Если
марка не отделяется от конверта, ее нужно подвергнуть «водным процедурам» —
искупать в водяной боне. Как это делают, мы расскажем, а вначале несколько
общих рекомендаций.
О водобоязни
Марки подвергают водным процедурам. Но нельзя забывать о том, что многие
из них боятся воды. Правда, для одних опасно только длительнее купание, а
для других — даже кратковременное.
Боятся воды анилиновые и некоторые другие краски. Растворяясь, они
окрашивают соседние участки миниатюры, линяют, меняют цвет. Особенно не
любят воду марки, покрытые лаком или напечатанные на мелованной бумаге. О
том, как обращаться с ними, разговор впереди. Но уже с самого начала надо
запомнить, что температура водяной бани
должна быть не выше 35 С, а максимальное время, которое марка может
находиться в воде, — не болое 10 мин. Приступая к мойке, поинтересуйтесь по
каталогу, боится ли марка воды, там об этом должно быть сказано...
Стоит
чуть прогреться пряной весенней земле, как в роще и в лесу там и сям
покажутся первые цветочки, мелкие, хрупкие, но необыкновенно яркие и
приветливые. На блеклом фоне листвяной ветоши и всякого рода подснежного
сора их стебельки лишь отчасти скрашивают неопрятный вид, да и заметить
первенцев флоры из-за перезимовавшей зелени непросто: надобен
наблюдательный, пристальный взгляд. Зато кому повстречались желтые, голубые
и лиловые цветочки — полюбятся и запомнятся. Среди этих живых весточек
апреля отыщите и нашу травку — гусиный лук желтый (Cagia lutea), или
гусятник.
Своим быстрым появлением на свет трава гусятника обязана
подземным луковицам, скрытым поглубже в земле. Луковица, строго говоря,
видоизмененный побег, у которого есть стебель (его обычно называют донце) и
тесно сомкнутые листья, превратившиеся в мясистые, сочные чешуи, и даже
почка, дающая жизнь новому побегу...
Быстроног
— так переводится с латыни велосипед. Буквальное значение слова сегодня
может вызвать даже улыбку. Ведь ни один спринтер не угонится за современной
гоночной веломашиной, развивающей скорость порядка 80 километров в час.
Но
не сразу велосипед стал таким быстрым. Истории его создания уже более двух
сотен лет.
Среди первых изобретателей велосипеда крепостной из городка Верхотурье,
что на Урале, Ефим Артамонов. Кузнец, слесарь, плотник... Словом,
мастеровой, изобретательный человек.
Никто сегодня не знает, как пришел он к своему изобретению. Лишь в
Словаре Верхотурского уезда Пермской губернии, изданном в 1910 году, можно
прочесть: «Мастеровой уральских заводов Артамонов в 1801 году... бегал на
изобретенном им велосипеде...»...
«Царь
лесных зверей — тигр, царь морских зверей — дракон, а царь лесных растений —
женьшень» — так написано в старинных восточных книгах. Среди лекарственных
растений земли женьшень занимает особое место и в восточной народной
медицине известен не менее четырех тысяч лет.
Голландские купцы впервые
завезли в Европу корни женьшеня, а первое сочинение о нем появилось в
западноевропейской литературе в 1714 году, написал его французский миссионер
Жарту, побывавший в Китае. В России о женьшене узнали несколько раньше, чем
на Западе,— впервые о нем рассказал в своем описании Китая в 1675 году
русский посланник Н. Г. Спафарий.
История женьшеня овеяна легендами, из которых можно составить целую
книгу. Одна из них говорит о том, что женьшень зарождается от молнии: ударит
молния в прозрачную воду горного источника, источник уходит под землю, а на
его месте вырастает корень жизни — женьшень, который таит в себе силу
небесного огня...
Наверное,
ни одна порода собак не окружена таким романтическим ореолом, как
сенбернары. Все знают: они спасают людей в горах.
Само название их связано
с одним из высокогорных перевалов в Швейцарских Альпах, и вся их славная
история — с августинским монастырем на Большом Сен-Бернаре,— так называется
перевал. Монастырь этот очень стар, ему более тысячи лет. Его хроники за
десять веков могли бы рассказать и о многочисленных пожарах, и о нападениях
грабителей, и, конечно же, о лавинах, которым Большой Сен-Бернар обязан
своей грозной славой, о спасенных и о погибших путниках и о собаках.
Трудно найти место столь же мало приспособленное для жизни, как Большой
Сен-Бернар, но монахи были отнюдь не первыми, кто поселился там...