Милость
и мир да будут с вами полной мерой – через
познание Бога
и Иисуса, Господа нашего!
(2Пет.1:2)
> В прошлой
моей беседе я говорил, что не чудо и не доказательство
от чуда стоя́т в центре христианской веры,
как это иногда может показаться со слов и из писаний
верующих. Я говорил, что одним из главных грехов
самих верующих против своей веры является это частое низведение
религии до уровня сверхъестественных явлений, нарушающих
законы природы и тем самым якобы доказывающих
и существование Бога, и истинность христианской
религии. Я напоминал, что в Евангелии сказано,
как в некоторых местах Христос не смог совершить
чудес именно из‐за неверия людей, чем подтверждается
христианское учение о том, что не вера —
от чуда, а чудо —
от веры.
> Перейдем теперь к другой установке —
к той, что характеризует неверующих, и которая,
увы, часто вызвана безудержными рассказами самих верующих
о чудесах. Эта установка состоит в радикальном
отрицании чуда как чего‐то невозможного и в попытках
так или иначе развенчать, объяснить, снизить те таинственные
и необъяснимые явления, которые верующие называют «чудом».
Если в первом случае мы имеем некую измену самих
христиан духу христианства, то во втором —
перед нами не меньшая узость, слепота, непонимание
и упрямство. Но прежде всего нужно понять обе эти
установки в их глубоких психологических корнях.
> Если верующий так часто и так много говорит
о чуде и чудесном, то это не потому,
что сама его вера обязательно зависит от этих
чудес, а потому, что чудо представляется ему наилучшим
доказательством для неверующего. О сути веры,
о блаженной наполненности его души, о любви
и радости, открываемых ею, так трудно говорить.
И вот верующий с самыми, так сказать, лучшими
намерениями пытается перевести этот опыт на язык, представляющийся
ему более «объективным», более способным разрушить скепсис,
неверие неверующего. И он часто не понимает, что вредит
сам себе и вере, которую защищает, ибо он делает
это от избытка любви и ревности о Боге.
> Неверующий же, со своей стороны, если он так
упрямо и настойчиво отвергает даже очевидные чудеса,
тоже делает это не от каких‐то отрицательных
чувств, а потому что он также что‐то защищает.
Что же? Да вот эти самые «законы природы»,
о нарушении которых так любят вещать поборники
и защитники чудес. Тут сказывается даже своеобразное
уважение к религии, ибо если, как говорят
верующие, Бог создал законы природы, почему и зачем
их всё время «нарушать»? Если верующий видит и хочет
«доказать» прежде всего всемогущество Божие, Бога как Бога,
то неверующий с таким же рвением защищает тот незыблемый
и по‐своему тоже чудесный и даже необъяснимый
порядок и строй жизни и вселенной, вне которого
всё становится хаосом и произволом. И человек
с такой установкой сознания не придет к вере
от «чудес», ибо они представляются ему не только
ненужными, но снижающими понятие о религии. «Если
это религия, если это
вера, — как бы говорит такой человек, —
то и оставайтесь при ней, она не для меня».
> Так вот, может быть, настоящее разрешение этого
многовекового недоразумения состояло бы в том
прежде всего, чтобы от этого бесплодного спора о чуде
перейти сначала к попытке понять, о чём
говорит христианство, о чём говорит Евангелие, когда
говорит о чуде. Все как бы сговорились
определять чудо как нарушение законов природы и спорить
о том, возможно оно или невозможно. А что если
христианское чудо — это совсем не нарушение
законов природы, что если оно — высшее,
предельное исполнение этого закона, что между ним
и этими пресловутыми «законами» нет противоречия,
которое видят и те, кто хочет чудес, и те, кто отвергает
их? Да, это трудно доказать, ибо речь здесь идет о чём‐то,
что можно скорее почувствовать, увидеть, воспринять
сердцем, чем доказать. И это так потому,
что такое понимание чуда укоренено прежде всего в восприятии
как чудесного самой жизни, самого мира —
а это значит, в первую очередь, и вот этих
самых «законов природы».
