Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Литературное чтиво

  Все выпуски  

Мировая литература


Информационный Канал Subscribe.Ru

МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Выпуск № 120 от 2004-06-23

Число подписчиков: 15


Уважаемые подписчики!

В данном произведении применяется ненормативная лексика, за использование которой ведущий рассылки ответственности не несет. Приносим свои извинения.


   Стивен КИНГ "ЛОВЕЦ СНОВ"

Часть
1
   Рак
   Глава 3. "Скаут" Генри


1
  

     Пристально следя за светом фар "скаута", буравившим дырки в снежной завесе, которая накрыла Дип-кат-роуд, Генри пробивался к "Дыре в стене" и попутно обдумывал способы, как это сделать.
     Разумеется, под рукой всегда был Выход Хемингуэя, когда-то в Гарварде, на последнем курсе, он даже написал статью с таким названием, так что, должно быть, уже тогда имел в виду именно такое решение, не просто выполнял очередное задание очередного курса, нет, что-то было в этом глубоко личное.., скрытая тяга.., даже в то время.
     Так вот, Выход Хемингуэя был короток и прост: дробовик. И будь сейчас у Генри оружие.., не то что он бы непременно сделал это в обществе друзей. У их четверки бывало немало хороших моментов в "Дыре в стене" и было бы нечестно все портить. Такое навсегда осквернило бы "Дыру" для Пита и Джоунси, да и для Бивера тоже, возможно, больше всего именно для Бивера, а это уж подлость. Но скоро все свершится, он чувствовал, как оно приближается, словно зуд в носу, перед тем как чихнуть, но, наверное, это так и будет выглядеть. Всего лишь "ап-чхи" - и привет тьма, старая подруга.
     Согласно Выходу Хемингуэя, следует снять туфлю и носок, упереть приклад в пол, сунуть дуло в рот, большим пальцем спустить курок.
     Памятка себе, подумал Генри, выравнивая вильнувший "скаут". Хорошо еще, что колеи остались, да, собственно говоря, эта дорога и есть две колеи, вырытые трелевочными машинами, безостановочно ползущими по ней летом. Если сделаешь это таким образом, прими сначала слабительное и подожди, пока сходишь в туалет, ни к чему доставлять лишние хлопоты тем, кто тебя найдет.
     - Пожалуй, не стоит так спешить, - сказал Пит. У его ног стояла неизменная бутылка с пивом, уже наполовину опустошенная. Но одной бутылки недостаточно, чтобы вернуть Питу благодушное настроение. Еще три-четыре, и Генри вполне может переть по этой дороге под шестьдесят в час, а Пит при этом будет громко подпевать этому мудацкому диску "Пинк Флойд". А он вполне способен выжать шестьдесят, и ничего "скауту" не сделается, разве что бампер немного погнется. Оказаться в колеях Дип-кат, пусть и забитых снегом, все равно что лететь по рельсам. Если снег будет так валить и дальше, их дело плохо, ну а пока.., все в порядке.
     - Не волнуйся, Пит, все тип-топ.
     - Хочешь пива?
     - Только не за рулем.
     - Даже в такой глухомани?
     - Позже.
     Пит притих, предоставив Генри тоскливую работенку: следить за светом фар и пробираться по извилистой дороге между деревьями. Оставив его наедине со своими мыслями, чего тот и добивался. Все равно что трогать и трогать языком больной зуб, проверяя, ноет или нет. Но именно этого он и хотел.
     Существуют таблетки. Существует старый надежный способ; включенная электробритва в ванне с водой. Можно утонуть. Прыгнуть с обрыва. Револьвер в ухо - слишком ненадежно. Как и резать вены на запястьях, это только для психопатов, разыгрывающих самоубийство. Генри крайне заинтересовал японский способ: надеть петлю на шею. Привязать другой конец к большому камню. Положить камень на сиденье стула, сесть на пол и прижаться к чему-нибудь спиной, так, чтобы нельзя было упасть назад. Опрокинуть стул. Камень откатится. Человек может прожить от трех до пяти минут в состоянии усугубляющейся асфиксии. Серое перетекает в черное - привет тьма, старая подруга.
     Он прочел об этом методе в одном из любимых Джоунси детективов Кинси Милхоуна. Детективы и ужастики - две составляющие радостей Джоунси. Но Генри больше склонялся к Выходу Хемингуэя.
     Пит прикончил первую бутылку и, довольно улыбаясь, дернул пробку второй.
     - И что ты об этом думаешь?
     Генри словно выдернули силком из той вселенной, где живые действительно хотели жить. И как обычно в последнее время, он нетерпеливо поморщился. Но сейчас главное, чтобы никто из них ничего не заподозрил, а ему казалось, что Джоунси уже насторожился, да и Бивер вроде бы тоже. Эти двое иногда могли заглянуть внутрь. Пит, разумеется, ни сном ни духом, но и он способен сболтнуть в самый неподходящий момент, мол, каким озабоченным выглядит старина Генри, должно быть, что-то неприятное на уме, а Генри совсем это ни к чему. Для их четверки, старой канзасской банды Алых Пиратов третьего-четвертого классов, эта поездка в "Дыру в стене" будет последней, и нужно, чтобы о ней сохранились самые светлые воспоминания. Пусть они будут потрясены и ошеломлены случившимся, даже Джоунси, который чаще других видел Генри насквозь. Пусть твердят, что для них это полнейшая неожиданность. Все лучше, чем если оставшиеся трое будут сидеть по углам, опустив головы, боясь встретиться взглядами, думая, что им следовало бы догадаться, что все признаки были налицо, а они так ничего и не предприняли.
