Здравствуйте, уважаемые подписчики!

Перед Вами 29-ой выпуск рассылки

"Утренние новости со всего мира"

Часть 2

Количество подписчиков: 749(mail.ru)+36(subscribe.ru)+2(protoplex.ru)+3(maillist.ru)

Темы данного выпуска:

Самые трудные слова ("The Washington Post", США)

У стены лжи ("Corriere Della Sera", Италия)

Психологические основы новой 'холодной войны' ("Johnson's Russia List", США)

Спецслужбы США открыли секреты Полишинеля о войне с терроризмом

Америка должна распустить "эскадроны смерти", действующие в Ираке

Наша милиция их бережет

Самые трудные слова ("The Washington Post", США)

Признание в собственных ошибках - это, если хотите, последнее табу

Энн Аппельбаум (Anne Applebaum)

- Мы облажались. И не в мелочах, а по крупному. . . Что мы сможем сказать, если нам придется отчитываться перед страной о том, чего мы достигли за четыре года?

Жаль, что я не могу радостно написать, что эти слова сказал американский политик, причем перед широкой аудиторией и прессой. Увы! произнес их иностранный лидер с непроизносимой фамилией - Ференц Дюрчань (Ferenc Gyurcsany), премьер-министр Венгрии. Тем читателям, кто не следит ежедневно за венгерской политической жизнью, также сообщаю, что в его речи присутствовали такие выражения, как 'мы врали - врали днем и ночью'. Он признался, что в течение всего первого срока его правительства страна оставалась на плаву благодаря "божьему провидению, избытку денег в мировой экономике и сотням разных уловок."

Все эти искренние и оттого желанные слова Дюрчань сказал во время частной встречи. Слова эти были записаны и просочились в СМИ. Сейчас Дюрчань утверждает, что он нарочно выбирал сильные выражения, чтобы убедить своих коллег в необходимости радикальных экономических реформ в Венгрии, а именно повышения налогов (в то время как его партия обещала их снизить) и ужесточения бюджетной политики (а партия обещала практически ничего в бюджете не сокращать). С тех пор он придерживается своего заявления, хотя и не очень уверенно.

Делать это и дальше будет нелегко. После того, как Венгрия услышала слова премьер-министра, люди вышли на улицы, Будапешт бушевал несколько дней кряду; было ранено около 250 человек. Валютный и кредитный рейтинги Венгрии резко упали. Оппозиция требует отставки премьера. В этой обстановке трудно объяснить, как он все же умудрился на прошлой неделе выйти на пресс-конференцию в Берлине, посвященную реформе Европейского Союза, и выступить там с эмоциональной и не очень понятной речью. В частности, он предостерегал Европу против 'радикального национализма', под которым предположительно и понимал всех людей, которых так обидело, что он 'облажался'. Выглядел он так, что еще немного - и расплачется.

Отсюда следует весьма конкретный урок: ведите себя тихо, господа премьер-министры, президенты и прочие государственные деятели всяческого масштаба. В условиях демократической политики у вас начинаются проблемы не из-за того, что вы делаете, а из-за того, что говорите - в особенности если это правда.

Здесь надо отметить, что случай Венгрии несколько необычен, поскольку премьер-министр признался в двойном фоле - не только в том, что совершал ошибки, но и в том, что умышленно обманывал народ. Но нельзя не вспомнить еще и о том, что во многих других странах политики проигрывали выборы и теряли власть и поддержку народа только потому, что говорили ему горькую правду. Давайте даже скажем более откровенно: в Америке никому и никогда не занять выборную должность, если он начинает говорить о реформах и о необходимости чем-то пожертвовать или согласиться на снижение жизненного уровня. О политическом будущем того, кто признается в собственных ошибках, и вовсе нет нужды говорить. И дело не в том, что все кандидаты - лжецы, хотя не исключено, что кое-то из них действительно грешен. Дело в том, что разговоров о реформах, жертвах и снижении жизненного уровня не хочет сама общественность. Мы вообще не выносим политиков-негативистов - и уж тем более не выносим их к вершинам власти.

Отсюда мы приходим туда, куда придем неизбежно и в любом случае: к деятельности правительства Буша и к Ираку. На прошлой неделе в прессу снова просочилась информация о том, что по крайней мере часть аппарата американских разведывательных служб считает, что война в Ираке привела к усилению радикального ислама и международной террористической сети, а также к тому, что повысился уровень угроз, с которыми сталкиваются американцы и Америка в целом. И если это правда - а у меня нет никаких причин этому не верить, - то из этого следует вывод, что сотрудники разведки не могли не говорить своим начальникам, то есть президенту и министру обороны, о том, что ввязываться в иракскую войну - значит совершать серьезнейшую ошибку.

Но я почему-то не тороплюсь, затаив дыхание, переходить в режим ожидания подобных высказываний - ни от президента, ни от министра обороны, ни вообще от кого-либо близкого к Белому дому. И даже если не влезать во всякие тонкости (кто кому что говорил, что можно было сделать по-другому и какой могла бы быть политика по отношению к Ираку), то этому вряд ли стоит удивляться. Легко требовать признаний в ошибках и проступках, извинений за них или расписок в собственной несостоятельности. Однако если бы президент действительно сказал бы публично, что 'мы, мол, облажались', это вызвало бы если не массовые беспорядки, то уж точно массовые смешки и подначки. Если бы Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) когда-нибудь признался, что все его выступления в стиле 'в Ираке все спокойно' были неправдой, если бы он рискнул сказать, что 'врал - врал днем и ночью', не думаю, что от этого кто-нибудь начал бы его любить больше, чем сейчас.

И это очень плохо. Если бы мы могли в открытую сесть и проанализировать, что пошло не так в Ираке, без жужжания правительственной пропаганды, то сумели бы избежать подобных катастроф в будущем. Если бы мы могли в открытую поговорить о новых угрозах, которые сегодня формируются в Ираке, и над нами не нависал бы директор разведки и не твердил бы, что мы в очередной раз не так все поняли, мы были бы гораздо лучше подготовлены к борьбе с этими угрозами.

Но нет. Признание в собственных ошибках - это, если хотите, последнее табу. Сегодня политикам дозволено плакать, дозволено признаваться в том, что тебе нужен совет. Однако никому не дозволено сказать, что политика, которую ты проводил, была неверна. В нашей политической культуре, как и в венгерской, признание собственных промахов считается признаком слабости.

