А. МАКСИМОВ: У Вас было потрясающее детство. Ваш отец был капитаном дальнего плавания, у Вас была обеспеченная семья. И когда Вам было 15 лет, он умер, и жизнь стала совсем другой. Ваша мама переживала дикую ужасную трагедию. Чему Вы могли научиться у нее в этот момент?

О. ДРОЗДОВА: Да, я действительно порхала, была таким тепличным ребенком, как меня потом называли, когда я поступала в институт. Об этой истории мало, кто знал. И при поступлении я уже научилась ее скрывать. В тот момент, когда умер папа, его нашел патруль. Его нашли в форме, в офицерской. С него успели снять часы, вынуть деньги. И потом позвонил человек, который просто открыл записную книжку, где на первой странице было написано Дроздов Борис Федорович, и позвонил, не думая, что это он сам. И позвонили маме, сказали: "Вы знаете такого человека?" "Да, знаю". "Вот он умер". Вот так попросту. Потом этот человек, капитан милиции приходил, извинялся, и плакался. И у мамы была страшная реакция, страшнее, наверное, я ничего не видела. Она остолбенела, и в этот момент вдруг я почувствовала себя взрослее мамы, я понимала, что надо как-то сбить. Я начала кричать, трясти ее и тем самым, как я сейчас думаю, я переключила внимание на себя. Не скажу, что у меня случилась истерика, потому что я еще не очень осознала, я еще долго не могла осознать смерть папы. Но то, что маму нужно было вывести из этого состояния, это я точно понимала. И она, испугавшись за меня, переключилась на меня, и в этот момент она очнулась.

А. МАКСИМОВ: У Вас жизнь четко делится на две части: то, когда отец был жив - это одна прекрасная пора, и потом, когда мама вынуждена была работать на трех работах. Вот она сильно изменилась, она сама? Ее отношение к Вам изменилось?

О. ДРОЗДОВА: Скорее, я ее узнала больше в этот момент. Когда все благополучно, мы иногда всю жизнь живем, и своих близких не узнаем, пока не приключиться какая-то история. История может быть и очень радостной и пафосной. И в эти моменты, кстати, человек даже более познается, чем в горестные моменты. Но то, как моя мама держалась… Я не видела ни слез, ни жалоб. Я ходила вместе с ней, мыла полы, мы делали это ночами. И утром моя мама в красивом платье, свежая шла на работу, и никто даже не подозревал.

А. МАКСИМОВ: Страдания воспитывают людей, делают людей лучше или делают людей хуже?

О. ДРОЗДОВА: У каждого свой предел страданий, потому что кому-то надо увидеть погибшего таракана, и он будет страдать по этому поводу. А кто-то и мимо больного человека пройдет и не заметит. У каждого своя степень. И я не согласна, когда говорят, чтобы стать актрисой, нужно перестрадать. Мне кажется, это дано, громко говорить, талантом. Сначала нужно научиться сострадать. С этого надо начинать.
В одной из газет я прочла о том, что Вы нашли какого-то брата. Это газетная байка или реальная история?

Звонок: Прочла в газете, что Вы нашли брата. Это реальная история или нет?

О. ДРОЗДОВА: Это реальная история, только брат меня нашел. Это племянник моего отца. Он год не верил, что это правда. И он, оказывается, работает совсем недалеко, на Мароссейке в налоговой полиции. И очень трогательная была история. Перед спектаклем "Три сестры" он пришел с цветком, у него тряслись руки. Обычно я не встречаюсь ни с кем перед спектаклем, потому что уже там, а тут я увидела и что-то почувствовала в нем, какой-то облик, наверное, отцовский. И я сразу поняла, что это он. Он замечательный, чудный человек.

А. МАКСИМОВ: Вот актриса, которая играет в одном из лучших московских театров - "Современник" И ей все время говорят: "Какая Вы красивая!" Не говорят же: "Какая Вы талантливая!" Вас не раздражает, что Вас вот так воспринимают? Вы же все-таки не фотомодель, Вы же актриса.

О. ДРОЗДОВА: Во-первых, хотелось бы, чтобы актриса была приятной внешности тоже. Это нормально, это входит в профессию. Но я к этому мало имею отношение, я всегда говорю, скажите это моей маме, папе. Я для этого ничего не сделала.

А. МАКСИМОВ: Есть ли что-то особенное, как смотрят на мир именно красивые женщины? Или Вы не понимаете, что такое красивая?

О. ДРОЗДОВА: Я как многие красивые женщины говорят, я всю жизнь считала себя гадким утенком, и до сих пор у меня есть по этому поводу комплекс.

А. МАКСИМОВ: Вы кокетничаете или это правда?

О. ДРОЗДОВА: Нет, это правда.

Звонок: Будете ли Вы сниматься в "Бандитском Петербурге-3"?

О. ДРОЗДОВА: Продолжение фильма будет, но без меня. Думаю, это будет хорошая история. Я в это время снималась в другом фильме.

А. МАКСИМОВ: Я считаю "Бандитский Петербург" не очень хорошим фильмом. И когда я смотрел на вас и на других актеров, то я думал, как обидно, что такие потрясающие актеры вынуждены играть в таком фильме. У Вас другое ощущение от работы в сериалах?

