Главная » Журнал "Русский Образ" » Материалы, не вошедшие в журнал
Великий сосед России: национальный вопрос в Китае

--------------------------------------------------------------------------------

Александр Рожинцев
гг.Магадан – Санкт-Петербург
январь 1993 - 17 августа 2001 гг.
Китай решает демографические проблемы, неизбежно возникающие в любом государстве, по-своему. При этом ставка коммунистическим режимом делается только на одну нацию, намеренно преумноженную и потому самую многочисленную в полуторомиллиардной азиатской державе. В недалеком будущем, как явствует из древних пророчеств, России придется испытать на себе вторжение этой нации, а потому необходимо знать о ней и о ее соседях в государстве Китай, как можно больше.

Так ли могущественен и непоколебим Китай, как это нам пытаются внушить либеральная пресса и российский МИД? Много ли трещин в основании этой огромной языческой Вавилонской башни, грозящей рухнуть на истерзанную Православную Державу? Предлагаем вашему вниманию материал, написанный экспертной группой дальневосточных журналистов в годы жесточайшего кризиса в Российско-китайских отношениях, наступивших в начале 1990-х годов. В то время угроза вторжения в пределы России со стороны Китая была настолько правдоподобной,
что потребовала от правящего режима срочных предупредительных мер, что и выразилось в предоставлении Китаю многочисленных территориальных уступок. Теперь, когда наши отношения внешне выглядят более оптимистично, острота темы «китайской экспансии» на время ушла из поля зрения Русских людей. И напрасно. За последние 10 лет, за счет разоряемой антихристианским режимом России, Китай стал еще сильнее. Однако и у великой языческой державы есть уязвимое место – национальный вопрос. О нем и пойдет речь.

Нация - тиран
Из колыбели в междуречье великих рек, нация хань распространила пределы своего государства на миллионы квадратных километров. Земли, вошедшие в состав Китая, конечно же, не были необитаемы. В результате многовековых миграций Китай представляет собой не просто многонациональное государство, но одну из стран, на территории которой проживают и активно сосуществуют более 50 народов!

Китай состоит из 23 провинций, 5 автономных районов и нескольких городов центрального подчинения. В данной статье речь пойдет лишь о некоторых из них, где могут вспыхнуть национальные волнения при благоприятных для этого обстоятельствах.

Китай - одно из немногих многонациональных государств, где преобладающая и притом не коренная нация не просто превосходит, а довлеет над другими нациями и народами, составляя более 90 процентов населения! Эта нация как бы цементирует все остальные народы и удерживает их от попыток замкнуться в себе или, тем более, освободиться от опеки единого и неделимого Китая. Территории со значительным не ханьским населением, в основном, расположены вдоль границ Поднебесной империи. 4 из 5 автономных районов Китая являются
пограничными территориями. Кто же живет в Китае, кроме китайцев?

Юг - чжуаны и другие
Самым крупным после хань этносом являются чжуаны – народ, близкородственный основному населению соседей Китая - Таиланда и Лаоса.

Живут чжуаны в Гуанси-Чжуанском автономном районе (столица г. Наньнин) и в соседних провинциях КНР (Юньнань, Хайнань), в непосредственной близости от границы с Вьетнамом. Этот народ, в основном, занимается выращиванием риса и других зерновых культур. С китайцами чжуаны контактируют много веков, но, в отличие от других народов, в недавнем прошлом своей государственности они не имели. Поэтому потребуется много усилий и средств, чтобы поднять этот народ на борьбу с нацией хань. Но прежде чем это кому-нибудь удастся
сделать, (Индии или США) потребуется много усилий, чтобы объяснить чжуанам, за что они должны бороться с ханьской тиранией. А поскольку этот народ никогда не отличался героизмом и мужеством, любое национальное восстание будет без труда подавлено центральным правительством, благо у границ с Вьетнамом всегда находятся в боевой готовности части НОАК. Поэтому этот автономный район Китая можно считать относительно мирным и малоперспективным для разжигания межнациональной розни или, тем более, национально-освободительного
движения. Скорее в самом Вьетнаме (северные провинции) вспыхнет нечто подобное, чем это произойдет в соседней державе. Китай полностью контролирует национальный вопрос, как во Вьетнаме, так и в Лаосе и молниеносно ответит «зачинщикам» любого бунта на своей территории адекватными мерами.

В Гуанси-Чжунском автономном районе Китая, кроме чжуанов, живут еще родственные им Буи и Дун, а также в прошлом весьма воинственные народы Мяо, Яо, и И. Но все они живут в мире и согласии. Судя по сообщениям китайских и иностранных средств массовой информации, Гуанси-Чжуанский автономный район самый спокойный, а значит стабильный район Китая, к тому же активно развивающий торговлю с Вьетнамом и соседними провинциями Китая. Кроме того, даже историки не упоминают о каких-либо крупных национальных проблемах, связанных
с чжуанами в недавнем прошлом. Из крупных национальных восстаний первой половины ХХ века, полыхавших на юге Китая, чжуаны принимали участие лишь в одном – так называемом 37-дневном восстании народов Яо, Мяо и Чжуан. В 1933 году это восстание охватило районы сразу четырех провинций Китая – Хуанси, Гуйчжоу, Хунань и Юньнань, поэтому чжуанов нельзя назвать зачинщиками беспорядков тех лет. В то же время это говорит о том, что они могут подняться на борьбу вместе с другими народами при благоприятных для этого условиях.
На это указывает тот факт, что рядом с ними проживают более воинственные соседи.

