[свободная трибуна] <Кондолиза Райс мне говорила: он красную черту не перейдет>

<Кондолиза Райс мне говорила: он красную черту не перейдет>
Сергей Иванов о том, как отношения с Грузией дошли до войны
08.08.2018, 00:11

Спецпредставитель президента РФ по вопросам природоохранной деятельности,
экологии и транспорта Сергей Иванов до февраля 2007 года был министром
обороны,
а во время августовской войны - вице-премьером, курировавшим
оборонно-промышленный комплекс. В дни конфликта он был одним из немногих
российских чиновников,
комментировавших ситуацию для западных СМИ. В интервью спецкору "Ъ"
Владимиру Соловьеву Сергей Иванов рассказал, что во время войны пошло не по
плану и
кто в российском руководстве играл ключевую роль при принятии важных
решений.

<Мы не совсем наивные люди такие, дурачки, которые верят всему, что нам
говорят>

- Если посмотреть на довоенные отношения России и Грузии, складывается
впечатление, что все катилось к войне. Конфликты множились, претензии
копились.

- Скорее так, чем не так. Но надо развить эту мысль. Конфликты, как
известно, начались с распада Советского Союза. И в Абхазии, и в Южной Осетии
были кровопролитные
войны в начале 1990-х. С тех пор, после того как Россия - слабая Россия на
тот момент, хотел бы подчеркнуть,- взяла на себя функцию миротворчества,
военные
конфликты удалось погасить. Возникла ситуация ни мира, ни войны. Россия при
этом всегда признавала территориальную целостность Грузии, продвигая в
контактах
с грузинским руководством мысль о том, что урегулирование этой ситуации
возможно только политико-дипломатическим путем. Ни в коем случае не войной.
В период
Шеварднадзе (Эдуард Шеварднадзе, президент Грузии до осени 2003 года.- "Ъ")
это удавалось выдерживать. Основные проблемы начались, конечно, с приходом
к власти Саакашвили (Михаил Саакашвили был президентом Грузии с января 2004
года по ноябрь 2013-го.- "Ъ").

Поначалу это не так явно проявлялось, потому что, признаю, я неоднократно
встречался с Саакашвили по его просьбе, и во время визитов в Москву, и во
время
Мюнхенской конференции по безопасности, он сам просил отдельных встреч, и я
продолжал его убеждать в том, что мы признаем территориальную целостность
Грузии,
но вам надо действовать ответственно, понимая всю чувствительность этой
проблемы. Даже предлагал в ответ на его просьбу возобновить обучение
грузинских
военнослужащих в наших военных вузах. Он проявлял к этому интерес в первый
год пребывания у власти, об этом мало известно, но это так. Он и с
Владимиром
Владимировичем (Путиным.- "Ъ") встречался регулярно.

- Из этих встреч складывалось впечатление, что вроде как все налаживается.

- Да. Но при этом до
начала войны

https://www.kommersant.ru/doc/1009492
2008 года, вооруженного конфликта, войной это назвать сложно, конечно, по
современным меркам. Ее называют пятидневной, на самом деле она была
трехдневная,
не пятидневная. Так вот, практические действия правительства Саакашвили и
его самого говорили о том, что слова все больше и больше расходятся с делом.
Понимаете, мы, конечно, не совсем наивные люди такие, дурачки, которые верят
всему, что нам говорят. Хотя говорили и успокаивали нас, что Саакашвили
никогда
не решится на военную авантюру.

Могу сейчас открыто признать, что Кондолиза Райс, будучи госсекретарем США,
все время мне говорила в приватных беседах: <Сергей, не беспокойтесь, он
красную
черту не перейдет>.

- Когда она вам это сказала?

- В 2007 году, когда я был министром обороны. Но военные, генеральные штабы
серьезных государств мира не наивные люди, они всегда исходят из худших
сценариев
развития ситуаций. Поэтому наш Генштаб в 2007 году - к тому времени
конфликты малой интенсивности уже возникали в Южной Осетии - разработал
секретный план
наших действий в том случае, если в Южной Осетии начнутся полномасштабные
военные действия и будут подвергнуты опасности или погибнут российские
граждане.