У стены лжи ("Corriere Della Sera", Италия)

Холодная война не закончена, ложь одерживает верх над историей

Владимир Буковский (Vladimir Bukovskij)

Я обвиняю. Историк и диссидент критикует Запад и родную Россию, страну, до сих пор очень далекую от демократии, где одержал победу КГБ

Я всегда задавался вопросом: почему западным политическим элитам, и прежде всего - экспертам, известным под странным названием 'кремлинологи', так нравится КГБ. Примерно 25 лет назад, когда Юрий Андропов, возглавлявший КГБ дольше своих предшественников, добрался до верхушки пирамиды советской власти, восхваления западных СМИ не имели конца. Они утверждали, что это был 'тайный либерал', что он любил джаз и коньяк, что он даже говорил по-английски. Потом оказалось, что все это была неправда - плод воображения западной элиты. Но почему надо было испытывать такой энтузиазм по отношению к человеку, чья работа на протяжении 15 лет заключалась в том, чтобы убивать людей, даже если бы он действительно был способен разговаривать по-английски и предпочитал бы коньяк водке? Разве не было бы более естественно испытывать хотя бы небольшое беспокойство, наблюдая, как этот человек становится у руля советской империи?

Подобная история произошла и в конце 1999 года, когда Ельцин объявил о своей отставке и провозгласил своим наследником почти неизвестного подполковника КГБ Владимира Путина. На телеэкранах всего мира появились знакомые лица, выражавшие невероятный восторг в связи с появлением в России 'молодого и энергичного лидера'. Разумеется, речь шла об убежденном демократе и либерале; он жил в Германии и даже разговаривал по-немецки! Какое значение могла иметь его прошлая служба в КГБ? В конце концов, КГБ представлял собой 'элиту советского общества'.

Насколько мне известно, на Западе в ту пору лишь два человека оказались озабочены прошлым Путина - Ричард Пайпс и я. Наши рассуждения были очень сходны, хотя мы и не советовались: для нас обоих вопрос стоял совершенно очевидным образом. Если допустить, что СС составлял элиту нацистской Германии, обрадовались ли бы мы в 1955 году, если бы бывший эсесовец стал канцлером? В прогнившем обществе элита является источником гниения. А значит, чему было радоваться?

Тогда еще можно было избежать многих зол. Но нет смысла говорить, что наши одинокие голоса были заглушены хором сочувствующих. Вскоре восхваления нового российского лидера сделались повсеместной практикой - это случилось даже прежде, чем его избрали президентом. Западные лидеры соревновались друг с другом, осыпая похвалами подполковника КГБ, преследовавшего таких людей, как я. Президент Соединенных Штатов даже заявил, что заглянул ему в душу. Интересно, как ему это удалось. Во время всех моих (отнюдь не добровольных) встреч с КГБ как раз душ офицеров мне ни разу не удавалось разглядеть.

Когда все были заняты созданием антитеррористической коалиции, британский премьер-министр Тони Блэр, вне всякого сомнения, при согласии Вашингтона, отправился в Россию, чтобы поприветствовать нового союзника. Он выразил свою радость в связи с тем, что в войне против терроризма Россия, наконец, заняла место бок о бок с Западом, прежде всего потому, сказал он (и я цитирую его слова), что 'Россия обладает столь огромным опытом в борьбе с терроризмом'. Я не думал, что доживу до того, чтобы услышать, как западный политик произносит подобные слова. Сказать подобное - цинично и смешно, примерно так же, как утверждать, что у Германии огромный опыт в обращении с евреями. Именно Россия (в своем предшествующем обличье - как Советский Союз) фактически изобрела современный политический терроризм, возведя его в ранг государственной политики. Прежде всего - для того, чтобы контролировать собственное население, а затем - распространить свое влияние в мире.

Только теперь, после того как КГБ находится в России у власти уже шесть лет, с соответствующими последствиями для свободы прессы и граждан, после того, как выяснилось, насколько путинский режим помог Саддаму Хусейну, Ирану и Северной Корее, после того, как Москва тиранила своих соседей и шантажировала всю Европу поставками газа, Запад медленно и неохотно начал приглушать свои восторги. В Литве вице-президент Соединенных Штатов, Дик Чейни, недавно произнес следующее предупреждение: 'В России до сих пор противники реформ пытаются очернить прогресс, достигнутый за последнее десятилетие. Правительство несправедливо и незаконно ограничило права граждан во многих областях гражданского общества, от религии до средств информации, от движений в защиту гражданских прав до политических партий'. Это один из тех случаев, когда американское правительство вмешивается, как это ему свойственно, 'слишком мало и слишком поздно'. Для него речь идет всего лишь о политической игре: в чем-то можно победить, в чем-то - проиграть. Невелика проблема. Но для нас, простых смертных, проблема есть. Достаточно задуматься, скольких зол можно было бы избежать, сколько человеческих жизней можно было бы спасти.

Ведь что, в действительности, произошло в России? Почему она внезапно повернула назад после многообещающего старта 15 лет назад? В противоположность тому, что принято считать на Западе, Россия не двигается по направлению к демократии и рыночной экономике. Последние президентские выборы, когда избиратели должны были выбирать между лидером коммунистов и полковником КГБ, показывают, что за демократия дается этой стране. Выборы на русский манер.

Победило КГБ. После десяти лет неуверенных и не слишком убежденных попыток реформ КГБ вновь получил власть, и эти люди быстро установили свою власть по всей стране, точно так же, как они восстановили старую советскую символику - национальный гимн и красное знамя в армии. Последние независимые каналы были закрыты один за другим. Десять лет у нас не было политических заключенных, теперь они у нас снова есть. Многие оказываются в тюрьме за то, что критиковали войну в Чечне или злоупотребления армии в тех краях или загрязнения, вызванные военными радиоактивными отходами. Сегодня Чечня - одна из гнойных ран страны, и по мнению многих международных обозревателей эта крошечная беззащитная нация стала жертвой геноцида.

Уже отмечалось, что истина, как правило, становится первой жертвой любой войны, чью историю впоследствии пишут победители. Это особенно верно в отношении холодной войны, как раз потому что это была война идей, война за то, что считать Истиной. Поэтому Истина стала не только жертвой нескольких 'незначительных инцидентов', но и главной целью войны, причиной, которая ее и вызвала. А значит, неудивительно, что в этом случае Истина была разрушена настолько, что, боюсь, даже историки будущего не смогут ее восстановить.

Вакуум, который из-за этого возник, был немедленно заполнен Великой Ложью, которая сегодня стала общеприемлемой и которая не может больше подвергаться сомнению, потому что сомневающийся будет признан чудаком. Итак, когда Берлинская стена пала, западные лидеры поторопились провозгласить две самых крупных лжи столетия: первая - что ''холодная война' закончена', вторая - что 'мы в ней победили'.

