Мировая литература

МИРОВАЯ ЛИТЕРАТУРА Выпуск # 41 от 2003-10-30 Всего подписчиков: 5 Дэшил ХЭММЕТ МАЛЬТИЙСКИЙ СОКОЛ Глава 12. КАРУСЕЛЬ      От Гутмана Спейд спускался на лифте. Губы его пересохли, хотя побледневшее лицо и покрылось испариной. Вынимая носовой платок, он заметил, что рука его дрожит. Он ухмыльнулся и сказал "Ого!" так громко, что служащий, стоявший у кнопок лифта, повернулся и спросил:      - Чем могу помочь, сэр?      По Джиари-стрит Спейд дошел до отеля "Палас", где позавтракал. За стол он сел совершенно спокойным человеком - ни бледности на лице, ни сухости во рту, ни дрожи в руках. Он ел жадно, но без спешки; поев, отправился в контору Сида Уайза.      Когда Спейд вошел к Уайзу, тот грыз ноготь и смотрел в окно. Заметив Спейда, он убрал руку ото рта, повернулся к нему и сказал:      - Привет. Бери стул и садись.      Спейд поставил стул к заваленному бумагами столу и сел.      - К тебе приходила миссис Арчер? - спросил он.      - Да. - В глазах Уайза промелькнули едва заметные искорки. - Женишься на даме, Сэмми?      Спейд раздраженно фыркнул носом.      - Боже, теперь еще ты! - проворчал он.      Сид устало улыбнулся одними уголками губ:      - Если ты не женишься, забот не оберешься.      Спейд оторвал взгляд от сигареты и с горечью спросил:      - Точнее, ты их не оберешься. Впрочем, для этого ты и существуешь. Что она сказала тебе?      - О чем?      - О чем угодно, что я должен знать.      Уайз провел рукой по волосам, стряхнув перхоть себе на плечи.      - Она сказала, что хотела развестись с Майлзом, чтобы...      - Это я знаю, - прервал ее Спейд. - Переходи к тому, чего я не знаю.      - Откуда мне знать, разрешила ли бы она?      - Перестань вилять, Сид. - Спейд поднес пламя зажигалки к сигарете. - Говори мне только то, что она просила от меня утаить.      Уайз бросил на Спейда укоризненный взгляд.      - Ну что ты, Сэмми, - начал он. - Разве так можно...      Спейд воздел глаза к небу и зарокотал:      - Господи! Вот мой адвокат, который зарабатывает на мне немалые деньги, но, чтобы получить необходимые сведения, я должен становиться перед ним на колени. - Он посмотрел на Уайза. - Как ты думаешь, зачем я послал ее к тебе?      Уайз скорчил усталую гримасу.      - Еще один такой клиент, как ты, - сказал он жалобным тоном, - и я попаду в больницу или в тюрьму.      - Не одних же клиентов туда отправлять! Она сказала тебе, где была той ночью, когда его убили?      - Да.      - Где?      - Следила за ним.      Спейд выпрямился на стуле и моргнул. Потом удивленно воскликнул:      - Черт их поймет, этих женщин! - Он засмеялся, снова развалился на стуле и спросил: - Что же она увидела?      Уайз покачал головой.      - Немного. Майлз зашел в тот вечер домой поужинать и, чтобы подразнить ее, сказал, что уходит в отель "Сент-Марк" на свидание к девушке и что у Ивы есть шанс получить вожделенный развод. Сначала она решила, что он просто хочет позлить ее. Он знал...      - Я знаю историю их отношений, - сказал Спейд. - Переходи к тому, что делала она.      - Хорошо, но ты не даешь мне и слова сказать. Когда Майлз ушел, ей вдруг пришло в голову, что, может быть, он и в самом деле отправился на свидание. Ты знаешь Майлза. От него можно было ожидать...      - На описание характера Майлза тоже можешь не тратить время.      - Зачем я вообще тебе что-нибудь рассказываю? - воскликнул адвокат - Она вывела машину из гаража, подъехала к "Сент-Марку" и, остановившись напротив, стала ждать. Наконец увидела его и поняла, что он следит за мужчиной и девушкой, которые вышли из отеля незадолго перед ним, - она говорит, что это была та самая девушка, которую она видела с тобой прошлой ночью. Так она убедилась, что Майлз работает, а за ужином лишь разыгрывал ее. Мне кажется, это открытие и огорчило, и разозлило ее - во всяком случае, мне она рассказывала об этом с нескрываемой досадой. За Майлзом она ехала достаточно долго и, окончательно убедившись, что он занят делом, отправилась к тебе. Тебя дома не оказалось.      - В котором часу это было? - спросил Спейд.      - Когда она была у тебя? В первый раз между половиной десятого и десятью вечера.      - В первый раз?      - Да. Она поездила по городу с полчаса и снова вернулась к твоему дому. Это уже было где-то в половине одиннадцатого. Тебя все еще не было, она снова уехала в центр города и, чтобы убить время до полуночи, когда она надеялась застать тебя, пошла в кино.      Спейд нахмурился.      - В половине одиннадцатого?      - Так она говорит - на Пауэл-стрит есть кинотеатр, который работает до часу ночи. Судя по ее словам, она не хотела возвращаться домой до прихода Майлза. Если он возвращался домой около полуночи или позже и не заставал ее дома, то приходил в бешенство. Она проторчала в кинотеатре до закрытия, - Уайз говорил теперь медленнее и с еле заметной иронией. - Она говорит, что решила больше не ездить к тебе домой - не была уверена, что тебе понравится столь поздний визит. И поэтому поехала в закусочную Тейта на Эллис-стрит, поела там и отправилась домой. - Уайз откинулся на спинку кресла и ждал, что скажет Спейд.      Лицо Спейда ничего не выражало. Он спросил:      - Ты веришь ей?      - А ты нет? - ответил Уайз.      - Откуда мне знать? Откуда мне знать, что вы вдвоем не выдумали все это, чтобы запудрить мне мозги?      Уайз улыбнулся.      - Откуда тебе знать, Сэмми, что ты не выбрасываешь деньги на ветер?      - Денег на ветер я не выбрасываю. Ладно, что было дальше? Майлза дома не оказалось. Было уже по крайней мере два часа ночи, никак не меньше, и его уже не было в живых.      - Майлза дома не оказалось, - подтвердил Уайз. - Это, кажется, снова взбесило ее - она, видишь ли, не смогла прийти домой позже него, чтобы бесился он. Поэтому она снова вывела машину из гаража и снова поехала к тебе.      - А меня дома не было. Я в это время осматривал труп Майлза. Боже, что за карусель устроила она той ночью. А дальше?      - Она приехала домой, а мужа все не было, и, когда она стала раздеваться, в дверь постучала твоя посыльная с известием о смерти Майлза.      Спейд не проронил ни слова, пока не свернул новую сигарету и не прикурил ее. Потом сказал:      - Правдоподобная история. Она не противоречит большинству фактов.      Уайз снова провел рукой по волосам, высыпав на плени новую порцию перхоти. Он с любопытством посмотрел в глаза Спейду и спросил:      - Но ты все-таки не веришь?      Спейд вынул сигарету изо рта.      - Дело не в том, Сид, верю я или не верю. Я ничего не знаю наверняка.      Губы адвоката скривились в ухмылке. Он устало повел плечами и сказал:      - Все правильно - я тебя продал. Почему бы тебе не поискать честного адвоката, которому бы ты доверял?      - Таких уже нет. - Спейд встал. И презрительно хмыкнул. - Обидчивый стал, да? У меня мало забот, я еще теперь должен думать, как бы не задеть тебя ненароком. Чем я провинился? Забыл преклонить колени перед входом?      Сид Уайз улыбнулся примирительно.      - Сукин сын! - сказал он.      Когда Спейд пришел в контору, Эффи Перин стояла посреди приемной. Она озабоченно посмотрела на него и спросила:      - Что случилось?      Лицо Спейда посуровело.      - О чем ты?      - Почему она не приехала?      Спейд в два прыжка очутился рядом с Эффи Перин и схватил ее за плечи.      - Она к тебе не приехала? - проорал он в ее испуганное лицо.      Она энергично затрясла головой.      - Я ждала ее, ждала, а ее все не было, дозвониться до тебя по телефону я не смогла, вот и примчалась сюда.      Спейд оставил ее плечи в покое, засунул руки глубоко в карманы брюк, остервенело прорычал: "Еще одна карусель" - и ушел в свой кабинет. Но вскоре вышел в приемную.      - Позвони своей матери, - приказал он. - Может, она уже приехала.      Пока девушка звонила, он ходил взад и вперед по комнате.      - Ее нет, - сказала она, повесив трубку. - Ты... ты посадил ее в такси?      Он проворчал что-то, по-видимому означавшее "да".      - Ты уверен, что... Ее наверняка выследили! Спейд перестал ходить по комнате. Он уперся руками в бока и гневно уставился на девушку. Сказал громко и грубо:      - Никакого хвоста за ней не было. Ты что, считаешь меня мальчишкой? Я убедился, что слежки нет, еще до того, как посадил ее в такси, я проехал с ней дюжину кварталов, чтобы лишний раз удостовериться в этом, а когда вышел из такси, для полной гарантии ехал за ней еще с полдюжины кварталов.      - Да, но...      - Но она к тебе не приехала. Ты мне уже говорила об этом. Я верю тебе. Может, ты думаешь, я подозреваю, что она на самом деле у тебя?      Эффи Перин фыркнула.      - А вот теперь ты и вправду ведешь себя как мальчишка-несмышленыш.      Спейд громко ожашлялся и пошел к выходу.      - Я найду ее, даже если для этого придется перерыть все мусорные свалки, - сказал он. - Жди меня здесь, пока я не приду или не позвоню. Черт возьми, нам давно пора сделать что-нибудь толковое.      Он дошел уже до середины коридора, но потом вернулся в контору. Эффи Перин сидела за своим столом. Он сказал:      - Ты же знаешь, на меня не стоит обращать внимания, когда я говорю таким образом.      - Если ты думаешь, что я хоть когда-нибудь обращаю на тебя внимание, то ты рехнулся, - ответила она. - Только, - она дотронулась до своих плеч, и губы ее неуверенно дернулись, - я не смогу носить вечерние платья по крайней мере две недели, медведь проклятый.      Простодушно ухмыльнувшись, он сказал:      - Я неисправим, дорогая. - Потом театрально поклонился и вышел из конторы.      На угловой стоянке было два желтых такси. Их водители беседовали, стоя неподалеку от своих машин. Спейд спросил:      - Не знаете, где блондин с красным лицом, который был здесь в полдень?      - Повез пассажира, - ответил один из них.      - Он вернется сюда?      - Наверное.      Другой водитель, кивнув, сказал:      - А вон и он сам едет.      Пока краснолицый блондин припарковывался и выходил из машины, Спейд стоял поодаль на тротуаре. Потом подошел к водителю.      - В полдень я сел в ваше такси с дамой. Мы поехали по Стоктон-стрит, потом по Сакраменто и Джоунз-стрит, где я и вышел.      - Точно, - сказал краснолицый, - я помню.      - Я попросил вас отвезти ее на Девятую авеню. Но вы ее туда не привезли. Куда вы ее дели?      Водитель потер щеку грязной рукой и с недоверием покосился на Спейда.      - Ничего не помню.      - Все в порядке, - заверил его Спейд, протягивая свою визитную карточку - Если сомневаетесь, можем подъехать в контору и получить "добро" вашего начальства.      - Да нет. Я отвез ее на Морской вокзал.      - Одну?      - Да. С кем же еще?      - По дороге никуда не заезжали?      - Нет. Дело было так: когда я высадил вас, мы снова выехали на Сакраменто, а на углу Полк-стрит она постучала в стекло и сказала, что хочет купить газету, поэтому я притормозил и свистнул мальчишке-газетчику, у которого она и купила свою газету.      - Какую?      - "Колл". Я поехал дальше по Сакраменто, но как только мы пересекли Ван Несс-стрит, она снова постучала в стекло и попросила отвезти ее к Морскому вокзалу.      - Она не показалась вам взволнованной или вообще необычной?      - Нет, ничего такого не заметил.      - А что было, когда вы подъехали к Морскому вокзалу?      - Она расплатилась, и все.      - Ее там никто не ждал?      - Даже если кто и ждал, я никого не видел.      - В какую сторону она пошла?      - На Морском вокзале? Не знаю. Может, поднялась наверх, может, куда еще пошла.      - А газету с собой взяла?      - Да, она сунула ее под мышку, когда расплачивалась.      - На какой странице была развернута газета: на розовой или на белой?      - Ну, вы много хотите, кэп, этого я не помню.      Спейд поблагодарил водителя и со словами "На сигареты" сунул ему в руку серебряный доллар.      Спейд купил "Колл" и, чтобы спрятаться от ветра, зашел в вестибюль какого-то учрежденческого здания.      