Камиль Маман

Камиль Маман – один из многих турецких журналистов, в отношении которых в настоящее время расследуются уголовные дела по обвинению в оскорблении Эрдогана, причем Маман является рекордсменом по числу возбужденных по этому поводу дел. Журналист считает расследования в отношении него признаком нетерпимости к малейшей критике и свободе выражения мнений, а задача следствия, по его мнению, состоит в том, чтобы заставить его замолчать, для чего расследованию подвергается каждое сообщение в Twitter с упоминанием имени Эрдогана.

«Достаточно использовать [в сообщении] слово «Эрдоган», чтобы запустить расследование по обвинению в оскорблении президента. В странах, где превалирует закон, такого не происходит», - сказал Маман газете Zaman.

Отметим, что Реджеп Тайип Эрдоган, который находится у власти с 2003 года, известен своим авторитаризмом и стремлением установить в Турции тотальный контроль, существенно ограничив права граждан, в первую очередь - подавив свободу слова. Он неоднократно подавал судебные иски к разным изданиям, которых подозревал в оскорблении своей персоны. К примеру, в марте 2014 года Эрдоган, будучи еще премьером, подал иск против главного редактора Today's Zaman Бюлента Кенеша и нескольких сотрудников газеты, заявив, что они размещали в Twitter унижающие Эрдогана записи. Ранее Эрдоган подавал в суд на журналиста Today's Zaman Махира Зейналова - за размещение твитов, содержащих «серьезные оскорбления и бранные слова, провоцирующие народ к ненависти и вражде». Зейналов назвал обвинения беспочвенными, но через несколько недель был депортирован из Турции.

Зимой 2014 года в интернет просочилась аудиозапись телефонного разговора Эрдогана с сыном, которые, якобы, обсуждали вопрос о том, где спрятать миллиард долларов наличными, хранящийся в их доме. Эрдоган назвал этот аудиофайл подделкой и искусным монтажом. Немногим ранее в Турции разразился коррупционный скандал, когда по подозрению во взяточничестве были арестованы по меньшей мере 84 человека, в том числе сыновья трех министров, сотрудники министерств экономики и экологии, другие высокопоставленные чиновники, строительные магнаты и так далее. Обнародование фактов коррупции и реакция общества разозлили премьер-министра. Ранее репортеры, проводившие собственные расследования, опубликовали секретные документы, раскрывающие то, как правительство Эрдогана отслеживало самых разных людей по их политической, расовой, религиозной или идеологической принадлежности. Многим бизнес-компаниям, которые, как считалось, связаны с оппозицией, было неофициально отказано в доступе к государственным контрактам и тендерам. Все эти факты, конечно же, широко обсуждались в СМИ и социальных сетях.

В марте на предвыборном митинге сторонников Партии справедливости и развития (ПСР) Эрдоган заявил, что в Турции будут искоренены соцсети, и спустя несколько часов был заблокирован доступ к сервису микроблогов Twitter, а вскоре был закрыт доступ к видеопорталу YouTube. Начиная с 2008 года, в Турции постановлениями судов и прокуратур и распоряжениями Управления телекоммуникации и связи (TİB) был временно либо на постоянной основе заблокирован доступ к более чем 77 тысячам веб-сайтов.

Напомним также, что укреплению авторитарной власти Эрдогана серьезно способствует и подписанный его предшественником напоследок закон о реформе Высшего совета судей и прокуроров (HSYK), который фактически подчиняет судебную власть исполнительной. Закон, согласно которому основные полномочия HSYK перешли министерству юстиции, был представлен правительством и одобрен парламентом, но вызвал негативную реакцию у оппозиционных партий и общественных организаций Турции.