Наиболее воинственными и независимыми от китайцев народами, живущими на юге Китая, всегда считались Мяо, Яо, и особенно народ И. Так, в городах Ляншань (провинция Сычуань), населенных этим воинственным народом, вплоть до конца 1950-х годов не было китайской администрации. Попавших на контролируемую ими территорию, И, живущие в горных районах, хладнокровно убивали. Впрочем, эта традиция горцев Южного Китая объяснялась не столько стремлением к национальной независимости, сколько ответной мерой на безжалостное
отношение к ним ханьцев, как во времена империи, так и при Китайской республике. Сами же горцы в то время находились на родоплеменной стадии развития, а значит, «творений» Маркса и прочих коммунистов не читали, и следовательно, революционерами никогда не были. Трудно поверить, но всего лишь полвека назад, в 1950-х годах, у народа И сохранялось деление на касты и рабство.

Надо признать, что сегодня, в эпоху существования КНР, народы Южного Китая находятся в более выгодном положении, чем во времена империи или в годы Республики. Прежде и помыслить было нельзя о национальной автономии. В современном же Китае ею пользуются не только чжуаны в Гуанси-Чжуанском автономном районе, но и народы в других южно-китайских автономных районах и провинциях. Даже в худшие времена Культурной революции хунвэйбины и цзафани унижали «варваров», но не вырезали поголовно целые села с некитайским населением,
как это было в 1930-40-х годах. Надо признать, что теперь, после утверждения в конце 1970-х годов нового курса китайского руководства, политика по отношению к национальным меньшинствам во многом вернулась к курсу первых лет существования КНР, т.е. претерпела значительные изменения к лучшему. Сравнить ее с ужасами первых лет Культурной революции, конечно же, невозможно.

Сейчас КНР не страшится вероятности национальных волнений на Юге, поскольку Юг Китая богатеет, и его население занято только одной проблемой - как заработать много денег в коммунистическом государстве, которое пока еще дает для этого возможности, и обеспечивает своим гражданам защиту независимо от национальности. Но эти свободы только на первый взгляд безоблачны - специальные службы зорко следят за положением дел в национальных образованиях Юга, и тотчас ликвидируют вспышки национализма и патриотизма, которые
то и дело возникают в автономных районах.

Коммунистическое руководство Китая, для предотвращения националистических выступлений, с помощью либеральных реформ лишило подавляющую часть населения страны религиозной, идеологической, исторической и экономической возможности отделения от остального Китая. Более того, атеистический режим коммунистов истребил в большинстве китайцев стремление к поиску свободы и росту духовного самосознания и самоопределения. Искусственное, идеологическое уравнивание наций и народов принесло свои плоды. Китай по-прежнему безбожен
и порабощен богоборческой идеологией коммунизма. И этому есть простое объяснение.

Если бы власть в Пекине даже на время ослабила меры по контролю над религиозными культами и конфессиями в стране, то произошел бы неизбежный и стремительный распад системы - разделение страны на части: исламскую, буддистскую и христианско-конфуцианскую. А это неминуемо переросло бы в многолетнее противостояние и национальные столкновения. Вот почему китайское руководство держит страну в коммунистическом интернационале и во внешнем идеологическом равенстве, а пробуждающуюся в отдельных частях страны религиозность
Пекина жестко контролирует в том числе, и через непрерывное наблюдение за духовными лидерами конфессий, а также самими конфессиями и т.д. Так происходит в Тибете, в Синьцзян-Уйгурском и прочих автономных и приграничных районах.

Либерализация страны и переход к рыночным отношениям усугубил и коммунистическую тиранию для всех, кто исповедует в Китае Бога, поскольку верить теперь не запрещено, но разрешено другое – все теперь зарабатывают деньги. А что хуже – быть в постоянных гонениях и верить в Бога, или сохранить веру в одержимой идеей обогащения стране, нам ли, Православным, не знать?

Автор не преследует цель доказать демонический характер иных, помимо Вселенского Православия, «религий», тем более, что о Китае и его культе дракона 100 лет назад обличительно написал великий русский христианский мыслитель Сергей Нилус. Вспомним, что Православные в Китае подвергались унижениям, гонениям и уничтожению на протяжении многих веков. В последний раз это происходило в XX веке – восстание «боксеров», гражданская война, Культурная революция и т.д. После десятилетий гонений и жесточайшей религиозной цензуры,
Православных в Китае почти не осталось. Поэтому речь в данной статье идет о национальной и религиозной политике коммунистического режима, который любыми способами стремится сохранить свою власть в захваченном им государстве. В этом СССР, современная Россия, и Китай, к несчастью, схожи, поскольку одни и те же силы стоят за тиранией в наших государствах.

Теперь рассмотрим Север и Восток Китая – территории, издавна находившиеся под духовным, экономическим и политическим влиянием Российской Империи.

Восток - манчжуры и хуэйцы
На Севере Китая расположены два автономных района – скромный по китайским меркам Нинься-Хуэйский и самый протяженный с запада на восток район Внутренняя Монголия.

На Северо-востоке Китая живет хорошо знакомый нам народ, не имеющий ныне даже автономии, но сыгравший в свое время в судьбе Китая и всего мира огромную историческую роль. Теперь же, лишенный за гордость и жестокость былой власти и могущества, этот народ доживает свой век, окруженный со всех сторон враждебными ему народами. Так повелитель стал пленником на своей же земле.

Речь идет о манчжурах, оставшихся во всем Китае всего лишь в числе 4,5миллионов человек. С манчжурами соседствуют малые народы – эвенки, орочоны, сибо и дауры. Последние сохранились в числе немногим более 100 тысяч человек.

