Более половины жителей Швейцарии выступили за запрет на строительство минаретов. Остальная Европа возмутилась
2009-12-01 11:17 ИА Фергана.Ру

Плакат с требованием запрета минаретов

Автор кампании, призывающей запретить минареты по всей Швейцарии, Ульрих Шлюер (Ulrich Schluer) воспринимает минареты как символы усиливающейся исламизации. «Это способ шаг за шагом привнести элементы шариатского права в Швейцарии», - считает он. – «Некоторые лидеры, имамы открыто заявляют, что их цель - ввести шариатский закон в Швейцарии, потому эти символы становятся политически опасными».

Швейцарская газета Le Temps (перевод на сайте Инопресса) отмечает, что одобренное референдумом решение о запрете строительства минаретов в Швейцарии прогремело как гром среди ясного неба: швейцарцы проигнорировали призывы властей, политических, экономических и религиозных элит страны, в один голос умолявших их отвергнуть это решение во имя доводов разума. Причины такого решения - страх, домыслы и невежество. По мнению автора статьи в Le Temps, «швейцарцы проголосовали против минаретов, но не против мечетей», а это значит, что «они не против ислама, а против того, что они считают засильем ислама в жизни общества».

Такое же мнение высказала министр юстиции Швейцарии Эвелин Видмер-Шлюмпф, подчеркнувшая, что итог голосования отражает не отказ от мусульманской общины, религии или культуры, а страх населения перед иным образом жизни, опасения, что исламские фундаменталистские идеи могут привести к созданию в стране параллельного общества, передает The New York Times.

«Нейтралитет, уважение прав человека и их защита на международной арене всегда были основополагающими принципами швейцарской внешней политики, - отмечает Le Temps. - Однако оскорбление, нанесенное мусульманам, грубо нарушает эти принципы. Так гордящаяся своими мультикультурными традициями Швейцария на собственной территории в это воскресенье подвергла дискриминации религию, находящуюся в меньшинстве». Обозреватель газеты подчеркивает серьезность последствий этого решения.

Итоги референдума в Швейцарии вызвали вал критики за рубежом. Министр иностранных дел Франции Бернар Кушнер заявил в интервью радио RTL, что он «удивлен таким решением» и назвал его «проявлением нетерпимости», выразив надежду, что швейцарцы изменят свою точку зрения по поводу минаретов.

Карл Бильдт, министр иностранных дел председательствующей в Евросоюзе Швеции, назвал голосование как «проявление [швейцарцами] наличия довольно большого количества предрассудков и, возможно, даже страха».

Генеральный секретарь Организации Исламской конференции (ОИК) Экмеледдин Ихсаноглу назвал запрет примером усиления в Европе антиисламских настроений, разжиганием экстремистских и антииммигрантских настроений, а также ксенофобии, расизма, поддержкой ультраправых политиков, которые стоят над здравым смыслом, мудростью и общечеловеческими ценностями, передает Аль-Джазира.

Аналогичная реакция последовала и от Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), определившей итоги референдума как «потенциальную опасность создания напряженности и атмосферы нетерпимости в отношении мусульман».

ООН также предупреждает, что запрет на строительство минаретов ограничивает свободу вероисповедания, тем самым Швейцария нарушает свои международные обязательства. А генеральный секретарь Совета Европы Турбьерн Ягланд предложил запросить постановление Европейского суда по правам человека, осуждающее Швейцарию за нарушение свободы выражения мнения, свободу религии и дискриминацию.

Мусульманские общины в Швейцарии отреагировали на референдум с осторожностью. «Мы были несколько шокированы, мы не ожидали такого результата», - признал президент Швейцарской лиги мусульман Абдель Мажри, отметив, что «это еще один шаг к исламофобии в Швейцарии и Европе в целом».

По его словам, правительство страны и большинство политических партий Швейцарии выступают против запрета минаретов. «Мы ищем, как мы можем исправить положение», - добавил Мажри.

Ватикан также выразил тревогу итогами референдума, назвав их угнетением свободы вероисповедания, которая является краеугольным камнем Конституции Швейцарской Конфедерации. Правозащитники в странах Европы заявляют, что законопроект о запрете на строительство минаретов противоречит принципам европейской толерантности и нарушает права человека.

Мусульмане составляют примерно пять процентов от 7,5-миллионного населения Швейцарии и являются третьей по величине религиозной группой после доминирующей римско-католической и протестантской общин. В стране около двухсот мечетей и четыре минарета.

