| ← Май 2012 → | ||||||
|
1
|
2
|
3
|
6
|
|||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
7
|
8
|
9
|
11
|
13
|
||
|
15
|
17
|
20
|
||||
|
21
|
22
|
25
|
26
|
27
|
||
|
28
|
30
|
|||||
За последние 60 дней ни разу не выходила
Сайт рассылки:
http://kinouho.livejournal.com/
Открыта:
15-06-2009
Адрес
автора: rest.cinema.kinouho-owner@subscribe.ru
Статистика
0 за неделю
С Днем Победы! Воспоминания моей бабушки
|
С Днем Победы! Воспоминания моей бабушки 2012-05-09 12:43
Каннский фестиваль - 2012: выставка достижений или кино-лаборатория? 2012-05-16 17:35
Няньки 2012-05-17 16:00
Вместе с этим смотреть: Тот еще Карлосон!, Свидание Вместо этого смотреть: Мы купили зоопарк| We Bought a Zoo, Где моя тачка, чувак? l Dude, Where's My Car? В этот день в 2011 году: Утомленные солнцем 2: Цитадель В этот день в 2010 году: Кошмар на улице Вязов | A Nightmare on Elm Street В этот день в 2009 году:Горячие новости В этот день в 2007 году: Ультиматум Борна | The Bourne Ultimatum
Фильмы по жанрам: Абсурд - Боевик - Война - Детектив - Детское кино - Драма - Историческое - Катастрофа - Комедия - Криминал - Мелодрама - Мистика - Мультфильм - Мюзикл - Приключения - Сатира - Семейное кино - Триллер - Ужасы - Фантастика - Фэнтези - Экшн Клуб КиноУхо-31. Уж не пародия ли он? Отчет. 2012-05-18 14:14  Решили почитать – и почитали. Не хором. Останавливаясь на всех чем-нибудь «цепляющих» словах и строчках. Обсуждали и спорили. Делились мыслями. Искали в Интернете подсказки и ответы. (Например, чем знамениты Сей и Бентам?) Копались в обще-литературных и психологических вопросах. Например, Евгений Онегин – альтер-эго автора, его двойник или антипод или совершенно отвлеченный, выдуманный персонаж? Углублялись в экономику: «почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет»? Уличали в несходстве Пушкина и Онегина – с помощью комментариев самого Пушкина: примечание к скептическому замечанию Онегина по поводу балета: «Балеты долго я терпел, но и Дидло мне надоел». Пушкин сам написал в примечаниях, что ему-то самому балеты Дидло нравились чрезвычайно. Однако мы все пришли к выводу, что это, да еще и подчеркнутое самим автором, замеченное различие еще не свидетельствует о полном их несходстве. Может, это Пушкин так специально нам глаза отводит? По дороге находим ответ на свой вопрос относительно «простого продукта», (то есть мы его и сами нашли, но вот тут и Пушкин подоспел): «Всем, чем для прихоти обильной торгует Лондон щепетильный и по Балтическим волнам за лес и сало возит нам…» Не нефтью единой! Не было нефти – были лес и сало. Не будет нефти – найдется еще что-нибудь. Вода пресная, к примеру. Что мы будем Лондону продавать. В этой же строфе (22-й, 1-й главы), находим и ответ на непраздный вопрос о возрасте Онегина. Осьмнадцать лет! Минуточку, а Ленскому тогда сколько? Который рядом с Онегиным практически мальчик неразумный. А ведь он уехал в Германию, там, между прочим, отучился в университете, а теперь вот вернулся – и лет ему уж никак не меньше …22-х. Ну да, ну да, Онегин и Ленский, вроде бы, встретились позже описываемых петербургских младых дней. Но не на десятилетия! Так, кажется, вот он уже в балете разочаровался… В осьмнадцать лет. Дамы – на очереди. Ну, сколько там он ими занимался? В общем, вот эта изрядная зрелось Онегина – да еще по сравнению с Ленским, который, хоть и деревенский паренек, но – очень богатый помещик и уже свет повидал – вызывает большие вопросы. Дальше – находим первое упоминание о правозащитниках, в лице Руссо, которого Пушкин называет «защитник вольности и прав». А вот и фраза, достойная быть девизом эпохи гламура: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». Однако, хоть