Манчжуры – потомки некогда великого народа, завоевавшего Китай в XVII веке и основавшего династию Цин, и до недавнего времени представлявшие собой самостоятельный крупный этнос во время существования на Северо-востоке Китая прояпонского марионеточного «манчжурского» государства Манчжоу-Го, ныне практически полностью ассимилированы нацией хань. Сделано это китайскими коммунистами намеренно, умело и за малое время. Теперь манчжуры в Китае даже в быту не говорят на родном языке. Если ничего не изменится, то в первые
десятилетия XXI века процесс ассимиляции – исчезновения этноса манчжуров, завершится полностью. Манчжуры лишены национальной автономии, но по-прежнему страстно ее желают. Национальные лидеры манчжуров справедливо считают единственным способом спасения своего народа автономию и широкие права и свободы. По сути, в современном Китае - манчжуры - репрессированный народ (за связь с японцами), к тому же намеренно разрозненный и распыленный в густонаселенной ханьцами стране, народ, из года в год стремительно теряющий
целостность и единство. Не будет преувеличением сказать, что в случае возникновения национальных волнений в Китае, манчжуры поддержат кого угодно: тибетцев, монголов, хуэйцев, словом, всех, кто решится на подобный отчаянный шаг.

Нинься-Хуэйский автономный район (столица г. Иньчуань) и сам народ хуэй не просто национальное явление, а уникальный духовно-религиозный феномен современного Китая.

Подобно тому, как мусульмане Боснии – народ, отличающийся от соседей не языком, а «религией» и культурой, хуэй – это потомки ханьцев-мусульман, ставшие, благодаря своей ереси и основанной на ней культуре, самостоятельной нацией. В ближайшем будущем обострение проблемы народа хуэй может возникнуть как часть конфессиональной, и прежде всего, общеисламской, проблемы Китая. Тем более что автономный район граничит с Внутренней Монголией на севере, а с запада отделен от другого очага исламской напряженности, Синьцзяна,
провинцией Гань. Вспыхнет ли восстание на севере или западе - Нинься-Хуэйский район мгновенно запылает.

Что избежать этого, коммунистическому правительству приходится возвращать хуэйцам права и вольности, какие они имели до установления режима Мао. Ныне народ хуэй успешно и решительно восстанавливает свое традиционное положение в торговле и частном предпринимательстве - до победы коммунистов над Китаем именно этот народ занимал ведущее положение в бизнесе в местах смешанного с ханьцами проживания. Если Пекин по какой-либо причине не прервет этот процесс мирного восстановления и обогащения, то опасность обострения
национального и межконфессионального единства в Китае будет отдалена на неопределенное время. Однако развитие мирового исламского движения, умело провоцируемое мировым еврейским капиталом во главе с Израилем и США, указывает на то, что в Китае в самое ближайшее время возможен межнациональный, и прежде всего, межрелигиозный конфликт.

Опасность национальному единству
Угроза национальному единству и целостности Китая возрастает по мере расползания так называемого исламского терроризма и ваххабизма. А он приближается к границам Китая, особенно с Северо-запада и Запада, от границ СНГ, Индии и Афганистана.

Очаги исламского фундаментализма, разжигаемые пакистанскими талибами, ваххабитами и прочими исламскими фундаменталистами, год от года приближаются к великой китайской стене, и все больше угрожают устоям интернационального Китая. Все внешние и внутренние враги поднебесной державы используют эту угрозу в своих целях. Одна лишь Россия никоим образом не готовится к тем последствиям, какие могут возникнуть в случае распаления межнациональной вражды и даже межрелигиозной войны в самом Китае и у его границ. Все остальные
государства, испытавшие на себе «ханьский протекторат», предпринимают отчаянные попытки предупредить расползание международного исламского терроризма. И если для США и Израиля межнациональный пожар в Китае был бы настоящим подарком, то для России и стран СНГ– катастрофой с огромными территориальными потерями. Впрочем, это тема для отдельного и обстоятельного повествования.

Теперь мы переходим к краткому описанию тех народов, которые, в отличие от других, населяющих Китай (кроме ханьцев), имеют и опыт своей государственности, и опыт национальной борьбы. К тем народам, кто сегодня слишком слаб, чтобы представлять истинную опасность для территориальной целостности Китая, но которые обладают возможностями, опытом и ресурсами, чтобы представлять угрозу для стабильности и территориальной целостности, и в случае определенных обстоятельств могущими оказать влияние на политику центральных
властей в национальном и территориальном вопросе.

Эти народы живут в Синьцзян-Уйгурском автономном районе и автономном районе Внутренняя Монголия.

Север - монголы
После свержения в Китае монгольской империи Юань, граница между монголами и Китаем Минов снова, как и до походов Чингиз-хана, пролегла по Великой китайской стене. Так продолжалось до времен манчжурского завоевания.

Во время наступления на Китай манчжуры попутно завоевали и Монголию. Причем одна часть монгольских племен была побеждена в бою, другая – примкнула к манчжурам добровольно. Во время манчжурского завоевания Китая входили в состав войск завоевателей и монголы. Они выступали и в роли союзников (добровольно примкнувшие племена), и в роли вассалов (ранее воевавшие с манчжурами). И в том и в другом случае статус их был гораздо выше, чем у покоренных китайцев. Исторические данные говорят и о том, что манчжурские правители
опасались монголов как конкурентов и равных соперников в деле завоевания и покорения многочисленных земель и народов. Позднее, после утверждения династии Цин (с 1644 года), статус монголов постепенно изменился. Они превратились из союзников манчжуров в один из покоренных ими народов.

После Синьхайской революции в 1911 году и свержения династии Цин в 1912 году, Внешняя Монголия (или Халха) провозгласила свою независимость. Освободиться от Китая Монголии помогла Россия, фактически же независимость монгольского государства была достигнута и признана в 1920 году. Однако не будем скрывать, что Китай и сегодня не признает этого факта и лишь международные обязательства сдерживают его и не позволяют ему захватить Монголию вооруженным путем. Советский Союз, всегда защищавший МНР, распался, а Россия
при «новом» режиме не только самоустранилась, но и вывела свои войска в 1993 году.

