[TIFLO] Благотворительность. "МЫ ПОЕМ СТИХИ"
Общенациональная газета Россiя.
3 мая 2007
"МЫ ПОЕМ СТИХИ"
Беседовала Светлана Березницкая, собкор газеты "Россiя", Берлин
Никитины, бесспорно, знаковые фигуры в истории российской авторской песни. Они
не только прекрасно поют, а и, смею утверждать, в жизни являют собой удивительный
дуэт: деятельные, красивые, интеллигентные люди. В их песнях столько тепла и
внимания к человеку, его душе, столько простоты, очарования, добра! В них
- магия их неповторимого обаяния и таланта.
Известно, что Сергей "вышел в лирики из физиков". Полжизни они с Татьяной (оба
- выпускники МГУ, оба кандидаты физмат наук) успешно занимались биофизикой.
Не расставались с профессией даже тогда, когда главным интересом для них стала
сцена. "Очень трудно было решиться уйти, - поясняет Татьяна, - и помимо
работы нас долго держала среда, в которой выросли. Мы были ее выдвиженцами и
стали ее голосом".
Выступление Никитиных - это театр двух актеров. Концерты построены как спектакли.
Драматургия меняется в зависимости от репертуара, настроения, зрителей.
Никитины поют стихи разных авторов разных лет, но добиваются при этом ощущения
общей цельности спектакля. Мелодии, актерская интонация, нюансы исполнения
- все сосредоточено на авторском понимании основной мысли стихов. На сцене возникает
роман "о времени и о себе". Его страницы - вехи в развитии жанра авторской
песни. Выступления Никитиных - роман с продолжением, он постоянно обновляется.
"Авторская песня, - считает Никитин, - как и творчество Окуджавы, Городницкого,
Визбора, Кима... не побоюсь громких слов - это наше национальное достояние".
Больше месяца продолжалось турне по Европе заслуженных артистов России Татьяны
и Сергея Никитиных. Им рукоплескали полные залы Берлина и Мюнхена, Гамбурга
и Ганновера, Дортмунда и Амстердама, Кельна, Штутгарта, Аугсбурга, Бремена и
Парижа. Наша встреча состоялась в Берлине.
- Какую нишу в российской песенной культуре занимает дуэт Никитиных?
- Татьяна. Мы поем стихи! Формировалась такая традиция в среде университетской
и технической интеллигенции, получила распространение в широких кругах и
приобрела, как ныне принято говорить, свой брэнд - "авторская песня".
Сергей попал в свою нишу сразу, еще студентом. И стал звездой. Казалось, мелодии
падают к нему с неба, слетаются из воздуха, как птицы. Стихи, которые он
выбирал, писал к ним музыку и пел, очерчивали круг его судьбы. Нашей с ним судьбы.
Сергей стал одним из зачинателей композиторского направления авторской
песни.
- Сергей. Я пишу музыку, образно говоря, как переводчик: стихи, близкие мне по
духу, по мироощущению, надо авторизовать, как бы "присвоить" и, пропустив
через себя, перевести на язык музыки. Такую работу Булат Окуджава называл поиском
внутренней интонации.
Этим продиктована и манера нашего с Татьяной исполнения и поведения на сцене:
стремимся найти отклик, передать слушателям то волнение, которое испытываем
сами.
- Помнится, Булат Окуджава сказал или написал, что певец со сцены всегда поет
"для вас, а Никитины поют о вас". Он считал, что ваши песни, как истинная
поэзия и настоящее искусство, противостоят масскультуре сомнительного толка.
- Татьяна. Это высокая оценка. И правда, мы льстим себя надеждой, что существуем
в пространстве, которое именуется искусством. Каждый спектакль - доверительный
разговор, живое общение со зрителями, незапланированные реплики, шутки. Наша
функция сходна с задачей литературы. Но если литература оставляет человека
наедине с книгой, то мы обращаемся к вам лично. Как бы ведем диалог с каждым
в отдельности. Многое зависит от того, смог ли ты тронуть человека, сопереживает
ли он тебе? Когда же возникает некое единство со зрительным залом, появляется
чувство полета, и тогда, наверное, в зале дышит искусство!
Мы искренни, потому что исполняем свои любимые стихи прекрасных поэтов. Важно
не только, как нам хлопают, но и как молчат, слушают: в стихах, которые мы
поем, важны и паузы, и акценты. Потому я опасаюсь использовать другие, кроме
гитары, инструменты, они могут нарушить авторскую интонацию, этот хрупкий
баланс слова и музыки.
- Иной раз с вами на сцене мы видим вашего сына. Он музыкант?
