Карен Кристине Динисен была талантливым ребенком. У нее рано обнаружились способности к языкам, живописи и литературе. Впрочем, ей было что и у кого наследовать. Бабушка, наполовину англичанка, с детства обучала ее своему родному языку, и Карен еще девочкой читала Шекспира в оригинале. Ее отец - барон Вильхельм Динисен, капитан в отставке - участвовал в нескольких войнах и долгое время жил среди индейских племен Америки. Когда его страсть к приключениям и авантюрам утихла, он осел в родовом имении Рунгстендлунд и посвятил себя литературным опытам, которые приобрели довольно широкую известность. К тому же он был великолепным рассказчиком, он часто поражал воображение детей фантастическими историями из своей молодости.

  Литературные способности Карен проявились не сразу. Они были надолго заглушены роковым событием, произошедшим в доме: нежно любимый отец покончил с собой. Долгое время девочка не могла прийти в себя. В отличие от других членов семьи, она никогда не осуждала и не упрекала отца. Карен приняла случившееся с недетским пониманием. Но шрам в ее душе остался навсегда. И может быть, именно это событие оказало влияние на всю ее последующую жизнь, исподволь определяя и направляя ее развитие. Начались годы странствий. Впервые покидая Данию в тринадцатилетнем возрасте, она, вероятно, не предполагала, что это лишь "примерка" ее будущего долгого отсутствия. Вначале она год училась в Швейцарии, позже поступила в художественную школу, а затем в Академию художеств в Копенгагене. Карен была всесторонне одаренной девушкой и, может быть, именно поэтому не могла найти окончательного применения своим способностям. Она рисовала, писала стихи, пьесы и даже опубликовала в датских журналах три рассказа под псевдонимом Осцеола (так звали любимую собаку ее отца). Впрочем, все эти занятия не слишком выходили за пределы милого дамского рукоделия. Они служили скорее фоном, благородным приданым для очаровательной девушки с тонкими, изысканными чертами лица. Карен Бликсен готовилась к традиционному ходу женской судьбы.

  В родовых датских поместьях, где уделом женщины было замужество и материнство, о стриженых эмансипе, быть может, и слыхали, но вряд ли придавали новомодным веяниям хоть какое-нибудь значение. А между тем Коко Шанель уже надела мужской костюм. Двадцатый век выпустил на волю джинна женской эмансипации.

  До тихой Дании мировые катаклизмы докатывались отдаленным рокотом. В 1913 году Карен вышла замуж за своего кузена барона Брора Бликсен-Финеке. В 1914 году супруги переехали в Кению, купив ферму с кофейной плантацией недалеко от Найроби. Решение перебраться в Африку, вероятно, имело свои бытовые объяснения. Но теперь, когда узор судьбы Карен Бликсен окончательно сложился, оно выглядит рифмой к событиям жизни ее отца, к его погружению в среду людей, не разорвавших единение с природой. Много позже, вспоминая впечатления от Африки, Карен писала: "Представьте себе, что человек с врожденной любовью к животным вырос там, где нет зверей, и наконец встречает их долгие годы спустя, что кто-то попадает в лес впервые в двадцать лет или что музыкальный человек слышит музыку только в зрелом возрасте. Все это можно сравнить с моим состоянием. Когда я столкнулась с африканцами, я была вынуждена изменить весь ритм своей жизни".

  В Африке дремавшие в Карен силы пришли в движение. Она почувствовала почти лихорадочную жажду деятельности. Ее мозг заработал с удесятеренной энергией. Она написала письмо английскому премьер-министру Ллойд Джорджу, в котором излагала собственную программу реформ в управлении Кенией как британской колонией и способы улучшения взаимоотношений между черным и белым населением. Ллойд Джордж ответил вежливой благодарностью за "желание добра и порядка", История не получила никакого развития. Только спустя тридцать с лишним лет Бликсен прочитала в одной из английских газет план достижения национального согласия в колониях, обнаружив там перечень всех своих предложений. Ее способность к социально-политической деятельности опередила свое время и так и не нашла применения. Жизнь в африканских колониях развивалась по законам старой доброй Англии, и женщинам тогда не пристало давать практические советы британским государственным мужам.

