добрый вечер уважаемые подпищики форума,
скоро весна?
Львиные страсти

Автор: Theodore Lightfinger

Мне было трудно жить. Нет, я не имею в виду еду/воду/крышу над головой. Все это
у меня было, хотя питался я в основном мелкими грызунами - мышами, кроликами...
Я был просто не способен убить сильную добычу, которая дала бы мне свое красное
питательное мясо. Впрочем это не играло никакой роли, я бы прожил так беззаботно
всю свою жизнь. Нет, сломлен был мой дух. У меня не осталось ничего - ничего,
из-за чего стоило бы просыпаться каждое утро и подниматься с каменного пола моей
пещеры. Потому что Она ушла - единственная, которая позволила мне полюбить ее
- она ушла.
Они были женаты. Муфаса и Сараби поженились как только отец дал им свое разрешение.
Теперь они были супругами - будущие правители Гордого Племени. Впрочем будущее
приближалось гораздо быстрее, чем бы нам хотелось. Рафики по секрету сказал Мафусе
и нескольким избранным, что король доживал свои последние дни на земле.
День был необычный - очень прохладный для лета. Я провел всю ночь бодрствуя,
размышляя о своем отце. Скорее всего, он так и не признал меня своим сыном, -
а я-то всего хотел, чтобы он сказал: "Ты тоже сын мне!". Но он никогда не замечал
меня и никогда ничего не говорил. То малое, что я имел тоже было отобрано моим
жесткосердым отцом, и отдано тому, у кого и так всего было вдоволь. Сараби была
моей любовницей, но отец - вожак - запретил ей быть со мной. И она ушла, ушла,
забрав с собой часть моей души. У моего братца не было ни малейшего желания заявить
отцу о том, что ему нравится Сарафина, и он выбрал Сараби своей подружкой, как
и хотел отец. Я еще никогда не видел, чтобы Муфаса сдавался без боя, если ему
не хотелось поступать, как требовал отец. Так что мне поневоле начало казаться,
что Сараби ему нравилась, но если это действительно было так, то значит он предал
и меня, и Сарафину. Как можно заметить, у моего братца не было львиного благородства
в душе...
Я сидел на южной стороне Камня, греясь на солнышке и попросту предавался размышлениям,
как вдруг услышал звук шуршащей травы. Я вскочил на лапы и резко обернулся, опасаясь
что сейчас столкнусь со злейшим своим врагом, пантерой, но увидел лишь очертания
крадущейся львицы. Я шагнул к ней навстречу, вгляделся повнимательнее и узнал
Сарафину. Она выпрямилась в полный рост в траве и мое обоняние уловило безошибочный
запах львицы в разгаре брачного сезона.
Она отпрянула стоило мне приблизиться к ней, в ее глазах был страх - и что-то
еще. Я заговорил первым.
"Сарафина - ты в порядке?", спросил я. "Тебе же лучше быть вместе сдругими львицами,
когда приближается брачный сезон, иначе может возникнуть сама знаешь какая ситуация...".
Она меня прервала, заговорив дрожащим голосом.
"Така, - пожалуйста, помоги мне".
Я подошёл к ней поближе, однако все еще остерегаясь ее когтей.
"Что с тобой, дорогая? Ты... чем-то расстроена"
"Така", медленно произнесла она, слезы катились из ее прекрасных золотисто-желтых
глаз. "У меня никогда не будет львят! Муфаса женат и он не будет спариваться
с другими львицами. Единственный шанс, оставшийся у меня - это уйти из племени...
Но я бы уже никогда сюда не вернулась. Я не могу оставить мой дом и мою семью!".
Ее глаза засверкали слезинками.
Я решил подойти к ней. Я потерся носом об её щеку и лизнул слезу, скатившуюся
из уголка глаза. Она поглядела на меня, ее глаза выражали ее чувства куда лучше,
чем любые слова. Я наконец-то понял, чего именно она хотела от меня.
"Хммм", промурлыкал я. "Я понимаю эту проблему... Все правильно, если ты найдешь
себе льва из другого племени, ты не сможешь вернуться к нам, тебе нужно будет
оставаться с ним. Мне нужно подумать несколько минут..."
Я выигрывал время, чтобы обдумать ее пока еще невысказанную просьбу. Что бы подумал
Муфаса? Испытывает ли он по отношению к ней какие-нибудь чувства? Интересно,
он и в самом деле ее любил? Если да, он, наверное, сильно разозлится. Я плюнул
на эти размышления - его мнение не стоило и ломаного гроша, после того, как он
покинул Сараби, выбрав Сарафину.
А что насчет львят? В племени меня не любили. Фактически, я был живой насмешкой.
Не постигнет ли моих детей такая же участь? Мои размышления были прерваны глубоким
вздохом - она отчаянно храбрилась произнести некие слова. "Вот оно", подумал
я, и она произнесла:
"Така... пожалуйста. Ты знаешь, есть только одно решение. Я...", она замялась,
но через секунду овладела собой и договорила: "Така, ты и только ты можешь мне
помочь. Муфаса забрал у тебя Сараби и прогнал меня. Теперь я не могу иметь детей...
но ТЫ можешь дать мне их!"
Когда тебя бьет молнией - это наверное вот так? Когда ты не можешь пошевельнуться
от шока, а язык словно прилипает к гортани... Нет, я конечно догадывался, что
именно ей требуется, но все равно, услышать это из ее уст было шоком.
"Сарафина", сказал я, заглядывая ей в глаза. "Я был бы очень рад помочь тебе,
но есть некоторые вещи, которые мы должны обсудить."
"Я знаю", нетерпеливо прервала она меня. "Муфаса может взбеситься, а все остальные
могут подумать, что я сошла с ума."
Я ответил: "Я не знаю, любит ли тебя все еще мой братец, но не бросил ли он тебя
сам? Тогда кто стал бы осуждать тебя, что ты нашла другого отца для своих детей?
И кстати, ты задумывалась о том, как все остальные воспримут наших детей?"
"Ну...я не думаю, что они будут обижать беспомощных львят" - сказала она.