Пушкин и сам был не прочь подумать о красе, особо – о длине – ногтей, он-таки нашел необходимым эту фразочку ввернуть, в качестве объяснения-оправдания явления, совсем не само собой разумеющегося. Порадовались и поблагодарили Пушкина за введение в язык панталонов, фрака и жилета – правда, прижился из них как родной один жилет. Пантолонов уж нет как нет, да и фраки не особо часто попадаются. Отметили, что в театр Онегин ездил в своей карете, его еще там, в кругу коллег, ждал лакей («на шубах у подъезда»), а вот на бал поскакал в ямской карете. На такси, типа. Кстати, о бале: знатоки английского порадовали народ информацией о том, что при переводе «Онегина» на язык Байрона строчка «… только вряд найдете вы в России целой три пары стройных женских ног…» выглядит странно: «шесть стройных женских ног…» Прямо так эти six legs и торчат перед мысленным взором… как будто над ширмой кукольного театра поднятые… А у англичан, оказывается, нет понятия «пара» - для обуви, и для ног тоже. Так что они сосчитали – трижды два – шесть, все правильно – да так и написали: не найдешь в этой России шесть ног. Смешно. А вот – как будто нашли новое слово в до дыр зачитанном романе: «… и хлебник, немец аккуратный, в бумажном колпаке не раз уж отворял свой васисдас». Что за «хлебник»? Понятное дело, пекарь, булочник, пирожник – откуда взялся этот хлебник, настолько режущий ухо, что кажется, при предыдущем прочтении здесь стояло какое-то другое слово. А вот, в двух словах, Пушкин выразил главную беду сытого племени: «…жизнь его готова, однообразна и пестра, и завтра то же, что вчера». Рутина – вот наша главная беда. Однообразие. Даже если это однообразие праздников. Каким должен быть праздник, если вся жизнь – праздник? Если человек не работает, получается, он и не отдыхает. Кто не работает – тот не отдыхает! Вот какая угроза притаилась в капиталистическом прекрасном далеке. Тут уж недалеко и до клиники: «недуг, которого причину давно бы отыскать пора, подобный английскому сплину, короче: русская хандра им овладела понемногу…» Чего ж кокетничать: «давно бы отыскать пора…», когда сам только что, одной строфой выше, и нашел? Ну да, «и завтра то же, что вчера». Это не просто отсутствие новых впечатлений, они вполне могут быть новыми – путешествия всякие, новые места, новые женщины, женитьбы, рождения детей – это же новые впечатления. Но эти новые впечатления нисколько не повышают статус. Нисколько не повышают самооценку и без того суперполноценного этого денди, подверженного сплину. Он уже по рождению занимает такую позицию в обществе и в пищевой цепочке, что ничто не может повысить и подтвердить его чувство собственной значимости. От отсутствия этого подтверждения становится тошно. Ну что ж? Война может помочь делу. Или вон – несчастная любовь. Стоит ее поискать. Пока же Пушкин в пух и прах разделывает русских продвинутых барышень, толкующих Сея и Бентама. Таких, как мы, ага. Правда, потом прошелся и по всем остальным. Буквально – по всем: «Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей». Это он всерьез? Пушкин, Онегин – они это всерьез, или просто – красивая фраза? Мы посудили, что Пушкин все же, как-никак, поэт, поэтому не может пройти мимо такого блестящего перла, который гений ему преподнес на блюде. Даже если Пушкин-человек и не очень-то разделял эту максиму. Но получилось-то здорово! Потом Пушкин, как завзятый невыездной диссидент, начинает мечтать о вожделенном забугорье и выдает вдруг строчку, достойную пера позднейших Буниных и прочих гонителей родного края: «Пора покинуть скучный брег мне неприязненной стихии…» Прямо уже два шага осталось до