Перед плащаницей

Скорбное собрание. Печальное зрелище. Пред нами мертвец, притом, мертвец необыкновенный. Лежит пред нами Царь неба и земли, Творец всей вселенной. За нас умер Он. Мы согрешили, а Он страдал. Люди нарушили заповедь Божию, отступили от Бога, а Бог, желая привлечь к Себе Своей любовью, мучается и умирает за них. Не мог Бог страдать и умереть Божеством, поэтому воплощается, и Своей человеческой природой страдает и умирает, не переставая быть Богом. Все это Он делает для нас, чтобы показать Свою любовь к нам. Какой благодарностью к Нему должны быть исполнены сердца наши! Чем можем мы Его достойно возблагодарить?

Принесены на гроб Его цветы, зажжены возле Него свечи. Не отвергает и этих жертв Господь, но другого хочет Он от нас, и лишь с тем примет Он и остальные приношения. «Сыне, даждь Ми сердце твое», — сказал Бог еще через Священное Писание Ветхого Завета. Сердца нашего ждет Господь; вот, что мы должны подарить Ему. Любить заповеди и учение Его и исполнять их — вот благодарность Пострадавшему за нас, приятная и угодная Ему.

Подходя лобызать лик бездыханного Спасителя, положим твердое решение следовать по пути, указанному Им. А если и придется на этом пути терпеть невзгоды и испытывать трудности, помощником будет Сам Христос, Который спострадавших Ему совоскресит с Собой и даст им нескончаемыя блага в Своем небесном Царстве, которых да сподобимся и мы. Аминь.

Блаженный Иоанн Чудотворец

"Книга записей о предстательствах блаженного Иоанна"; По публикации Братства преп. Германа Аляскинского

(продолжение, начало в №1)

4 Исцеление от болезни ног

Проживавший в Монтерее многолетний почитатель владыки Иоанна Георгий Александрович Скарятин много потрудился для Владыки. Благодаря ему был приобретен дом святителя Тихона Задонского в Сан-Франциско для помещения по приезде в Америку шанхайского приюта. Благодаря ему был создан «Фонд имени архиепископа Иоанна», собиравший средства для благотворительных нужд Владыки, и много он для этого Фонда потрудился. В последние годы много сил его ушло на защиту праведника, что, пожалуй, ускорило его преждевременную кончину.

Оставшаяся после него вдова, Ольга Михайловна, самоотверженно продолжает его дело. Долго она страдала от расширения вен на ногах, так что наконец пришлось ей лечь в госпиталь, но облегчения болезни не последовало. Через шесть недель узлы на ногах ее ухудшились, и доктор потребовал немедленную операцию ног, которая состоялась 18-го октября (по новому стилю) 1967 года. Было сделано 20 разрезов. Неделю затем она лежала в госпитале. Привезли домой совсем больной, боль была невыносимая. Вечером позвонил отец Митрофан узнать о здоровье и сказал ей: «Все пройдет по молитвам владыки Иоанна». На другой день утором она не могла встать с кровати, чтобы получить письмо special delivery от отца Митрофана, в которое был вложен кусочек ваты, пропитанный маслом от лампады с гроба владыки Иоанна. Писано письмо, очевидно, сразу по совершении панихиды в усыпальнице в полночь. Вот оно полностью:

12 (25) октября 1967 года,

12 часов ночи.

«Дорогая Ольга Михайловна!

Очень рад был побеседовать с Вами сегодня по телефону. Посылаю Вам святое масло из лампады с гроба владыки Иоанна. Разверните бумажку и мажьте ежедневно ногу (больное место) там, где нет повязки. Перекреститесь и скажите: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитвами нашего дорогого Владыки исцели меня от болезни!»

Твердо верю, что по молитвенному заступлению Владыки Ваши боли сразу прекратятся. Милость Божия да будет с Вами. Искренне любящий Вас о Господе.

Ваш усердный богомолец отец Митрофан».

