Мухтар Аблязов

По сообщению пресс-службы Нацбюро, бывшему председателю Совета директоров АО «БТА Банк» Мухтару Аблязову и возглавляемой им преступной группе инкриминируется хищение более $7 млрд, по этому делу идёт досудебное расследование.

Следствием установлено, что Аблязов искусственно раздувал капитал банка путем покупки его акций за счет похищенных в банке денежных средств через подконтрольные компании. Рост капитала придавал банку привлекательности, иностранные инвесторы и граждане Казахстана вкладывали в него свои денежные средства. С 2005 по 2008 годы за счет максимального привлечения депозитов населения и инвестиций от зарубежных кредиторов капитал банка вырос в восемь раз.

Полученные обманным путём денежные средства Аблязов похитил путем кредитования своих многочисленных компаний, продолжает пресс-служба Нацбюро: «В дальнейшем преступные деньги отмывались посредством финансовых операций через сотни оффшорных компаний и были использованы в приобретении дорогостоящих активов в России, Украине, Великобритании, США, Франции и других странах».

В итоге граждане утратили свои накопления, а зарубежные кредиторы - надежду на возвращение предоставленных займов. Обязательства по погашению задолженности «БТА Банка», как перед внутренними вкладчиками, так и зарубежными инвесторами, взяло на себя государство.

Собранные следствием доказательства в совершении особо тяжких преступлений действия Аблязова квалифицируются по следующим статьям Уголовного кодекса Казахстана от 16 июля 1997 года (действующий ныне уголовный кодекс Казахстана был принят 3 июля 2014 года. – Прим. «Ферганы»): по части 4 статьи 263 («Создание и руководство преступным сообществом»), пунктам «а», «б» части 3 статьи 176 («Присвоение и растрата вверенного чужого имущества»), части 3 статьи 24 - пунктам «а», «б» части 3 статьи 176 («Покушение на присвоение и растрату вверенного чужого имущества»), пунктам «б», «в» части 3 статьи 193 («Легализация денежных средств и иного имущества, приобретенных преступным путем»), части 1 статьи 220 («Незаконное использование денежных средств банка») и статье 228 («Злоупотребление полномочиями»).

Напомним, 2 февраля Антикоррупционная служба вызвала Аблязова на допрос в Астану, опубликовав объявление в средствах массовой информации Франции, где бывший банкир предположительно находится, и Италии, где живут его ближайшие родственники. Нацбюро желало видеть его у себя 10 февраля, но Аблязов не явился и о причинах, препятствовавших явке, не сообщил. Теперь Нацбюро приглашает Аблязова в срок до 15 февраля прибыть в Астану для участия в следственных действиях.

Как сообщает «Азаттык» (киргизская служба Радио «Свобода»), 14 февраля парламентская фракция «Республика - Ата-Журт» выдвинула своего лидера Омурбека Бабанова кандидатом на пост президента Кыргызстана.

Омурбек Бабанов известен как молодой и активный политик с неоднозначной репутацией. Он - один из богатейших бизнесменов страны.

Согласно Конституции Кыргызстана, президентские выборы состоятся осенью 2017 года. Однако начало избирательной кампании еще не назначено.

Вместе с тем, еще на прошлой неделе стало известно, что баллотироваться в президенты будут экс-премьер-министр Темир Сариев и лидер парламентской фракции «Онугуу-Прогресс» Бакыт Торобаев.

Любопытно, что буквально несколько дней назад в социальной сети Фейсбук появилась страница «Роза Отунбаева — наш президент 2017». О намерениях самой Розы Отунбаевой, которая уже была президентом страны в переходный период в 2010-2011 годах, пока ничего не сообщалось.

Напомним, в предыдущей президентской гонке в 2011 году участвовало шестнадцать кандидатов.

Марат Даулетбаев

Уголовное дело в отношении общественника было возбуждено по заявлению назначенного российскими властями мэра Байконура Анатолия Петренко. Марат Даулетбаев обвинял городского главу в том, что он бесплатно раздал «уважаемым людям» 25 участков земли в городской черте. Когда же мэрия ответила отказом на его запрос о предоставлении информации о владельцах, Даулетбаев обратился с жалобой к президенту России Владимиру Путину и продублировал её текст на своей странице в Фейсбуке.