Психологические основы новой 'холодной войны' ("Johnson's Russia List", США)

Миру предстоит долгая 'новая холодная война' между демократическими ортодоксами под предводительством США и странами новой демократии - Россией и Китаем

Влад Собель (Vlad Sobell)

В России приближается день передачи президентской власти. В свете этого эра Путина должна рассматриваться как триумфальное восстановление статуса России и ее возвращение на мировую арену. Уход Путина согласно установленному порядку, то есть в соответствии с конституцией, укрепит стабильность внутри страны.

К сожалению, успехи России в преодолении внутренней нестабильности подогревают ее трения с другими странами, прежде всего с Соединенными Штатами. Происходит это не только потому, что возникновение на месте России 'энергетической сверхдержавы' нарушает баланс сил в мире. Есть и другая, не менее важная причина - изначальное недовольство сложившейся ситуацией со стороны самостоятельно демократизирующихся России и Китая.

Если Россия и Китай будут приняты в демократический проект на равных правах с другими его участниками, это приведет к сбою западного 'морального компаса', то есть единство Запада в 'войне с террором' будет подорвано. Откуда мы приходим к выводу, что 'потакательство' обеим бывшим тоталитарным державам или 'заискивание' перед ними есть вариант неприемлемый.

Эти психологические факторы будут и далее подливать масла в огонь новой 'холодной войны'. На этот раз война будет вестись против 'автократического интернационала' в лице России и Китая, который предположительно может объединиться и с 'осью зла'. К счастью, эти трения вряд ли выльются в такие же расходы и возникновение такого же риска для всего мира, каким обернулась реальная 'холодная война', поскольку в действительности мы наблюдаем не конфликт между двумя непримиримыми политическими и ценностными системами, а скорее между 'ортодоксальной' и 'новой' формами демократии.

Грозные прогнозы, которых не оправдал Путин

Хотя в эру Путина положение России самым существенным образом поправилось, его режим неоднократно обвиняли в том, что он проводит политику реставрации авторитаризма и вообще ведет Россию не в том направлении. Хотя для того, чтобы раз и навсегда остановить хаос 90-х годов, необходимо было в определенной мере применить методы 'контролируемой демократии', аргументы, гласящие, что кремлевская централизация - совершенно нездоровый способ осуществления посткоммунистической модернизации, все же не лишены основания.

Однако теперь, когда на горизонте уже маячит конец эры Путина, всем видно, что причин для подобных страхов не было совершенно никаких, а предположения аналитиков, на которых они были основаны, сами не были основаны ни на чем. Российская экономика не только не развалилась, но и берет одну высоту за другой, раз за разом опровергая ожидания неминуемого структурного замедления. Действительно, пополнение фонда золотовалютных резервов (а также Стабилизационного фонда, куда направляются незаработанные прибыли от высоких цен на нефть и газ) ускорилось под влиянием фактора мировых цен на энергоносители, который также способствовал поддержанию профицита бюджета, но экономическое развитие России нельзя сводить к влиянию только этого фактора. Если бы в стране проводилась совершенно неправильная политика, экономику не спасли бы от стагнации никакие прибыли от внешней торговли; напротив, увеличение коррупции и нежелание проводить структурные реформы, подпитанные свалившимися на страну деньгами, скорее всего, привели бы к еще более серьезному экономическому кризису. Решающими факторами развития России стали политическая стабильность и проводимая режимом реальная макроэкономическая политика.

С учетом этого приближающаяся дата передачи верховной власти в России (президентские выборы намечены на начало 2008 года) предстает в весьма тревожном свете. Возникает вероятность того, что страна снова скатится к нестабильности, и все, что сделано за эти годы, пропадет без следа. Например, если новый президент будет обладать менее отточенными навыками политической игры или будет политически слабее, он не сможет сохранить баланс между различными группировками внутри правящего режима, в результате чего между ними развернется борьба за экономические ресурсы, и режим просто развалится. С другой стороны, несложно предположить, что если преемник Путина окажется слишком сильным и займет конфронтационные позиции, то вероятность совершения против него дестабилизирующих шагов самим режимом от этого только повысится.

Не менее опасна вероятность того, что постпутинский режим может принять неправильный (то есть слишком торопливый) подход к ликвидации системы 'управляемой демократии'. Реализация такого подхода может активизировать дестабилизирующие, разрушающие силы, влияние которых было столь хорошо заметно в 90-е годы. Пример так называемых 'цветных революций', которые, по идее, должны были бы принести в страны бывшего Советского Союза 'настоящую демократию', сегодня смотрится весьма неубедительно. Что касается экономики, то опасности присутствуют и здесь. Например, если распечатать Стабилизационный фонд, то под угрозой окажется антиинфляционная стратегия власти и, соответственно, улучшение макроэкономического климата.

И еще одно. Некоторых аналитиков очень сильно беспокоит очевидная направленность нынешнего режима на 'огосударствление' экономики, углубление контроля государства над работой главных, 'стратегических' ее отраслей. Они указывают на возможность того, что под сенью такой системы в самом сердце российской экономики возникнут малоэффективные управленческие структуры.

Под этими опасениями есть, что и говорить, реальная основа. Если бы система была замкнута сама на себя, то подобные тенденции, вполне возможно, в конце концов, и возобладали бы. Однако преувеличивать в данном случае тоже нельзя. Если посмотреть на переходный период России как на цельный 'лес', а не разглядывать каждое отдельно взятое 'дерево', то становится очевидной ее фундаментальная трансформация: коммунистическая пустыня превратилась в бурно развивающуюся страну с рыночной экономикой, ставшую на международной арене 'энергетической сверхдержавой'. И происходила эта трансформация отнюдь не по капризу и не благодаря мудрости отдельно взятого человека, но сообразно логике рыночных сил; дело режима сводилось лишь к тому, чтобы не стоять на пути этих сил, а помогать им. Освободившись от пут коммунистической системы и преодолев неизбежный хаос первых лет новой жизни, экономика 'вошла в роль', восстановилась и начала повторную интеграцию в глобальную систему уже в совершенно ином, рыночном качестве. Развитие среды, которая при этом создается, во все большей степени зависит от собственной динамики экономики, то есть она уже менее подвержена влиянию политической нестабильности и ошибочных действий власти.