Прочитав письмо, Ольга Михайловна сделала точно так, как сказал отец Митрофан. И боль почти сразу же прекратилась, на другой день она уже была на ногах. И с тех пор все в порядке. Это внезапное выздоровление ее очень поразило. Раньше она, хотя слыхала много о чудесной помощи по молитвам владыки Иоанна и не сомневалась в ней, но всегда была очень осторожна в разговорах на эту тему. Теперь же, пораженная этим, она всюду свидетельствует о силе молитвенного ходатайства по вере владыки Иоанна. Так отблагодарил владыка Иоанн вдову Георгия Александровича.

Тут уместно привести рассказ и самого архимандрита Митрофана, разделявшего тесным образом жизнь с праведником целый ряд лет. Вообще его определение жизненного подвига владыки Иоанна, так несомненно несшего подвиг юродства, очень ценно тем, что отец Митрофан с детства в Воронеже был в близком контакте с подлинной юродивой, великой праведницей Феоктистой Михайловной, умершей в 1936 году. Тщательно наблюдая за ее «выходками» и убедившись на личном опыте в ее прозорливости, отец Митрофан заметил явное сходство с владыкой Иоанном, о чем всегда свидетельствует как о несомненной истине, что другим, не имевшим такого опыта на Святой Руси, может казаться голословным преувеличением. Надо пожить со святым, чтобы судить о святости! Вот что он нам написал, озаглавив свое повествование так:

«Из жизни с владыкой Иоанном»

На окраине Парижа в большом дворе приютился храм нашей Зарубежной Церкви в честь «Всех святых в земле Российской просиявших». Этот двор использовался как гараж, и по всей его длине тянулась цепь небольших помещений – ящиков для стоянки автомобилей. В связи с трудностями найти в городе достойное помещение для церкви, было решено снять для этой цели в аренду два небольших смежных помещения гаража. В них не было ни фундамента, ни потолка, ни окон, ни вентиляции. Всегда было сыро и холодно. Двор был нежилой. Не было при церкви и во дворе и телефона. Все это создавало трудности при служении. Не отличаясь крепким здоровьем, я бывало так изнемогал, что на несколько дней выходил совершенно из строя и не мог выполнять своих обязанностей.

Так получилось и пред одним великим зимним праздником. Я сильно заболел. Принимал разные сердечные средства. Не помогает. Прошло в таком состоянии четыре дня. Слабость такая, что не могу и с постели встать, а приближается двунадесятый праздник. Зарубежная Церковь в Париже имеет только один наш храм. Богомольцы стекаются к богослужению не только со всего Парижа, но и из округа. Наступает канун праздника, а я все лежу и нахожусь совершенно беспомощно один в двухэтажном доме. Через несколько часов надо уже ехать в церковь, чтобы начинать Всенощное бдение, а я даже лишен возможности послать кого-либо, чтобы повесить на дверях церкви мою записочку, что я болен и богослужение не состоится. А ведь богомольцы приедут издалека и будут в недоумении и скорби долго ждать в пустом дворе у закрытых дверей храма, и не дождутся. Я в ужасе: что же мне делать?!

И вдруг, как луч света разгоняет тьму, так и все мои горестные раздумья были пресечены светлой мыслью, что я не сделал самого главного, не обратился за помощью к владыке Иоанну. А владыка Иоанн был в это время в Америке, в Сан-Франциско, куда он отправился для сбора средств среди своей бывшей паствы на постройку парижского храма. Как только я вспомнил о Владыке, сразу почувствовал приток сил. Я встаю с постели, чего не в силах был сделать раньше, сажусь за стол и начинаю писать письмо Владыке:

«Дорогой Владыка и отец! Пишу Вам письмо для того, чтобы Вас обеспокоить и огорчить. Почти неделю болею, лежу, но завтра большой праздник и через несколько часов я должен ехать в церковь совершать Всенощную. А у меня совершенно нет сил. Твердо верю, что как я Вам напишу письмо, я буду здоров».

Почтовый ящик был у стены нашего дома. Быстро одеваюсь, спускаюсь по лестнице со второго этажа, опускаю письмо в ящик и, забыв о своей болезни, как будто ее никогда и не было, быстро поднимаюсь в свою комнату. Беру все нужное для богослужения и совершенно здоровым еду в церковь.

