Страдание святых мучеников Трофима, Савватия и Доримедонта (276). Страдание святого мученика Зосимы пустынника (IV). Память святого благоверного князя Феодора, смоленского и ярославского чудотворца (1299), и чад его Давида (1321) и Константина (XIV). Благоверный великий князь Игорь Ольгович, Черниговский, Киевский (1147). В 1624 г. бракосочетание Царя Михаила Феодоровича Романова с Княжной Марией Владимировной Долгоруковой.
В 1754 г. родился Государь Император Павел I в Петербурге
В 1610 г. поляки заняли Москву
Внимание: реклама, которая находится выше верхнего и ниже нижнего черно-золото-белого флагов не имеет никакого отношения к нашей рассылке и вставляется службой subscribe.ru. Будьте внимательны!
Если она вам сильно мешает и вы не можете не обращать на нее внимание, то вы можете либо отключить рекламу, заплатив немного (150 руб за 6 мес.) службе subscribe.ru,
либо временно отключать отображение картинок в браузере.
Храни вас Господь, Матерь Божия и все святые, их же память мы сегодня отмечаем!
Страдание святых мучеников Трофима, Савватия и Доримедонта
Страница 1
Страдание святых мучеников Трофима, Савватия и Доримедонта
В царствование императора римского Проба1и во время управления Антиохией Аттика,
называвшегося также Илиодором, антиохийцы совершали однажды праздник в честь
Аполлона Дафнийского и, по обычаю, весь день проводили в жертвоприношениях
идолам, в пьянстве и ликованиях и всякого рода непотребных делах. В то время
пришли в Антиохию из другой страны два неизвестных человека: Трофим и Савватий,
– люди благочестивые, почитатели истинного Бога. Видя ослепление и гибель столь
многих душ, они только воздохнули и, обратясь к Богу, молились со слезами,
говоря:
– Боже, создавший мир весь из
ничего одним словом Своим и человека, сотворивший по образу Своему! призри с
небеси и исторгни людей сих из рук сопротивного.
Когда они говорили сие, идолопоклонники заметили, что они не
поклоняются языческим богам и, схватив их, повели к властелину и судье своему
Аттику-Илиодору. Он велел их разлучить друг от друга и сначала привести к нему
святого Трофима, которого и начал допрашивать о имени, жизни и вере.
Святой отвечал:
– Имя мое – Трофим, родился я от свободных и благородных
родителей, но, подпав под власть греха, сначала жил нечестиво, пока чрез святое
крещение не получил истинной свободы и благородства.
Тогда судья спросил:
– Какой ты веры?
Трофим отвечал:
– Я уже сказал тебе, но слушай, – я скажу еще яснее: я –
христианин, раб Христа и желаю быть жертвою Христу.
Судья спросил:
– Читал ли ты императорские указы о христианах?
– Прочел, – ответил святой, – но что они нам? Между
благочестием и бесовским обольщением такая же разница, как между днем и ночью.
Эти слова привели мучителя в гнев; он велел обнажить святого
Трофима и, растянув за руки и за ноги, быть без всякого милосердия. Мученика
били так долго, что земля обагрилась кровью. Потом судья велел перестать бить
его и сказал:
– Принеси богам жертву, Трофим. – иначе я пошлю тебя во
Фригию2, к мучителю Дионисию.
Сей Дионисий был повсюду известен своею лютостью и
бесчеловечием.
Святой Трофим отвечал:
– Для меня не важно, тобою ли я буду убит, или кем другим.
ты ли замучишь меня, или Дионисий: смерть, всё равно, будет только одна, потому
что у вас обоих одно намерение: убивать тех, кои служат истинному Богу.
Судья еще более разгневался и велел повесить святого на
дерево и терзать его тело. Тогда его тотчас же обступили палачи с острыми
орудиями, коими они терзали мученика, строгая его тело до костей и даже до
самых внутренностей. Он же, претерпевая всё, тихо и кротко говорил:
– Господи, помоги рабу Твоему!
