Узбекистан: Осужденный журналист Д.Сайид обратился к генсеку ООН и правозащитникам
2010-07-12 11:49 ИА Фергана.Ру

Независимый узбекский журналист и правозащитник Дильмурод Сайид, осужденный в июле 2009 года на 12.5 лет лишения свободы, обратился с открытым письмом к генеральному секретарю ООН и международным правозащитным организациям.

В письме Д.Сайид пишет, что болен туберкулезом, находится сейчас в Навои, в 36-ом специализированном лечебном учреждении, куда был переведен 27 марта 2010 года. При росте 176 сантиметров Д.Сайид весит 56 килограмм.

Напомним, что Д.Сайид был осужден по двум статьям Уголовного кодекса Узбекистана: «Вымогательство» и «Изготовление, подделка документов, штампов, печатей, бланков, их сбыт или использование». Сам журналист категорически отрицал и до сих пор отрицает свою вину. Основные свидетели по делу Сайида отказались от своих показаний, другие заявили, что дали их под давлением спецслужб, однако это не помешало вынести столь жесткий приговор человеку, который занимался правозащитной деятельностью. По словам родственников журналиста, в частных беседах следователи не скрывали, что это заказ «сверху» и что приговор для Сайида в любом случае окончится лишением свободы.

До ареста Дильмурад Сайид специализировался на расследованиях нарушений в сфере прав человека, был активистом Ташкентского областного отделения правозащитной организации «Эзгулик», а в 2007-2008 годах входил в правозащитную Группу быстрого реагирования по предотвращению пыток в Узбекистане, а также сотрудничал с правозащитным сайтом «Голос свободы».

В ноябре 2009 года жена и пятилетняя дочь Д.Сайида погибли в автокатастрофе, когда ехали к нему на свидание в Навоийскую колонию.

«Я абсолютно уверен, что стал жертвой грязного заговора, - пишет Д.Сайид. - К сожалению , следствие и представители судебных органов, обойдя закон, закрыв глаза на правосудие, защищали и продолжают защищать интересы лиц, которым присуще взяточничество, притеснение, несправедливость и беззаконие!»

«Я стал без вины виноватым. Я не боюсь смерти – живу, ожидая ее», - пишет журналист.

В письме он указывает, что сомневается в правильности назначенного ему лечения. Назначенный в декабре 2009 года восьмимесячный курс лечения был отменен через три месяца. В марте 2010 года Д.Сайида этапировали в Навои, и там заставили подписать добровольное согласие на лечение по программе «ДОТС +». «Отказать было невозможно», - пишет Д.Сайид.

Однако с тех пор, получая лечение по этой программе, он наблюдает у себя «ослабление памяти, неприятное ощущение в полости рта, понижение зрения, слабость, онемение левой руки, боли под левой лопаткой». «Все это может представлять серьезную опасность для моей жизни», - пишет журналист. Он считает, что часть вины за это несут представители немецкого посольства, порекомендовавшие этот метод лечения и ни разу за три месяца не поинтересовавшиеся его результатами.

Д.Сайид просит, чтобы представитель ООН проконтролировал ведение его дела. «Я стал жертвой несправедливости, потерял здоровье, семью, свободу, я думаю, что для любого человека нет боли сильней, чем эта! Поэтому я хочу и жду, чтобы восторжествовала Справедливость», - пишет журналист и надеется, что правозащитное сообщество поддержит и поймет его.

Туркменистан: Журналистов Аннамамеда и Елену Мятиевых со второй попытки выпустили в Амстердам на операцию
2010-07-12 12:55 ИА Фергана.Ру

В субботу, 10 июля, туркменские журналисты Аннамамед и Елена Мятиевы все-таки вылетели из Ашхабада во Франкфурт, откуда добрались до Нидерландов, сообщает Хроника Туркменистана. Это их вторая попытка вылететь из Туркмении на офтальмологическую операцию в Нидерланды – первая попытка 28 июня окончилась неудачей. Пограничники и представители Миграционной службы не допустили Мятиевых на самолет Ашхабад-Стамбул, сказав, что МВД включило их имена в списки «невыездных». Однако эта информация не подтвердилась, когда супруги вынуждены были вернуться домой, в Дашогуз. Мятиевым даже пришлось на пару часов отправиться в Узбекистан – просто чтобы проверить, смогут ли они беспрепятственно пройти пограничный контроль и действительно ли их фамилий нет в черных списках.

Весной 2010 года Аннамамеду Мятиеву в Амстердаме была сделана сложная операция, и на 12 июля было назначено повторное обследование и второй этап операции. В защиту супругов Мятиевых выступила Елена Боннер, письмо-обращение к министерству национальной безопасности написала Евгения Затока.