Он быстро пробежал заголовки первой, второй и третьей полос. На четвертой полосе взгляд его на мгновение задержался на заголовке "Арестован по подозрению в подделке документов", а на пятой - "Юноша из Саут-Бей пытался покончить с собой". На шестой и седьмой полосах ничто не привлекало его внимания. На восьмой его внимание ненадолго привлек заголовок "После перестрелки в Сан-Франциско по подозрению в грабежах арестованы трое подростков", а потом он листал газету не останавливаясь до тридцать пятой страницы, на которой печатались прогнозы погоды, расписание прибытия судов, экономические новости, сведения о разводах, бракосочетаниях и некрологи. Он прочитал список скончавшихся, пробежал глазами тридцать шестую и тридцать седьмую полосы с финансовыми новостями - а затем настала очередь тридцать восьмой, и последней. Не найдя ничего интересного, Спейд вздохнул, сложил газету, запихнул ее в карман пиджака и скрутил сигарету.      Минут пять он хмуро курил в вестибюле, уставясь в пустоту. Потом вышел на Стоктон-стрит, остановил такси и поехал в пансион "Коронет".      В квартиру Бриджид О'Шонесси он попал, воспользовавшись полученным от нее ключом. Голубое платье, которое она носила накануне, лежало на кровати. Голубые чулки и туфли валялись на полу. Красивая шкатулочка, бывшая в ящике туалетного столика, теперь стояла пустой на столике - украшения из нее забрали. Спейд нахмурился, облизал губы, обошел комнаты, все тщательно осматривая, но ни к чему не притрагиваясь, спустился вниз и снова поехал в центр.      В дверях здания, где помещалась его контора, Спейд столкнулся с мальчишкой, которого совсем недавно видел у Гутмана. Загородив ему дорогу, мальчишка сказал:      - Пошли. Он прислал за тобой.      Мальчишка держал руки в карманах плаща, карманы заметно топорщились.      Спейд ухмыльнулся и с издевкой произнес:      - Я не надеялся увидеть вас ранее пяти часов двадцати пяти минут. Надеюсь, я не заставил вас долго ждать.      Мальчишка поднял глаза до губ Спейда и сказал сдавленным, словно от боли, голосом:      - Поговорим еще - скоро ты у меня начнешь выковыривать свинец из пупка.      Спейд издал довольный смешок.      - Чем мельче жулик, тем смачнее треп, - сказал он весело. - Пошли.      По Саттон-стрит они шли рядом. Мальчишка не вынимал рук из карманов плаща. Квартал они прошли молча. Затем Спейд вежливо поинтересовался:      - Давно перестал белье с веревок воровать, сынок?      Мальчишка сделал вид, что не слышал вопроса.      - Тебе не приходилось?.. - начал Спейд и осекся. В его желтоватых глазах заплясали игривые чертенята. Больше он с мальчишкой не заговаривал.      Они добрались до "Александрии", поднялись на двенадцатый этаж и по длинному пустому коридору пошли к апартаментам Гутмана.      Когда до двери Гутмана оставалось несколько шагов, Спейд чуть приотстал. Потом вдруг резко шагнул в сторону и схватил мальчишку сзади за руки чуть пониже локтей. Он силой отвел его руки вперед - полы плаща задрались. Мальчишка извивался, пытаясь вырваться, но в ручищах взрослого мужчины он был беспомощен - удар ногой попал в пустоту.      Спейд приподнял мальчишку и рывком снова опустил его на пол. Толстый ковер приглушил звук удара. В момент удара руки Спейда скользнули к запястьям мальчишки. Стиснув зубы, тот продолжал сопротивляться, но ни высвободиться, ни помешать Спейду опускать руки все глубже в карманы своего плаща он не мог. Слышался только скрип зубов мальчишки да тяжелое дыхание Спейда.      На какое-то время они оба застыли в напряжении, а потом вдруг руки мальчишки обмякли. Спейд отпустил их и отступил в сторону. В каждой руке он теперь держал по большому автоматическому пистолету.      Мальчишка повернулся к Спейду. Лицо его стало белее мела. По-прежнему держа руки в карманах плаща, он молча смотрел в грудь Спейда.      Опустив пистолеты себе в карманы, Спейд презрительно ухмыльнулся:      - Пошли, шеф обязательно погладит тебя по головке.      Они подошли к двери Гутмана, и Спейд постучал. Глава 13. ДАР ИМПЕРАТОРА      Дверь открыл Гутман. Лицо его сияло радостной улыбкой. Протягивая руку, он сказал:      - Входите, сэр! Благодарю, что пришли. Прошу.      Спейд пожал протянутую руку и вошел. Мальчишка вошел следом. Толстяк закрыл дверь. Спейд вынул из карманов пистолеты мальчишки и протянул их Гутману.      - Держите. Вы зря разрешаете ему бегать по городу с такими игрушками. Как бы чего не вышло.      Толстяк весело засмеялся и взял пистолеты.      - Ладно, ладно, - сказал он. - Что случилось? - спросил он, переводя взгляд на мальчишку.      Ответил Спейд:      - Одноногий калека-газетчик взял да и отнял игрушки у вашего щенка, но я его в обиду не дал.      Бледный как полотно телохранитель молча взял пистолеты у Гутмана и опустил их в свои карманы.      Гутман снова засмеялся.      - Ей-богу, - сказал он Спейду, - вы удивительный человек, я не жалею, что познакомился с вами. Входите. Садитесь. Разрешите, я повешу вашу шляпу.      Мальчишка вышел в правую от входа дверь.      Толстяк усадил Спейда в зеленое кресло около стола, всучил ему сигару, дал прикурить, смешал виски с содовой, один стакан протянул Спейду и, держа в руке другой, уселся напротив гостя.      - А теперь, сэр, - сказал он, - надеюсь, вы позволите мне принести извинения за...      - Ничего страшного, - сказал Спейд. - Давайте поговорим о черной птице.      Толстяк склонил голову набок и посмотрел на Спейда нежным взглядом.      - Отлично, сэр, - согласился он. - Давайте. - Он отпил глоток из своего стакана. - Я уверен, что более удивительного рассказа вам в жизни еще не приходилось слышать, хотя отлично понимаю, что человек вашего масштаба и вашей профессии успел наслушаться удивительных историй.      Спейд вежливо кивнул.      Толстяк прищурился и спросил:      - Что вы знаете, сэр, об ордене госпиталя святого Иоанна в Иерусалиме, который позднее был известен как орден Родосских рыцарей и под многими другими именами?      Спейд помахал сигарой.      - Немного. Только то, что помню из школьной истории... крестоносцы или что-то с ними связанное.      - Очень хорошо. Значит, вы не знаете, что Сулейман Великолепный выгнал их с острова Родос в 1523 году?      - Нет.      - Так вот, сэр, он это сделал, и орден обосновался на Крите. Они оставались там семь лет, до 1530 года, когда им удалось убедить императора Карла V отдать им, - Гутман поднял три пухлых пальца и пересчитал их, - Мальту, Гоцо и Триполи.      - Да ну?      - Да, сэр, но на следующих условиях: первое, они должны были каждый год выплачивать императору дань в виде одного, - он поднял палец, - сокола в знак того, что Мальта остается собственностью испанской короны; второе, после их ухода с Мальты она должна была возвратиться под юрисдикцию Испании. Понимаете? Он отдал им Мальту, но только чтобы жить самим; ни подарить ее, ни продать они не могли.      - Ясно.      Толстяк обежал взглядом все три закрытые двери, пододвинул свое кресло на несколько дюймов ближе к Спейду и снизил голос до хриплого шепота:      - Вы имеете хотя бы самое общее представление о невероятных, неисчислимых богатствах ордена в то время?      - Если я не ошибаюсь, - сказал Спейд, - они тогда неплохо устроились.      Гутман улыбнулся снисходительно.      - Неплохо, - это мягко сказано. - Он перешел на еще более тихий и более мурлыкающий шепот. - Они купались в богатстве, сэр. Вы не можете себе этого представить. Никто из нас не может этого представить. Многие годы они грабили сарацинов и награбили несметные сокровища - отборный жемчуг, драгоценные металлы, шелка, слоновую кость. Вы же знаете, что священные войны для них, так же как и для тамплиеров, были прежде всего делом наживы. Итак, император Карл отдал им Мальту, взамен потребовав чисто символическую плату - одну скромную птичку в год, - продолжал Гутман. - И было ли что-нибудь естественнее для этих непередаваемо богатых рыцарей, чем подумать о том, как лучше выразить свою благодарность императору? И они, сэр, об этом подумали. Кому-то из них пришла в голову счастливая мысль вместо одной скромной живой птички послать Карлу в качестве платы за первый год роскошного золотого сокола, с головы до ног украшенного самыми лучшими драгоценными камнями из хранилищ ордена. А они - не забывайте, сэр, - были владельцами самых крупных сокровищ в Азии. - Гутман перестал шептать. Его вкрадчивые темные глаза внимательно изучали спокойное лицо Спейда. - Ну, сэр, что вы об этом думаете?      - Пока ничего.      Толстяк самодовольно улыбнулся.      - Это исторические факты не из школьной истории, не из истории мистера Уэллса, но все же из истории. - Он наклонился вперед. - Архивы ордена с XII века и по сию пору находятся на Мальте. В них, конечно, не все сохранилось, но они содержат не менее трех, - он выставил три пальца, - прямых или косвенных ссылок на драгоценного сокола. В книге Ж. Делавилля Ле Ру "Архивы ордена св. Иоанна" есть ссылка на этого сокола, пусть косвенная, но все же ссылка. В неопубликованном - из-за незавершенности вследствие смерти автора - дополнении к "Происхождению института духовно-рыцарских орденов" Паоли ясно и недвусмысленно приводятся все те факты, о которых я вам только что рассказал.      - Прекрасно, - сказал Спейд.      - Прекрасно, сэр. По приказу Великого Магистра ордена Вилльерса де л-Ильд д-Адана турецкие рабы сделали эту драгоценную птицу в замке святого Анджело, и вскоре ее отослали Карлу, который в то время находился в Испании. Галерой, которая везла птицу, командовал член ордена французский рыцарь Кормье или, по другим источникам, Корвер. - Его голос снова опустился до шепота. - До Испании птичка так и не долетела. - Он улыбнулся, не разжимая губ, и спросил: - Вы слышали о Барбароссе, Красной Бороде, Каир-ад-Дине? Нет? Это знаменитый предводитель морских пиратов, обосновавшийся в то время в Алжире. И он, сэр, захватил галеру и забрал птицу. Птица попала в Алжир. Это факт. Французский историк Пьер Дан приводит его в одном из своих писем из Алжира. Он писал, что птица находилась в Алжире более сотни лет, пока ее не увез оттуда сэр Фрэнсис Верней, английский авантюрист, который какое-то время плавал с алжирскими пиратами. Может, это и неправда, но Пьер Дан верил в это, и для меня этого достаточно.      В книге леди Фрэнсис Верней "Мемуары семьи Верней в XVII веке" птица не упоминается. Я проверял. И совершенно определенно, что, когда сэр Фрэнсис умирал в мессинской больнице в 1615 году, сокола у него не было. Он разорился вчистую. Но, сэр, нет никакого сомнения в том, что птица оказалась в Сицилии. Там она в конце концов стала собственностью Виктора Амадея II вскоре после его коронации в 1713 году и была одним из его свадебных подарков невесте, когда он женился в Шамбери после отречения от престола. Это факт, сэр. Сам Карутти, автор "Истории царствования Виктора Амадея II", подтверждал его.      Может быть, они - Амадей и его жена - взяли птицу с собой в Турин, когда он попытался вновь занять престол. Но как бы то ни было, в следующий раз она появляется уже в руках испанца, который участвовал во взятии Неаполя в 1734 году, - отца дона Хозе Монино-и-Редондо, графа Флоридабланки, главного министра Карла III. Нет никаких причин сомневаться, что она пробыла в этой семье, по крайней мере, до конца Первой Карлистской войны в 1740 году. Затем она объявляется в Париже как раз в то время, когда туда из Испании бежали многие карлисты. Один из них, видимо, и привез ее туда. Неважно, кем он был, ибо совершенно ясно, что о ее истинной ценности он и понятия не имел. Во время Карлистской войны птицу из предосторожности покрыли каким-то составом, после чего она превратилась в обыкновенную черную статуэтку. И в этом обличье, сэр, она целых семьдесят лет переходила в Париже от одного дельца к другому - глупцы не понимали, с каким сокровищем они имеют дело.      