Кроме всего прочего, сам путинский режим - это далеко не тот замкнувшийся от мира кружок бывших товарищей президента по КГБ, каким его столь часто изображают. За годы своего существования он развился в сплоченный класс чиновников, политиков и лидеров бизнеса, объединенных стремлением к возрождению России в качестве великой державы. Этот класс весьма жизнеспособен и обладает всем необходимым для того, чтобы пережить своего создателя. Уход президента от власти согласно утвержденной процедуре, то есть в соответствии с конституцией, не только не представляет собой никакой опасности - наоборот, он может придать существующей системе дополнительную стабильность и предсказуемость.

Самый серьезный фактор риска - трения с США

Что касается внутренней ситуации, то здесь наши выводы весьма положительны. Главные опасности для России лежат в основном во внешнем, а не во внутреннем пространстве. Как бы парадоксально это ни звучало, но именно растущая стабильность и смелость России подогревает ее трения с другими государствами - трения, обладающие дестабилизирующим потенциалом.

В отличие от стран Восточной Европы (и в очень большой степени подобно нынешнему Китаю), Россия своими успешными преобразованиями просто не может не вызвать изменений в глобальном экономическом и политическом порядке, что в других странах могут посчитать вызовом, если не прямой угрозой. В особенности остро это воспринимается в случае, если Россия в роли мировой энергетической сверхдержавы воспринимается так, будто на свет снова появляется старая советская 'империя зла', намеревающаяся довершить с помощью 'энергетического оружия' работу, которую не удалось в свое время сделать советскими танками и ракетами.

Реальная ситуация гораздо сложнее. Дело не только в том, что Россия подрывает существующий в мире баланс сил. Россия просто не может не ослабить существующий сегодня порядок, поскольку ее влияние по сути своей противоречит состоянию 'идеологической ортодоксии', в котором он находится. В этом отношении сам факт развития России оказывает на существующий порядок гораздо больший 'подрывной' эффект, нежели ее геополитическое или геоэкономическое влияние, потому что сомнение в правильности сложившейся 'религии' этого порядка способно исподволь развалить его значительно эффективнее, чем любая реально осязаемая геополитическая угроза.

Ортодоксы от демократии утверждают, что вся современная демократия зародилась преимущественно в англосаксонской культуре и после разгрома тоталитарных империй в 20-м веке была распространена победившей стороной на всю Западную Европу и Японию. То же самое, по их словам, произошло и после краха коммунизма в Восточной Европе: демократию экспортировали на территорию бывшего советского блока, стран Прибалтики и, в начальной стадии, на территорию ельцинской России.

Мысль о том, что демократическая идея могла постепенно развиться на почве самих пораженных тоталитаризмом народов, а не засеиваться или насильно насаждаться извне, полностью противоречит самой сути англосаксонской логики. Причем потенциально подобное восприятие может завести сколь угодно далеко - ведь оно не только противоречит установившемуся мнению, что прерогатива определять, что демократично и что нет, закреплена исключительно за господствующими демократическими странами (то есть фактически за США), а под вопрос к тому же ставится основополагающее утверждение о том, что в результате Второй мировой войны Германия, Япония и их союзники были не просто побеждены, а демократизированы, а их народы - освобождены от ига.

А давайте пофантазируем и представим себе, что в свое время эти диктаторские режимы сумели воздержаться от имперских амбиций и таким образом избежать военной конфронтации с демократическим альянсом. Разве не существует вероятности, что по прошествии достаточного времени они освободились бы сами, собственными усилиями, по мере усугубления недугов тоталитарного строя? Поскольку история, в отличие от естественных наук, не может повторять свои 'эксперименты', на этот вопрос мы никогда не узнаем ответа. Однако опыт России (или даже в первую очередь Китая) показывает, что подобный исход вполне возможен. Когда болезни тоталитарной системы окончательно высосали весь экономический и человеческий потенциал этих цивилизаций, и когда выработался изначальный заряд страха, заложенный в ранние годы тоталитаризма, внутренности самой системы начали генерировать и распространять корректирующие импульсы, направленные на излечение этих болезней. И сегодня, при жизни уже следующего поколения, можно констатировать, что эти страны прошли на пути к демократии и полнофункциональной рыночной экономике уже достаточно большой путь, и их движение в этом направлении необратимо.

Таким образом, российский опыт демонстрирует не только принципиальную возможность внутренней (то есть незападной) демократизации, но и, более того, ее сравнительно большую успешность по сравнению с демократизацией импортированной, поскольку первая, в отличие от второй, находится в полной гармонии с культурной средой соответствующего государства. Неспособность ельцинского режима, действиями которого управлял Запад, поставить российскую экономику на нормальную стабильную основу, а также непреходящее состояние политического хаоса и постоянно действовавшие в то время дезинтегративные тенденции фактически сводятся к одному заключению: 'метод импорта демократии' показал свою несостоятельность. Напротив, 'национализация' переходного процесса путинским режимом показала потрясающую успешность этого подхода.

К сожалению, возмущения, вызванные в мире демократической эволюцией России, уходят гораздо глубже. Если признать, что опыт развития России олицетворяет развитие по-настоящему демократической страны, то так можно не только разорвать 'официальную' ткань исторического процесса 20-го века, но и сбить 'моральный компас' ортодоксальной демократии. Поскольку демократизация Советского Союза была инициирована руководством самой Коммунистической партии (то есть организации, являвшей собой средоточие 'империи зла'), признание того, что такое развитие может привести к настоящей демократии, было бы равносильно собственной дезориентации, ибо в этом случае однозначно определить, что есть 'хорошо' (то есть демократично) и что есть 'плохо' (то есть антидемократично), было бы уже совершенно невозможно.

Проявления этого поразительного противоречия лежат, по существу, прямо на поверхности. Вот конкретный случай с путинской Россией: ну какой, скажите на милость, разумный человек может подумать, что режим, созданный бывшим полковником КГБ, может вести страну к настоящей демократии? Поскольку демократические ортодоксы считают само самой разумеющимся, что нехорошая коммунистическая система по определению управлялась нехорошими же людьми и преследовала нехорошие цели, путинская 'демократия' (тоже по определению), есть не что иное, как полный обман.

Когда случилось 11 сентября и США и их союзники оказались втянуты в очередной многосерийный конфликт - на этот раз в 'войну с террором' против 'оси зла', - Вашингтон провозгласил распространение демократии на чуждую почву Ближнего Востока самой что ни на есть верной стратегией искоренения террористической угрозы. Сегодня, после свержения режимов Афганистана и Ирака и 'демократических преобразований' в этих странах, зреет новая конфронтация - теперь уже с Ираном. В этой ситуации сама мысль о том, что, может быть, внутреннюю трансформацию в этих странах можно было бы (и даже стоило бы!) подталкивать более постепенно и более тонкими, то есть невоенными, методами, будет воспринята как заискивание перед ними, то есть поведение совершенно неприемлемое. Не будем забывать, что в качестве главных своих канонов ортодоксы осуждают действия держав, заискивавших перед гитлеровской Германией, а поражение Советского Союза в 'холодной войне' напрямую приписывают отказу президента Рейгана заискивать перед коммунистами.

