Золотов Андрей Андреевич. Родился в 1968 г. Закончил Факультет журналистики МГУ. Работал помощником корреспондента в московском бюро газеты "Christian Science Monitor" (США), с 1995 года – московский корреспондент агентства "Ecumenical News International" (Женева), 1997 года штатный корреспонденты московской англоязычной газеты The Moscow Times. С 2003 года – советник председателя правления РИА "Новости".

Андрей Андреевич, как СМИ должны подходить к освещению религиозной темы?

СМИ должны подходить к религиозной теме так же, как и ко всем остальным темам. Я не думаю, что в обращении с религиозной темой должны использоваться какие-то отдельные, особые правила, за исключением повышенной доли уважения к религиозным чувствам людей. Нужно подразделять освещение этой темы в религиозных и светских СМИ. Если мы говорим о светских изданиях, то, мне кажется, правильнее исходить из "социологического принципа". Нужно подходить к теме независимо от религиозных убеждений самого автора, надо изучать и объяснять религиозную жизнь как к социальное и культурное явление.

Насколько совместимы принципы либеральной журналистики и консервативные по своему характеру традиционные религии?

Традиционно так сложилось, что либеральные СМИ не только в России, но и во всём мире смотрят на религию с налётом такого материалистического высокомерия, к представителям традиционной веры относятся как к силам реакции, явлению прошлого. Прогрессистский подход всегда содержал в себе как минимум снисходительно-критическое отношение к религии, а как максимум – откровенную борьбу с церковью. Из-за этого возник и продолжает иметь место комплекс противоречий между светской журналистикой и религиозной общественностью, которые смотрят друг на друга временами как враги. В этой ситуации, я думаю, каждой стороне нужно пытаться максимально учитывать комплекс позиций другой стороны и уметь общаться.

Не является ли прогрессистский подход либеральной прессы следствием "социологического принципа" в журналистике, о котором вы говорите?

Я думаю, одно другому не противоречит. Вполне возможно в некой идеальной ситуации сохранять социологический подход и сохранять объективную позицию, внеположную по отношению к религиозным организациям и уважительную по отношению к религиозной жизни людей. Изложение в светской газете позиции самого журналиста, если мы говорим о репортаже или очерке, мне не кажется очень уместным. Безусловно, должно быть определённое дистанцирование, хотя бы формальное. Такая отстранённая позиция в подаче материала будет более убедительна для читателя.

Может ли светский журналист быть верующим, религиозным?

Конечно, может. Не только журналисты, но и все верующие люди, которые живут в светском обществе, а не уходят в монастырь, живут с проблемой внутреннего совмещения светского и религиозного. Так или иначе, верующие люди сталкиваются с этой дилеммой, и каждый решает её в меру своих сил.

Влияют ли ваши собственные религиозные взгляды на ваши статьи?

Это сложный вопрос. Я думаю, что влияют. Я думаю, что они не могут не влиять. Вопрос в том, есть ли при этом некие механизмы, которые минимизируют это влияние. Если я пишу статью о конфликте с введением курса основ православной культуры, которому я в целом симпатизирую, то я всё равно считаю себя обязанным поговорить с противниками этого дела и привести их аргументы. В журналистике есть целый ряд профессиональных правил, которым надо следовать, для того чтобы защитить читателя от моих личных пристрастий или представлений. Мне очень нравится одно высказывание, что в журналистике объективность невозможна, а баланс возможен. Надо стремиться к балансу, а объективность в журналистике – это нереально.

Вы затронули противопоставление религиозных и светских СМИ. Возможно ли взаимное наложение этих видов СМИ, с одной стороны можно ли печатать проповедь в светской газете, с другой – может ли религиозное издание быть достаточно "социологическим"?

Проповедь имеет место в ряде российских светских газет. Моё личное мнение заключатся в том, что жанр проповеди – это не журналистский жанр. Чем чётче проводятся жанровые разграничения, тем лучше. Можно привести пример, в Коммерсанте есть рубрика, в которой представители традиционных религий выступают с короткими проповедями и поздравлениями своей паствы с религиозными праздниками. Этот жанр там утвердился, и мне трудно говорить, что этого не должно быть, но это скорее исключение, чем правило.

Возможно и противоположное проникновение – принципов подачи материала светского издания в конфессиональную прессу. В России должна быть общественная православная газета, которая писала бы о событиях политической, экономической и общественной жизни, ориентируясь на христианские ценности. Я ощущаю нехватку такого издания в нашей стране.

Когда вы пишете на религиозную тему, вам интересна религия сама по себе или в тот момент, когда она пересекается с политикой?

Я думаю, что религиозная тема становится новостью для светских СМИ тогда, когда мы имеем пересечение религии с политикой, либо с сенсационными или скандальными вещами. От этого никуда не деться. Задача любого журналиста, который профессионально пишет на темы религиозной жизни, заключается в том, чтобы использовать такую ситуацию, эти новостные поводы для того, чтобы попытаться рассказать и объяснить своему читателю суть конфликта, смысл происходящего.

Чем отличается подача религиозного материала в России и за рубежом?

Я могу говорить только о том, о чем имею представление, это американская журналистика и отчасти европейская. Для религиозной темы есть ряд общих закономерностей. В любом журналистском коллективе она находится на задворках и выплывает только тогда, когда становится либо политической, либо скандальной новостью. Например, можно сказать, что в уходящем году в Соединённых Штатах религиозная тема, связанная с педофильскими скандалами в Католической Церкви, долго занимала ведущее место в средствах массовой информации.

Одно из отличий заключается в том, что у нас довольно мало газет, которые имеют свою регулярную рубрику, посвящённую религиозной теме. В странах, в которых не было искусственной секуляризации, в ведущих газетах такая рубрика, как правило, есть. Она имеет под собой простое экономическое обоснование, обычно на том же развороте публикуется реклама, подаваемая религиозными организациями. Доходы от этой рекламы позволяют газете, которая функционирует, как бизнес, оплачивать рубрику.

В российском контексте в конце 80-х и в начале 90-х годов мы имели абсолютно не типичную ситуацию, когда т.н. либеральный журналист и либеральные общественные силы считали своим долгом поддерживать церковь. Это странно. Это произошло вследствие того, что в России освобождение Церкви было частью общей либеральной революции, которая произошла в стране. С середины 90-х годов эта ситуация начала меняться и к концу десятилетия постепенно начала приходить в норму, потому что нормально, когда никто не ожидает от либерального издания процерковной позиции. В тоже время пока ещё не сформировался консервативный фланг в нашей общественной жизни, тот фланг, который не был бы при этом коммунистическим. Такого крыла нет, и я думаю, что отчасти с этим связаны все те перекосы, которые мы часто обсуждаем в общественно-политическом аспекте религиозной жизни.

Вы как журналист работали в изданиях ориентированных на иностранного читателя, в чём специфика, с вашей точки зрения, в подаче религиозной тематики для иностранной аудитории?

Действительно, так сложилось, что я в основном работал для иностранной аудитории. Мне кажется, что уровень знания иностранного читателя о религиозной жизни в России, например о Православной церкви – практически нулевой. Я думаю, что здесь в первую очередь должна присутствовать просветительская функция журналистики. Сейчас, в частности и в агентстве РИА Новости, идут разговоры о необходимости заниматься формированием имиджа России за рубежом, необходимо улучшать пути коммуникации и на государственном, и на общественном уровне. Для того, чтобы объяснить западному человеку, что такое Россия, необходимо говорить и о православной церкви, и об исламе, и в целом о религиозной жизни в России. Освобождение религиозной жизни является одним из главных последствий падения Советского Союза, а состояние религиозной жизни в нашей стране, конфликты с нею связанные очень многое говорят о состоянии общественной жизни в целом.

Должны ли быть религиозные отделы в крупных изданиях?

Отделы – это слишком много, достаточно одного-двух журналистов. Отдел – это нереально. Например, New-York Times – очень большая и богатая газета, она имеет двух религиозных журналистов, отдела у неё нет.

Если выстроить информационные темы в рейтинг по важности, то где место религии?