Тогда судья спросил:
– Где же твой Христос?
Мученик отвечал:
– Христос мой – со всеми, призывающими Его – Он и от меня не
отлучается, и явное знамение Христова со мною присутствия в том и заключается,
что я легко переношу мучения, кои невозможно было бы перенести человеческому
естеству, если бы страдальцам не помогал Сам Бог.
После сих мучений святого Трофима ввергнули в темницу.
Тогда привели на суд блаженного Савватия, и судья сказал
ему:
– Я не спрашиваю тебя, христианин ли ты, но ты сначала
скажи: какого ты звания?
Самое слово "христианин" для язычников было так
противно, что мучитель не хотел даже слышать его; как больной глазами не может
смотреть на свет, приятный для всех здоровых, так он с помраченными душевными
очами не мог взирать ими на свет имени Христова, почему и сказал: "Я не
спрашиваю, христианин ли ты".
Святой Савватий отвечал:
– Мое звание, достоинство и отечество, слава и богатство
есть Христос Сын божий, вечно Сущий: Его промыслом утверждена и управляется
вселенная.
Судья, приняв смелый ответ мученика за оскорбление себе,
пришел в ярость и, ударив его по щеке, сказал:
– Отвечай то, о чем тебя спрашивают, и прежде, чем я не
погубил тебя посредством мучений, приступи к богам и принеси им жертвы.
Но святой поносил богов, смеялся безумию нечестивых и
обличал их безбожие.
Тогда, по повелению мучителя, Савватия повесили и строгали
железными когтями, до тех пор пока не обнажились его кости. Так как от костей
отпали уже целые куски тела и были растерзаны все внутренности, то мучителям
нечего было уже терзать. Посему мученика отвязали от дерева, и святой Савватий тотчас
же предал свою душу в руки Господа своего.
Когда святой Савватий преставился ко Господу, в руках
мучителей остался один блаженный Трофим. Аттик, отчаявшись в его обращении в
идолопоклонство, решил послать его во Фригию к мучителю Дионисию. Он написал Дионисию
письмо, сообщая ему о Трофиме и о том, что сколько он ни претерпел мук, но при
всем том оказался сильнее мучителей своих, что он почитает одного Христа,
смеется над богами и ни во что не ставит их. Затем он велел вывести святого из
темницы, обуть его в железные сапоги, внутри коих было набито множество гвоздей
остриями вверх, и в тех сапогах вести его во Фригию. Воины, взявши святого,
повели его и заставили идти рядом с собою: они ехали на конях, а святой шел
пешком, в железных с гвоздями сапогах, с пронзенными ногами, – перегоняя при
сем пеших и конных и обагряя весь путь своею кровью. Это был поистине скорбный
путь, ведущий в блаженную жизнь: сколько он сделал шагов, столько новых ран
принял в свои ноги, и сколько было новых ран. столько он претерпел болезней и
мук. Но Сам Господь сопутствовал ему: Он укреплял на сем пути Своего раба и за
каждый шаг приготовлял ему воздаяние.
Однажды Дометиан, правитель Киликии,
отправился вместе со своими слугами на охоту и изъездил многие пустыни, холмы и
горы, гоняясь за зверями и ловя их. И вот на одном месте он увидал множество
зверей, посреди коих ходил старец и беседовал с ними, как с людьми. Охотники
бросились на них и, когда звери убежали, взяли старца и привели к князю, думая,
что он волшебник и совершает чарования в пустыне.
Его спросили, кто он такой и как
его зовут.
Святой ответил:
– Я – христианин; имя мое –
Зосима.
Тогда его связали и привели в
город на суд. Здесь князь стал спрашивать его о волшебстве и чародействе: каким
образом он так заколдовал зверей, что живет посреди них невредимым и беседует с
ними, как с людьми?
