– В Евреям, 11? Ну конечно, правду...
Чем более объемные понятия вы воспроизводите, тем более правдивыми они кажутся.
То есть вера есть уверенность в невидимом и осуществление ожидаемого.
... Верою Авраам принес в жертву своего сына, и так далее. Но дальше
оказывается, что под категорию веры у Павла (который есть псевдо-Павел,
потому что далеко не все святые отцы признаю́т это послание Павловым,
но это неважно)... Вера оказывается некоторым экспериментальным доверием...
у Августина есть сочинение "О вере", где он пишет,
что не может осуществиться вообще ничего, если мы неправильно веруем... Вы пошли
на рыбалку, и вы не поймаете ничего, если вы не будете веровать,
что если вы закиньте сети, и может быть там будет какая-то
рыба, которую вы в глаза не видели, проплывать, и вы подымите,
и так далее... Вера – экспериментальное доверие, допустимость
такая вот... она – не то же самое, что религиозная жизнь.
Конечно, эта допустимость есть и в религиозной жизни, но она
не обладает исключительно религиозным статусом. То есть мы, идя на лекцию
профессора Пупкина, считаем, что услышим нечто умное, и это уже вера,
потому что иначе мы не подняли свою пятую точку и не пересадили
её в другую аудиторию. Это вера как некоторое доверие, то есть
я предполагаю, я надеюсь на то, что это будет. И у апостола
Павла в одиннадцатой главе К Евреям идёт речь об этой вере, но это
не то же самое, что, когда мы говорим: веруйте в Иисуса Христа.
Когда мы говорим "веруйте в Иисуса Христа", – это
некоторое ощупывание Христа, это некоторые ощупывание Его бесконечности,
и потенциальной всемножественности. То есть он может проявиться во многом,
во всём и всячески, и вот это ощущение того, что Бог есть
ветер, который неизвестно откуда подует, ощущение того, что Бог пронизывает нас
вдоль и поперёк, и мы не знаем, с какого боку Его ожидать... –
вот это есть вера, а всё остальное не обладает специфическим
религиозным контекстом! Поэтому она не есть вера, не потому, что мы это
отрицаем, не потому, что этого нет в христианстве, это есть...
(В христианстве даже яичница есть... если мы сегодня себе пожарим
яичницу, мы что, отречемся от христианства? – Нет. Значит,
яичница существует внутри христианства.) ...
Конечно каждый раз, когда собираешься
идти по водам, нужно брать благословение у Бога. Потому что без этого –
вообще... Но даже не обязательно, когда мы идем по водам...
мы берём благословение в православной традиции на всякое значимое
для нас дело – для нас может быть значима покупка кепочки
новой, но оно значимо... если оно для нас незначимо, то мы обходимся
общим благословением на всю неделю. Что касается веры, вот когда
Петр стал утопать, Христос назвал его маловером. То есть ты, значит, мало веришь...
Но здесь смотри́те, в чём дело. Петр не мог превратиться
в марсианина... он рыбак, и поэтому он привык бояться волн...
он знает, что такое волна, знает, чем это всё заканчивается. И его реакция,
можно сказать, рефлекторная. То есть волна – это опасность
быть поглощенным, быть опрокинутым, и так далее. Поднялся
ветер и была волна, и он естественно испугался, то есть он
на минуточку стал опять рыбаком, который поступает с волнами, как с ними
нужно поступать. Смотри́те внимательно – сейчас будет мудрость
вообще полупредельная! Если религия от нас требуют отключки от этого
мира, то это – ложная религия. Понимаете, вот в чём вся сложность
процесса: что мы не можем перестать воспринимать волну как волну, реальность
как реальность, мы не можем жить в своем собственном мире, где волна
не накрывает, где море не поглощает, где человек не тонет.
И одновременно мы должны понимать, что возможность ходить по водам настолько
же реальна, как и возможность в них потонуть. Если бы вот Петр
сказал: "Господи, повели мне идти к тебе!" Ну, сначала идёт
сцена опознания, это Господь или нет... да, это Господь. "Повели
мне идти к тебе!" – "Иди!" Вот он идёт по водам.
Это есть чудо, это есть невозможность. Или, скажем наоборот, это есть
возможность, такая же возможность, как и возможность утонуть. И вот
меняется направление ветра и Петр начинает тонуть. И Христос что от него
хотел? Неужели Христос от него хотел, чтобы он только и ходил по водам?
Нет, Он хотел, чтобы тот не воспринимал потопление как трагедию.
И вот, когда тонущий Петр говорит: "Господи! Помоги мне! Утопаю! Тону!"
Пётр воспринял своё потопление – это моряк, он плавать умеет –
то есть как бы: "Помоги мне" в смысле "Помоги мне ходить
по водам", ну, как он только что шел... И Христос его упрекает
в том, что он маловер в чём? – в том, что он считает,
что он постоянно должен ходить по водам! Он говорит: "Я тону!