Нельзя забывать, что и в Абхазии, и в Южной Осетии к 2008 году примерно
половина населения были российскими гражданами. Кроме того, по соглашению
1992
года в Южной Осетии были миротворческие батальоны трех сторон: российские,
грузинские и югоосетинские. Наших там около 200 человек, военнослужащих
российской
армии из состава миротворческого батальона, находились они там вполне
законно в соответствии с нормами международного права. И вот они подверглись
нападению.
Они в том числе были убиты грузинами. В первый день нападения, коварного
нападения, в день открытия пекинской Олимпиады.

Но возвращаюсь к плану. План у нас был, любой план он на бумаге,
естественно, но там тогда сложилась такая ситуация, что мы, конечно, не
ждали, что именно
в этот день, в этот час так коварно, если так можно выразиться, будет это
нападение на российских граждан, подчеркиваю, на российских граждан, и
военнослужащих,
и гражданское население, осуществлено.

Но одна часть плана была выдержана хорошо, потому что я должен упомянуть про
Рокский тоннель. Это дорога жизни, и мы прекрасно понимали, что стоило бы
грузинским войскам захватить Рокский тоннель, говорить о дальнейшем развитии
событий можно с большой долей вероятности. Развивать мысль не буду, вы и
сами
прекрасно все понимаете.

- Да, понятно. А детали плана сейчас уже можно раскрыть?

- Нет, детали плана никогда не раскрою, конечно. Я видел этот план и
визировал, он лежал в Генштабе. Тут еще одно такое может быть субъективное
абсолютно
обстоятельство. Одну деталь могу раскрыть: в плане было предусмотрено, что в
случае необходимости военного вмешательства и принуждения Грузии к миру на
территорию Южной Осетии вступают только воинские части, полностью
укомплектованные контрактниками. Ни одного призывника не предусматривалось в
этом плане.
И это было мое требование как министра обороны в тот момент.

- Было выдержано это требование?

- Нет. Я уже не был министром обороны. Так получилось, что пока этот план
искали, пока доставали из сейфа, пока изучали, а действовать надо было
мгновенно,
ну не получилось в этой части, я это могу признать. Ну, еще были некоторые,
так сказать, несуразности, потому что мы потеряли много авиации.

- Там что-то вроде осетины сбили.

- Я говорю про наши потери.

- Я тоже говорю про российские потери.

- Не думаю, по-моему, это досужие домыслы. Сбить истребитель или Ту-22 тут
нужны средства ПВО, а ПВО, насколько я знаю, у югоосетин не было. Причем
если
даже предположить, что у них все-таки несколько ПЗРК было, то ими Ту-22 на
большой высоте не собьешь, невозможно.

- Эти потери вы с чем связываете?

- С плохой разведкой. Тут я могу конкретно ответить на ваш вопрос. Но тем не
менее, сохранив контроль над Рокским перевалом и Рокским тоннелем, наши
войска
вошли и достаточно быстро:

- Встали под Тбилиси.

- Встали под Тбилиси. На этом военные действия закончились. Ну что тут еще
про военную часть комментировать:

<Думаете, мы признали независимость Абхазии и Южной Осетии, чтобы не пустить
Грузию в НАТО?>

- Почему Тбилиси не взяли?

- Я не был министром обороны, это вам лучше спрашивать у Анатолия
Эдуардовича Сердюкова (возглавлял Минобороны РФ в 2007-2012 годах.- "Ъ"), он
уже в этот
момент был министром обороны, я не отвечал за боевые действия. А вот то, что
это произошло во время открытия Олимпиады, Владимир Владимирович был в
Пекине
в этот момент:

- А вы где находились?

- Я был в Москве. Но я не принимал участия, я был вице-премьером, и не моя
функция была.

- Но вы комментировали события, я помню.

- Комментировал, да. На ВВС, на Hard Talk (популярная программа в жанре
жесткого интервью.- "Ъ"), после чего мое мнение о ВВС очень сильно
поменялось.
И на CNN тоже. Могу объяснить, на второй день конфликта, естественно, я
смотрел не только наше телевидение, но и англоязычное. Все западные каналы
показывали
кадры, снятые корреспондентами российских телеканалов в Цхинвали. Других
телеоператоров и журналистов просто не было в Цхинвали, никого. Наши
журналисты
сняли обстрел, бомбардировку, ужасы войны. CNN и ВВС дали эти кадры и
показывали без конца, крутили на своих каналах с подписью: смотрите, как
Россия напала
на Грузию. Вот такого откровенного геббельсовского вранья, именно
геббельсовского, где черное выдается за белое, я не припомню. Такой
наглости. В интервью
англоязычным каналам я упомянул об этом. На английском языке, естественно.
Ну вот как-то так.