Толстяк улыбнулся и горестно покачал головой. Потом продолжил:      - Семьдесят лет, сэр, эта несравненная драгоценность, если так можно выразиться, прозябала в трущобах Парижа. Так продолжалось до 1911 года, когда греческий делец Харилаос Константинидис наткнулся на нее в одной из захудалых лавчонок. Харилаос быстро раскусил, что попало ему в руки. У него поразительный нюх на такие вещи. Именно Харилаос, сэр, проследил большую часть истории этого несравненного сокровища и точно установил его происхождение. Я узнал об этом и выдавил из него почти все сведения, хотя кое-какие детали мне и пришлось потом добавить самому.      Харилаос, сэр, не спешил продавать птицу. Он знал, что, несмотря на невероятную стоимость самих драгоценностей, цена вещи вырастет до баснословных размеров, если удастся неопровержимо установить ее подлинное происхождение. Возможно, он намеревался вести дело с одним из современных богатых наследников старого ордена - Английским орденом святого Иоанна Иерусалимского, прусским Iohanniterorden1, а то и с французским или итальянским потомками суверенного Мальтийского ордена.      Толстяк поднял свой стакан, улыбнулся, увидев, что он пуст, и вновь встал налить виски себе и Спейду.      - Ну что, постепенно начинаете мне верить? - спросил он, наливая содовую из сифона.      - Я никогда не говорил, что не верю вам.      - Вы не говорили, - усмехнулся Гутман. - Говорил ваш вид. - Он сел, отпил большой глоток, вытер рот носовым платком. - Чтобы обезопасить себя на время исторических штудий, Харилаос покрыл птицу новым слоем эмали, придав ей тот вид, который она имеет сейчас. Ровно через год после того, как он приобрел сокола, или месяца через три после его вынужденного признания мне, находясь в Лондоне, я прочитал в "Тайме", что его дом ограблен, а сам он убит. Уже на следующий день я был в Париже. - Он сокрушенно покачал головой. - Птица исчезла. Бог свидетель, сэр, я просто обезумел от ярости. Я был уверен, что никто больше не знает, что представляет собой черная птица. Что, кроме меня, грек не рассказал об этом никому. Из его дома было украдено очень много вещей. Это укрепляло меня во мнении, что вор забрал птицу вместе с остальной добычей, не подозревая о ее настоящей ценности. Потому что, смею вас уверить, человек, знающий истинную цену птице, не стал бы марать руки ни о что другое, кроме разве что драгоценностей короны.      Он закрыл глаза и самодовольно улыбнулся какой-то своей мысли. Открыв глаза, он сказал:      - Это было семнадцать лет назад. Как видите, сэр, у меня ушло семнадцать лет, чтобы напасть на след сокола, но в конце концов мне это удалось. Я не из тех, кто легко отчаивается. - Улыбка его стала шире. - Я хотел найти эту птицу и нашел ее. Я хочу иметь ее, и она у меня будет. - Он осушил свой стакан, снова вытер губы и спрятал платок в карман. - Я шел по следу птицы, и он привел меня в дом русского генерала Кемидова в пригороде Константинополя. Генерал понятия не имел, каким сокровищем он обладает. Для него сокол был черной эмалированной фигуркой, и только, но из-за своей строптивости - естественной строптивости русского генерала - он не захотел продать мне ее, когда я предложил ему сделку. Возможно, я чуть переусердствовал. Не знаю. Только знаю, что очень хотел получить птицу и боялся, как бы этот солдафон не принялся ее исследовать и не отковырнул часть эмали. Поэтому-то я и послал к нему... м-м-м... своих агентов. И они, сэр, добыли птицу, но я ее так и не получил. - Он встал и с пустым стаканом подошел к столу. - Но я получу ее. Ваш стакан, сэр.      - Значит, птица принадлежит не кому-нибудь из вас, - спросил Спейд, - а генералу Кемидову?      - Принадлежит? - переспросил толстяк насмешливо. - Видите ли, сэр, еще можно сказать, что птица принадлежала королю Испании, но я не понимаю, как можно говорить о каких-либо правах на эту вещь, кроме права фактического обладания. - Он откашлялся. - Вещь такой ценности, переходившая из рук в руки столь необычными способами, принадлежит тому, кто ею владеет.      - Значит, сейчас она принадлежит мисс О'Шонесси?      - Разве что как моему агенту...      Спейд произнес ироничное "О!".      Гутман, глядя задумчиво на пробку от бутылки виски, которую он держал в руках, спросил:      - Вы совершенно уверены, что птица сейчас у нее?      - Уверен.      - Где?      - Я точно не знаю.      Толстяк с громким стуком поставил бутылку на стол.      - Но вы же сказали, что знаете, - произнес он протестующе.      Спейд беззаботно махнул рукой.      - Я имел в виду, что знаю, где взять ее, когда придет время.      - И возьмете? - спроеил Гутман.      - Да.      - Где?      Спейд ухмыльнулся и сказал:      - Оставьте это мне. Это моя забота.      - Когда?      - Когда буду готов.      Толстяк сжал губы и спросил, улыбаясь, - лишь наметанный взгляд сумел бы заметить его обеспокоенность:      - Мистер Спейд, где сейчас мисс О'Шонесси?      - В моих руках, я нашел для нее очень надежное убежище.      Гутман улыбнулся одобрительно.      - Значит, все в порядке, сэр, - сказал он. - И прежде чем мы приступим к обсуждению финансовых проблем, ответьте, пожалуйста, еще на один вопрос: как скоро вы сможете или, если угодно, соблаговолите получить сокола?      - Через пару дней.      Толстяк кивнул.      - Это нормально. Мы... Но я совершенно забыл о своих хозяйских обязанностях. - Он повернулся к столу, налил виски, добавил в него воду из сифона, один стакан поставил около локтя Спейда, а другой поднял. - Итак, сэр, выпьем за хорошую сделку и приличную прибыль, которой бы хватило и на вас, и на меня.      Они выпили. Толстяк сел. Спейд спросил:      - Что вы считаете хорошей сделкой?      Гутман подержал свой стакан против света, любовно его разглядывая, отпил еще один большой глоток и сказал:      - У меня есть два предложения, сэр, и оба они хороши. Выбирать вам. Или я даю вам двадцать пять тысяч долларов сразу по получении от вас сокола и еще двадцать пять тысяч, как только добираюсь до Нью-Йорка; или вы получаете от меня четверть - двадцать пять процентов - того, что я выручу за сокола. Выбирайте: пятьдесят тысяч долларов почти немедленно или же сумма гораздо больше через, скажем, пару месяцев.      