КИТАЙ И РОССИЯ,
взаимоотношения и история

No 67

ОТ АВТОРА

В этом выпуске продолжение фрагмента из книги В.В. Корсакова «Пекинские события». Книга содержит описание Пекинских событий мая-августа 1900 г., а именно осады Пекина восставшими китайцами – боксерское восстание (восстание ихэтуаней). Нас интересует разделы, описывающий взгляд автора, на современное ему отношение европейцев к Китаю и исторический анализ событий приведших к восстанию.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ. ОТНОШЕНИЯ ДО 1911 г.

В.В. Корсаковъ. Пекинскiе события: личные воспоминанiя участника объ осаде в Пекине. Май-август 1900 года. – С.-Петербургъ: Типографiя А.С. Суворина. Зретелевъ пр., д.13, 1901 – 394 с.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВЪ ОЖИДАНIИ СОБЫТIЙ.

I. Первыя сношенія китайцевъ съ европейцами. — Европейскія торговыя колоніи въ Китае. — Войны Китая съ англичанами и французами.

[...]

Несмотря на видимую любезность китайскихъ властей къ европейскимъ посольствамъ, отношенія ихъ и китайскаго населенія, подстрекаемаго самими же властями, становилось годъ отъ году враждебнее. Нападенія на улицахъ на европейцевъ вообще и англичанъ въ особенности, грабежи, поджоги европейскихъ факторій, истязанія и убійства миссіонеровъ, убійства на улицахъ европейскихъ матросовъ, — все это делало жизнь въ Кантоне очень тяжелой и вызывало со стороны самихъ европейцевъ необходимость организовать для самозащиты отрядъ волонтеровъ, какъ бы національную милицію. Съ своей стороны и китайцы также организовали союзы борьбы противъ англичанъ и европейцевъ вообще. Идея борьбы охватила все слои китайскаго населснія: купечество, горожане, чинвники, солдаты — все охотно становились членами союзовъ, отказывались отъ всякихъ сношеній съ европейцами, составляли партизанскіе отряды съ целью нападенія на англичанъ и возбуждали противъ нихъ все населеніе. Консулы обратились тогда къ китайскимъ властямъ съ требованіями о преследованіи и наказаміи виновныхъ, но на все требованія китайскія власти отвечали одно и то же: "Мы безсильны противъ выраженія чувствъ народа". При таковыхъ обстоятельствахъ умираетъ богдыханъ, и на престолъ вступаетъ его сынъ, молодой принцъ, которому было 20 летъ. Партія приверженцевъ старины снова беретъ при дворе верхъ и начинаетъ преследовать техъ министровъ, которые скллонны были къ уступкамъ въ пользу европейцевъ. Положеніе европейцевъ становится еще тяжелее, такъ какъ китайскія власти перестаютъ окончательно стесняться въ выраженіи своихъ враждебныхъ чувствъ къ европейцамъ и консуламъ. Между темъ, истекалъ срокъ Нанкинскаго мирнаго договора, заключеннаго на 12 летъ. Напрасно англійскій и американскiй консулы делали настойчивыя представленія кантонскому вице-королю о необходимости полнаго пересмотра договора; — и кантонскій вице-король, и губернаторы, и представители старой китайской партіи при дворе утверждали богдыхана въ убежденіи, что достаточно велики и те милости, которыя онъ даровалъ варварамъ, и что давать еще большія льготы не только опасно, но и несовместимо съ достоинствомъ Небесной имперіи. Кантонскій вице-король все время оставался заклятымъ врагомъ европейцевъ и употреблялъ все свои старанія поддерживать ненависть къ нимъ при дворе въ Пекине; самъ же у себя, въ Кантоне, несмотря на настойчивыя заявленія иностранныхъ представителей государствъ, просившихъ назначить время для личныхъ переговоровъ, за время отъ 1849 по 1858 годъ не принялъ ни одного изъ нихъ. Въ 1857 году враждебныя отношенія достигли высшей степени; проявленію открытой вражды способствовало еще и то обстоятельство, что стоявшія гарнизономъ англійскія военныя суда ушли въ Индію, вследствіе вспыхнувшаго тамъ возстанія. Осталось лишь несколько мелкихъ судовъ, которыя служили сношенію между Макао, Кантономъ и ГонгьКонгомъ, да небольшой отрядъ, занимавшій фортъ посреди реки на острове близъ Кантона. Участь остававшихся трехтъ судовъ была очень печальная; однажды въ качестве пассажировъ сели на нихъ китайцы, которые, когда суда вышли въ море, напали на команду, убили всехъ свропейцевъ и завладели судами. Англичане и отрядъ въ 300 человекъ укрепились и заперлись въ крепостце, бывшей на острове, и выдержали пять тяжелыхъ месяцевъ осады и ожиданій помощи изъ Англіи. Помощь пришла только после усмиренія возстанія въ Индіи. Эскадра съ чрезвычайнымъ посланикомъ лордомъ Эльджиномъ прибыла въ Гонгъ-конгъ 1 іюля 1857 года. Лордтъ Эльджинъ представилъ вице-королю кантонскому ультиматумъ, поддержанный также и правительствомъ Францiи, въ которомъ угрожалъ взять войсками Кантонъ, если требованія посланниковъ о пересмотре Нанкинскаго договора во всехъ его частяхъ не будуть уважены и если не будетъ выдано вознагражденіе всемъ европейцамъ, которые потерпели убытки отъ грабежей, поджоговъ факторій и убійствъ, совершенныхъ китайцами. Кантонскій вице-король ответилъ молчаніемъ на этотъ ультиматумъ, и англо-французскій соединенный отрядъ пошолъ на Кантонтъ. Все речные и береговые форты вплоть до Кантона оказывали самое незначительное сопротивленіе и легко были взяты. Подступивъ же къ стенамъ Кантона, войска скоро пробили въ нихъ орудіями широкую брешь, черезъ которую и вошли въ городъ, встретивъ также самое ничтожное сопротивленіе. Взявъ Кантонъ, лордъ Эльджинъ послалъ разыскивать въ городе местопребываніе вице-короля, губернатора города и главнаго начальника надъ войсками. Все три сановника были найдены спрятавшимися каждый у себя въ доме и безпрекословно отдались въ руки англичанъ. После этого взято было китайское казначейство, въ которомъ было найдено несколъко комнатъ, полныхъ связками китайскихъ медныхъ монетъ. Англичане были затруднены способомъ переноски такого количества металла, но сопровождавшая любопытная толпа китайцевърабочихъ предложила свои услуги и за малое вознагражденіе охотно стала переносить китайскую казну на англiйскія суда. После этого лордъ Эльджинъ отправилъ въ Пекинъ сообщеніе о всемъ случившемся, но ответа опятьтаки никакого не последовало, и соединенная англо-французская эскадра направилась въ Тянь-цзинь, сообщивъ изъ Шанхая о своемъ движенiи. Китайское же населеніе Кантона, оставшись безъ своихъ начальниковъ, проявляло къ европейцамъ самыя радушныя отношенія, доставляя все необходимое. Когда соединенная эскадра подошла къ Таку, то была встречена огнемъ съ береговыхъ фортовтъ, не сделавшимъ ей никакого вреда. Когда же соединенный дессантъ высадился на берегь, то нашелъ все форты и батареи брошенными, — защитники бежали. Лордъ Эльджинъ двинулся въ Тянь-цзинь; здесь поджидали обоихъ посланниковъ два чиновпика изъ Пекина, но они не имели полномочій отъ богдыхана на веденіе переговоровъ. Лордъ Эльдлшнъ потребовалъ немедленной присылки действительныхъ уполномоченныхъ отъ богдыхана, угрожая въ противномъ случае