Услышал Владыка своим безгранично любящим отцовским сердцем горестный вопль своего духовного чада и, как неоднократно и раньше бывало, поспешил мне на помощь, а ведь нас разделяло пространство в 7000 миль! Пронзив преграду расстояния и времени, владыка Иоанн не только меня услышал, где бы он в тот момент ни был, но вмиг умолил Господа так, что в меня тут же влилась сила и здравие, преодолев все законы нашего земного бытия.

продолжение следует...

Иоанн Чудотворец в России

(продолжение, начало в №1)

«Я тебе верю»
(Воспоминания N., г. Екатеринбург)

   Воспитывалась я в Шанхае, в монастыре, который находился под попечительством владыки Иоанна. Помню, когда мне было 10 лет, на Рождество ходила по домам в Шанхае «славить Христа». И в городе я однажды потерялась. Села и плачу. Подошел японец, предложил помочь, я согласилась. Он посадил меня на рикшу и привез в монастырь. Я смело пошла с ним и поверила ему, не зная, что японцы в Китае были известны тем, что насиловали девушек и продавали их в дом терпимости. Этот японец оказался исключением, он был верующий и помог мне. Самое страшное произошло в монастыре. Никто мне не поверил, стали домысливать, что японец что-то мне сделал, клеветали на меня, что я грязная и порочная, оскорбляли. Я плакала. Владыка пришел в монастырь, вызвал меня и говорит: «Ты мне все расскажи, всю правду». Я рассказала и говорю: «Мне никто не верит». Владыка ответил: «Я тебе верю. Ну не плачь, не плачь, с этого дня никто о тебе плохого не скажет, я не дам никому рта раскрыть, чтоб о тебе плохо говорили». С этого дня никто меня не обижал, отношение ко мне стало доброжелательное.

продолжение следует...

Соборные молитвы
ко Святителю Иоанну Шанхайскому и Сан-Францисскому и ко
Святым Царственным Мученикам: Благоверному Царю Николаю, Благоверной Царице Александре, Благоверному Царевичу Алексию, Благоверным Царевнам Ольге, Татиане, Марии и Анастасии

     Фонд имеет пастырское благословение на чтение акафистов и канонов Святым Царственным Мученикам и на публикацию расписания для друзей Фонда и желающих помолиться у себя дома. После Светлой Седмицы мы продолжим почти каждый понедельник читать акафисты поочередно каждому из Святых Царственных Мучеников. Для желающих прислать записки просьба делать это в действительной нужде и если Вы будете молиться вместе с нами. Следующий акафист будет читаться Благоверному Царевичу Алексию 09 мая в 19:00.

     Мы рады получить любую информацию о соборных молитвах ко Святителю Иоанну Шанхайскому и Сан-Францисскому Чудотворцу и Святым Царственным Мученикам и Страстотерпцам.

Небесный ангел

Незабвенной памяти Светоча Русской Православной Церкви Старца Николая (Гурьянова) к третьей годовщине со дня блаженной кончины

II

(продолжение, начало в №3)

Дневной Апостол пробудил в сердце размышление о пребывании душ в этом мире. Святость — вот в чем смысл и цель нашей жизни на земле, и она заповедана всем. Созерцая внутренним взором богоугодную земную жизнь Батюшки Николая, возблагодарили Господа за то, что сподобил подвизаться при святом молитвеннике «яко един от древних»; возблагодарили Господа, что дал возможность зреть славу, которую Он ниспосылает Своим Угодникам, и возблагодарили Господа, что Он дал царскую меру вмещения святости Старца, ибо, по святым отцам, слава, которою Господь наделяет Своих избранных, столь велика, что если бы люди увидели святого как он есть, то от благоговения и страха упали бы на землю, потому что плотской человек не может вынести славы небесных ангелов...