Экономический кризис и введение патентной системы оформления иностранных работников значительно обесценили труд мигрантов в России. Но на работниках из разных постсоветских стран эти трудности отразились тоже по-разному. В наиболее уязвимом положении, как социально-экономическом, так и правовом, в России сегодня находятся таджикские трудовые мигранты, считает лидер Социал-демократической партии Таджикистана, председатель Таджикского юридического консорциума, известный в республике правозащитник Рахматилло Зойиров. В конце апреля – начале мая он посетил Москву и ряд российских городов с целью создания адвокатской сети по правовой защите граждан Таджикистана. Об этой инициативе, о проблемах правовой помощи таджикским гражданам, находящимся в тюрьмах и следственных изоляторах, а также о том, почему Таджикистану срочно нужно вступать в Евразийский экономический союз (ЕАЭС), Зойиров рассказал в интервью «Фергане».

-Рахматилло Хамидович, как получилось, что сегодня именно таджикские мигранты, по Вашим словам, оказались в России в самом худшем положении?

- Экономическое положение наших мигрантов в России особенно ухудшилось в последние полгода. И не только из-за кризиса. Это произошло еще и по той причине, что Армения и Кыргызстан вошли в ЕАЭС, и для их трудовых мигрантов теперь будут действовать льготные условия. Уже сейчас во многих местах, где трудились таджикские трудовые мигранты, их вынуждают освобождать эти рабочие места для мигрантов из Армении и Кыргызстана, так как последним теперь не нужно получать патенты – они приравнены в трудовых правах к гражданам России, и у работодателей с ними меньше проблем. Мигранты из Таджикистана и Узбекистана в этом отношении оказались в наихудшей ситуации. Кроме того, если раньше патент стоил 1.000 рублей, то сегодня, как мы знаем, 4.000 рублей и выше, а зарплаты стали намного ниже. И наших мигрантов переводят сейчас на более низкооплачиваемые позиции. Например, водителей автобусов переводят в помощники механика. Их зарплаты уменьшились в полтора-два раза. Представьте: человек платит за патент 4.300 рублей, за проживание, как минимум, столько же или еще больше, и еще месяц они должны кормить себя. Я разговаривал со многими ребятами. Например, те, кто работает в транспортных компаниях и проживает в общежитиях при этих предприятиях, платят 4-5 тысяч за койку. Спрашивается: что они смогут отправить своим семьям в Таджикистан?

- Есть ли в таком случае возможность повлиять на ситуацию, чтобы улучшить как социально-гуманитарную, так и экономическую составляющую трудовой миграции из Таджикистана?

- Я считаю, что Таджикистану немедленно и однозначно нужно вступать в ЕАЭС, несмотря на то, что это приведет к определенному снижению вливаний в бюджет страны за счет уменьшения таможенных платежей. В целом Таджикистан может потерять от четверти до половины таможенных поступлений. Но в перспективе от вступления в ЕАЭС Таджикистан выиграет гораздо больше – выиграет вся трудовая миграция и таджикские предприниматели, которые будут освобождены от двойного налогообложения, от таможенных пошлин, и их свободное перемещение по территории государств-членов ЕАЭС даст населению в разы больше возможностей и льгот, нежели таможенные поступления в бюджет. Объективно, от использования этих бюджетных средств население ничего не имеет. А вот то, что наши трудовые мигранты и предприниматели смогут свободно функционировать на пространстве ЕАЭС, во-первых, приведет к уменьшению их расходов – не нужно будет платить за патент, то есть будет экономия в их собственных бюджетах. Во-вторых, эти деньги будут проходить непосредственно через семьи, местные общины и способствовать их развитию и повышению уровня благосостояния народа.

- А ждут ли Таджикистан в ЕАЭС?

- Думаю, страны ЕАЭС очень бы приветствовали вступление Таджикистана в организацию. И об этом уже не раз заявляли российские политики, например, глава МИД Сергей Лавров. И хотя от наших чиновников я лично не раз слышал, что нам нужно подготовиться, но решение этого вопроса нельзя затягивать. Точнее, мы уже упустили и продолжаем упускать свои возможности.

- Вы часто поднимаете вопрос правовой защиты таджикских мигрантов в России, и Ваша последняя поездка по российским городам связана с созданием адвокатской сети. Что это за проект?

