Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Эльтуиция - скорая психологическая помощь

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 126 RSS
  Июнь 2010   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
25.06.2010
08:32:20
22:59:02
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.eltuicia.ru
Открыта: 02-06-2010

Автор
Зоркий

Статистика

126 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Эльтуиция - скорая психологическая помощь Неприязнь к мигрантам как форма самозащиты


Проблему отношения к миграции можно рассматривать не только в контексте межрегиональных и межнациональных отношений, но и как самостоятельный показатель социально-экономического напряжения, прямо связанный с восприятием обобщенного другого, раскрывающий отношение к социальной иерархии, мобильности и т. п. Восприятие чужого, человека извне, позволяет реконструировать представления некоей общности о себе, о своих качествах, происхождении, перспективах дальнейшего развития, обозначить точки наибольшей конфликтности и неопределенности в отношениях.

Многолетние исследования трансформации российского социума, опирающиеся на данные об общественном мнении, свидетельствуют о характерной консервации его структуры, ослаблении восходящей, да и горизонтальной социальной мобильности, разочаровании в прогрессивном потенциале реформ, снижении ожиданий и, как следствие, понижающем типе адаптации, характерном для значительной доли населения современной России[1]. На фоне тревожной подавленности растет стремление к стабильности, к поискам твердой основы если не будущего развития, то хотя бы сиюминутного существования. При этом взгляды все чаще обращаются назад: потерянное ощущение великой общности, смысла и перспектив общественного развития многие склонны искать в советском прошлом, периоде развитого социализма[2]. Этот утраченный золотой век наделяется теми свойствами, которых так не хватает современности, экономической стабильностью, устойчивой и справедливой общественной структурой, развитой системой социального обеспечения, отсут ствием значительного неравенства, а следовательно и конкуренции, разобщенности, гордым чувством принадлежности к великой державе, которую во всем мире уважают и боятся. Воссозданный таким образом характер идеального общества дает представление о типе ценностных дефицитов в социально-экономической и политической сфере и о действии компенсаторных механизмов, актуальных для сознания многих граждан современной России.
Важнейшей чертой идеализированного общественного устройства в подобных представлениях безусловно является социальная справедливость. Острое ощущение ее отсутствия, выражающееся в резком расслоении общества и бедности большинства населения, активизирует чувства обиды и раздражения. Негативный опыт адаптации (или не столь позитивный, как хотелось в начале ре форм) привел многих к отрицательной оценке и перемен, наступивших после 1985 года, и достижений тех, кто преуспел в этот период, и самих принципов достижительности. Успех для большинства ассоциируется с нелегитимностью, несправедливостью. Тот, кто добивается успеха (реального или воображаемого) или хотя бы стремится к нему, воспринимается как незаконный конкурент. Чувство ущемленности подсказывает многим простое решение: чтобы защитить скудные ресурсы, которые могли бы улучшить их благосостояние, необходимо сократить круг тех, кто вправе на эти ресурсы претендовать.
Объявленная во второй половине 90-х годов всенародная кампания по поиску национальной идеи провалилась. Зато вполне успешно утверждается идея националистическая, редуцирующая основы национальной идентичности к этническому признаку. Одна из основных причин формирования именно этнической идеи нации кроется в отсутствии иных сколько-нибудь значимых символических характеристик или объединительных оснований гражданского характера[3], которые могли бы скрепить разобщенное и дезорганизованное большинство населения[4].
Характерно, что не только две трети русских респондентов выбирают этнический вариант самоидентификации, но и четверть тех, кто относит себя к другому этносу, предпочитают называться русскими, а не гражданами России. Русская самоидентификация отражает ценностно-иерархическую нагруженность этого этнонима, выходящую за рамки его нормальной функции фиксации принадлежности к этносу. Молодые несколько чаще ощущают себя гражданами, а старшие русскими, хотя во всех возрастных группах этническая составляющая самоидентификации превалирует, составляя в среднем по выборке около двух третей опрошенных.
Молодежь других национальностей, напротив, прибегает к гражданской самоидентификации реже, чем более старшие представители того же этноса. Принадлежа к социально активной возрастной группе, молодые (чаще мужчины) испытывают более сильное ассимиляционное давление и чаще идентифицируют себя с русскими, в противном случае они признаются чужими, враждебными, наделяются негативными проекциями качеств, присвоенных русскости. Фактически такая самоидентификация продиктована характером формирующейся российской национальной идентичности, которая опирается на этническую (русскую) основу.
Приверженность к гражданской самоидентификации более характерна для образованных респондентов, причем наиболее отчетливо эту приверженность демонстрируют те, кто по характеру своей деятельности общается с большим количеством людей или вовлечен в современные модели взаимодействия. Приверженность к этнической идентичности отчетливо выражена среди занятых неквалифицированным трудом; впрочем, в этой группе наиболее велика доля тех, кто вообще не осмысляет ситуацию в таких терминах.
Респонденты, приверженные к гражданской самоидентификации, чаще подчеркивают отсутствие принципиальных и иерархических различий между народами, критичнее относятся к качествам самих русских и более склонны призна вать ответственность народа за переживаемые им проблемы, реже ссылаются на вину нерусских и необходимость предоставления титульной нации особых прав в России.
[5] [6]

Стоит заметить, что гражданская самоидентификация отнюдь не означает свободы от шовинистических предрассудков, но лишь смягчает их проявления. Так, представление о засилье кавказцев разделяет подавляющее большинство обеих групп. Незначительны и различия между этими группами по отношению к идеям борьбы с нерусскими и изгнания их из русских городов. А по вопросу о праве русских на исключительное положение в сравнении с другими народами мнения распределились примерно одинаково.
Оценочное отношение к этничности и соответствующие представления о привилегированном положении русских могут порождать конфликт при соприкосновении с представителями других национальностей, в поведении которых субъект не замечает признания своего превосходства[7].
Характерно, что наиболее распространенные причины неприязни к мигрантам не до конца рационализированы: Они ведут себя агрессивно и нагло, они опас ны, я их боюсь, Они везде, их слишком много и т. п. Это ксенофобские реакции в словарном значении слова: они обусловлены страхом перед чужим, неизвестным. Таким фобиям, как правило, не сопутствуют сложные представления о характере социального взаимодействия, причинах и последствиях миграции, о конкуренции на рынке труда или культурной экспансии; они не дифференцируют приезжих по происхождению, этничности, целям их приезда. Подобная неприязнь поддерживается наиболее архаичными, рутинными страхами, которые внушены всем, что выходит за рамки повседневного опыта, и вызывают простейшую реакцию: стремление уклониться от дальнейших контактов с неизвестным, обеспечить для себя культурно однородную, предсказуемую среду обитания.

Негативное отношение к мигрантам объясняют традиционным недоверием к сфере торговли и предпринимательства, убежденностью, что приезжие выживают коренное население с насиженных мест и живут лучше коренного населения, а также боязнью трудовой конкуренции. В последнем объяснении, однако, следует видеть скорее риторическую фигуру, нежели указание на реальную проблему.
Весьма характерным в антимигрантском комплексе является мнение, что мигранты прокладывают себе путь взятками, а их правонарушения остаются безнаказанными. Очевидно, что это мнение, как и другие подобные предрассудки, включает имплицитную оценку российского (русского) общества и государственной правоохранительной структуры, неустойчивых по отно

В избранное