- Может, вы знаете, почему все-таки не взяли Тбилиси?

- Потому что не собирались его брать. Зачем? Никакого смысла в этом
политического не было. Военного тоже. Нам надо было с военной точки зрения
нанести
такой удар по вооруженным силам Грузии, чтобы в обозримом будущем они не
могли повторить ту же самую авантюру. Потому что у власти остался
Саакашвили.
И кто мог дать гарантии, что этот, извините, идиот не повторит свою
авантюру? Если у него останутся на это силы.

- Вы до войны были довольно, как мне кажется, глубоко погружены в
российско-грузинские отношения. И в 2006 году вы высказывались, когда
арестовывали в
Грузии российских разведчиков.

- Да, у нас там базы еще были на тот момент.

- Как вы считаете, войны можно было избежать? Все ли было сделано сторонами,
чтобы ее не случилось?

- Если говорить о Москве, убежден, что Москвой было сделано все возможное,
чтобы войны не случилось. Но я думаю, любой объективный обозреватель
прекрасно
понимает, что не Москва являлась источником этого конфликта. Это была
очередная авантюра Саакашвили. Более того, последующее развитие событий,
включая
признание независимости Абхазии и Южной Осетии, и реакция на это Запада
показали, что в глубине души все западные руководители прекрасно понимали,
кто
виновник этой ситуации, почему это произошло. И реакция эта была - поорали,
конечно, извините за моветон, но быстренько свернули этот тон. Потому что
понимали
прекрасно, что их креатура, их сателлит Саакашвили нарушил все обещания,
перешел красную черту и, извините, сорвался с поводка.

- Были ли разговоры потом с Кондолизой Райс, после того как это случилось, и
что она вам говорила?

- Она говорила, что американцы ни при чем, они не стоят за этой атакой. Она
призналась, конечно, что это инициатива Саакашвили и что он виновник войны.
Но в приватной, частной беседе и не в микрофон. Она умная женщина. Но в
частной беседе она фактически признала, что Саакашвили сорвался с поводка.
Последующая
реакция - даже Грузии и грузинского населения, которое избавилось от
Саакашвили, обвинило его во всех тяжких, лишило гражданства,- говорит о том,
что большинство
населения Грузии все понимает, но признать это вслух опять-таки сложно,
потому что территориальная целостность утеряна государством. Что теперь
сделаешь?
Не мы же виноваты в этом. Вы же сами признаете, что мы действовали
последовательно, мы свое слово держали, мы признавали территориальную
целостность Грузии
до того момента, когда это уже было делать невозможно.

- Если говорить о причинах этой войны, вы:

- Мы разобрались с причинами.

- Вы исходите из неадекватности Саакашвили. Но есть точка зрения, что Грузия
стала плацдармом противостояния России и Запада. Ведь была же еще и тема
предоставления
Грузии плана действий по членству в НАТО.

- Была.

- В Бухаресте в апреле - за несколько месяцев до войны - прошел саммит НАТО.
Это играло какую-то роль? Геополитический фактор?

- Слушайте, вы что думаете, мы признали независимость Абхазии и Южной Осетии
для того, чтобы не пустить Грузию в НАТО?

- Есть люди, которые так считают. Причем они работают российскими
дипломатами.

- Конечно, они имеют право так считать. У нас свободная страна, считать
можно все что угодно, у нас говорить и писать можно что угодно, включая
ахинею
и галиматью, не запрещается. Но нельзя верить всему, что написано и
говорится. Если бы США и их союзники по НАТО, их сателлиты по НАТО посчитали
возможным
принять Грузию в НАТО даже без Абхазии и Южной Осетии, я вас уверяю, они
легко это бы сделали. Команда поступит из Вашингтонского обкома, и все, и
мнение
Грузии никого не интересует и никто спрашивать не будет.