Спейд выпил виски и спросил:      - Насколько больше?      - Гораздо больше, - повторил толстяк. - Кто знает насколько? Сто тысяч, четверть миллиона? Поверите ли вы, если я назову сумму, которую считаю минимальной?      - А почему бы и нет?      Толстяк облизал губы и снова перешел на мурлыкающий шепот:      - Что вы скажете, сэр, если я назову полмиллиона?      Спейд прищурился.      - Значит, вы думаете, что эта штуковина стоит два миллиона?      Гутман улыбался невозмутимо.      - Пользуясь вашими словами, а почему бы и нет?      Спейд осушил свой стакан и поставил его на стол. Взял сигару в рот, вынул, посмотрел на нее и снова сунул ее в рот. Его желто-серые глаза слегка помутнели. Он сказал:      - Это дьявольская прорва денег.      Толстяк согласился:      - Это дьявольская прорва денег. - Он наклонился вперед и похлопал Спейда по коленке. - Учтите, что я назвал абсолютный минимум, или Харилаос Константинидис - законченный идиот, каковым, смею заверить, он не был.      Спейд снова вынул сигару изо рта, посмотрел на нее с мрачным отвращением и положил в пепельницу. Закрыл еще более помутневшие глаза, с трудом открыл их снова. Сказал:      - Хорош минимум, а? А... а максимум?      - Максимум? - Гутман повернул свою руку ладонью вверх. - Я отказываюсь строить догадки. Рискую прослыть сумасшедшим. Не знаю. Невозможно даже представить, насколько высоко может подняться цена этой птицы, - это, пожалуй, единственное, что можно утверждать наверняка.      Спейд с трудом закрыл рот, едва справившись с безвольно отвисшей нижней губой. Недоуменно потряс головой. В его глазах на миг появилось выражение страха, но его тут же смыло густеющей мутью, застилавшей взор. Опираясь на ручки кресла, он поднялся на ноги. Снова потряс головой и сделал неуверенный шаг вперед. Хрипло засмеялся и пробормотал:      - Будь ты проклят.      Гутман вскочил, отбросив кресло в сторону. Его округлости подрагивали. На маслянистом розовом лице маленькими дырочками темнели глаза.      Спейд мотал головой из стороны в сторону, пока его безжизненные глаза не остановились на двери. Он сделал еще один неуверенный шаг.      Толстяк резко выкрикнул: "Уилмер!"      Дверь открылась, и появился мальчишка.      Спейд сделал третий шаг. Лицо его посерело. Четвертый шаг он делал уже на согнутых ногах, мутные глаза его почти закрылись. Он шагнул в пятый раз.      Мальчишка подошел к Спейду и остановился чуть сбоку. Правую руку он держал за пазухой. Уголки губ подергивались.      Спейд сумел сделать шестой шаг.      Мальчишка выставил свою ногу на пути Спейда. Спейд споткнулся и грохнулся навзничь. Мальчишка, не вынимая правой руки из-за пазухи, бросил взгляд на Спейда. Спейд силился встать. Мальчишка отвел правую ногу далеко назад и со всей силы ударил Спейда в висок. Удар перевернул Спейда на бок. Он еще раз попытался встать, не смог и провалился в сон. Глава 14. "ЛА ПАЛОМА"      Выйдя из лифта и свернув в коридор, Спейд увидел, что сквозь матовое стекло двери, ведущей в его контору, пробивается желтый свет. Было начало седьмого утра. Он резко остановился, сжал губы и, оглядевшись, бесшумно приблизился к двери широкими шагами.      Положив руку на набалдашник дверной ручки, он осторожно повернул ее до упора: дверь была заперта. Не отпуская ручки, он сменил руку. Правой рукой он аккуратно и беззвучно вынул связку ключей из кармана. Отделив нужный ключ, он вставил его в замок. Бесшумно. Глубоко вздохнул, раскрыл дверь и вошел.      Эффи Перин спала за своим столом, положив голову на руки. На ней было пальто, а сверху она набросила на себя еще и плащ Спейда.      Спейд, ухмыльнувшись, выдохнул, закрыл дверь и направился к своему кабинету. Кабинет был пуст. Он подошел к девушке и положил руку на ее плечо.      Она пошевелилась, с трудом подняла голову, веки ее дрогнули. Вдруг она села прямо и широко открыла глаза. Увидела Спейда, улыбнулась, протерла глаза:      - Ты все-таки вернулся? Который час?      - Шесть утра. Что ты здесь делаешь?      Она поежилась, натянула поплотнее плащ и зевнула.      -Ты сам сказал, чтобы я не уходила до твоего возвращения или телефонного звонка.      - Ах, вот оно что, ты, оказывается, сестра того мальчишки, который не покидал горящий корабль, потому что дал "честное слово".      - Я не собиралась... - Она замолчала и резко встала - плащ сполз с ее плеч на кресло. Встревоженно посмотрев на его висок, она воскликнула:      - Что с твоей головой? Что случилось?      Его правый висок вспух и почернел.      - Я даже не знаю, то ли меня избили, то ли я ударился при падении. Ничего серьезного, но болит дьявольски. - Он притронулся к ране пальцами, скривился, мрачно ухмыльнулся сквозь гримасу и пояснил: - Я пошел в гости, там меня накачали наркотиками, и я пришел в себя через двенадцать часов на полу в мужском туалете.      Она протянула руку и сняла с него шляпу.      - Ужасно, - сказала она. - Такую рану на голове надо обязательно показать врачу.      - Ерунда, она только на вид страшная такая; правда, башка раскалывается, но, скорее всего, от дряни, которой меня напоили. - Он подошел к умывальнику в углу комнаты, открыл кран и подержал носовой платок под струей холодной воды.      - Какие новости?      - Ты нашел мисс О'Шонесси, Сэм?      - Еще нет. Какие новости?      - Звонили из окружной прокуратуры. Тебя вызывают туда.      - К самому прокурору?      - Да, так я поняла. Кроме того, приходил мальчишка, он просил передать, что мистер Гутман будет рад поговорить с тобой еще до половины шестого.      Спейд закрыл кран, отжал воду из платка и отошел к столу, прижимая платок к виску.      - Знаю, - сказал он. - Я встретил мальчишку внизу, а разговор с Гутманом кончился для меня вот этим.      - Это тот самый Г., что звонил тебе, Сэм?      - Да.      - И что?..      