     Поэтому он вернулся в другую реальность, убедительно изображая неподдельный интерес. А кому это удастся лучше, чем шринку?
     - О чем я должен думать?
     - Да об этой чепухе у Госслина, тупица, - пояснил Пит, закатив глаза. - О том вздоре, о котором толковал старик Госслин.
     - Пит, его не зря зовут стариком. Ему уже восемьдесят, не меньше, а единственное, в чем не испытывают недостатка старики и старухи, так это истерия - типичный психоз пожилого возраста.
     "Скаут" тоже не весенний цыпленочек - четырнадцать лет и второй круг по орбите одометра - выскочил из колеи, и его незамедлительно занесло, невзирая ни на какой четырехколесный привод. Генри выровнял машину, едва не засмеявшись, когда Пит уронил бутылку на пол и пронзительно взвизгнул:
     - Эй, мать твою, какого черта! Смотри, что делаешь!
     Генри сбавил скорость, почувствовал, что "скаут" стал слушаться, и снова нажал на педаль намеренно быстро и сильно. Машина снова пошла юзом, на этот раз против часовой стрелки. Очередной вопль Пита... Он повторил маневр, "скаут" вновь ввалился в колеи и на этот раз побежал гладко как по маслу. Неоспоримое преимущество решения покончить с жизнью - малые неприятности больше не действуют на нервы. Все по фигу.
     Свет прорезал слепящую белизну, состоящую из миллиардов пляшущих снежинок, среди которых, если верить расхожей мудрости, нет ни одной одинаковой.
     Пит поднял бутылку (выплеснулось совсем немного) и похлопал себя по груди.
     - Ты не слишком гонишь?
     - Ни чуточки, - сказал Генри и продолжил спокойно, словно ничего не случилось (на самом деле машина рыскнула) или течение его мыслей не прерывалось (оно и не прерывалось):
     - Массовая истерия - явление вполне обычное среди очень старых и очень молодых. Подробно описанный феномен как в моей области, так и в смежной профессии, социологии. - Он глянул на спидометр, увидел, что идет под тридцать пять миль, что и в самом деле довольно быстро для подобной погоды, и сбросил скорость. - Лучше? Пит кивнул:
     - Не обижайся, ты классный водила, но, старина, в такой снег! Кроме того, машина нагружена! - Он помахал большим пальцем в сторону двух пакетов и двух коробок на заднем сиденье. - Кроме сосисок, у нас там макароны "крафт" с сыром. Бивер без этой жратвы жить не может.
     - Знаю. Мне они тоже нравятся. Вспомни истории о сатанистах в штате Вашингтон. Пресса в середине девяностых буквально с ума сходила. Следы привели к старикам, живущим с детьми, а в одном случае - с внуками, в двух городишках к югу от Сиэтла. Многочисленные жалобы о сексуальных издевательствах над детьми в детских садах, очевидно, посыпались, когда девочки-подростки, работающие неполный рабочий день, подняли ложную тревогу одновременно в Делавэре и Калифорнии. Возможно, совпадение, возможно, просто назрела подходящая обстановка для подобных сенсаций, и девочки этим воспользовались.
     Как гладко скатываются с языка слова, словно в самом деле имеют какой-то смысл. Генри разглагольствовал, а сидевший рядом человек слушал в немом восхищении, и никто (особенно Пит) не мог предположить, что он выбирает между дробовиком, веревкой, выхлопной трубой и таблетками. Голова была словно забита магнитофонной пленкой, а сам он - нечто вроде плейера, непрерывно пропускающего сквозь себя кассету за кассетой.
     - В Салеме, - продолжал Генри, - истерия поразила как стариков, так и молодых девушек, и voila1 - тут тебе и процесс о салемских ведьмах.
     - Мы с Джоунси этот фильм видели, - сказал Пит. - Там Винсент Прайс играл. Я от страха в штаны наложил!
     - Еще бы, - засмеялся Генри. На какое-то безумное мгновение ему показалось, что Пит имеет в виду "Плавильную печь". - А когда истерические идеи обретают силу? Как только урожай собран, настает плохая погода, когда самое время рассказывать страшные истории и выдумывать всякие пакости. В Уинатчи, штат Вашингтон, - сатанизм и жертвоприношения детей в лесу. В Салеме - ведьмы. А в Джефферсон-трект, обиталище единственного и неповторимого магазина Госслина, - странное свечение в небе, пропавшие охотники и войсковые маневры, не говоря уже о фантастических красных штуках, растущих на деревьях.
     - Не знаю насчет вертолетов и солдат, но так много народу видели эти огни, что пришлось даже созвать городское собрание. Сам старик Госслин мне сказал, пока ты выбирал консервы. Кроме того, несколько человек из Кинео действительно исчезли, какая уж тут истерия! - возразил Пит.
     - Позволь заметить, что невозможно созвать городское собрание в Джефферсон-трект, поскольку это не город. Даже Кинео - всего лишь тауншип, имеющий, правда, название. Во-вторых, собрание будет проходить вокруг печки старого Госслина, и половина присутствующих успеют накачаться мятным джином или бренди, - заметил Генри.
     Пит хихикнул.