Я печально посмотрел на нее. Она жила в мире фантазий. Моя жизнь была примером
того, насколько жестокими могут быть львы по отношению даже к беспомощным львятам.
"Посмотри, Сарафина", сказал я, кладя свою лапу поверх ее скрещенных передних.
"Они могут быть очень жестокими. Я сам - живой тому пример. Я часто был бит,
я голодал, меня оставляли в холодные ночи снаружи долины, на меня нападали гиены,
когда я болел несколько раз пневмонией, все проходили мимо меня, а я просто медленно
умирал. Это чудо, что я до сих пор еще жив. Мой собственный отец попытался убить
меня через день после моего рождения!"
Она снова расплакалась. "О Така, пожалуйста, пожалуйста помоги мне. Не отказывай
мне только потому, что они сделали с тобой. Я переживу это и я буду любить своих
детей и заботиться о них, даже если мне бы пришлось это делать одной."
"Я в этом и не сомневался", сказал я, глядя на нее с восхищением. "Я же не говорил,
что я отказываюсь, просто могут быть обстоятельства, требующие обдумывания. Я
просто беспокоился, что ты можешь принять слишком поспешное решение, Сарафина."
"Така, я провела месяцы, раздумывая об этом. Я собираюсь рискнуть. И я это сделаю!",
- сказала она с внезапно пробудившейся горячностью.
"Ладно", сказал я. - "Я тоже сделаю это".
Глаза Сарафины засверкали. Она быстро поднялась и потерлась своей головой о мой
подбородок. "Спасибо, спасибо, Така!".
Я осмотрел горизонт, подбирая место для нашего времяпровождения в следующие два
дня. Вон то местечко на юго-западе выглядело очень заманчиво.
"Мы должны подняться вон на тот холм. Там мы будем в безопасности."
Сарафина поглядела в направлении холма. "Я сказала Сараби, что собираюсь пойти
вверх по реке, на север, пока еще не истекло мое время. Она не думала, что это
хорошая идея, но я её убедила, что просто не хочу находиться возле Муфасы в это
время - неприятные воспоминания, ты же понимаешь."
"А - очень умно", сказал я, направляясь на юго-запад.
Прогулка заняла около часа, во время которого мы не разговаривали. Я заметил,
что Сарафина глядела на землю больше, чем по сторонам, явно не желая встречаться
со мной глазами. Я сообразил, что она боялась того, что мы собирались делать.
Я вспомнил те "секретные" истории, которые львицы рассказывали друг другу. Мне
кажется, что не так давно одна из них, Наоми, "предупреждала" остальных обо мне,
рассказывая нечто совсем уж странное. Она утверждала, что на моем члене рос острый
коготь, и что моя сперма была как кислота... Мне стыдно признать, что в наши
дни у нас все еще есть подобные львицы, и что многие им верят. Как ни странно,
Сараби не защитила меня, - а ведь мы были с ней много раз, и уж она-то знала
точно, что эти истории - досужие вымысле. Интересно, верила ли им Сарафина? Сараби
была ее близкой подругой, и они наверняка часто разговаривали о таких вещах -
к тому же, обе львицы не были новичками в этом деле. Сарафина имела много контактов
с Муфасой перед "решением" отца. Я испугался, что несмотря ни на что, Сарафина
все же верила этим глупостям - да я просто не смог бы овладеть испуганной львицей.
Наконец мы поднялись на холм, и отошли вглубь него, нас невозможно было заметить.
Сарафина заметно дрожала. Я догнал ее и лизнул в щеку.
"Что-то не так? Ты хочешь отказаться от своего решения?" - спросил я мягким мурлычущим
голосом. "Если так, то все в порядке, нам не обя- зательно делать это."
"Н-н-н-нет, в-все в-в пор-рядке", еле выговорила она сквозь дрожь. "Я просто
н-немного волнуюсь"
"Посмотри на меня", произнес я и она подняла на меня свои глаза.
"Сарафина... Я знаю насчет тех историй о когте и кислоте... Уж не думаешь ли
ты, что они - правда? Да если бы это было так, Сараби бы сейчас была в плохом
состоянии, тебе не кажется?"
Она перестала дрожать. "Д-да, я думаю так, но мне все еще немного страшновато"
У меня появилась идея. Я сказал: "Посмотри сюда". Она подошла ко мне. Я перевернулся
на спину и поднял одну из задних лап. Я напряг нижние мышцы своего живота, и
мой член выскользнул из ножен. Сарафина осторожно обнюхала его своим носом, и
он значительно увеличился в размерах.
"У тебя... у тебя такой же как у Муфасы", - она захихикала. "Такой же размер...
толщина". Я посмотрел на нее и увидел удивление в ее глазах.
"Ты разве не знала, что у братьев-близнецов все одинакового размера"
Она продолжила исследовать мою нижнюю часть своим носом, я чуть не кончил от
возбуждения.
"Тут нет никаких когтей", она сказала с ноткой радости.
Я тяжело дышал. "...и если ты продолжишь делать это, ты увидишь что история с
кислотой тоже сплошная фальшивка", прошептал я, задыхаясь.
Сарафина на секунду остановилась, затем осторожно легла между моих ног. Высунув
кончик языка, она начала облизывать мой член от головки до яичек. Скорее всего,
Муфаса любил то же, что и я - она знала, где лизать, чтобы доставить наибольшее
удовольствие. Я откинулся назад и вытянул лапы в блаженном удовольствии. Я не
мог более сдерживаться - я закрыл глаза и испустил тихий стон-рычание. Пять мощных
струек спермы вылетели из головки моего члена.
Самая первая струя ударила Сарафине в нос, и она отпрыгнула, быстро вытирая мордочку
передней лапой.
"Посмотри," 7- спазал я. "Понюхай - это просто львиная сперма - не кислота."
Она приблизилась к белесой лужице на земле и обнюхала ее, стараясь не касаться
жидкости. "Пахнет как у Муфасы", сказала она. Наконец, она осмелилась тронуть
ее кончиком своего языка. Секунду она стояла неподвижно, словно ожидала, что
моя сперма начнет жечь ей язык. Наконец, она вздохнула и поглядела назад, на
Скалу.