идти на Пекинъ. Угроза подействовала: въ самомъ непродолжительномъ времени прибыли изъ Пекина два министра съ полномочіями отъ богдыхана, которымъ лордъ Эльджинъ поставилъ следующія требованія: пребываніе въ Пекине англійскаго посланника, открытіе для торговли Янъ-цзекіанга (Желтой реки) вплоть до Ханькоу, открытіе новыхъ, портовъ для торговли, изъ которыхъ одинъ долженъ быть въ Манчжуріи, свобода путешествія по Китаю всехъ европейцевъ, имеющихъ паспортъ, полная веротерпимость христіанской религіи, введеніо англійскаго языка въ сношеніяхъ между китайскими властями и англійскими представителями, вознагражденіе двумя милліонами ланъ военныхъ издержекъ. Французскій посланникъ потребовалъ пятьсотъ тысячъ ланъ вознагражденія убытковъ, которые понесли французскіе подданные, свободы проповеди для миссіонеровъ католиковъ и возвращенія всехъ церквей, когдалибо у нихъ въ Китае отнятыхъ. Американскій посланникъ ограничился требованіемъ только пятисотъ тысячъ лашъ вознагражденія за убытки, понесенные американскими подданными. После долгихъ и мешкотныхъ переговоровъ китайскіе уполномоченные приняли условія пословъ, причемъ лордъ Эльджинъ сделалъ уступку, согласясь лишь на ратификацію мирнаго договора въ Пекине и не настаивая на месте жигельства въ Пекине посланника. Союзная эскадра ушла изъ Таку, а въ столичномъ «Пекинскомъ Вестнике» появилось следующее правительственное сообщеніе: «Варвары съ своими кораблями дошли до Таку и были въ ТьяньЦзине, но, вследствіе приказаній, переданныхъ имъ министрами съ мягкой строгостью, варвары подняли якорь и ушли въ море». Слово «варвары», которымъ китайцы постоянно называли всехъ европейцевъ, служило также предметомъ обсужденій, и китайскіе министры обязались более не применять его къ европейцамъ. Между темъ въ Кантонъ былъ назначенъ новый вице-король изъ враждебной европейцамъ партіи. Вместе съ его прибытіемъ возобновились снова все прежнія враждебныя отношенія къ европейцамъ со стороны китайскихъ властей и населенія. Снова они возстановили среди населенія патріотическій союзъ для борьбы съ англичанами, снова организовались отряды добровольцевъ и шайки разбойниковъ, которыя делали нападенія на европейцевъ на улицахъ, грабили, убивали, поджигали факторіи. Обезглавленные трупы солдатъ и европейцевъ часто были находимы въ реке, а на 58 день после подписанія мирнаго договора въ ТяньЦзине вице-король издалъ въ Кантоне прокламацію къ народу, въ которой сообщалъ, что онъ ничего не знаетъ о существованіи мирнаго договора, подписаннаго въ ТьяньЦзине, а потому предлагаетъ собирать деньги на организацію борьбы противъ внутреннихъ мятежниковъ и иностранцевъ. Враждебное движеніе противъ иностранцевъ быстро охватило все населеніе Кантона и ближайшихъ къ нему местностей; повсюду составлялись шайки, нападавшія врасплохъ на оставленные небольшіе гарнизоны англичанъ и французовъ. Лордъ Эльджинъ, возвратясь въ Кантонъ и заставъ такое положеніе делъ тотчасъ же усилилъ численность европейскихъ отрядовъ и организовалъ рядъ военныхъ экспедицій внутрь страны, потребовавъ въ то же время отъ пекинскаго правительства немедленнаго удаленія изъ Кантона враждебнаго вице-короля. Кроме того, онъ потребовалъ немедленнаго обнародованія мирнаго договора, заключеннаго въ ТяньЦзине. После долгихъ промедленій прибыли въ Кантонъ изъ Пекина мандарины, которые привезли указъ о смещеніи вице-короля, переведеннаго на