В середине мая 2015 года в Тегеране произошло малозаметное, но, как показало время, весьма важное событие. Выступая перед официальными лицами правительства Ирана и послами исламских стран, Верховный лидер Исламской революции Аятолла Сейид Али Хаменеи, традиционно нелестно отзывавшийся об американской политике на Ближнем Востоке, заявил, что у стран, «расположенных вокруг Персидского залива, много общих интересов. Мы соседи. Обеспечение безопасности этой области является преимуществом всех нас. Если Персидский залив безопасен, все мы выиграем от этой безопасности, а опасный Персидский залив будет опасен для всех».

По сути, в этом выступлении лидер Исламской революции послал ведущим мировым державам важный сигнал – его страна настроена миролюбиво, и в Иране давно поняли, что успешная серьезная политика – это создание друзей, а не врагов. Уже через два месяца, 14 июля 2015 года, шестерка ведущих мировых ядерных держав и Иран подписали в Вене соглашение по иранской ядерной программе, которая долгие годы оставалась причиной жесточайших санкций и экономической изоляции этой страны.

Жизнь под санкциями

Заключенный в тиски санкций, в первую очередь, в сфере международной торговли углеводородами, отрезанный от мировой межбанковской платежной системы SWIFT, переживший восьмилетнюю войну с Ираком и потерявший в ней более 500 тысяч граждан, Иран выжил. Причем не только выжил, но и продемонстрировал уникальную способность к развитию практически всех отраслей экономики. Итогом 35-летней жизни Ирана под санкциями, которые были введены в 1979 году и значительно усилены к середине 2000-х, стала комплексная перестройка всей иранской экономики – переориентация ее от экспорта сырья на производство конкурентоспособной товарной продукции. Экспорт углеводородов, более чем наполовину пополнявший госбюджет в годы монархии, сократился примерно до одной шестой части иранского ВВП, а доля продукции глубокой переработки сырья в структуре ВВП возросла почти до 50 процентов.

За счет чего произошли столь существенные изменения? Отвечая на этот вопрос, можно с уверенностью утверждать, что в годы международной изоляции Иран умело воспользовался своими преимуществами: выгоднейшим географическим положением, богатыми природными ресурсами, трудолюбием и неприхотливостью населения. Обеспечить выживание страны властям помогли жесткий государственный контроль над расходованием бюджетных ресурсов и суровое наказание за коррупцию – публичная казнь.

Результаты глубокой трансформации экономики уже к середине 2000-х годов позволили Ирану заявить о себе как о сильной индустриальной державе, способной производить самые разнообразные товары – от ковров и продуктов питания до высокотехнологичного оборудования.

Знаменитые персидские ковры из Исфахана, Тебриза и Мешхеда во все времена поражали своей красотой. Фото с сайта strany.net

От сельхозпродукции до автомобилей и высотных плотин

Первое и, пожалуй, самое главное, чего добился Иран в годы санкций, – иранский сельхозпроизводитель смог прокормить население, достигшее к 2016 году 80 миллионов человек, устранив тем самым основную причину возможных социальных потрясений – нехватку продовольствия. К началу XXI века Иран практически решил задачу продовольственной независимости путем разумного стимулирования производителей сельхозпродукции и реализации программы орошения новых плодородных земель. В течение 20 лет страна смогла успешно «слезть с нефтяной иглы» - переориентировать экономику с экспорта сырых углеводородов на создание промпредприятий, в первую очередь – предприятий нефтехимии.

После снятия санкций зарубежные компании проявили большой интерес к нефтехимическим проектам в Иране

Несмотря на сложности в приобретении современных технологий, значительный объем государственных финансовых ресурсов в годы санкций Иран направлял на научные исследования в высокотехнологичных отраслях, в первую очередь – для выполнения ядерной и космической программ. Это позволило Ирану добиться существенных успехов в ракетно-космической отрасли и в военно-технической сфере и отказаться от приобретения ряда видов вооружений зарубежного производства. Достигнутый за годы санкций высокий уровень обороноспособности Ирана позволит ему заметно (примерно на 400 миллионов долларов в год) сократить военный бюджет следующего года.

Но самым крупным успехом Ирана в области экономики в годы санкций эксперты называют успешно проведенную индустриализацию. В бассейне крупнейшей в Иране судоходной реки Карун за годы санкций построен ряд гидроэлектростанций. На реке Бахтиари завершается строительство самой высокой в мире бетонной арочной плотины и ГЭС высотой 325 метров, которая на 21 метр превзойдет самую высокую на сегодняшний день в мире плотину Нурекской ГЭС в Таджикистане.

