Кыргызстан: Стоимость отдыха на Иссык-Куле снизилась в полтора-два раза
2010-08-11 10:25 ИА Фергана.Ру

Стоимость отдыха на озере Иссык-Куль, что в Кыргызстане, в 2010 году резко снизилась.

Как сообщает Kyrgyz Concept, самые большие скидки установил центр отдыха «Каприз»: стоимость коттеджа «Royal Villa» (на 8 человек) снизилась c $940 в 2009 году до $370 в 2010 году. Цена упала на $570, то есть - в 2,8 раза. В пансионате «Долинка» двухместный номер с питанием стоимостью $130 в 2009 году подешевел до $52 в 2010 году, то есть - в 2,5 раза. В центре отдыха «Радуга» стоимость двухместного номера «Эконом» с питанием в 2009 году составляла $120, в этом году его можно снять за $84, номер подешевел в 1,43 раза.

Снижение цен привлекло в центры отдыха самих кыргызстанцев. Так, за два первых летних месяца число отдыхающих в «Капризе», забронировавших номера через Kyrgyz Concept, увеличилось по сравнению с прошлым годом почти в два раза.

В целом по всем пансионатам и центрам отдыха за летний период до 31 июля через компанию Kyrgyz Concept было забронировано на 30 процентов меньше, чем за весь летний период прошлого года.

Снижение цен связано с нестабильной ситуацией в Кыргызстане, сложившейся с апреля текущего года, когда в республике сменилась власть, а также трагическими событиями на юге, которые повлияли на социально-политическую ситуацию во всей стране и отпугнули иностранных туристов от проведения своих отпусков на побережье Иссык-Куля. Напомним, что, согласно подписанной вчера президентом Розой Отунбаевой Директиве, в стране сохраняется угроза возможной дестабилизации общественно-политической обстановки, провокационных выпадов деструктивных сил, активизации экстремистских и преступных группировок в целях рецидива массовых беспорядков.

Российский инвестор Eventis Telecom вернул себе контрольный пакет акций киргизского сотового оператора MegaCom
2010-08-11 12:02 ИА Фергана.Ру

Инвестиционная компания Eventis Telecom Holdings Ltd доказала в киргизских судах свои права на 51-процентную долю в уставном капитале киргизского сотового оператора MegaCom, контрольным пакетом которого ранее незаконно завладело окружение Маскима Бакиева - сына свергнутого президента Кыргызстана Курманбека Бакиева.

Новые власти признали недействительным основание, по которому окружение Бакиева лишило российского инвестора прав на MegaCom. Верховный суд Киргизии принял надзорную жалобу Eventis Telecom и вынес постановление, согласно которому признано незаконным внесение в учредительный договор ОсОО «БиМоКом Лтд» изменений, которые позволили изъять долю у Eventis и перерегистрировать ее на гонконгскую холдинговую структуру Forntek Enterprises Limited.

Межрайонный суд г. Бишкека признал незаконным исключение дочерней структуры Eventis из состава участников оператора MegaCom. Так называемое дополнительное соглашение о внесении изменений в учредительный договор ОсОО «БиМоКом Лтд» было признано судом недействительным по вновь открывшимся обстоятельствам. Этот документ являлся сфабрикованным и надуманным основанием, прикрываясь которым, группа лиц из окружения Бакиева занималась мошенническими действиями по лишению собственности на долю в операторе MegaCom. В дальнейшем эти лица начали процедуру фиктивного банкротства ОсОО «БиМоКом Лтд», чтобы перевести бизнес и активы оператора MegaCom через цепочку притворных сделок в созданное для этой цели Алексеем Елисеевым ЗАО «Альфа Телеком», которое позже было переоформлено А.Елисеевым на белизский оф-шор Southfield Management Inc., говорится в пресс-релизе.

Деятельность окружения Бакиева, Инвестбанка «Иссык-Куль» и так называемых добросовестных приобретателей имущества ОсОО «БиМоКом Лтд» в настоящий момент является предметом разбирательств в уголовной плоскости. Кыргызско-российская компания MegaCom работает в нормальном режиме и активно содействует дальнейшему развитию телекоммуникационных услуг в Кыргызстане, используя инновационные подходы в ведении бизнеса, отмечается в пресс-релизе Eventis Telecom.

Узбекистан: Ограничения на прописку и покупку жилья в Ташкенте теперь распространены и на Ташкентскую область
2010-08-11 12:36 ИА Фергана.Ру

В Ташкентской области создана специальная комиссия по вопросам постоянной прописки иностранных граждан и лиц без гражданства, а также граждан Узбекистана, прибывающих на постоянное жительство из других регионов республики, сообщает Газета.uz.

При хокимияте Ташкента такая комиссия действует с февраля 1999 года. Теперь и в Ташкентской области получить прописку либо оформить сделки по купле-продаже жилья можно только при предъявлении решения специальной комиссии о разрешении на прописку. Соответствующее постановление Кабинета Министров - о совершенствовании порядка предоставления постоянной прописки в Ташкенте и столичной области — президент Ислам Каримов подписал 12 июля.