Та традиционная вёрстка новостей (политика, общество, культура, спорт, погода) сама по себе подвергается сейчас ревизии, достаточно посмотреть программу "Намедни". Я думаю, что религиозной теме нельзя присвоить порядковый номер в этой вёрстке. Всё зависит от конкретных событий происходящих в данный момент. Её место должно быть адекватным значимости события. Достаточно привести пример, российские СМИ уделили большое значение недавнему визиту в Москву делегации Русской зарубежной церкви. Мы до конца ещё не осмыслили вопрос прекращения противостояния между РПЦ и РПЦЗ – но то внимание, которое этому было уделено СМИ, но мой взгляд, вполне адекватно.

Отношений двух частей Русской Церкви, непонимание между Московским Патриархатом и Ватиканом – это очень давние и сложные проблемы, возможно ли объяснить в газетной статье все тонкости этих взаимоотношений так, чтобы была понятна суть конфликтов?

Это очень большая проблема для средств массовой информации. Есть целый ряд явлений церковной жизни, которые очень трудно объяснить языком светских СМИ, потому что они выводят на первый план сложные исторические контексты. Обыкновенному современному человеку очень трудно объяснить, почему вопрос визита в Россию Папы Римского вызывает такие противоречия. Когда начинаешь объяснять, то читатель видит, что ты оперируешь такими годами, как 1054, 1596, и т.д. Это абсолютный нонсенс для светской прессы. Те категории, к которым приходится прибегать в такой теме, не укладываются в ту парадигму сознания, которой оперирует современное светское СМИ.

И всё равно будет упрощение. Этого не надо бояться, потому что любая газетная статья – это всегда упрощение реальности, всегда определённая её профанация. Дело в степени этого упрощения.

Проявление политиками своей религиозности в общественной жизни и перед объективами телекамер, насколько оно правомерно с вашей точки зрения?

У меня как гражданина РФ и члена Русской православной церкви не вызывает никакой аллергии проявление религиозности среди тех или иных политических деятелей, но у многих людей это вызывает отторжение. Это тонкий вопрос, в котором мы с одной стороны имеем президента Буша, который устраивает библейские уроки в Белом доме, а с другой стороны президента Ширака, который высказывается за запрещение ношения религиозных атрибутов в общественных места.

Если говорить о российской ситуации, то, мне кажется, что православие Путина вполне правомерно, потому что это есть нечто, что посылает обществу определённый сигнал, который президент хочет обществу послать. СМИ вполне могут и должны показывать и обсуждать те проявления религиозности среди политических лидеров, которые политические лидеры считают нужным демонстрировать. Здесь вопросы не к СМИ, а скорее к политическим лидерам. Зритель сам хорошо может отличить "подсвечника" от человека, который умеет перекреститься. Тема о степени религиозности политических лидеров в средствах массовой информации никогда не будет однозначной, она всегда будет вызывать споры – и это нормально.

Нужно ли Церкви заниматься созданием своего положительного образа в обществе?

Она этим занимается, но, на мой взгляд, сегодня вопрос имиджа Православной церкви не является актуальным. Общество стало привыкать к такой Церкви, какая она есть. Период массового притока людей закончился. Это даёт шанс Церкви перейти от экстенсивного роста к интенсивному, к тому, чтобы больше заниматься образованием, социальным служением и просвещением. Когда Архиерейский собор 2000 года объявил, что теперь приоритетом Церкви является образование – это очень важное заявление, и надо ещё посмотреть, как оно будет осуществляться. Для меня лично вопрос религиозного образования является важной и актуальной сегодня темой. Положение церкви в обществе будет в ближайшее время в меньшей степени определяться тем, когда и как патриарх встретился с президентом, а тем, что происходит в области образования.

Можете ли вы оценить, чему в религиозной теме светские СМИ не уделяют внимание?

Мне кажется, что очень важной является тема – человек в Церкви. Единственный способ, которым можно передать вопросы веры – это описанием верующего человека, его мотиваций, его портрета. Религиозная жизнь не сводится к обрядам и праздникам. Вера проявляется в достижении полноты жизни человека. Передать все сложности и тонкости можно лишь, показав личность, объяснив то, что Бог или Церковь значат для человека. Портрет верующего человека – это очень важный жанр для религиозной журналистики.