То, что подобная жесткость мышления столь живуча, поистине поражает, потому что 'демократическая идеология' именно тем и отличается от тоталитарной, что способна (или, скорее, по идее, должна быть способна) оставаться открытой системой, в которой изначально закладывается возможность ставить под сомнение и пересматривать даже самые дорогие сердцу догмы. По идее, она должна быть способна регулярно проверять и переустанавливать свой моральный компас и признавать возможность того, что в мире могут происходить такие вещи, которые до определенного момента считались невероятными: что коммунизм может мутировать в настоящую демократию, что управлять этим процессом могут бывшие офицеры КГБ, что диктаторские режимы и деструктивные государства могут меняться изнутри, без какой-либо необходимости в постороннем вмешательстве. К сожалению, до обретения таких способностей к самонастройке и самопереключению этому компасу еще очень далеко.

Новая 'холодная война' с 'автократическим интернационалом'?

Хотя углубление трений между США и Россией можно в очень значительной степени объяснить в стандартных рамках столкновения геополитических интересов, в общем-то характерного для взаимодействия великих держав, само содержание претензий, а также выбор выражений, используемых в отношении путинского режима ведущими американскими политиками и политологами, могут логически обусловливаться, судя по всему, только вышеупомянутыми 'психологическими' соображениями.

Поскольку для войны, которую ведет Вашингтон с 'осью зла', необходимо, чтобы добро и зло были максимально четко разграничены между собой - а также, вне всякого сомнения, чтобы добро было там, где в данный момент находятся США и их союзники, - приглашать в этот лагерь страны, не связанные с США открытыми союзническими отношениями, не говоря уже о странах, являющихся геополитическими соперниками, было бы весьма проблематично. Ведь если это сделать, неминуемо повысится риск ослабления союзнических связей и нарушения союзнического единства. Если признать, что такие страны, как Россия или Китай, могут сами по себе быть такими же 'хорошими', как страны Запада (читай, США), то моральный компас становится просто никому не нужен - и вот уже под вопросом оправданность всей начатой кампании.

Кроме того, Россия и Китай уже давно громче и серьезнее всех выступают за формирование многополярной глобальной модели, в которой для американского превосходства по определению не остается места. В рамках такого подхода ни один из центров силы не имеет монопольного права определять, что есть добро и что есть зло, и не имеет права расставлять другим оценки за 'хорошее' и 'плохое' поведение. Такие процессы должны идти исключительно на многосторонней территории Организации Объединенных наций. Подобные взгляды, кстати, также вступают в противоречие с пониманием исторической миссии США как необходимости переделать мир по образу и подобию собственной демократии.

Таким образом, миру предстоит, к сожалению, долгая 'новая холодная война' между демократическими ортодоксами под предводительством США и странами новой демократии - Россией и Китаем, утверждающими свои суверенные права. Официальное название будет, скорее всего, звучать как 'противостояние Запада новому (реальному или потенциальному) российско-китайскому 'автократическому альянсу'', причем последний предстанет в образе естественного союзника 'оси зла'. Собственно, подобные инсинуации уже имели место, например, в ситуации с 'заискиванием' России и Китая перед Ираном (и Северной Кореей); то же самое, понятное дело, говорилось, когда Иран к тому же получил статус наблюдателя в возглавляемой Россией и Китаем Шанхайской организации сотрудничества, в то время как просьба США о предоставлении им такого же статуса была отвергнута.

Радует хотя бы то, что новый конфликт уже не будет таким же жестким, дорогим и опасным, как настоящая 'холодная война'. Если старой 'холодной войной' двигали противоречия между изначально несовместимыми идеологиями и социальными системами, то причина новой - скорее неспособность демократической идеологии к модернизации. Ибо пока в России и Китае шли преобразования, Запад по большей части стоял на месте.

Спецслужбы США открыли секреты Полишинеля о войне с терроризмом

В среду западные СМИ обсуждают секретный доклад правительства США, который был обнародован по указанию Джорджа Буша. Этот документ содержит оценку террористической угрозы и практически свидетельствует о том, что война в Ираке способствует развитию глобального терроризма.

The Times цитирует доклад, в котором говорится, что война в Ираке стала для боевиков-исламистов "главным делом" и позволила найти сторонников по всему миру. Ведомство Джона Негропонте, главы американской разведки, опубликовало выдержку объемом три с половиной страницы, в которой содержатся ключевые положения 30-страничного доклада. Это произошло спустя всего несколько часов после того, как Буш приказал рассекретить указанные сведения с целью опровергнуть звучащие в СМИ сообщения, искажающие сведения об Ираке.

"Мы делаем вывод, что джихад в Ираке порождает новое поколение террористических лидеров и исполнителей", – говорится в рассекреченной части доклада, озаглавленной "Общие тенденции в глобальном терроризме: выводы, касающиеся Соединенных Штатов". Доклад был составлен в апреле, однако отражает нынешнюю оценку угрозы для США.

В ходе пресс-конференции, проведенной в Белом доме совместно с президентом Афганистана Хамидом Карзаем, Буш заявил, что ошибочно полагать, будто война в Ираке увеличила угрозу терроризма. Он объяснил, что приказал рассекретить отрывки из доклада, поскольку использование отдельных цитат в критике его политики в Ираке вводит общественность в заблуждение.

Назвав утечку политическим ходом в преддверии промежуточных ноябрьских выборов, Буш сказал о выводах разведки так: "Вы можете сами прочитать их. Это положит конец всяким измышлениям".

The Washington Post в статье "Отрезвляющие заключения о причинах распространения джихада" указывает, что общая оценка в докладе довольно мрачна, а оптимистичных нот в ней немного. Речь идет о движении, которое, предположительно, в ближайшие пять лет будет развиваться быстрее, чем возможности Запада ему противостоять, в то время как Ирак будет продолжать порождать "глубокое недовольство" в мусульманском мире, формируя новое поколение террористических лидеров и способствуя привлечению новых приверженцев идеологии.