Постановление дополнено пунктом, в соответствии с которым при решении вопросов прописки в Ташкенте и Ташобласти граждан Узбекистана спецкомиссии должны учитывать уважительные обстоятельства, в числе которых – наличие законно приобретенного жилья, прописка несовершеннолетних и подопечных на жилплощадь родителей или опекунов, прописка родителей к детям и супругов друг к другу.

Уважительным обстоятельством также считается высокая квалификация и узкий профиль специалистов, приглашаемых на должности в министерства, государственные комитеты, ведомства и организации.

Срок рассмотрения спецкомиссиями представленных документов и вынесения соответствующего заключения увеличен с недели до месяца. Определено, что при вынесении решения об отказе комиссии должны указать причины и уведомить об этом заявителя. При этом в исключительных случаях, по инициативе компетентных органов, комиссии могут не уведомлять гражданина о причинах отказа в постоянной прописке в Ташкенте или Ташкентской области.

Среди оснований, по которым желающим получить постоянную прописку может быть в этом отказано, – нахождение заявителя на профилактическом учете в органах внутренних дел, возбуждение уголовного дела или предъявление гражданского иска в суде (до окончания производства по делу), указание ложных сведений, несоответствие жилплощади социальным нормам жилья, нахождение домовладения в зоне сноса.

В постоянной прописке также могут отказать, если заявитель ранее выписался и выехал за пределы Узбекистана на постоянное жительство в другом государстве, а также в других случаях, установленных законодательством.

Как отмечает ташкентский независимый веб-сайт Узметроном, лимит на прописку в Ташкенте породил коррупционные схемы, в которых задействованы работники органов исполнительной власти, включая милицию. Наплыв в Ташкент жителей отдаленных регионов с каждым годом увеличивается, при том что официально прописаться в городе практически невозможно. По информации веб-сайта, сегодня размер взятки за легализацию в Ташкенте колеблется в пределах 4-6 тысяч долларов США. Аналогичная ситуация теперь ожидает и столичную область.

Мусульмане всего мира встречают священный месяц Рамадан
2010-08-11 13:01 ИА Фергана.Ру

В ночь на 11 августа мусульмане в разных странах мира, в том числе - в государствах Центральной Азии, отметили наступление священного месяца Рамадан (Рамазан).

Наступление первого дня девятого месяца мусульманского календаря знаменует появление на небосклоне молодого месяца. В этот день мусульмане начинают соблюдать строгий пост, который подразумевает под собой отказ от воды, еды и интимных отношений в светлое время суток. Пост разрешается держать девочкам с 9 лет, мальчикам - с 12 лет. Поститься запрещено больным, беременным, кормящим женщинам и тем, кто не может соблюдать его по объективным причинам - например, солдатам и путешественникам.

Согласно изречениям пророка Мухаммада, Аллах увеличивает значимость совершенных в этот месяц благих дел в 700 раз, а шайтана в этом месяце заковывают в цепи, поэтому совершать благодеяния мусульманам становится гораздо легче, нежели в другие месяцы. В Рамадан мусульмане обязаны прощать друг другу обиды, в войнах должны заключать перемирие. В этот период мусульмане обязаны внести обязательный фитр садака - пожертвование для нищих и обездоленных.

Рамадан завершится 9 сентября трехдневным праздником разговения Ураза-айт (Ураза-хайит, Ураза-байрам).

Вторая Баткенская. Рассказ бывшего заложника
2010-08-11 15:34 Соб. инф.

11 августа 2010 года исполняется десять лет с начала второй Баткенской «войны», во время которой боевики Исламского движения Узбекистана под руководством Тохира Юлдашева и Джумабоя Ходжиева (Джумы Намангани) вторглись в Кыргызстан, пытаясь прорваться в узбекскую часть Ферганской долины. За год до этого при вторжении в тот же район исламисты из ИДУ объявили «джихад» узбекскому президенту Исламу Каримову, заявив, что их цель – установление исламского государства в Узбекистане и освобождение всех их сторонников, брошенных в тюрьмы после взрывов в Ташкенте в феврале 1999 года. Киргизским войскам удалось вытеснить боевиков лишь через несколько месяцев. Одной из особенностей этих двух военных кампаний было то, что «идушники» стремились захватить – и захватывали - множество заложников.

Сегодня мы публикуем рассказ одного из них. В настоящее время Михаил Волосевич живет и работает в Алматы, а в 2000 году трудился инженером-программистом в ташкентской организации «Таштеплоэнерго» и в горы отправился, чтобы подработать во время отпуска, поскольку ранее в качестве гида-проводника водил группы иностранных туристов по горным маршрутам Средней Азии.