- Сергей. Нет, но Александр Никитин конечно же играет на гитаре, поет, сочиняет
стихи. Правда, его стихи сложны по форме, чтобы сделать из них песню. Видимо,
сказывается основная профессия - Саша окончил аспирантуру Стенфордского университета,
он филолог, занимается русской и итальянской литературой, а также
компьютерной графикой.
Сын вырос в атмосфере постоянных репетиций и гитарных переборов. Все друзья,
которые приходили к нам, пели и играли на гитаре. И он с детства был убежден,
что все человечество занимается этим.
- Татьяна. Первый раз мы взяли Сашу выступать с нами, когда ему было пять лет.
Он должен был спеть "Ежика резинового", который был написан для него. А на
следующий день в детском саду сына встречали с транспарантами... На том наши
публичные совместные выступления из воспитательных соображений надолго прекратились.
Саша окончил Гнесинскую школу, у него хорошее музыкальное образование, но серьезно
осваивать гитару он начал, когда учился уже в США. И надо сказать, преуспел.
Он знает не только песни, которые мы поем, но и все песни Визбора, Кима, Окуджавы,
Клячкина. В Америке он всерьез увлекся джазом, ему стали близки Фрэнк
Синатра и Луи Армстронг... А в последнее время Александр проявил себя и как композитор:
он - соавтор музыки к одной из песен на стихи Бориса Рыжего, написал
музыку к американскому мультфильму. Таким образом, совершенно естественно получилось,
что нам может на второй гитаре подыграть человек, который прекрасно
знает весь наш репертуар. Кроме того, интонация у каждого поколения своя, и это
вносит дополнительную краску. Саша обогатил наш репертуар иной манерой
игры, и у него образовалась собственная ниша в наших выступлениях. Это как бы
еще один камертон. И каждый раз, когда нам удается собраться вместе, мы поем
втроем, часто со сцены. Саша женат на американке, у них растет дочка Наташа.
Ей три года, она, конечно, уже хорошо говорит по-русски, даже помогает в освоении
языка своей маме.
- У вас в репертуаре много детской тематики, даете ли вы концерты специально
для детей?
- Татьяна. Как и многие соотечественники, мы с Сергеем стали в последнее десятилетие
гражданами мира. Можно сказать, реализовали одну из статей ООН: человек
волен жить и работать там, где он хочет. Работаем и дома, и в других странах.
За рубежом появилась новая серьезная проблема: сохранить русский язык у подрастающего
поколения, живущего вне России. Мы с готовностью откликаемся на это: служить
русскому языку - наша профессия и стремление, тем более что песня - дорога
к языку, самый короткий и эффективный путь к постижению и сохранению языка.
Во время нынешних гастролей тоже был запланирован детский концерт. Прошел он
в Голландии. Годом ранее на наше выступление в Бостоне собрались 700 детей
с папами, мамами, дедушками и бабушками...
А в Пенсильвании два раза довелось быть свидетелями потрясающего, на наш взгляд,
события. Туман, сырость, грязь - развезло дороги, но страстное желание
услышать русские песни, родную речь пересилило все. Три тысячи (!) человек -
пожилые и молодые, с малыми детьми - съехались на машинах из разных городов
штата, построили (под проливным дождем!) сцену, палатки. И три дня там звучали
российские песни! Если бы я не видела этого собственными глазами, не поверила
бы. В другой раз тоже было страшно холодно, а энтузиазм прежний... Вот вам и
несанкционированные центры русского языка и культуры!!!
- В свое время в Петербурге вы были удостоены премии "За многолетнюю преданность
русскому языку и служение поэзии".
- Сергей. Представьте себе, лауреатами этой премии были Дмитрий Сергеевич Лихачев,
Евгений Рейн, Белла Ахмадулина. В таком окружении, не скрою, приятно,
но и очень почетно. Нам с Татьяной премию вручали в Царскосельском лицее, в том
самом зале, где юный Пушкин читал свои стихи Державину. Какие эмоции мы
испытали тогда!
- Татьяна. А сейчас совсем иные эмоции мы испытываем от засилья разнообразной
попсы. Я имею в виду не только поп-музыку, но и стиль в архитектуре, журналистике,
даже в политике. Теперь мы живем в обществе потребления, где всем правят деньги,
как раньше - идеология тоталитарного государства. И выяснилось, что в
мире, где пропагандируется консумизм, где культура низведена до придатка сферы
обслуживания, словно зубная паста или стиральный порошок, истинному искусству
стало жить много труднее. Если прежде, в разные периоды советской власти, для
идеологических и пропагандистских целей допускалось подчас поддерживать элитарное
искусство и литературу - приглашали музыкантов, исполняющих классику, и тогда
честные, благородные редакторы могли порой, минуя цензуру, поставить в программу
что-то стоящее, - то теперь и этот период окончен. Главное, сколько заплатят,
пусть даже за самое замечательное имя...