Процесс, начавшийся 24 января, проходил в казахстанском суде – в соответствии с нормой, согласно которой в Байконуре, находящемся в аренде у России, дела рассматриваются судом той сопредельной стороны, чьим гражданином является подследственный.

На суде, как рассказывает Марат Даулетбаев, он вместе с адвокатом снова попытался поднять вопрос распределения земель.

- По нашему заявлению мы запрашивали 25 человек, которые летом получили землю. А нам на суде представили тех людей, которые получили землю два-пять лет назад. Зачем нам это надо? – говорит он.

Можно сказать, что правозащитнику дважды повезло: и мягкое для сегодняшних реалий наказание «за излишнюю активность», и то, что он сразу попал под амнистию, объявленную в честь 25-летия независимости Казахстана. Поэтому Марат Даулетбаев останется на свободе.

Но до сих пор остается проблема функционирования его организации в городе, управляемом российской администрацией.

- Нас уведомили, чтобы мы прошли регистрацию в России, но мы не считаем это нужным. Во-первых, мы станем «иностранным агентом», во-вторых, мы живём на территории Казахстана: Байконур – это тоже Казахстан, - подчеркнул Марат.

Отметим, что «Байконур за гражданские права» уже имеет государственную регистрацию, полученную в Министерстве юстиции Казахстана, и даже если бы общественники очень хотели, вряд ли бы они смогли получить дополнительную регистрацию в России.

Марат Даулетбаев ожидает текст приговора и намерен обжаловать его в вышестоящей инстанции.

Напомним, что город Байконур арендован у Казахстана Россией до 2050 года. По соглашению между странами он наделен статусом, соответствующим городу федерального значения Российской Федерации, и по этой причине в нем действует российское законодательство. Мэр города назначается решением двух президентов – России и Казахстана (в данный момент городом управляет россиянин - 70-летний полковник в отставке). В городе действуют российские полиция и военный суд, структуры других ведомств России. Однако в отношении казахстанских граждан, которые составляют примерно половину всех жителей Байконура, действуют казахстанские законы.

Соб. инф.

Министр внутренних дел Казахстана Калмуханбет Касымов 13 февраля на правительственном часе в парламенте предложил законодательно обязать международные социальные сети работать через казахстанских провайдеров. Официально под этим заявлением стоит забота о подростках, вовлекаемых в интернет-сообщества суицидального характера.

Калмуханбет Касымов хочет контролировать зарубежные соцсети

Последнюю неделю казахстанский сегмент интернета отметился повышенным вниманием к теме вовлечённости подростков в группы социальных сетей, где предлагается «поиграть со смертью». Правоохранительные органы активно рапортовали о закрытии более 100 групп с хештегами «синий кит», «разбуди меня в 4.20», «Я в игре», «Тихий дом».

По данным Касымова, за январь-февраль 2017 года его ведомство выявило 63 случая вовлечения несовершеннолетних в данные группы, в том числе 15 человек нанесли себе различные ранения.

Несмотря на то, что в Казахстане имеется большая практика по блокировке неудобного контента, в МВД полагают, что этого недостаточно. Физическое нахождение серверов таких социальных сетей, как «Вконтакте», Facebook и Instagram, за пределами республики существенно, по мнению министерства, осложняют задачу.

«Здесь выход должен быть такой: мы должны в законодательном порядке обязать владельцев держать все данные на казахстанских пользователей в Казахстане или же обязать их работать в Казахстане через казахстанских провайдеров. Вот тогда будет [контроль]», - считает министр.

Инициатива Касымова озвучена на фоне наступления властей на свободу слова в социальных сетях, отмечает в своём докладе Amnesty International. Организация акцентирует внимание на том, что в Казахстане преследуются пользователи интернета, которые активно выражают несогласие с проводимой государством политикой.