- Тем летом я работал в частной туркомпании «Asia Тravel» поваром-завхозом, – вспоминает М.Волосевич. - Наш альпинистский лагерь был в Киргизии, в районе Каравшин, примечательном высоким скальным массивом: практически на каждом горном хребте «пятерки»-«шестерки» (горы 5-й и 6-й категории сложности - Прим. авт.), то есть сложность маршрутов относится к максимальной категории. В разгар туристического сезона там собиралось до десятка альпинистских групп. Каравшин делится на два ущелья – Аксу и Карасу, все высокие горы расположены почти равномерно и в том, и в другом ущелье. Мы стояли в Аксу, где у нас был базовый лагерь - альпинистская база, откуда группы выходили на покорение той или иной вершины.

Народу в те дни в лагере было немного, всего три группы. Наша, состоящая из двух человек обслуживания, и шесть альпинистов из Германии. Вечером мы сидели с немцами, шнапс пили. Рядом стояла группа альпинистов из Украины и России. Возглавлял ее Игорь Чаплинский, очень известный, мирового масштаба альпинист, на его счету множество сложных маршрутов в Гималаях, в Непале и других странах, он неоднократно поднимался на разные семи- и восьмитысячники, некоторые маршруты названы его именем, потому что он прошел их первым. Чаплинский приехал с тремя более молодыми, но тоже опытными альпинистами из России. А в соседнем ущелье Карасу расположилась группа американцев, человека четыре. Как-то они зашли к нам в гости, поздоровались, посидели, попили чай. Они были совсем молодые, лет по шестнадцать-девятнадцать.

Одиннадцатого августа с утра началась завязка событий. В нашем лагере оставалось два человека - я и немец лет девятнадцати, кажется, его звали Роберт. Я занимался рутинными делами: надо было сходить до родника и принести воды. Это занимало минут сорок, мы сразу набирали много воды - около сорока литров, чтобы ее хватило на весь день. Метров в пятидесяти от нас стояла русско-украинская команда, в этот день они устроили себе отдых, развалились на солнышке. Двое наших немцев за день до этого пошли на восхождение на пик Птицу, а трое немцев вместе с гидом Андреем Корниенко (друзья зовут его Корней) за день до этого поднимались на пик Слесова и провешивали веревками подход к этому маршруту, так вот теперь они отправились снимать эти веревки. То есть, лагерь был почти пустым.

Михаил Волосевич (слева) и Андрей Корниенко. Фото ИА «Фергана.Ру»

В общем, я пошел за водой. Дошел до родника, набираю воду. Вдруг слышу звук, похожий на тот, когда камень падает сверху. Он падает с пары сотен метров, разгоняется до бешеной скорости и когда бьется о скалу, то получается как будто выстрел. Обычно на скале сразу видно облачко пыли. Я оглянулся по сторонам: не наши ли балуются, те, что выше по горе веревки снимают. Но ничего не заметил. Набрал воды, спокойно пришел в лагерь. Вдруг вижу: там ходят бородатые такие, страшные, в камуфляже, с автоматами, а наши - немец и россияне - лежат на земле, держат руки на затылке. А эти снуют между палатками, в вещах роются.

Я был в одних шортах, к тому времени сильно загорел, поэтому как бы сливался с окружающей средой, и встал так, что они меня какое-то время не видели. Но понял, что если шевельнусь, то они сразу среагируют на движение. Еще, думаю, подстрелят. И я вышел. Меня тоже уложили на землю, спросили, кто еще где находится. Мы сказали, что все ушли на восхождения и вернутся минимум через несколько дней. Они еще по кустам полазили, пошныряли, сделали обыск в палатках. У кого-то, как позже выяснилось, сперли деньги.

Их было человек пять-семь, точно не скажу, они все время перемещались по лагерю и вокруг него. Одеты были в камуфляжную одежду. Трое нас охраняли, а человека три-четыре бегали по окрестным кустам, прочесывали окрестности на ближайшие сто-двести метров, чтобы никто там не спрятался. С собой они притащили киргизского пограничника, он у них был заложником. Мы его хорошо знали, потому что киргизские пограничные патрули каждые два-три дня проходили мимо, поднимались на перевал и смотрели, не идут ли эти «идушники». Год назад те уже просачивались, поэтому пограничники все время ходили, наблюдали, у них там пост был. А этого они захватили так. Группа пограничников — человек пять, - откуда-то возвращалась, обследовав район. Солнце садилось, а они не успели дойти до своей части километров пятнадцать, это примерно четыре часа ходу по горам. И они остановились в коше ночевать. Кош – это летовка, где живут чабаны. Боевики где-то в пять утра туда ворвались, когда пограничники спали, их, конечно, застали врасплох и всех убили, только одного оставили в живых, чтобы он показывал, где там кто. Он-то и показал им наш лагерь, а потом – лагерь американцев.

После того как они нас захватили, они разделились на две группы. Трое остались с нами, а остальные, забрав этого пограничника, отправились в соседнее ущелье за американцами (на следующий день во время их перестрелки с киргизскими военными пограничник погиб). Согласно их плану, они должны были вечером захватить американцев, и где-то ниже по ущелью две эти группы должны были соединиться и дальше идти вместе. Всего в нашем лагере они захватили шесть человек – трех россиян (двух мужчин и женщину - жену одного из российских альпинистов, ее звали Наташа), украинского альпиниста Игоря Чаплинского, и нас двоих – меня и немца.