"Наоми," - Сарафина тихо промурлыкала, - "лгунья!" Я ухмыльнулся, - "А зачем
ты вообще ее слушаешь?"
Она посмотрела на меня. Я все еще лежал с раскинутыми лапами, кончик моего члена
выступал из оболочки. Сарафина подошла и легла головой между моих ног. "Я хочу
еще раз попробовать", сказала она, повторяя те же самые действия. На этот раз
она проглотила все семя.
"Похоже на Муфасу, правда?", спросил я. "Да, никакой разницы," ответила львица.
Я встал и потянулся задними лапами. Они должны будут немало потрудиться в следующие
пятьдесят пять часов. Сарафина подбежала и потерлась своим пушистым телом о меня,
затем начала шагать по кругу. Я следовал за ней, совсем близко. Примерно через
две минуты она упала на землю, раскинув передние лапы. Ее зад был немного приподнят.
Испокон веков этой позицией львица говорила своему партнеру: "Оседлай меня -
НЕМЕДЛЕННО"
Я задержал свой нос под её хвостом чтобы исследовать ее феромоны. Она была готова
к совокуплению. Я взглянул на ее влагалище - влажное, открытое. Я поднял свою
косматую голову. Почувствовав это, львица посмотрела на меня.
"Ты абсолютно уверена, что хочешь этого?", твердо спросил я.
"Да, ДА!"
Я положил свои лапы на её бока и изогнул поясницу, чтобы достать ее. Уже на втором
толчке я почувствовал, как я туго вхожу в мою пушистую подругу. Я сделал движение
поясницей, входя в нее еще глубже, и она резко выдохнула воздух.
"Ты в порядке?", поинтересовался я, останавливаясь с членом глубоко внутри нее.
"Да, да... Ты такой... большой как Муфаса, но как-то тебе... я не знаю, удается
доставлять огромное удовольствие"
Я непроизвольно делал такие же движения, какие доставляли наслаждение Сараби.
Она была первой моей львицей, и я с самого начала поклялся себе, что обязательно
доведу её до оргазма. Я слушал её учащенное дыхание, чувствовал содрогания её
пушистого тела. За те два года, что она была моей любовницей, я отточил своё
умение. Очень просто кончить для льва - его оргазмы коротки и быстро проходят,
унося наслаждение (хотя, обычный лев может кончить едва ли не сотню раз в период
спаривания), но львица кончает долго и сильно. Трудно довести её до оргазма,
но это возможно каждый раз, если ты, конечно, думаешь не только о себе. Собственно
говоря, я и был хорош лишь только в любви, в те годы.
"Долго практиковался," - ответил я, продолжая совокупление. Она стала дышать
с присвистом, тяжело; вскоре я почувствовал, что её вагина начала сокращаться.
Первые несколько раз, влагалище львицы будет сокращаться из-за коротких, жёстких
волосков на пенисе льва. Эти волоски - их несколько сотен, - они раздражают нежные
ткани львицы, что приводит к стимуляции овуляционной функции. Необходимо делать
это 150-200 раз каждый год, чтобы достигать беременности. Спаривание под конец
превращается в выматывающее действие, длясь около 2-3 дней. Самец, обычно, может
направить волоски так, чтобы эти рефлекторные сокращения вагины доводили бы львицу
до оргазма. Глубокое, сильное мурлыканье Сарафины подсказало мне, что я близок
к цели. Я увеличил быстроту толчков, в то же время уменьшая их амплитуду. Сарафина
замяукала, выгибая спину ко мне навстречу, стараясь прижаться. Она заскребла
землю лапами, будучи на финишной линии. Внезапно, она начала мурлыкать и мяукать
- почти рычать - одновременно. Я чувствовал сильные её сокращения. Она кончала,
дрожа всем телом, и я тоже, не в силах вынести сжатия её вагины. Я обхватил задними
лапами её бёдра и вонзил свой член в нее до конца, сквозь тугие кольца сокращающихся
мускулов, схватив зубами её за загривок, не кусая, а просто удерживая, и струя
за струей, мое семя заполонило её.
Когда её оргазм прошёл, она повернула голову и посмотрела на меня. Это сигнал
самцу слезть. Некоторые львицы могут зарычать или даже укусить его. Сарафина
ничего из этого не сделала, но явно против своих инстинктов. Я извлёк свой пенис
из глубин её тела и отступил в сторону, ложась рядом с ней. Она опустила голову
к моей гриве, зарылась в неё носом и заплакала.
"Спасибо, Така," - произнесла она. - "Не знаю, что бы я делала без тебя". "Всё
в порядке," - ответил я. - "Я рад быть полезным..." Судя по положению солнца,
был всего лишь полдень.
"Не знаю, где ты научился так заниматься любовью, Така" - сказала она, - "но
любая львица была бы счастлива быть с тобой"
Я почувствовал прилив сил. Наконец-то, кто-то говорил мне, что я был нужным.
"Мы с Сараби много практиковались," - всё, что я смог вымолвить в ответ.
Мы поднялись минут через пять и повторили всё сначала. Когда лев и львица занимаются
сексом, первые пять-десять раз - огромное наслаждение. После этого, оба как бы
впадают в транс, так как удовольствие спадает, а инстинкты велят продолжать.
В следующие пятьдесят пять часов мы совершили сто шестьдесят семь совокуплений.
Мы спали урывками, по несколько минут, лежа в густой траве. Сарафина всегда была
возле меня. Нет ничего похожего на это ощущение - когда ты кому-то нужен, когда
этот кто-то - львица, нуждающаяся в твоей любви.
Самодовольство переполнило меня, стоило мне осознать, что хотя бы раз в жизни,
Муфаса будет вторым - я думал, что мои дети родятся первыми. (Как показало время,
Муфаса всё равно победил - Симба родился на две недели раньше Налы).
Мы дошли (или доползли) обратно к Камню Прайда на третий день. Запах Сарафины
почти полностью исчез - знак, что время спаривания прошло. Когда мы приблизились
к Камню, нам пришлось разделиться, чтобы никто нас не увидел. Сарафина потёрлась
о мою гриву: - Спасибо, Така! Я никогда этого не забуду.