     - В-третьих, что им еще делать? И четвертое, насчет охотников: многие, возможно, попросту устали от охоты и отправились по домам или надрались и решили разбогатеть в новом казино в Каррабассете.
     - Ты думаешь? - Пит выглядел подавленным, и Генри, ощутив внезапный прилив горячей любви к другу, похлопал его по коленке.
     - Не страдай, - сказал он. - Мир полон непонятого и непознанного.
     Будь мир действительно таким, сомнительно, чтобы Генри так стремился бы покинуть его, но если что психиатры и умели в совершенстве (кроме как выписывать рецепты на прозак, паксил и амбиен2, так это лгать.
     - Исчезновение четверых охотников сразу кажется мне более чем странным.
     - Нисколько, - усмехнулся Генри. - Одного, вот это странно. Двоих.., пожалуй, тоже. А вот сразу четверых? Да они попросту собрались вместе и отбыли, можешь не сомневаться.
     - Сколько еще до "Дыры в стене", Генри? - Что, разумеется, означает: "У меня еще есть время для одной бутылочки пивка?"
     Генри обнулил одометр у Госслина, старая привычка, еще со времен работы на "скорой" в штате Массачусетс, где платили по двенадцать центов за милю и всех престарелых психопатов, которых ты был в состоянии обслужить. Расстояние между магазином и "Дырой" легко запомнить: 22,2 мили. На одометре - 12,7, что означает...
     - НЕ ЗЕВАЙ! - взвизгнул Пит, и Генри перевел взгляд на ветровое стекло.
     "Скаут" как раз взобрался на вершину крутого, поросшего деревьями гребня. Здесь снег был еще гуще, но Генри ясно различал человека, сидевшего на дороге футах в ста впереди. Неизвестный был закутан в мешковатое пальто с капюшоном, поверх которого ярким пятном выделялся оранжевый жилет, развевавшийся, как плащ супермена. На голове косо сидела меховая ушанка с пришитыми к ней оранжевыми лентами, тоже трепетавшими на ветру, напоминая цветные полоски, которыми иногда украшают площадку с подержанными автомобилями. Неизвестный сидел посреди дороги, как индеец, решивший выкурить трубку мира, и даже не пошевелился, когда узкие лучи света настигли его. Генри успел заметить глаза мумии: широко открытые, но неподвижные, такие неподвижные и блестящие, ничего не выражающие, и подумал: И мои такими же будут, если не держать себя в руках.
     Времени затормозить не оставалось, особенно в таком снегу. Генри крутанул руль вправо и почувствовал толчок, когда "скаут" вновь выбился из колеи. Он мельком увидел белое застывшее лицо, и в голове вихрем пронеслась мысль:
     Черт побери, да это женщина!
     "Скаут" немедленно занесло, но на этот раз Генри намеренно постарался завязнуть в снегу, отчетливо, каким-то внутренним чутьем зная (времени подумать не оставалось), что это единственный шанс сиделицы-на-дороге, притом весьма слабый.
     Пит взвыл, и Генри уголком глаза заметил, как тот бессознательно отстраняющим жестом вытянул руки. "Скаут" переваливался с ухаба на ухаб, и Генри вывернул руль, пытаясь уберечь незнакомку от удара в лицо. Руль с противной, головокружительной легкостью скользил под затянутыми в перчатки руками. Секунды три "скаут" полз по покрытой снегом Дип-кат-роуд под углом сорок пять градусов, отчасти из-за беспощадного ветра, отчасти благодаря водительскому мастерству Генри Девлина. Снег клубился вокруг мелкой белой пылью; огни фар желтыми пятнами плясали по ссутулившимся под тяжестью сугробов соснам, слева от дороги. Все это продолжалось секунды три - целую вечность. Генри видит, как мимо проносится силуэт, словно движется она, а не машина, только женщина так и не шевельнулась, даже когда ржавый край бампера проскочил от ее лица где-то в полудюйме. Всего полудюйм морозного воздуха между острой железкой и ее щекой!
     - Обошлось! - ликовал Генри. - Обошлось, стерва ты этакая! Последняя туго натянутая нить самообладания лопнула, и "скаут" развернуло боком. Машину затрясло, как в горячке, когда колеса снова отыскали колею, только на этот раз влепились поперек. Трудяга-"скаут" все еще пытался встать на верный путь, найти устойчивое положение, "задом наперед, все наоборот", - как пели они в начальной школе, стоя в строю, но налетел то ли на камень, то ли на бревно и с ужасающим грохотом опрокинулся, сначала набок, со стороны пассажирского сиденья, засыпав все вокруг осколками битых стекол, а потом на крышу. Одна половина ремня безопасности порвалась, и Генри вышибло из кресла. Он приземлился на левое плечо, ударившись мошонкой о рулевую колонку, и сразу ощутил свинцовую тяжесть в паху. Сломанная ручка управления поворотником вонзилась в бедро, по ноге побежала теплая струйка крови, сразу намочившая джинсы. "Кларет, - как объявлял когда-то радиокомментатор боксерских матчей. - Глядите, ребята, кларет потек". Пит то ли выл, то ли визжал, то ли то и другое вместе.
     Несколько минут двигатель продолжал работать, но потом сила притяжения сделала свое дело, и мотор заглох. Некогда сильная машина превратилась всего лишь в уродливый горб на дороге, хотя колеса все еще вертелись, а свет продолжал обшаривать занесенные снегом сосны по левой стороне. Вскоре одна фара погасла, но другая еще не сдавалась.