Потому-то мы непрестанно совершали пред Батюшкой земные поклоны; сердце наше преклонялось и трепетало особенно в последние дни... Мы постоянно лобызали его благословляющие руки. Батюшка был очень слаб и изнурен болезнию; когда его спрашивали, что у него болит, он со свойственным ему чувством любви и простоты отвечал: «Мои драгоценные, моя болезнь — старость». Сам Старец целовал всем руки и головы, благодаря за то, что были рядом с ним, что служили ему «ножками», как он говорил. «Простите, я сам уж не могу идти, простите, меня надо нести»... Трудно было удержаться от слез, видя чувства благодарности и милости, которые источало святое сердце Батюшки. Готовы были, по - земному, сделать все-все, лишь бы Батюшка не страдал, не мучался. Облегчать страдания духоносному подвижнику было непросто, совсем непросто. Часто, чисто по-человечески желая ослабить его аскетический подвиг, равный древним отцам - пустынникам, слышали слова: «Дайте мне испытать мои страдания»...

Старец, предуготовляя себя к вечности и молясь за весь мир, возложил на себя суровый пост: он почти не вкушал последнее время, и, если соглашался принять самую малость земного утешения — немного пищи или пития, радости нашей не было меры. Получив от Господа как дар крайне малое вкушение пищи, Батюшка утешал нас: «Не переживайте, что я мало ем, это у меня от Господа дар такой». Иногда рано утром, сразу как только он проснется, спрашивали, не хотелось ли ему что-нибудь особенное вкусить, он радостно отвечал: «А я уже покушал»... — и, неопределенно взмахнув рукой, показывал куда-то вверх... Мы удивлялись сему, потому что Батюшка был крепок духом, бодр, радостен, даже шутил, выносил иногда долгие беседы, принимал в посильной мере людей, почти до последнего дня отвечал на вопросы по запискам...

Прозорливость его была пронзительной: он видел любую мысль и движения помысла.

Откуда, Господи, силы такие?! Любой другой человек не понес бы, если бы не укрепляющая благодать Божия. Отец изнемогает, крайняя жара этого лета усугубляет тяжесть болезни, он иногда стонет: страшно болит голова. Но вот приехала семья. У них, как и в каждой семье, — горе: болен ребенок, отрок Кирилл — детский церебральный паралич. «Одна надежда была — Батюшка Николай. Приехали, взяли в долг деньги, в тайне от неверующих бабушек и дедушек привезли чадо на Остров, а теперь — все. Теперь хоть самим умирай», — плачет мать. Родители, окрыленные надеждой на молитвенное заступничество Старца, стоят поникшие... Отец ребенка тоже плачет. «Господи Боже! За что такие муки?!», — страдаем и мы. Ведь Старец сам так слаб. «Господи, вразуми и помоги!» Тихо вхожу в келлию Батюшки, он в легком сне дремет. Опять будить?! Спрашивать?! Батюшка приоткрыл глаза. Увидев мои слезы, спросил, прошептав лишь губами: «Что, матушка? Помоги вам Господи». «Батюшка, — умоляющим тоном начинаю еще не оформившуюся в уме фразу, — там мать и отец плачут, ребенок неисцельно болен; ему три года, не ходит, не стоит, его носят на руках». «Скажи им, что я попрошу Господа за него, он исцелится». «Его Кириллом зовут». «Кирюша, исцели его, Господи!»...

Батюшка вновь закрывает глаза. Священный трепет наполняет душу изнутри, преисполнив ее благодати. Не могу отойти от кровати Батюшки. Любовь его к страждущим неописуема, сила его молитвы за нас даже телесно ощутима: он пламенел в ней, и пламя огненной любви к людям согревало и давало непоколебимую веру в то, что молитва святого Старца услышана, что за предстательство его отрок будет здрав. Смотрю на Батюшку и вижу, что это не сон, но ощущаю как бы другую жизнь, неведомую и неиспытанную нами, плотяными людьми.