Поэтому признание независимости к вступлению или невступлению Грузии в НАТО
не имеет никакого отношения. Это мое мнение. Захотят - признают, примут.
Если
захотят. Другое дело, что НАТО тоже достаточно разумные люди руководят, что
бы там ни говорили, и они 30 раз подумают, прежде чем такой серьезный шаг
сделать.
И я надеюсь, что не сделают. Но это другой вопрос. Если захотят, то сделают.
Тогда им, правда, придется признать, что Абхазия и Южная Осетия независимые
государства. Неизбежно это, понимаете? Одно от другого не оторвать.

<У нас почему-то зацикленность на дипломатических отношениях, ну нет их и

- Я слышал, что по вопросу признания независимости не было в руководстве
России единого мнения, что были споры.

- Вы можете мне источник назвать? Я 25 лет в разведке отработал, я без
источника не рассуждаю.

- Это разные источники, разные люди.

- Это слухи.

- То есть все поддерживали?

- Никаких противоречий по поводу признания в руководстве страны не было.
Никогда об этом не слышал, а если кто-то считает, что тут были споры по
этому
поводу, то это полная чушь, потому что у нас другого выбора не было. Нам
нечего было рассуждать, взвешивать за и против. Чтобы положить конец этим
бесконечным,
повторяю, бесконечным военным конфликтам с 1991 года, сколько их было,
посчитайте, это можно было сделать только таким путем: признанием
независимости.
Потом заключить договор о безопасности, как многие страны действуют, прежде
всего США, кстати. Развернуть там военные базы и поставить точку. Теперь
повода
для рассуждений нет.

Это как с Крымом, кстати, то же самое. А по поводу того, что другие страны
не признают,- ну, во-первых, некоторые признали, а во-вторых, я это говорил
еще до последнего конфликта и в Мюнхене говорил открыто, публично. Ну вот
Северный Кипр. Сколько лет он признан одной страной? 40? 50? 60? Живет себе
и
живет. Население Северного Кипра волнует международное признание или нет? Их
волнует, чтобы их признала только одна страна - Турция. На все остальное
населению
Северного Кипра наплевать. То же самое я могу сказать про население Южной
Осетии. Абсолютно то же самое. Им наплевать, что их не признают Франция,
Великобритания,
Соединенные Штаты. Им наплевать на это. Им важно, чтобы их признавала
Россия.

- В 2012 году возникли дискуссии на тему того, кто же все-таки в российском
руководстве принимал ключевые решения в 2008 году - и в отношении военного
вмешательства, и по поводу признания независимости. Был даже такой фильм
<Потерянный день>, где военачальники говорили, что на самом деле Владимир
Путин
был ключевым в этом смысле человеком, а не тогдашний президент Дмитрий
Медведев. А с вашей точки зрения, кто был главным?

- Я не участвовал в обсуждении окончательных решений. Во-первых, решение
принимается верховным главнокомандующим. Такого рода решения. И я абсолютно
убежден,
что решение о вводе войск в Южную Осетию, ограниченного контингента, как у
нас принято говорить, было принято верховным главнокомандующим, то есть
Дмитрием
Анатольевичем Медведевым. Почти не сомневаюсь в том, но не могу этого
утверждать, что консультации между Дмитрием Анатольевичем и Владимиром
Владимировичем
были. При том еще, что Владимир Владимирович-то был в Пекине, а Дмитрий
Анатольевич, если мне память не изменяет, в отпуске. Он где-то на Волге
отдыхал.

- Тогда многие, кстати, оказались в отпусках.

- Да, поэтому я не зря назвал коварным решение Саакашвили о нападении на
Южную Осетию именно в такой день, когда началась Олимпиада. Это свинство.
Возможно,
какое-то время, речь о часах, конечно, не о днях, было потеряно в связи с
тем, что разные люди, принимающие решения, были в разных местах, но связь-то
все равно была и по телефону и так далее.

- Российская авиация уже утром 8 августа бомбила Грузию.

- Повторяю, план-то был, как только его вскрыли, прочитали, в основном-то
действовали по плану. Я могу еще одно сказать, у меня это вызвало большое
сожаление,
поскольку я был вице-премьером по ВПК. У наших войск возникли трудности в
ориентировании в Южной Осетии, частично в Грузии. Я спросил военных, почему
они
ГЛОНАСС не использовали.

Мне неофициально военные ответили, что у частей, которые вошли, на
вооружении был ГЛОНАСС. Но командиры побоялись раздавать его в руки
военнослужащим.
Боялись, что потеряют, испортят, а он дорогой.

