Поворотный пункт в истории Европы – мятеж инородцев во Франции
Судя по всему, Турции следует забыть о вхождении в Европейский Союз. И с иммигрантами
теперь придется вести себя по-другому, пожестче. Поскольку я всегда интересовался
межэтническими отношениями, то мне позвонил Сергей Николаевич Семанов и попросил
прокомментировать грандиозные события, происходящие в эти дни во Франции.
Я бывал во Франции, интересовался муниципальным управлением, в том числе в пригородах
Парижа, и много говорил на эти темы в столичной мэрии, когда её возглавлял нынешний
французский президент Ширак. Кроме того, я посетил штаб Ле Пена, и хотя его самого
не застал, но по душам пообщался с французскими националистами. Так что проблему
вроде бы представляю.
Франция и другие западноевропейские страны совершили грубую ошибку – приняли
слишком большую дозу этнокультурно-чуждых иммигрантов. И не смогли их переварить.
И недооценка этнозоологизма привела к конфликту.
В США на протяжении ряда лет осуществлялась многолетняя очень затратная общенациональная
Программа аффирмативных действий, чтобы форсировать взращивание среднего класса
в афроамериканской и испаноязычной общинах. Именно средний класс в этнокультурно-чуждых
общинах держит порядок и спокойствие в них и сохраняет инициативу, хотя межэтническая
ситуация всегда остается хрупкой и в острых ситуациях типа урагана и наводнения
в Нью-Орлеане взрывается мародерством и насилием. Однако другого способа инкорпорировать
ту или иную этнокультурную общину в свою национальную общность – нет. Только
через её средний класс, через её субъектных членов.
Яростные межнациональные схватки происходили в Малайзии, где китайцы теснили
коренных малайцев, пока Мохамад Махатхир не приступил к «новой экономической
политике». Суть её – прорыв из третьего мира в первый, а для этого освобождалось
от налогов и поборов низовое предпринимательство. В результате малайцы подтянулись,
и совместный бизнес объединил в единую малайзийскую нацию мусульман малайцев,
индуистов индийцев и китайцев.
В Великобритании удачно инкорпорировались в английское общество ряд этнокультурных
общин, и я принимал в Москве у себя дома руководителей общины Ахмадийя пакистанского
происхождения, они укоренились на английской почве и никаких козней в уме не
имели. А другие общины – не успели инкорпорироваться или имели проблемы или их
средний класс не держал или упустил инициативу в этих своих общинах. И вот летние
террористические акты в лондонском метро совершили натурализовавшиеся (вроде
бы) исламские выходцы с субконтинента
Индостан.
Франция же со своей толерантностью самоуверенно впустила слишком много мусульман.
Я присутствовал на пикете курдов перед Собором Парижской Богоматери и отметил
крайне снисходительное отношение французских полицейских к довольно наглым пикетчикам.
И вот нынешние беспорядки арабов и африканцев во Франции высветили порочность
иммиграционной политики, заставили ломать голову – как выйти из положения.
Сергей Семанов спросил меня, как бы я поступил на месте французского руководства.
Я отослал его к своему манифесту «Устав Нрава» (1965), где всё по этому поводу
сказано. Если этнокультурные общины не смогли или не успели инкорпорироваться
во французскую нацию, то, увы, на первый план выходит Дарвин, обычный этнозоологизм.
Другими словами, беспорядки на расовой или этнокультурной почве следует пресекать
беспощадно. Для этого перейти от нормы индивидуальной вины, применяемой внутри
нации или в гражданском обществе,
к норме коллективной вины. За пример взять США, где в конце 1941 года, после
нападения японцев на Перл-Харбор, местная японская община была депортирована
в концлагеря (о советском успешном опыте я не говорю, чтобы не вызвать обвинений
чёрт знает в чем).
Во Франции надо структурировать этнокультурные общины и помочь их лидерам взять
контроль над экстремистами. В Палестине, кстати, проводится подобная политика
мирового сообщества и израильских властей в отношении арабов-палестинцев (стратегическая
программа «Дорожная карта», несколько напоминающая Программу аффирмативных действий
в США). Если же лояльным лидерам общин не удастся установить свой контроль, а
отдельные члены общины участвуют в беспорядках, то всю общину надо депортировать
в концлагерь. Во Франции
место найдется, а о России и говорить нечего.
Разумеется, при подавлении беспорядков и при депортациях следует использовать
армию и вообще не церемониться. Только твердость производит впечатление на недосубъектизированных.
Шарон проявил твердость к своим, насильно депортировав евреев из сектора Газа,
но совершил ошибку, отдав земли еврейских поселенцев – арабам-палестинцам. Руководству
Франции и других государств необходимо помогать лояльным лидерам этнокультурных
общин в установлении контроля над членами общин и в развитии «среднего класса»
внутри них,
как делали американцы, но поскольку эта работа требует много времени, то надо
быть готовым к массированным депортациям. Это – наименее кровавый и потому разумнейшей
способ предотвратить эскалацию насилия. Поголовное истребление – слишком радикально,
а массированная депортация при беспощадном подавлении какого-либо сопротивления
– самое подходящее средство преодоления этнозоологизма. Напомню, что Мохамад
Махатхир сначала загнал китайских экстремистов в джунгли, методично их истреблял
там и затем помог китайскому
«среднему классу» добиться успеха в малайзийском обществе (http://lib.udm.ru/lib/MEMUARY/SINGAPUR/).
Другая предпосылка нынешних безобразий во Франции, в которой я убедился своими
глазами, - бюрократизация местного самоуправления, захват власти в коммунах муниципальными
чиновниками. Хотя на муниципальном уровне в пригородах Парижа доминировали левые,
прежде всего коммунисты, и они проводили вроде бы неплохую социальную политику,
но все же Макс Вебер прав насчёт неотвратимости бюрократизации любого уровня
управления, если нет какого-либо предельного проекта, воодушевляющего граждан.
В результате французы передоверили
свои права чиновникам и оказались не совсем готовыми в трудный момент самоорганизоваться
для отпора. Лишь вчера появились первые сообщения о создании «народных дружин».
Здесь могли бы своё слово сказать политические партии, но они пока молчат. Лишь
Ле Пен может здесь отойти от парламентаризма и заняться улицей.
В любом случае, Европу ждут, мне кажется, крупные перемены. Иммиграцию придется
взять под жесткий контроль. А погромщиков надо арестовывать, их же общины следует
депортировать (за исключением тех представителей «среднего класса» этих общин,
которых следует держать как посредников и иногда заложников). Многие инородцы
уже инкорпорированы в французскую нацию, здесь желательна дифференциация, а вот
неинкорпорированных надо изолировать и депортировать. Опыт Европы поучителен
и для нас, русских.