Читаем вместе Стивен Кинг. Талисман (7/19)

* Читаем вместе. *

______________________________

Здравствуйте, уважаемые подписчики!

Стивен Кинг. Талисман. (7/19)

8. ОУТЛИЙСКИЙ ТУННЕЛЬ      Через шесть дней Джек начал избавляться от охватившего его отчаяния. Он ощутил себя очень повзрослевшим, вышедшим из детского возраста. Пока он не собирался возвращаться в Территории, обосновывая свое решение тем, что выпил напиток Смотрителя в тот момент, когда это было действительно необходимо.      И потом - Смотритель сам советовал ему больше передвигаться по дорогам в этом мире. Джек только выполняет его указания.      Когда вставало солнце, он зачастую бывал сыт, и попутные автомобили подбрасывали его на тридцать-сорок миль. Территории теперь казались невероятно далекими и нереальными; он начинал забывать их, как страшный сон. Иногда, когда Джек располагался на переднем сидении машины и отвечал на расспросы, он и в самом деле забывал о них. Территории покидали его, и Джек вновь становился обыкновенным мальчиком, каким был в начале лета.      Сейчас он находился неподалеку от Батавии, западной окраины штата Нью-Йорк, и направлялся в Буффало. Он был бы счастлив найти попутку, которая довезла бы его до Чикаго, Денвера или Лос-Анджелеса (если совсем повезет); тогда к середине октября он сможет попасть домой.      Джек перебивался случайными заработками, и сейчас в его кармане лежало пятнадцать долларов, заработанных мытьем посуды в ресторанчике в Аубурне. Мышцы его окрепли; хотя иногда ему хотелось плакать, он не проронил ни слезинки с той первой ужасной ночи в сарае. Он контролировал себя; в этом было различие между Джеком вчерашним и Джеком сегодняшним. Мальчик теперь знал, как продолжать начатое; он понимал, что сможет выполнить порученное ему дело, хотя до конца было еще далеко.      Если большую часть дорог он пройдет в этом мире, как советовал ему Смотритель, то сможет быстро найти Талисман и вернуться с ним в Нью-Хэмпшир. Он понял, что тогда количество проблем значительно уменьшится.      Вот об этом и думал Джек Сойер, когда перед ним притормозил пыльный голубой "Форд". "Тридцать или сорок миль", сказал он себе. Вспомнив соответствующую страничку атласа дорог, он решил: _О_у_т_л_и_. Это название ассоциировалось с чем-то скучным, маленьким и пустынным. Туда-то ему и надо, и ничто не остановит его.      Перед тем, как сесть в машину, Джек заглянул в открытое окно. На заднем сидении в беспорядке валялись несколько толстых потрепанных книг, на переднем - два портфеля. Черноволосый мужчина за рулем, доброжелательно разглядывающий мальчика, явно был коммивояжером. На спинке сиденья висел голубой пиджак, галстук был небрежно повязан, рукава рубашки закатаны. На вид мужчине было чуть больше тридцати. Как любой коммивояжер, он любил договорить. Переложив назад портфели, он освободил Джеку место рядом с собой.      Джек по опыту знал, что первым же вопросом, который задаст ему водитель, будет вопрос: почему он не в школе?      Он уселся поудобнее, закрыл дверь и сказал.      - Спасибо.      - Далеко собрался? - спросил продавец, поправляя зеркало и трогаясь с места.      - В Оутли, - ответил Джек. - Я думаю, что ехать туда около тридцати миль.      - Ты плохо знаком с географией. До Оутли не менее сорока пяти миль. - Водитель взглянул на Джека и подмигнул ему. - Не обижайся, но я удивлен, что такой маленький мальчик добирается автостопом. Вот почему я и подобрал тебя. Кругом слишком много разных ублюдков - ты понимаешь, что я имею в виду? Газеты читаешь? Ты можешь попасть в неприятную историю.      - Конечно, вы правы, - ответил Джек - Но я стараюсь быть осторожным.      - Ты живешь где-то там, куда едешь?      Мужчина все еще внимательно смотрел на него, и Джек, напрягая память, назвал город, стоящий несколько в стороне от дороги:      - В Пальмире. Я живу в Пальмире.      Продавец кивнул:      - Хорошее старое местечко, - и выехал на шоссе.      Джек расслабился в удобном кресле. Чуть позже мужчина спросил:      - А не сбежал ли ты из дома? - и мальчику пришлось излагать всю свою легенду.      Он так часто рассказывал ее, варьируя названия городов по мере продвижения на запад, что мог говорить практически без запинки.      - Нет, сэр. Я еду в Оутли, чтобы погостить у тети Элен Воган. Она сестра моей мамы. Работает учительницей в школе. Мой папа умер прошлой зимой, а мама две недели назад заболела, и доктор велел ей не вставать с постели. Она попросила свою сестру, чтобы я пожил у нее немного. Она ведь учительница, да и вообще я буду ходить там в школу. Тетя Элен никому не даст бить баклуши, уж будьте уверены.      - Ты хочешь сказать, что мама разрешила тебе добираться из Пальмиры в О_у_т_л_и_ автостопом?      - Нет, конечно, нет. Она дала мне деньги на билет в автобусе, но я потратил их. Дома у нас денег немного, да и у тети Элен их тоже нет. Мама рассердилась бы на меня, если бы узнала, но ведь у меня было целых пять долларов, и мне так хотелось их потратить!      Мужчина искоса взглянул на него:      - Как долго ты будешь находиться в Оутли?      - Трудно сказать... Надеюсь, мама скоро поправится.      - Не езди больше на попутках, хорошо?      - У нас теперь нет машины, - сказал Джек в соответствии с легендой. Он сам себе начинал нравиться. - Можете себе представить? Воры ночью угнали ее из гаража. Мистер, я _д_о_л_ж_е_н _б_ы_л_ им помешать! - и не потому, что из-за этого мне труднее добраться до теткиного дома. Ведь мама вынуждена теперь ходить к доктору пешком, а ей очень трудно дойти до автобусной остановки. Значит, опять придется копить деньги и влазить в долги. Вы понимаете меня?      - Думаю, что да, - светил мужчина. - Надеюсь, что твоя мама скоро поправится.      - Я тоже, - с достоинством произнес Джек.      Они болтали до въезда в Оутли. В этом месте продавец остановил машину, откинулся на спинку сидения, улыбнулся Джеку и сказал:      - Удачи тебе, малыш!      Джек кивнул и открыл дверцу.      - Надеюсь, тебе не придется надолго задержаться в Оутли.      Джек вопросительно посмотрел на него.      - Ты хорошо знаешь местность!      - Немного...      - Это настоящая дыра. Здесь нечего делать приличному парню. Кругом сплошное свинство.      - Спасибо за заботу, - Джек вышел из машины. Водитель завел мотор, и через минуту машина скрылась из виду.      