газеты.

"Нэпман сознался в убийстве жены", - вдруг читает она, отчаявшись уже найти концовку истории.

Текст здесь поврежден. Иссохший газетный лист отломался.

"…из соображений ревности… - читает Наташа. - …злокозненные уловки… не хотел делиться мошеннически нажитым капиталом…".

Видна фотография немолодого человека с обвисшими щеками и тусклым взглядом. Наташа пытается убедить себя, что нет – не похож он на Петра Николаевича.

На выходе из библиотеки кружится голова.

Наташу под локоть подхватывает водитель.

- Домой! – тихо, почти ласково говорит он. – Поехали домой.

Дома Наташа идет к шкафу. Она не верит, что больше не увидит Аню. Может быть, Аня будет там, в шкафу, в зеркале, живая и здоровая? Наташе очень этого хочется.

Она зажигает свечку. Со страхом смотрит в зеркало.

Там – все та же кровавая, безглазая маска.

Шевелятся только губы.

"Беги! – читает по ним Наташа. – Беги! ".

Наташа вскрикивает и выходит из шкафа.

Мчится через гостиную.

- Вас не велено выпускать, - глумливо говорит охранник.

- В сопровождении! – говорит Наташа.

- В сопровождении тоже не велено. Новые указания.

- Я приказываю!

- Пошла вон, - говорит охранник. Кажется, тот самый, которого Наташа посылала, куда подальше, разгульной ночью.

- Как вы смеете? – говорит Наташа.

Кто-то трогает ее за плечо.

Наташа оборачивается. Она видит Петра Николаевича, который улыбается холодной, жабьей улыбкой. Видит нож в его руке. Наташа смотрит на блестящую, острую полоску стали.

Смотрит, пытается не поверить тому, что видит.

Секунда, как вечность.

Наташа смотрит.

(с) Лев Рыжков