Несколько месяцев назад я летела из Чикаго в Канзас-Сити. После регистрации в аэропорту я вошла в зону досмотра, специально отведенную для тех, кто часто летает. Обычно здесь очередь движется быстрее, чем та, где стоят остальные пассажиры, но в ту ночь она была очень длинной, закручиваясь в несколько петель, как в «Диснейленде». «Особые», часто летающие путешественники были нетерпеливы и раздражены, они не привыкли долго ждать. Перелет — это всегда стресс, но стоять в
очереди среди «VIP'ob», не получивших ожидаемого первоклассного обслуживания, — сомнительное удовольствие, а по прошествии некоторого времени и вовсе настоящее испытание.
Все началось с джентльмена, переминавшегося с ноги на ногу позади меня. Сначала он ныл и жаловался на то, как медленно движется очередь, глазами пытаясь найти союзников. Долго ждать не пришлось. Еще три представителя «элиты» с удовольствием присоединились.
• Да, возмутительно, — согласился элегантно одетый бизнесмен в бежевом плаще, раздраженно набирая какой-то текст на смартфоне.
• Это происходит всякий раз, когда я прилетаю в «О'Харе», — поддержала его женщина в туфлях на шпильках, с большим чемоданом.
• Вы правы, — откликнулась, осуждающе качая головой, миниатюрная брюнетка с маленькой сумкой на колесах.
Толпа подалась вперед, все больше людей вовлекались в беседу. Еще пять или шесть человек присоединились к дискуссии, подогревая ее своим возмущением. Они говорили все громче, оглядываясь на тех, кто не присоединился к стихийной «группе протеста», всем своим видом призывая их это сделать (хотя все, кто часто летает на самолетах, прекрасно знают, что администрация аэропорта не имеет никакого отношения к проблемам авиакомпаний).
Коллективное возмущение росло; я прикусила язык, хотя, конечно, мне тоже хотелось примкнуть к возмущенным спутникам. Жалобы звучали все громче, волна негодования грозила превратиться в цунами. Я увидела служащего аэропорта, проверявшего документы. Голова опущена, плечи ссутулены. Конечно, он слышал все, что говорилось в толпе, но всеми силами старался сконцентрироваться на своей работе, в то время как на него отовсюду сыпались оскорбления. Я просто не могла быть частью этого. Несмотря на шквал
негатива, накативший на него со стороны очереди, человек выполнял свои обязанности.
В конце концов я подошла к возвышению, на котором сидел охранник. Улыбнувшись, протянула ему свой паспорт и посадочный талон со словами: «Сегодня трудный вечер?»
• Да, — тяжело выдохнул он, не поднимая головы. — Сломался один из рентгеновских аппаратов. Отсюда и задержка.
Мне было его жаль, пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не закричать в толпу: «Да заткнитесь наконец! Разве вы не видите, что люди делают все возможное?» Повернувшись с видом выраженного превосходства, я, как Жанна д'Арк, прошествовала через «рамку», каждому из офицеров в знак солидарности сказала несколько ободряющих слов.
Но никто не обратил на меня внимания. Им хотелось поскорей пропустить всю очередь, а моя поддержка, кажется, только замедляла процесс. Я не увидела ни одного знака благодарности. Быстро собрала вещи и со смешанными чувствами отошла от просвечивающего аппарата — с огорчением от того, что пришлось задержаться, с возмущением, которым я заразилась в толпе, с раздражением из-за отсутствия хотя бы какого-то знака признательности со стороны служащих за мои героические попытки их поддержать. Кроме
всего прочего, я, похоже, опоздала.
Я посмотрела на часы, предполагая, что сейчас мне придется со скоростью «неотложки» нестись к своему выходу, и, к удивлению, обнаружила: несмотря на задержку у стойки проверки, у меня еще осталось целых двадцать пять минут до посадки. Более того, оказывается, ожидание в очереди и досмотр заняли всего пятнадцать минут, что лишь на пять минут больше, чем обычно.
«Все это из-за каких-то пяти минут», — поразилась я, пытаясь прийти в норму после пережитого стресса. Невероятно! Я оглянулась на пассажиров, которых псего несколько минут назад ненавидела за их безобразное поведение. А теперь они сновали как мыши в разных направлениях, и больше я их уже никогда не увижу. Все, что осталось, — гулявшие по моему телу негативные вибрации.
Там не было «плохих» и «хороших» парней, просто толпа не уверенных в себе и расстроенных людей, нервничавших из-за того, что они могут опоздать на самолет. Только и всего. Хотя все мы планировали лететь по воздуху, но на самом деле едва оторвались от земли, поскольку играли роль жертв своих страхов и комплексов.