2

     Генри много и долго беседовал с Джоунси о несчастном случае (правда, не столько говорил, сколько слушал, терапия в основном и состояла в способности творчески выслушивать пациента) и знал, что Джоунси не запомнил самого столкновения. Насколько мог сказать Генри, он сам после аварии ни на мгновение не терял сознания, и цепочка воспоминаний не разрывалась. Он отчетливо помнил, что возится с застежкой ремня, пытаясь поскорее избавиться от этого дерьма, а Пит тем временем орет, что у него нога сломана, его чертова нога сломана. Помнил ритмичное "шурх-шурх" "дворников", мерцание индикаторов на приборной доске, которая теперь оказалась над головой. Он нашел застежку ремня, тут же потерял, снова нашел и нажал на кнопку. Ремень поддался, и Генри неловко упал, стукнувшись о крышу плечом и разбив пластиковый потолочный плафон. Неуклюже пошарив рукой по дверце, он нашел ручку, попытался открыть, но ничего не получалось.
     - Моя нога! Ах ты с-сука!..
     - Заткнись, - велел Генри. - Ничего с твоей ногой не случилось.
     Можно подумать, он точно знал.
     Генри снова отыскал ручку, нажал, но дверца не открывалась. Наконец он сообразил, в чем дело: машина лежит вверх колесами, и он тянет не в ту сторону. Он возобновил усилия под беспощадным светом обнажившейся лампы бывшего потолочного плафона, и дверца щелкнула. Он толкнул се ладонью, почти уверенный, что ничего не выйдет: раму наверняка погнуло, и повезет еще, если удастся отвести, приоткрыть щель дюймов на шесть.
     Но дверца заскрипела, и в лицо ударила целая пригоршня снега, обожгла холодом лицо и шею. Генри приналег плечом, но только когда ноги оторвались от рулевой колонки, сообразил, что фактически висит в воздухе. И сейчас, сделав нечто вроде сальто, вдруг обнаружил, что пристально рассматривает свой, затянутый в джинсы пах, словно решил попробовать поцеловать ноющие яйца, как обычно делают дети, когда хотят, чтобы "бо-бо" прошло. Диафрагма сплюснулась вдвое под самым невероятным углом, и дышать становилось все труднее.
     - Генри, помоги! Я застрял! Застрял, мать твою!
     - Минутку! - прохрипел он каким-то чужим, сдавленным голосом. Даже из этого положения он видел, что верх левой штанины потемнел от крови. Ветер в соснах гудел, как холодильник "Элсктролюкс" самого Господа Бога.
     Генри схватился за дверцу, тихо радуясь, что вел машину в перчатках, и дернулся что было сил: необходимо во что бы то ни стало выбраться, освободить диафрагму, иначе он задохнется. Еще мгновение, и он вылетел наружу, как пробка из бутылки. Какое-то время он не мог двинуться: просто лежал, отдуваясь, смаргивая налипшие на веки снежинки, глядя на переливающуюся, колышущуюся снежную сеть. Небо над головой было совершенно обычным, как всегда, ничего странного, он готов был в этом поклясться в суде на всех Библиях мира. Только низко нависшие серые брюшки облаков и психоделическое обвальное мелькание снега.
     Пит звал его с нарастающей паникой.
     Генри перевернулся, встал на колени, понял, что, кажется, обошлось, и осмелился подняться. Постоял, качаясь на ветру, опасаясь, что раненая нога подломится и снова опрокинет его в снег, но устоял. Тряхнул головой и, ковыляя, обошел "скаут" посмотреть, чем можно помочь Питу. И мельком глянул в сторону женщины, из-за которой они попали в этот чертов переплет. Она по-прежнему сидела в позе лотоса посреди дороги, полузанесенная снегом. Жилет развевался и хлопал по ветру, с ушанки все так же радостно подмигивали ленточки. Она даже не обернулась посмотреть на них и по-прежнему пялилась в сторону магазина Госслина. Широкий изгибающийся след протектора прошел примерно в футе от ее согнутой ноги, и Генри до сих пор не мог понять, как ему удалось ее объехать.
     - Генри! ГЕНРИ, ДА ПОМОГИ ЖЕ!
     Он похромал по глубокому снегу к противоположной дверце. Ее заклинило, но когда Генри снова встал на колени и дернул обеими руками, она нехотя приоткрылась. Генри снова плюхнулся на колени, стиснул плечо Пита и потянул. Ничего.
     - Отстегни ремень, Пит.
     Пит повозился немного, но так и не смог найти пряжку, хотя она красовалась прямо на животе. Осторожно, без малейшего признака нетерпения (похоже, он все еще был в шоке) Генри отстегнул пряжку, и Пит мешком свалился на крышу. Голова бессильно свесилась набок Пит взвизгнул от боли и удивления, но тут же сообразил, что делать, и, извиваясь ужом, выполз из полуоткрытой дверцы. Генри подхватил его под мышки и оттащил подальше. Оба свалились в снег, и Генри вдруг поразило мгновенное дежа-вю, столь сильное и неожиданное, что он едва не потерял сознание. Разве не так они играли детьми? Ну конечно! Как в тот день, когда научили Даддитса лепить снежных ангелов.
     Откуда-то донесся пронзительный смех, и Генри растерянно вздрогнул. И тут же осознал, что смеется он сам. Пит резко сел - широко открытые безумные глаза, залепленная снегом спина, сжатые кулаки - и немедленно набросился на Генри.
     - Какого хрена ты ржешь? Этот козел едва не отправил пас на тот свет! Удушу сукина сына!
     - Не сына, а саму суку, - поправил Генри, смеясь еще громче. Вполне возможно, что Пит не расслышал его за воем ветра, но какая разница! Как давно ему не было так легко!
     Пит без особых усилий поднялся с земли, и Генри уже хотел изречь что-то мудрое вроде того, что тот исключительно легко двигается для человека со сломанной ногой, но тут Пит снова рухнул, вопя от боли. Генри подошел ближе и пощупал вытянутую ногу Пита. Похоже, все в порядке, хотя разве можно определить наверняка сквозь два слоя одежды?
     - Она все-таки не сломана, - сказал Пит, морщась от боли. - Мениск потянул, совсем как когда играл в футбол. Где она? Это точно женщина?
     - Да.
     Пит встал и, волоча ногу, обошел машину спереди. Оставшаяся фара по-прежнему героически освещала снег.
     - Если выяснится, что она не калека и не слепая, за себя не отвечаю, - объявил он Генри. - Отвешу такого пенделя, что мигом долетит до лавки Госслина.
     Генри снова разобрал смех, стоило представить, как Пит, подпрыгивая на здоровой ноге, пинает незнакомку больной. Совсем как блядские "Рокеттс"3!
     - Пит, не смей ее трогать! - закричал он, сильно подозревая, что всякий эффект от строгого приказа будет уничтожен приступами маниакального хохота.
     - Не стану, если она не будет огрызаться, - пообещал Пит тоном оскорбленной старой девы, что вызвало новый приступ смеха. Немного отдышавшись, Генри спустил джинсы и кальсоны, чтобы взглянуть на рану. Оказалось, что это всего лишь царапина длиной дюйма три на внутренней стороне бедра. Правда, кровь еще не совсем унялась, но Генри показалось, что ничего особенно страшного нет.
     - Какого дьявола вы тут вытворяете? - крикнул Пит с другого бока перевернутой машины, "дворники" которой продолжали скорбно шуршать. Хотя тирада была, как всегда, сдобрена ядреным словцом (печальное влияние Бивера и биверизмов), Генри снова пришла на ум оскорбленная пожилая леди-учительница, что привело к очередному приступу веселья.
     Он рывком подтянул штаны и выпрямился.
     - Почему восседаете здесь посреди долбаной дороги в самую гребаную метель? Пьяны? Обширялись? Что вы за безмозглая телка? Эй, отвечайте же! Мы с приятелем едва не откинули копыта из-за вас, можно бы по крайней мере.., ох, МАТЬ ТВОЮ!
     Генри подбежал как раз вовремя, чтобы увидеть, как Пит падает рядом с неподвижной мисс Буддой. Должно быть, опять коленка подвела. Женщина даже не повернула головы. Оранжевые ленты реяли за спиной. Лицо обращено к метели, широко раскрытые глаза не мигают, даже когда снежинки, залетающие в них, тают на теплых живых линзах, и Генри, невзирая на обстоятельства, вдруг ощутил профессиональное любопытство. На что же они наткнулись?