высшую должность, и объявили Тяньцзинскій мирный договоръ, спустя три месяца после его заключенія. После этого все насилія и преследованія европейцевъ прекратились, а посланники англійскій и французскій съ эскадрами оставили Китай съ темъ, чтобы въ 1859 году возвратиться въ Пекинъ для ратификаціи мирнаго договора. Чрезвычайнымъ и полномочнымъ посломъ былъ назначенъ на этотъ разъ братъ лорда Эльджина г-нъ Брюсъ, который прибылъ въ ГонгьКонгъ въ 1859 г. Здесь онъ встретилъ французскаго посла г. Бурбулона. Въ Пекине въ это время совершались следующія собьггія. Съ уходомъ соединенной англо-французской эскадры изъ китайскихъ водъ, какъ только миновала грозившая опасность увидать въ Пекине европейскія войска, старая враждебная европейцамъ партія снова возвысилась при дворе. Не будучи въ силахъ примириться съ нанесенными пораженіями, старая китайская партія требовала изгнанія европейцевъ изъ Китая, хотя бы это и грозило новой войной. Представителемъ старой партіи выдвинулся даровитый монгольскій князь Санъ-линъ-ханъ, воскресившій въ себе и отважнаго воина, и безкорыстнаго патріота. Князь обратился къ богдыхану съ докладной запиской, въ которой горячо доказывалъ, что сношенія съ европейцами грозятъ Китайской имперіи неисчислимыми опасностями и бедствіями. Князь указывалъ на факты, что въ Европе эти крупныя государства давно уже поглотили все слабыя народности, и предрекалъ, что «эти чужеземные мятежники, живущіе такъ, какъ будто у нихъ нетъ ни родного очага, ни законовь, ищущіе въ Китае только добычи, считающіе его слабымъ, — стремятся поглотить страну». Далее въ своемъ докладе князь указывалъ, что въ Китае военное искусство давно стало въ пренебреженіи, что народъ, оставшись безъ защиты, изъ храбраго сделался трусливымъ и что самъ богдыханъ изъ вождя превратился въ ученаго. Указавъ затемъ богдыхану целый рядъ неспособныхъ, трусливыхъ и преступныхъ правителей и военныхь начальниковъ, не оправдавшихъ доверія богдыхана и выказавшихъ страхъ предъ европейскими варварами, князь Санъ-линъ-ханъ съ горячимъ убежденіемъ отстаиваль предъ богдыханомъ неприкосновенность Китайской имперіи, убеждалъ не допускать въ Пекинъ представителя Англіи, доказывалъ необходимость отменить все льготы, которыя даны были но Тяньцзинскому договору, дабы не привести имперію къ гибели. Если представитель Англіи, — пророчески предсказывалъ князь, — будетъ иметь пребываніе въ Пекине, то онъ будетъ вмешиваться во все внутреннія дела правленія, изъ всего будеть извлекать для себя лишь выгоду; китайскій народъ обеднеетъ, такъ какъ европейцы высосутъ все богатства страны; европейцы внесутъ свою религію, построятъ свои церкви, а храмы Конфуція будутъ осмеяны и преданы презренію; европейцы сделаются господами, а китайцы обратятся въ рабовъ. Записка князя Санъ-линъ-хана, полная горячаго чувства патріота, произвела на богдыхана и весь дворъ громадное впечатленіе. Началась кипучая деятельность. Богдыханъ издалъ рядъ приказовъ относительно укрепленія береговъ реки Пейхо, о приведеніи войскъ въ боевую готовность, объ укрепленіи Таку и др. Чтобы возможно более выиграть время и замедлить вопросъ о ратификаціи мирнаго договора въ Пекине, посланы были въ Шанхай уполномоченные отъ богдыхана комиссары, которые должны были стараться всеми силами отклонить посланниковъ отъ поездки въ пекинь и убедить ихъ согласиться произвести ратификацію договора въ Шанхае.