Елена и Аннамамед Мятиевы закончили в 1981 году факультет журналистики Уральского университета, поженились и приехали на родину Аннамамеда в Дашогуз. Елена Мятиева работала собственным корреспондентом газеты «Нейтральный Туркменистан» в Дашогузе. В 2002 году ее уволили в связи с участием в профессиональном семинаре для журналистов стран Центральной Азии и Кавказа в Кальмаре (Швеция). Аннамамед был уволен из «Нейтрального Туркменистана» 1 июля 2009 года, после поездки в Европу. Оба журналиста подозреваются в сотрудничестве с зарубежными СМИ и представителями туркменской оппозицией за рубежом. Супруги Мятиевы живут за счет продажи меда – у них своя пасека.

Издевательство над супругами Мятиевыми – не единственный факт нарушения властями Туркмении прав граждан на выезд из страны. В ноябре 2009 года скончался, не дождавшись разрешения на выезд на операцию, Овез Аннаев. С начала июля 2010 года с самолетов начали ссаживать людей, обладающих двойным гражданством. Власти начали требовать добровольно отказаться либо от российского, либо от туркменского гражданства. При этом Соглашение о двойном гражданстве был ратифицировано Москвой и Ашхабадом в 1993 году, и его действие не отменено. Новая же Конституция Туркменистана, принятая в 2008 году и не признающая двойного гражданства, как и любой другой закон, не имеет обратной силы и не может аннулировать международное соглашение 1993 года, по которому десятки тысяч туркменистанцев получили российское гражданство.

Ош: Большая трагедия маленькой улицы (фото)
2010-07-12 13:10 Фергана.Ру

Ошская улица Маджиримтал начинается сразу за старым автовокзалом. Проходишь сквозь плотные ряды автомобилей всех мастей и сразу оказываешься на этой улочке, неожиданно тихой, словно она и не находится в сотне метров от центрального рынка – самого шумного места в городе.

Как только заканчивается ряд машин, начинаются дома. И по левую сторону тут же бросается в глаза пострадавшее от пожара одноэтажное здание. Другие сгоревшие дома, стоящие по обеим сторонам улицы, до самого поворота, скрываются за уцелевшими выбеленными заборами. Сразу и не понимаешь, что от домов, что стоят за дувалами, остались полуобрушенные стены, груды кирпичей, железа и шифера. Чтобы это увидеть, нужно заглянуть за ворота, а они все закрыты.

Людей не видно. И только там, где заканчивается этот отрезок улицы Маджиримтал, перед каменными воротами, за которыми стоит многоэтажный дом, на куске бетонного столба сидят четверо мужчин.

Один из них, самый старший, подзывает меня:

- Вы не местная? Садитесь, – он подвигается. – Выслушайте нас хотя бы вы… Сидим так каждый день, работы нет. И раньше не очень хорошо жили, но хоть спокойно более-менее было. Зарабатывали, кто как может, вот он – электрик, а этот – на все руки мастер, что угодно построить может. Я сам тоже работу находил, хоть и немолодой уже. А теперь вообще не знаем, что делать. Вон базар рядом, а до сих пор выходить туда боимся. Женщины наши ходят, им, наверное, уже ничего не страшно… И что мы сделали, в чем провинились?

Все вопросы повисают в воздухе. Да они и не ждут ответа. Им просто нужно говорить, потому что душа болит. Говорят очень сдержанно и негромко. Кажется, уже все эмоции свои потратили.

Улица Маджиримтал

Сорок один дом сгорел на этом отрезке улицы буквально в одночасье. Утром 12 июня.

- Как все произошло? Утром мы все дома были, – рассказывает местный житель Ильхом. – Никто никуда не пошел, знали ведь, что в городе творится. На улицу несколько человек все же вышли. Вдруг услышали шум. Заезжает на улицу БТР, а за ним идут парни с автоматами, человек 40-50. Они начали в ворота ломиться. Паника началась страшная. Мы успели заметить, что в группе нападавших были женщины с рюкзаками. Они доставали оттуда какие-то черные пакеты и закидывали в разбитые окна домов. Сразу начинался пожар. Им понадобилось всего полчаса, чтобы поджечь 41 дом… Дошли до поворота на другую улицу, а дальше, по нашей улице, они почему-то не пошли, может, пакеты кончились… Развернулись и пошли в обратную сторону, к базару…

Развернулись и ушли. Но, пока разворачивались, успели расстрелять восемь местных жителей и нескольких студентов, снимавших на этой улице комнаты. Один из студентов был пакистанцем.