Тем временем в социальных сетях недоумевают, почему правоохранительные органы не так расторопны с руководителями подобных «групп смерти». К примеру, основатель неформального «Совета общественной безопасности» Алма-Аты Ислам Угушев собственными силами смог разоблачить одного из кураторов группы «Синий кит», которая вовлекает подростков в смертельные игры. Несмотря на то, что полученные материалы были переданы правоохранительным органам, последние не торопятся рапортовать о поимке куратора.

Скептически относятся к заявлению министра и в международном фонде защиты свободы слова «Адил соз». Здесь считают, что у инициативы главы МВД нет будущего.

«Как исполнить требование, если не определено, кто под него попадает? Кого МВД предлагает обязать работать в Казахстане через казахстанских провайдеров? Если все зарубежные интернет-сайты, куда заходят казахстанцы, то это нереально. Если же речь идет только о каких-либо крупных социальных сетях, то непонятно, по каким критериям они будут отбираться. Непонятен и механизм принуждения к выполнению этого требования. Поскольку владельцы международных социальных сетей - субъекты других государств, то единственный способ заставить их выполнить требование МВД РК - это заблокировать доступ к их ресурсам... Кстати, требование о сохранении персональных данных казахстанских пользователей в Казахстане уже было принято. Тем не менее, оно не выполняется. Очевидно, то же самое произойдет и с нынешним предложением, если законодатели его одобрят», - прокомментировали высказывание Касымова в организации.

Соб. инф.

Мало найдется в мире регионов, о которых международные СМИ демонстрируют столь же неглубокие познания, как о Центральной Азии. Новости из этого региона, который свысока называют «станами», редко появляются в крупных мировых изданиях, кроме случаев, касающихся исламского терроризма, авторитаризма и межрелигиозной напряженности.

Хотя эти три проблемы, несомненно, имеют место в Центральной Азии, подобные постоянные «дискуссии об опасностях» выдавливают нюансы и аналитику из большинства статей и так называемых «аналитических» докладов. Если мы хоть что-то поняли за последнее время, так это то, что район Моленбик в Брюсселе с большей вероятностью может стать рассадником исламского терроризма, чем Узбекистан. Тем не менее, после смерти Ислама Каримова комментаторы сразу начали озвучивать ничем не подтвержденные клише по поводу роста исламской угрозы.

Проблема авторитаризма стоит в Центральной Азии очень остро, но существуют большие различия между закрытой, неосталинистской системой в Туркменистане, клептократией в Таджикистане, шатким парламентским либерализмом в Кыргызстане и диктатурой технократов в Казахстане. Что касается межнациональной и межрелигиозной напряженности, действительно удивительным фактом является то, что здесь она проявляется в относительно сдержанной форме, хотя регион отличается большим этнорелигиозным разнообразием. В Центральной Азии не происходит ничего сравнимого с этническими чистками в Дарфуре; кровавыми столкновениями между христианами и мусульманами в Нигерии; войной Турции с курдами; конфликтами между шиитами и суннитами и притеснением христиан в Пакистане; войнами на Балканах в 1990-х годах.

Но, тем не менее, в одном из редких случаев, когда политический конфликт принял межэтническую форму, а именно во время ошских событий в Кыргызстане в 2010 году, нас тут же начали пичкать полным набором ленивых выводов о некой «древней, неискоренимой вражде», напоминающем постулаты из книги «Балканские призраки» Роберта Каплана (Robert Kaplan), в которой тот таким образом объяснял причины развала Югославии.

Одним из особо устойчивых утверждений представляется то, что регион являет собой пороховую бочку из-за расчерченных еще в советские времена границ. Как писал в издании The Guardian Эдвард Стауртон (Edward Stourton) из «Би-Би-Си» во время кровавых событий в Оше, «на вопрос о том, что является причиной проблем Кыргызстана, на самом деле есть простой ответ: расчерчивая границы региона, Сталин сделал так, чтобы эти территории постоянно сотрясали межнациональные конфликты. Когда он в 1920-х годах чертил на карте границы новых советских республик, он создавал меньшинства, которые должны были сделать эти республики нестабильными».