Она ушла в направлении Камня, а я отправился в свою пещеру южнее Камня.
Через месяц умер отец. После поминок, Муфаса залез на вершину Камня и проревел
три раза. Три раза ответил ему хор львиц снизу, - посредством этой простой церемонии
свершилась коронация нового короля.
Через три месяца, родились Симба и Нала, как я уже сказал, с разницей в две недели.
К этому времени, внутри меня уже проснулся зверь, который затуманивал мое сознание
и не давал спать, бурля кровь. Фактически, я не спал уже вторую неделю после
известия, что Сарафина родила малыша. Муфаса был в своём амплуа, задирая меня
каждый день. Возможно, он считал, что нужно показать мне, кто хозяин, и, разумеется,
абсолютно не знал о моей внутренней борьбе - битве, в которой я проигрывал зверю
в моей душе. Если бы я проиграл, я стал бы рабом своего тела, безрассудным и
сумасшедшим.
Мне нужно было увидеть Сарафину!
Это было невозможно из-за присутствия маленьких львят. Если бы я подошёл к ним,
я был бы атакован львицами. Наконец, я увидел, как Сарафина пошла на водопой
- одна. Я помчался к ней, и достиг её, когда она лакала воду. Увидев меня, она
отпрянула, как будто испугалась. "Сарафина, это всего лишь я, Така! Не бойся."
Она попятилась. "Что тебе надо, что?" - недоверчиво спросила она.
Что с ней происходило? Я бы понял её, если бы она вела себя так ДО нашей встречи
четыре месяца назад - но не сейчас. Она вела себя так, как будто в нашей жизни
и не было тех пятидесяти пяти часов.
"Сарафина! Почему ты себя так ведешь? Я просто хотел узнать о детях... сколько
их у тебя?"
"А почему ТЫ хочешь о них узнать?" - подозрительно спросила она. Моя челюсть
отвисла. "Что.. что ты имеешь в виду "почему ты хочешь узнать?".. Я же их отец!"
Выражение ужаса и страха промелькнуло на её мордочке, как будто туча заслонила
солнце. Она промолвила: - Никому, слышишь - НИКОМУ не говори об этом! Она оскалила
клыки. Я отпрянул от нее.
"Подожди," - закричал я. - "Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал об отце твоих
детей? Какого дьявола?.."
Она ответила менее угрожающим тоном: - Если ты расскажешь кому-нибудь об этом,
её будут ненавидеть всеми силами. Если ты любишь её, ты сохранишь это в тайне.
Я выдумала историю, которой все поверили. Ты обязан пообещать мне, что никому
ничего никогда не расскажешь.
Моё сердце подпрыгнуло. Моя дочь не будет знать имени своего отца. Ярость наполнила
меня.
"Как ты могла сделать так?!" - проревел я. - "Не ты ли говорила, что тебе наплевать
на мнение других? У моей дочери есть право знать имя её отца и расти под его
опекой. Я даже не знаю, как её зовут! Ты мне даже не дашь на неё посмотреть?"
Её губа вздернулась, обнажая клыки: - Мне НЕ наплевать на мнение других - я никогда
так не говорила. Её зовут Нала и ты будешь держаться в стороне или я убью тебя.
Пообещай, что ты НИКОГДА НИЧЕГО НЕ СКАЖЕШЬ!"
Я выпрямился во весь рост. "Я обещаю, если только ты скажешь Нале, кто её отец.
Если ты не скажешь ей этого, я расскажу."
Сарафина снова оскалила зубы, собираясь что-то ответить мне, когда троё львов
возникли словно бы ниоткуда. Один из них сбил меня с ног. Это был Муфаса, рычащий
и с жаждой крови в глазах:
- Если ты обидишь Сарафину, я разорву тебе горло, ПОНЯЛ? - прогремел он. За ним
я увидел Наоми и Сараби, которые утешали Сарафину. Она плакала.
Все четверо ушли к Камню, исчезая в высокой траве. Я лежал на земле. Затем, свернулся
в клубок и выл, казалось, вечность.
Она использовала меня для своей цели, и даже не разрешила мне посмотреть на МОЮ
ДОЧЬ! Она... она стыдилась меня после всего, что я сделал для нее! Я был всего
лишь донором здоровой спермы, которого затем отодвинули в сторонку.
Я должен признать, что это оказалось последней каплей, переполнившей чашу. Я
вернулся в свою пещеру, и поглядел вниз, с шестидесяти-метрового обрыва. Я попытался
спрыгнуть и закончить всё разом, но, как и прежде, не смог перебороть себя.
А затем, зверь захватил меня, все мои чувства. Восемь лет я скручивал его в себе,
убивал и боролся с демоном, но больше не мог. Моя душа была опустошена Сарафиной
и захвачена демоном ярости. Я оскалил клыки, став заложником своего тела...
Я убил своего брата и фактически захватил земли Прайда. Нет, не я - демон, зверь,
который есть в душе каждого льва. Он спит с момента рождения и просыпается редко,
очень редко...
Я никогда не хотел быть королём. Я всего лишь хотел иметь своё место в круговороте
жизни. Я хотел уважения от других - того уважения, которое негласно существует
между добрыми соседями.
Отец начал всё это. Если бы он принял меня, как своего сына и любил бы меня (и
позволил бы мне любить его), у меня была бы цель в жизни. Мой брат остался бы
жить, воспитывать своего сына, который позже стал бы королём.
Цена ошибки моего отца: мёртвый король, опустошённая страна и печальный, старый
монарх. Всё это осталось в прошлом, но об этом не стоит забывать, чтобы никто
не повторил этой ошибки.
Пусть же вы найдёте свое место в Великом Круговороте Жизни. у нас всех ЕСТЬ
место. Никогда, НИКОГДА не обращайтесь с кем-нибудь, как с "бесполезным", "опасным"
- помните, ДЛЯ НАС ВСЕХ ЕСТЬ МЕСТО в

с уважением Раис agris***@m*****.ru icq 92355050



подписчиков на данный момент 99

ты знаешь я верил словам я верил в их силу и страсть
они рвали меня пополам и не давали упасть
только слова как дым тающий высоко
а тем кто их говорил в общем то все равно......