> Сам закон природы открывается и воспринимается
как какое‐то необъяснимое в своей глубине, в своей
мудрости чудо. И не этот ли опыт как раз
имели в виду те великие ученые, те открыватели
законов природы, которые ближе и глубже других вникли
в тайны природы. Таков, во всяком случае, был
опыт Эйнштейна и Пастера; таков, совсем недавний, опыт
великого французского палеонтолога и антрополога Тейяра
де Шардена. Но если так, если сам мир, если сама жизнь
есть чудо, в которую никогда не устанет вникать,
которой никогда не перестанет удивляться и восхищаться
человек, и чем больше он постигает его, тем сильнее, —
то тогда граница между «чудом» религиозным и этим
общим ощущением чудесного как бы стирается. Ибо отличие
религиозного чуда от этой всемирной чудесности только
в одном: это чудо есть плод любви, а любовь
есть самый таинственный, самый неизученный, но, пожалуй,
и самый глубокий из всех законов природы.
> Христос творил чудеса. И никогда —
для того чтобы «доказать» Свою Божественность или заставить
людей поверить в Себя. Но всегда потому, что любил,
жалел, сострадал, страдания и ну́жды людей воспринимал
Своими нуждами, Своим страданием. Между тем
всё, что мы знаем о любви, весь наш опыт
ее, сколь бы он ни был ограничен, —
указывает на ее потрясающую, действительно чудесную
силу и возможности. В любви становится возможным
то, что по‐человечески кажется невозможным. В любви
человек преодолевает свою естественную ограниченность и открывает
еще один — высший — закон природы,
который обычно остается скрытым от него. В любви
узнает он, таким образом, ключ ко всем законам природы,
последнюю их подчиненность человеку, его духу,
его царственному достоинству. Чудеса без любви —
обман и самообман, и их действительно нужно и можно
отвергнуть. Но любовь есть чудо, и это чудо открывает
нам чудесные возможности, не увидеть, не признать
которые — значит ничего не увидеть и не понять
на земле.
#
Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых
в рассылке текстах –
в письме или на страничках в соцсетях.
Постараюсь ответить на вопросы...
#
----------------------------------------------------------------- |
Буду благодарен за материальную поддержку проекта.
| |
Как это можно сделать, описано на странице
| |
www.messia.ru/pomoch.htm.
| -----------------------------------------------------------------
*И если вы умерли вместе с Христом
и теперь свободны от стихий мира,
зачем же вы позволяете им устанавливать для вас всякие
предписания,
словно вы всё еще живете в этом мире?
"Не прикасайся!" "Не ешь!" "Не
трогай!"
Да все эти запретные вещи для того и существуют,
чтобы быть уничтоженными при употреблении!
Всё это – человеческие заповеди и учения!
Такие предписания, с их самодеятельным благочестием,
смирением и умерщвлением плоти,
конечно же, создают видимость какой-то мудрости, но
грош им цена.
Они ведут лишь к потворству плоти!
Итак, если Бог воскресил вас вместе с Христом,
стремитесь к тому, что на небе,
там, где Христос восседает по правую руку Бога.
Помышляйте о вышнем, а не о земном.
Ведь вы умерли, ваша жизнь сокрыта в Боге вместе с
Христом. ...
Пусть всё и слова ваши, и поступки
будут во имя Господа Иисуса,
потому что через Него вы благодарите Бога Отца.
Жёны, повинуйтесь мужьям, это ваш долг перед Господом.
Мужья, любите жен и не будьте с ними резки.
Дети, во всём повинуйтесь родителям, ведь это приятно
Господу.
Отцы, не раздражайте детей, не то они станут малодушными.
...
Что бы вы ни делали, трудитесь от всей души
как если бы это было для Господа, а не для людей.
Ведь вы знаете, что Господь даст вам в награду наследие.
Ваш Господин Христос, вы служите Ему.
А кто причиняет зло, тому в той же мере воздастся
злом,
у Бога нет пристрастий.* (Кол.2:20-3:3,17-21,23-25/*/)