Зосима отвечал:
– Я не для волшебства живу в
пустыне; но, будучи сам христианин, я не могу жить в городе с неверующими, –
посему и пошел в пустыню, желая лучше быть со зверями, нежели с людьми злыми –
врагами Господа моего Иисуса Христа. Имея образцом такой жизни житие других
христиан – святых отцов, удалившихся от мира и живущих в пустыне, и я старался
подражать им, насколько мог. Бог же, знающий служащих Ему и промышляющий о них,
и меня благоустроив по Своей благости, покорил мне на утешение мое диких зверей
– и вот, я живу с ними, радуясь о Господе и возложив на Него всё мое упование.
Князь на это сказал ему:
– Так ты злой старец, почитаешь
Назарянина? Хорошо. Итак я пойду в Назарет и там буду тебя жестоко мучить,
чтобы ты или отказался бы от Назарянина, или в лютых страданиях лишился бы
жизни; а кстати, пусть и Назаряне, увидав твои мучения, устрашатся.
И он сначала послал в Назарет св.
Зосиму в оковах, а потом и сам отправился туда. Выбрав время для суда, Дометиан
велел привести Зосиму и спросил его:
– Расскажи о своем волшебстве,
как ты очаровал зверей?
Зосима в ответ на сие исповедал,
что он – христианин.
Тогда князь велел повесить
святого вниз головой, навязать ему на шею большой камень и строгать железными
когтями.
После сего он опять спросил:
– Расскажешь ли ты теперь о своем
волшебстве?
Зосима на это сказал:
– Христос, Бог мой – вот Кто
послал зверей на утешение мне в пустыне.
Князь сказал ему:
– Если звери слушают твоего Бога,
то повели придти сюда одному зверю: тогда мы все примем твою веру.
Зосима, воздев свои честные руки
к небу, стал молиться.
– Господи, Иисусе Христе, Сыне
Божий! – говорил он, – послушай меня, раба Твоего, пошли сюда льва, чтобы он
служил мне.
И внезапно в город вбежал
страшный лев, – и все, увидав его, разбежались. Лев же, подойдя к Зосиме, стал
поддерживать камень, который был привязан к его шее.
Тогда князь стал просить святого:
– Зосима! укроти зверя и мы
отвяжем тебя.
Зосима повелел зверю быть
кротким, и князь приказал развязать святого и хотел послать его к царю. Но
Зосима предал Богу дух свой1. Христиане погребли с честью тело
святого, прославляя Отца, Сына и Святого Духа, славимого во веки. Аминь.
1 Страдания св. Зосимы относятся к началу IV века ко
временам царствования римского императора Диоклитиана. Память св. Зосимы
пустынника совершается еще 4 января вместе с св. Афанасием комментарисием
(смотрителем за узниками, ведшим им запись), который, увидев Зосиму невредимым
после страшных мучений, уверовал во Христа и после молитвенных подвигов предал
дух свой Господу в пустыне. Св. Зосима, по минейным сказаниям, кратко
передаваемым и св. Димитрием Ростовским под 4 января, скончался не сразу после
претерпенных от Дометиана мучений, а мирно предал дух свой Господу там же в
пустыне, вместе св. Афанасием, в расщелине одной скалы.
Память святого благоверного князя Феодора, смоленского и ярославского чудотворца, и чад его Давида и Константина
Страница 1
Память святого благоверного князя Феодора, смоленского и ярославского чудотворца, и чад его Давида и Константина
Святой и блаженный князь Феодор, по
прозванию Черный, был сыном Смоленского князя Ростислав Мстиславовича и
происходил в девятой степени от св. равноапостольного князя Владимира1. Феодор имел двух братьев,
Глеба и Михаила, которые, по смерти отца, обидели его, дав ему в удел один
только город Можайск2. Несмотря
на то, он не гневался на них и терпеливо владел сим уделом. За таковое его
незлобие Бог впоследствии вверил ему в управление славный город Ярославль. Это
произошло следующим образом: в Ярославле жила княгиня Ксения, супруга князя
Василия Ростовского, у коей была единственная дочь. Благоверный князь Феодор
женился на сей дочери князя Ростовского, от которой впоследствии имел сына
Михаила и дочь, и получил во владение город Ярославль3. А по смерти брата своего Михаила наследовал он и
Смоленское княжение4. Благочестиво
и богоугодно жил князь Феодор в Ярославле, ибо с юных лет возлюбил Христа и Его
Пречистую Матерь. Особенно почитал он священников и иноков и благотворил нищим.