Сев в самолет, я почувствовала, как уменьшилась моя тревога, — я успела на свой рейс и вокруг меня больше не шумит волна возмущения и негодования. Я устала. Как хорошо выбраться из психологической бури, ощутить себя в безопасности и снова попасть в поток.
/ продолжение следует/
Это поразительно!
Теперь каждый может узнать о своем личном портрете интуиции, сильных и слабых составляющих и перейти на новую ступень интуитивного развития!
ВОТ ЭТО ДА! СУПЕР КУРС! Нравятся все упражнения. Я и раньше знала про знаки от интуиции из окружения, но СЕЙЧАС! Благодаря курсу я стала более внимательной к знакам. Проверила какие из них "отрицательные" ,а какие "положительные" светофора весь путь, приятные ощущения в теле, облака на небе интересной формы. И главное ВСЕ мне дает ответ на возникший вопрос! Если я сомневаюсь, то идет новая подсказка из другого источника! Спрашиваю: МОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ В (том то)? И вдруг поднимаю глаза
на небо и вижу облака причудливой формы как на картинке возле ЯНТРЫ. Никогда раньше не видела облака такой формы в небе. Я сомневаюсь и хочу еще подтверждения. Приезжаем к друзьям, и друг говорит мне о моем предназначении!
РИММА:
Я настолько захвачена тренингом, и просто в некотором видимо даже замешательстве, от получаемых результатов. Наблюдение за энергией человека. Две женщины достаточно бурно обсуждали какую-то проблему, я увидела ореол вокруг каждой из них. Только у одной ореол был светло-зелёного цвета, а у другой жёлтого, и видимо от того, что сидели они близко - границы ореолов практически соединялись, потом я прикрыла глаза и наблюдала уже на тонком плане, что у одной из них, с зеленоватым цветом,
не только границы ореола есть , и внутри ореол равномерно зеленоватый, а у другой – только граница жёлтого цвета, а внутри, как–то серо всё. По телевизору не всегда могу у человека говорящего увидеть ореол. До тренинга у меня был, (может и не один, но я запомнила этот) случай интересный, мне нравились машины белого цвета и я собиралась купить себе белую машину – и вот я стояла на остановке, ждала автобус - ко мне подошёл абсолютно незнакомый мужчина и стал рассказывать насколько непрактичны
белые машины и детально объяснять почему не стоит покупать именно такого цвета.
ИРИНА:
Интересно, что как начала делать тренинг, так легче пошло общение с людьми. Реже возникает раздражение, даже в тяжелых случаях. Если совсем туго – даже не раздражаюсь, просто быстро и обтекаемо сворачиваю разговор, и что самое интересное, собеседник тоже меньше раздражается. Ну, по крайней мере у меня такое ощущение. Меньше времени уходит на обдумывание – зачем да почему человек так сказал. Т.е. чаще интуитивно реагирую, без рассуждений. Мозг меньше принимает участия,
голове стало легче , жить стало ярче и как-то.
НАДЕЖДА:
Аудиальные подсказки в моей жизни бывали не раз. Например, живя на другом конце города, я вдруг четко слышала звук маминого голоса зовущего меня по имени, и если я ей сразу перезванивала, мама мне говорила: "Ой, только что про тебя вспоминала".
Но самую яркую аудиальную подсказку я получила на этой неделе, работая над упражнениями тренинга. Вечером, мысленно рассказывая себе о грядущем дне, поймала себя на странном гнетущем ощущении от звуков останавливающихся под окном автобусов. У меня не далеко от дома автобусная остановка и эти звуки настолько привычны, что я редко обращаю на них внимание. Но в этот раз, скрип тормозов пронизывал меня до дрожи. С утра следующего дня стала ловить себя на мысли, что все, что я слышу, так
или иначе связано с авариями: включаю телевизор, там идет "Автопатруль" рассказывается о происшествиях на дорогах. Кто бы со мной разговаривал в этот день, пытается мне рассказать о каких-то неблагополучных ситуациях связаных с машинами. Этой информации было так много, и она мне так навязчиво подавалась, что отмахнуться от нее было просто невозможно. Я понимала, что все это говориться мне не просто так и во мне назревало грозовое облако надвигающейся беды. Чувство тревоги был так велико, что я стала молиться
о здоровье своих близких. Под вечер мне позвонил мой брат и сказал что у него угнали машину и что она была найдена, но угонщики ее сожгли.