Мне так сказали, я не могу этого утверждать, со свечкой не стоял, во многих
частях приемники ГЛОНАСС хранились в оружейке, чтобы не растащили, не
утратили
имущество. Глупость, дурь - да. Правда это или нет, я не могу этого
утверждать.

- Вы уже сказали, что тогда потеряли много авиации из-за плохой разведки,
сейчас рассказали про ГЛОНАСС, а в целом, с вашей точки зрения, те дни, что
показали
по поводу состояния вооруженных сил РФ на тот момент?

- Наряду с определенными недостатками, о которых вы уже упомянули, я
упомянул, они показали и позитивные вещи: высокий моральный дух, абсолютная
уверенность
в правоте своих действий. Это позитивная черта наших вооруженных сил. Я
очень не люблю пафос, но они достойно себя проявили, быстро добились
результатов.
Можно долго ерничать по поводу несопоставимости потенциалов грузинских
вооруженных сил и наших, но мы что, всю армию туда двинули? Нет. Двинули
туда ровно
столько, сколько надо было, чтобы принудить Грузию к миру, и очень надолго,
я не говорю навсегда, но надолго отбить всякую охоту грузинского руководства
заниматься военными авантюрами.

- Тот факт, что даже союзники России по ОДКБ не признали независимость
Абхазии и Южной Осетии, вы как прокомментируете? Не иллюстрирует это уровень
этих
союзнических отношений?

- Ни одна страна ОДКБ, кроме России, от конфликта в Южной Осетии никак не
пострадала. Их граждан не убивали, они все сохранили дипломатические
отношения
с Грузией, вернее Грузия с ними сохранила, в отличие от нас. Кстати, забегая
вперед, если у вас будет вопрос: десять лет прошло, у нас по-прежнему нет
дипломатических отношений с Грузией.

- Торговые есть.

- Торговля идет, самолеты летают, туристы массово ездят, все нормально. У
нас почему-то зацикленность на дипломатических отношениях, ну нет их и нет,
над
нами по крайней мере не капает, нам это не мешает, жизнь продолжается.

- Все-таки хорошо, когда политические отношения тоже есть.

- Определенные контакты есть, они не афишируются с двух сторон, но они есть.
Понимаете, в Грузии очень многие понимают, что географию не изменишь. Мы как
граничили с Грузией, так и граничим. Мы соседи, у нас много связей
исторических, культурных, значит, контакты будут. Не такие интенсивные,
может быть,
политические, как до конфликта, но они и до конфликта были практически
нулевые. Я же помню прекрасно, начиная с 2007 года политических контактов на
достаточно
высоком уровне уже не было, были взаимные претензии и обвинения и
пропагандистские войны. Да, это было, сейчас их гораздо меньше, чем в 2007
году, не обращали
внимания?

- Это правда, меньше.

- При всем уважении к Грузии и другим странам СНГ, но если уж так цинично,
откровенно, Грузия не является объектом первостепенного внешнеполитического
внимания России. Военная угроза с территории Грузии не исходит, если
грузинская сторона хочет развивать отношения - мы к этому готовы,
неоднократно об
этом говорили. Не хочет - не надо.

<Военное столкновение на пространстве СНГ между НАТО и РФ, надеюсь, не
случится никогда>

- Россия признала независимость Абхазии с Южной Осетией, но они не выглядят
ни независимыми, ни самостоятельными, ни даже самодостаточными.

- Я не люблю себя цитировать, но я в Мюнхене две вещи говорил, до признания
Косово. Я говорил, что если Запад признает Косово, то откроет ящик Пандоры.
Можете поднять архивы, я говорил это публично. Так и произошло. Абхазия и
Южная Осетия, по вашему мнению, не стали по-настоящему независимыми? В мире,
на мой взгляд, существует максимум пять государств - их на пальцах одной
руки можно посчитать, которые по-настоящему независимы и самостоятельны. Это
те
страны, которые могут позволить себе роскошь проводить независимую внешнюю
политику, иметь экономику, достаточную для собственного содержания, ну и не
оглядываться на мнение других, исходить из своих национальных интересов и
больше ни из чего. Таких стран в мире очень мало: США, Россия, Китай, Индия.
Пожалуй, все. End of story.

- Германия, Великобритания?