3
  

     - О-о, сучье вымя, распротак тебя и этак, до чего же ПАРШИВО!
     - Ну как ты? - спросил Генри и снова захохотал. Что за дурацкий вопрос!
     - А как по-твоему, шринки-бой? - съязвил Пит, но когда Генри нагнулся над ним, слабо махнул рукой:
     - Нет, я в порядке, лучше проверь принцессу Дерьмостана. С чего это она тут уселась?
     Генри, кривясь от боли, опустился на колени перед женщиной. Ныло все тело: ноги, ушибленное о крышу плечо, а шею было трудно повернуть, но, несмотря на все это, он по-прежнему посмеивался.
     Незнакомка нисколько не походила на деву в беде. Лет сорока, некрасивая и плотно сбитая. Хотя парка казалась довольно толстой, да и под низ наверняка было немало чего надето, все же она заметно топорщилась спереди, выпирающими выпуклостями, специально для которых, видимо, и была изобретена операция по уменьшению груди. Волосы, выбившиеся из-под клапанов ушанки, очевидно, были подстрижены наспех и кое-как. Она тоже носила джинсы, но из одной ее ляжки можно было выкроить два бедра Генри. Первое определение, которое пришло ему на ум, было: деревня. Из тех, что вечно развешивают бельишко на захламленном дворе, рядом со своим экстра-широким трейлером, а из приемника, выставленного в открытом окне, несется очередная попса... В крайнем случае покупает бакалею у Госслина.., чем ей еще заняться? Правда, оранжевый жилет и ленты указывают на то, что она приехала охотиться, но в таком случае, где же ее ружье? Снегом замело?
     В широко раскрытых синих глазах не было ни проблеска мысли. Совершенно пустые. Генри поискал следы, но ничего не нашел. Наверняка успели скрыться под снегом.
     Но что-то было во всем этом неестественное. Откуда она свалилась? С неба?
     Генри стащил перчатку и пощелкал пальцами перед ее невидящими глазами. Она моргнула. Не слишком много, но куда больше, чем он ожидал, если учесть тот факт, что многотонная махина только сейчас пронеслась в шаге от нее, а она и не дернулась.
     - Эй, - заорал он что есть мочи. - Эй, очнитесь! Очнитесь же!
     Он снова щелкнул онемевшими пальцами: когда они успели так замерзнуть. Ну мы и попали! - подумал он. - Вот так влипли!
     Женщина рыгнула. Звук показался поразительно громким, заглушившим даже шум ветра, и прежде чем его унесло, Генри ощутил горьковатый резкий запах, что-то вроде медицинского спирта. Незнакомка заерзала, поморщилась и испустила газы с рокотом, похожим на мурлыканье заведенного мотора. Может, подумал Генри, это местный способ здороваться ?
     Эта мысль снова его рассмешила.
     - Охренеть, - прошептал Пит ему в ухо. - Нужно проверить, у нее штаны целы после такого выхлопа? Ну и ну! Что вы пили, леди, политуру? Она пила что-то, и будь я проклят, если это не антифриз.
     Генри согласно кивнул.
     Глаза женщины неожиданно ожили, встретились со взглядом Генри, и тот был потрясен увиденной в них болью.
     - Где Рик? - спросила она. - Я должна найти Рика, он единственный, кто остался.
     Она растянула губы в уродливой гримасе, и Генри заметил, что во рту не хватает половины зубов, а оставшиеся выглядят кольями покосившейся изгороди. Она снова рыгнула, и Генри даже зажмурился от едкого запаха.
     - Господи Иисусе! - взвизгнул Пит. - Да что это с ней?
     - Не знаю, - пожал плечами Генри, с тревогой заметив, что глаза женщины снова остекленели. Кажется, дело плохо. Будь он один, можно было бы сесть рядом с женщиной и обнять ее за плечи: куда более интересное и, вне сомнения, оригинальное решение его последней проблемы, чем Выход Хемингуэя. Но нужно еще позаботиться о Пите, Пите, не успевшем пройти даже первый этап лечения о г алкоголизма, хотя, возможно, все еще впереди. И кроме того, его разбирало любопытство.


