| ← Май 2017 → | ||||||
За последние 60 дней 10 выпусков (1-2 раза в неделю)
Сайт рассылки:
http://sincerely-comm.livejournal.com
Открыта:
20-12-2014
Статистика
0 за неделю
О Максе Бирбоме...
|
О Максе Бирбоме... 2017-05-16 10:22 Оригинал взят у Всех с новым днём! И пусть он будет лучше предыдущего, хоть на чуть-чуть.) Сегодня я расскажу о Максе Бирбоме. Годы жизни 1872-1956. Полное имя Henry Maximilian Beerbohm. Английский писатель, художник-карикатурист, книжный иллюстратор.  Хотела написать о нём сама, но встретила на просторах Сети прекрасное эссе Василия Кондратьева... Макс Бирбом говорил, что всю жизнь с ним неотступно следовал совершенный образ мира, заключенного в выпуклое, круглое зеркало, такое, какое он помнил на стене своей детской комнаты. Такое понимание искусства он и хранил, не провозглашая громко, и с известной долей иронии относился к моде на социализм, психологический реализм и великих русских писателей. Свою биографию он считал совершенно безынтересной. Студентом в Оксфорде он послал свое эссе Оскару Уайльду, к тому времени уже ставшему воплощением нового "эстетического движения". Уайльд ответил ему сердечным письмом, в котором точно и навсегда определил стиль начинающего писателя как похожий на серебряный кинжал. В Лондоне Макс Бирбом стал завсегдатаем известнейшего кафе "Роял", долгие годы собиравшего цвет артистической столицы. Род его практических занятий определился с появлением двух изданий, безоговорочно повлиявших на жизнь английской культуры. В 1894 году его приятель, Обри Бердсли, представил его Гарленду, редактору вызывающе нового журнала "The Yellow Book". В первом номере этого недолговечного предприятия, обозначившего эпоху "Желтых Девяностых", - их еще называли декадентскими, "веселыми", или "Gay Nineties", - эссе Бирбома "В защиту косметики" заявило, хотя и не без скандала, безукоризненную репутацию критика и эстета. Примерно в то же самое время Фрэнк Гаррис, писатель, авантюрист и английский Казанова, откупил журнал "Saturday Review" и сделал его боевым органом культурной оппозиции викторианскому обществу, пригласив в постоянные сотрудники Б.Шоу, Р.Киплинга, Г.Уэллса и А.Беннета; Макс Бирбом был приглашен в качестве пишущего "все, что захочется". Как и его старший друг Оскар Уайльд, и люди их круга, он не отделял жизни от творчества, придерживаясь взглядов ценителя, человека чувствующего ума. Уже позднее друзья и поклонники Сэра Генри Максимилиана Бирбома, его издатели и неудачные биографы пытались зачислить его по разряду классиков - но он сам решительно считал себя человеком светским и для величия непригодным; он был неподражаем. "Неподражаемым Максом" назвал его Бернард Шоу, которого он сменил как заведующего театральной хроникой "Saturday Review", не переставая подвергать блестящей и едкой критике. Бирбом был вообще популярен как карикатурист и пародист, ироничный к любому маститому проявлению европейской лмитературы; в этой иронии было, однако, больше внимания, чем колкостей: Генри Джеймс, например, говорил, что "этот молодой человек" знает его лучше, чем он сам себя. Эта внимательность и чувствительность к людям особенно заметна в прозе Макса Бирбома: сам вымысел был дорог ему только тогда, когда создавал характер неуловимо-документального качества. Бирбом гордился тем, что два его героя, Энок Соумз и Савонарола Браун, стали будто и не персонажами, а знакомыми среди прочих знакомых. Он с чувством мечтал о музее незавершенных шедевров, мысленно перебирая воображаемые и действительные замыслы человеческого ума, который, по его мнению, изначально гениален сам по себе. Впрочем, у Макса Бирбома было и два ранних, вполне придуманных им романа, "Счастливый лицемер" и "Зюлейка Добсон". Поселившись на склоне лет в Рапалло, он начал было третий, который хотел назвать "Выпуклое зеркало" - но забросил это занятие, посчитав бесполезным. И покажу пару его рисунков/карикатур)) Они своеобразные, во всяком случае на мой взгляд.     Ну и напоследок ставлю ∙Всё, что стоит делать, уже делалось, поэтому теперь, мне думается, есть смысл обратить внимание на то, чего делать не стоит. ∙Гениальность небрежна, она, по самой сути своей, всегда тороплива. Гению не до утончённости. ∙Жажда знаний и любовь к учителю — вещи разные. ∙Я не знал ни одного гениального человека, которому бы не приходилось платить — физическим недугом иди духовной травмой — за то, чем наградили его Боги. |
| В избранное | ||