В первые десятилетия существования Китайской республики Внутренняя Монголия (столица г. Хух-Хото) не обладала какой-либо автономией. Более того, ее территория была намеренно поделена на несколько провинций.

Правительство Гоминьдана с середины 1920-х годов проводило активную колонизацию монгольских земель. Для скорейшего достижения поставленной цели, в 1931 году даже создали специальную «Хинганскую армию освоения» во главе с генералом Чжоу Цзохуа. Началось активное создание на территории монголов военных поселений хань.

Каждый солдат, отслуживший три года в «армии освоения», имел право на получение в военном поселении 7 га сельскохозяйственной земли – гигантская площадь по китайским меркам. В результате ханьской колонизации, к середине 1930-х годовмонголы были вытеснены с 1/3 занимаемых ими прежде земель в Манчжурии и с 2/3 земли в соседней провинции Жэхэ (ныне Хэбэй). Многочисленные прошения о предоставлении национальной автономии в составе Китая, направлявшиеся законопослушными монголами, их съездами, курултаями и прочими
представительными органами, игнорировались центральным гоминьдановским правительством.

Японские власти были умнее китайских. Провозглашенное 1 марта 1932 года «манчжурское» государство Манчжоу-Го предоставило широкую автономию всем проживающим на ее территории монголам. Пример соседей способствовал активизации автономного монгольского движения. Последнее заявило о своем существовании как организации в 1933 году, а 15 октября 1933 годамонголы провозгласили о создании Автономного правительства Внутренней Монголии (АПВМ).

Нанкинское правительство Китая (Гоминьдан) не признавало монгольскую автономию до 5 марта 1934 года, но вскоре правительству Китая стало ясно, что оно рискует утратить влияние на монгольское национальное движение. 1 марта 1934 года Манчжоу-Го была объявлена империей. Влиятельные представители японского военного командования вскоре заявили, что не смогут препятствовать просьбам монгольских племен о присоединении к Манчжоу-Го. Для нанькинских властей это стало последним предупреждением. 23 апреля 1934 года Гоминьдан
официально создал Совет политических дел местной автономии Монголии. Но было уже поздно.

После японского наступления 1937 года на занятой японскими войсками территории существовало несколько мелких монгольских автономий. После нескольких промежуточных политических действий 10 сентября 1939 года г. Калган (ныне город в провинции Хэбэй) был объявлен столицей «нового объединенного монгольского государства» Мэнцзян. С Мэнцзяном установили дипломатические отношения Япония, Манчжоу-Го и прояпонское китайское правительство Ван Цзинвэя. Однако СССР упорно не признавал «новое государство», а после того,
как военные соединения Мэнцзяна участвовали в боях на Халхин-Голе на стороне Японии, И.В.Сталин поставил задачу разгромить марионеточное государство и создать новое - коммунистическое.

Так, после советско-японской войны 1945 года Внутренняя Монголия оказалась разделенной на две части – Восточная была занята Советской армией, а Западная – 8-й армией Китая (коммунистической). Решения различных съездов монголов были столь противоречивы и зависимы от воли Китая и СССР, что к ним едва ли можно было относиться серьезно. Но это часть истории Китая, и она мало известна в России, а между тем, СССР имеет прямое отношение к созданию этого автономного района Внутренняя Монголия.

После разгрома советскими войсками Квантунской армии Японии, почти одновременно, съезд монголов в Восточной Внутренней Монголии, занятой СССР, провозгласил суверенную Народную республику Внутренняя Монголия (НРВМ), а съезд монголов в Западной Внутренней Монголии, занятой войсками КПК, образовал Комитет движения за автономию Внутренней Монголии в составе единого Китая. О спешности образования нового государства говорит тот факт, что в первое правительство НРВМ вошли и некоторые бывшие члены правительства государства
Мэнцзян. Потом, разумеется, восточных монголов «поправилистаршиетоварищи», после чего они дружно проголосовали за присоединение к Монгольской народной республике. Принятие разных и противоречивых заявлений и решений «представителями монголов», а на деле ставленников КПСС и КПК, на Западе и Востоке Внутренней Монголии длились полгода. В результате монгольское движение подчинилось линии Коммунистической партии Китая (КПК). С тех пор о суверенной Внутренней Монголии или тем более присоединении к МНР не упоминается
вовсе. А тем более, в Китае. В нашей исторической науке об этом периоде советско-монгольских и советско-китайских отношений по понятным причинам умалчивается.

Решение о создании автономной Внутренней Монголии в составе Китая было принято 1 мая 1947 года на Объединенном съезде народных представителей Внутренней Монголии в Ваньемяо (Хух-Хото). Этот статус сразу же после провозглашения КНР был конституционно закреплен. Но, поскольку власти опасались возможного отделения Монголии от молодой Китайской республики, в 1950-е годы в состав автономного района Внутренняя Монголия (АРВМ), были срочно включены обширные области с ханьским населением. В результате к 1957 годумонгольские
народы оказались в значительном меньшинстве и составили всего лишь 20 % населения автономного района. Так, центральное правительство выполнило две стратегические задачи: во-первых, демографически подавило монгольское население, придав ему статус национального меньшинства, а во-вторых, охватило автономным районом границу Монголии. Теперь АРВМ захватывает 2/3 общей границы Китая с Монголией, что в случае вооруженного конфликта, безусловно, поможет решить вопрос о присоединении МНР к Китаю. Кстати, это единственный
автономный район Китая, с которым у России имеется общая государственная граница (Читинская область, н/п Забайкальск, Приаргунск, Нерчинский завод, Усть-Карск), что тоже имеет для Пекина стратегическое значение.