ты знаешь я верил себе пытаясь найти покой
как-будто бы обо мне заботился кто-то другой
но все приходило к нулю и я начинал себе врать
лишь те кого я люблю меня могли удержать...

Рассказ о том, как я лишалась невинности...

Автор: Виктория

Я была безумно влюблена в одного <лучшего друга>, а он даже и не думал воспринимать
меня всерьез. Он был старше и давно женат, а я надеялась, что когда-нибудь он
станет моим первым мужчиной. Конечно, у него было много любовниц, я об этом знала,
и он не скрывал, что хочет, чтобы я тоже стала его девушкой. Я терпеливо ждала,
когда это, наконец, произойдет. Однажды в субботу он вдруг позвонил, чего с ним
вообще никогда не случалось.
- Привет, это я. Чем занимаешься? - просто и беззаботно поинтересовалась моя
первая любовь на другом конце провода.
От звука этого до боли знакомого голоса я чуть не выронила лопаточку для снятия
блинов со сковородки, которые, кстати, сейчас подгорали.
- Скучаю по тебе: - ответила я как можно более эротичным голосом.
- Серьезно? Тогда, может, встретимся, и ты расскажешь, насколько сильно соскучилась?
В этот момент я представила довольную усмешку мужчины, который всегда чувствует
себя победителем.
- Согласна. Когда?
- Через час я за тобой заеду. Покатаемся.
- Жду.
Я повесила трубку. Сегодня или никогда!
В девять часов вечера, как и было обещано, у дверей моего подъезда стоял роскошный
черный <Форд>. Огромное дорогое авто отражало блестящей обтекаемой поверхностью
лучи заходящего летнего солнца. Его хозяин потягивал сигарету возле открытой
передней дверцы, когда я спустилась. Мужчина в деловом костюме, безукоризненно
белой рубашке и начищенных до блеска ботинках (видимо, он ехал с работы) с улыбкой
чаширского кота озирал окрестности. Этот самовлюбленный эгоист еще не взглянул
в мою сторону, а я уже волновалась, не зная, понравится ли ему, как я выгляжу.
Мужчина докурил сигарету и, выбросив окурок, оглянулся назад в надежде наконец-то
увидеть меня. Но: неожиданно перед ним предстала высокая, стройная, девушка,
которая в данный момент, соблазнительно улыбаясь, откровенно его разглядывала.
В ее блестящих черных локонах играл легкий ветерок, волосы нежно касались плеч,
почти лаская их. Белая маячка туго обтягивала упругую грудь, а роскошные бедра
скрывала такая же белая тонкая юбка, сквозь прозрачную ткань которой проглядывали
кружевные трусики. Это была я. Конечно, я знала, что белый - его любимый цвет
и, что он так удачно оттеняет мою загорелую кожу. А сейчас по удивленным глазам
моего привлекательного самца я поняла, что угадала и, что он наверняка не ожидал
увидеть перед собой сексуальную полуголую девушку вместо скромной худенькой девчонки,
чувствами которой мог играть, когда ему вздумается. Легкими неторопливыми шагами
я подошла ближе, заметив, как его плотоядный взгляд блуждает по моему телу.
- Привет, - улыбнулась я, глядя ему в глаза, хотя его внимание затерялось где-то
на моей груди.
- Привет, - наконец откликнулся он и добавил, - Отлично выглядишь!
- Спасибо. Куда поедем? - деловито спросила я.
- Не волнуйся, найдем местечко, - заверил мой ненаглядный, не сводя с меня восхищенных
глаз.
Вообще-то, я прекрасно знала для чего я здесь. Знала, что будет дальше. Я шаг
за шагом рассчитала это свидание уже давно. Вот, только, боюсь, что он не имел
ни малейшего представления, почему я так быстро согласилась на его предложение
- прямо сейчас, за городом, в машине: Так неромантично и пошло занимаются сексом
парочки именно с целью <перепихнуться>. Неужели он думал, что я так сильно хочу
его, что готова на <все равно как> и <все равно где>? Нет, у меня была другая
цель. Я твердо решила, что он должен лишить меня невинности и у меня были причины,
чтобы выбрать именно его: из всех индивидуумов мужского пола я доверяла только
ему одному, считала его лучшим другом и: я все-таки безумно его любила. Как я
ни старалась убить в себе это глупое чувство, мое сердце упрямо тянулось к нему,
а тело до сих пор не могло забыть его ласки. Я ненавидела себя за эту слабость.
И я ухватилась за его слова, чтобы не упустить такую возможность. Но оставалась
одна проблема, о которой я по-прежнему молчала:
Мужчина моей мечты вдохновенно рассказывал о работе, делах, финансах и т.д. (я
люблю слушать мужские разговоры о работе), предвкушая в мыслях лучшую ночь в
своей жизни с богиней секса, каковой, видимо, считал меня. Спасибо, конечно,
за комплимент, но неужели внешне я выгляжу настолько опытной? Эротичной - да,
но профессионалкой: хотя, в любом случае, я сама виновата. По соблазнению у меня
всегда <пятерка> была, а вот экзамен по практике я так ни разу и не сдавала.
В этот момент я думала только о том, стоит ли говорить ему, что я, вообще-то,
девственница? Может, не заметит? А если узнает, то, как отреагирует? Испугается
и сразу бросит или разозлиться, что обманула и испортила ему свидание?
Пока я мучилась сомненьями, мы выехали за город. На природе то и дело попадались
автомобили, припаркованные на полянках с такими же увлеченными парочками, как
и мы, и я постепенно начинала нервничать.
- А у тебя как дела? - мужчина обратился ко мне, а его ладонь легла на мое колено.
- А? Что? - я вздрогнула от этого прикосновения, тут же позабыв о своих взволнованных
мыслях.
Его рука привычным движением скользнула вверх по гладкой загорелой коже, неторопливо
поглаживая и, не встретив сопротивления с моей стороны, двинулась дальше. Было
до безумия приятно снова чувствовать его и я, улыбнувшись, раздвинула ножки шире.