Он шел уже больше мили по проселочной дороге, когда увидел за полями маленькие двухэтажные домики. Домики явно не принадлежали фермерам. Не было слышно не мычания коров, ни ржания лошадей - здесь не обнаружилось ни животных, ни сельскохозяйственных механизмов. Возле одного из домиков стояла полуразобранная древняя машина. Жившие здесь люди, очевидно, настолько не любили себе подобных, что даже Оутли был слишком людным для них. Они окружили себя пустыми полями, как в старину замок окружали крепостными стенами.      Джек подошел к пересечению двух дорог. Он начал сомневаться в правильности выбранного направления. Потом достал из рюкзака атлас дорог и стал листать его. Дорога, идущая параллельно шоссе, называлась Доггаунской. Джек посмотрел на нее и не увидел ничего, кроме чернеющих вокруг асфальта полей. Другая называлась Мельничной дорогой. На расстоянии мили от места, где находился Джек, она заканчивалась темным туннелем, вход в который был увит зарослями плюща. В гуще ветвей висела белая табличка, но буквы были слишком маленькими, и Джек не смог их прочесть. Он нащупал в кармане значок, данный ему Капитаном Фарреном.      Желудок напомнил о себе. Было бы неплохо подкрепиться, поэтому нужно идти в город и поискать местечко, где можно раздобыть еду. Он пойдет и выяснит, что находится на другом конце туннеля. Джек тронулся с места и вошел в сгущающуюся с каждым шагом темноту.      Темный туннель засасывал мальчика. На мгновение Джеку показалось, что он погребен под землей. Ни единого проблеска света, который предвещал бы конец туннеля. Не случайно табличка при входе в туннель, мимо которой прошел Джек гласила: "ВКЛЮЧИТЕ СВЕТ".      Мальчик прислонился к стене, ощутив, что на него навалилась усталость.      - Свет, - сказал он себе, мечтая, чтобы тот включился. "Туннель должен где-нибудь освещаться", - думал Джек. Он пошарил рукой по стене, потом двинулся вперед, не переставая искать выключатель.      Что-то зашуршало впереди, и Джек замер.      "Крыса, - подумал он. - Или кролик с полей, случайно забежавший сюда. Но кролик должен производить больше шума".      Шорох повторился. Джек шагнул вперед и внезапно услышал дыхание... И остановился, задумавшись: "Животное ли это?" Рука судорожно нащупывала выключатель. Судя по звуку, это не животное - во всяком случае, не крыса или кролик. Мальчик продвинулся еще на несколько футов, стараясь не думать о том, что же так испугало его.      До его носа донесся знакомый запах, природу которого он почему-то не смог определить.      Джек оглянулся через плечо. Вход в туннель был едва виден.      - Кто здесь? - окликнул он. - Эй! Кто здесь со мной?      Ему показалось, что в глубине туннеля кто-то вздохнул.      Джек напомнил себе, что находится не в Территориях - в худшем случае ему встретится одичавшая собака. Выведя ее наружу, он спасет ей жизнь.      - Эй, собака! - прошептал он. - Собака!..      Раздалось торопливое шарканье лап. Но они... приближались или удалялись? Трудно сказать. Потом он подумал, что шум, возможно, был позади него, и оглянулся. Он зашел уже довольно далеко, и вход не был виден.      - Где ты, собака? - прошептал он.      Что-то зашуршало на земле всего в одном-двух футах от него, и Джек, отскочив, прижался к стене.      В темноте он увидел силуэт, напоминающий собачий. Джек шагнул было вперед, но инстинктивно остановился: движущееся существо не было собакой.      В лицо ему пахнуло алкогольным перегаром. Существо приближалось.      Только сейчас он разглядел в темноте лицо - продолговатое и жесткое, оно могло бы принадлежать юноше. Запах перегара исходил именно от него. Джек вновь вжался в стену, затаил дыхание и закрыл глаза.      До его слуха донеслись медленно удаляющиеся шаги, потом они стихли. Мальчик огляделся. Темнота, темнота. Туннель был пуст. Джек подхватил рюкзак и быстро пошел вперед.      Выйдя из туннеля, он снова огляделся вокруг. Ни звука, ни шороха. Мальчик прошел еще несколько шагов. И вдруг его сердце почти остановилось: перед ним возникли два горящих глаза. Расстояние между ними и Джеком сокращалось. Он не мог сдвинуться с места - ноги как будто присохли к асфальту. Руками он инстинктивно попытался прикрыться от опасности. Глаза приближались. Сверкнул бампер автомобиля. Из туннеля выехала машина; за рулем сидел краснолицый мужчина.      Джек, не смея пошевелиться, глядел, как автомобиль мчался в направлении деревни, - очевидно, Оутли.      В деревушке Оутли было, собственно, всего две улицы. На первой, являющейся продолжением Мельничной дороги, размещались: старое обшарпанное здание - фабрика, подумал Джек - затем контора по прокату автомобилей, закусочная (Великое Достижение Америки), кегельбан, небольшие магазинчики и автозаправка. За всем этим следовало пять или шесть кварталов старых двухэтажных кирпичных домов, перед которыми стояли машины. На другой улице располагались большие деревянные дома с верандами и лужайками. На пересечении улиц возвышался светофор, подмигивающий красным глазом. За перекрестком виднелось огромное здание, напоминающее больницу или школу. Все остальное пространство было заполнено маленькими безликими домишками.      Большинство окон фабрики были открыты, некоторые из них выбиты. Двор захламляли обломки ящиков и обрывки бумаги. Даже респектабельные дома с верандами не производили впечатления ухоженности. Автомобили, стоящие у ворот, были преимущественно устаревших моделей.      На мгновение Джеку захотелось побыстрее убраться из Оутли, но воспоминания о туннеле заставили его отказаться от этой мысли. В центре торгового квартала громко просигналил автомобиль и мальчику вдруг стало грустно и одиноко.      С тех пор, как Джек вышел из туннеля, он никак не мог расслабиться. Мальчик засунул руки в карманы и быстро пошел вниз по склону холма.      Вблизи вид города действовал еще более угнетающе, чем с холма. Продавцы не выходили из своих автомобилей, на которых висели таблички: ОДИН ВЛАДЕЛЕЦ! ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПОКУПКА! АВТОМОБИЛЬ НЕДЕЛИ! На некоторых табличках чернила размазались, как если бы их залил дождь.      На улицах было очень мало людей. Дойдя до центра городка, Джек увидел старика, который волок за собой пустую тележку для покупок. Когда мальчик приблизился, старик крепче ухватился за ручку тележки, словно опасаясь, что Джек захочет отнять ее. Он старался закрыть тележку всем телом и глядел на мальчика, как на врага.      - Простите, - сказал Джек, - я собирался...      - Отстань от меня! Отстань от меня-а-А-А-А! - завопил старик, и по щекам его покатились слезы.      Джек поспешил отойти.      