Плотина ГЭС на реке Бахтиари. Фото с сайта Министерства энергетики Ирана

Получившие опыт возведения крупных объектов гидроэнергетики в своей стране, иранцы стали инвестировать в довольно масштабные зарубежные стройки. В сентябре 2014 года гидростроители Ирана построили и сдали в эксплуатацию в Таджикистане ГЭС «Сангтуда-2» мощностью 220 мегаватт. Иранские компании продолжают работы на ряде гидротехнических объектов Таджикистана.

В условиях жестких санкционных ограничений крупнейшая на Ближнем Востоке иранская автомобилестроительная компания Iran Khodro Industrial Group в значительной мере смогла покрыть потребности страны в легковых и грузовых автомобилях и автобусах и активно продвигает свою полностью соответствующую мировым стандартам продукцию на рынки Центральной Азии.

Иранская автомобилестроительная компания Iran Khodro Industrial Group в значительной мере смогла покрыть потребности страны в легковых и грузовых автомобилях и автобусах. Фото автора

Развитие производительных сил позволило Ирану сохранить приемлемый уровень здравоохранения и добиться заметных успехов в системе образования. Ожидается, что в 2016 году восем иранских университетов войдут в число 800 лучших высших учебных заведений мира.

«Размороженные» надежды

Сегодняшний Иран после снятия санкций - как завидный и богатый жених. Все его уважают, все любят, все стремятся в Тегеран, в очередь к правительству, которое будет решать, куда деть порядка 150 миллиардов долларов, которые были «заморожены» на банковских счетах за рубежом. Сумма не просто большая – она огромная. Судя по всему, всем «сестрам» (отраслям экономики Ирана) достанется по «серьгам», но крупнейшие контракты будут, скорее всего, заключаться на строительство в Иране авто- и железных дорог, ГЭС и промышленных предприятий. Часть разблокированных средств будет направлена в сельское хозяйство и в пищевую промышленность, а также на завершение строительства газопровода из Ирана в Пакистан.

Не исключено, что получивший «размороженные» многомиллиардные активы Тегеран на радостях окажет существенную грантовую поддержку и выдаст долгосрочные кредиты персоязычным странам: Афганистану и Таджикистану, последний из которых вслед за Россией вошел в затяжной экономический кризис. При этом в числе условий предоставления дешевых кредитов Таджикистану Иран, принявший недавно лидера запрещенной в Таджикистане Партии исламского возрождения (ПИВТ) Мухиддина Кабири, может назвать освобождение арестованных членов ПИВТ, а также соблюдение религиозных свобод и прав верующих.

Откусить долю от вкусного иранского «размороженного пирога» и китайских инвестиций в Иран надеются не только иранские компании, но и Россия, ее партнеры по СНГ и крупнейшие мировые игроки – США и Евросоюз. Но очевидно, что в лице разбогатевшего и окрепшего иранского Льва Россия может получить не только рынок сбыта российских товаров, но и серьезного конкурента.

Превысит ли прибыль от подрядов, полученных российскими компаниями, те потери, которые понесет экономика России от выхода Ирана на мировые рынки нефти и газа – сегодня прогнозировать довольно сложно. Также трудно сказать, насколько выгодным будет для России вступление Ирана в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). В эту организацию, контролируемую, по сути, Китаем, Иран может вступить в любое время, сменив статус наблюдателя на статус полноправного члена – Китай уже заявил о желательности этого шага.

Лев, Дракон и Медведь

Ну а пока в России, занятой, в основном, украинско-сирийско-турецкой проблематикой, эксперты обсуждают перспективы российско-иранского геополитического альянса, 22 января, уже через шесть дней после отмены санкций, в Тегеран скромно и без помпы, но с полным портфелем подготовленных к подписанию документов прибыл лидер Китая Си Цзиньпин. Продемонстрировав грандиозный прорыв в отношениях двух стран и расторопность своих дипломатов, лидеры Китая и Ирана договорились о стратегическом партнерстве двух стран и объявили о подписании 17 различных документов в сфере двустороннего сотрудничества, в первую очередь – о создании экономического пояса «Иран-Китай» и развитии морского «Шелкового пути».

Председатель КНР Си Цзиньпин и президент Ирана Хасан Роухани во время встречи в Тегеране, 23 января 2016. Фото © AFP

Ну, а что же Россия? После визита Владимира Путина в Иран в ноябре 2015 года Москва и Тегеран договорились о реализации ряда совместных проектов, в том числе – о достройке в Иране второй и третьей очередей атомной электростанции в Бушере. А четвертого февраля этого года посетивший Москву советник Верховного лидера Ирана Али Акбар Велаяти заявил о готовности контрактов Ирана с различными ведомствами России на сумму порядка 40 миллиардов долларов. «Они уже парафированы и готовы к реализации. Они просто ждут обеспечения кредитов и финансов со стороны России, и на встрече с Путиным мы получили обещания, что это будет сделано, и мы вместе с Россией осуществим очень важные шаги» - сказал Велаяти.

