В частности, в США таких оказалось всего 7%, пишет New York Times со ссылкой на результаты специального исследования.

Пропагандистские брошюры, распространяемые органами здравоохранения и разнообразными обществами борьбы с раком, содержат далеко не правдивую информацию о пользе и вреде профилактических обследований, — говорится в письме, опубликованной в газете The Times of London группой британских адвокатов и экспертов.

В письме приводятся результаты проведенного в Голландии исследования, согласно которым маммография приносит обществу намного больше вреда, чем пользы: на 2,000 женщин в возрасте 50-70 лет, прошедших маммографию за 10 лет, приходится одна спасенная благодаря ранней диагностике рака — и десять женщин, которым пришлось пройти напрасное лечение из-за опухолей, с которыми они могли бы жить до глубокой старости.

Британские медики говорят, что данные голландцев неточны, и на самом деле пропорция спасенных и пострадавших ближе к соотношению 1:1. Однако чиновники системы здравоохранения Великобритании признали, что пропаганда профилактики рака груди ведется неправильно, и пообещали внести в нее коррективы, сообщает New York Times.

Значительную часть опухолей молочной железы составляют новообразования, растущие столь медленно, что это ничем не угрожает жизни женщины. Беда в том, что врачи не в состоянии заранее отличить с помощью микроскопического исследования эти безобидные опухоли от агрессивных видов рака. Есть и другая проблема, не менее серьезная: агрессивные формы рака груди развиваются столь быстро, что периодические проверки даже с частотой раз в год нередко выявляют уже слишком запущенную болезнь — и выигрыш, полученный от профилактического обследования, оказывается незначительным.

В Великобритании принято рекомендовать маммографические обследования раз в три года всем женщинам старше 50 лет. В США их рекомендуют с сорока лет, и эксперты признают, что это явный «перебор», пишет New York Times. В настоящее время специалисты склоняются к тому, что «женщина должна сама решить, проходить ей проверки или нет. Если она решила сделать маммограмму, это не безумие. Но вполне здравым поступком будет и решение отказаться от этих обследований».

Почему важны культура и школа" (Richard E. Nisbett. Intelligence and How to Get It. Why Schools and Culture Count).

Следует сразу оговорить две вещи. Во-первых, английское слово intelligence переводится не как "интеллигентность", а имеет много значений: интеллект, сообразительность, умственное развитие, смышленость. То есть, всё, кроме интеллигентности. Во-вторых, психолог Ричард Нисбетт в своей книге - равно как и его рецензент Джим Холт в своей статье - придерживается мнения, что уровень интеллекта достаточно полно определяется тестом на так называемый IQ, "коэффициент умственного развития". Поэтому главный интерес автора сосредотачивается на результатах этого теста и на споре о том, является ли умственное развитие наследственным или благоприобретенным в результате воздействия окружающей среды - семьи, образования, культурного окружения.

И автору книги – профессору Мичиганского университета, и его рецензенту – критику газеты "Нью-Йорк Таймс" – идея наследственности интеллекта кажется не только ошибочной, но расистской и опасной. Тем более что эта идея живуча и обсуждается до сих пор - например, в книге Хернштейна и Муррэя "Кривая колокола" (The Bell Curve, 1994, в существующем российском переводе - "Мозгоколокол") или в книге Артура Дженсена "Фактор "джи"" (The g Factor, 1998). Суммируя их выводы, Холт пишет:

"Лишь слегка утрируя взгляды Хернштейна, Дженсена и прочих, могу свести их к следующему: "Интеллект, в основном, определяется наследственностью, что ясно показывает сравнение однояйцевых близнецов, которых растили в разных условиях. А если индивидуальный коэффициент IQ имеет генетическую природу, то и разница между групповыми коэффициентами тоже должна объясняться генетикой. Статистика показывает, что среди расово-этнических групп на первом месте по уровню интеллекта стоят европейские евреи-ашкенази, за ними идут представители Восточной Азии, затем (с небольшим разрывом) белые европейцы и американцы, и за ними – представители негритянской расы. И есть основание полагать, что эти результаты определяются природой, а не культурой. Поэтому образовательные программы, призванные повысить IQ разных социальных и этнических групп, обречены на провал. Разница в интеллекте заключена в генах, она существует вечно, а вслед за ней и разница в социальном статусе".

Теории такого рода давно осуждены как расистские и псевдонаучные. Но их критики, как пишет рецензент Холт, "часто шли легким путем, осуждая мотивы сторонников наследственных теорий, но не давая себе труда опровергнуть их свидетельства. Ричард Нисбетт взял на себя этот труд".