Двадцать лет назад, в шестидесятых годах, Оутли процветал. У людей водились деньги, люди оставляли их в маленьких магазинчиках и кегельбане, а также вкладывали в различные финансовые операции. Центральные кварталы строились с размахом.      Неподалеку от них появлялись рестораны и кафе.      Теперь почти ничто в Оутли не напоминало о былом процветании. Джеку вновь захотелось вернуться назад. Его останавливала только мысль о туннеле. Конечно, там не было оборотней, и никто не заговаривал с ним. Это все - последствия потрясения, нанесенного Территориями. Сперва - вид Королевы, затем - погибший под фургоном мальчик. Потом Морган; хищные деревья. Но это было там, где такие вещи могли произойти и считались вполне нормальными. Здесь понятие нормальности было иным.      Он остановился перед большой вывеской: МЕБЕЛЬ НАПРОКАТ. Заглянув в окно, он увидел стулья с белой обивкой. Их было не менее пятнадцати. Джек отправился дальше в поисках пищи.      Перед магазинчиком стояла машина, в ней сидели четверо мужчин. Это была древняя модель "де-сото". Табличка над ветровым стеклом гласила "КЛУБ ПЛОХОЙ ПОГОДЫ". Четверка играла в карты. Джек постучал в окошко автомобиля.      - Простите, не знаете ли вы, где...      - Пошел прочь! - неприветливо бросил мужчина с рыбьими глазами. Лицо его выглядело изрядно помятым.      - Я только хотел спросить, не подскажете ли вы, где можно было бы найти временную работу...      - Катись в Техас, - бросил другой мужчина, сидящий на месте водителя, и пара на заднем сидении расхохоталась.      - Проваливай, парень, не задерживайся, - добавил первый, - если не хочешь схлопотать по шее. Ишь, щенок...      Джек почувствовал, что мужчина способен от слов перейти к делу. Мальчик отступил на шаг, пробормотав:      - Надеюсь, что в конце концов я доберусь до Техаса.      Дойдя до перекрестка, Джек свернул на другую улицу, уставленную скульптурами в духе Диснея. Неопрятная пожилая женщина поливала их из шланга.      Джек обошел ее и увидел последнее на этой улице здание. К полуоткрытой двери вели три ступеньки. На длинном темном окне висела табличка: БУДВАЙЗЕР. Правее была нарисована легендарная ОУТЛИЙСКАЯ ПРОБКА ДЛЯ БУТЫЛОК АПДАЙКА. Чуть пониже на желтой карточке было написано от руки: "ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩНИК!"      Джек поправил рюкзак на спине и поднялся по ступенькам, вспоминая при этом темноту, шорохи и увитый плющом туннель. 9. ДЖЕК В ПИВНОЙ БОЧКЕ      Через шестьдесят часов Джек Сойер прятал в прохладной кладовке "Оутлийской пробки" за бочкой пива свой багаж. Его нынешние взгляды на жизнь резко отличались от взглядов Джека Сойера, прошедшего в среду Оутлийский туннель. Через два часа, когда заведение должно было закрыться, он собирался удрать. Не _у_й_т_и_, не _у_с_к_о_л_ь_з_н_у_т_ь_, а именно у_д_р_а_т_ь_.      "Мне было шесть. Шесть. Джеку Б.Сойеру было шесть. Джекки было шесть. Шесть".      Эта мысль весь вечер не выходила у него из головы. Значения ее он не понимал, а она все вертелась и вертелась в мозгу, как деревянная лошадка на карусели.      "Шесть. Мне было шесть. Джеку Сойеру было шесть".      Кладовую отгораживала от зала всего лишь тонкая стена, и сегодня эту стенку сотрясал шум. Была пятница, а на всех предприятиях Оутли по пятницам выдавали зарплату. Поэтому кабачок был забит до отказа желающими облегчить свои карманы. Джек прикинул, что сегодня здесь побывало не менее трех сотен мужчин. Слух посетителей услаждала группа под названием "Джекки Уэльс Бойз", играющая в стиле "кантри". Ужасная группа, но зато имеющая в своем составе электрогитару.      - У этих парней есть даже электрогитара, - сказал мальчику Смоки.      - Д_ж_е_к_! - позвала через стену Лори.      Лори была женщиной Смоки - потрепанная блондинка в детской пластиковой кепчонке.      - Джек, если ты сейчас же не прикатишь сюда еще один бочонок, ты получишь изрядную трепку!      - Сейчас, сейчас, - крикнул мальчик.      Руки Джека ныли; бочки были непомерно тяжелы. Смоки Апдайк в лихо сдвинутом поварском колпаке, огромный кареглазый Смоки, которого Джек до сих пор не понимал и очень боялся, - этот Смоки стал его тюремщиком.      Внезапно воцарилась тишина.      Какой-то ковбой с озера Онтарио, повысив голос, воскликнул: "Йееее-ХООО!". Вскрикнула женщина. Разбился стакан. И вновь в зале ожило шумное веселье.      "Местечко, где едят что попало".      Сыро, как в канализации.      Джек откатил бочку на три фута. Рот его скривился в болезненной гримасе; у него закружилась голова, пот струйками стекал по спине. Бочка гремела, перекатываясь по цементному полу. Джек остановился, тяжело вздохнув; в ушах звенело. Бочка весила почти столько же, сколько и он сам, поэтому быстро двигаться мальчик не мог. Из глаз его катились слезы.      В бочке, очевидно, была щель, потому что запах пива бил в нос. Если Смоки обнаружит, нет, лучше не думать об этом.      Прошлой ночью одна из бочек открылась и залила весь пол кладовой. Джек, испуганный и притихший, выслушал все, что кричал Смоки. Это было не просто пиво, а эль - "Королевская собственность". Тогда-то Смоки и ударил его в первый раз - и мальчик, отлетев к стене, больно треснулся затылком.      - Это твоя плата за сегодня, - заявил Смоки. - И тебе же будет лучше, если впредь ничего подобного не повторится!      Больше всего Джека напугала последняя фраза. Ведь подобное может случиться еще сколько угодно раз!      - Джек, поторопись!..      - Иду! - выдохнул мальчик. Он как раз выкатывал бочку в открытую дверь, когда наткнулся на что-то большое и мягкое.      - О Боже! Смотри, куда катишь, парень!      - Прошу прощения, я нечаянно, - поспешно сказал мальчик.      - Дать бы тебе пару подзатыльников!..      Джек подождал, пока тяжелые шаги удалились, и продолжил свой путь.      Стены зала были покрашены ядовито-зеленой краской. Над стойкой висел плакат: ВСЕ НЕГРЫ И ЕВРЕИ, ПРОВАЛИВАЙТЕ В ИРАН!      Кругом царил шум, казалось, здесь никогда не было тихо.      Он должен уйти. _Д_о_л_ж_е_н_. Оутли - самое ужасное место в мире... в этом нет никаких сомнений.      Оутли, расположенный в глубине штата Нью-Йорк, казался мальчику тяжелейшим испытанием, выпавшим на его долю. Капкан. Ловушка. Легко попасть. И почти невозможно выбраться.      Высокий мужчина ожидал своей очереди в туалет. Он держал в зубах пластиковую зубочистку и разглядывал Джека. Джек подумал, что именно этого человека, наверное, он зацепил бочкой.      - Нечаянно, - повторил мужчина и зашел в освободившуюся кабинку, в то время как другой мужчина из нее вышел. Глаза вышедшего и Джека на мгновенье встретились. Этот человек напоминал кинозвезду Рэндольфа Скотта, хотя был всего лишь завсегдатаем кабачка, пропивавшим в дешевой пивной свой недельный заработок. Домой он, скорей всего, поедет либо на купленном в рассрочку "мустанге", либо на стареньком мотоцикле...      Глаза человека внезапно стали желтыми.      "Нет-нет, Джек, это не игра твоего воображения! Он..."      ...Он, наверное, посещал городскую муниципальную школу, играл в футбол, совратил девочку-католичку и по-глупости женился на ней, а она растолстела от любви к шоколаду, и...      Но его глаза стали желтыми.      "Хватит!"      Что-то было в этом человеке, и неожиданная встреча навела Джека на мысль о некоем туннеле, по которому Джек пробирался в Оутли... о туннеле и о том, что случилось в темноте.      Рэндольф Скотт стоял перед Джеком. Его большие, натруженные руки расслабленно свисали по бокам.      В его глазах сверкали льдинки... и потом глаза стали менять свой цвет, постепенно желтея.      - Эй, парень... - начал было он, но Джек стремглав бросился в зал, катя перед собой бочку и забыв о ее тяжести.      Шум поглотил его. Гремела музыка. Слева от него подвыпившая женщина визгливо орала в телефон (к этому телефону Джек не прикоснулся бы и за тысячу долларов). Пока она говорила, ее собутыльник упорно пытался стащить с дамы полурасстегнутую блузку. На большой танцевальной площадке топтались осоловевшие пары.      - Ну, наконец-то! - Лори поманила его пальцем. В глубине стойки Смоки смешивал джин с тоником. Потом в напиток полагалось добавить водки и пива; коктейль носил глубокомысленное название "Русский черт".      Джек заметил входящего в зал Рэндольфа Скотта. Его блеклые глаза шарили по залу в поисках мальчика. Он как будто хотел сказать: "Мы еще поговорим. Да-да! Возможно, мы поговорим о там, что могло бы произойти в Оутлийском туннеле... Или об одном известном нам обоим кнуте. Или о больных мамашах... А может, о том, что ты задержишься здесь надолго... пока не состаришься и не свихнешься окончательно. А, Джекки?"      Джек вздрогнул.      Рэндольф Скотт улыбнулся, как будто заметил это... или почувствовал. Потом он словно растворился в воздухе.      Через секунду цепкие пальцы Смоки вцепились в плечо Джека - в поисках наиболее уязвимого места. Как всегда, это место тут же нашлось. У Смоки были очень чувствительные пальцы.      - Джек, ты должен пошевеливаться, - голос Смоки звучал почти доброжелательно, но пальцы причиняли нестерпимую боль. Его вставные зубы обнажились в улыбке, и он обдал мальчика клубами перегара.      - Ты _д_о_л_ж_е_н_ пошевеливаться, или заработаешь фингал под глазом. Ты понимаешь, о чем я толкую?      - Д-да, - прошептал Джек, стараясь не дрожать.      - Отлично. Тогда все в порядке. - На мгновение пальцы Смоки сжались еще крепче и Джек _з_а_с_т_о_н_а_л_. Этого оказалось достаточно. Смоки был доволен.      - Помоги поднять этот бочонок, Джек. И побыстрее! Сегодня пятница, люди хотят выпить.      - Уже суббота, - глупо заметил Джек.      - Неважно. Давай же!      Джек кое-как помог Смоки затащить бочку в подсобку за стойкой. Мускулы Смоки напряглись и буграми проступили сквозь закатанные рукава рубашки. Колпак сдвинулся набок, почти закрыв левый глаз. Затаив дыхание, Джек смотрел, как Смоки откупоривает пробку. Бочка затрещала... но не раскололась.      Мальчик с трудом перевел дыхание.      Смоки подтолкнул к нему пустую бочку.      - Отнеси это в кладовую и прибери в туалете. Помни, что я сказал тебе сегодня днем!..      Джек помнил. Днем, в три часа раздался гудок, да такой громкий, что мальчик подскочил от неожиданности, и Лори, смеясь, сказала:      - Гляди, Смоки, он сейчас намочит свои штанишки.      Смоки отвесил ей подзатыльник и без тени улыбки посмотрел на Джека. Сегодня, сказал он, в Оутли день зарплаты. Поэтому скоро в кабачке негде будет яблоку упасть.      - И ты, и я, и Лори с Глорией должны сейчас мотаться, как заводные, - говорил Смоки, - потому что сегодня нам необходимо суметь сделать то, чего не сделаем ни в воскресенье, ни в понедельник, ни во вторник, ни в среду, или четверг. Когда я прикажу тебе прикатить бочку, ты должен будешь выполнить это еще до того, как я закончу приказ. Каждые четверть часа ты станешь убирать в мужском туалете. В пятницу парням требуется опорожняться каждые пятнадцать минут.      - А я займусь женским, - влезла Лори. Ее золотистые волосы были длинными и волнистыми, а цветом лица она напоминала вампиров из комиксов. Причем она всегда ежилась, будто от холода. - Хотя женщины в этом отношении гораздо лучше мужчин.      - Заткнись, Лори!      - Как угодно, - сказала она насмешливо. Пальцы Смоки сжались в кулак, затем разжались... Раздался треск, и на щеке у Лори отпечаталась его пятерня. Она принялась всхлипывать... но Джек с удивлением увидел выражение полного счастья в ее глазах. Как будто оплеуха явилась для нее высшим проявлением внимания.      - Тебе потребуется вся твоя энергия, парень, - продолжал Смоки. - Помни, что по одному моему слову ты должен будешь немедленно вкатывать очередную бочку. И не забудь, что каждые пятнадцать минут тебе предстоит выгребать дерьмо из уборной. Старайся, и у нас с тобой не будет проблем.      А потом Джек опять сказал Смоки, что хочет покинуть кабачок, и Смоки опять обманул его обещанием насчет воскресенья... но какой смысл сейчас думать об этом?      Выкрики и смех становились все громче. В третий раз за вечер вспыхнула драка. Смоки махнул рукой Джеку:      - Откати этот бочонок!      Джек покатил пустой бочонок к двери, оглядываясь в поисках Рэндольфа Скотта. Он увидел его наблюдавшим за дракой, и немного расслабился.      В кладовой он поставил пустой бочонок рядом с другими - это был уже шестой за сегодня. "Дело сделано", - подумал мальчик. На секунду его сердце сильнее застучало в груди: в рюкзаке был волшебный напиток, в кармане лежал значок Территорий, ставший в этом мире серебряным долларом. Он пошарил рукой и нащупал бутылку Смотрителя через зеленый нейлон рюкзака. Сердце успокоилось, но волнение оставалось; такое чувство всегда возникает перед дальней дорогой.      В мужском туалете царил полный бардак. Если в начале вечера Джек без особых усилий убирал его, то сейчас... Он набрал горячей воды и стал с мылом оттирать загрязненный нечистотами пол. При этом Джек с волнением вспоминал предыдущие несколько дней с того момента, как он впервые попал в "Оутлийскую пробку"...      ...В кабачке было темно и пусто, как в могиле, когда Джек впервые открыл его дверь. Горела только лампа над стойкой, в темноте она больше всего походила на НЛО.      