Найдет ли Россия столь значительные средства, и не откажется ли потом Москва от реализации подписанных соглашений, как отказалась от строительства ГЭС в Кыргызстане – покажет будущее. Но если суммарный объем соглашений Ирана и России, по оценкам экспертов, может составить до 70 миллиардов долларов, то Иран и Китай договорились увеличить в ближайшее десятилетие объем двусторонней торговли до 600 миллиардов долларов. В сравнении с российско-иранским годовым товарооборотом (1,68 миллиарда долларов в 2014 году) – цифры просто несопоставимые.

Высший руководитель Ирана Али Хаменеи принял в Тегеране президента России Владимира Путина, который в конце ноября 2015 года посетил Иран впервые за восемь лет. Фото © ТАСС

Совершенно очевидно, что стратегическое партнерство Ирана и Китая внесет существенные коррективы в роль России в этом регионе. Скорее всего, экономический союз иранского Льва и китайского Дракона не приведет к существенному ослаблению в регионе российского Медведя, однако отведет России более скромную, чем сегодня, роль.

Вместе с тем говорить, что Россия уже проиграла региональное доминирование Китаю или Ирану, было бы неверно. По убеждению эксперта по странам Ближнего Востока и Центральной Азии Александра Князева, Россия и Иран – эти «две региональные державы с общей границей в важнейшей геостратегической точке – на Каспии; имеющие общие позиции в вопросах приоритета суверенности, невмешательства во внутренние дела; выступающие против внерегионального участия в конфликтных ситуациях на Ближнем и Среднем Востоке, в Средней Азии и на Кавказе – обречены на тесное политическое партнерство».

С этим мнением эксперта нельзя не согласиться. Наступать на пятки России Иран и Китай будут. Но выдавить полностью – не получится. Хотя бы потому, что, несмотря распад СССР, во властных структурах постсоветских государств Центральной Азии говорить и думать на русском языке еще не разучились. А дети высокопоставленных чиновников этих стран предпочитают хранить деньги, получать образование и покупать себе виллы и квартиры в Европе, США, Арабских Эмиратах и в Москве, а не в Пекине и Тегеране.

Цена санкций – сотни миллиардов долларов

Что же до самой России, то в этой огромной стране столько нерешенных проблем, что Москве впору озаботиться, в первую очередь, не судьбой соседних и далеких стран, а своими внутренними социальными и экономическими проблемами. Ведь сегодня Россия оказалась почти в таком же положении, в каком Иран 35 лет назад – страна уже почти два года живет под санкциями. И не хотелось бы, чтобы эти санкции продолжались так долго, как в случае с Ираном.

Потери Ирана от санкций огромны – по данным экспертов, ежемесячно экономика страны теряла 3-5 миллиардов долларов. Скорее всего, главный урок, который вынес Иран за годы потерь – худой мир лучше доброй ссоры. И опыт попавшего под санкции и выжившего под ними Ирана был бы весьма полезен России.

Андрей Захватов, политический обозреватель

Иран, 11 февраля 2016 года, празднование годовщины Исламской революции

Сначала - древнее поселение Сым-тепе. Затем Новый Маргелан, потом - Скобелев, а с 1924 года - Фергана. Маленький городок в живописной долине на юго-востоке Узбекистана хранит в себе память о богатой и противоречивой истории Центральной Азии с древнейших времен и до наших дней. Культуролог и краевед Александр Иванович Куприн знает о Фергане больше всех. Его первый рассказ об истории города продолжает цикл видеопередач «Видеолекторий Ферганы.Ру».

Другие лекции Александра Джумаева, Бориса Голендера и Тиграна Мкртычева - в «Видеолектории Ферганы», а также на специальном канале YouTube.

См. также:

Фотографии Ферганы от Мамута Чурлу (1975-1989 гг.)

Фото современной Ферганы

Фото Ферганы 2013 года.

Спасти деньги: банки Таджикистана на грани банкротства. Кто вернет деньги населению? Кыргызстан страдает от сильного сома: что же лучше - сильная или слабая национальная валюта? Спросят о запрете оппозиции, но опять дадут денег: власти Таджикистана готовятся к отчету перед Европейским Союзом. ЕАЭС раздаст миллиард долларов участникам. На что пойдут очередные кредиты? В Узбекистане за торговлю людьми осуждена банда, которой “покровительствовал” милиционер. Об этих и других новостях – в очередном выпуске программы.

Источник - Новости Центральной Азии на видеопортале YouTube.