"Даже если гены играют определенную роль в уровне интеллекта индивидуума (чего нельзя отрицать), то для групповых IQ генетика не имеет никакого значения, - пишет Нисбетт. - Классический пример – зерна кукурузы из одного початка, высаженные на разных участках: один с бедной, другой с плодородной почвой. Различие растений на одном и том же участке объясняется генетикой, а различие урожаев на двух разных участках – почвой, то есть, средой. Сходные доводы объясняют и разницу в коэффициентах групповых интеллектов. И доказательством тому - сокращение разрыва между групповыми IQ белых и чернокожих американцев за последние 30 лет. У групп 12-летних подростков этот разрыв сократился с 15-ти пунктов до девяти с половиной. Еще один довод в пользу роли культурной среды - повышение IQ у детей необразованных родителей, усыновленных образованными людьми. В среднем этот коэффициент подскакивает на 12-16 пунктов".

Помимо несогласия с выводами сторонников теорий наследственности, Нисбетт вообще сомневается в правильности и точности проведения групповых тестов на IQ. И к этого рода сомнениям я присоединяюсь. Возьмем сравнение белых американцев и восточных азиатов. Если это сравнение проводится в Америке, то тут контролёры IQ имеют дело не с азиатами вообще, а с азиатами-иммигрантами. А иммигранты – особая группа.

Когда мы приехали в Америку в 78-м году, моего мужа - писателя и историка Игоря Ефимова - знакомый американец, профессор русской литературы, спросил: кто уезжает из России, а кто остается? Игорь сказал: "Примерно так: уезжают Чичиковы, Рогожины и Штольцы. А остаются: Маниловы, Мышкины и Обломовы". Шутки шутками, но ясно, что иммигранты не годятся для среднего среза своей национальной или расовой группы.

"Поскольку научная база споров о природе интеллекта довольно шаткая, - пишет рецензент Холт, - то часто этих спорах побеждает идеология... Либералы надеются, что интеллектуальное неравенство способна выровнять социальная политика. А консерваторы считают, что это неравенство естественно и должно быть принято как данность".

"Специалисты, работающие над проблемой повышения коэффициента умственного развития у детей, - пишет Нисбетт, - пришли к интересному выводу: до сих пор все попытки повысить IQ у школьников с помощью спецпрограмм, кончались ничем. Но вот спецпрограммы для детских садов показали хорошие и стабильные результаты".

И Нисбет делает смелое предложение:

"Такая программа для одного ребенка стоит 15 000 долларов в год. Если ввести подобные программы в американских детских садах для детей из самых малоимущих семей (а это – треть всех детских садов), то это будет стоить государству всего 100 миллиардов долларов в год. А польза, которую в будущем извлечет из этого общество – неоценима".

Удивительно то, что профессор Нисбетт ни на минуту не сомневается в осмысленности самого коэфициента IQ и в пользе его проверки:

"Тест на IQ измеряет реальные вещи. Он, во-первых, является индикатором того, что можно назвать "текучим интеллектом" - то есть, способности к абстрактному мышлению. И, во-вторых, - индикатором "кристаллизованного интеллекта", то есть, определенного набора знаний".

Великий американский писатель Джон Чивер должен был в армии пройти тест на IQ. Коэффициент интеллекта оказался у Чивера таким низким, что он расстроился и попросил жену прислать ему шпаргалку. Однако и повторный тест был не лучше. При этом я уверена, что у воротил финансового мира Америки, которые стали причиной мирового экономического кризиса, был завидный IQ – ведь каждая корпорация проверяет IQ своих менеджеров.

Чего-то важного этот коэффициент, видимо, не учитывает. Не только честности и вообще нравственных качеств - вот какой тест, действительно, был бы полезен для общества, - но и каких-то способностей ума: например, умения предвидеть последствия своих действий. Поэтому я думаю, что в детских садах - и бедных, и богатых - лучше не IQ выращивать, а прививать детям понятия совести, честности и порядочности. И дешевле выйдет, и полезнее.

В нынешнем сезоне для снимающих, как в анекдотах, две новости: хорошая и плохая. Первая состоит в том, что предложения дешевеют: по сравнению с прошлым годом цены, говорят, будут ниже процентов на 25-30. Плохая же новость заключается в том, что собственные возможности также снизились: кризис – он для всех. Так что стали ли съемные дачи реально доступнее – еще большой вопрос.