Как доблестный воин Христов, он во всем угождал своему Владыке и удалялся от
всякой неправды.
В те времена, когда над русскою землею тяготело татарское
иго, был обычай, чтобы русские князья ездили в Орду к хану, для утверждения в
княжеском достоинстве. Когда однажды некоторые князья поехали в Орду, вместе с
ними отправился туда и ярославский блаженный князь Феодор со многими дарами для
хана и для его супруги5.
В Орде он был принят весьма благосклонно и служил при дворе хана в качестве
любимца, весьма уважаемого. Мужественная красота и ум его так пленили жену
хана, что она пожелала выдать за него свою дочь. Но он сказал ей, что у него
есть жена в Ярославле, и не склонился на ее увещания.
Испросив себе от хана утверждение на княжение в Ярославле и
получив такое утверждение, блаженный Феодор уехал из Орды домой. Когда прибыл
он к Ярославлю, то услыхал, что супруга его скончалась. Он хотел войти в город,
где в то время жили сын его Михаил и теща; но бояре и теща не пустили его и
начали вести о нем нелепые речи: "У нас не в обычае, – говорили они, –
принимать к себе в князья приходящего из чужой земли; довольно для нас иметь
своим князем наследника Феодорова, Михаила". Св. Феодор снова отправился в
Одру и просил хана, чтобы он дал ему опять Ярославское княжество. Хан послал
ярославцам строгое повеление принять своего князя, но те не повиновались такому
повелению и упорно отказывались принять к себе Феодора. В то время как св.
князь пребывал в Орде в гостях у хана, жена хана опять начала предлагать своему
мужу выдать их дочь за Феодора. Но хан долго не соглашался, говоря, что не
подобает давать дочь ханскую в супружество даннику, притом еще иноверному.
Тогда ханша открыла мужу свое желание, чтобы дочь их приняла христианскую веру
и крестилась, а затем вышла замуж за Феодора. Хан согласился6. Дочь ханская крестилась и
затем вступила в брак с ярославским князем. Ее назвали в св. крещении Анною.
После сего брака хан еще более полюбил св. Феодора. Часто сажал он его с собой
за стол свой, возлагал ежедневно ханский венец на его голову, одевал его в свою
порфиру, устроил ему прекрасный дворец и окружил его славою и богатством7. Но среди всего этого
великолепия сердце блаженного князя не возгордилось, и слава мира сего не
отвлекла его от любви Христовой, и он всё более и более преуспевал в исполнении
заповедей Господних. Пока он еще жил в Орде, у него родился сын, который назван
был во св. крещении Давидом. Затем родился у него второй сын, нареченный во св.
крещении Константином.
Вскоре после того прибыли к нему вестники из России с
известием, что сын его Михаил умер в Ярославле. Тогда князь Феодор стал просить
хана отпустить его в Русскую землю вместе с княгиней и с детьми их. Хан
отпустил его с великою честью, возложил на него венец и почтил его великим
княжением Ярославским. Св. князь прибыл в Ярославль с большим почетом; с ним
прибыло и много татарских вельмож от двора хана, коих он, по некотором времени,
с честью отпустил в Орду.