В документе содержится прогноз, что уничтожение лидеров "Аль-Каиды", в частности Усамы бен Ладена, Аймана аз-Завахири и Абу Мусаба аз-Заркави, который был убит позже (работа над докладом завершилась в апреле), вероятно, оставит организацию расколотой на несколько частей, которые "по меньшей мере некоторое время будут представлять менее серьезную угрозу нашим интересам", чем нынешняя структура "Аль-Каиды".

Относительно светлой стороной, согласно данной оценке, является непопулярность брутальной тактики и ультраконсервативной идеологии воинов джихада среди "широких масс мусульман". Демократические реформы и мирные политические альтернативы в мусульманских странах также противостоят целям террористов, говорится в отчете.

The New York Times указывает, что фрагменты доклада, похоже, подкрепляют аргумент Буша, что единственный способ победить террористов – это оказывать на них непрекращающееся военное давление. Но нигде в оценке нет свидетельств, подтверждающих уверенное заявление Буша, сделанное в сентябре в Атланте: "Америка выигрывает войну с терроризмом".

Но между публичными заявлениями Буша и секретной оценкой есть безусловная разница в тоне. В докладе говорится, что в ближайшие пять лет "слияние общей цели и разбросанных игроков затруднит поиск и подрыв организаций джихадистов".

Его авторы также полагают, что, хотя демократизация и "разоблачение религиозных и политических ограничений, которые накладывает пропаганда джихадистов" могут ослабить привлекательность террористических организаций, в настоящее время эти факторы перевешивает опасный комплекс опасений, в числе которых страх перед господством Запада, битва за будущее Ирака и медленные темпы реального экономического и политического прогресса.

Доклад разведки не содержит оснований для долгосрочного оптимизма Буша. Скорее в его основе более мрачный вопрос Рамсфельда, сформулированный ядовито: "Не такова ли наша нынешняя ситуация, что чем упорнее мы работаем, тем дальше от цели оказываемся?"

Французская Liberation иронично замечает, что "Спецслужбы открыли секреты Полишинеля". Она также цитирует отклики представителей демократической партии США. Председатель партии Ховард Дин напоминает, что на Ирак Вашингтон неразумно тратит 267 млн долларов в день. Джон Керри, сетующий на то, что Афганистан вновь стал оплотом "Аль-Каиды", твердит, что именно эта страна является "настоящим фронтом войны с террором". А экс-президент Билл Клинтон в воскресенье сказал, что, когда он в 2000 году пытался уничтожить Усаму бен Ладена и даже "подбирал исполнителей" для этой миссии, "правые высмеивали" его усилия.

Америка должна распустить "эскадроны смерти", действующие в Ираке

Марван Бишара

Со времени завершения США своей "миссии" в Ираке в этой стране идут сразу две войны: война "классического сопротивления" против американцев и их "приспешников", унесшая тысячи жизней, и "грязная война" между суннитскими моджахедами, связанными с "Аль-Каидой", и шиитскими "эскадронами смерти" – война, жертвами которой стали десятки тысяч "врагов" из числа гражданских лиц. Если политическое решение не будет найдено в самое ближайшее время, это кровопролитие приведет к катастрофическим для региона последствиям.

Появившиеся в последние дни сообщения об объединении суннитских племен против убийц из "Аль-Каиды" и о мерах правительства по подавлению карательных полувоенных формирований вселяют надежду на то, что сползание к гражданской войне будет остановлено. Но эти меры могут оказаться недостаточными и запоздалыми. В июле в багдадский морг поступило 1855 тел убитых иракцев, а за последнее время, несмотря на прибытие в Багдад в августе дополнительных сил в виде 8 тысяч американских и 3 тысяч иракских солдат, были убиты 1526 иракцев. Большинство тел носит следы пыток или казней: это жертвы "грязной войны" (сегодня сотрудники морга "вышли на пенсию" или покинули страну).

Иракская оппозиция частично (если не косвенно) виновата в том, что подлые иракские арабские "моджахеды" получили возможность создавать группы и свободно передвигаться по суннитским зонам. Их нападения на мирных шиитов, на их религиозные святыни и на их представителей дискредитировали дело сопротивления оккупации, пробудили ненависть между общинами и спровоцировали кровавые карательные рейды.

Их жестокие методы, в свое время опробованные во многих местах от Афганистана до Алжира, сделали их нежеланными гостями в Ираке.

Весной, демонстрируя существенное изменение своих позиций, суннитские группировки обвинили иностранных боевиков, связанных с "Аль-Каидой", в том, что своими безумными террористическими вылазками те порочат сопротивление, и предприняли меры по прекращению их операций в западных районах страны. 11 марта London Daily Telegraph отметила, что значительное сокращение количества самоубийственных терактов в Ираке отчасти объяснялось конфронтацией между суннитами, согласившимися участвовать во всеобщих выборах, и сторонниками "Аль-Каиды". Однако зверства, совершенные шиитскими военизированными формированиями в отношении суннитских мирных жителей, ослабили их борьбу против "Аль-Каиды" в Ираке.

Хотя администрация Буша отрицает прямую причастность к появлению полувоенных "эскадронов смерти" и призывает к их роспуску, ее косвенная ответственность за это вполне очевидна. Поддержка, оказанная Пентагоном в подготовке иракских "полицейских спецподразделений", превратила их в великолепный "довесок" к силовым структурам страны. Но пока США вели борьбу с повстанцами и внимание Вашингтона было сфокусировано на другом, новые военизированные формирования расширили поле своей преступной деятельности. Обращение Пентагона в середине 2005 года к "сальвадорскому варианту" означало, что целью становились уже не одни только повстанцы и террористы, но и те, кто оказывал им помощь. Как все помнят, в Сальвадоре в 1980-е годы поддержка, оказанная американцами правительству и формированиям "парамилитарес", привела к расширению и интенсификации войны против левых повстанцев. Увы, принятие на вооружение стратегии "приспособления к противнику" в Ираке – плохой симптом, о чем наглядно свидетельствует опыт Сальвадора и Центральной Америки. Особенно после 11 сентября.

Иракские "эскадроны смерти" были сформированы в середине 2005 года иракским министерством внутренних дел под началом Байяна Джабера, одного из членов руководства Совета исламской революции, долго базировавшегося в Иране. Он стоял во главе примерно 100 тысяч вооруженных людей и пользовался безусловной поддержкой сил коалиции. Через шесть месяцев после появления многочисленных сообщений о том, что военизированные подразделения оставляют на улицах и свалках Багдада изувеченные трупы – страшным образом расчлененные, с разбитыми черепами, следами ожогов, дырами от электродрели и тому подобное, – Вашингтон продолжал все отрицать. В ноябре 2005 года министр обороны Дональд Рамсфельд назвал эти сообщения "непроверенными комментариями". С тех пор США придерживаются тезиса о том, что спецподразделения переступили грань между антипартизанской борьбой (жесткой, но организованной) и несанкционированными жестокими нападениями на мирных жителей, заподозренных в пособничестве. Более трехсот иракских интеллектуалов и тысячи представителей суннитской элиты были убиты. Тысячи других были вынуждены бежать.