Несмотря однако на все доводы китайскихъ чиновниковъ, указывавшихъ даже на трудность сухопутнаго пути отъ Шанхая на Пекинъ, такъ какъ они не имели разрешенія сопровождать посланниковъ моремъ вместе съ войсками, планъ китайскаго правительства не удался, и посланники Брюсъ и Бурбулонъ вышли съ соединенной англо-французской эскадрой, состоявшей изъ шести кораблей и одиннадцати пароходовъ изъ Шанхая въ Таку, где эскадра и бросила якорь 17 мая. Спущенъ былъ катеръ, съ офицеромъ, который долженъ былъ известить китайскихъ властей о прибытіи представителей Англіи и Франціи. Весь берегъ былъ покрытъ однако вооруженнымъ населеніемъ, которое не допустило офицера до высадки, говоря, что здесь нетъ никого изъ тяньцзинскихъ властей, а что они — волонтеры, которые получили приказаніе защищать берегъ отъ нападенія пиратовъ и мятежниковъ. Одинъ изъ китайцевъ вызвался передать въ Тянь-цзинь письмо адмирала и принести на него ответъ отъ китайскихъ властей. Письмо было дано, но ответа не было получено, и все другія попытки врйти въ сношенія съ властями оказались тщетными. Адмиралъ решилъ после этого пройти въ реку силою, но по изследованію оказалось, что устье реки Пейхо было забаррикадировано тройнымъ рядомъ препятствій. Посланные пароходы благополучно расчистили две линіи преградъ, но когда приступили къ расчистке третьей линіи, то съ береговыхъ фортовъ открытъ былъ по нимъ огонь, причинившій много вреда какъ пароходамъ, такъ и команде, изъ которой было много убитыхъ и раненыхъ среди офицеровъ и солдатъ.

Корабли съ рейда открыли огонь по фортамъ Таку и спустили дессантъ на берегъ. Не зная местности, дессантъ попалъ частью на болотистый берегъ, а частыо хотя и высадился и пошелъ на приступъ, но меткій огонь съ китайскихъ фортовъ не далъ возможности подойти къ укрепленіямъ. Потери были весьма значительны среди людей и многія суда были повреждены. Въ виду такого упорнаго сопротивленія, посланники решили отступить и возвратиться обратно въ Шанхай, ожидая дальнейшихъ распоряженій изъ Европы. Первая победа, одержанная китайцами надъ европейцами, подняла самомненіе китайскаго правительства до последней степени. Изданъ былъ рядъ указовъ, восхвалявшихъ доблесть князя Санълиньхана ив ойскъ, бывшихъ подъ его начальствомъ, и обвинявшихъ представителей Англіи и Фрапціи. Высказывалось порицаніе, что эти представители всегда сами искали предлоговъ для начала ссоры съ Китаемъ, что, несмотря на все благодеянія, которыя имъ были оказаны богдыханомъ, несмотря на деньги, которыя были имъ даны, чтобы успокоить и насытить ихъ алчность, они все недовольны, все требуютъ большаго. «Но, — говорилось далее въ указе богдыхана, — хотя варвары и заслужили безпощадное истребленіе, Сынъ Неба по своему милосердію готовъ ихъ простить, если вожди ихъ изменятъ свое поведеніе, приблизятся съ чувствомъ смиренія, выказавъ все должное почтеніе». Между темъ Брюсъ и Бурбулонъ, прибывъ въ Шанхай, отправили въ Пекинъ къ первому министру ультиматумъ, въ которомъ потребовали отъ китайскихъ властей самаго глубокаго извиненія за действія китайскихъ войскъ въ Таку, потребовали вознагражденія за понесенныя потери въ корабляхъ, торжественной встречи пословъ въ Таку со всеми подобающими почестями и сопровожденія пословъ до Пекина, причемъ путь отъ Таку до ТяньЦзиня послы совершатъ на военномъ пароходе. На ультиматумъ посланники ответа не получили, но вице-король ТяньЦзина получилъ указъ, въ которомъ сказано было, что во всемъ происшедшемъ виноваты сами англичане, такъ какъ они самовольно вошли въ Таку, оставивъ даже