Слегка улыбаясь, мальчик направился к стойке. Он почти достиг цели, как вдруг хриплый голос позади него произнес:      - Это бар. Здесь не место несовершеннолетним. Понял, болван? Пошел вон!      Джек чуть не подскочил от неожиданности. Он нащупал деньги в кармане и почувствовал, что ноги его подкашиваются. Мальчику двенадцати лет было рискованно просить принять его на работу без письменного разрешения родителей, поэтому, скорее всего, ему назначат минимальную плату.      Неважно. Он оглянулся и увидел сидящего у стены мужчину. Мужчина был худым, но под легкой белой рубашкой угадывалась крепкая мускулатура. На нем красовался белый поварский колпак - бумажная шапочка, одетая набекрень. Большая тяжелая голова, коротко стриженные седеющие волосы. В огромных руках - калькулятор.      - Я увидел объявление о том, что вам требуется помощник, - начал Джек без особой надежды. Мужчина явно не собирался нанимать его, и Джек почти не верил, что здесь может найтись работа.      - Ты - работник? - ухмыльнулся мужчина. - Ты же должен учиться читать в перерывах между игрой в хоккей.      - Ну... я не знал, что это бар, - сказал Джек, постепенно отступая к двери. В давно немытые окна заглядывало солнце и длинными полосами ложилось на пол. - То есть я думал, что... ну, вы понимаете... что это гриль. Что-нибудь в этом роде. Я уже ухожу.      - Подойди сюда, - карие глаза внимательно разглядывали его.      - Нет-нет, все в порядке, - Джек нервничал. - Я...      - Иди сюда. Стой, - мужчина достал из ящичка сигару и прикурил ее. С листа бумаги слетела муха и с жужжанием скрылась в темноте. Глаза мужчины в упор сверлили Джека. - Я не собираюсь бить тебя.      Джек медленно приблизился к нему и присел на краешек стула. Через шестьдесят часов, убирая мужской туалет, Джек подумал, нет, он _з_н_а_л_, - что было огромной глупостью принять это приглашение присесть. Он сам приговорил себя к тому, чтобы водоворот закружил его и втащил в канализацию. Только в Оутли канализационные люки были полны не дождевой водой, а пивом.      "Если бы он тогда убежал..."      Но он не убежал.      "Возможно, - подумал Джек, - здесь все же найдется для меня какая-нибудь работенка".      Джек знал, что минимальная плата чернорабочему в Нью-Йорке - три доллара и сорок центов в час. Столько платили пуэрториканцам, нелегально живущим в стране и едва владевшим английским.      Подрабатывая в кофейне у миссис Бенберн, он зарабатывал в час полтора доллара, и она всякий раз говорила, что если он недоволен, то может убираться.      Сейчас, с неожиданным для себя цинизмом, он подумал, что перед ним сидит миссис Бенберн в мужском облике.      - Ищешь работу, а? - мужчина положил сигару в пепельницу, и Джек прочитал на ней надпись "КЭМЭЛ". Муха присела на лист бумаги и принялась чистить крылышки.      - Да, сэр, но, как вы совершенно справедливо заметили, это бар, - и...      Глаза мужчины, коричневые с желтоватым ободком, беспокоили мальчика. Они напоминали глаза старого кота, охотящегося за мышью.      - Да, я здесь хозяин, - сказал мужчина. - Смоки Апдайк.      Он протянул Джеку руку. Мальчик с удивлением пожал ее. Через мгновение ему стало больно от ответного рукопожатия. Потом хватка ослабла... но руку Джека Смоки не отпустил.      - Ну? - спросил он.      - Что ну? - Джек боялся, что выглядит смешным и глупым; он ч_у_в_с_т_в_о_в_а_л_ себя смешным и глупым. И он хотел, чтобы Апдайк отпустил его руку.      - Тебя не научили представляться, парень?      Это было настолько неожиданно, что Джек чуть было не сказал свое настоящее имя вместо того имени, под которым он представлялся всем, кто подвозил его - Левис Фаррен.      - Джек Сой-ой!.. Сойтель, - сказал он.      Апдайк задержал его руку еще на мгновение; он не моргая смотрел на мальчика. Потом отпустил.      - Джек Сой-ой-Сойтель, - передразнил он. - Как ты думаешь, найдется такое имя в телефонном справочнике?      Джек пожал плечами и проморгал.      - Слушай, цыпленок, - поинтересовался Апдайк. - Ты полагаешь, что способен откатить девяностофунтовую бочку пива из кладовой в зал?      - Думаю, что да, - ответил Джек, не зная на самом деле, сможет ли. Ему казалось, что в подобном городишке не должно возникнуть слишком много проблем. Да и бар совсем пуст...      Как будто читая его мысли, Апдайк сказал:      - Да, сейчас здесь нет никого, но мы работаем с четырех-пяти часов. А в выходные кабачок всегда забит до отказа. Тогда приходится потрудиться, Джек...      - А сколько вы платите?      - Доллар в час. Я мог бы платить и больше, но... - он умолк, и его улыбка говорила: "Ты сам видишь, здесь в Оутли часы как-будто остановились в 1971 году, и с тех пор ничего не меняется".      Но глаза его не улыбались. Они жестоко, по-кошачьи изучали мальчика.      - Не густо, - протянул Джек. Он говорил медленно, а мысли метались в его голове с огромной скоростью.      "Оутлийская пробка" казалась заведением, куда не захаживали даже старые бездомные алкоголики. В Оутли, очевидно, пили непосредственно в автомобилях, которые при этом именовались клубами. Доллар и пятьдесят центов в час - это слишком мало при серьезной работе; в местечке же, подобном этому, заработать доллар в час, казалось, делом весьма несложным.      - Да, - согласился Апдайк, вновь включая свой калькулятор, - не густо.      Его тон давал мальчику понять, что следует либо уходить, либо соглашаться; других вариантов не было.      - Думаю, что этого будет достаточно, - решился Джек.      - Ну, тогда хорошо, - улыбнулся Апдайк. - Хотя нам следовало бы познакомиться получше. От кого ты удираешь, и кто тебя ищет? - Глаза вновь приобрели карий цвет; они тяжело смотрели из-под нахмуренных бровей. - Если кто-то висит у тебя на хвосте, я бы не советовал ему совать нос в мои дела.      Джек был готов к подобному вопросу. Его сценарный дар оставлял желать лучшего, но все же он сумел придумать запасную историю для любопытствующих попутчиков. Сейчас пришел черед Истории N_2 - "Злой отчим".      - Я из маленького городка в Вермонте, - начал он. - Из Фендервилля. Два года назад мои мама и папа развелись. Папа хотел отсудить меня, но судья оставил меня с мамой. Большую часть времени они судились.      - Ерундой они занимались, - Смоки не отрывался от столбца цифр, что-то подсчитывая с помощью калькулятора. Губы его беззвучно шевелились. Но Джек был уверен, что Апдайк не пропускает ни слова из сказанного.      - Ну, а потом мой папа переехал в Чикаго, и нанялся там на завод, - продолжал мальчик. - Почти каждую неделю он писал мне, а когда вернулся в прошлом году, то Обри побил его. Обри - это...      - Твой отчим, - закончил за него Апдайк, и у Джека округлились глаза от удивления. Голос Апдайка не выражал ни малейшей симпатии. Наоборот, он звучал насмешливо, как если бы Смоки наперед знал все, что еще расскажет Джек.      - Да, - сказал мальчик. - Моя мама вышла за него замуж полтора года назад. Он часто бьет меня.      Жаль, Джек. Очень жаль. - Глаза Апдайка излучали сарказм и недоверие. - И теперь ты направляешься в Город-солнце, где намереваешься счастливо зажить со своим отцом.      - Ну, во всяком случае, я надеюсь на это, - на Джека внезапно снизошло вдохновение. - В одном я уверен твердо: мой _н_а_с_т_о_я_щ_и_й папа никогда не повесит меня за шею в туалете.      Он расстегнул воротник рубашки, чтобы показать Апдайку шрам. Сейчас шрам побледнел; еще недавно он был пурпурно-красным. Это был след, оставленный ему веткой, чуть не лишившей его жизни в том, другом мире.      Видя удивление в глазах Смоки Апдайка, он почувствовал глубокое удовлетворение.      - Боже правый, мальчик! Это сделал твой отчим?! - Смоки чуть не подскочил на месте.      - Да. Мне показалось тогда, что голова совсем оторвалась от шеи. После чего я убежал.      - Не собирается ли он объявиться здесь?      Джек отрицательно покачал головой.      Смоки задержал на мальчике взгляд, потом выключил калькулятор.      - Проводи меня в кладовую, парень.      - Зачем?      - Я хочу посмотреть, действительно ли ты сможешь сдвинуть бочку с пивом с места. Если сумеешь это сделать, то получишь у меня работу.      К великой радости Смоки Апдайка, Джек доказал, что способен сдвинуть бочку и выкатить ее в зал. Он сделал это даже с некоторой лихостью: катя бочку, он умудрился вдобавок почесать себе нос.      - Неплохо, неплохо, - заявил Апдайк. - Ты не очень подходишь для этой работенки по возрасту, но это не имеет значения.      Он объяснил мальчику, что работать придется с полудня до часу ночи ("Конечно, если ты не устанешь раньше!"). После закрытия ежедневно с Джеком будет производиться расчет.      Они вышли в кладовую и встретили Лори. Темно-синие шорты обтягивали ее мощные бедра, и голубая блузка едва прикрывала грудь. Длинные белокурые волосы были стянуты в пучок; она курила "ПЭЛ-МЭЛ", фильтр сигареты был вымазан губной помадой. На груди ее покоился большой серебряный крест.      - Это Джек, - сказал Смоки. - Ты можешь снять с окна табличку о том, что мы ищем помощника.      - Беги отсюда, мальчик, - обратилась к Джеку Лори. - Спасайся, пока не поздно.      - Закрой пасть!      - Только с твоей помощью.      Смоки влепил ей пощечину, которая вовсе не напоминала знак проявления любви, и блондинка отлетела к стене. Джек вздрогнул и вспомнил звук хлыста Осмонда.      - Настоящий мужчина, - пробормотала Лори... В глазах ее стояли слезы, но в них также читалось удовлетворение: все обстояло так, как и должно было быть.      Беспокойство Джека усиливалось. Оно почти переросло в страх.      - Не переживай, малыш, - Лори отвернулась к окну. - С тобой все будет в порядке.      - Не _м_а_л_ы_ш_, а Джек, - поправил ее Смоки. Он вернулся на то место, где еще недавно допрашивал мальчика, и продолжил свои подсчеты. - Малыш - это ублюдок вонючей козы. Тебя что, не учили в школе? Сделай лучше парню пару бутербродов. В четыре он приступит к работе.      Она сняла с окна табличку о найме на работу и спрятала ее за шкаф, потом подмигнула Джеку.      Зазвонил телефон.      Все трое разом взглянули на него. Джеку показалось, что время остановилось. Он хорошо успел рассмотреть, что Лори бледна - поэтому следы от пощечины были особенно заметны. Он видел выражение жестокости на лице Смоки Апдайка; вены на его руках вздулись. Он прочел табличку возле телефона: ПОЖАЛУЙСТА, ОГРАНИЧЬТЕ ВАШИ РАЗГОВОРЫ ТРЕМЯ МИНУТАМИ!      Телефон все звонил и звонил в тишине.      Внезапно Джек с испугом подумал: "Это ко мне. Большое расстояние... большое. БОЛЬШОЕ расстояние."      - Ответь же, Лори, - велел Апдайк. - Ты что, окаменела?      Лори подошла к телефону.      - "Оутлийская пробка", - дрожащим голосом произнесла она, потом вслушалась. - Алло? Алло?.. Ой, сорвалось.      Она повесила трубку.      - Ерунда. Это дети. Иногда они так развлекаются. Какие бутерброды ты предпочитаешь, малыш?      - Д_ж_е_к_! - рявкнул Апдайк.      - Хорошо, хорошо, Джек. Так какие же бутерброды ты предпочитаешь, Джек?      Джек ответил. Блюдо с бутербродами немедленно появилось перед ним. Мальчик принялся за еду, запивая ее стаканом молока. Настороженность была побеждена чувством голода. "Дети, - сказала она. Дети".      Он еще долго с удивлением поглядывал на телефон.      В четыре часа дверь заведения распахнулась. Вошло несколько мужчин в рабочей одежде. Лори заняла свое место за стойкой. Кое-кто из вошедших поздоровался со Смоки. Большинство из них хотело выпить пива. Двое или трое заказали коктейль "Русский черт". Один из них - Джек был уверен, что это член "Клуба плохой погоды", - подошел к музыкальному автомату и стал выбирать пластинку. Смоки велел мальчику включить автомат, потом взять швабру и вымыть пол на танцевальной площадке. Мыть нужно было до блеска.      - Работу можно будет считать сделанной, когда с пола на тебя будет смотреть твое отражение, - добавил Смоки.      Так началась его служба в "Оутлийской пробке".      "Мы заняты в основном по четыре-пять часов".      Мальчик не мог с уверенностью сказать, обманул ли его Смоки. Когда Джек отодвинул от себя пустую тарелку, в кабачке было пусто. Но к шести часам число посетителей перевалило за пятьдесят, и официантка - ее звали Глория - сбивалась с ног, помогая Лори разносить галлоны вина, цистерны пива, чертову пропасть коктейлей.      Джек подавал ящик за ящиком бутылочное пиво. Руки его тряслись, голова раскалывалась.      Между походами в кладовую и выполнением приказа "выкати бочонок, Джек" (эту фразу он уже мог предугадать заранее) он мыл танцевальную площадку и эстраду, а также выносил пустую тару. Один раз в дюйме от его головы пролетела брошенная кем-то пустая бутылка. Он отпрыгнул, сердце бешено застучало, лицо позеленело от страха. Смоки, подскочив к перебравшему посетителю, вышвырнул того на улицу.      - Иди сюда, Джек, - сказал он. - Иди и убери осколки.      Через четверть часа Смоки послал мальчика убирать туалет. Мужчина средних лет с прической в стиле Джо Пайна стоял возле одного из писсуаров, держась левой рукой за стену и покачиваясь. Ему под ноги текла обильная струя мочи, образовав лужу.      - Вытри это, парень, - прохрипел мужчина, направляясь нетвердой походкой к выходу и хлопая Джека по плечу. - Я старался изо всех сил, верно?      Джек дождался, пока дверь закроется, и его тут же стошнило.      Внезапно перед глазами мальчика возникло лицо матери, более красивое, чем в любом из фильмов, где она играла. Ее глаза были большими, темными и виноватыми. Джек увидел, что она находится одна в их номере в Альгамбре; в пепельнице дымилась забытая сигарета. Она плакала. Плакала о нем. Сердце Джека учащенно забилось; ему показалось, что он умрет сейчас от любви и острого желания оказаться рядом с ней - в прошлой жизни, где нет туннелей, нет женщин, которым нравятся пощечины, нет мужчин, пускающих лужу мочи себе под ноги. Он хотел быть с матерью, и ненавидел Смотрителя Территорий, виновника всех его злоключений.      Сознание Джека было заполнено простым детским желанием:      "Боже, пожалуйста, я хочу к маме, я хочу к своей МАМЕ..."      Джек задрожал; ноги стали ватными. Он подумал: "Каждый способен понять, что ребенок хочет домой - кроме тебя, Смотритель!" В эту минуту его не беспокоило то, что мать может умереть. Он был сейчас просто мальчиком Джеком, в котором кричал инстинкт самосохранения; как в зайце, белке, олене. Он не думал в эту минуту о том, что она может умереть от рака легких; он был готов на все, лишь бы только мама обняла и поцеловала его на ночь, запретив брать "чертов транзистор" в постель и читать до полуночи при свете фонарика.      Он с усилием выпрямился, стараясь прийти в себя. Он совершил ошибку, большую ошибку, да, но он не собирается отступать. Территории были реальностью, так что, по-видимому, Талисман тоже был реальностью. Он не имеет права ускорять кончину матери собственной нерешительностью.      Джек смочил тряпку в горячей воде и принялся мыть пол в туалете.      Когда он вышел оттуда, была половина одиннадцатого, и зал в "Пробке" начал пустеть: Оутли был рабочим городком, и в будние дни завсегдатаи кабачка отправлялись спать пораньше.      - Ты бледный, как смерть, Джек, - сказала Лори. - С тобой все в порядке?      - Можно мне выпить имбиря? - спросил он.      Она протянула ему стакан и, домывая пол в зале, Джек опустошил его. В четверть двенадцатого Смоки в очередной раз послал мальчика в кладовую "выкатить бочку".      Джек с большим усилием выполнил это распоряжение. В четверть первого Смоки стал торопить засидевшихся посетителей. Лори выключила музыкальный автомат, не обращая внимания на слабые протесты. Официантка Глория вымыла руки, одернула свитер, розовый, как жевательная резинка, - и ушла. Смоки принялся гасить свет и выставил последних четырех или пятерых гуляк за дверь.      - Молодец, Джек, - сказал он, когда все разошлись. - Ты хорошо поработал. Кое-что можно было бы делать лучше, но ты ведь новичок... Можешь лечь спать в кладовой.      Вместо просьбы рассчитаться с ним (вид Апдайка не располагал к этому), Джек побрел в кладовую; его усталая походка напоминала походку пьяных завсегдатаев кабачка.      В кладовой он обнаружил Лори, сидящую в углу на корточках.      Ее шорты задрались до места, которое вызвало у Джека сердцебиение. Джек с глупой тревогой подумал: "Что это она делает с моим рюкзаком?" Потом увидел, что Лори раскладывает на полу цветастый матрац и кладет сверху маленькую сатиновую подушку с надписью "НЬЮ-ЙОРК - СТОЛИЦА МИРА" на одной стороне.      - Думаю, тебе будет здесь удобно, малыш.      - Спасибо, - сказал он. Это был простой жест доброты, но он взволновал Джека до слез. Мальчик попытался улыбнуться. - Огромное спасибо, Лори!      - Нет проблем. Тебе будет хорошо, Джек. Смоки не такой уж плохой. Когда ты узнаешь его получше, то поймешь, что он вовсе _н_е _т_а_к_о_й п_л_о_х_о_й_. - В ее голосе звучало бессознательное желание, чтобы так оно и оказалось на самом деле.      - Вероятно, нет, - сказал Джек, и тут же импульсивно добавил, - но утром я ухожу. Оутли не для меня, как мне кажется.      - Может быть, ты уйдешь, Джек... а может быть, решишь задержаться на некоторое время. Почему ты не ложишься?      В ее речи сквозило что-то неестественное; это не имело ничего общего со словами: тебе будет здесь удобно, малыш. Джек почувствовал фальшь, но был слишком уставшим, чтобы попытаться понять ее причину.      - Посмотрим, - зевнул он.      - Конечно, посмотрим, - согласилась Лори, направляясь к двери. Она послала ему воздушный поцелуй. - Спокойной ночи, Джек.      - Спокойной ночи.      Он попытался снять рубашку... но потом решил, что снимет только носки. В кладовой было холодно и сыро. Джек сел на край матраца и снял один за другим носки. Он уже собирался лечь на подушку, приготовленную Лори, и, наверное, уснул бы, но в баре зазвонил телефон, _п_р_о_р_е_з_а_я тишину, и звонок почему-то заставил его вспомнить об ударах хлыста, о цепляющихся за ноги корнях и ветках, о двухголовых пони...      Дзинь-дзинь-дзинь, в тишине, в мертвой тишине.      Дзинь-дзинь-дзинь, слишком долго для развлекающихся мальчишек. Дзинь-дзинь-дзинь.      Алло, Джекки, это дядя Морган. Я почуял тебя в моем лесу, глупая маленькая обезьяна. Я ПОЧУЯЛ тебя в моем лесу! Как могла тебе прийти в голову мысль, что в этом мире ты будешь в безопасности? Мой лес и там, и здесь. Последний шанс, Джекки. Иди домой, или мы отошлем туда твой труп; тогда у тебя не будет никакого шанса. Не будет, не будет, не...      Джек вскочил и как был, босой, опрометью бросился из кладовой. Ужасный холод сковал все его тело.      Он со скрипом открыл дверь.      ДЗИНЬ-ДЗИНЬ-ДЗИНЬ-ДЗИНЬ.      Потом, после паузы:      - Алло, "Оутлийская пробка" слушает. Что за дурацкая идея звонить в такое время?      Голос Смоки.      - Алло?      Опять пауза.      - Алло? _С_о_р_в_а_л_о_с_ь_! - Смоки со стуком положил трубку, и Джек услышал скрип половиц под его ногами. Потом шаги зазвучали на лестнице, ведущей в каморку, которую занимали Апдайк и Лори.      Джек недоверчиво уставился на зеленый клочок бумаги в левой руке и маленькую кучку монет в правой. Это было на следующее утро, в одиннадцать часов.      Наступило утро четверга, и он попросил расплатиться с ним.      - Что это? - спросил он, до сих пор не в силах поверить.      - Ты умеешь читать, - процедил Смоки, - и ты умеешь считать. Ты был недостаточно расторопным, Джек, но сообразительности тебе не занимать.      