Если, как можно ожидать, ситуация будет ухудшаться и дальше, страна "погибнет", как выразился пресс-секретарь иракского парламента Махмуд аль-Машхадани, что надолго сделает невозможным любое политическое решение. А если стране каким-то чудом удастся преодолеть эскалацию межобщинного конфликта, операция Iraqi Freedom ("Иракская свобода") останется "войной, которую невозможно выиграть", поскольку восточные провинции охвачены восстанием, а Багдад остается заложником безжалостной городской партизанской войны. Хуже того, появление все новых джихадистских групп, уголовных банд и "диссидентских" военизированных формирований усложняет одновременно и борьбу с повстанчеством, и работу по восстановлению страны – две взаимозависимые линии на пути к успеху.

Стратегический тупик и ухудшение ситуации, которое после трех лет опустошительной войны продолжается, наглядно показывают, что военного решения конфликта в Ираке не существует – будь то стерильная "классическая война" или "грязная война". Только переговоры и компромисс между политическими соперниками в Ираке, часть из которых представлена в избранном парламенте, могут положить конец ужасам гражданской войны.

Реализации уже давно обещанной инициативы "национального примирения" между иракским сопротивлением и правительством мешают уличные бои, похищения, пытки и убийства, совершаемые на этой исключительно грязной войне. Вот почему Вашингтон должен принять жесткие меры против "эскадронов смерти" и торжественно обещать помощь и поддержку правительству аль-Малики. Так будут сделаны решающие шаги на пути к национальному примирению, даже если для США это будет стратегическим отступлением. Лучше выиграть, проиграв в Ираке, чем продолжать войну, в которой победить нельзя.

Наша милиция их бережет

Почему правоохранительные органы стали слишком терпимы к наступлению националистов

ЕВГЕНИЯ ЗУБЧЕНКО, АНДРЕЙ ПАНКОВ

Вчера в МВД обнародовали статистику преступлений, связанных с иностранными гражданами. По данным милиции, за 2000–2005 годы количество преступлений, совершенных иностранцами, возросло на 46%. Причем 90% из них приходится на граждан СНГ и Балтии. Впрочем, в отношении самих приезжих преступления выросли на 84%. Замглавы МВД РФ генерал-полковник милиции Андрей Новиков заявил вчера, что работа по противодействию экстремистам «должна быть более эффективной». Однако эксперты «НИ» уверены, что бороться с ростом агрессивного национализма в России, по сути, некому, поскольку в правоохранительных органах появляется все больше сочувствующих националистическим организациям.

Очередное убийство индийского студента в Санкт-Петербурге, совершенное 24 сентября, всколыхнуло общественность. Иностранные учащиеся мединститута им. Мечникова потребовали от правоохранительных органов обеспечить охрану их общежития. В апреле на том же месте уже было совершено нападение на другого студента из Индии. Тогда власти тоже обещали защитить гостей Северной столицы. Но милиции было не до индусов. «НИ» писали, что в то воскресенье наряды ОМОН охраняли митинг представителей Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ) от возможных нападений антифашистов.

В то время как иностранные студенты безрезультатно требуют защиты, националисты вовсю готовятся к новому «правому маршу». В прошлом году, 4 ноября, в День народного единства, с разрешения властей в центре Москвы маршировало несколько тысяч поклонников расовой теории. Они вскидывали руки, кричали фашистские приветствия и пугали своим видом прохожих. Вчера на сайте ДПНИ появилось сообщение о том, что их ряды пополнил депутат Госдумы от фракции «Родина» Андрей Савельев. Он сообщил «НИ», что понаблюдал за этой организацией, пообщался с активистами и увидел, что цели, задачи, а также действия организации ему весьма по душе. «Нацизма я там не увидел, – сказал он «НИ». – Это правозащитная организация, которая защищает права русского большинства». Между тем «правозащитниками» националистов считают не только в Госдуме.

По мнению экспертов «НИ», бритоголовые чувствуют себя на улицах наших городов совершенно спокойно из-за попустительства сотрудников милиции, которые не видят в них преступников. «Много случаев, когда постовые забирают бритоголовых, которые наносили побои кавказцам, – сообщила «НИ» председатель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина. – А потом жалобщики нам рассказывают, что милиционеры говорят скинхедам: ничего-ничего, сейчас он напишет заявление, и мы тебя отпустим. Часто милиционеры встают на сторону националистов». Разумеется, это не касается периодов кампаний показной борьбы с бритоголовыми, полагает содиректор центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс» Александр Тарасов. «Тогда, наоборот, сверху милиции спускается установка: вы должны в месяц выявить и задержать столько-то скинхедов, – сообщил «НИ» эксперт. – И они по внешнему признаку ловят людей и ставят на учет за лысую голову».

Последствия лояльности милиции к националистам не бросаются в глаза, но они ощутимы. В 2001 году произошли массовые погромы на рынке в Ясенево, а позже в Царицыно. «Это были не стихийные события. В случае с Царицыно специально заготовили арматуру, – считает Александр Тарасов. – Найти участников этих погромов не составляло никакой сложности, они знают друг друга, но милиция и прокуратура ограничились небольшим числом участников и не стали искать и наказывать остальных. Это можно делать только сознательно». Широко освещалось в СМИ и дело питерской группировки «Шульц-88», однако из всех задержанных реальный срок получил лишь один человек – лидер организации Дмитрий Бобров. Еще один из подсудимых был оправдан, остальные отделались условными сроками. «Они вышли из зала суда и перед телекамерами госканалов стали рассказывать, какой Шульц герой, как они дальше будут этих проклятых «черных» бить и резать, – вспоминает Александр Тарасов. – То есть занялись фашистской пропагандой в прямом эфире. Эта организация действует до сих пор».

31 июля 2004 года сержант милиции Борис Коструба выстрелил в рот 20-летнему рабочему из Таджикистана Рустаму Байбекову за то, что тот пытался пройти на станцию метро «Сокольники» без билета. Потерпевший чудом остался жив и перенес несколько сложных операций. В этом случае о национализме со стороны милиционера официально не говорилось, однако эксперт считает, сержант не стал бы задерживать человека со славянской внешностью. «Москвича так не схватишь, – говорит эксперт. – Может, у него есть влиятельные родственники, друзья, знакомые. А вот у этих точно ничего нет. У них все эти родственники в Таджикистане. С ними можно разговаривать, как с нелюдьми».