уполномоченныхъ отъ богдыхана въ Шанхае. Между темъ донесенія Брюса и Бурбулона въ Лондоне и Париже произвели сильное впечатленіе, и кабинеты решили послать въ Китай новыхъ, уполномоченныхъ, бывшаго уже ранее лорда Эльджина и барона Гросса съ войсками. Прибыли они въ Гонгъ-конгъ 21 іюля 1860 года, имея более 26 судовъ и 20 тысячъ людей. Съ гарнизономъ, который оставался въ Китае, союзники располагали силою до 30 тысячъ войска. Оставивъ гарнизоны въ разныхъ пунктахъ Южнаго Китая, союзная армія, въ количестве 16 тысячъ человекъ, высадилась за три мили оть фортовъ Таку, который и былъ взятъ съ суши после сильнаго сопротивленія. Путь на Тянь-цзинь былъ открытъ, и союзная армія вступила въ этотъ городъ безпрепятственно. Напрасно на этотъ разъ вице-король ТяньЦзиня старался задержать союзниковъ разными безцельными переговорами: они уже знали уловки китайцевъ и 9го сентября выступили по реке Пейхо изъ ТяньЦзиня на Пекинъ. Взявъ по пути укрепленный городъ Хэ-си-ву, союзная армія подошла къ Тунг-чжоу на реке Пейхо, въ 20 верстахъ отъ Пекина, и расположилась лагеремъ. Вблизи Тунгьчжоу были сосредоточены и китайскія войска, прибыли такаже и уполномоченные богдыхана съ предложеніемъ начать переговоры съ лордомъ Эльджиномъ. Лордъ Эльджинъ согласился и назначилъ отъ себя уполномоченнымъ г. Паркеса, драгомана, который, прибывъ в Тунтъчжоу, былъ принятъ комиссарами богдыхана. Г. Паркесъ потребовалъ исполненія всехъ условій Тяньцзинскаго договора и добавилъ еще условіе, что лордъ Эльджинъ, вступитъ въ Пекинъ во главе двухтысячнаго соёдиненнаго европейскаго отряда. Комиссары богдыхана не только ничего слышать не хотели о последнемъ требованіи, но не допускали даже личной передачи лордомъ Эльджиномъ письма королевы Викторіи и требовали обязательнаго исполненія церемоніи кэ-тоу, хотя бы и подставнымъ лицомъ. Г. Паркесъ, понявъ, что комиссары только проводятъ время, и увидавъ, что повсюду возводятся укрепленія, подходятъ все новыя и новыя войска, роются окопы, решилъ вместе съ товарищами немедленно вернуться къ лорду Эльджину и предупредить его обо всемъ происходящемъ въ Тунгъ-чжоу. Но какъ только Паркесъ и его спутники вышли изъ Тунгъ-чжоу, они, несмотря на то, что несли передъ собою белый парламентерскій флагъ, были арестованы и представлены къ главнокомандующему князю Санъ-линъ-хану. Князь призналъ въ задержанныхъ шпіоновъ и приказалъ отправить ихъ въ тюрьму. Въ то же время въ Пекине было страшное смущенiе при дворе, вызванное движеніемъ союзной арміи. Мандарины и высшие сановники совершенно потеряли голову и предлагали самые разнообразные планы действій. Одни убеждали богдыхана оставить Пекинъ и, подъ видомъ охоты, удалиться въ Монголію, другіе, наоборотъ, убеждали его остаться въ столице, такъ какъ отъездъ его произведетъ несомненную панику въ населеніи; третьи советовали вызвать какъ можно более войскъ изъ Монголіи и численностью ихъ подавить европейцевъ, но не оставлять Пекина, не покидать храмовь и могилъ предковъ, не доводитъ народъ до отчаянія. Это мненіе взяло перевесъ надъ всеми, и богдыханъ остался. Между темъ лордъ Эльджинъ, не получая никакихъ известій отъ Паркеса, двинулся съ союзной арміей на Тунгъ-чжоу и натолкнулся на войска князя Санъ-линъ-хана, расположившаго свою армію полукругомъ подъ защитой наскоро воз: веденныхъ изъ земли окоповъ и укрепленій. Имея подъ своимъ начальствомъ, какъ считаютъ, 35 тысячъ войскъ, князь Санъ-линъ-ханъ имелъ несомненный планъ завлечь союзную армію въ центръ, и, окруживъ ее съ фланговъ, уничтожить. Авангардъ союзной