- О, ты моя сладкая: - прошептал мужчина, усилием воли стараясь не отрываться
от дороги.
Пальцы правой руки стали ощупывать мягкие губки киски, на пути к которой была
небольшая преграда в виде кружевных трусиков.
- У меня: все хорошо: - простонала я, чувствуя, как трусики начинают намокать.
- Так, надо уже где-нибудь остановиться, иначе я тебя не довезу, - торопливо
заметил мужчина.
Минут через десять, наконец, показалась свободная полянка, на которой мы и остались.
Уже стемнело. Поблизости никого, только звезды и полная луна, свет которой окутывал
все вокруг и мягко вливался в салон просторного одинокого <Форда>.
Мужчина какое-то время любовался мной, как будто ждал чего-то, а я не знала с
чего начать. Да и с чего обычно начинают, я же никогда этого не делала? Он опустил
спинку переднего сидения и взял инициативу в свои руки, за что я была ему жутко
благодарна.
- Ложись. Тебе удобно? - заботливо поинтересовался он, снимая с меня маячку.
- Да, очень, - тихо ответила я, почувствовав его губы и язык на своих сосках.
При первых же прикосновениях они превратились в острые упругие ягодки. Ощущение
было волнующим и приятным.
- Ммм: какая вкусная! Чистая:
Он целовал каждый участочек тела, как будто не мог насытиться. В то же время
одна из его рук добралась до киски и принялась дразнить ее через трусики. Я обожала,
когда он так говорил, от его слов я заводилась еще сильнее, а его руки просто
сводили меня с ума.
- Подожди, я сейчас, - мужчина оторвался от меня и начал быстро раздеваться,
поскольку я уже осталась практически в одной юбочке, задранной до пояса.
Естественно, я лежала разгоряченная и ждала, что будет дальше. Гадала про себя,
сказать ему сейчас или попозже, когда он успеет лишить меня невинности? Это ведь
недолго, всего пару минут? В темноте может и не догадается, тогда и говорить
не придется?
Я заметила, что во время своего разоблачения он неотрывно смотрел на мои взмокшие
белые треугольники на бедрах, словно хищник, обнаруживший свою добычу.
- Так, ложись повыше: а теперь согни ножки: Умница! - его инструкции следовали
одна за другой и я их четко выполняла.
Ну, наконец-то, думала я, вот решающий момент, сейчас он меня обесчестит!!!
Но, я ошиблась. К моему несказанному удивлению он поступил иначе, сделал то,
чего я вообще не ожидала и разве что читала об этом в книжках! Там это называлось
непонятным словом - куннилингус:
Он стащил с меня последнюю деталь, маленькие тонкие кружева, и неожиданно припал
губами к горячей, истекающей соком плоти. От прикосновения прохладной влажности
к моему самому сокровенному месту я чуть сознание не потеряла. Я в жизни не представляла,
что ощущения могут быть такими неописуемо острыми. Начавшиеся громкие стоны вскоре
сменились вскриками. Я впивалась ногтями в обшивку сидения и кусала губы. То,
что он творил своим языком доводило меня до безумия, заставляло вздрагивать и
изгибаться ему навстречу. До сих пор я и не подозревала о существовании у себя
стольких нервных окончаний. Он целовал и вылизывал раскрытый, жаждущий ласк бутончик
с лепестками, пока мои стоны не превратились в тихие рыдания.
Потом я приоткрыла глаза, и он поцеловал меня в губы, а я ответила с благодарностью
и желанием сделать что-то такое же восхитительное и для него. Тогда довольный,
как мартовский кот, мужчина расположился на водительском сидении в полной боевой
готовности, жестом подзывая меня к себе. Я встала на колени и подползла ближе.
То, что я увидела, повергло меня в полный шок! Вернее с женской точки зрения
это совершенно нормально, но я была абсолютно невинна, а поэтому не готова:
Перед моими глазами красовался огромный, по крайней мере, для меня, мужской орган.
Этот фаллос гордо возвышался, освещаемый лунным светом, и, казалось, был совершенно
невероятных размеров. Я дар речи потеряла оттого, что видела это первый раз в
жизни в натуральную величину, причем так близко! Но в этот момент я поймала себя
на мысли, что невольно залюбовалась им. Ствол и головка были такими гладкими,
ровными,: красивыми. Не единого волоска по всей поверхности, только у самого
основания. Вдруг возникла безумная мысль: интересно, а какой он на вкус?
Видимо, по моему немного ошарашенному взгляду он понял, что я в некотором замешательстве
и решил помочь мне.
- Ну, давай, детка: - улыбаясь, шептал он, нежно гладя меня по волосам.
Вот я и попалась. Если я сейчас начну, он может что-то заподозрить. А уж, если
я ему в процессе нечаянно что-нибудь откушу, он точно догадается. Я ведь не умею!
Что же делать? Оставался только один выход - правда:
- Мне нужно тебе кое-что сказать, - я вздохнула и виновато посмотрела ему в глаза.
- Прямо сейчас? Ну, если нужно, говори, - он провел пальцами по моей груди, остановившись
на сосках, едва касаясь их. При его манипуляциях мне было довольно трудно сосредоточиться,
но я старалась.
- Я: ну: в общем, я - девственница:
Наступила гробовая тишина. Он уставился на меня с абсолютно каменным выражением
лица. Какое-то время он не мог прийти в себя, а потом поверить.
- Правда? - его голос казался испуганным и неуверенным.
Я кивнула.
- Что, серьезно ни разу ни с кем?
Я отрицательно покачала головой. После этого взгляд моего возлюбленного стал
окончательно растерянным.
- И что мне теперь с тобой делать?
Мне стало жаль его. И в самом деле, не следует шокировать мужчин такими новостями
в разгар самого интересного. Я почувствовала себя виноватой, т.к. у моего <мачо>
совсем опустились руки, поэтому решила проявить хоть какую-то инициативу.
- Не волнуйся. Я, правда, не умею, но все равно все сделаю!
