Машину, подержанный "Олдсмобиль", помог купить Алик,
знакомый Томаса, двадцатилетний механик со станции техобслуживания. Он
же и назвал цену – восемьсот долларов. Сказал, если что сломается, Таня
может приезжать к нему, он отремонтирует бесплатно, как
соотечественнице. Надо будет платить только за запчасти. Правда, хорошо
бы автомобиль покрасить, а то вид у него уж больно облезлый. Это стоит
двести долларов. На радостях она согласилась, еще не зная, что эта
машина выльется ей в копеечку. Да в какую!
Через две недели, купив обязательную страховку и
вызубрив правила движения, она поехала сдавать экзамен на водительские
права. Если и существуют в Америке очереди, то только в два места: в
полицию за правами и в иммиграционную службу – подавать на гринкарту.
Поэтому встать пришлось в четыре часа утра, чтобы быть в полиции в
числе первых. Больше восьмидесяти человек в день не принимают.
Экзамен состоял из сотни вопросов, один за одним
возникающих на экране компьютера, который Таня до этого видела только
на картинке. Волновалась ужасно. Тем не менее, экзамен сдан, права
получены, и можно было собой гордиться: в Хьюстоне ездить сложно, а
новичкам особенно.
Москвичка звонила по всем телефонам, которые дал ей
Томас. Сам он появлялся поздно вечером, и рано утром уезжал на целый
день. Жил один, на вопрос о семье как-то непределенно махнул рукой, и
больше она об этом не заикалась. Оказавшись на колесах, принялась
ездить по адресам. Но увы, никто не решался на авантюру со шкурами
русских буренок. Дни шли, оставшиеся деньги таяли, а похвастаться было
нечем. Кроме того, старая машина, у которой до нее было семь или восемь
хозяев, начала ломаться. То радиатор потек, то печка перестала
работать, то руль заклинило. В первый же месяц на запчасти ушли триста
долларов. Алик, как и обещал, за работу ничего не брал. После этого она
стала бояться этой машины. – "Не волнуйся, когда будешь продавать,
вернешь все деньги, которые вложила", - сказал механик. Но от этого
было не легче.
Деньги утекали, как вода, и самым лучшим решением
было бы избавиться от автомобиля-грабителя. Пора собирать вещи и
отправляться домой.
Приближалось Рождество, все вокруг искрилось и
сияло, а у Тани настроение было отнюдь не праздничное. Она разменяла
последнюю сотню и погнала машину к Алику, тот обещал помочь с продажей.
В мастерской среди посетителей она заметила красивую блондинку лет
тридцати пяти-сорока. Она сидела в уголочке, пила кофе и курила. Вошел
Алик и обратился к женщине.
- Мама, познакомься, это Таня. Она русская,
здесь в командировке.
- Ой, я так рада! Меня зовут Юлия. Давно приехали?
- Месяц назад. И скоро уезжаю.
- Почему?
- Не получается найти партнеров.
- Поехали ко мне в гости! Я так соскучилась по русскому языку!
Хоть поговорить вволю! Сейчас за мной муж заедет. А потом мы вас
отвезем домой. Хорошо?
Женщина была Тане симпатична, и она согласилась.
Скоро подъехал огромный синий "Линкольн". За рулем
сидел лысоватый мужчина лет сорока в очках. "Ричард, это Таня. Она из
Москвы. Я пригласила ее к нам, ты не возражаешь?" В голосе Юлии
прозвучали просящие нотки. Мужчина за рулем пожал плечами: "О - кэй".
Всю дорогу русская американка говорила без
остановки. Сигарета в ее руке тлела, осыпаясь на коврик. Она
рассказала, что в Америке уже пятнадцать лет, скучает по Украине, где
родилась, и по старому папе, который почти ослеп и живет там один.
Ричард у нее второй муж. Сначала вышла за американца-моряка, но через
семь лет он умер. Потом встретилась с Ричардом. У него трое детей от
первого брака, и они их берут на выходные. Она не работает. Когда был
жив первый муж, тоже не работала - моряк зарабатывал хорошие деньги.
- А этот?
- Сто двадцать тысяч в год! Он консультант по найму в большой
фирме.
- Счастливая ты, Юля!
- Да где уж там! Убрать, обед приготовить, постирать, телевизор
посмотреть и ...секс. Вот и все счастье. Да еще покурить и выпить
иногда.
Она снова зажгла сигарету.
- Иди на работу, если скучно. У тебя хороший английский.
- Я машину водить не умею!
- За пятнадцать лет в Америке не научилась?
- Видишь шрам на лбу? Это после аварии. Я теперь боюсь даже ездить
в машине, не то что водить! Да Ричард меня и не учит. Говорит, со мной
тяжело – я неспособная.
- Бедная! Здесь же без автомобиля шагу не ступить! Как же ты
живешь?
- Вот так и живу. Муж возит или сын. Плачу ему за бензин.
- Да-а-а. Я месяц еле высидела, а тут пятнадцать лет! Ты живешь в
клетке!
Подъехали к большому одноэтажному дому из серого
кирпича за металлическим забором с большими воротами. Когда Таня вошла,
у нее буквально захватило дух. Передо ней сверкала огромная
ослепительно белая комната! Все здесь было белое: стены, мебель, шторы
на окнах, ковер, камин, подушечки на диване. В углу стояла белая елка с
малюсенькими синими лампочками-огонечками! Даже пианино, и то белое!