Питер Зейхан (Peter Zeihan) в своей статье в издании Stratfor также написал, что «Сталин хорошо все расчертил», а аналитическая статья в британской газете Economist была озаглавлена «Сталинская жатва». Образ Сталина с огромным карандашом в руке, злобно чертящего на карте Центральной Азии линии, гарантирующие региону нестабильности в случае выхода из СССР, крепко засел в сознании. Несмотря на острую критику со стороны Шона Гиллори (Sean Guillory) и Мадлен Ривз (Madeleine Reeves), это ленивое, стереотипное и, самое главное, противоречащее истории объяснение проблем центральноазиатского региона оказалось весьма живучим.

В своей книге «Беспокойная долина» Филипп Шишкин объясняет большинство проблем региона проводившейся Сталиным политикой в формате «разделяй и властвуй». В недавней аналитической статье Эндрю Корыбко (Andrew Korybko) также заявил об «этнополитическом подходе Сталина в стиле Макиавелли» при создании границ в Ферганской долине «без оглядки на этническое распределение». В опубликованном недавно в Stratfor историческом очерке об Узбекистане заявляется, что «Сталин расчерчивал границы таким образом, чтобы еще больше перемешать различные группы населения и поддерживать этническую напряженность», а Шон Уокер (Shaun Walker) в своей в других отношениях весьма тщательно проработанной статье, посвященной 25-летней годовщине независимости республик ЦА, написал в декабре прошлого года, что «вьющиеся и пересекающиеся границы Кыргызстана, Узбекистана и Таджикистана являются наследием советских границ, которые, как иногда кажется, начертил какой-то пьяница с карандашом в руке». Ну, хоть он не упомянул Сталина.

Почему это так важно? Во-первых, подобными заявлениями подразумевается, что жители Центральной Азии являются бессильными узниками своего прошлого, не способными самостоятельно решать свои проблемы. Во-вторых, эти заявления грубо искажают историю. Вопрос границ в Центральной Азии стоит остро, но эти границы чертили не случайным образом и не без оглядки на этнические группы. И, самое главное, границы не были навязаны Москвой региону против его воли.

Среди наиболее интересных событий в историографии СССР со времени рассекречивания советских архивов после развала Союза в 1991 году было появление серии исследований советской национальной политики в районах, населенных преимущественно нерусскими, в частности в Центральной Азии. Исследования, проведенные Юрием Слёзкиным (Yuri Slezkine), Рональдом Сани (Ronald Suny), Терри Мартином (Terry Martin), Арном Хогеном (Arne Haugen), Франсин Хёрш (Francine Hirsch), Сергеем Абашиным (Sergei Abashin) и многими другими показали, что Сталин не являлся «крушителем наций», как назвал его Роберт Конквест (Robert Conquest), а, напротив, в качестве народного комиссара по делам национальностей придал им территориальную и институциональную форму. Он сделал это не в рамках политики в формате «разделяй и властвуй», а в ответ на рост националистских движений, появившихся во многих частях Российской империи в период революции и гражданской войны. Была предпринята искренняя, хотя, возможно, и ошибочная, попытка создать национальные территориальные образования там, где их раньше не было, и произошло это потому, что Ленин и Сталин считали, что «отсталые народы» ни за что не смогут построить социализм, если он не будет формироваться на основе национальных образований.

Данный процесс не был спущен сверху из Москвы. В 1920-х годах советский режим в Центральной Азии был ослаблен и остро нуждался в союзниках. Как показали Адриана Эдгар (Adrienne Edgar) в случае с Туркменистаном, Пол Бёргне (Paul Bergne) – с Таджикистаном, Али Игмен (Ali Igmen) – с Кыргызстаном, Адиб Халид (Adeeb Khalid) – с Узбекистаном, Дина Аманжолова (Dina Amanzholova) и Томохико Уяма (Tomohiko Uyama) – с Казахстаном, новые национальные территориальные образования стали плодом часто непростых альянсов между местными интеллектуалами-националистами и советским государством, особенно так называемыми джадидами в Узбекистане и Алаш-Ордой в Казахстане.