Мальчик присел, рассматривая счет в одной руке и деньги в другой. Неудержимая злость постепенно овладевала им. "ГОСТЕВОЙ ЧЕК" - так назывался этот клочок бумаги. Он гласил:      1 бутерброд - 1 дол. 35 центов      1 бутерброд - 1 дол. 35 центов      1 стакан молока - 55 центов      1 стакан имбиря - 55 центов      Обслуживание - З0 центов      Внизу стояла цифра 4 доллара 10 центов; она была обведена жирной линией. За вечер Джек заработал девять долларов; Смоки удержал из них почти половину; у мальчика осталось всего четыре доллара и девяносто центов.      Джек с возмущением взглянул на них - на стоявшую с отсутствующим видом Лори, на отвернувшегося Смоки.      - Это грабеж, - выдавил из себя он.      - Джек, ты не прав. Взгляни на ценники в меню...      - Мы так не договаривались, и Вам это отлично известно!      Лори слегка вздрогнула, будто ожидая, что Смоки сейчас ударит его... Но Смоки смотрел на Джека с ужасающим равнодушием.      - Я не внес в счет твою постель, не так ли?      - Постель! - Заорал Джек, и горячая волна прихлынула к его щекам. - П_о_с_т_е_л_ь_! _П_о_с_т_е_л_ь_! Матрац на цементном полу! Хотел бы я видеть, как вы включите ее в счет, _м_е_р_з_а_в_е_ц_!      Лори сдавленно вскрикнула и бросила взгляд на Смоки... но Смоки только сел напротив Джека и выдохнул струю сигаретного дыма в сторону мальчика. На голове его красовалась бумажная шляпа.      - Мы оговаривали с тобой условия, - сказал он. - Ты спросил, нет ли у меня подходящей работы. Я сказал, что есть. О еде не было сказано ни слова. Если бы мы сразу поговорили об этом, то, вероятно, что-нибудь можно было бы изменить. Возможно - да, возможно - нет... заметь, ты ничего не спрашивал на этот счет, так что теперь ты должен согласиться со мной.      Джек резко сел; слезы ярости стояли в его глазах, Он попытался что-то возразить, но не смог произнести ни звука. Он буквально лишился дара речи.      - Конечно, если ты хочешь обсудить предъявленный тебе счет...      - Идите к _ч_е_р_т_у_! - взорвался Джек. - Приберегите все это для следующего дурачка, который попадет к вам в лапы! Я ухожу!      Он направился к двери, но даже сквозь слепое бешенство вдруг п_о_ч_у_в_с_т_в_о_в_а_л_, что не сможет выйти на улицу.      - Джек...      Мальчик уже взялся за дверную ручку и открыл дверь, но звук голоса остановил его. Он опустил ручку, злость куда-то улетучилась. Внезапно он почувствовал себя старым и беспомощным. Лори ушла за стойку бара и принялась протирать и мыть ее. Она уже поняла, что Смоки не собирается бить Джека и, значит, все было нормально с ее точки зрения.      - Ты хочешь меня бросить накануне выходных?      - Именно это я и собираюсь сделать. Вы ограбили меня.      - Нет, сэр, - сказал Смоки. - Я объяснил тебе. Если кто и виноват, Джекки, то только ты сам. Мы можем обсудить твою еду - я согласен сбросить пятьдесят процентов. Я никогда не делал этого раньше с мальчишками, которых нанимал на работу, но ближайшие выходные должны быть особенно сложными, потому что на сезонных работах по уборке яблок трудится чертова пропасть народу. А ты мне _н_р_а_в_и_ш_ь_с_я_, Джек! Вот почему я не проучил тебя, когда ты повысил на меня голос, хотя, поверь, я мог бы... Ты нужен мне на выходные.      Джек почувствовал, что гнев внезапно вернулся... и вновь улетучился.      - А что, если я все же уйду? - спросил он. - У меня есть почти пять долларов, и мое пребывание в этом паршивом городишке слишком затягивается.      Глядя на мальчика и все еще улыбаясь, Смоки спросил:      - Помнишь мужчину, прошлой ночью напустившего на пол лужу в туалете?      Джек кивнул.      - Ты помнишь, как он выглядел?      - Гадко, омерзительно. А что?      - Это Могильщик Атвелл. На самом деле его зовут Карлтон, но вот уже десять лет он добровольно ухаживает за городским кладбищем, поэтому все зовут его Могильщик. Это было... ммм... двадцать или тридцать лет тому назад. Он пришел служить в городскую полицию во время президента Никсона. Сейчас он шеф здешней полиции.      Смоки отхлебнул немного пива из бутылки и посмотрел на Джека.      - Могильщик скоро вернется в бар. И если ты сейчас уйдешь отсюда, Джек, то я не смогу гарантировать, что у тебя с ним не возникнет проблем. Возможно, это окончится отправкой домой. Возможно, сбором яблок на муниципальных землях... думаю, там не менее сорока акров, засаженных деревьями. Возможно, побоями. Или... Я как-то слышал, что наш друг Могильщик очень любит детей на дорогах. Особенно мальчиков.      Джек вспомнил расстегнутые брюки и свисающий из них чудовищный агрегат. Ему стало плохо, ноги и руки похолодели.      - Здесь ты находишься под моим крылышком, - продолжал Смоки. - Никто не знает, когда ты выйдешь на улицу. Не знает этого и Могильщик. Конечно, ты можешь без страха ходить по городу. Попытайся, Джекки... Но где гарантия, что он вдруг не перегородит тебе дорогу своим большим "плимутом"? Он не слишком умен, но иногда у него прорезывается поразительный нюх... Или... кто-нибудь может позвонить ему.      За стойкой Лори вымыла посуду и вытерла руки; потом включила радио и начала подпевать в такт звучащей песенке.      - Вот что я скажу тебе, - подытожил Смоки. - Задержись у меня, Джекки. Отработай выходные. Потом я посажу тебя в машину и сам вывезу из города. Ты уедешь отсюда в воскресенье с тридцатью баксами в кармане и больше никогда не вернешься. Ты уедешь, думая, что Оутли - не самое худшее в мире место. Что ты на это ответишь?      Джек посмотрел в его карие глаза и увидел в них желтые и красные огоньки; он видел, что Смоки обнажил в улыбке вставные зубы; он даже заметил с непередаваемым ощущением "дежа вю", что по бумажному колпаку ползет жирная муха.      Смоки _з_н_а_л_, что Джек не верит ни одному его слову. После отработанной субботы он проснется в воскресенье не раньше обеда, а Смоки к этому времени будет слишком занят, чтобы отвезти его. Джек не боялся уйти; он боялся, что Смоки позвонит своему дружку Могильщику и скажет:      - Он идет сейчас по Мельничной дороге, старина, так почему бы тебе не поймать его? Забегай потом ко мне! Сколько угодно дармового пива, но не смей входить в мой клозет, пока я не получу мальчишку обратно.      Это был один сценарий. Возможно, есть и другие, но суть оставалась неизменной.      Смоки улыбнулся еще шире.

http://www.mybankir.com/

*** До завтра! Ведущий - Романов Александр, mailto:forex_raa@mail.ru Форум рассылки http://www.forum.mybankir.com Ссылки на архив и формы подписки http://www.romanov.mybankir.com P.S.: Очень хотелось бы получить от Вас обратную связь - что бы хотелось почитать, предложения.