О. ДРОЗДОВА: Если говорить конкретно о фильме, а не о сериале, не знаю, у меня были замечательные ощущения от работы с режиссером Владимиром Бортко. А что получилось, это уже судить зрителю, Вам, критикам. Это уже другая история.

А. МАКСИМОВ: Говорят по сериалы, что они снимаются в сумасшедшем темпе, что артисты еле-еле проглядывают текст, что снимается 20 сцен в один день.

О. ДРОЗДОВА: Нет, нет, эту историю мы снимали долго.

А. МАКСИМОВ: Это снимается как настоящее кино?

О. ДРОЗДОВА: Внутри, по разбору, по актерскому разбору, по режиссерскому разбору, это снималось серьезно, по-взрослому.

А. МАКСИМОВ: Хочу спросить Вас про спектакль "Три сестры". В этом спектакле, в этой пьесе есть какие-то замечательные человеческие отношения. Вот это отношение между людьми такое глубокое, которое есть у Чехова, оно осталось в XXI веке или оно ушло уже навсегда?

О. ДРОЗДОВА: Во всяком случае, я стараюсь не сохранять, так реанимировать эти отношения. Я серьезно к этому отношусь, даже в отношениях между актрисами, нами, тремя актрисами, которые играют этот спектакль. Это очень важно, сейчас такая публика, ее очень трудно обмануть. И я вообще считаю, что нужно беречь в себе что-то такое, не выпускать этого, на сцене, во всяком случае. Ну, и до, потому что на сцене все равно все выплеснется. Не всегда контролируешь себя. И я считаю, что нельзя сыграть сестер, не будучи едиными где-то, постараться соединиться духовно до репетиции, во время репетиции, до спектакля.

А. МАКСИМОВ: И это получается?

О. ДРОЗДОВА: Да, мне кажется, что да.

А. МАКСИМОВ: То есть вы - подруги?

О. ДРОЗДОВА: Во время спектакля, во время того, когда мы работаем - да.

А. МАКСИМОВ: Все разговоры про сложные отношения актрис, зависть, они не имеют к этому отношения?

О. ДРОЗДОВА: Я этого не вижу. Может быть, и есть, я не вижу, и не хочу видеть.

Звонок: Мне очень приятно слышать такие добрые слова в адрес Вашей мамы. Это меня коснулось, потому что у меня тоже дочь, она учится на журфаке, у нее есть успехи. Но вот чтобы в творчестве сохранить такие добрые отношения для меня это очень важно. Что руководствует Вами, прежде всего, чтобы сохранить доброе отношение к маме - чувства или разум?

О. ДРОЗДОВА: У меня очень много друзей детей. И это отношение поколений я очень хорошо понимаю. Там многое происходит. Как мне мой муж говорит, я друг детей и собак. Я очень много общаюсь с детьми, которые мне даже доверяют такие вещи, которые не доверяют мамам. Это бывает особенно в таком трудном периоде. Поэтому я всегда стараюсь повернуть ребенка к маме, чтобы разглядел. Но это трудно. У меня с мамой отношения начались такие доверительные… У меня мама была ежовой рукавицей, очень закрытая, у нас были достаточно жесткие отношения. Для меня мама раскрылась гораздо позже вот так, чем хотелось бы.

А. МАКСИМОВ: Вы можете дать совет, как установить такие отношения?

О. ДРОЗДОВА: Надо ждать. Ни в коем случае насильно мил не будешь. И ни в коем случае не провоцировать на откровенность, на ответные чувства, пока они не возникнут сами.

А. МАКСИМОВ: А у Вашей мамы получалось ждать?

О. ДРОЗДОВА: Да, она ждала. Она ждала, и очень строго меня воспитывала, и иногда до слез строго.

Звонок: Какой Ваш главный жизненный принцип? Какая героиня Ваших ролей похожа на Вас саму?

О. ДРОЗДОВА: Каждая роль по-разному выявляет во мне какие-то качества, которые я и не подозреваю. Но вот последняя работа в театре, роль Ольги, наверное, действительно там многое от меня. Потому что вот тот самый принцип: не навреди своими чувствами другому человеку, потому что, может быть, в этот момент его чувства гораздо сильнее и труднее. Потому что я считаю, что все свои проблемы, все свои эмоции и иногда негативные, вообще свои проблемы - дома ночью в подушку.

А. МАКСИМОВ: А зачем тогда семья?

О. ДРОЗДОВА: Семья - это и есть подушка.

А. МАКСИМОВ: Все Вас спрашивают про Вашу семью, и неохота Вас спрашивать, что все. С другой стороны, если я у Вас ничего не спрошу про Певцова, то зритель останется недоволен. Вы одна из тех семей, про которые очень мало ходят слухов. И все знают, что у вас хорошая, добрая, крепкая семья. Благодаря чему?

О. ДРОЗДОВА: Очень трудно ответить.

А. МАКСИМОВ: У вас нет никаких принципов?