Св. князь Феодор княжил в своем городе Ярославле
благочестиво и богоугодно до глубокой старости8. Заболев и чувствуя, что эта болезнь –
предсмертная, он позвал к себе княгиню – супругу и детей своих и завещал им
пребывать в любви и мире9.
Затем он велел отнести себя в монастырь и там с великою радостью принял от
игумена иноческий образ и в течение всего того дня радовался и благодарил Бога
за то, что Он сподобил его сего дара, коего давно желала душа его. Пред самой
своей кончиной он пожелал принять схиму, после чего, преподав всем прощение и
сам испросив у всех прощение, он осенил себя крестным знамением и предал душу
свою в руки Божии10.
Его благолепно погребли в храме Преображения Господня. Его святые мощи и доныне
источают многие чудеса во славу Христа Иисуса, Господа нашего, Емуже слава ныне
и присно, и во веки веков.
Тропарь, глас 4:
От юности вашея Христове любви прилепившеся святии, усердно
закон и оправдания того сохранисте: отонудуже и чудесными дарованьми
обогатившеся, исцеления источаете, Феодоре, Давиде и Константине. С верою вас
почитающих молите Христа Бога, спастися душам нашым.
Благоверный великий князь Игорь Ольгович, Черниговский, Киевский
Страница 1
Благоверный великий князь Игорь Ольгович, Черниговский,
Киевский (1147)
В крещении Георгий, в иночестве Гавриил. Середина XII века
была для Руси скорбным временем непрерывных междоусобных браней за Киевское
княжение двух княжеских группировок: Ольговичей и Мстиславичей. Святой Игорь, волей Божией вступивший в
борьбу за Киевское княжение, мученическим подвигом должен был искупить
наследственный грех княжеских усобиц.
1 августа 1146 г. умер князь Всеволод,
горделивое княжение которого не любили киевляне, но оно послужило для
возбуждения ненависти к его брату Игорю и всем Ольговичам.
Св. Игорь, против воли вовлеченный в самый центр событий, стал невинной жертвой
нараставшей ненависти. Под Киевом произошла битва между войсками князя Игоря и Изяслава
Мстиславича, и киевские войска в разгар сражения
перешли на сторону Изяслава. Четыре дня Игорь Ольгович
скрывался в болотах около Киева. Там его взяли в плен, привезли в Киев и
посадили в «поруб». Это случилось 13 августа. Все его
княжение продолжалось всего две недели.
В порубе
(это был холодный бревенчатый сруб, без окон и дверей; чтобы освободить из него
человека, надо было «вырубить» его оттуда) многострадальный князь тяжело
заболел и был близок к смерти. В этих условиях противники князя разрешили
«вырубить» его из заточения и постричь в схиму в Киевском Феодоровском
монастыре. Божией помощью князь выздоровел и, оставшись иноком монастыря,
проводил время в слезах и молитве. Но год спустя, в 1147 г., киевское вече,
желая отомстить роду Ольговичей, постановило
расправиться с князем-иноком. Митрополит и духовенство, правивший в Киеве князь
Изяслав Мстиславич и особенно его брат князь Владимир
старались вразумить и предотвратить это бессмысленное кровопролитие, спасти
святого мученика.
Восставшие ворвались в храм во время
литургии, схватили молившегося пред иконой Божией Матери св. Игоря и потащили
его на расправу. Ожесточение толпы было столь велико, что даже мертвое тело
страдальца подвергли избиению и поруганию. Когда вечером того же дня тело
блаженного Игоря было перенесено в церковь святого Михаила, «Бог явил над ним
знамение велико, зажглись свечи все над ним в церкви той». На другое утро
святой страдалец был погребен в монастыре св. Симеона,
на окраине Киева. В 1150 г.
князь Черниговский Святослав Ольгович перенес мощи
своего брата в Чернигов и положил в Спасском соборе. Чудотворная икона Божией
Матери, перед которой молился мученик перед биением, стала называться Игоревской, празднование ей 5/18 июня.