Батюшка последнее время часами пребывал в восхищенном состоянии, будучи уже не здесь, на земле, а в благоуханном раю. Однажды ночью слышим четкие тихие слова: «Как чудно здесь цветы пахнут»... Утром дерзнула спросить: «Батюшка! А какие там цветы?» «Неземные, матушка, чудесные»... Припомнила другое молитвенно-созерцательное состояние его небесной души: Батюшка, казалось, дремал в кресле. На улице, за окном, бушевала нестерпимая жара. «Ни капли дождя за все лето, — подумалось мне, — прогневался на нас Господь. Кругом вода, а все живое гибнет, сохнет. Пожухлая зелень омрачает взор и сердце. Так будет во времена антихриста, когда Господь не даст ни хлеба, ни воды, растрескается вся земля и люди будут проваливаться в гигантские расщелины... Зной, голод, печать антихриста... И ни капли дождя». Я сидела у ног Батюшки, ожидая, когда он проснется. Вдруг слышу четкие слова. Старец пребывает в кресле. Он внимательно смотрит на меня и говорит: «А во Иерусалиме, матушка, идет дождь»... (Дождь Батюшка все же послал Острову, но уже потом, когда перешел в Небесный Иерусалим: после погребения, бывшего 26 августа, дождя так и не было на грешной земле, погода не менялась: зной и марево на Острове. Двадцать девятого августа, на Спаса Нерукотворного, мы пошли к Батюшкиной могилке, ко Кресту, встали на колени и попросили: «Батюшка, если имеешь дерзновение пред Господом, умоли Его послать нам, грешным, дождь»... И Господь, за молитвы святого Старца, к вечеру этого дня ниспослал дождь и легкий свежий ветер, наполнив природу благодатными струями Божественной милости)...

продолжение следует...

Русский храм на чужбине

(продолжение, начало в №1)

"Шкатулки" Третьего Рима

Флорентийский Вселенский Собор, созванный папой Евгением IV в противовес Базельскому Собору, проходил в 1438-1439 годах в Ферраре и продолжился в 1439 году во Флоренции. В нем участвовала многочисленная делегация восточной православной Церкви с такими лицами, как византийский Император Иоанн VIII Палеолог, Константинопольский Патриарх Иосиф II, Митрополит всея Руси Исидор Киевский, по национальности то ли грек, то ли болгарин, который предал во Флоренции русские интересы.

Этот Исидор возник на Руси в пылу княжеских междоусобиц, когда в Константинополе на русскую митрополию не поставили предложенного ее знатью епископа Рязанского и Муромского Иону. В 1437 году Патриарх Иосиф П рукоположил бывшего игумена византийского монастыря Исидора в русские митрополиты, чтобы тот усиленно добивался унии (объединения) католической и православной Церкви во имя общей борьбы Византии и Рима против разгорающегося турецкого нашествия.

Чуя прозападный настрой Исидора, Великий князь Московский Василий Васильевич не хотел того пускать на Флорентийский Собор. Все же разрешил, наказав митрополиту-иностранцу не приносить оттуда ничего нового и чуждого.

Тем не менее, на Флорентийском Соборе Митрополит всея Руси Исидор встал за унию, несмотря на отчаянное сопротивление единственного его русского спутника из мирян -тверского посла Фомы.

Бог судил пламенно и достойно отстоять там чистоту Православия Марку Эфесскому, за что он и был позже причислен к лику святых, иконно светит поныне в русской флорентийской церкви. Святой Марк, Митрополит Эфесский и великий исповедник Православия, родился в 1392 году в Константинополе в греческой семье диакона Георгия и дочери врача Марии.

Марк, в мирском отрочестве Мануил, получает образование под руководством знаменитых константинопольских профессоров риторики и философии. Успехи его таковы, что в молодости он имеет звание "ритора", толкуя Священное Писание в патриаршей церкви, а в 24 года удостаивается высокого отличия - "Вотария риторов". Император Мануил П приближает талантливого богослова к себе, но он отвергает придворную карьеру и в 26 лет принимает монашество, как описал Великий ритор Мануил: "Затем он облекается в монашескую одежду в священной и великой обители Манганской и всецело предается молчанию. Для того же не любил выходить из монастыря и своей келлии в нарушение молчания и внимания к себе, что знаемым и даже родным по крови не показывался на глаза. Одним только делом не утомлялся он ни днем ни ночью - упражнением в писаниях Божественных, откуда обогащал себя обилием разумения, как показывают и письменные труды его".

В 1437 году после смерти престарелого Митрополита Иоасафа Марк против своей воли поставляется в Митрополита Эфесского, о чем говорит Георгий Схоларий:

"Он принял высокий духовный сан единственно для защиты Церкви своим словом - ей нужна была вся сила его слова, чтобы удержать ее от совращения, в которое уже влекли ее нововводители. Не по мирским соображениям принял он этот сан; это доказали последствия".