4
  

     Пит сидел в снегу, растирая колено и поглядывая па Генри. Ждал, что тот предпримет. Что ж, вполне справедливо, Генри достаточно часто приходилось выполнять роль мозгового центра этой четверки. Лидера у них не было, но Генри считался чем-то вроде. Так повелось еще со школы.
     Женщина, однако, ни на кого не смотрела. Снова тупо пялилась в снежное пространство.
     Остынь, велел себе Генри. Вздохни поглубже и остынь.
     Он набрал в грудь побольше воздуха, задержал и медленно выдохнул. Лучше. Немного лучше. Итак, что же все-таки с дамой? Не важно, откуда она явилась, и что здесь делает, и почему от нее несет вонью разбавленного антифриза. Что с ней творится именно сейчас?
     Шок, очевидно. Шок настолько сильный, что вылился в нечто вроде ступора, недаром же она даже не дрогнула, когда "скаут" пронесся едва не по ногам. И все же она не ушла в себя настолько глубоко, что только гипноз мог бы вывести ее из этого состояния: среагировала на щелчок пальцев и заговорила. Справлялась о каком-то Рике.
     - Генри...
     - Помолчи секунду.
     Он снова снял перчатки, вытянул руки и хлопнул в ладоши перед ее лицом. И хотя звук был очень тихий по сравнению с буйной музыкой ветра, она снова моргнула.
     - Встать!
     Генри схватил ее за руки и даже обрадовался, ощутив конвульсивное пожатие ее пальцев. Он подался вперед, морщась от запаха эфира. Любой человек, испускающий такую вонь, не может быть здоров.
     - Ну же, вставайте! Со мной! На счет "три". Раз, два, ТРИ!
     Он потянул ее вверх. Она поднялась, пьяно пошатываясь, и снова рыгнула. И одновременно испустила ветры. Ушанка сползла на один глаз. Видя, что она и не пытается ничего сделать, Генри приказал:
     - Поправь ей шапку!
     - Что?
     Пит тоже встал, хотя не слишком уверенно держался на ногах.
     - Не хочу ее отпускать. Открой ей глаза и нахлобучь шапку покрепче.
     Пит нехотя послушался. Женщина слегка наклонилась, скорчила гримасу, пукнула.
     - Большое спасибо, - кисло пробурчал Пит. - Вы очень добры, спокойной ночи.
     Почувствовав, что женщина обмякла, Генри сильнее сжал руки.
     - Шагайте! - заорал он ей прямо в лицо. - Шагайте вместе со мной. На счет "три". Раз, два, ТРИ!
     Он повел ее к капоту "скаута". Теперь она уставилась на него, и он старался удержать ее взгляд. Не оборачиваясь к Питу (не хотел рисковать снова ее потерять), он велел:
     - Держись за мой ремень. Веди меня.
     - Куда?
     - Вокруг "скаута".
     - Не уверен, что смогу...
     - Придется. А теперь делай что говорят. Прошло не меньше минуты, прежде чем он ощутил пробравшуюся под куртку руку Пита. Тот вцепился в его ремень, и все трое медленно поплелись через узкую полосу дороги, в неуклюжей конге, сквозь желтый неподвижный свет уцелевшей фары. Здесь по другую сторону огромной беспомощной туши "скаута" они по крайней мере были защищены от ветра. Уже неплохо.
     Вдруг женщина резко выдернула руки и нагнулась, широко разинув рог. Генри проворно отступил, не желая получить в лицо струю рвоты, но вместо этого она оглушительно рыгнула и тут же испустила ветры. Такого грома Генри еще не доводилось слышать, а он мог бы поклясться, что всего наслушался за всю жизнь в больничных палатах северного Массачусетса. Однако она удержалась на ногах, шумно вдыхая воздух носом.
     - Генри, - охнул Пит, хриплым то ли от ужаса, то ли от благоговения голосом. - Господи, Генри, СМОТРИ!
     Он потрясение уставился в небо. Мельком отметив, что челюсть у приятеля как-то странно отвисла, Генри последовал его примеру и глазам не поверил. По низко нависающим облакам медленно скользили круги ярких огней. Генри, жмурясь, принялся считать, но все сбивался. Девять или десять? Он вспомнил о прожекторах, пронзавших небо на голливудских премьерах, но откуда здесь прожекторы? А если бы и были, они наверняка увидели бы столбы света, поднимавшиеся в снежном воздухе. Источник света явно находился то ли над облаками, то ли прямо в облаках, но уж никак не ниже. Огни хаотически метались взад-вперед, и Генри охватил внезапный атавистический ужас.., поднимающийся изнутри,., из самых глубин. Спинной мозг мгновенно превратился в ледяной столп.
     - Что это? - почти заскулил Пит. - Иисусе, Генри, ЧТО ЭТО?!
     - Я не...
     Женщина подняла голову, увидела пляшущие огни и принялась визжать, на удивление громко, истошно и с таким ужасом, что Генри самому захотелось завыть.
     - ОНИ ВЕРНУЛИСЬ! ВЕРНУЛИСЬ! ВЕРНУЛИСЬ! - вопила она.
     Генри хотел было успокоить ее, но женщина прислонилась головой к шине "скаута" и закрыла руками глаза. Она больше не кричала, только тихо стонала, как попавшее в капкан животное, без всякой надежды освободиться.


5
  

     Неизвестно, сколько времени (возможно, не более пяти минут, хотя, казалось, гораздо дольше) они наблюдали игру огней на небе. Цветные круги подскакивали, раскачивались, подмигивали, метались влево и вправо - словно бы играли в чехарду. В какой-то момент Генри сообразил, что их осталось всего пять, а потом исчезли еще два. Женщина, по-прежнему уткнувшаяся в шину, снова пукнула. Генри вдруг осознал, что они торчат в снежной пустыне, глазея на нечто вроде небесного явления, скорее всего оптического, очевидно, последствия снегопада, пусть и занятного, но вряд ли способствующего их скорейшему возвращению в безопасное место. Он отчетливо вспомнил последние показания одометра: 12,7. До "Дыры в стене" почти десять миль, немаленькое расстояние даже в самых благоприятных обстоятельствах, а тут,., метель вот-вот перейдет в буран. Не говоря уже о том, что он единственный может идти.
     - Пит!
     - Это что-то! - выдохнул Пит. - НЛО хреново, клянусь, как в "Секретных материалах"! Как по-твоему...
     - Пит! - Он ухватил Пита за подбородок и повернул его лицом к себе. Наверху таяли два последних огня. - Это какие-то электрические разряды, только и всего.
     - Ты так думаешь? - Пит выглядел абсурдно разочарованным.
     - Да, что-то связанное с бурей. Но даже если это первая волна Бабочек-Инопланетян с планеты Алнитак, вряд ли это будет иметь какое-то значение, если мы все превратимся в эскимо на палочке. Ты мне нужен. Вспомни свой коронный трюк. Сумеешь?
     - Не знаю, - сказал Пит, бросив последний взгляд на небо. Там оставался только один круг и то уже почти неразличимый. - Мэм? Мэм, они вроде как исчезли. Теперь самое время оттаять. Ну как?
     Женщина не ответила, по-прежнему прижимаясь к шине. Ленты на ушанке негромко хлопали. Пит вздохнул и повернулся к Генри:
     - Что тебе нужно?
     - Знаешь шалаши лесорубов вдоль дороги? - Таких было всего восемь или девять. Всего-навсего четыре столба, накрытых куском ржавой жести. Рабочие бумагоделательной фабрики хранили там до весны бревна и кое-какое оборудование.
     - Еще бы, - кивнул Пит.
     - Можешь вспомнить, какой ближе всего?
     Пит закрыл глаза, поднял палец и стал двигать им взад-вперед, одновременно прищелкивая языком. Старая манера, еще со школы. Не такая давнишняя, как привычка Бивера жевать карандаши и зубочистки или любовь Джоунси к детективам и ужастикам, но все же многолетняя. И Пит ни разу не ошибался. Оставалось надеяться, что и сейчас не подведет.
     Женщина, возможно, уловив тихие, тикающие звуки, подняла голову и огляделась. На лбу чернело большое пятно, оставленное шиной.
     Пит наконец открыл глаза.
     - Прямо тут, - заявил он, показывая в направлении "Дыры в стене". - Вон за тем поворотом будет холм. Перевалить через него, и дальше по прямой. Совсем недалеко. По левой стороне. Часть крыши обвалилась. У какого-то Стивенсона там шла носом кровь.
     - Правда?
     - Да ну, старик, не знаю, - смутился Пит.
     Генри смутно припомнил убогий приют.., а то, что крыша обвалилась, даже неплохо: если жесть достает до земли, будет хоть к чему прислониться.
     - Недалеко - это сколько?
     - С полмили. Самое большее - три четверти.
     - И ты уверен.
     - Точно.
     - Можешь со своим коленом проковылять столько?
     - Думаю, да, а вот она как?
     - По-моему, она приходит в себя, - кивнул Генри. Положив руки на плечи женщины, он повернул ее к себе, так, что они оказались почти нос к носу. Несло у нее изо рта омерзительно: антифриз с примесью чего-то органического, масляного.., но он не пытался отодвинуться. - Нужно идти, - объяснил он, без крика, но громко и повелительно. - Шагаем вместе по счету "три". Один, два, ТРИ!
     Он взял ее за руку и, обогнув "скаут", вывел на дорогу. После мгновенного сопротивления она покорно последовала за ним, казалось, не чувствуя ни холода, ни ветра. Так продолжалось минут пять, но тут Пит снова пошатнулся.
     - Подожди, - выдавил он. - Чертово колено опять фокусничает.
     Нагнувшись, он принялся массировать колено. Генри посмотрел на небо. Ничего.
     - Ну как ты? Сможешь добраться?
     - Смогу, - сказал Пит. - Давай, вперед.