Ну, я особенно не нервничал, потому что год назад наши ребята уже попадали в заложники к «идушникам». Их продержали девять дней, потом отпустили, оставив иностранцев, это были японцы, впоследствии за них заплатили выкуп, а наших отпустили на все четыре стороны, их человек пять-шесть было. (Летом 1999 года, войдя с территории Таджикистана в Баткенский и Чоп-Алайский районы Ошской области, боевики ИДУ захватили семь кишлаков, взяли в заложники около сотни человек, в том числе узбекских альпинистов, четырех японских геологов, их переводчика и командующего внутренними войсками Киргизии генерал-майора Анарбека Шамкеева. Впоследствии генерал Шамкеев был освобожден, через некоторое время за большой выкуп были отпущены и японцы. – Прим. авт.). Так что я особо не боялся, думал: если им деньги нужны (а зачем же еще им иностранцев захватывать?), то с меня взятки гладки, как с бедного гражданина Узбекистана. Но с иностранцев они, конечно, что-нибудь бы содрали.

Нам велели взять с собой продукты на несколько дней. Я понял, что мы идем обратно в Таджикистан, граница с которым была от нас километрах в десяти-пятнадцати. Они перебрались через таджикский перевал. Мы набрали на складе тушенки, чтобы еда была относительно калорийной. Россияне взяли мясо, сало, банки с красной и черной икрой, бастурму - это копченое сухое мясо, снаружи приправленное красным перцем, оливки, в общем, собрались как на курорт.

«В Баткенскую область приехал подработать». Фото ИА «Фергана.Ру»

Одним из боевиков был татарин или башкир из России, из Курганской области. Это родина моей мамы, и я знаю, что там живет много татар. Он был какой-то странный, туповатый, отлынивал от молитв (а намаз они читали строго пять раз в сутки), а когда остальные ему велели набрать еды, он пошел и взял кофе, и еще зачем-то прихватил три больших банки печенья. Эти выяснили уже позже, когда все сели есть, они смотрят: он достает кофе и печенье. Они принялись его ругать: «Ты чего набрал вместо еды?». Потом они заставили нас собрать все палатки, затащили их подальше в лес и закидали ветками, чтобы с вертолета ничего не было видно, никаких следов.

Обращались они с нами не грубо. Но сразу ввели ограничения: нельзя разговаривать, нельзя брать с собой музыку, радиоприборы. Музыку один из россиян все-таки протащил, у него был CD-плеер, совсем новенький, и ему было очень жалко его бросать. Я посоветовал ему вытащить из него батарейки и диск, отсоединить наушники, и они не поймут, что это такое. Так и получилось. Они его обнаружили, долго крутили, вертели – можно ли его использовать для разговоров по радио? Мы сказали, что нет, и они его оставили.

Всего их было трое. Один из них хорошо говорил по-русски. Позже мы с ним даже разговорились. Это были молодые парни, узбеки, не более тридцати лет, а третьему, татарину, лет двадцать, не больше. Нас повели вниз по ущелью, не открытыми тропами, а такими, где люди обычно не ходят, по которым на пастбище выгоняют коров. Когда начало темнеть, мы поставили большую палатку, в которой поместились вместе с ними, и завалились спать. С собой мы взяли спальные мешки и рюкзаки, так что особого дискомфорта не было.

Зачем они нас тащат с собой, они не говорили. Ну, под дулом автомата много не поговоришь. И сразу же запретили нам разговаривать, курить и есть сало. Потом, когда лагерь поставили, заночевали, пошли какие-то поблажки. То есть, разрешили выкуривать на всех одну сигарету в час. Они всегда держались на расстоянии, чтобы мы не напали на них внезапно, всегда выдерживали дистанцию в три-пять метров, а один всегда находился метрах в десяти, на случай, если мы тех двоих захватим – тогда бы он успел нас перестрелять.

Утром мы спустились вниз еще на три-четыре километра. Когда-то там было поселение, но теперь в нем никто не жил, оно было заброшенным, остались только глиняные постройки саманного типа, кибитки. Таких домов там было штук десять. В одном из них мы и остановились.

Подходили очень осторожно. Один из боевиков, самый опытный, всегда шел впереди, а мы держались сзади, метрах в ста, он подавал сигнал своим товарищам и мы снова двигались вперед. Видно было, что он очень опытный, потому что он никогда не шел по тропе, а старался за камнями, сбоку заходить, потому что тропы проглядывались. Они все были обуты в московские кроссовки «Адидас», и когда мы к дому подходили, он подкрался к нему тихонько, сняв кроссовки, оставшись в носках, чтобы ногами землю чувствовать и на какую-нибудь сухую ветку не наступить.