  Вскоре Карен оказалась в обществе родовой английской знати под предводительством лорда Деламера и самозабвенно отдалась сдержанной прелести аристократического образа жизни. Она восторгалась этими людьми. Она восхищалась их воспитанием и культурой. Она поражалась отточенности их манер. В них она узнавала себя. Однако ее личная жизнь не была счастливой. Отношения с мужем не ладились. Все осложнилось еще и венерическим заболеванием, которое Карен получила от мужа, навсегда лишившись возможности иметь детей. Выздоровление было долгим и мучительным. В 1922 году супруги развелись.

  На плечи молодой женщины легли заботы о ферме и работающем на ней чернокожем населении. Благодаря своему характеру Карен нашла с этими людьми общий язык. Ее отношения с ними строились на взаимном доверии и полном приятии друг друга. Она работала вместе с ними, выступала арбитром в их спорах, принимала участие в сердечных делах и постоянно у них училась. Например, способности "сесть на землю и просто жить , умению безропотно принимать испытания судьбы, находить удовольствие и радость в самых обыденных вещах. Но жизнь на ферме отнюдь не была легкой. Карен приходилось бороться и с погодными неурядицами, и со своим неумением вести дела. Но какие бы засухи, ливни или ураганы не обрушивались на ее дом, позже она всегда вспоминала годы, проведенные там, как самые счастливые. В Африке Карен встретила свою настоящую любовь. Ее избранником стал представитель старинного английского аристократического рода Деннис Финч Хэттон. Путешественник, охотник, летчик и естествоиспытатель.

  У Карен и Денниса было все: неутолимая страсть, всепоглощающая любовь, доверительная дружба, но они так никогда и не стали мужем и женой. У них обоих был мужской характер, оба обладали сильной волей. Такие люди вряд ли могли позволить себе быть просто супругами. Потом, много позже Карен Бликсен написала: "По преданию, один старый английский город был окружен тремя крепостными стенами. Каждая стена имела ворота, на которых были надписи: на первых - "будь храбрым", на вторых - "будь храбрым", а на третьих - "не будь слишком храбрым". Я многое испытала и знала, что я сильная, очень сильная для женщины, что я многое могу. Моя слабость сегодня - это естественное продолжение силы прежних лет. Но необходимость жить сменила прежнюю необходимость побеждать".

  Когда в 1985 году к столетию со дня рождения Карен Бликсен снимался биографический фильм "Из Африки", американский режиссер Сидни Поллак безошибочно угадал актрису на главную роль. В Мерил Стрип за нежными и тонкими чертами лица, хрупкой фигурой, женственностью угадывались потрясающая сила, энергия и воля. Карен Бликсен была настоящей амазонкой, волей судьбы занесенной в другую эпоху и на другие просторы. Однажды почувствовав вкус свободы, она никогда уже не смогла принять ничего, что сковывало бы ее личность.

  "Скакать верхом, стрелять из лука и говорить правду" - таким эпиграфом позже предварила Бликсен свою автобиографическую книгу "Из Африки". А пока она летала. Вместе с Деннисом на его двухместном самолете. Этот самолет был настоящим символом их любви. Они парили в безграничном пространстве. Они отрывались от действительности, быта, взаимных обязательств и возможных претензий. Они скользили по тонкой грани, где горячее дыхание земли соприкасается с холодным воздухом небес. Они разделяли друг с другом крайности, и оба не хотели жить посередине.

  Часто он улетал один. Она ждала. "Когда я там, в Африке, по ночам оставалась одна, вокруг лампы начинали кружиться тени, мелькали лица, слышались голоса. Именно тогда я начала сочинять и записала первые два из "Семи фантастических рассказов". А когда Деннис возвращался, то спрашивал: "Готова ли следующая сказка?". Однажды он не вернулся.

  Может быть, именно этим мир обязан появлению писателя Исаака Динисена. Конечно, Карен Бликсен продолжала бы сочинять любимому сказки. И если бы история продлилась, если бы они смирились с невозможностью не быть вместе, то, вероятно, в наследство остались бы одна-две книги для домашнего пользования, чтобы читать тихими африканскими вечерами чужим детям и внукам.