Блока: «Россия, нищая Россия, мне избы серые твои…» А ведь сам говорил (или еще скажет здесь же?): «Мне нравится она, как, вероятно, вам чахоточная дева порою нравится». Ну, не здесь, в «Осени», и не про Россию, а про вот эту самую осень, но мысль-то та же. А тут – на тебе: «И средь полуденных зыбей, под небом Африки моей вздыхать о сумрачной России». Ну, прямо завет будущим поколениям российких кинематографистов «нашего нового кино». Вдруг нашли свидетельство какой-то немыслимой щедрости Онегина, мимо которого в безденежном советском детстве проносились не задумываясь: «Евгений, тяжбы ненавидя, довольный жребием своим, наследство предоставил им…» - родственникам, а наследство – отцовское. И это было еще до того, как «…дядя самых честных правил». Тогда мы его не понимали – ну и что, наследство? Теперь – снова не понимаем: как это – «наследство предоставил им». Уж не пародия ли он? Во первых строках второй главы нашли следы будущей «Машины Времени»: «… и сени расширял густые огромный запущенный сад, приют задумчивых дриад». Вот, вероятно, Андрюша Макаревич когда-то выхватил взглядом из строфы этот «запущенный сад», (у Пушкина не «запУщенный, а запущЕнный»), и пару десятилетий спустя сложилась песня: «Ты можешь ходить как запущенный сад!» А вот трогательные слова: «Почтенный замок был построен…» - о благословенном наследном дядином имении. Можно себе представить этот замок! Фоном нашей ученой беседы мы поставили английский фильм «Онегин», 1998 года, Рейфа Файнса, где сам Файнс и играет Онегина, а юная совсем Лив Тайлер – Татьяну. Такая старательная и добросовестная экранизация с красивыми платьями и прическами, но с уморительным предствлением о русских реалиях пушкинской поры:  так, дом Татьяны представляет собой такую небольшую дачку, стоящую как будто на еще не вполне застроенной территории, посреди глиной покрытого пустыря, на котором в беспорядке там и тут валяются дрова и доски. Где тот запущенный сад, приют задумчивых дриад? Но и без обидной английской интерпретации замок – это вряд ли. Достаточно посмотреть на имение самого Пушкина, Захарово, в котором он жил до Лицея. Под Москвой, по Киевскому шоссе. Дачка, конечно, выглядит иначе, чем в фильме, и с садиком-прудиком вокруг все в порядке, но по скромности обиталище этих самых родовитых русских дворян, конечно, ближе к нашему современному загородному дому эконом-класса, чем к обиталищу английского аристократа, равного Пушкину по длине родословной. Бедненько мы жили. Не было у наших аристократов ни крестовых походов, ни заокеанских колоний. Одни крестьяне. И земля. Но от трудов праведных не наживешь палат каменных: «…пол дубовый, два шкафа, стол, диван пуховый…», «в гостиной штофные обои, царей портреты на стенах и печи в пестрых изразцах». Еще один экскурс в политэкономию: «Ярем он барщины старинной оброком легким заменил». Восстановили в памяти курс истории, 5-й класс средней школы: что такое оброк и что такое барщина и какая между ними разница. Поняли, что с таким подходом – наследство раздавать кому попало и заменять барщину оброком – приличный каменный замок он никогда не наживет. Ну вот, добрались и до Ленского: «и кудри черные до плеч» - на этом месте вспомнили, что вот сейчас снимается какая-то околобондарчуковская экранизация «Онегина», т.е. Бондарчук продюсирует. Ленский – Даниил Козловский, тот самый, с которым Бондарчук только что в «Шпионе» так закадычно снялся. А Онегин – Петр Федоров.   