С этими бодрыми словами я наклонилась к его коленям, опираясь на локти, при этом
моя попка задралась кверху. Его член оказался прямо перед моим ртом, и я смело
обняла его пальцами правой руки. Он был такой упругий, но в то же время жесткий,
как резиновая игрушка. Я провела языком по всей длине и, отодвинув кожицу вниз,
обхватила головку губами, после чего я услышала стон мужчины. Видимо, я довольно
активно взялась за дело, т.к. он почему-то спросил:
- Уух: хорошо: Ты точно ни разу этого не делала?
- Нет. Видела в кино, - промычала я и принялась ласкать языком основание головки
и небольшое отверстие, через которое показалась маленькая солоноватая капелька.
При этом я крепко его держала, чтобы ствол не раскачивался и не выскальзывал
из рук.
Мужская плоть была горячей, нежной и приятной на вкус. Самая большая сложность
была - не поцарапать его зубами, но я успешно с этим справлялась. С каждой секундой
мне нравилось это занятие все больше и больше. Я пыталась угадать, все ли правильно
делаю по шумному дыханию мужчины и неразборчивому ласковому шепоту, доносившемуся
над моей головой. Вдруг почувствовала на своих торчащих обнаженных ягодицах его
руку. Пальцы гладили сердцевидные полушария, потом проникли между моими расставленными
ножками в горячее влажное лоно. Я застонала и прогнулась, выставляя свое сокровище
его руке. Он начал тереть клитор, а я задвигала бедрами от удовольствия и еще
сильнее впилась в такой, как оказалось, вкусный орган.
- Мы, наверное, не будем сегодня: лишать тебя невинности? - прерывисто дыша,
проговорил мужчина.
Я неожиданно оторвалась от своего занятия и вопросительно взглянула на него.
- Почему?
Объект моего желания попытался оправдаться:
- Ну, это же не романтично: в машине: Обстановка должна быть другой. Тебе же
нечего будет вспомнить потом!
Фраза казалась абсолютно искренней и, мне даже нечего было ответить. Вот, никогда
бы не подумала, что в его в лексиконе присутствует слово - романтика, поэтому
жутко удивилась. Но он был прав. Не об этом я мечтала. Как любая другая девушка
я считала, что первый раз должен быть с человеком, которого любишь и, естественно,
со всеми прилагающимися атрибутами романтики. Наличие первого - неоспоримо, а
вот, второе в данный момент не выдерживало никакой критики. Я торопилась только
потому, что боялась потерять любимого мужчину, не завершив планируемого. Именно
поэтому я и завела его так далеко, чтобы потом поставить перед фактом.
Я вздохнула и посмотрела вниз. Его орудие все еще находилось в боевой готовности.
- А как же ты? - жалобно спросила я, прекрасно понимая, что снять напряжение
мужчине необходимо, но он добровольно отказывается. Неужели ради меня?
- Не знаю: - как-то грустно отозвался он, а потом добавил, - А, может, попробуем
другой способ?
Он смочил свой палец в моей же смазке и резко проник в анальное отверстие. От
неожиданности я чуть не вскрикнула. Палец легко скользнул внутрь попки, но первое
ощущение показалось неприятным.
- Нет, я так не хочу. Будет больно! - закапризничала я, стоя по-прежнему, как
в народе говориться, раком.
Мужчина улыбнулся и подвигал пальцем.
- Ты хочешь сказать, что тебе сейчас больно?
Я, конечно, солгала, но закивала головой только потому, что испугалась с непривычки.
Я тогда не понимала, и почему мужчинам такое нравится? Возможно, из-за узости
отверстия и сильных мышц? Ну, а женщинам, какая от этого радость?
Я решила все же не упускать шанс и любыми путями уговорить его:
- Ну, пожалуйста, обещаю, крови много не будет, и машину я не испачкаю. Я просто
узкая очень: для тебя буду. Вот и все, - я с надеждой посмотрела на него.
Мужчина усмехнулся и поцеловал меня в губы.
- Узкая, говоришь? Хорошо. Надеюсь, ты права, и крови не будет.
Я обрадовалась и устроилась поудобнее, пока он надевал презерватив. В этот момент
я ловила его взгляд и мне, почему-то, казалось неприличным наблюдать за процессом
облачения в резинку. Даже после того, как я минуту назад держала это во рту!
Странная я девственница, не правда ли?
- Ножки придется поднять повыше, - он лег сверху и расположил меня так, как ему
было нужно, потом проверил, достаточно ли смазки.
Я зажмурилась. Как только он начал входить в меня, медленно, постепенно растягивая
мое нетронутое влагалище, я почувствовала, некоторую натянутую боль, как будто
что-то вот-вот могло порваться. Сразу возникла беспокойная мысль, либо он слишком
огромный для меня, либо будет много крови и этого никак не избежать. Поэтому
в последний момент, стиснув зубы, я прошептала:
- И я надеюсь:
Мужчина тут же остановился.
- Так не пойдет. Лучше отложим это на следующий раз.
- Нет! Сейчас, - я ухватилась за него, когда он попытался подняться.
Он вздохнул и подался вперед. Я тихо пискнула. Скажу сразу, было больно, но не
так, как я ожидала, и крови было немного, несмотря на то, что он порвал меня.
Но все же трение делало свое дело и, чтобы не причинять мне ненужных страданий
в первый раз, он вышел из меня, вернувшись обратно на водительское сиденье, снял
презерватив.
Я открыла глаза и расстроено произнесла:
- Спасибо. Но лучше бы я ничего не говорила:
- Нет. Хорошо, что сказала. Только нужно было раньше это сделать, - серьезно
предупредил он, - Не люблю сюрпризы. Кстати, у тебя может еще какие есть? Ты
уж скажи сразу, а то готовишься к одному, а тут:
- Больше нет. Но, иначе тебе было бы скучно со мной, - я попыталась улыбнуться.
Мужчина тихо рассмеялся, а я, заметив, что он все-таки не злится, предложила:
- Можно мне закончить раз уж я начала? Я хочу научиться.
После этих слов мы оба взглянули на объект моей просьбы, который по-прежнему
несгибаемо смотрел в небо. Бедняжка: Представляю, какие муки! Да, свидание я
ему подпортила основательно, поэтому решила хоть как-то исправить положение.