  Судьба распорядилась иначе. Сполна отпустив время на любовь, она сполна потребовала и на творчество. В 1931 году Деннис разбился во время полета. В том же году пожар уничтожил большую часть кофейной плантации Карен. Дела фермы развалились. На месте обретенного рая осталась выжженная земля. Круг замкнулся. Она потеряла второго мужчину в своей жизни. Она потеряла и возможность жить на второй родине.

  Друзья посоветовали ей продать ферму. Она воспользовалась этим советом просто потому, что ей больше незачем было оставаться в Африке, Разоренная, одинокая, она вернулась назад, в родовое поместье Рунгстендлунд. "В Дании все было прелестно: старый дом, сад, музыка, любящие мать и брат. Словом - идиллия. Но у меня не было будущего, не было никаких средств к существованию". Зависеть же от других Карен не могла. Судьба заставила сорокасемилетнюю женщину полностью изменить свою жизнь. В Африке пришли в движение все ее душевные силы и страсти. В Дании кристаллизовался ее талант. Карен стала писателем.

  Исследователи ее творчества, кажется, до сих пор гадают, почему она начала писать на английском, а не на родном датском языке. Ответ прост: она писала на языке любви. На языке страсти, понимания и разделенной реальности. Она писала так, чтобы ее мог услышать тот, к кому она безмолвно обращалась. Вопрос другой и куда более интересный был оставлен без внимания: почему она взяла мужской псевдоним? Почему она стала Исааком Динисеном? Карен оказалась феерическим рассказчиком, как и ее отец.

  Ее фантастические и роковые истории всегда существовали на грани времен - настоящего и давно прошедшего. В тех ситуациях, которые она описывала, всегда соединялись крайности: жизнь и смерть, любовь и предательство, быт и поэзия. Проза Исаака Динисена была по-мужски сильной и определенной, по-женски тонкой и изысканной. Героями ее произведений были аристократы и простые люди. И в тех, и в других она искала мужество и мудрость, силу и нежность, способность любить и быть стойкими. Ее первая книга- "Семь фантастических историй", вышедшая в 1934 году в США и Англии под названием "Семь готических рассказов", в течение месяца стала бестселлером. Она поразила воображение читателей и критиков почти забытым ароматом жизни старой прекрасной Европы.

  Спустя три года Бликсен закончила воспоминания о жизни в Кении, посвятив главу "Крылья" Деннису. Она написала еще несколько сборников рассказов - "Зимние сказки", "Роковые истории", "Анекдоты судьбы". Критика называла ее "одинокой дамой датской литературы", подчеркивая тем самым уникальность ее письма, неповторимость ее литературного дара. А Эрнест Хемингуэй, получая в 1954 году Нобелевскую премию, заметил, что прежде эту премию следовало бы вручить "прекрасному писателю Исааку Динисену". Перед самой своей смертью Бликсен посвятила Африке еще одну книгу - "Тени на траве". Переехав в Данию, Карен долго и мучительно болела. До самого последнего дня. Преодолевая немыслимую боль, она садилась за письменный стол или диктовала, уже лежа в постели, последние истории своему другу и секретарю Кларе Свендсен. И каждая из этих историй становилась своеобразным заклинанием: "В Африке все старые женщины немного ведьмы, они все умеют колдовать, и этому можно научиться". Она научилась. Карен Бликсен написала не так много книг, но каждая из них была откровением и завещанием. Произведения Карен - ее страстные послания, ее венок на могилу возлюбленного. Карен Бликсен умерла в 1962 году. Ей было восемьдесят лет. Она умерла лауреатом многочисленных литературных премий, членом Датской академии словесности, почетным членом Американской академии искусств и литературы. Но что все это значит... Каждый вечер на закате Карен выходила на крыльцо и долго смотрела на юг, в сторону Африки, туда, где у подножия горы Нгонг был похоронен Деннис. Ее одиночество согревала одна легенда, в которую Бликсен очень верила. По преданию, перед закатом солнца к месту захоронения ее возлюбленного приходила чета львов и ложилась отдохнуть на могильную плиту.