Спейд смотрел на девушку невидящим взором и говорил словно бы сам с собой:      - Ему надо то, что, как он считает, я могу добыть. Я сумел внушить ему, что помешаю завладеть этой вещью, если он не заключит со мной сделки до половины шестого. Затем... угу... точно... после того, как я сказал ему, что необходимо подождать еще пару дней, он и накормил меня этой гадостью. Едва ли он хотел убить меня. Он, конечно, понимал, что я приду в себя часов через десять-двенадцать. Значит, скорее всего, он собирался заполучить эту вещь за это время без моей помощи. - Спейд нахмурился. - Надеюсь, черт возьми, что он ошибся. - Он стряхнул с себя задумчивость. - Никаких вестей от О'Шонесси?      Девушка покачала головой и спросила:      - Все это как-то связано с ней?      - Как-то связано.      - Эта вещь, которую он ищет, принадлежит ей?      - Ей или королю Испании. Радость моя, у тебя, кажется, есть дядя, который преподает в университете историю или что-то в этом роде?      - Кузен. Ну и что?      - Если мы доверим ему историческую тайну четырехвековой давности, как ты думаешь, сможет он какое-то время держать ее при себе?      - Да, он очень приличный человек.      - Прекрасно. Тогда бери карандаш и бумагу.      Она взяла то и другое и села в свое кресло. Спейд снова намочил платок холодной водой и, прижимая его к виску, встал перед ней и продиктовал ей историю о соколе в том виде, в каком он услышал ее от Гутмана, начиная с дара Карла ордену госпитальеров до прибытия уже покрытой эмалью птицы в Париж вместе с карлистами. Он запинался на именах и иностранных названиях упоминавшихся Гутманом работ; но все-таки сумел произнести их достаточно похоже. Остальной текст он повторил с точностью, которая отличает только очень опытных репортеров.      Когда он закончил, девушка подняла на него свое раскрасневшееся личико и улыбнулась.      - Ужасно интересно, - сказала она. - Это...      - Или ужасно странно. Прочитай рассказ своему кузену, и спроси, что он обо всем этом думает. Доводилось ли ему сталкиваться с чем-нибудь, имеющим отношение к этой истории? Похожа ли она на правду? И, наконец, возможна ли она? Или это чистейшая выдумка? Если ему требуется время - пусть думает, но его предварительную оценку мне необходимо знать немедленно. И, ради бога, пускай он держит язык за зубами.      - Я еду сейчас же, - сказала она, - а ты отправляйся к врачу и покажи ему свою голову.      - Сначала мы позавтракаем.      - Нет, я поем в Беркли. Мне не терпится узнать, что Тед думает об этом.      - Хорошо, - сказал Спейд, - только не рыдай, если он поднимет тебя на смех.      Не спеша позавтракав в "Паласе" и прочитав обе утренние газеты, Спейд пошел домой, побрился, принял ванну, потер льдом синяк на виске и надел свежий костюм.      Потом отправился на квартиру Бриджид О'Шонесси в пансионе "Коронет". Там он никого не нашел. Со времени его последнего визита ничего не изменилось.      Оттуда Спейд пошел в "Александрию". Гутмана в отеле не было. Не было и его спутников. Спейд выяснил, что вместе с толстяком живут его секретарь Уилмер Кук и дочь Реа, невысокая, кареглазая, светловолосая девушка лет семнадцати, по мнению обслуживающего персонала - красавица. Спейду сказали, что Гутман и компания прибыли из Нью-Йорка десять дней назад и из отеля пока не выехали.      Из "Александрии" Спейд отправился в "Бельведер" и застал местного детектива в кафе.      - Доброе утро, Сэм. Садись, перекуси. - Детектив уставился на висок Спейда. - Боже, кто тебя так отделал?      - Спасибо, я уже позавтракал, - сказал Спейд, садясь, а затем, имея в виду свой висок, добавил: - Он только выглядит так страшно. Как ведет себя мой Кэйро?      - Он ушел вчера спустя полчаса после тебя, и с тех пор я его не видел. Сегодня он снова не ночевал в отеле.      - Совсем от рук отбился.      - Да, один в таком большом городе... Кто поставил тебе синяк, Сэм?      - Не Кэйро. - Спейд внимательно разглядывал серебряную крышку, прикрывавшую тарелку с тостами. - Мы сможем осмотреть его комнату, пока он гуляет?      - Попробуем. Ты же знаешь, для тебя я все сделаю. - Люк отодвинул от себя чашку кофе, поставил локти на стол и, прищурившись, посмотрел на Спейда. - Но сдается, что ты мне не всегда платишь той же монетой. Скажи честно, что числится за этим парнем, Сэм? Я тебя никогда не подводил.      Спейд оторвал взгляд от серебряной крышки. Его ясные глаза буквально лучились искренностью.      - Знаю, ты надежный парень, - сказал он. - Я от тебя ничего не скрываю. Сразу все выложу начистоту. Я делаю для него кое-какую работенку, но у него есть друзья, которые мне не нравятся, вот поэтому и приходится за ним приглядывать.      - Мальчишка, которого мы выгнали вчера, - один из них?      - Да, Люк, ты угадал.      - И Майлза прикончил тоже один из них?      Спейд покачал головой.      - Майлза убил Терзби.      - А кто убил Терзби?      Спейд улыбнулся.      - Это, кажется, секрет, но тебе я скажу по-приятельски: Терзби, если верить полиции, убил я.      Люк крякнул и встал со словами:      - Никогда не поймешь, что у тебя на уме, Сэм. Пойдем, заглянем в его номер.      Перед тем как подняться наверх, они задержались около портье и Люк договорился, чтобы им позвонили, как только появится Кэйро. Кровать Кэйро была аккуратно застелена, но, судя по бумаге в корзине для мусора, неровно задернутым занавесям и паре мятых полотенец в ванной, горничная еще в номере не убирала.      Багаж Кэйро состоял из квадратного чемодана, саквояжа и кожаной сумки. Ванная комната была набита косметикой: коробочки, жестяночки, баночки, пузырьки с пудрой, кремом, мазями, духами, лосьонами и помадами. В шкафу, над тремя парами тщательно вычищенных туфель, висели два костюма и плащ.      Саквояж и сумка были не заперты. Пока Спейд осматривал остальные вещи, Люк отпер замки чемодана.      - Пока пусто, - заметил Спейд, копаясь в саквояже. И в чемодане ничего интересного они не обнаружили.      - А что мы ищем? - спросил Люк, запирая чемодан.      - Ничего конкретно. Он говорит, что приехал сюда из Константинополя. Я хочу проверить, так ли это. Пока не нашел ничего, что бы противоречило этому утверждению.      - Чем он занимается?      