арміи встретилъ монгольскую конницу, бешенно ринувшуюся въ атаку, но конница не выдержала артиллерійскаго огня и разсеялась. Когда подошла вся армія, то началась настоящая битва, продолжавшаяся пять часовъ и окончившаяся полнымъ пораженіемъ арміи князя, войска котораго обратились въ бегство. Тунгъ-чжоу былъ взятъ, путь на Пекинъ открытъ, и лордъ Эльджинъ отправилъ парламентеровъ съ требованіемъ пропуска войскъ, возврата задержанныыхъ Паркеса съ товарищами, и организаціи продовольствія арміи. Ответа онъ не получилъ, но узналъ, что богдыханъ покинулъ Пекинъ, объявивъ въ декрете, что уезжаетъ на охоту въ Монголію, а управленіе государствомъ передалъ дяде своему, принцу Гуну. Армія союзниковъ двинулась къ Пекину, а французскій генералъ Монтобанъ съ дивизіей французской пехоты и полкомъ англійской кавалеріи, будучи въ авангарде, достигъ 6-го октября знаменитаго своими богатствами и великолепіемъ построекъ, летняго императорскаго дворца Юань-минъ-юань. Дворецъ защищали 300 евнуховъ, было много слугъ, но сопротивленія почти не было оказано. Дворецъ былъ взять, въ немъ было найдено много слитковъ золота, серебра и драгоценныхъ каменьевъ. Остальная союзная армія подошла къ Пекину 13-го октября. Войска стали лагеремъ у Ань-динъ-мыньскихъ воротъ. Лордъ Эльджинъ послалъ парламентера съ требованіемъ немедленнаго открытія городскихъ воротъ, угрожая въ противномъ случае взять городъ приступомъ. Вскоре получено было согласіе, и Пекинъ безъ выстрела сдался десятитысячной союзной арміи. Войдя въ столицу, посланники прежде всего истребовали возврата всехъ пленныхъ европейцевъ, которые захвачены были китайцами. На другой день китайцы доставили въ самомъ ужасномъ, измученномъ виде 10 англичанъ, 7 французовъ и 18 труповъ; многіе изъ европейцевъ пропали безъ вести. Г. Паркесъ, оставшійся въ живыхъ, раясказалъ все свои мученія и мученія своихъ спутниковъ, которыхъ держали въ тюрьме. Разсказъ его полонъ теми ужасными для европейца истязаніями, которыя употребляются въ тюрьмахъ Китая и до сего дня. Лордъ Эльджинъ решилъ жестоко отомстить китайскому правительству за мученія, истязанія и смерть свропейцевъ. Онъ предалъ рскошнейшій и редкостный по архитектуре и богатствамъ императорскій дворецъ Юань-минъ-юань на разграбленіе и сожжеиіе, приказавъ сжечь и все таблицы предковъ пмиераторской династіи, здесь сохранявшіяся. Более ужаснаго мщенія и наказанія для китайскаго народа не существуетъ, какъ уничтоженіе таблицъ предковъ. Удовлетворивъ своему чувству мщенія разрушеніемъ ни въ чемъ неповинныхъ редкостныхъ памятниковъ архитектуры, лордъ Эльджинъ, г. Брюсъ и французскій посланникъ вступили въ мирные переговоры съ княземъ Гунъциньваномъ, принявшимъ все требованія посланниковъ. Мирный договоръ былъ подписанъ 24-го октября 1860 года, и союзная армія вышла изъ Пекина, въ которомъ первыми посланниками остались англійскій г. Брюсь и французскій г. Бурбулонь. Вековое сопротивленіе Китая движенію въ него Европы было окончательно сломлено, ворота въ его стенахъ пріоткрылись, а, въ 1894 году Японія настолько расшатала устои всего стараго китайскаго строя, что двери распахнулись уже настежъ для вліянія всехъ европейскихъ державъ, создавшихъ конечное для Китая движеніе боксеровъ, въ результате котораго получилось потрясеніе всего государственнаго строя, несчастіе и разореніе китайскаго народа съ грознымъ голодомъ, эпидеміями и смертностью, сожженіе, разореніе и разграбленіе Пекина и императорскихъ дворцовъ и разореніе всего пути, по которому шли союзныя войска отъ Тянь-Цзиня на Пекинъ.

[...]