О. ДРОЗДОВА: Нет, мы не строили по кирпичику. Не знаю, нельзя расчленять такие вещи, наверное, иначе как сороконожка можно, пересчитав ножки, упасть.

Звонок: Мне нравится Ваша семья, и все-таки она какая-то показательно-благополучная. От этого ощущение, что что-то не так. Что Вас лично в ней не устраивает?

О. ДРОЗДОВА: Это хорошо, что в каждой истории, самой красивой истории… Допустим, я не люблю сказки, в которых нет детектива. А когда что-то там, то возникает детектив, возникает интерес. Ну, и замечательно, пусть так будет.

А. МАКСИМОВ: Вопрос был: что Вас лично не устраивает в Вашей семье?

О. ДРОЗДОВА: Нет, меня все устраивает. Есть много людей, которые получают за это деньги, чтобы гадать, что у нас не так, и писать об этом. Пусть, не будем отбирать у них хлеб.

А. МАКСИМОВ: Вы очень мудро отвечаете и очень интеллигентно отметаете те вопросы, о которых Вы не хотите говорить. Это воспитание мамы или папы?

О. ДРОЗДОВА: Я не могу сейчас подробно анализировать папино воспитание. Оно было коротким, он был чаще всего в море. Наверное, там что-то заложено. А так воспитание жизнь давала. Жизнь была долгой по расстоянию до Москвы.

А. МАКСИМОВ: Как-то мама специально воспитывает женщину в девочке?

О. ДРОЗДОВА: Да, конечно. У нас очень строго все было. Это и в ее семье было, и в папиной. И в той, и в другой семье родителей называли на Вы до конца, до смерти родителей.

А. МАКСИМОВ: А Вы как называли?

О. ДРОЗДОВА: Папа когда-то пытался ввести это, мама запретила. Мама была более демократичная. Но были забавные истории. Я больше боялась мамы, она была строгая, а папа был редко, я очень скучала по нему. И когда папа приходил из рейса, мама говорила: "Ну, сейчас отец тебе! Иди в кухню". Там у нас происходили все семейные советы. А я, допустим, получила четверку. Мама ненавидела четверку, лучше - двойка. И я заходила в кухню, папа так строго: "Ну, заходи, дочь, садись, поговорим". Мама закрывала двер, а папа: "Ну, дочка, ну что ты, что ты маму расстраиваешь? Давай, чайку попьем". И вот мы с ним разговариваем. Потом я выходила, он мне строго: "Ты все поняла?!" Дверь хлопалась, я выходила с грустным лицом. Такие у нас иногда были игры.

А. МАКСИМОВ: А почему четверка хуже двойки?

О. ДРОЗДОВА: Я не знаю, мама была как трагическая актриса. Она могла замолчать, не ругаться, не кричать, просто, как будто в семье кто-то умер. "Почему не пятерку, почему четверку?!" Я, в общем, училась для мамы, потому что я так не хотела ее огорчать.

Звонок: Чего Вы больше всего боитесь в этой жизни?

О. ДРОЗДОВА: Не буду в этом оригинальна, все мы боимся, нездоровья близких, страшнее нет ничего.

А. МАКСИМОВ: Вы актриса, которая ждет предложений или Вы что-то придумываете, и завертелось?

О. ДРОЗДОВА: Нет, я не умею придумывать. Но легко иду на какие-то идеи. Сейчас я уже могу об этом говорить. Мне предложили, и пишется сейчас сценарий по истории "Коко Шанель" Дмитрия Романова. Я много читала. Это интересно. Эта женщина стала мне очень интересной. Там очень много параллелей, которые меня задевают. Не потому, что я хочу сыграть Коко Шанель, нет, там столько каких-то человеческих совпадений, и это мне интересно. Потом я сейчас закончила фильм по Булгакову "Последние дни", Наталья Гончарова, от которой я отказывалась категорически. Но потом он меня убедил. Она уже родила четырех детей, это уже к смерти Пушкина, а трагедию Натали никто по-настоящему не поднимал.

А. МАКСИМОВ: А там также как в пьесе Пушкина нет?

О. ДРОЗДОВА: Нет.

Звонок: У Вас очень долгий брак, Вы очень любите Дмитрия. Вы планируете ребенка?

О. ДРОЗДОВА: Да.

А. МАКСИМОВ: А что заставляет человека задавать такие вопросы?

О. ДРОЗДОВА: Наверное, люди действительно хотят, чтобы у нас было все хорошо.

А. МАКСИМОВ: Вы можете прийти к Волчек, к антрепренеру или это для Вас совершенно исключено?

О. ДРОЗДОВА: Исключено. Может быть, когда-нибудь и приду.

А. МАКСИМОВ: Как вам кажется, Вы сейчас придете домой, что Вас скажет Дмитрий?

О. ДРОЗДОВА: Я буду очень волноваться. Он доброжелательный зритель.

А. МАКСИМОВ: Он Вас похвалит?

О. ДРОЗДОВА: Поддержит во всяком случае.

Полная видеотека эфиров "НОЧНОГО ПОЛЕТА"
Эфир от 02.07.02 - 00.25
Ждем Ваших вопросов на форуме.
Пишите