Спейд покачал головой.      - Меня интересует другое. - Он пересек комнату и наклонился над корзиной для мусора. - Это наш последний шанс. Спейд извлек из корзины газету. Глаза его просветлели, когда он увидел, что это вчерашний номер газеты "Колл". Газета была свернута рекламной полосой наружу. Ничего примечательного на этой полосе Спейд не нашел.      Развернув газету, он принялся рассматривать страницу, на которой печатались экономические новости, расписание прибытия судов, прогнозы погоды, сведения о новорожденных, бракосочетаниях, разводах и некрологи. В нижнем левом углу было оторвано не менее двух дюймов второй колонки.      Над линией обрыва была короткая заметка "Сегодня прибывают":      О час. 20 мин. - "Капак" из Астории.      5 час. 05 мин. - "Хелен П. Дрю" из Гринвуда.      5 час. 06 мин. - "Альбарадо" из Бандона.      Линия обрыва проходила по следующей строчке, на которой можно было разобрать только слова "из Сиднея".      Спейд положил газету на стол и снова заглянул в мусорную корзину. Он нашел там клочок оберточной бумаги, обрывок бечевки, два ярлыка от трикотажного белья, чек из галантерейного магазина за полдюжины пар носков и, на самом дне, обрывок газеты, свернутый в маленький шарик.      Он осторожно расправил шарик, разровнял его на столе и подставил на место оторванной части газеты. Обрывок совершенно точно подошел, за исключением полудюймового клочочка сверху, сразу вслед за словами "из Сиднея", на котором вполне могли бы поместиться сведения о прибытии шести-семи судов. Спейд перевернул страницу и убедился, что тыльная сторона отсутствующего клочка содержала бессмысленные обрывки биржевой рекламы.      Люк, заглядывая через его плечо, спросил:      - Чего нашел?      - Кажется, наш джентльмен интересуется пароходами.      - Но законом это вроде не запрещается, - произнес Люк, глядя, как Спейд сворачивает газету и засовывает ее в карман пиджака. - Все посмотрел?      - Да. Большое спасибо, Люк. Позвонишь мне, когда он вернется?      - Конечно.      В редакции газеты "Колл" Спейд купил вчерашний номер, открыл газету на странице с расписанием прибытия пароходов и сравнил его с вынутым из мусорной корзины Кэйро. Оторванная часть расписания содержала следующее:      5 час. 17 мин. - "Таити" из Сиднея и Папэете.      6 час. 05 мин. - "Адмирал Пиплз" из Астории.      8 час. 05 мин. - "Ла Палома" из Гонконга.      8 час. 07 мин. - "Кэддопик" из Сан-Педро.      8 час. 17 мин. - "Сильверадо" из Сан-Педро.      9 час. 03 мин. - "Дейзи Грей" из Сиэтла.      Он медленно прочитал список, подчеркнул ногтем "Гонконг", вырезал расписание из газеты перочинным ножом, выбросил остатки новой газеты и страницу из газеты Кэйро в мусорную корзину и вернулся к себе в контору.      Там он сел за свой стол, достал телефонный справочник и поднял трубку:      - Кирни - один - четыре - ноль - один, пожалуйста... К какому причалу пришвартовалась "Палома", пришедшая вчера утром из Гонконга? - Он повторил вопрос. - Спасибо.      Подержал большой палец на рычаге телефонного аппарата, отпустил рычаг и сказал в трубку:      - Давенпорт - два - ноль - два - ноль, пожалуйста... Сыскной отдел, пожалуйста... Будьте добры, попросите сержанта Полхауса.... Спасибо... Привет, Том, это Сэм Спейд... Да, я пытался дозвониться тебе вчера... Конечно, давай пообедаем вместе... Хорошо.      Не отрывая трубку от уха, он снова нажал пальцем на рычаг.      - Давенпорт - ноль - один - семь - ноль... Здравствуйте, это Сэмюэл Спейд. Мой секретарь сообщил мне, что вчера от вас звонили - мистер Брайан хочет видеть меня. Узнайте, пожалуйста, какое время ему удобно. Да, Спейд. С-п-е-й-д. - Длинная пауза. - Да... Полчаса третьего? Хорошо. Спасибо.      Он назвал еще один номер и сказал:      - Здравствуй, дорогая, соедини меня с Сидом... Привет, Сид, это Сэм. Окружной прокурор назначил мне сегодня свидание на половину третьего. Позвони мне - сюда или домой - около четырех, просто, чтобы убедиться, что у меня все в порядке... Плевал я на твой субботний гольф, я плачу тебе деньги за то, чтоб меня не упекли в тюрягу... Хорошо, Сид. Пока.      Он отодвинул от себя телефон, зевнул, потянулся, дотронулся до больного виска, посмотрел на часы, свернул сигарету и курил в полудреме, пока не пришла Эффи Перин.      Эффи Перин вошла улыбающаяся, раскрасневшаяся, с сияющими глазами.      - Тед говорит, что такое возможно, - начала она свой отчет, - и надеется, что твоя история подтвердится. Он говорит, что в этой области он не специалист, но что все имена и даты верны и что фамилии и работы названных тобой авторов, по меньшей мере, не придуманы. Он даже разволновался.      - Это прекрасно, если, конечно, волнение не мешает ему выносить трезвые суждения.      - На Теда это совсем не похоже. Он прекрасный специалист.      - Угу, вся семья Перин, как я вижу, прекрасные специалисты, включая тебя. Только зачем ты вымазала нос сажей?      - Он не Перин, а Кристи, - она вытащила свое карманное зеркальце. - Это пятно, должно быть, от пожара. - Она стерла его уголком носового платка.      - Энтузиазм семьи Перин - Кристи испепелил Беркли? - спросил он.      Она сделала ему гримаску, припудривая нос розовой пуховкой.      - Когда я возвращалась, в порту горел пароход. Буксиры тащили его в открытый океан, наш паром накрыло дымом. Спейд положил руки на подлокотники кресла.      - Ты, случайно, не разглядела название парохода? - спросил он.      - Разглядела. "Ла Палома". А в чем дело?      Спейд печально улыбнулся:      - Если бы я только знал, в чем дело, радость моя! Продолжение следует... 1Iohanniterorden - Орден иоаннитов (пер с нем.) Содержание предыдущих выпусков рассылки: Выпуск Дата Содержание 1-7 09.06.03-03.07.03 Сидни Шелдон "Лицо без маски" 8-12 07.07.03-21.07.03 Станислав Лем "Человек с Марса" 13-22 24.07.03-25.08.03 Анатолий Приставкин "Ночевала тучка золотая" 23-36 28.08.03-13.10.03 Стивен Кинг "Зеленая миля" Подпишитесь: Рассылки Subscribe.Ru Мировая литература Ваши пожелания и предложения