Улица Маджиримтал. Здесь расстреливали

Мимо нас прошли две женщины в одинаковых халатах. Ильхом проводил их глазами и сказал:

- Поговорите с ними. У обеих сгорели дома. У одной убили здесь мать, у другой дочку…

Мы зашли за женщинами во двор, посреди которого стоит большая белая палатка, в соседнем дворе – такая же. Это все, что сейчас у этих женщин есть из имущества, не считая одежды, которая на них – в ней они и убегали месяц назад, когда во двор ворвались вооруженные люди.

Женщины садятся на ступеньки. Рассказывают про то утро. Без слез.

У Эркиной убили больную мать, а два ее сына находятся у родственников в Андижане. Все равно придется возвращать их сюда, не будешь же вечно у родни жить, говорит она. Только как теперь мальчики будут ходить в школу, она не представляет. И как восстанавливать дом? Настанут холода, в палатке не проживешь. Она бы уехала туда, где сейчас ее сыновья, да без документов не уедешь, все сгорели. «А заявление на восстановление у нас почему-то не принимают», - говорит Эркиной.

Нигора сидит рядом молча. Еще месяц назад у нее была единственная радость в жизни – пятилетняя дочка Мохизар. Она не спрашивает, за что ее расстреляли. Нигора вообще ничего не говорит, только иногда качает головой.

К нам присоединяется еще одна женщина, Гульчехра Джураева. Ее дом, вернее, то, что от него осталось, стоит рядом. Мы переходим в ее двор, посреди которого, возле сгоревшего дерева, стоит палатка. Из нее выглядывает младший сын Гульчехры и слышится голос старшего.

Улица Маджиримтал. Нигора и Эркиной

Когда появились неизвестные вооруженные люди, на улице в это время был один молодой мужчина-инвалид, и он стал от них убегать, рассказывает Гульчехра. Добраться он смог только до ее двора. За ним ворвались двое-трое парней с автоматами. Когда они успели поджечь дом, женщина не видела. Вместе с сыновьями и отцом она побежала по узкому коридорчику между домом и забором к другим воротам. Туда же бросился и мужчина-инвалид.

Улица Маджиримтал. Самый маленький Джураев на развалинах собственного дома

- Мы даже не знаем, как его зовут, он то ли таджик, то ли турок, – рассказывает Гульчехра. – Его, наверное, все ошане знали, он часто на базаре сидел в инвалидной коляске, милостыню просил. А убили его в нашем дворе, вон на суре его костыль так и лежит… Еще тут у нас подросток лет 15-16-ти жил, приехал из Узбекистана, чтобы подработать. Пек лепешки вот в этом тандыре. Его тоже убили…

По этому узкому коридорчику они побежали

Возле ворот остались большие темные пятна. Здесь погиб и отец Гульчехры Рахматилло. Ему был 71 год. Недалеко от дома у него была маленькая точильная мастерская – пенсионер не любил сидеть без дела.

Улица Маджиримтал. На этом коврике умирал старый Рахматилло

- На этом коврике папа и умер. – Женщина показывает отцовскую тюбетейку с пятнами крови. – Его ударили ножом, били по голове… Я с сыновьями выскочила за ворота, но, оказалось, что и там есть вооруженные люди, они начали стрелять. Мои мальчики смогли убежать и спрятаться за деревьями, а меня ранили в бок, пуля насквозь прошла. Не помню, как мы смогли добраться до лагеря беженцев и попали на ту сторону границы… Только там меня и перевязали. Но мы быстро домой вернулись, тут ведь мой папа остался…

Улица Маджиримтал. Двор Гульчехры Джураевой

Сейчас им помогают разные международные организации. Дают продукты. Но в пострадавших дворах готовить не на чем. Тут ведь нет ни газа, ни света, в лучшем случае – вода в колонке. Да и посуды никакой не осталось. Многие поэтому пока живут у родственников. А тех, кто живет в своих дворах в палатках, стараются подкармливать и родственники, и соседи.

- Как вы думаете, что дальше будет? – спрашивают мужчины, сидящие на улице. – Постоянно всякие слухи ходят… Люди в страхе живут. Неужели еще недостаточно беды натворили?..

Марина Даневич

«Фергана.Ру» проводит собственное расследование всех обстоятельств трагических событий в киргизских городах Ош и Джалал-Абад в середине июня 2010 года. В нашем распоряжении имеются многочисленные видеокадры, фотографии, интервью местных жителей. В случае проведения независимого международного расследования событий мы готовы предоставить все данные. Мы также просим все очевидцев – как узбекской, так и с киргизской стороны – продолжать присылать нам свои документальные рассказы, свидетельства, фотографии, видеокадры. Письма можно направлять по адресу ferghana@ferghana.ru.