В этом доме они ожидали тех, что отделились от нас и должны были прийти из соседнего ущелья, захватив американских альпинистов. Пока мы сидели там с ними, начали немножко разговаривать. Эти парни, точнее тот, который хорошо говорил по-русски, рассказал, что они из Намангана, уже давно в ИДУ, потому что в Узбекистане их прижимают. Ситуация, говорит, такая, что кого-то посадили, кого-то арестовали, причем нагло, и уже жизни нет, поэтому он и пошел воевать. До этого он работал художником-оформителем, по его словам, делал какие-то декорации, витражи. Второй почти не говорил по-русски, это был настоящий фанатик, едва ли не в каждый момент он с дикими глазами восклицал что-то вроде «Аллах Акбар!», в общем, хорошо страх наводил. Мы о чем-то начинаем говорить, он глазами вращает, пальцем тыкает и возглашает: «Аллах Акбар!» Первый переводит: «Мы все под Аллахом ходим». А у того буквально каждое слово с Аллаха начиналось.

Часов в десять утра над нами пролетел военный вертолет. Он сел выше по ущелью, километрах в полутора от нас. Минут через пятнадцать поднялся, улетел. За ним прилетел второй, сел. Там явно высаживались какие-то войска. Увидев это, боевики поспешили покинуть дом. Мы двинулись вниз – они искали место, где можно укрыться. Там была бурная река, которую в дневное время перейти вброд было невозможно – сразу сбивало с ног. Если ее и переходили, то с помощью веревки, в районе шести часов утра, пока снег в верховьях не начинал таять, и воды было меньше. Нашли место возле самой реки – около воды росли кусты шиповника, и ветви плотным каскадом свешивались прямо в воду, образуя естественный туннель между собою и склоном горы. Они загнали нас туда, сами сели перед кустами, заложили эту щель камнями, в общем - приготовились.

Тем временем киргизские военные стали прочесывать ущелье, пошли цепочкой сверху вниз. В какой-то момент сквозь куст шиповника я в двух-трех метрах от себя увидел человека, но решил не шевелиться, подумал – сейчас начнут палить, не разбираясь, кто там прячется, – пальнут из гранатомета и все. Военные не заметили нас и прошли мимо. Через какое-то время один из боевиков, тот, который плохо говорил по-русски и был поопытнее, решился на вылазку. Тропа проглядывалась, и можно было увидеть, ушли военные или нет. Он несколько раз ходил на вылазки, затем они расслабились, успокоились, и снова разрешили нам курить.

Когда стемнело, в восемь или в девять, началась перестрелка - палили в полутора-двух километрах от нас. Не знаю, кто и в кого стрелял, но понял, что это где-то на слиянии ущелий Аксу и Карасу. Боевики переговаривались с кем-то по рации. Перестрелка длилась с полчаса-час, не очень оживленная, судя по всему, противники обменивались очередями, отдельными выстрелами. Потом все стихло.

Место, где мы отсиживались под шиповником, было на краю березового лесочка. Чуть выше по речке, начинался арчовый лес. За день все тело затекало – трудно было все время сидеть в узком пространстве вплотную друг к другу, даже встать нельзя. Там же сидели и боевики. Поэтому ночью мы вылезли и переночевали в кустах под этими арчами.

«Места там очень красивые». Фото ИА «Фергана.Ру»

На следующий день началась массированная переброска войск – вертолет пролетал над нами раз семь-восемь. Видимо, опять начались прочесывания местности, или военных перебрасывали туда, где была слышна перестрелка. Мы опять весь день просидели в кустах. Вечером нам разрешили курить и тихонько, шепотом разговаривать. Двое все время с нами сидели, а третий всегда держался отдельно. Питались мы довольно неплохо: ели бастурму, печень трески, красную и черную икру, которые прихватили с собой россияне. Потом мы расположились на берегу, метрах в пяти от зарослей шиповника, если что – они нас загнали бы обратно. По крайней мере, здесь мы уже легли нормально, можно было более-менее растянуться на песке. Я уснул и всю ночь проспал.

Под утро, когда только светать начало, меня будят наши: «Вставай, скорее, пойдем - они ушли». Мы быстро собрались. Оказалось, что ночью они нас оставили, видимо, решив, что с нами им не пройти, не прорваться: мы находились приблизительно в километре от основной базы спецназа. Там сидели снайперы, и большой группе нереально было пройти незамеченной. Они пытались прорваться в таджикский анклав Ворух, все время говорили между собой: «Вниз, вниз, в Ворух». Почему они туда направлялись, не знаю. Наверно считали, что таджики поддержат их в борьбе против Каримова.

Я сказал россиянам, что этот район мне хорошо известен, и потащил их вверх. Объяснил, что здесь есть большое открытое место, где, по крайней мере, метров на триста никто не сможет подойти незамеченным. Мы полезли в гору и выбрались на небольшое плато. Я предложил ждать здесь: пролетит какой-нибудь вертолет, мы помашем руками, нас заметят, и вывезут отсюда. Вскоре увидели какого-то чабана, он был перепуган, ведь перестрелка была почти под ним. Он принес нам ведро молока. Потом говорит: «Пожалуйста, уходите - у меня дети». У него там было порядка десяти своих детей, да еще какие-то родственницы. Все остальные чабаны оттуда немедленно ушли, только он один остался.