Местные коммунистические организации, в рядах которых состояло много местных кадров, играли ключевые роли в переговорах с Москвой и друг с другом по поводу новых национальных границ. В отличие от Африки, где на Берлинском конгрессе в 1884 году европейские колониальные державы действительно просто сели и начертили границы на карте, или Ближнего Востока, где при заключении Соглашения Сайкса-Пико желания местных жителей не принимались или почти не принимались в расчет, появившиеся в Центральной Азии границы не чертили случайным образом, хотя в рамках этого процесса часто казалось, что нарушается географическая логика. Границы в ЦА были продуктом переписей населения в конце царистской эпохи и раннего советского периода, исследований этнографов и востоковедов и, частично, процесса районирования – формирования предположительно рациональных и жизнеспособных территориально-экономических единиц и обеспечения соответствия каждого нового территориального образования минимальным критериям, которые позволили бы ему затем стать настоящей Советской Социалистической Республикой. Критерии включали такие параметры, как население минимум в один миллион человек и столица с доступом к железной дороге.

Процесс введения национальных границ в регионе, где их раньше не было, где двуязычие и многослойная идентичность были распространенным явлением, и где границы языков и этнических групп часто пролегали у границ между городами и сельскими районами, неизбежно порождал множество аномалий. Среди оседлого населения широкий круг национальных идентичностей – сарты, хорезмийцы, ферганцы, самаркандцы, бухарцы – объединили под общим ярлыком «узбеки», хотя до 1921 года это слово относилось только к определенным племенным группам. Ташкент и Шымкент были городами, населенными европейцами и узбеками, а вокруг этих городов простирались территории, населенные по большей части казахами. Ташкент включили в состав Узбекистана, а Шымкент – Казахстана. Таджикоязычные Бухара и Самарканд были окружены сельскими районами, где население говорило на тюркских языках, и оба города оказались в Узбекистане, что до сих пор не дает покоя Таджикистану.

Учитывая, что казахи и киргизы были по большей части кочевыми народами, представители этих групп составляли лишь малую часть городского населения в своих республиках, где города в основном населяли европейцы и узбеки. Ош и Джалал-Абад, где в 2010 году произошли наиболее ожесточенные столкновения, вошли в состав Кыргызстана, несмотря на то, что были населены преимущественно узбеками, но это произошло потому, что иначе они бы лишились важных для них с экономической точки зрения прилегающих сельских районов, населенных по большей части киргизами, а также потому, что без них на юге Кыргызстана вообще бы не осталось городов.

Процесс пересмотра границ продолжился и после смерти Сталина. Последние изменения произошли в 1980-х годах. Как продемонстрировала Мадлен Ривз, эти более поздние перемены часто следовали иной территориальной и этнополитической логике, чем в период размежевания в 1920-х годах, и были продуктом борьбы за воду и сельскохозяйственные угодья на очень локальном уровне. Сложное переплетение границ и анклавов в районе Ферганской долины было не частью сталинского заговора в духе Макиавелли с целью посеять межнациональную вражду, а попыткой приспособиться к очень сложным реалиям, включавшим крайнее национальное разнообразие и требования местных националистов.

Сейчас, оглядываясь назад, мы можем сказать, что попытки ввести принципы национальных государств в регионе, где население и политические границы всегда распределялись иным образом, не могли не создать проблем. Это касается не только Центральной Азии, но любого другого региона мира. Но ни Сталин, ни советское государство не заставляли Центральную Азию делиться по национальному признаку. Как заявил Адиб Халид, у советского проекта по построению национальных территориальных образований были местные корни, и возник он на основе идей и движений местной мусульманской интеллигенции, возникших до прихода советской власти. Комиссары в 1920-х годах просто приняли их в качестве части своей политики.