- Наши мигранты в России – наименее защищенные и в правовом плане. Таджикским гражданам сложнее защищать свои права и из-за их правовой неграмотности, и потому что на чужбине они не знают, к кому обратиться за помощью, а к вопросам задержания и осуждения своих граждан в России правительство Таджикистана относится, как к второстепенным. Поэтому сейчас в Москве я создаю мобильные группы из адвокатов, которые тем или иным образом связаны с Таджикистаном или у них доброе человеческое отношение к трудовым мигрантам. Как правило, это либо наши юристы, которые здесь живут и работают, либо те, чьи родители жили в Таджикистане, и они связаны какими-то узами с нашей страной. Это моя личная инициатива. Почему я решил это сделать? В Таджикистане ко мне очень часто обращаются родственники мигрантов, находящихся под следствием или осужденных в России. Я сам неоднократно приезжал в Москву и нанимал адвокатов для защиты наших земляков. Вот и в этот мой приезд в Москву на меня возлагали надежды и дали поручения примерно 15 семей. Я начал собирать людей из числа знакомых юристов, так как те адвокаты, которые не знают азиатов, нашего менталитета, никогда не были в Таджикистане, зачастую работают спустя рукава.

- Сколько адвокатов Вы уже привлекли к этой работе?

- На данный момент около 50 адвокатов, в основном в Москве, готовы взаимодействовать со мной по вопросам защиты таджикских мигрантов. У меня уже есть договоренности с несколькими адвокатами, с которыми я нахожусь в постоянном контакте с тем, чтобы было, к кому обращаться. Только в Москве работает более 200-сот моих знакомых адвокатов, однокурсников и учеников, которым я когда-то преподавал, а по регионам России их наберется более 500-сот человек. К этой работе я хочу привлечь и адвокатов, приехавших в Россию из Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана.

- Как будет осуществляться коммуникация адвокатов с подзащитными? Как люди узнают, к кому лучше обратиться?

- Информацию об этом легко распространить, например, посредством электронных СМИ и интернета. В июне 2015 года нами намечена встреча для обсуждения этого вопроса. А пока контактные данные этих адвокатов я другие правозащитники даем в индивидуальном порядке.

- Адвокаты будут оказывать бесплатную юридическую помощь?

- Консультировать они будут бесплатно, но вести конкретные дела уже на договорной основе. Мы исходим из того, что многие родственники не могут выехать из Таджикистана и подписывать договора. Сейчас такие договора можно заключать и в электронной форме. И цена будет умеренной, и обмана будет меньше, потому что все будет оформлено, и оплата будет производиться перечислением денег с наличием чеков и квитанций. Главное, что люди, с которыми я устанавливаю личные контакты и договоренности, будут выполнять свою миссию качественно, потому что, кроме материального интереса, у них есть еще и чисто человеческая заинтересованность, выражающаяся в личных связях с Таджикистаном. Родственники многих мигрантов готовы платить за то, чтобы их сыновья и братья не попали в тюрьму. И им важно, чтобы их не кинули. Ведь случаев недобросовестного выполнения адвокатами своих обязанностей немало. Обращающиеся ко мне люди рассказывали, что адвокаты просили принести им деньги, и это никак не оформлялось. А потом они просто ничего не делали, и люди не могли доказать, что они им платили. Получается, что в России наши граждане в большинстве случаев остаются без правовой поддержки, а такая помощь им очень нужна. Находящиеся в СИЗО люди нуждаются в том, чтобы адвокат узнавал об их реальном состоянии, подавал ходатайства на осмотр врача, проведение нужных экспертиз и реагировал в случае применения к его подзащитному незаконных методов ведения следствия. Не секрет, что давление на людей, находящихся под следствием, для получения признательных показаний – очень распространенное явление. Именно на этапе следствия происходит много нарушений в отношении задержанных и обвиняемых людей. Человека задерживают за кражу или мелкое хулиганство, а потом на него «навешивают» еще и несколько других преступлений. Или разрабатывают одного, а вместе с ним берут других, непричастных к преступлению. Эта порочная практика, оставшаяся еще с советских времен, продолжает существовать и в России, и в Таджикистане, когда правоохранительным структурам нужно сдавать план по задержанию и раскрытию преступлений, передаче дел в суд. Есть негласная категория лиц, которых для этого «приносят в жертву». И среди них очень много оказывается именно таджиков. Ведь на скамью подсудимых легче всего посадить того, кто реально себя защитить не может. Я сам участвовал в процессах в Москве, Перми, Орехово-Зуево, Подольске, где возникали именно такие ситуации, то есть на подследственных «вешали» преступления, которые они не совершали. Кроме того, абсолютное большинство попавших за решетку граждан Таджикистана осуждены впервые.