Наконец, в небе показался вертолет, мы замахали ему, но они неправильно нас поняли, им показалось, что мы подаем сигналы «уходите»; оказывается, у них есть какие-то свои команды, и, видимо, когда вот так руками машешь – это означает «уходите». Предполагая, что там, где он садился, у них должна быть база, мы осторожно пошли в ту сторону. Каждые пятьдесят метров мы останавливались на открытом месте, чтобы снайперы нас внимательно рассмотрели и поняли, что мы не боевики. Потому что с вертолета им явно про нас сообщили.

Посовещавшись, мы отправили в ту сторону одного из наших. Он дошел до деревни, где еще оставалось несколько чабанов, и рассказал о ситуации, а мы за ним наблюдали в бинокль (пока моджахеды собирались, один из россиян выкрал у них свой бинокль, а фотоаппараты, деньги, бинокли они до этого отобрали). Потом один из чабанов пошел к военным и сказал, что там, мол, иностранцы - спасти надо. Сами мы опасались, что попадем под огонь, потому что по нам могли сначала пальнуть, а потом начать разбираться. Ведь в боевых условиях обычно стреляют по всему, что движется.

В общем, мы туда поднялись. Военный лагерь был практически пуст, но через некоторое время после прочесывания местности вернулось начальство – полковник, а с ним подразделение спецназа «Скорпион». Они хорошо нас встретили. Мы им рассказали, что нас столько-то, что в ущелье Карасу стоят американцы, а в Аксу четверо наших (Андрей Корниенко и немцы), и они подтвердили, что ночью в том районе видели какие-то огни. Я говорю: «Это наши, давайте пойдем, они могут вас испугаться, а я примерно знаю, где они находятся, потому что куда альпинист может спрятаться? Да на скалу залезть». Я предполагал, куда они, скорее всего, залезли: под пиком Слесова есть большой скальный массив, и если на него забраться, то можно обозревать все ущелье. А из моджахедов, если у них нет альпинистской подготовки, ни один туда залезть не сможет.

На следующий день вместе со спецназовцами мы отправились искать наших товарищей, и нам довелось присутствовать на зачистке. Спецназовцы растягиваются цепью и прочесывают ущелье, всё, конечно, невозможно охватить, но довольно широкая полоса получается. Идти с ними было не страшно, чувствовалась сила. Но какое-то напряжение всё же было. Мы шли сзади этого строя. Вдруг впереди началась стрельба. Сначала одиночные, потом автоматные выстрелы, потом из гранатомета кто-то жахнул. Потом всё резко стихло. Как выяснилось, один из солдат увидел в кустах движение на другом берегу речки, прямо напротив них. Кто-то рядом с ним, увидев, куда он стреляет одиночными, стал стрелять туда из автомата, к ним присоединились остальные, а потом один русский спецназовец пальнул туда из гранатомета. Из кустов с поднятыми руками вылезли дети. Оказалось, это дети чабана. Там был густой арчовник, и местами тропа не проглядывалась, а местами мелькала между деревьев, наверное, на время дети и мелькнули. Хорошо, что никто не пострадал, дети остались живы и здоровы, только здорово перепуганы - стреляли-то по ним.

Михаил Волосевич (слева) и Андрей Корниенко. Фото ИА «Фергана.Ру»

Наконец мы пришли на место нашего бывшего лагеря, там уже никого не нашли, только разобранные палатки. А вскоре нам по рации сообщили, что обнаружили Корнея с немцами. Оказалось, они рано встали, в четыре-пять утра, и двинулись вниз, в сторону базы пограничников. Потом Корней рассказал, что понял, что надо прятаться, когда зашел к чабану, а тот, молодой парень, очень испуганный, уже собирается, жену собирает. Он сообщил, что появились моджахеды и они отсюда уходят.

Через некоторое время за нами прилетел вертолет, и мы полетели в Баткен. Там нас долго допрашивали, то есть ГСНБ (Государственная служба национальной безопасности. - Прим. ред.) уже подключилась, дали для опознания фотографии убитых боевиков. Оказалось, что двоих из наших захватчиков – тех узбеков из Намангана - застрелили при попытке прорваться мимо блокпоста, а третьего, татарина из России, захватили живым. Когда я сидел на военной базе, его привезли туда, и мы его опознали. Его не то чтобы избивали, но пытали. Глаза у него были залеплены скотчем, его под коленку пинают, не то, чтобы сильно, а так, легонько. Позже от одного американского журналиста, я узнал, что его судили и дали ему какой-то срок.

Так для нас закончилась эта история. А с американцами, которые стояли в соседнем ущелье, случилось вот что: вторая группа моджахедов их все-таки захватила. Американские альпинисты спускались вниз с восхождения на пик, те их увидели, стали по скале стрелять, они спустились, и боевики их поймали. Но американцы впоследствии сами освободились. Двух моджахедов они столкнули с горы, а от третьего убежали, и он не смог их преследовать.

Соб. инф.