Из последних случаев можно вспомнить, что по делу об убийстве на станции метро «Пушкинская» 17-летнего студента первого курса Госакадемии управления Вигена Абрамянца, совершенном в апреле этого года, был задержан учащийся 4 курса колледжа № 1 ГУВД Москвы Никита Сенюков. В кругу националистов он был больше известен под кличкой Змей. Отец молодого человека – высокопоставленный сотрудник милиции. Следователи вышли на юношу в ходе расследования взрыва на Черкизовском рынке, который произошел 21 августа. Он был связан с организаторами взрыва, а те, в свою очередь, имели отношение к националистической организации «Русский общенациональный союз» (РОНС), хотя там такие связи отрицают.

О том, что в числе правоохранительных органов немало людей, разделяющих националистические взгляды, правозащитники говорили не раз, хотя власти предпочитают молчать. Член Общественной палаты журналист Николай Сванидзе считает, что подобные настроения среди милиции распространены достаточно широко. «И это очень серьезная проблема», – сказал он «НИ». Г-н Сванидзе напомнил, что само руководство МВД не раз заявляло, что порядок формирования милицейских кадров долгие годы таков, что туда часто попадают далеко не представители сливок общества. «Там много людей, больных всеми предрассудками, которыми страдает и значительная часть нашего общества. Но только в отличие от всего общества у милиции есть еще рычаги власти и это, конечно, создает значительную угрозу», – отметил эксперт. Часто в правоохранительные органы идут молодые люди, которые пришли из армии совершенно дезориентированными, считает председатель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина. «Он идет в милицию, платят там мало, он постоянно нарушает закон, который на самом деле должен отстаивать, – сказала она «НИ». – В качестве оправдания своих действий ему нужна какая-то идеологическая позиция. И он успокаивается на том, что делает все это «по отношению к врагам», – считает правозащитница.

Но сотрудники правоохранительных органов, с которыми удалось пообщаться «НИ», просят не спешить записывать их в националистов. Впрочем, и те, кто отрицает наличие национализма в силовых ведомствах, и те, кто подтвердил этот факт, согласились говорить лишь на условии анонимности. Можно предположить, что тема все-таки болезненная. «Национализма и предвзятого отношения к представителям национальных меньшинств не может быть в рядах наших сотрудников, поскольку перед каждым заступлением на службу они проходят специальный инструктаж», – сообщил «НИ» представитель ГУВД Москвы, пожелавший остаться неназванным. По его словам, начальники подразделений обязательно напоминают своим подчиненным о «равном и благожелательном отношении ко всем гражданам, невзирая на их национальность и вероисповедание».

В то же время один из сотрудников МВД РФ признался в разговоре с корреспондентом «НИ», что в милицейской среде националистические настроения все же имеют место, и выдвинул свою версию происхождения проблемы: «Начнем с начального уровня – милицейские колледжи. Не секрет, что многие студенты попадают туда и учатся благодаря деньгам высокопоставленных или богатых родителей. Советую съездить к любому милицейскому колледжу и посмотреть, на каких иномарках передвигаются молодые курсанты. Большинство таких студентов приезжают из республик Северного Кавказа, где большие милицейские должности всегда считались «хлебными», а занять их нельзя без соответствующего образования». Собеседник «НИ» считает, что пока такие студенты сорят в Москве деньгами, их «бедные русские сослуживцы вынуждены по ночам зарабатывать себе на хлеб, а утром идти на занятия». Он сообщил также, что многие обиды милиционеров на представителей нацменьшинств напрямую связаны со службой: «Вы посмотрите на национальный и даже клановый состав руководства некоторых ОВД. В конце концов в Москву зачастую едут не лучшие представители ближнего и дальнего зарубежья, с которыми милиционер вынужден постоянно сталкиваться на службе. Я уже не говорю о тех, кто бывал в боевых командировках на Северном Кавказе».

Сами националисты сейчас открыто говорят о том, что милиция на их стороне. «В последнее время у них очень своеобразное отношение к нам, – рассказал «НИ» лидер Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ) Александр Белов. – Они подходят и стыдливо говорят, что вынуждены проверить нас, и так далее. То есть реально они нас поддерживают, но вынуждены подчиняться странным приказам». Кроме того, он не отрицает и того, что иногда сотрудники милиции желают вступить в организацию. «Это нормальное явление, – уверен г-н Белов. – У нас абсолютно разные люди, в том числе много и бывших сотрудников милиции, и тех, которые, находясь в органах, сотрудничают с нами».

Между тем в МВД рассматривает вопрос о создании специализированных подразделений по расследованию преступлений, совершенных в отношении иностранных граждан и с их участием.

Сочувствуют ли милиционеры националистическим организациям?

Депутат Госдумы от ЛДПР, подполковник Внутренних войск МВД Андрей ГОЛОВАТЮК:

– Тут государство само еще не определилось о роли и месте таких организаций в современном обществе. Если будет решение прекратить их деятельность, то милиция соответствующим образом и будет действовать. Когда действия националистов приводят к нарушению общественного порядка, тут милиция не дремлет, а выполняет свои обязанности. Должно быть принято политическое решение, и милиция будет его выполнять. А то выходит так, что милиция выполняет по отношению к ним какие-то действия, потом милицию же и обвиняют в нарушении прав деятельности этих организаций.

Депутат Госдумы от «Единой России», генерал-майор МВД Алексей ВОЛКОВ:

– Нет, по моему многолетнему опыту работы, когда тем более расследуют такие тяжкие преступления, на национальности не делят. Говорят только об одном: человека убили. Если говорить в целом о том, что какие-либо преступления не раскрываются, то это уже общая болезнь нашей системы. Отсутствие профессионализма, недостаточный спрос с подчиненных, наше российское разгильдяйство.

Со всеми пожеланиями, добавлениями, исправлениями и критикой пишите: snifs@list.ru

В рассылке использованы статьи и информация, взятая с сайтов: Утро, Лента, Страна, РБК, Полит, Газета, Регнум, ИноСМИ, СиНьюс, КП, Независимая Газета, Правда, Новотека, Грани, МК, Известия, Труд, Новые Известия, Спорт-Экспресс, Фарк, Дни, Би-би-си, Инопресса, Информация и другие...