24 ноября 1437 года новопоставленный Митрополит Марк отправляется с тогдашним византийским Императором Иоанном VIII во Флоренцию на Вселенский Собор, где пробьет его час.

Главной целью Собора было преодоление догматических разногласий между католической и православной Церквами, чтобы заключить унию на условиях принятия католических догматов при сохранении лишь православных обрядов, признания верховенства Папы Римского. Во Флоренции сшиблись мнения западных и восточных христиан как о верховенстве папы, так и о католических filioque, таинствах, чистилище, каковые православные не признавали. В конце концов противостояние вылилось в блестящие обличительные речи за Православие Марка Эфесского, которого единым фронтом атаковали латиняне.

Сначала был "Доклад латинян о чистилище", потом "Первое слово Марка Эфесского об очистительном огне", затем греки отвечали на доклад латинян, а те - грекам. Основной удар был нанесен католикам в речи: "Мудрейшего и ученейшего Ефесского Кир Марка Евгеника ответ латинянам второй, в котором он также излагает истинное учение Греческой Церкви". Позже святитель отражал град вопросов и закончил "Десятью аргументами Марка Эфесского против существования очистительного огня".

Тем не менее в июле 1439 года византийцы, надеявшиеся получить помощь западно-европейских государств против турецкого натиска, заключили Флорентийскую унию, которая не спасла их от падения Константинополя в 1453 году.

Присоединившийся к ним во Флоренции Митрополит Исидор, вернувшись на Русь, попытался вводить эту упию.

За измену Православию его обличил Великий князь Московский и осудил Собор русских епископов. Исидора посадили в тюрьму, но в 1441 году тот бежал из-под стражи в Италию, где стал кардиналом католической церкви.

Как бы то ни было, но Исидор был последним иностранным главой Русской Церкви. Митрополитом Московским русские епископы выбрали, уже без оглядки на Константинопольского патриарха-униата, Иону, прежде отвергнутого Царьградом. Уния византийцев и падение их царства от турок-"басурман" в "агарянский плен" явилось для русских апокалиптическим знамением. По этому поводу Великому князю Московскому и стал позже "идеологически" писать учительный старец Псковского Елеазарова монастыря Филофей:

"Константинопольская Церковь разрушися в попрание... Вся христианская царства снидошася в твое едино: яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти... Един ты во всей поднебесной Христианом Царь".

Таким образом, восторжествовала идея "Москвы - Третьего Рима", истоки коей проявились и благодаря верности Православию святителя Марка Эфесского на Флорентийском Соборе. Об образе этого святителя, запечатленного во флорентийском храме Рождества Христова, известно наставление преподобного Сергия Радонежского.

Пресвитеру Симеону, брошенному на чужбине при возвращении с Флорентийского Собора, явился преподобный Сергий в сонном видении и спросил его:

- Благословился ли ты от последовавшего стопам апостольским Марка, епископа Эфесского?

Симеон ответил:

- Да, я видел сего чудного и крепкого мужа и благословился от него.

Святой Сергий Радонежский проговорил:

- Благословен от Бога человек сей. потому что никто из суетного латинского Собора не преклонил его ни имением, ни ласкательством, ни угрозами мук. Проповедуй же заповеданное тебе от святого Марка учение,, куда ни придешь, всем православным, которые содержат предания святых апостол и святых отец семи Соборов, и имеющий истинный разум да не уклонится от сего.

Памятна русским православным Флоренция и десятилетним пребыванием здесь нашего крупнейшего церковного деятеля, преподобного Максима Грека (1475-1556), звавшегося тогда Михаилом Триволисом, родившегося в Греции, захваченной турками.

Тогда этот молодой человек учился во Флоренции и увлеченно слушал обличительные речи вдохновенного проповедника Иеронима Савонаролы, служившего настоятелем католического монастыря Сан-Марко, существующего и поныне. Доминиканского монаха Савонаролу, клеймившего папскую церковь "блудницей, сидящей на семи римских холмах", сожгли на костре, а будущий Максим Грек под впечатлением всего этого отправился на Афон, где принял постриг как православный инок.