6
  

     Они благополучно добрались до середины склона, и тут Пит со стоном упал, матерясь и хватаясь за ногу. Заметив взгляд Генри, он издал странный горловой звук, что-то среднее между смехом и рычанием:
     - Не волнуйся. Малютка Пит доползет.
     - Уверен?
     - Угу. - И к ужасу Генри (к которому примешивалось, как ни странно, веселье, мрачное веселье, последнее время не покидавшее его ни на минуту), Пит принялся молотить кулаками несчастную коленку.
     - Пит...
     - Отпускай, чертова тварь, отпускай! - вопил Пит, полностью игнорируя приятеля. Все это время женщина стояла, сгорбившись, не обращая внимания па то, что ветер дуст в спину и оранжевые ленты лезут в глаза. Неподвижная, молчаливая, как выключенный станок.
     - Пит?
     - Все нормально, - отмахнулся Пит, устало глядя на Генри, но в глубине глаз тоже мелькали смешливые искорки. - Мы в полном дерьме или нет?
     - В полном.
     - Вряд ли я дошагаю до самого Дерри, но уж до этой развалюхи дотопаю. - Он протянул Генри руку:
     - Помоги встать, вождь.
     Генри послушно рванул его с земли, и Пит поднялся, скованно, неуклюже, словно у него затекли ноги. Постояв немного, он кивнул:
     - Пойдем. Поскорее бы убраться подальше от ветра. Черт возьми, нужно было захватить пару бутылок пива.
     Они вскарабкались на вершину холма. На другой стороне ветер не так свирепствовал. К тому времени, как они спустились, Генри позволил себе надеяться, что хотя бы эта часть их путешествия окончится благополучно. Но на полпути к темнеющему остову убежища женщина рухнула, сначала на колени, потом лицом вниз. И осталась лежать неподвижно, чуть повернув голову, только пар, вырывавшийся изо рта, служил признаком того, что она еще жива (ах, насколько все было бы проще, замерзни она несколько часов назад, подумал Генри). Немного отдохнув, она легла на бок и утробно рыгнула.
     - Ах ты, надоедливая п...а! - сказал Пит не зло, скорее устало, и глянул на Генри. - Ну, что теперь?
     Генри опустился на колени, кричал на нее, щелкал пальцами, хлопал в ладоши, считал до трех. Бесполезно.
     - Останься с ней. Может, я найду что-то вроде волокуши.
     - Желаю удачи.
     - Можешь предложить что-то другое?
     Пит, поморщившись, уселся в снег и вытянул перед собой больную ногу.
     - Нет, сэр, - вздохнул он. - Все блестящие мысли истощились.


7
  

     Генри добрался до хижины минут за шесть. Раненое бедро онемело, но он старался не обращать внимания. Если дотащить сюда Пита и женщину и если "арктик кэт"4, стоявший без дела в "Дыре в стене", заведется, все еще может обойтись. И черт возьми, интересная штука эти небесные огни...
     Крыша из рифленого железа обвалилась очень удачно. Перед, выходивший на дорогу, оставался открытым, но упавший лист образовал заднюю стенку, и из неглубокого сугроба выглядывал кусок грязно-серого брезента, усыпанный опилками и щепками.
     - Есть! - крикнул Генри, хватая примерзший брезент. Оторвать его от земли удалось не сразу, но в конце концов ткань с треском подалась, напомнив Генри о звуках, издаваемых женщиной. Таща за собой брезент, он устремился туда, где оставил Пита и незнакомку.
     Пит по-прежнему сидел в снегу рядом с бесчувственной женщиной, неестественно выставив ногу.