Колонизация продолжалась - 19 марта 1958 года Народный Совет АРВМ принял решение о прекращении использования монгольской письменности и постепенной китаизации монгольского языка. Этим же решением запрещалось преподавание монгольского языка во всех учебных заведениях автономного района.

Во время кровавой Культурной революции Внутренняя Монголия подверглась огромному нашествию хунвэйбинов и цзаофаней из ханьских провинций Китая. Эту армию, в основном, составили из фанатичной, одурманенной коммунистической пропагандой молодежи из крупных промышленных центров. Кроме обычных для того времени политических преследований, ханьцы-хунвэйбины постоянно демонстрировали местному монгольскому населению свое национальное превосходство. Совершалось это с помощью побоев, пыток, издевательств и даже грабежей.
В результате, в автономном районе вновь появились нелегальные пропагандистские материалы с призывами к независимости Внутренней Монголии. Пиком этого национально-освободительного движения стал так называемый «Семидневный бунт в Селинголе». В кровавых столкновениях местного монгольского населения с хунвэйбинами самым распространенным среди бунтующих монголов был лозунг «Прочь, китайцы, из нашей страны». Разумеется, китайская пропаганда обвинила в разжигании розни между ханьцами и монголами… Советский Союз, США
и прочие «враждебные силы». О числе погибших и пострадавших, конечно же, не сообщалось. До сих пор подробности семидневного бунта неизвестны широкой общественности.

Подавив бунт, коммунистическое правительство предприняло решительные меры по дальнейшему покорению монголоязычной части Китая. С 1968 года в автономный район активно переселяются ханьцы со всей страны. В основном – молодежь из Пекина, Шанхая, Тянцзина и других крупных городов. Коммунисты считали эту молодежь самой передовой и подготовленной к «просвещению», а по сути, ассимилированию монгольского «отсталого» населения. В каждом городе автономного района поселили по 10 000 переселенцев-«добровольцев». В каждой
«народной коммуне» – по 1000, и в каждой бригаде – по 100 человек. Кроме «воспитания и образования», переселенцы активно «благоустраивали» жизнь монголов – распахивали земли, которые монголы веками использовали под пастбища для своих стад.

В 1969-1970 годах из состава Автономного района Внутренняя Монголия (АРВМ) коммунисты вывели и передали соседним ханьским провинциям обширные районы, населенные, преимущественно, монголами. В результате этого прежде огромная территория автономного района сократилась в 3,5 раза, с 1 млн. 400 тыс. до 400 тысяч кв. километров! Такой метод укрощения даже в Тибете не рискнули применить. В результате намеренного усечения территории, монгольское население автономного района сократилось в 4 с лишним раза - с 1, 3 миллиона
до 300 тысяч человек! Так, численность монголов составила всего лишь 4,8 % от всего населения автономного района Внутренняя Монголия. Таков был ответ Мао на угрозу советского вторжения со стороны Монголии. Напомню, что именно на 1968-1970 годы приходится пик пограничных конфликтов СССР и Китая. В то время советские войска на территории МНР были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Не доверяя монголам в подобной ситуации, Пекин, по примеру советских коммунистов, репрессировал целый народ – монголов.
Однако вскоре после смерти Мао Цзедуна репрессии пошли на убыль.

Летом 1979 года ЦК КПК и Госсовет КНР приняли решение о восстановлении АРВМ в границах до июня 1969 года. Отнятые в пользу ханьских провинций территории были возвращены, а в самом автономном районе коммунисты декларировали возврат к национальной политике времен первых лет существования КНР.

Размышляя о сегодняшнем положении дел в национальном вопросе КНР, можно придти к выводу, что скорее Внешняя Монголия (МНР) будет включена в состав Китая, чем во Внутренней Монголии возникнет сколь-нибудь серьезное национально-патриотическое движение за независимость. Китаю легче организовать и субсидировать национальное движение монголов МНР за объединение с автономным районом Внутренняя Монголия, чем позволить какой-либо державе использовать китайских монголов в решении национальных вопросов внутри страны.
У Китая свои планы в отношении монголов.

Можно уверенно предположить, что как только завершится мирный процесс объединения обеих частей Кореи, а это произойдет в ближайшие годы при активном участии и России и Китая, то немедленно возникнет вопрос об объединении обеих частей Монголии. Вопрос будет поднят Пекином самым решительным образом на всех уровнях. Вот почему при нынешнем режиме Россия и ее Дальний Восток стали заложниками китайской дипломатии, которая настойчиво и планомерно использует национальный вопрос для достижения своей цели – прибрать
к рукам Монголию. Если Россия, благодаря политике ее нынешнего кесаря, мечтающего о лаврах миротворца в корейском вопросе, потеряет бдительность и активно вмешается в этот процесс, перехватив инициативу у Китая (что он и желает), то Пекин молниеносно выдвинет встречное предложение - продолжить процесс «объединения разделенных народов» Юго-восточной Азии, имея в виду, конечно же, «несчастных» монголов.

Так, Россию заведомо готовят к сдаче МНР. Для нас же потеря союзника и друга – независимой Монголии, всегда опиравшейся на помощь и поддержку Российской Империи, а позже СССР и Российской Федерации, означает, без преувеличения, национальную катастрофу. Причем дважды национальную. Одна - для брошенного режимом русского населения Восточной Сибири и Дальнего Востока, другая - для разоренного и так же обманутого властями монгольского народа.