- То есть, Вы считаете, что за решетку часто попадают невиновные?

- Посудите сами. Сейчас в Таджикистане, после последней амнистии, в местах лишения свободы находятся порядка 9 тысяч человек – это столько же или даже меньше, чем в колониях и СИЗО России. Например, по данным той же ФСИН России, из 28,5 тысяч иностранных заключенных 7786, то есть более четверти, составляют граждане Таджикистана. Еще более 1,5 тысяч граждан Таджикистана находятся в следственных изоляторах, то есть в отношении них еще идет предварительное и судебное следствие. Граждане Таджикистана лидируют среди иностранных заключенных в России. На втором месте – представители Узбекистана. Все остальные страны зарубежья, включая все страны СНГ, составляют менее половины заключенных. Невольно напрашивается вопрос: что, граждане двух этих республик, особенно Таджикистана, отъявленные носители криминала? При этом мигрантов из Таджикистана в России около 1,5 миллионов, из Узбекистана – более 3 миллионов, мигрантов из Украины 4,5-5 миллионов человек. Получается, что количество осужденных трудовых мигрантов из Таджикистана в соотношении к общему их количеству в России в разы больше, чем из других постсоветских республик: в 4 раза больше, чем среди трудовых мигрантов из Узбекистана, в 16 раз больше, чем из Украины, в 60 раз больше, чем граждан Казахстана и Кыргызстана вместе взятых. Получается какая-то немыслимая преступность среди таджикских трудовых мигрантов. Лично у меня эти цифры вызывают большие сомнения.

Я не говорю, что все они невиновны, но среди них очень много людей, которые пострадали по заведомо ложной информации для того, чтобы сделать план, который ставится перед правоохранительными органами.

- Какие еще вопросы, связанные с трудовой миграцией, Таджикистану необходимо решить в первую очередь?

- Как я уже сказал, многие вопросы решатся, если Таджикистан вступит в ЕАЭС. В первую очередь, важно уравнять трудовой статус мигрантов и местного населения. Кроме того, должны быть заключены соглашения между правительствами и ведомствами наших государств, которые позволят решить вопросы пенсионных отчислений. Ведь с официально оформленных мигрантов в России взимается подоходный налог и отчисления в Пенсионный фонд, но вопрос о том, как им будет начисляться пенсия в Таджикистане, когда они достигнут пенсионного возраста и вернутся на родину, до сих пор не решен. Есть проблемы с условиями пребывания и учебы детей мигрантов и много других социальных вопросов, которые наше правительство должно решать с правительством России. Споры о том, сколько таджикских трудовых мигрантов в России, уже всем надоели. Мы, общественность, говорим, что не менее 1,5 миллионов, правительство Таджикистана уменьшает эти цифры до 600 тысяч, Центризбирком в угоду власти к выборам «снизил» их количество до 250 тысяч. Но от этого занижения данных положение мигрантов не улучшится. Главное сегодня – обеспечить их социально-правовую защиту, потому что именно трудовые мигранты, когда они реально ощутят свою правовую защищенность в России, смогут поправить социально-экономическое положение Таджикистана, вкладывая свои ресурсы в отечественную экономику и создавая самим же себе на родине новые рабочие места.

Беседовала Нигора Бухари-заде