Amnesty International: Власти Кыргызстана отказались расследовать сообщения о применении пыток к Азимжану Аскарову
2010-08-11 15:36 ИА Фергана.Ру

Власти Кыргызстана отказались расследовать сообщения о том, что узника совести Азимжана Аскарова пытали, заявляет правозащитная организация Amnesty International.

Азимжан Аскаров, узбек по национальности, по-прежнему находится в изоляторе временного содержания в городе Базар-Коргон Джалал-Абадской области. Ему предъявили обвинения в «организации массовых беспорядков» и «возбуждении национальной вражды» в связи с гибелью сотрудника милиции во время июньских беспорядков в южной части страны. Аскарова удерживают в ИВС при РОВД, где работал убитый милиционер. Это обстоятельство делает его положение еще более уязвимым.

26 июля городской суд Джалал-Абада оставил в силе решение джалал-абадской прокуратуры не проводить расследования по факту сообщений о том, что после задержания 15 июня Азимжана Аскарова пытали. Власти утверждают, что обширные кровоподтеки на теле Азимжана Аскарова, которые сфотографировал его адвокат, ему нанес сокамерник.

По заявлению генеральной прокуратуры, Азимжан Аскаров подтвердил, что никто из должностных лиц не подвергал его жесткому обращению, и отказался от возбуждения уголовного дела против сокамерника. По мнению Нурбека Токтакунова, адвоката Азимжана Аскарова, его клиент, скорее всего, не станет рассказывать о жестоком обращении, пока находится в ИВС. Кроме того, вопреки нормам международного права Азимжану Аскарову не разрешают встретиться с адвокатом наедине. Просьбы о переводе Аскарова в ИВС в другом городе остаются без внимания.

21 июля на территории ИВС группа женщин забросала камнями жену брата Азимжана Аскарова, когда та пришла передать ему пакет с продуктами. Второго августа на Нурбека Токтакунова напала группа мужчин и женщин. Это также произошло на территории ИВС. Как сообщил адвокат, его окружили мужчины и женщины, отняли у него портфель и пригрозили расправой, если он не прекратит защищать узбека. В обоих случаях неясно, как нападавшие оказались на территории ИВС, а присутствовавшие при этом сотрудники милиции не вмешались в происходящее. Amnesty International стало известно, что и в том, и в другом случае в числе нападавших были родственники убитого милиционера. Нурбек Токтакунов сообщил об этих инцидентах властям.

Узбекистан: Власти запретили кафе и ресторанам организовывать ужины-ифтары для соблюдающих пост
2010-08-11 16:06 ИА Фергана.Ру

Власти Узбекистана запретили пунктам общественного питания организовывать в священный для мусульман месяц Рамадан (Рамазан) ифтары - ужины для соблюдающих пост.

По сообщениям оппозиционного издания Харакат, а также владельцев ряда кафе и ресторанов в старой части Ташкента, за день до наступления священного месяца Рамадан их посетили представители местных администраций, городского управления внутренних дел и Службы национальной безопасности, которые настоятельно рекомендовали воздержаться от организации массовых ифтаров и исключения из меню спиртных напитков.

Мусульмане составляют почти 85 процентов от общего числа населения Узбекистана, большинство ежегодно соблюдают священный пост в месяц Рамадан, а крупные рестораны и кафе устраивают для них ифтары. При этом, из уважения к религиозным чувствам клиентов, в дни поста владельцы большинства ресторанов и кафе убирают из меню алкоголь.

По информации источников «Ферганы.Ру», до 2005 года организация традиционных ифтаров для постящихся и исключение из меню спиртных напитков властями страны воспринимались спокойно. Однако после известных трагических событий в Андижане власти стали жестко пресекать организацию ифтаров в публичных местах и запретили владельцам кафе и ресторанов изымать из меню спиртные напитки - под страхом закрытия их заведений.

В Узбекистане в ночь на 11 августа во всех крупных мечетях страны прошли массовые чтения предусмотренного только во время Рамадана дополнительного намаза (молитвы) - таравих. По сведениям источников «Ферганы.Ру», власти запретили читать таравих вне официально зарегистрированных мечетей, заявив, что любое скопление людей и совершение религиозного обряда вне мечети даже в дни священного месяца будут восприниматься как незаконное объединение в религиозное сообщество с некоей нехорошей целью и станет поводом для привлечения их к уголовной ответственности.

Кыргызстан: Редактора газеты «Дийдор» Улугбека Абдусаламова обвиняют в разжигании национальной вражды
2010-08-11 16:44 ИА Фергана.Ру

Редактору узбекскоязычной газеты «Дийдор», одному из лидеров узбекской общественности Джалал-Абада Улугбеку Абдусаламову предъявлено обвинение по четырем статьям Уголовного кодекса Кыргызстана, сообщает Голос свободы.

С результатами следствия 59-летний журналист знакомится на больничной койке, куда его доставили 7 августа после очередного сердечного приступа. В больницу за время следствия он попал уже в третий раз.