Нетрудно догадаться, что нищей Монголии нужны не только кредиты, но и любая помощь: военная, экономическая, политическая, словом, все, что может дать развитие и процветание народу МНР. Но Китай и об этом уже «позаботился». Не секрет, что монголы в Китае (АРВМ) и живут богаче и чувствуют себя более уверенно, поскольку имеют возможность и путешествовать и торговать во всех уголках ныне процветающего Китая. Монголы, живущие в независимом государстве (МНР) беднее и незащищеннее, и потому легко уловимы соблазнительной
идеей объединения с Китаем. Вся мощь коммунистической пропаганды Китая и деньги давно работают на то, чтобы вложить в умы монголов идею воссоединения Родины. Подкупленные чиновники и избранники народа в МНР готовы уже сейчас отдаться сильному соседу, но ждут одобрения. Последнее слово за Россией. Но мы пока безмолвствуем.

Известно, что правящий в России антинародный, антихристианский и антиславянский режим делает все возможное, чтобы истощить людские и экономические ресурсы нашей Родины. У России до сих пор нет национального лидера, русского патриота и Самодержавного правителя. Но он будет, как о том сказано в многочисленных пророчествах Русских Святых. Тогда только у России будет и будущее и Великая слава и процветание и духа народа и тела его. А пока наша порабощенная жидами Родина стоит перед надвигающейся день ото дня угрозой
триединого нашествия: с Запада – иудейско-американский НАТО-папизм, с Востока - китае-ханьский нацизм, с Юга - исламский талибо-ваххабистский терроризм.

Тем временем национальная ассимиляция монголовханьцами за десятилетия существования Китайской республики и КНР достигла такой угрожающей степени, что в 1980-х годах агентство Синьхуа преподносило как величайшее достижение «исправленной» национальной политики факт, что «в некоторых бригадах начали составляться графики и рабочие таблицы на монгольском языке». О масштабах целенаправленной ассимиляции ханьцами автономного района Внутренняя Монголия говорит тот факт, что сегодня в Китае, по официальным и, вероятно,
завышенным данным, численность всех народов монгольской группы составляет не более 4,5 миллионов человек! Для полуторамиллиардного Китая это капля в море. Вот почему китайское правительство мечтает улучшить демографическое положение монголов за счет … присоединения к Китаю Монгольской народной республики.

Необходимо ответить прямо на вопрос о возможности противостояния монголов агрессии ханьцев. Надо признать, что на всем протяжении XX века национальное движение во Внутренней Монголии активно использовалось мировыми державами, соперничающими с Китаем за лидерство в мире, и потому оно во многом скомпрометировало себя не только в глазах ханьцев, но и монголов. Впрочем, коммунистические лидеры Китая сделали все, чтобы убедить монголов в том, что Пекин «хочет им добра и одного лишь процветания». Кроме того, если
кто-то и выступит в АРВМ под монгольскими национальными лозунгами, которые вероятны в случае обострения национального вопроса внутри страны, то Китай немедленно объявит их «инспирированными извне» и стремительно подавит с особой жестокостью. Результатом такого стихийного выступления монголов может стать дальнейшее многократное усиление и распространение ханьского национализма во внутренней политике Пекина и прежде всего по отношению к коренному населению Внутренней Монголии.

Еще более трагичной будет ситуация, если Китай дерзнет обвинить Монголию или Россию организаторами массовых национальных столкновений. В этом случае территориальными претензиями к Монголии аппетит Пекина не ограничится. Что может Россия этому противопоставить, если у нас в тылу уже находится армия китайцев, преимущественно ханьцев, разбросанная по всей территории от Урала и Сибири до Дальнего Востока?

Запад - уйгуры
Территория Синьцзян-Уйгурского автономного района, расположенного на границе Китая с государствами Средней Азии (Казахстан и Киргизия), была завоевана империей Цин еще в XVIII веке .

В первой четверти XVIII века империя подчинила уйгурские княжества Туфан и Хами, далее в 1755 году разгромила мощное Джугарское ханство монгольского племени ойротов, а в 1759 году окончательно присоединила к себе теократическое государство ходжей Восточный Туркестан.

В настоящее время Синьцзян-Уйгурский автономный район – единственная крупная административная единица Китайской Народной Республики, где ханьцы не составляют большинство населения. Более того, согласно официальной, а поэтому завышенной переписи населения 1982 года и по таким же данным 1987 года, хань составляют лишь 40 % населения автономного района. Основной же неханьский народ – уйгуры - преобладают, составляя 45-46 % населения.

В Южном Синцзяне, исторически именуемом Восточным Туркестаном, процент неханьского населения доходит до 83-84 %. Кроме уйгур , в Синьцян-Уйгурском автономном районе (СУАР) веками живут казахи, дунгане, монголы, киргизы, сибо, таджики, узбеки, дауры, татары и еще несколько народов, в том числе русские, которых проживает в этом районе около 2,5 тысяч человек. Есть и другая особенность.

С начала 1980-х годов автономный район (СУАР) единственный в Китае сохраняет отрицательное сальдо миграции ханьского населения. Навсегда покидают его не только ветераны «производственно-строительного корпуса НОАК (Народно-освободительной армии Китая)», но и молодые ханьцы, которых более привлекают возможности перебраться в богатеющие день ото дня южные провинции Китая. Кроме того, естественный прирост у неханьского населения СУАР в 3 раза (!) превосходит его уровень у ханьцев Синцзяна. Если эта тенденция сохранится
в ближайшие 20 лет , то СУАР превратится не только в национально-религиозную, но и в политическую автономию, готовую при первом удобном случае первой покинуть Китай. Чтобы убедиться в этом, обратимся к опыту национально-освободительной борьбы народов Северо-запада Китая.