На фотках-пробах у Козловского действительно, кудри черные до плеч. Но при этом не очень понятно, зачем брать таких однотипных парней на такие антагонистические роли? Информации мало, о том, когда премьера – ни слова, ясно только, что это – осовремененная версия, Онегин и Ленский сегодня, журналисты или телевизионщики… Как-то так. А вот еще одна кино-рифма к разговору о пушкинском «Онегине» - фильм «Стыд» Стива МакКуина с Майклом Фассбендером в главной роли. Ему даже Золотого Льва Венецианского за эту роль дали. Фильм отвратный, персонаж картонный, но ясно, что пыжится и тужится и он, и режиссер, и, вероятно, фестивальные отборщики и жюри, поддержавшие своим авторитетом актуальность фильма, вот именно то, чем страдает Евгений наш Онегин:  «.. я был озлоблен, он угрюм, страстей игру мы знали оба, томила жизнь обоих нас, в обоих сердца жар угас…», «в любви считаясь инвалидом…», «… как Чайльд-Гарольд, угрюмый, томный в гостиных появлялся он; ни милый взгляд, ни вздох нескромный, ничто не трогало его, не замечал он ничего», «преданный безделью, томясь душевной пустотой…» Автор фильма нашел, конечно же, очень яркое и выразительное визуальное воплощение этой инвалидности, сделав своего героя сексоголиком-импотентом. Бог с ним, с МакКуином, не Феллини, но, кажется, вот она – реальная демократизация жизни: если 200 лет назад депрессия, хандра и сплин были уделом нескольких сотен человек на планете, принадлежащих по рождению и материальному благосостоянию к высшей касте, не имеющих поэтому реальных проблем и необходимости заботиться о хлебе насущном, то теперь любой заурядный клерк с невыясненными служебными обязанностями может себе позволить такие барские замашки. И нас уже чуть ли не миллиард на планете! Прогресс налицо. А вот еще – про дружбу: «… он верил, что друзья готовы за честь его приять оковы…» - это Пушкин снисходительно улыбается на счет Ленского. Пушкин иронизирует, но разве сам он не был великим ценителем дружбы? И разве самого его потом самые близкие друзья не предали? Отдав на поругание клеветникам. Самые близкие и любимые, Вяземские, принимали активное участие в дуэльной истории, со смехом и шуточками приваживали Дантеса, устраивали «случайные свидания» Дантеса с Натали и потешались над «неадекватной» яростью и ревностью Пушкина. Не то, чтобы они его сознательно сдавали-подставляли, но, типа, с удовольствием объединились в своем дружеском кругу, чтобы почморить и поглумиться над другом, попавшим в мучительное – но смешное для света – положение. Светским приятелям это простительно, но – друзьям? Выходит, это пророческая строчка… А вот и Татьяна, вполне прописанная в современности, она – готт: «… куклы даже в эти годы Татьяна в руки не брала; про вести города, про моды беседы с нею не вела…», «страшные рассказы зимою в темноте ночей пленяли больше сердце ей», «она в горелки не играла, ей скучен был и звонкий смех, и шум их ветреных утех». Ну, как есть – готт. «Привычка свыше нам дана, замена счастию она» - эта строчка вызвала чуть ли не самую оживленную дискуссию. Сам Пушкин в сноске цитирует Шатобриана, который (в переводе) сказал: «Если бы я имел безрассудство верить в счастие, я искал бы его в привычке». Вот так, значит пушкинская фраза – вовсе не унылый паллиатив, в смысле: ну, раз уж не получилось со счастьем, так привыкнешь, и в привычке тоже есть свои маленькие радости, а вполне всерьез предлагаемая Пушкиным равноценная замена, даже – тождество. Но не все мы согласились с таким пораженческим низведением счастья до привычки. Наоборот, на некоторых психологических тренингах учат, что привычка – это путы, которые мешают развитию, движению, продвижению. Вот такой парадокс. В контексте «Онегина» фраза про привычку отнесена к судьбе матери Татьяны Лариной, которая вышла замуж без любви, а потом смирилась вполне со своей жизнью. Ну да, ни о каком продвижении и развитии