Для храма Рождества Христова на собранные средства купили во Флоренции участок земли в 1885 году, а в 1889 году состоялась закладка церкви. После долгих споров ее стиль установили "чисто русским" вместо византийского или романского.

Проект этого храма поручили академику архитектуры, профессору, действительному члену Академии художеств М. Т. Преображенскому (1854-1930). Он был одним из архитекторов, возрождавших традиции древнерусского зодчества, и, помимо флорентийской церкви, наиболее известен своими Александро-Невским собором в Ревеле (Таллинне) (1894-1905), посольскими церквами в Бухаресте (1905) и Софии (1908), русской церковью в Ницце (1903-1912). Спроектированную Преображенским в храме Рождества Христова колокольню флорентийские власти запретили, как не полагающуюся некатолическим храмам, и пришлось добиваться специального разрешения для ее строительства.

Внутри верхнего храма над дверью написана фреска "Вход Господень в Иерусалим". Иконостас - дар Государя Императора Николая Второго - выполнен из каррарского мрамора по рисункам М. Т. Преображенского. Справа от царских врат находится икона "Спас на Престоле", слева - "Божья Матерь на Престоле". Вверху также расположены небольшие иконы святых Татианы, Марии Магдалины, Ольги и благоверного князя Михаила Тверского, покровителей детей Императорской четы (иконостас создавался до рождения Царевны Анастасии и Цесаревича Алексея) и Великого князя Михаила Александровича, брата Императора. В основании кокошников - вензеля Государя Николая II и Государыни Марии Федоровны с императорской короной.

Большая часть икон написана художниками М. М. Васильевым, Д. И. Кипликом, А. П. Блазновым.

На правой двери иконостаса изображен святой архидиакон Стефан, на левой - святой архидиакон Лаврентий. В резном мраморном киоте у правого клироса находится изображение трех святителей Вселенских: Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова. В таком же киоте у левого клироса - три святителя Российские: Петр, Алексий, Филипп.

В правом приделе между окон изображено Крещение Господне, под ним в круге изображение оленя с надписью: "Имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже". В левом приделе между окон находится распятие, под ним - в круге Агнец Божий с надписью: "Господи Боже, Агнче Божий, Сыне Отечь, вземляй грехи мира, приими молитву нашу".

Литургическая жизнь русского православного храма во Флоренции в честь Рождества Христова и во имя Святителя Николая Чудотворца не прекращалась в течение всего его существования.

Владимир Черкасов-Георгиевский

продолжение следует...

Книга воспоминаний "шанхайца"

(продолжение, начало в №1)

ОККУПАЦИЯ

Если проследить историю Китая, то можно заметить, что Китай часто воевал. Революция сменяла другую революцию, восстание следовало за восстанием.

С 1937 по 1945 год Китай оккупировали японцы. Это уже на моей памяти. Помню, как рано утром, приблизительно в мае 1939 года меня разбудил треск пулеметной стрельбы. Гоминдановские войска Чжан Кай Ши отступали. Японцы, захватив северную часть страны - Манчжурию, теперь вступали в город.

Для обороны населения были созданы отряды дружинников, так называемые Пао-Ча. Иностранцев обороняли английские моряки, американские солдаты и русские волонтеры под французским флагом.

Помню, это был
Тридцать девятый ...май...весна...
День на рассвете... пять утра.
А за окном гремит война.
Во всю стрекочет пулемет
И воет в небе самолет.
Б-29, не спеша, с эмблемой "белая звезда"
Летит и воет, смерть неся. ...
Бомбит Путунг, Вейсайд, Лун-Хуа.
За ним разрывов череда,
Зениток частая стрельба.
Серены вой, китайцев строй.
Спешат в убежище толпой.
Дружинник, здешний Пао-Ча,
Тебя не пустит от себя.
Велит дождаться с ним отбой.

Помню мальчишеские забавы, которые не доводили до добра. Ребята считали большим шиком придти в школу опутанным расстрелянными пулеметными лентами или похвастаться найденными целыми снарядами, осколками бомб.