8
  

     Все оказалось куда легче, чем посмел надеяться Генри. Самым трудным было взвалить ее на брезент, дальше все пошло как по маслу. Несмотря на свой вес, она скользила по снегу, как на санях. Генри тихо радовался холоду. Будь сейчас градусов на пять теплее, мокрый снег прилипал бы к ткани. Да и дорога была совсем короткой.
     Снег уже доходил до щиколоток и валил все гуще, но и снежные хлопья стали крупнее. Как они горевали, увидев такие в детстве! "Кончается!" - говорили они друг другу, скорбно вздыхая.
     - Эй, Генри! - окликнул Пит, чуть задыхаясь, но это уже не имело значения: до хижины было рукой подать. Да и Пит старался беречь ногу и семенил, почти не сгибая колена.
     - Что?
     - Последнее время я часто вспоминаю Даддитса.., и.., ну, не странно ли?
     - Нет костяшек, - не задумываясь, сказал Генри.
     - Точно, - нервно подхватил Пит. - "Нет костяшек, нет игры". Не думаешь, что это странно?
     - Если это так, - ответил Генри, - мы оба не в себе.
     - Ты это о чем?
     - Я сам часто думаю о Даддитсе. С прошлого марта. Мы с Джоунси собирались поехать к нему...
     - Правда?
     - Да. Но Джоунси как раз сбила машина.
     - Спятивший старый мудак! Как только ему разрешили сесть за руль! - взорвался Пит. - Джоунси чудом остался в живых!
     - Именно чудом, - кивнул Генри. - Остановка сердца в машине "скорой". Едва спасли.
     Пит замер с открытым ртом.
     - Нет, правда? Так паршиво? Так близко? Генри только сейчас понял, что проболтался.
     - Да, только держи язык за зубами. Карла мне сказала, но Джоунси, похоже, не знает. А я так... - Он неопределенно махнул рукой, но Пит понимающе кивнул. "А я так ничего и не почувствовал", - хотел сказать Генри.
     - Не волнуйся, я нем как рыба, - заверил Пит.
     - Да уж, постарайся.
     - Так вы и не добрались до Дадса.
     - Не пришлось, - покачал головой Генри. - За всеми этими треволнениями с Джоунси я совсем забыл. Тут и лето настало, знаешь, как одно цепляется за другое...
     Пит сочувственно вздохнул.
     - Но поверишь, я тоже думал о нем, совсем недавно. У Госслина.
     - Малыш в цветастой рубашонке? - спросил Пит. Каждое слово вырывалось изо рта облачками пара.
     Генри кивнул. "Малышу" вполне могло быть лет двадцать - двадцать пять. Трудно сказать, когда речь идет о даунах. Рыжеволосый, семенивший по центральному проходу маленького темного магазинчика, рядом с мужчиной, похоже, отцом: та же охотничья куртка в черно-зеленую клетку и, что важнее всего, с такими же морковными волосами, только поредевшими настолько, что местами проглядывал голый череп. И взгляд предостерегающий, ясно говоривший: "Попробуйте словом обмолвиться насчет моего парня, худо придется".
     И, разумеется, никто из них слова не сказал, в конце концов они отмахали двадцать миль от "Дыры в стене", чтобы запастись пивом, хлебом и хот-догами, а не нарываться на неприятности. Кроме того, они когда-то знали Даддитса.., собственно говоря, почему знали.., знают и сейчас, посылают подарки на Рождество, открытки на дни рождения Даддитса, который когда-то, по-своему, на свой особый, своеобразный манер, был одним их них. Правда, Генри вряд ли мог признаться Питу, что думает о Дадсе в самые неподходящие моменты. Моменты? Да нет, с тех пор, как шестнадцать месяцев назад понял, что хочет покончить с собой, и все, что он делает и говорит, стало либо способом оттянуть неизбежное, либо подготовкой к грядущему событию. Иногда он даже видел во сне Бива, твердившего:
     "Дай я это улажу, старик...", и Даддитса, с любопытством повторявшего: "Сто увадис?"
     - Нет ничего странного в том, что мы вспоминаем Даддитса, Пит, - сказал он, втаскивая импровизированные санки в шалаш и тяжело отдуваясь. - Мы мерили себя по Даддитсу. Даддитс - самое светлое, что было в нашей жизни. Наш звездный час.
     - Ты так считаешь?
     - Угу. - Генри поспешно плюхнулся на снег, решив отдышаться, прежде чем переходить к следующему пункту плана. Сколько там на часах? Почти полдень. К этому времени Джоунси и Бивер наверняка поняли, что дело не только в метели и что им пришлось худо. Может, догадаются завести снегоход (если обработает, напомнил себе Генри, если чертова таратайка работает) и отправятся на поиски. Это сильно упростит ситуацию.
     Он оглядел лежавшую на брезенте женщину. Растрепанные волосы закрывали один глаз, второй с леденящим безразличием смотрел на Генри, вернее, сквозь него.
     Генри свято верил, что перед всеми детьми рано или поздно встает необходимость самозащиты и что одиночки действуют куда менее решительно, чем детские стаи. Очень часто это выливалось в неоправданную жестокость. Генри и его друзья вели себя прилично, неизвестно по какой причине. Правда, в конце концов это, как и все остальное, особого значения не имеет, но не вредно помнить, что когда-то ты боялся последствий и был паинькой.
     Он сказал Питу о своих планах, объяснил, что требуется от Пита, и тяжело поднялся. Пора начинать. Нужно во что бы то ни стало добраться до "Дыры", пока не стемнеет. Чистое, безопасное, теплое место...
     - Ладно, - нехотя согласился Пит. - Будем надеяться, что она не откинет копыта. И что эти огни не вернутся. - Вытянув шею, он взглянул на небо, но ничего не увидел, кроме темных, нависших над головой туч. - Как по-твоему, что это было? Что-то вроде молнии?
     - Эй, да ты прямо-таки эксперт по космосу, - усмехнулся Генри. - Лучше насобирай щепок, для этого даже вставать не придется.
     - На растопку?
     - Сообразил, - кивнул Генри и, переступив через женщину, направился к опушке леса, где валялись бревна потолще. Впереди примерно девять миль. Но сначала они разведут костер. Высокий жаркий костер.

Продолжение следует...


     1 Voila - вот (фр.) обратно к тексту
     2 Прозак, паксил, амбиен - названия транквилизаторов и антидепрсссантов обратно к тексту
     3 "Рокеттс" - женский танцевально-вокальный ансамбль, славящийся кордебалетом. обратно к тексту
     4 "Арктик Кэт" - марка снегохода обратно к тексту


Подпишитесь:

Рассылки Subscribe.Ru
Мировая литература


Ваши пожелания и предложения присылайте по адресу maxvech@mail.ru

http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Отписаться

В избранное