здесь нет и речи. Но о счастье, может быть, и есть. То ли это счастье, которого мы ищем? Но на этот вопрос придется отвечать без помощи Пушкина. «Без неприметного следа мне было б грустно мир оставить…» - и это ему удалось. И вообще, здесь, в конце второй главы мы вообще нашли реальный привет, обращенный к нам, вот так, не по принуждению, а по велению сердца сейчас, без малого двести лет спустя, читающим эти строки: «Быть может, в Лете не потонет Строфа, слагаемая мной; Быть может (лестная надежда!), Укажет будущий невежда На мой прославленный портрет И молвит: то-то был поэт!» - это он о нас! И дальше: «Прими ж мои благодаренья, Поклонник мирных аонид, О ты, чья память сохранит Мои летучие творенья, Чья благосклонная рука Потреплет лавры старика» - это наша рука! В третьей главе мы нашли подтверждение, что Онегин перед тем, как явиться к Татьяне во плоти, долгое время был ее воображаемым другом: «не правда ль? Я тебя слыхала: ты говорил со мной в тиши, когда я бедным помогала или молитвой услаждала тоску волнуемой души? И в это самое мгновенье не ты ли, милое виденье, в прозрачной темноте мелькнул, приникнув тихо к изголовью? Не ты ль, с отрадой и любовью, слова надежды мне шепнул?» Один к одному – воображаемый друг. Правда, есть такая школа мысли, что широко распространенное в Америке явление воображаемых друзей имеет ту же самую природу, что и ангелы и (прости, Господи!) – Бог. То есть слышимый в тиши явственный внутренний голос, исходящий как будто от другой, чем ты, личности – это голос еще не полностью осознаваемого своим второго полушария мозга. Иррационального. А уж как называть его, этот голос – воображаемым другом, ангелом, Богом или Евгением Онегиным – воля ваша. А вот как Пушкин (уже тогда!) легко отмечает разницу между классической литературой и постмодернисткой. Вот классика: «Свой слог на важный лад настроя, Бывало, пламенный творец Являл нам своего героя Как совершенный образец. Он одарял предмет любимый, Всегда неправедно гонимый, Душой чувствительной, умом, И привлекательным лицом… Всегда наказан был порок, Добру достойный был венок». А нынче? «А нынче все умы в тумане, мораль на нас наводит сон, порок любезен – и в романе, и там уж торжествует он. … и стал теперь ее кумир или задумчивый Вампир, или Мельмот, бродяга мрачный… Лорд Байрон прихотью удачной облек в унылый романтизм и бенадежный эгоизм». Воистину, ничего нет нового под луной. «… и в сад идет она грустить» - вот такое типичное занятие для девушек. Что тех, что этих. Что ты будешь делать? Буду грустить! Так моя дочка говорит. «Была ты влюблена тогда? – И, полно, Таня! В эти лета мы не слыхали про любовь…» - диалог Татьяны с няней вдруг открывает то, что, приглядевшись, можно вычитать в романах пушкинской поры, да и прочих времен – до нашего: любовь вовсе не считалась неотъемлемой и обязательной частью жизни, которая со всеми приключается. Ведь были завзятые холостяки и старые девы, и не по причине особенно неудачной внешности или дурного нрава – не встретили, и все. И это было частью нормы. Ну, у крестьян и вовсе – не до того. Работать надо. С кем-то случилось – о, любовь, песню напишут: «То мое сердечко стонет, как осенний лист дрожит». А не случилось – поженились на сосватанной невесте да и живут. А потом притерпелись – полюбили друг друга как спутников жизни. А не наоборот вовсе. Вот ведь странно. А вот еще про Татьяну – самое первое, что приходит на ум: «Татьяна, русская душою…» Так вот, эта самая русская душою Татьяна «.. по-русски плохо знала, журналов наших не читала и выражалася с трудом на языке своем родном.» А ведь говорят, что язык, на котором человек думает и говорит и является