После завоевания существовавших здесь государств империей Цин и создания «наместничества Синьцзян», что в переводе с китайского означает «новая граница», и до времени основания КНР, местные народы десятки раз (!) поднимали восстания под националистическими и исламскими лозунгами. Вот только несколько примеров:

В 1864 году массовое восстание привело к отпадению Синцзяна от Китая на целых 13 лет (!).

Дважды в XX веке крупные восстания охватывали большинство территории Синцзяна и завершались провозглашением независимости государств. Но и в этих двух случаях новообразованные государства ликвидировались при содействии… СССР!

В первый раз это произошло в феврале 1931 года. В то время восстание против китайского господства и ханьского националистического притеснения уйгуров провинциальным правительством гоминьдановца Цзинь Щужэна, стремительно переросло в настоящее побоище. К восстанию присоединились дунгане и казахи, которые вместе с уйгурами призвали на помощь войска не подчинившегося центральному правительству генерала-дунгана Ма Чжунина. Успех восставших был стремителен – к весне 1933 года объединившиеся народы уже контролировали
90% территории Синцзяна и, более того, в июле 1933 года провозгласили образование Восточно-Туркестанской исламской республики.

Новый губернатор Синцзяна Шэн Шицай, уразумев, что он не в силах справиться ни с отрядами новообразованной республики (ВТИР), ни с войсками «дезертира» Ма Чжунина, решается обратиться за помощью к …СССР! В результате, основной боевой силой смешанных войск-наемников, разгромивших армии Восточного Туркестана и армии Ма Чжунина, стал отлично подготовленный и вооруженный Алтайский отряд НКВД. Советские чекисты воевали в Синцзяне всего полгода - с декабря 1933 по июль 1934 года они справились с поставленной Москвой
и Пекином задачей. Разумеется, почти все отличившиеся в этих боях командиры-чекисты в годы репрессий И.В.Сталина были расстреляны. Поэтому, о самом отряде, его численности, руководителях и т.п. ни в Китае, ни в России до сих пор ничего не известно. Наемники выполнили свою задачу, за что и были «вознаграждены» - вовремя выведены, уничтожены и забыты.

Добивали восставших «исламистов» уже китайские войска, которые в октябре 1934 года жесточайшим образом ликвидировали Восточно-Туркестанскую исламскую республику.

Вторично Восточно-Туркестанская республика возродилась в 1944-46 годы, в результате широкого и вооруженного национальноосвободительного движения, которое началось 2 сентября 1944 года Илийским восстанием в Синцзяне. В документах и заявлениях восставших видна та же «опытная рука», что и в национально-освободительном движении монголов, происходившем в 1945 году в оккупированной советскими войсками Восточной Внутренней Монголии.

Первая декларация, принятая 10 ноября 1944 года Народным комитетом Восточно-Туркестанской республики (ВТР) в г. Кульдже, провозгласила цель «уничтожить навсегда господство ханьцев на территории Восточного Туркестана», провозгласила независимость республики и особую роль ислама в новом государстве. Но не прошло и двух месяцев, как заявления «левеют», после чего исчезают радикальные требования национальной независимости и исламские лозунги. Взамен «неожиданно» появляется пункт «проводить на деле политику дружбы
с СССР». Согласно косвенным данным, а надо признать тот факт, что ни в СССР, ни в России до сих пор не проводилась работа по объективному изучению синцзянских событий 1944-1945 годов и, тем более, по влиянию и участию в них КПК и СССР, в действительности восстание и провозглашение Восточно-Туркестанской республики (ВТР) произошло стихийно. Но его немедленно взяли под контроль и «подправили» просоветские лидеры. После этого стихийное восстание, облеченное в социалистические формы, было «подарено» советскими коммунистами
КПК в обмен на лояльность и партийную дружбу «в борьбе с мировым империализмом». То же самое произошло и с монгольским национально-освободительным движением.

В результате тайных манипуляций 2 января 1946 года в г. Дихуа между ВТР и представителями коммунистического правительства Китая было подписано соглашение, после которого провинциальное правительство Синцзяна было реорганизовано и стало коалиционным. Чуть позднее, 1 июля 1946 года Временное правительство ВТР и вовсе объявило о самороспуске. Закономерным оказалось и завершение событий - экс-лидеры Временного правительства ВТР в полном составе погибли в «случайной» авиакатастрофе советского самолета.

После победы Национально-освободительной армии Китая (НОАК) над войсками Гоминьдана и последовавшего за этим провозглашения КНР, в Синцзян на принудительное поселение в полном составе направили разоруженный армейский корпус Гоминьдана, спешно переименованный в «производственно-строительный корпус НОАК».

По официальным китайским источникам, с 1950 по 1980 годы число переселенцев-ханьцев, направляемых в Синцзян в централизованном порядке, составило около 100 тыс. человек в год. Процесс ханьской колонизации Северо-запада приостановился лишь в 1976 году, когда среди ханьцев в СУАР были введены меры по планированию рождаемости. Среди неханьцев их попытались ввести в 1983 году, но вскоре отменили из-за широких протестов местного мусульманского населения. В результате, в 1985 году естественный прирост у хань в автономном
районе составил 6,5 процента у неханьцев – 17, 2 процента, т.е. превысил почти в 3 раза. Чтобы предотвратить рост преимущественно исламской части населения СУВАР, в апреле 1988 года Пекин потребовал от Народного правительства СУАР принятия временного постановления о плановом деторождении среди национальных меньшинств. В городах семьям отныне предписывалось иметь не более двух, в сельской местности - трех детей.

Может ли Синцзян стать в Китае очагом национального и религиозного противостояния? Разумеется, да, поскольку приведенные выше примеры из истории СУАР говорят сами за себя – у Синьцзян-Уйгурского автономного района богатая история и большой практический опыт в борьбе за независимость. Кроме того, народы, населяющие автономный район, имеют цементирующую силу для национально-освободительной борьбы – ислам. Всем этим, безусловно, могут воспользоваться враги и соперники Китая, сражающиеся за лидерство в мире и первенство
на Евразийском континенте.