На разный вкус и кошелек
Что вообще можно снять? Понятно, что представление о «разумных деньгах» у каждого свои, поэтому Интернет-журнал о недвижимости Metrinfo.Ru попросил Галину Фабрицкую, начальника отдела аренды компании «Пересвет-недвижимость» составить небольшой «прайс-лист» подмосковных предложений. Вот что получилось:

за $300-500 в месяц можно снять дачный домик (небольшая площадь, несколько комнат, косметический ремонт, минимум мебели) на участке в 6-10 соток. Направление скорее всего будет южным или восточным (Горьковское, Рязанское, Каширское или Симферопольское шоссе), расстояние – более 30 км от МКАД. Из удобств – чаще всего летний душ, в лучшем случае биотуалет;
$600-1500 в месяц. В эту ценовую группу уже попадают благоустроенные дома площадью более 100 кв. м, с хорошим ремонтом. Расстояние от Москвы уже будет до 30 км, при этом название шоссе будет звучать гораздо более гордо: Ярославское шоссе, Дмитровское, Минское, Ленинградское, Можайское, Волоколамское. Такой вариант обеспечивает все условия для комфортного проживания;
$1,5-4 тыс. Комфортный дом, относящийся к бизнес-классу. Располагаться он будет в охраняемом коттеджном поселке по одному из престижных направлений (Новорижское, Дмитровское, Калужское шоссе). Удобство проживания сочетается с благоприятной экологией и живописными окрестностями;
свыше $4 тыс. Дом с евроремонтом и новой мебелью, большой участок с бассейном. Охраняемый поселок с собственной социально-бытовой инфраструктурой, недалеко от Москвы на развитых и престижных направлениях (Рублево-Успенское, Ильинское, Новорижское).
С агентом или без?
Искать варианты, разумеется, удобнее и комфортнее при помощи риэлтора: специалист подберет предложения по вашим пожеланиям, отсечет заведомо неподходящие варианты, проверит юридическую чистоту объекта… Однако существует два «но». Первое – риэлторы берут за свою работу комиссию – обычно она составляет одну месячную арендную ставку, в отдельных случаях (где стоимость очень высока) может быть предоставлена скидка в 10-30%. Снимающему на длительный срок (год и более) не так обидно: комиссия «размазывается» по большому количеству месяцев. А если же дача арендуется только на лето, получается, что за три месяца мы платим четыре цены…

Второе «но» трогательно гармонирует с первым: риэлторы и сами не рвутся взяться за такую работу. Накладные расходы огромны (одни поездки по Подмосковью во что обойдутся!), тогда как ожидаемая выгода составит всего несколько сотен долларов. «Работать с загородными объектами эконом-класса не очень выгодно: издержки подчас равны сумме получаемой комиссии, - говорит Мария Жукова, первый заместитель директора компании «МИЭЛЬ-Аренда». – В настоящее время можно с уверенностью сказать, что риэлторы согласны работать с объектом, арендная ставка по которому начинается от $600». Всем, кому надо дешевле, остается одно: искать самостоятельно.

Вчера рано, завтра поздно
Ответы на вопрос «когда начинать искать?» разнятся. Обычно эксперты советуют приниматься за поиски еще в феврале – в это время, говорят они, предложение максимально, и будет из чего выбирать. В марте-апреле – пик активности на этом рынке, а к маю остаются одни «объедки» - то, что не сняли другие…

Собственный опыт автора, однако, говорит другое. Многие владельцы дач до конца апреля еще не выходят из «зимней спячки» - на свои «фазенды» они не приезжают, их сдачей не занимаются. Самые ранние арендодатели – как правило, самые «продвинутые»: они подходят к вопросу наиболее профессионально и хотят выручить за свое имущество максимальную цену. Нам, снимающим, такие ни к чему.

Следующий аспект. Предположим, где-нибудь в марте мы дачу нашли, заключили с хозяином договор и теперь уверены, что место для летнего отдыха у нас есть. Совершенно не исключено, что хозяин не продолжит после этого свои попытки сдать. Если найдет другого, более выгодного арендатора – сдаст ему, а вам просто вернет деньги. Такие понятия как «штрафы», «пени» и «неустойка» для нашего рынка пока являются экзотикой.

И последнее соображение против излишней торопливости – самое, вероятно, серьезное. Владелец дачи, которую не удалось сдать числу к 20-му мая, начинает паниковать – риск того, что арендатора найти не удастся, становится совершенно реальным. Такой собственник более всего склонен к торгу – а нам такой и нужнее всего.

Как искать?
Всеми способами. Самое простое – изучать объявления в газетах и интернете. Получается быстро, комфортно и с широким охватом. Недостатки: большая конкуренция, поскольку объявления, которые видите вы, видят еще десятки тысяч человек. Кроме того, уже упоминавшаяся проблема «продвинутости» арендодателя: нам интереснее всего найти какую-нибудь дремучую бабульку, а она с «энтернетом» не знакома.