главным идентификатором его национальной принадлежности и самосознания. Ан, нет! Татьяна – русская душою. И – вот опять Пушкин проходится по «семинаристу в желтой шале и академику в чепце». Да и пишет все это, выходит, исключительно для мужчин – ведь не для этих академиков в чепцах, которых он терпеть не может. А приятные ему женщины – «… без грамматической ошибки я русской речи не люблю…» - они просто не могли прочитать написанное им. Вот так, долго ли – коротко ли, три главы мы прочитали – и остановились. Но продолжим обязательно! Вместе с этим смотреть: клуб киноУХО - 26. Анна Каренина Льва Толстого и Сергея Соловьева. Отчет Вместо этого смотреть: Анна Каренина В этот день в 2011 году: Дни жатвы | Days of Heaven В этот день в 2010 году: Бобро поржаловать | Bienvenue chez les Ch'tis В этот день в 2007 году: В погоне за счастьем | The Pursuit of Happyness
Фильмы по жанрам: Абсурд - Боевик - Война - Детектив - Детское кино - Драма - Историческое - Катастрофа - Комедия - Криминал - Мелодрама - Мистика - Мультфильм - Мюзикл - Приключения - Сатира - Семейное кино - Триллер - Ужасы - Фантастика - Фэнтези - Экшн У них – своя свадьба, а у нас своя свадьба: Зеркало в Иваново 2012-05-29 17:33  Международный кинофестиваль «Зеркало», посвященный Андрею Тарковскому, открылся сегодня в Ивановской области. Небольшой и незаметный, на самом деле фестиваль существует уже 5 лет и за прошедшие годы прошел стадию протокола о намерениях, превратившись в ясное и очевидное событие: как для области, на территории которой проводится, (а площадки фестиваля рассыпаны по ней, основные – в Юрьевце и, в этом году – в Плёсе), так и для поклонников и последователей творчества нашего киногения.Теперь даже странно, что фестиваль появился так недавно – настолько органичным и правильным кажется то, что он есть. Придумала все сестра режиссера, Марина Тарковская. То есть сама посылка совершенно не вызывает никаких вопросов – как говорится, сам Бог велел! И где! В окрестностях любимого Юрьевца, дорогого места детства, которое Тарковский любил и запечатлел в одноименном (с фестивалем) фильме. И – как все удачно сложилось – губернатор Ивановской области, Михаил Мень, двумя руками поддержал идею, выделяет деньги и административный ресурс. И то сказать – не плохо бы привлечь в эти красивейшие места фестиваль и фестивальную публику, не одни только Сочи у нас в курортной зоне, здесь, на Волжских берегах, очень даже фестивально. Президент фестиваля – Павел Лунгин, называет его «масштабным праздником высокодуховной культуры». Смотреть и обсуждать высокодуховное кино – занятие, очень подходящее для этих мест. Но самое главное: совершенно очевидно, что в России главный кинофестиваль должен проходить под знаком Тарковского. На сегодняшний день в кино Тарковский – это наше все. Это все, что русские могут дать миру. Пока. Я же говорю, на сегодняшний день. Вчера еще давали, завтра, глядишь, чего-то другого будут давать, а сегодня – только воспоминания о Тарковском, принадлежность к одному с ним культурному пространству – вводят нас в большое мировое кино. И позволяет нам притулиться на коврике у двери. Тарковский воспринят миром. И сразу был воспринят – его первый же фильм, «Иваново детство», сразу получил «Золотого Льва» на Венецианском кинофестивале 1962 года. И потом. Дальше – больше: стал одним из ориентиров, столпов и светочей мирового арт-хауса. Породил, сам того не подозревая, целую плеяду «новых великих»: тут и великий и ужасный Ларс фон Триер, и – вон тебе пожалуйста, нынешний лучший режиссер, по версии Канн-2012, мексиканец Карлос Рейгадас , (получил приз за фильм «После мрака - свет»), тоже пришёл в