- Как у вас красиво!
- Да, я люблю белый цвет. У нас и кухня такая.
Юлия куда-то убежала и вернулась с бутылкой водки.
"Сейчас мы выпьем! Ричард, иди к нам!"
Хозяйка оживилась, принесла рюмки, конфеты, орешки,
шоколад. Она, не морщась, глотала водку и курила, курила. Ее русская
речь звучала с акцентом, фразы и обороты не признавали никакой
грамматики. Иногда она искала в памяти нужное русское слово и, не
найдя, сбивалась на английский. После пяти больших рюмок ее язык стал
заплетаться, лицо покраснело и вдруг постарело.
- Остановись, ты много выпила! – пытался
остановить жену Ричард.
- Ну и что! А я хочу еще! Налей!
Тот поморщился, но водку налил. Потом поднялся и ушел в кухню варить
кофе. Женщины остались вдвоем. Юлия курила сигарету за сигаретой и
наливала себе еще водки. Таня задыхалась от дыма. Вдруг подруга
вскочила и побежала на кухню. Послышался стук падающего стула и голос:
- Ричард! Выпей с нами! Не хочешь? Не уважаешь?
Всю жизнь мою сломал, скотина лысая! Ах ты, б.... зачем так много
стульев тут понаставил! Я тебе покажу! Я т-тебя научу русскому языку!
Ну, гад!
Красавица-блондинка превратилась в разъяренную
фурию. Тане стало неловко. Ричард вернулся в комнату и сказал: "Мы
сейчас отвезем вас домой? Иначе она будет пить еще и еще". По дороге
Юлия непрестанно курила, задирала мужа, требовала остановить машину у
бара и купить еще водки. Когда, наконец, подъехали к дому Томаса,
москвичка вздохнула с облегчением. "До свиданья! Я вам позвоню".
На следующий день Таня забронировала место в
самолете и стала готовиться к отъезду. Алик обещал поспешить с продажей
машины, и она надеялась, у нее будут деньги на покупку сувениров. Юлии
звонить не стала, а уселась смотреть телевизор. Томаса по обыкновению
раньше полуночи ждать не приходилось. Поэтому она очень удивилась,
когда в половине десятого раздался настойчивый звонок в дверь.
- Томас, это вы? Потеряли ключи?
- Это Ричард, муж Юлии. Мне хотелось бы с вами поговорить. Таня
открыла дверь. Посетитель вошел.
- Я слышал, вы скоро уезжаете. Не могли бы немного задержаться и
пожить у нас месяц-другой, скрасить жизнь моей жене? Научите ее водить
машину. У меня самого нет времени. Кажется, у вас ничего не получилось
с бизнесом. Может, за это время что-то и найдете. Ездить будете на моей
машине. Соглашайтесь!
Таня заколебалась. Остаться еще на пару месяцев в
Америке было заманчиво. Вдруг действительно найдет партнеров? И она
согласилась.
Юлия встретила их с восторгом. Пообещала много не
пить и не бояться учиться водить машину. Тане отвели комнату во флигеле
с ванной и с отдельным входом, и она волей-неволей стала свидетелем
жизни русско-американской семьи.
Хозяйка белой гостиной вставала поздно. Нечесанная,
в бесформенном халате, хваталась за сигарету и шла на кухню. Любила
поговорить о погоде, пожаловаться на мужа. Завтрак состоял из чашки
кофе и куска хлеба, намазанного джемом - Юлия старалась похудеть. Потом
садилась к телевизору смотреть ежедневный сериал "Госпиталь", идущий на
экране уже несколько лет. В обед съедала бутерброд, яблоко и выпивала
стакан кофе. Сказав: "Что-то я устала, пойду-ка вздремну", уходила в
спальню и спала до трех-четырех часов дня. Проснувшись, бросала в
стиральную машину одежду, накопившуюся за день и снова курила. Обед
готовила все в том же халате.
Ричард приходил домой в половине шестого. На ужин
обычно был салат, кусок курицы или свинины с рисом или жареной
картошкой, кофе или чай. Булочек, печенья, конфет не было – оба
старались избегать сладкого. После еды усаживались смотреть телевизор.
И так каждый вечер. Тане волей-неволей приходилось придерживаться и
семейной диеты и дневного распорядка. Через три дня такой жизни она
сказала Юле:
- Подруга, хватит бездельничать, пора учиться
водить машину. И давай делать зарядку, ходить на прогулки, в конце
концов. У тебя стадион рядом!
- Сегодня у меня нет настроения, и голова болит. А гулять пойдем -
одной-то мне лень.
- Ладно, начнем завтра. А сейчас пошли на улицу. Ты оттого и
толстеешь, что не двигаешься - сидишь у телевизора. Никакая диета не
поможет.
На следующий день заморосил дождь, и Юлия
закапризничала:
- В дождь я учиться не поеду - страшно! Давай на картах погадаем!
Ей явно надо было убить время до телевизионного сериала. Настроение у
Тани было паршивое.
- Послушай, Юля! Я не оставляю надежду найти партнеров по бизнесу.
Может есть здесь такие места, где встречаются бизнесмены?
- Е-есть, в клубах, - оживилась хозяйка. - Поедем в "Студебеккер"!
Сегодня среда, там женский день. Если покупаешь один "дринк", то обед
бесплатный. Это на Вестхаймер стрит.