Мальчишек шумная гурьба
Не ждет отбоя никогда.
И в рассыпную кто куда,
Где бомбы ухают, стрельба,
Искать трофеи для себя.
Осколки бомб и пуль не в счет.
И даже целый пулемет.
Все тащит в школу детвора,
А сколько бед несет она.
Виновна в том опять война!

Был у меня приятель, Борька С. Он нашел револьвер с патронами, и мы решили проверить его убойную силу. Установили у него в комнате, на столе несколько толстых справочников, словарей и с двух - трех метров выстрелили в эти толстенные книги. Раздался оглушительный взрыв. Пуля застряла в последней книге. Нам показалось этого мало. Решили испробовать на кирпичном заборе. Борис взял длинный гвоздь в руку, а пулю заложил в щель между кирпичами. Удар, еще удар по капсюлю. Пуля взорвалась и полетела в сторону Бориса, поранив ему ладошку. Или еще другой случай, Коля М. решил добыть свинец из авиационного снаряда. Расплавить свинец надумал в печке школьной кухни. Кончилось тем, что снаряд взорвался и опрокинул огромную кастрюлю, разворотил часть плиты. В итоге: опалил свое лицо и оставил всех школьников без обеда.

А в городе тем временем свирепствовала новая власть, марионеточного правительства во главе с Ван Чин Веем. Жандармы велели всем, оставшимся в стране иностранцам, надеть красные нарукавные повязки: с буквой "А" американцам и с буквой "В" англичанам. Лиц еврейской национальности выселили на окраину города в "Вейсайд", заставили пришить шестиугольную эмблему.

Полицейские периодически блокировали кварталы города, проверяли у прохожих документы. Если у кого-либо не оказывалось справки о прививках, то тут же делали укол и от столбняка, и от тифа, и от холеры и все за один раз. Неважно, были ли вам сделаны прививки раньше или нет. Получай новую справку и иди с Богом.

Граждан с советским подданством, увольняли с работы. При советском клубе организовали биржу труда, чтобы временными заработками материально поддержать семьи безработных граждан. Через кооперативный магазин им отпускали дешевые продукты.

Немало доставалось и местному, китайскому населению. В городе была введена карточная система, по которой выделяли продукты. Для китайцев это был один перечень продуктов, а для европейцев другой. Чтобы приобрести по карточке продукты, китайцы выстаивали длинные очереди на улице. Китайцев ограничивали мукой, жирами и некоторыми другими продуктами, а европейцев рисом. Особого недостатка в пищевых продуктах европейцы не ощущали.

Прямо на одежде у китайца, мелом помечали номер очереди, и не дай Бог выйти из очереди. Можно было получить удар резиновой палкой и оказаться последним в очереди. Это значит - вообще остаться без масла. Европейцам было проще. Во-первых, приобрести продукты можно было в магазине, согласно расписанию, и не выстаивать в длинных очередях. Каждый житель был закреплен за определенным продовольственным магазином, и таким образом завоз продуктов в магазин был с учетом потребителей.

Американские самолеты бомбили город в основном в светлое время суток. Бомбили аккуратно. Все больше окраины города, где были сосредоточены промышленные предприятия и жизненно важные, стратегические объекты. Так что центр города не пострадал. Больше всего население страдало от разрывов зенитных снарядов. Японцы размещали зенитные батареи на небоскребах в центре города. Разорвавшиеся снаряды, осколки, летели прохожим на голову, поэтому Пао-Ча заставляли прохожих прижиматься к стене здания.

1945 год Германия капитулировала. В России праздновали победу над фашистской Германией. Правительство СССР объявило войну Японии. В Манчжурию или как ее переименовали японцы, в государство Ман-Чжу-Ди-Го, вступили советские войска.

Жители Шанхая еще ничего об этом не знали, так как радиоприемники принимали сигналы только немецкой и японской радиостанций. Была и советская радиостанция "Голос Родины", но ее к этому времени закрыли. И последние известия узнавали с большим опозданием. Администрация города держала в секрете то, что вторая Мировая Война, по сути дела, окончена.

продолжение следует...