Не дождавшись ответа, я опустилась и ловко обняла головку губами. Попытавшись
проделать тоже самое, что я делала несколько минут назад, я почувствовала его
руку на своей голове. Он нежно гладил волосы, перебирая их. Потом вдруг последовало
легкое нажатие и, его немалый фаллос скользнул мне глубоко в горло, поскольку
был уже достаточно влажный от моей слюны. В эту секунду я чуть не подавилась!
Быстро подняв голову, я едва не закашлялась от резко наступившего приступа тошноты.
Когда я сделала пару вздохов, чтобы отдышаться, мужчина ласково произнес:
- Но ты же знаешь, я тебя очень хочу.
Я взглянула вниз и съязвила:
- Прекрасно вижу.
В следующий раз я была готова к его действиям, ведь я точно не знала, как себя
вести. Он меня направлял и руководил процессом, аккуратно оказывая давление рукой
сверху, чтобы я смогла захватить его поглубже. А я в свою очередь теперь была
осторожнее, чтобы ни в коем случае не подавиться. Было одно неудобство - быстро
уставала челюсть, и я уже боялась, что не смогу довести дело до конца, т.к. ужасно
устала. Но тут, как будто прочтя мои мысли, он поднял обессиленную меня и, взяв
за подбородок и притянув к себе, поцеловал во влажные распухшие губы. Я уже думала,
что потеряла всякую чувствительность и начала лепетать что-то о том, не поцарапала
ли я его зубами, пыталась извиниться за то, что не смогла доставить ему удовольствие,
при этом я еле шевелила языком от усталости. Но он меня не слушал, просто закрыл
рот поцелуем, который длился, казалось, вечно. И я забыла обо всем, только ощущала
его нежный язык и требовательные мягкие губы, которые сливались с моими в страстном
поглощающем поцелуе. Я знаю, он чувствовал свой вкус на моих губах, моем языке
и ему это нравилось до безумия. Он вбирал меня в себя, вылизывал, как будто это
был последний поцелуй в его жизни. Когда он, наконец, остановился и посмотрел
в мои полу прикрытые глаза, я заметила, что его губы стали такими же влажными,
как и мои во время минета. Меня это позабавило и я, улыбнувшись в мыслях, пообещала
продолжить, но он неожиданно спросил:
- Ты хочешь, чтобы я кончил тебе в рот?
Я сразу не нашлась, что ответить, поэтому, немного задумавшись, промолчала. Я
и в самом деле не знала, хочу ли я этого. Вкус его мне очень нравился и был приятным,
но данный вопрос настораживал и ставил в тупик.
Он, вероятно, воспринял мои девичьи раздумья, как отрицательный ответ, поэтому
ненадолго вышел из машины в ночную, лесную прохладу. Когда вернулся, достал пачку
сигарет, а я, как ни в чем не бывало, спросила:
- Что будем делать дальше?
Он усмехнулся и вынул из бардачка зажигалку:
- Ничего. Я буду курить, а ты, если хочешь, посиди немножко. Ты думала, для чего
я выходил?
Тут я по-настоящему осознала свою необразованность и неопытность в вопросах секса.
Наверное, он считает меня до безобразия бестолковой девчонкой и уже жалеет, что
связался со мной. Я его понимаю, мне за саму себя стыдно!
Через какое-то время наш <Форд> выехал на асфальтированную дорогу. Он вез меня
домой, а я чувствовала себя неловко и молчала, думаю, поэтому он тоже.
Потом мы попрощались, и я ушла. Но это было только начало:

с уважением Раис agris***@m*****.ru icq 92355050



подписчиков на данный момент 99

Ветнадзор
В одном хлеву жил Хряк крутой, но светский.
Ушла свиноматка в колхоз соседский
Пришёл к козе-бодунье -
"Помоги мне ведунья!"
"Легко, мой хороший -
Только хлопну в ладоши.
Свиноматка вернётся -
От коллективизации отвёрнётся
По частной собственности всплакнётся."
Но вдруг налетели тени в перьях,
Клокочут: "Не бывать преступленью!
Ну что ж коза ты так, тебе, блин, позор.
Сдавайся, рогатая - Ветнадзор!"
И треснул мир напополам, разбит веслом.
И льется кровь, идёт война Бобра с Козлом
В хлеву мигает лампа, ткёт паук узор,
В глухом колхозе лихорадит Скотный Двор.
И понял Хряк Антоха,
Что поступил плохо,
Ну что тут скажешь - такая, блин, у нас эпоха.
Но орлиная сила в хряковом взоре,
А значит работать ему в Ветнадзоре.
Годы прошли - поросёнок не тужит,
Любой свиноматки голову вскружит.
Начальник хороший, петух Гесер
В строгости держит весь диспансер.
Но вот вызывают, нужно ехать скорее -
Миру всему грозит диарея.
Один поросёнок подросток
Не мытым яблоком поужинал просто.
Хряк еле успел - по всей свинарне кака,
Поросёнку от Хряка досталось всяко.
Хряк же отравлен заразой в бою,
Весь день просидел на унитазе, на самом краю.
Но помог ему мудрый Гесер-ловкач
Как никак - главветврач.
И треснул мир напополам, разбит веслом.
И льется кровь, идёт война Бобра с Козлом
В хлеву мигает лампа, ткёт паук узор,
В глухом колхозе лихорадит Скотный Двор.
А дальше - эпидемия, как по нотам.
Особенно сильно досталось енотам.
В печке-буржуйке что-то взорвалось -
А коза как всегда виновной оказалась.
И Козлы тогда бунт подняли,
Ветнадзор второй организовали.
И Козёл Завулон из Надзора иного
Проделал с Егором много плохого.
Вот такой у нашего Хряка геморрой -
Живо марш на просмотр картины второй.
И треснул мир напополам, разбит веслом.
И льется кровь, идёт война Бобра с Козлом
В хлеву мигает лампа, ткёт паук узор,
В глухом колхозе лихорадит Скотный Двор.
И треснул мир напополам, разбит веслом.
И льется кровь, идёт война Бобра с Козлом
В хлеву мигает лампа, ткёт паук узор,
В глухом колхозе лихорадит Скотный Двор.