Улугбек Абдусаламов был задержан 14 июня 2010 года, сразу после кровопролитных межэтнических столкновений на юге Киргизии, по обвинению в разжигании межнациональной розни. 10 августа по результатам следствия Абдусаламову предъявлены обвинения по следующим статьям Уголовного кодекса: «организация и участие в массовых беспорядках» (ст.233 ч.1,2,3), «разжигание национальной вражды» (ст.299 ч. 2 п.2-3) и «сепаратистская деятельность, направленная на нарушение территориальной целостности государства» (ст.295 прим. 3.1). Журналисту грозит тюремный срок от 3 до 12 лет заключения.

По словам адвоката Абдусаламова Бектурсуна Калманова, наиболее веским поводом для обвинения его подзащитного является статья «Легко ли быть узбеком?». «Лингвистический анализ статьи проводили неспециалисты. Мы будем искать альтернативные источники экспертизы, чтобы доказать несостоятельность обвинений в этом направлении», - цитирует Калманова Голос свободы.

Адвокат добавил, что экспертиза статьи, которую провели в Академии наук страны, подтвердила наличие в статье призывов к межнациональной розни. Между тем, аналогичную экспертизу статьи провели также две международные правозащитные организации - Human Rights Watch и Amnesty International, которые заявили, что «обвинения в адрес Абдусаламова беспочвенны» и его необходимо «немедленно освободить без всяких условий».

За время расследования дела Абдусаламова в связи с неудовлетворительным состоянием здоровья неоднократно помещали на лечение в специальную палату областной больницы, однако следственные органы возвращали его в изолятор временного содержания для проведения следствия. Хотя согласно процессуальному кодексу, подследственного должны содержать в СИЗО, из-за отсутствия такового, роль следственного изолятора в Джалал-Абаде играет изолятор временного содержания. Условия содержания в ИВС очень плохие. В 2008 году журналист пережил инсульт и нуждается в постоянном контроле врачей и особом режиме.

Создатели компьютерной игры Operation Flashpoint предлагают «повоевать» в Таджикистане
2010-08-11 17:12 ИА Фергана.Ру

Британский производитель компьютерных игр Codemasters сообщил о начале разработки новой игры из серии «Operation Flashpoint».

Полем боя для предыдущих сюжетов «Operation Flashpoint: Dragon Raising» были Ирак и Афганистан. Для новой игры под названием «Operation Flashpoint: Red River» выбран Таджикистан.

Как отметили создатели игры, «на этот раз любители компьютерных войн будут сражаться с афганскими моджахедами на территории Таджикистана - страны с красивой природой в Средней Азии». По сценарию игры, морские пехотинцы США на берегу реки Вахш вступят в бой с афганцами, которые перешли границу с Таджикистаном, а позже в бой вступит армия Китая.

Как отметил режисер игры Шон Тентон, группа программистов постаралась, чтобы «сценарий игры соответствовал нынешним геополитическим реалиям Таджикистана, а дальнейшее развитие игры оставлено на выбор разработчиков».

Ожидается, что игра поступит в продажу в 2011 году и будет изобиловать новыми техническими решениями. В списке целевых платформ игры «Operation Flashpoint: Red River» - РС, PS3 и Xbox 360.

Узбекистан: В Ташкенте судят корреспондента российской «Парламентской газеты»
2010-08-11 17:45 ИА Фергана.Ру

10 августа в Ташкенте прошло первое судебное заседание по делу корреспондента российской «Парламентской газеты» в регионе, редактора сайта Вести.Уз Владимира Березовского.

Как сообщает независимый ташкентский веб-сайт Узметроном, В.Березовского обвиняют в клевете и оскорблении. Уголовное обвинение основывается на заключении по результатам мониторинга информационных материалов сайта Вести.Уз, подготовленном Узбекским агентством связи и информации, передает Российская газета со ссылкой на обращение директора Центра экстремальной журналистики, секретаря Союза журналистов России Михаила Федотова к директору Национального Центра Узбекистана по правам человека Акмалю Саидову. По мнению Федотова, материалы сайта являются исключительно новостными, освещающими социально-политическую жизнь государств СНГ. При этом авторство всех этих материалов не принадлежит Березовскому: они почерпнуты из других СМИ.

Данный Интернет-ресурс не является средством массовой информации Узбекистана, он создан В.Березовским в 2005 году при поддержке российского посольства в целях улучшения информирования соотечественников, проживающих в бывших среднеазиатских республиках СССР, о внешней и внутренней политике России.

Заседание прошло в квартире обвиняемого — беспрецедентный случай в истории судебной системы независимого Узбекистана. Утром 10 августа адвокат В.Березовского уведомил суд о болезни своего клиента, нуждающегося в стационарном лечении, однако судья усомнился в правдивости предоставленных документов, после чего и решил провести выездное заседание на квартире больного.

Свое негативное отношение к привлечению к суду корреспондента «Парламентской газеты» высказали МИД и Общественная палата России, Центр экстремальной журналистики. Все эти структуры пришли к выводу о неправомочности возбуждения уголовного дела в виду отсутствия состава преступления.