Не будем также забывать, что этот автономный район Китая до сих пор относится к территориям с наименьшим ростом производства и уровнем доходов населения. Эта территория - один из ярких представителей «бедного Севера». Так, в 1992 году добавленная стоимость в промышленности на Востоке Китая возросла на 24%, в то время как на Северо-западе – всего лишь на 10,3%. Кроме того, наряду с Тибетом это территория, на которой не только в прошлом существовало национальное движение, но и в настоящее время стремительно зреет
сепаратизм. Столкновения на национальной и религиозной (исламской) почве происходят здесь повсеместно. Китайские источники упоминают о «кровавых столкновениях в Тибете, Синцзяне и еще ряде районов страны на протяжении всех 1980-х годов». Происходили подобные события и позднее. Необходимо отметить, что Синьцзян-Уйгурский автономный район наравне с Тибетом, никогда, даже во времена наибольшего тоталитарного контроля над правами и свободами граждан, для властей Китая не был безопасным и спокойным.

В 1970-х годах в столице автономного района г. Урумчи и в других населенных пунктах было совершено несколько террористических актов (взрывов бомб). По сведениям китайских спецслужб, исполнителями злодеяний были пакистанские и афганские исламские фундаменталисты. Точные данные об этих событиях, по понятным причинам, отсутствуют не только в советских, но и в китайских открытых источниках. Причина проста - спецслужбы СССР и Китая в 1970-е годы почти не контактировали, если не сказать больше – враждовали. Более
того, после ввода советских войск в Афганистан они и вовсе вступили в открытое противостояние, известно, что Китай снабжал моджахедов всеми видами оружия и амуниции.

Некоторые специалисты-китаеведы склонны сравнивать ситуацию в СУАР как в демографических показателях, так в некоторых особенностях (соотношение представителей коренных и некоренных национальностей в городском населении, органах власти и управления, а также среди партийных функционеров и интеллигенции) с Казахстаном в годы последних лет существования СССР. Эти сравнения дают основания предположить большую вероятность «советского» развития событий, как в самом Китае, так и в Синцзяне. Однако не следует забывать,
что Советский Союз был доведен до экономического краха и распада умелыми действиями еврейско-партийной олигархии. Китайская же система «управления народным хозяйством» не просто на подъеме, а переживает экономический расцвет, опережая все страны Юго-Восточной Азии. Из разрушаемой жидами изнутри империи выгодно уходить, забрав с собой пожитки, а в набирающей силу и богатеющей державе - предпочтительней остаться. Но не будем забывать, что обогащение одних народов за счет других, равно как и обогащение одних районов
государства за счет других, неизбежно приведет к катастрофе – межнациональным конфликтам, и, как это произошло в СССР, к распаду страны.

В ожидании перемен
В Китае давным-давно образовались кланы, касты и номенклатурные семьи, которые не собираются отдавать власть. Они готовы уничтожить всякого, кто посягнет на их влияние и могущество. Мы знаем из своей истории, к чему приводят такие разделения на касты, которыми умело пользуются враги всех мировых государств - евреи. Для них Китай – Вавилонская башня, которую им необходимо сбросить на соседа – Россию, чтобы окончательно похоронить мечту Русского народа об освобождении из жидовского рабства. Эти богоубийцы скорее
сдадут в аренду порабощенную Россию язычникам-китайцам, чем лишатся власти над ней. Так уже было в истории с другими народами.

Предвидя грядущие национальные волнения, Пекин в срочном порядке предпринимает меры по уравниванию жизненного уровня населения Синцзяна с другими, более развитыми районами страны. Некоторые действия руководства КНР последних лет, направленные на экономическую помощь Синцзяну, убедительно показывают, что коммунистический режим не только обеспокоен положением дел, но и прогнозирует возможный кризис в этом автономном районе. Китай пытается предотвратить распад страны экономическими методами, но ему это удается
все труднее. Кроме того, не решена до сих пор «проблема Тайваня» – «сбежавшей» территории, которая, к тому же, чувствует себя прекрасно и не стремится обратно к прародителю. Но, зная историю Китая и азиатское коварство его руководителей, можно не сомневаться, что рано или поздно Китай присоединит Тайвань силой. Да так, что никто и ничто не сможет этому помешать.

Китай XXI века - это сверхдержава и единоличный хозяин Евразии. Пекин желает этого, во что бы то ни стало. Вот почему пришло время России сбросить жидовское иго и укреплять восточные рубежи Отечества. Знать и уважать своего великого соседа должны не только политики, иначе, распалив нашу национальную гордость и пренебрежение к китайцам, жиды попытаются стравить нас, чтобы в очередной раз нажиться на кровопролитной войне. Ведь ничего другого христопродавцы не умеют.

Национальный вопрос в Китае Русским людям должен быть хорошо известен, поскольку именно Россия в новом веке, как о том сказано во многих Христианских пророчествах, столкнется с нашествием народов поднебесной империи. Россия должна выполнить особую, Богом данную, миссию по очищению Китая от коммунизма, поскольку в свое время именно порабощенная жидобольшевистским режимом Россия (СССР) и установила его. Тибет, Внутренняя Монголия и Синьцзян-Уйгурский автономные районы Китая представляют реальную угрозу для центрального
коммунистического правительства, поскольку именно здесь, на расчлененных, истерзанных и порабощенных ханьцами землях, может вспыхнуть национально-освободительное движение. Народы Китая, как и народы России, ждут часа избавления от ненавистного режима и час этот, я знаю, близок.

Господи, да будет воля Твоя!<