Другой способ – порасспрашивать знакомых. Статистика говорит, что обычный гражданин знает 2-5 тысяч (!) человек – если припомнить всех, включая одноклассников, с которыми вы не встречались уже 20 лет, и соседей по подъезду. В таком людском море наверняка найдется некто, чья двоюродная тетя хотела бы сдать дачку, да не знает, кому. Что, сложно такие «тысячи тонн руды» перелопачивать? А что будет легко, никто и не обещал…

И, наконец, можно поехать непосредственно в то место, где вы желаете снять домик. Выбираем для этого погожий денек в середине мая, когда все дачники уже трудолюбиво стучат мотыгами (или чем там – автор в пейзанстве не силен) на своих участках. По дороге внимательно изучаем объявления на столбах (начинать надо еще в Москве, на подходах к станции). На месте обходим все садоводческие товарищества. Не исключено, что самого владельца на его участке мы не застанем – но о том, что такой-то гражданин свою дачу сдает, обычно знают соседи. Еще хороший источник информации – председатели и бухгалтеры товариществ. Правда, следует понимать, что эти люди, как и все прочие посредники, любят получать комиссию – и иногда ее размеры зашкаливают за пределы разумного.

Торговаться или нет?
На первый взгляд, сама постановка вопроса странная. Конечно, торговаться, тем более что о кризисе на рынке столько говорится, и собственники просто обязаны снижать цены! Однако все не так просто. Выбирая варианты для просмотра, вы уже отсекли все непривлекательные предложения – в том числе и по неадекватно высокой цене. Получается, что владелец уже снизил цену – а вы пытаетесь давить еще.

В общем, автор не то чтобы призывает не торговаться вообще – но делать это грамотно. Не «перегибать палку», четко понимая, какие пожелания реальны, а какие – уже за гранью разумного. И – возвращаясь к сказанному выше – торг в конце мая выглядит куда более убедительно, чем в середине апреля. Сейчас-то хозяин еще надеется, что может появиться и другой арендатор.

Подводные камушки
В целом рынок аренды (что городской, что загородный) заметно «чище», чем купли-продажи. Здесь обращаются куда меньшие деньги – соответственно, мошенникам нет смысла устраивать масштабные аферы. Но совсем расслабляться тоже не стоит.

Прежде всего, надо проверить, является ли тот, кто хочет сдать вам дачу, ее действительным владельцем. Чтобы подобный «маскарад» устраивал совсем посторонний человек – маловероятно (см. предыдущий абзац), но возможны различные внутрисемейные дрязги. Например, у умершего прежнего владельца было двое детей, которые никак не могут поделить наследство. Один из них «свою» дачу сдает – при этом другой, понятно, с таким решением не согласится. Для того, чтобы не влипнуть в подобную историю, нужно проверить правоустанавливающие документы. Также рекомендуется поговорить с соседями: если на данном участке разворачивается какая-нибудь семейная «Санта-Барбара» - они обычно в курсе.

Второй момент, требующий обязательно прояснения – как часто хозяин дачи сможет заходить к вам «в гости». Душещипательную историю рассказали знакомые: их домовладелица (назовем ее условно Олимпиадой Агамемноновной) деликатно обмолвилась о желании «иногда поливать цветочки», и арендаторы не поняли всей содержавшейся в этом угрозы. Старушка, которой на вид было лет 80, оказалась семижильной – она появлялась на участке в 8 утра, с остервенением громыхая тяпками и мотыгами. Ее приветливая улыбка «во все три зуба», казалось, сияла из-под всех кустов сразу – вполне по известной песне А.Малинина «я хотел въехать в город на белом коне, но хозяйка корчмы улыбнулася мне». При этом ни на какие намеки (деликатные и не очень) злоупорная Олимпиада не реагировала, ссылаясь на тугоухость.

Решение, найденное знакомыми, особенно христианским не назовешь. Одна из любимых грядок цветолюбивой старушки находилась недалеко от окна кухни, и в один из погожих деньков арендаторша, как бы случайно, выплеснула на нее кастрюлю с довольно горячим супом. На вой огородной бабушки сбежалась вся семья, перед ней долго извинялись. Но старушка (которая, как оказалось, прекрасно слышала все прошлые пожелания отправиться к Матери Терезе) оскорблено удалилась, унося на своей соломенной шляпке вермишель и кружки вареной морковки. Надо ли говорить, что вернуться ее никто особенно не упрашивал.