- Нет. Германия внешнеполитически сильно зависит от США, а в военном
отношении практически остается в статусе оккупированной. Напомню, в 1945
году страна
была разделена на зоны оккупации, и в каждой из них разместились
соответствующие контингенты оккупационных войск. Так вот американцы
находятся там до сих
пор, не забывайте об этом. И ядерное оружие, на минуточку. Почему-то все об
этом забывают или делают вид. Германия очень сильна экономически, но не
внешнеполитически,
она еще зависима со времен Второй мировой войны. И Великобритания - нет, но
не буду обижать так называемых наших партнеров, лучше промолчу.

- Война в Грузии стала первым кризисом в новейшей истории России, когда
вооруженные силы были применены на территории другого государства и против
него.
Сразу после войны в Грузии после конфликта заговорили о том, что может быть
следующим Крым, я это очень хорошо помню. И Крым случился, не так быстро, но
случился. Вот вы сказали, что Грузия исключительно авантюра Саакашвили, а
Украина?

- А что Украина?

- Как вы объясняете то, что произошло на Украине в 2014 году?

- На Украине произошел государственный переворот, поддержанный Западом.
Причем поддержанный письменно, напоминаю, министры иностранных дел писали
известную
декларацию, которая была разорвана цинично на следующий день, и сделали вид,
что они об этом забыли. А население не только Крыма, но и Восточной Украины
этот государственный переворот не приняло и отказало в признании
нелегитимной киевской власти, вышло на улицу с протестами, ну а дальше
началось достаточно
стихийно. А российские войска на территории Крыма были, и свою квоту по
российско-украинскому соглашению - 25 тыс. военнослужащих на территории
Крыма -
мы ни разу не нарушили, это я вам точно говорю. Даже после того, как
группировка наших войск была усилена, лимит 25 тыс. мы ни разу сознательно
не превзошли,
чтобы нас не обвинили.

- Я хочу вас о другом спросить. Все же существует противостояние на
постсоветском пространстве между Москвой и условным Западом. Так вот до
каких пор и
пределов, как вы думаете, это будет продолжаться? Закончится оно
когда-нибудь, договорятся о новых правилах?

- О новой Ялте? Потому что старые правила - это Ялта.

- Все говорят, что старые правила не работают.

- Теперь они уже не могут работать, потому что Советского Союза нет.
Противостояние на пространстве СНГ геополитическое есть, конечно, отрицать
это было
бы глупо и наивно, и нечестно просто. Но военное столкновение на
пространстве СНГ между НАТО и РФ - я все-таки не вижу таких перспектив и
надеюсь, что
этого не случится никогда.

Хотя инфраструктура НАТО медленно, но верно приближается к нашим границам,
это очевидный факт. Когда мы спорим с нашими натовскими коллегами, они
говорят:
Россия проводит агрессивную политику. Я говорю, а в чем она агрессивная? Я
уж не говорю о бреде сивой кобылы в виде обвинений о планах нашего нападения
на Прибалтику. Я понимаю, для чего они нужны, я прекрасно понимаю: если
Прибалтика не будет орать, что ее сегодня-завтра захватит коварная Россия,
им денег
не дадут. Это я прекрасно понимаю, но по сути-то это ахинея. Польша,
Румыния, приближение системы ПРО к нашим границам - это, конечно, прямая
военная угроза.
Против этого мы всегда выступали и будем выступать.

А что касается пространства СНГ, это независимые государства, мы должны
уважать их выбор. Если кто-то из них захочет вступить в НАТО и НАТО это
одобрит,
это очень плохо, но помешать этому Россия не сможет. А как мы помешаем?

- Могу повторить мнение о том, что Грузии как раз помешало признание Абхазии
с Южной Осетией. Но вы с этим тезисом не согласны.

- Абсолютно не согласен, я вам сказал, почему не согласен. Захотят принять
Грузию в НАТО без Абхазии и Южной Осетии, примут, понимая, что они себе сами
создают проблемы. И в то же время они должны будут не де-юре, но де-факто
признать независимость Абхазии и Южной Осетии, потому что в уставе НАТО,
насколько
я помню, написано, что страны с неурегулированными спорами в альянс не
принимаются.

- Как вы думаете, когда может завершиться горячая фаза конфликта на востоке
Украины?

- При нынешней власти в Киеве перспектив этому нет.
Источник:
https://www.kommersant.ru/doc/3707566
С уважением, Эдуард Фурников