Хотя большая часть этого первого поколения центральноазиатских интеллектуалов стала жертвой советских репрессий в 1930-х годах, проект по построению национальных территориальных образований продолжился. Этот проект всегда шел вразрез с целью по созданию общей советской идентичности, но он оказался весьма стойким. Центральноазиатским национальным государствам, неохотно появившимся на свет после развала СССР в 1991 году, не пришлось с нуля создавать свою национальную идентичность. Они могли строить на заложенном еще при советах фундаменте. То, что большинство жителей Центральной Азии сейчас прочно идентифицируют себя в качестве граждан стран, в которых они живут, является явным показателем того, как прочно укоренилась идея национальной государственности.

Два с половиной десятилетия назад Роберт Каплан – вместо того, чтобы попытаться понять современные политические и экономические факторы, приведшие к развалу межэтнических отношений и ввергшие бывшую Югославию в пламя войны, – объяснил все «древней и неискоренимой» враждой между сербами и хорватами, христианами и мусульманами, сдержать которую мог только безжалостный авторитаризм Тито. Но затем Ноэль Малкольм (Noel Malcolm) камня на камне не оставил от его аргументов, и сегодня мало кто воспринимает идеи Каплана всерьез, будь то по отношению к Югославии или другой части Европы. Тем не менее, Центральную Азию продолжают представлять в качестве узника советского прошлого, места, где готова вырваться на поверхность межэтническая вражда, ставшая неизбежной благодаря усилиям Сталина по созданию местных границ.

Национальные государства никогда не бывают естественными политическими образованиями. Их приходится строить, и приходится прогибать под них действительность, чтобы создать идеальный, иллюзорный союз между границами и идентичностью, являющийся целью любого националиста. Это привело к этническим чисткам, насильственному переселению людей и насильственной ассимиляции, причем не только в большинстве бывших европейских колоний, но также по всей Европе, где, как предполагается, зародилась эта националистская идея. По сравнению с обменом населением между Грецией и Турцией в 1920-х годах, выселением немцев из большей части Восточной Европы после 1945 года, выездом европейских поселенцев из Алжира после 1962 года и этническими чистками и геноцидом на Балканах в 1990-е годы, последствия национализма в Центральной Азии представляются относительно мягкими. Частично это объясняется тем, что после создания этих советских республик они существовали в рамках общей, наднациональной структуры СССР, и у них не было «жестких» границ (и предполагалось, что границы продолжат оставаться административными).

После обретения независимости и укрепления границ передвижения населения носили постепенный и добровольный характер: миллионы русских покинули регион (хотя и оставшиеся тоже исчисляются миллионами), казахи постепенно начали переезжать в Казахстан из соседних республик, будучи привлеченными растущей экономикой этой страны. Но во всех центральноазиатских республиках продолжают оставаться крупные национальные и религиозные меньшинства. Агрессивный национализм может нарушить этот баланс, но здесь он проявляется меньше, чем, скажем, в России или даже во многих странах Западной Европы.

Запутанные границы региона действительно создают значительные трудности, особенно в районе Ферганской долины, но, как продемонстрировала Мадлен Ривз, люди, живущие у границы, выработали изобретательные способы обойти преграды или даже обратить их себе на пользу. Отсутствие региональной интеграции в регионе является проблемой, которую необходимо решить. Но заявления о том, что эта проблема носит неразрешимый характер, что злобный дух Сталина продолжает преследовать Центральную Азию, и что жители региона являются бессильными узниками прошлого, необходимо отмести раз и навсегда.

Александр Моррисон, преподаватель истории в Назарбаев Университете в Астане, автор труда «Российское господство в Самарканде в 1868-1910 гг. Сравнение с Британской Индией» (Оксфорд, 2008 г.). Сейчас работает над исторической книгой о российском завоевании Центральной Азии. Оригинал материала опубликован Eurasianet.Org

Толекан Исмаилова

По заявлению ГКНБ, в ходе прошедшего 19 января обыска в доме задержанного А.Ш. обнаружено и изъято большое количество DVD-дисков с призывами к свержению конституционного строя в Кыргызстане, а также материалы, имеющие отношение к деятельности «Бир Дуйно». «В ходе проводимых оперативно-розыскных мероприятий представители данной неправительственной организации во время задержания А.Ш. осуществили сбор местного населения для воспрепятствования обыска по месту жительства и пытались спровоцировать конфликтную ситуацию», - говорится в пресс-релизе спецслужбы.