кино (из дипломатии) под влиянием Тарковского…  Абсолютный и непререкаемый авторитет в искусстве кино на рубеже тысячелетий. И нам – ну, как в некотором роде кинодержаве, хотя бы в прошлом, и – мы же все надеемся! – в будущем, нужно как-то окучивать этот бренд. В хорошем смысле. Так же, как мы поступаем с нашей великой русской литературой: кто в мире писатель? Всем ясно: Толстой, Достоевский, Чехов, ага! А кто в мире режиссер? Чтобы так же быстро находился ответ: Тарковский. Чтобы Россия также мгновенно вызывала ассоциации с Тарковским, вот как с Толстым и Достоевским. А то на сегодняшний день наш главный большой фестиваль, ММКФ – вообще не понятно, куда гребет. Непонятна его программная направленность. Подберем все, что Каннам не подошло, что ли? В этом смысле «Зеркало» имеет шанс – по всем пунктам – когда-нибудь опередить ММКФ по значению. Просто в силу большей актуальности. Да и месторасположения больно хорошее.  И – еще раз: Россия, если она хочет тусовать мировую кино-колоду, она должна ее тусовать – то есть пестовать и привечать режиссеров – под знаком Тарковского. Чтобы здесь, на фестивале, можно было послушать знаменитых тарковсковедов, повстречаться и поговорить с членами съемочных групп, актерами, которые у него работали. Операторы еще живы! Великий Вадим Юсов чтобы рассказал поклонникам из разных стран, как они работали, как свет выставляли. Вот чем российский кинофестиваль может отличаться от всех остальных, вот чем он может быть интересен участникам мирового кинопроцесса – любого ранга. Ну да, и выстраивать ретроспективы по признаку их попадания в струю, вписанности в тренд. И спорить о том, каков же он – стиль Тарковского.  Книг и диссертаций написано немало, но теперь интересно спорить и осмыслять – кто же они, ученики и последователи – на примерах реально существующих уже фильмов, реально сложившихся новых художников. И – опять же! – в России это делать интереснее, потому что у нас после Тарковского почти каждый режиссер, мыслящий себя художником, а не ремесленником, испытывает на себе необычайной силы влияние Мастера. Прямо-таки находится под давлением этого главного авторитета. Поэтому у нас в большей мере, чем где-либо, все новое, пост-Тарковское, поколение режиссеров снимает пост-тарковские фильмы. Как они думают. Как они хотят. Получается ли у них? Хотят ли они этого, или просто не могут выбраться из тени великого предшественника? Вот фестиваль "Зеркало" – замечательное место, чтобы поговорить об этом. Собственно, программа нынешнего фестиваля все это и предусматривает. Андрей Звягинцев, наш пост-тарковский 21-го века N1, входит в жюри. Александр Сокуров, наш пост-тарковский N1 еще века 20-го, получит приз за вклад – и покажет своего «Фауста». (Излишне упоминать, что и пост-тарковский Звягинцев без показа своей «Елены» не уедет). Уж если о наших зашел разговор, то – да, будет специальная программа «Свои», в которой все более-менее про-тарковское российского производства последнего времени будет показано: и «Жила-была одна баба», и «Мишень», и «Дирижер» Павла Лунгина, и «Упражнения в прекрасном» Виктора Шамирова, и «Бездельники», и «Борис Годунов», и «Бедуин» Игоря Волошина, и «Сердца бумеранг» Николая Хомерики, и «2 дня», и «Портрет в сумерках». Почти все, что сняли. Один только фильм «Сибирь. Монамур» почему-то не попал. Вот и поспорить бы, и пообсуждать бы: при чем здесь Тарковский? Является ли замедленный ритм, немногословность, монохромность картинки достаточой атрибуцией "стиля Тарковского". В конкурсной программе из 11 фильмов наш – условно «наш», бывшего укро-белоруса, нынешнего средне-европейца Сергея Лозницы – «В тумане», только что