Невозможно спокойно смотреть (мы, правда, и не смотрим) бесконечные <развлекательные
шоу-представления> кошмарного уровня, где разговоры подчас опускаются
до надписей на заборах...
На Западе власти и частные люди дают музыкантам деньги, чтобы они играли классическую
музыку в публичных местах, парках, и это означает, что они стремятся
воспитать вкус у своего народа. А когда без всякого отбора и конкурсов идет тиражирование
засоряющих эфир бездарных <фабрик звезд>, поющих под <фанеру>
как бы одну и ту же бесконечную песню с тремя словами по всем каналам и без перерыва,
то растут люди, поколения, которые уже верят, что это и есть хорошо.
Зато теперь у нас все ориентировано на <рейтинг>, который формирует соответствующая
публика - <народу это нравится>! Мы дожили до того, что некоторые молодые
люди не знают, кем был А.С. Пушкин - наше все!!!
Когда-то в советские времена композитор Арно Бабаджанян шутил: <Чем пошлее -
тем башлее>, но то, что <башлее>, шло тогда в ресторанах, а не с экранов же
телевидения!.. Может, мы и доживем до времен, когда будет найден механизм защиты
людей от наступления пошлости?! Но сохранится ли наша национальная индивидуальность?
Ведь лицо нации всегда определяется десятком ее великих представителей - ученых,
писателей, музыкантов, художников, которые и создают облик своего народа
для мира. Вырастут ли у нас новые Толстой, Чехов, Ахматова... - вот в чем вопрос.
- Сергей. Мы считаем, что сейчас проблема сохранения языка актуальна и в самой
России - нет уже того настоящего русского языка, на каком говорили Пушкин,
Бунин, Набоков... наши деды и родители. Ныне два десятка примитивных слов - чуть
ли не весь <богатейший словарь>, которым обходятся иные политики, журналисты
и те, кого мы вынуждены лицезреть на телеэкранах...
Нынешний год именуют Годом русского языка. Естественно, возникает интерес: какие
образовательные программы предложат молодежи каналы российского телевидения?!
Какие познавательные передачи, связанные с экологией и культурой языка мы увидим
и услышим? Что узнают наши дети?
Говорю об этом с болью, сознавая справедливость опасений русского поэта, лауреата
Нобелевской премии Иосифа Бродского, которого заботили вопросы развития
русского языка. Он полагал, что разрушение нации начинается именно с утраты родного
языка...
Недавно мне попала в руки книга немецкого писателя Кремпеля о языке Третьего
рейха, которым пользовалась фашистская пропаганда в период своего правления,
запомнился эпиграф книги - слова филолога Франца Розенцвейга: <Язык - это больше,
чем кровь>.
- Где в Москве ваша любимая сценическая площадка?
- Татьяна. Главное, конечно, не площадка, а люди, которые приходят встретиться
с тобой. Но важным для себя считаем выступать время от времени в зале лектория
Политехнического музея. Эта аудитория обладает своей особой аурой. Там читали
стихи Маяковский, Эренбург, Окуджава, Вознесенский, Евтушенко... Политехнический
стал одним из основных московских бардовских залов.
- Сергей. Авторская песня ныне - жанр искусства со своим языком, своими мастерами
и самодеятельностью, графоманами, конъюнктурщиками и эпигонами. Даже своя
попса есть. Ведь клубы авторской песни теперь в России повсюду. Что касается
мест обитания, то это небольшие театральные аудитории, бард-кафе. Очень важной
считаю регулярную концертную жизнь в московском Центре авторской песни, в театре
<Перекресток> Виктора Луферова.
- Складывается впечатление, что авторская песня - это уникальное, сугубо российское
явление, подобных которому нигде больше нет. Какова философия этого
вопроса?
- Татьяна. Авторская песня в нашем понимании - это действительно явление сугубо
российское. Надо благодарить судьбу за то, что у ее истоков стояли такие
поэты, как Булат Окуджава, Александр Галич, Владимир Высоцкий, Юлий Ким, Александр
Городницкий и другие талантливые и умные люди. Романтики по характеру
и образу мышления, они придумали как бы параллельный виртуальный мир культуры,
где на языке песни были сформулированы основные правила жизни и законы общежития
этого движения. Здесь царили благородство и дружба. Здесь знали толк в хорошей
шутке. Здесь не терпели трусов и предателей. Здесь воспевали любовь, не
боялись смерти и любили жизнь. Но, пожалуй, самое главное в движении авторской
песни, охватившем тогда Россию, Украину, Казахстан, Узбекистан и буквально
все остальные республики бывшего Союза, то, что в нем нашел реальное воплощение
один из основных лозунгов, провозглашенных, но так и не реализованных советской
властью, - <Интернационализм и братство!> Когда рухнул Советский Союз, наше братство
не рухнуло.