То есть, поясняют в «Бир Дуйно», их обвинили в преступлении, предусмотренном статьей 318 («Воспрепятствование производству следствия») Уголовного кодекса Киргизии, грубо нарушив при этом требования части 1 статьи 26 Конституции страны, где говорится, что «каждый считается невиновным в совершении преступления, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу судебным решением. Нарушение этого принципа является основанием для возмещения через суд материального и морального вреда».

В иске к ГКНБ «Бир Дуйно» сообщает, что 20 января в ошский офис движения и к адвокату Валерьяну Вахитову, который сотрудничает с этой НПО, обратился житель Карасуу с просьбой оказать юридическую помощь в связи с водворением в СИЗО Оша его брата Шухрата Абдазова по подозрению в распространении экстремистских материалов.

Он рассказал, что накануне стоял вместе с братом на улице, когда к ним подошёл неизвестный человек. Он взял Шухрата за руки и потребовал пройти к машине, стоявшей на другой стороне дороги. Братья попросили показать документы и объяснить, зачем Шухрата хотят посадить в машину.

«Подошедший не стал объяснять и стал тянуть за руки, толкая и пытаясь посадить в машину, - рассказывает брат задержанного. - Я стал кричать, чтобы он отпустил нас. В это время подошли еще несколько неизвестных людей и начали затаскивать моего брата в машину. Я сказал, что если не отпустят моего брата, я лягу под машину, стал звать на помощь соседей. Подошли участковый и председатель квартального комитета. Попросили объяснить, почему задерживают. Один из подошедших попозже показал удостоверение, из которого узнал, что он следователь ГКНБ. Он прочитал нам протокол суда об обыске, после чего мой брат сказал: проходите в дом. И мы вошли в дом с несколькими сотрудниками и понятыми».

В ходе обыска, по словам брата задержанного, «были изъяты 12 дисков, ноутбук, религиозные книги, какие-то документы, брошюры такие как «Научись защищать свои права, которые были получены в 2013году в Ошском офисе «Бир Дуйно Кыргызстан» и мой паспорт». 20 января он обратился в НПО за адвокатской помощью.

Из объяснительных, написанных родственниками задержанного, соседями, председателем квартального комитета следует, что никто местное население для защиты Абдазова не собирал, никаких правозащитников там не было, какой-либо конфликтной ситуации не возникло.

Что касается изъятых при обыске материалов, имеющих отношение к «Бир Дуйно Кыргызстан», то это буклеты и брошюры разъяснительного характера о правах и обязанностях гражданина при его задержании работниками правоохранительных органов. Они были изготовлены в рамках проекта, целью которого ставилось повысить доверие граждан к правоохранительным органам, наладить диалог и взаимопонимание, исключить коррупционные факторы и конфликты при задержаниях граждан. Буклеты и брошюры раздавали на общественных встречах в присутствии милиционеров, сотрудников ГКНБ, прокурорских работников, представителей местного самоуправления.

«Считаю, что со стороны ГКНБ идет постоянная целенаправленная массированная информационная атака с целью дискредитировать ПД «Бир Дуйно Кыргызстан», унизить честь и достоинство мои и его сотрудников, - заявляет в иске глава НПО Толекан Исмаилова. - Спецслужбы в целях дискредитации кого-либо неугодного через подконтрольных себе средства массовой информации обвиняют того или иного правозащитника в каких-либо делах, даже виновность которых не доказывается. Устраивают черный пиар. Эти информационные материалы ГКНБ продиктованы исключительными намерениями причинить мне вред. ГКНБ злоупотребляет нашим законодательством».

Исмаилова просит признать упомянутый выше пресс-релиз ГКНБ порочащим её честь, достоинство и деловую репутацию НПО и обязать спецслужбу принести официальное извинение путём распространения в СМИ опровержения.