показанный в Каннах. Дальше все неизвестные фильмы неизвестных режиссеров из Чили, Бразилии, Канады, Таиланда, Франции, Люксембурга, Нидерландов, Израиля. Известный из них только один – фильм «Альпы» греческого режиссера и сценариста Йоргоса Латимоса, который на прошлогоднем Венецианском кинофестивале получил приз за сценарий. С загадочной истории о некоем бюро услуг, предоставляющих двойников покойных родственников на замену. Интересно! В программе «Тарковский контекст» будут представлены две ретроспективы: упоминавшегося уже нынешнего каннского лучшего режиссера Карлоса Рейгадаса, в том числе и этот, только что показанный в Каннах, самый свежий его фильм, «После мрака свет». И – вот ведь совпадение какое! – прошлогоднего каннского лучшего режиссера, Нури Бильге Джейлана, в том числе и тот, прошлогодний шедевр «Однажды в Анатолии». В обязательной для любого фестиваля программе короткометражек обращает на себя внимание имена молодых режиссеров, пробующих свои силы в малом формате: например, Дмитрий Дюжев! Снял фильм «БратИя»… Судя по названию, одинаково легко представить как то, что Дмитрий Дюжев пошел по следам своих выступлений в «Бригаде», так и, наоборот, продолжил тему монашеского служения в «Острове». Еще один актер, сериальный Артём Семакин, представит свой маленький фильм в этой программе. И –другие незвестные режиссеры с известными фамилиями: Мария Агранович, Антон Бильжо, Иван Шахназаров. Подросли детки. А смотреть многочисленные конкурсные и внеконкурсные фильмы фестиваля жители и гости города будут в открытом кинотеатре на берегу Волги. В Плёсе. И кто скажет, что это хуже, чем Сочи? Фестиваль продлится 3 дня. Вместе с этим смотреть: Предсказуемый Канн-2012 Любовь живет три года | L'amour dure trois ans 2012-05-30 11:13
Люди в черном 3 | Men in Black III 2012-05-31 10:15
Вместе с этим смотреть: Люди в черном, Ковбои против пришельцев | Cowboys & Aliens, Восстание планеты обезьян |Rise of the Planet of the Apes Вместо этого смотреть: Трансформеры: Месть падших | Transformers: Revenge of the Fallen В этот день в 2011 году: Храбрые перцем | Your Highness В этот день в 2007 году: Канн 2007. Америка
Фильмы по жанрам: Абсурд - Боевик - Война - Детектив - Детское кино - Драма - Историческое - Катастрофа - Комедия - Криминал - Мелодрама - Мистика - Мультфильм - Мюзикл - Приключения - Сатира - Семейное кино - Триллер - Ужасы - Фантастика - Фэнтези - Экшн |
Люди! С Днем Победы!
Сегодня в Канне начинается главный на планете кинофестиваль. Он продлится до 27 мая. "От нас" в конкурсе принимает участие фильм режиссера белорусского происхождения 
«Няньки» - типичная современная российская комедия. Со всеми ее минусами. И плюсами – в виде демонстрации красот и чудес турецкого курорта, на котором все мы уже были – или скоро будем. Так что наивная потребильская радость - уже употребленного или предвкушения его - просчитанно работает на кассу "Нянек". 
Забавно, что в фильме, который по своей книге о себе самом сам писатель теперь и снял, играет его такой не очень-то и симпатичный актер. Ну, то есть смотреть на него – его зовут Гаспар Пруст и мы пока совсем его не знаем – эти два часа экранного времени без перерыва не так-то уж и интересно. Такими себя видят французы? Или таким себя видит изысканный эстет и сноб Фредерик Бегбедер - французский прозаик, публицист, литературный критик и редактор. 
Даже не верится, что третья серия может быть так хороша! С первой сравнивать трудно, поскольку там нам открылась впервые вся стройность и красота идеи земной службы контроля за инопланетянами, тайно живущими среди нас. Конечно, с силой этого открытия трудно спорить. 
| В избранное | ||