За рубежом интерес к авторской песне в русскоязычной среде рождается не только
из-за дефицита социума, а прежде всего и из-за желания оказаться среди своей
культуры, найти новых друзей, говорящих на том же языке. Это и некая форма ностальгии,
и естественная тяга к русскому языку, и желание привить и сохранить
его у детей. Ведь где бы человек ни жил и как бы хорошо ни выучил он чужой язык,
все равно мыслит он на своем родном языке. А значит, расстаться с ним,
со своей культурой, русской литературой он не сможет никогда. Он всегда будет
принадлежать той культуре, в которой этот язык властвует. Наверное, этим
и объясняется то, что везде, где живут люди из бывшего Союза, появляются самодеятельные
клубы, развивается это социокультурное движение, которое становится
своего рода стилем жизни; проводятся слеты авторской песни, чаще выступают русские
артисты... В США ежегодно проходит несколько многотысячных фестивалей
- на Западе, в Калифорнии, в Пенсильвании, о котором мы упоминали. Слёты существуют
в Канаде, Израиле, Австрии, Германии. Авторская песня живет там, куда
бывшие советские люди увезли с собой эту дорогую часть своей жизни и родины.
В свое время в одной из речей, обращенных к русской эмиграции, Иван Бунин сказал,
что на нее возложена важная миссия одухотворения мировой культуры. И такое
уникальное российское явление, как авторская песня, которая столь важна и для
оказавшихся за границей, играет в этом, мне думается, не последнюю роль.
- А <Никитинские встречи>?
- Сергей. Это клуб друзей авторской песни, клуб для детей и их родителей. Как
раз в конце марта исполнилось 16 лет, как я им руковожу.
<Никитинские встречи> проходят регулярно в Москве во Дворце детского и юношеского
творчества на Воробьевых горах. Это моя лаборатория. Там ребята слушают
хорошие стихи, музыку... В гости к ним приходят наши друзья - поэты и писатели,
ученые, артисты и музыканты. Полагаю, что атмосфера, в которой это происходит,
помогает формированию и развитию у детей хорошего вкуса и правильного отношения
к жизни. Приходят дети из музыкальных школ, любящие стихи и музыку, а также
все, у кого есть желание с нами встретиться. Это наша <самодеятельность>.
Есть и другое важное дело, которым мы с Татьяной занимаемся уже не первый год,
- благотворительность. Опекаем школу-интернат для слепых и слабовидящих детей.
Поводом был случай: в московском подземном переходе услышали очень красивый голос
- пел слепой музыкант. Я вспомнил его по голосу: это был Коля Соловьев,
с которым когда-то в юности мы участвовали в концерте студенческой самодеятельности
в Лужниках. Выяснилось, что ему очень нелегко живется, работал учителем
в Смоленской области, в интернате, был болен и вскоре после нашей встречи ушел
из жизни.
Когда в первый раз мы приехали в интернат с концертом и увидели условия, в которых
живут больные дети, стало не по себе... Сперва в России удалось найти
спонсоров, давших деньги на ремонт корпусов, где дети спят. Помещение не отапливалось,
нужно было построить котельную. Затем американские инвесторы оборудовали
современный медицинский центр, купили для интерната машину. Мы обеспечили ребят
музыкальным центром, купили для них пять баянов, постоянно привозим им
разные кассеты, музыкальные диски, заказали аудиокассеты с записями <Радионяни>...
Сейчас вот уже два года ждем компьютеры для слепых детей от общества
<Логолс>. Друзья из Италии прислали деньги, чтобы купить для интерната новые
одеяла, постельное белье, лекарства, зубные щетки и другие необходимые мелочи:
там была нужда во всем. Но вот незадача - когда во второй раз удалось отправить
группу детей на отдых в Евпаторию, местное начальство задумалось: <А не
уменьшить ли сумму обязательного финансирования интерната?> (Возможно, в расчете
на то, что добрые дяди из-за рубежа заплатят и за это?!)
Конечно, есть немало фондов, кому предписано этим заниматься, например Всероссийский
фонд защиты детей. Но на практике получается, что не всегда, как это
ни прискорбно, деньги попадают по нужным адресам. Благодаря доверию наших слушателей
и зрителей нам, слава богу, удается и находить, и обеспечивать адресное
поступление пожертвованных денег. Мы все обязаны помочь детям, которые в беде.
Выпуск листа на новом месте: 2888