Трагедия! Ужас, ужас!" А Христос говорит: "Ну, ужас", но не
"Ужас, ужас, ужас!". Это какая-то мелочь... Это можно воспринимать как
часть себя. Словно бы кто-то завел дома собачку, а она где-то в углу
накакала... И что теперь? Так это нормально! Приу́чите, будет
какать в другом месте. В любом случае воло́с в квартире будет
хватать. То есть это некоторая часть человека – неверие, и Пётр,
который претендовал на то, чтобы ходить по водам, как посуху, и вообще
свободно чувствовать себя в этом мире, получил такой подзатыльник от Бога:
нельзя вот так поступать, идеалистически, нельзя ждать от себя безбоязненности,
нельзя ждать от себя чудотворности, словно бы раз тебе удалось сделать
20 шагов, то 30 последующих шагов – это гарантированно. Ничего
не гарантировано, потому что духовность не может быть в отрыве,
она не может быть отдельной сказкой о бытии, она есть само бытие!
#
Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке текстах – в письме
или на страничках сайта в соцсетях. Постараюсь ответить на вопросы...
#
Вы
можете материально поддержать проект "Христианское просвещение", разово
или или подписавшись на регулярные донаты. Как это можно сделать,
описано на странице www.messia.ru/pomoch.htm.
*Я
посадил, Аполлос поливал, но вырастил Бог! Поэтому ничего не значит
ни тот, кто сажает, ни тот, кто поливает. Значит лишь Бог,
который взращивает! И тот, кто сажает, и тот, кто поливает, делают одно
дело. И каждый получит то вознаграждение, которое ему положено.
Мы ведь сотрудники на службе у Бога, а вы – Божье поле,
Божье строение. По данному мне Богом дару я, как мудрый мастер-строитель,
заложил фундамент, а кто-то другой возводит на нём дом. И
пусть каждый смотрит за собой, как он строит. Никто не может заложить
иного фундамента, кроме того, что уже заложен, а это Иисус Христос.
И строит ли кто на этом фундаменте из золота, серебра, драгоценных
камней или из дерева, из сухой травы или соломы, работа каждого
станет видна потом: ее покажет тот День, потому что он явится в огне.
Огонь испытает работу каждого, какова она. И чья постройка выдержит
огонь, тот получит свое вознаграждение, а чья сгорит в огне,
тот понесет ущерб. Правда, сам он будет спасен, как человек,
которого вытащили из пламени. Неужели вы не знаете, что вы –
храм Бога и в вас живет Божий Дух? И кто разрушит храм Бога,
того разрушит Бог. Потому что храм Бога свят, а вы и есть тот храм.
И пусть никто себя не обманывает! Если кто-то из вас мнит себя
мудрым в этом мире, пусть станет глупым, чтобы стать мудрым. Ведь
мудрость этого мира для Бога глупость. ... Так вот, пусть никто не хвалится
людьми! Потому что всё ваше: и Павел, и Аполлос, и Кифа, и
мир, и жизнь, и смерть, и настоящее, и будущее - всё это ваше, но
вы принадлежите Христу, а Христос - Богу.*
(1Кор.3:6-19,21-23/&&/)
*
* *
*Один считает, что какой-то день важнее
остальных дней. Для другого все дни равны. Пусть каждый поступает по
своему разумению. Тот, кто особо чтит какой-то день, делает это в честь Господа,
и тот, кто ест, ест в честь Господа, потому что благодарит Бога за пищу.
И тот, кто не ест, в честь Господа не ест – он тоже благодарит
Бога. Ведь никто из нас не живет только для себя, и никто не умирает для
себя. Если мы живем, для Господа живем. Если умираем, для Господа умираем.
Живы мы или мертвы, мы принадлежим Господу. Потому что Христос умер и снова
стал жить, чтобы господствовать над мертвыми и над живыми. Что же ты осуждаешь
своего брата? А ты? Что ты презираешь своего брата? Все мы предстанем
перед судом Божьим. Ведь Писание говорит: "Клянусь
Моей жизнью, – говорит Господь, – всякое
колено преклонится предо Мною, и всякий язык воздаст хвалу
Богу". Итак, каждый из нас сам о себе даст отчет Богу. Так
не будем судить друг друга. Лучше будем стараться ничего не делать такого, что
могло бы смутить брата или ввести его в грех. Я знаю, я твердо уверен благодаря
единению с Господом Иисусом, что нет ничего, что было бы само по себе нечисто.
Только то, что человек считает нечистым, становится для него нечистым. Но если
ты огорчаешь брата тем, что ешь какую-то пищу, ты уже не живешь по закону
любви. Так не губи своей пищей того, за кого умер Христос. Итак,
пусть то, что вы считаете хорошим для себя, не вызывает дурных толков. Ведь
Царство Бога не есть нечто, относящееся к еде или питью. Оно — справедливость,
мир и радость, которые дает Святой Дух. И если человек так служит Христу,
он угоден Богу и почитаем людьми. Итак, мы должны стремиться к тому,
что несет нам мир и взаимную поддержку. Не разрушай ради пищи дело Бога.
Есть можно всё, но плохо, если ты вводишь человека в грех пищей, которую
ешь. Лучше не есть мяса и не пить вина, если этим ты вводишь брата в
грех. Держи свои убеждения на этот счет про себя, пусть о них знает
только Бог.* (Рим.14:5-22/&/)
*********************************************
/&/
содержит апостольское чтение субботы. /&&/
содержит часть воскресного апостольского чтения.