Узбекистан: Ферганский правозащитник Ганихон Маматхонов осужден на пять лет по обвинению в вымогательстве
2009-12-02 15:43 ИА Фергана.Ру

Плакат с требованием запрета минаретов

Как передает «Прима-ньюс», Г.Маматхонов был задержан сотрудниками прокуратуры и милиции Ферганской области 9 октября после того, как ему в сумку подбросили деньги. В этот день ему позвонил неизвестный и попросил о встрече в районе ферганского городского рынка. По словам правозащитника Абдусалома Эргашева, разговаривавшего с Маматхоновым в тот день по телефону, встреча действительно состоялась, однако незнакомец сразу потребовал, чтобы Маматхонов показал содержимое его портфеля. Правозащитник попытался узнать, чем вызвано такое требование, но тут незнакомец, как сообщают, набросился на него и стал запихивать что-то ему в портфель. Маматхонов попытался помешать ему и, поняв, что это провокация, хотел выбросить подложенное из портфеля. Однако в этот момент он был задержан сотрудниками милиции, которые «обнаружили» у него 500 тысяч сумов (около 330 долларов). Человек, который подбросил деньги, в обвинительном заключении фигурирует как фермер Рузимат Усманов. Маматхонов утверждает, что никогда раньше не видел его.

Правозащитник был признан виновным по 2 и 3 частям статьи 168 (мошенничество), 1 и 3 частям статьи 211 (дача взятки) Уголовного кодекса Узбекистана.

Между тем, по сообщению информированных источников в Узбекистане, Ганихон Маматхонов был одним из главных активистов в Фергане по борьбе против принудительного детского труда и за права фермеров. Маматхонов стал правозащитником около 13 лет назад, вступив в Общество прав человека Узбекистана. Примерно четыре года назад он вошел в Комитет защиты прав личности, занимался социально-экономическими правами, в том числе правами фермеров, многие из которых в этом году пострадали от незаконного изъятия земли. Его открытые критические выступления часто звучали в эфире радио «Свобода», правозащитник был одним из источников Голоса свободы в регионе. Он не боялся в одиночку проводить акции протеста.

По словам известной правозащитницы из Маргилана, обладательницы трех престижных международных премий Мутабар Таджибаевой, за несколько дней до задержания Г.Маматхонов направил на имя президента Ислама Каримова открытое письмо, в котором назвал проводимую по его указанию «реформу по укрупнению фермерских хозяйств» противоречащей здравому смыслу.

Писал он письмо президенту, как выяснилось, и ранее: 30 октября 2008 года Ганихон Маматхонов направил письмо Исламу Каримову, в котором отметил, что, вследствие неправильно проводимых земельных реформ в области увеличится безработица, понизится уровень жизни, что в конечном итоге приведет к увеличению количества людей, готовых стать радикалами и экстремистами. По сути, правозащитник призвал президента опомниться, чем без сомнений вызвало гнев местных властей.

Накануне визита президента Узбекистана в Ферганскую область в начале октября этого года правозащитник Маматхонов, призывавший главу страны пересмотреть политику, был арестован. Уже после ареста правозащитнику припомнили все: и одиночную голодовку в знак протеста против андижанских событий 13 мая 2005, и голодовку спустя две недели после этих событий у здания администрации области. И голодовку в знак протеста против попирания прав фермеров в 2004 году, тогда правозащитник был жестоко избит сотрудниками правоохранительных органов.

Маматхонов не исключал возможной расправы со стороны правоохранительных структур. «Они ходят за мной по пятам, приезжают вместе в Ташкент, посещают суды, где я выступаю в качестве общественного защитника, издали наблюдают за моими встречами с друзьями, соратниками, журналистами. А потом едут по пятам обратно в Фергану. Они - словно моя тень, я даже иногда чувствую себя не очень комфортно, если замечаю, что их нет, понимаете, привык. В последнее время они через людей начали передавать мне, что сломают мне руки и ноги, отрежут язык, как-то не повезло мне с моей тенью», - смеялся Ганихон Маматхонов.

После ареста вдруг выяснилось, что правозащитник, активно выступавший за права человека, жил крайне скромно, и сейчас у него нет средств, чтобы оплатить услуги адвоката, чтобы семья могла навестить его, передать ему продукты, теплую одежду.

«Я призываю мировое сообщество, международные институты не молчать, не оставаться безучастным к судьбе одинокого, но гордого и смелого борца за права человека. Если бы не мое лечение, поверьте, я бы сегодня стояла рядом с ним, постаралась бы быть ему опорой, но болезнь… Если сегодня мы дадим расправиться с Ганихоном Маматхоновым, мы станем участниками уничтожения самого отважного и верного правозащитника, истинного борца за демократию. Не оставляйте без внимания ситуацию вокруг Ганихона Маматхонова», - призывает М.Таджибаева.

«Мы с Ганихоном Маматхоновым были коллегами. И я верю ему как себе. Он - честный человек», - заявила известная правозащитница «Фергане.Ру».

Отметим, что в Узбекистане задержание и осуждение правозащитников и оппозиционных журналистов по статьям, подобным вышеуказанным, стало обычным явлением: власти этой страны несколько опасаются обвинений мирового сообщества в цензуре и нарушении прав человека, поэтому фабрикация дел производится с использованием мер, якобы доказывающих действительную виновность обвиняемых представителей гражданского общества. Обвинения в вымогательстве, мошенничестве и даче взятки – излюбленные способы отправки неугодных за решетку. К примеру, такая схема использовалась при организации судебного процесса и последующего осуждения ташкентского журналиста-правозащитника Дильмурода Сайида, активиста Общества прав человека Узбекистана (ОПЧУ) из Гулистана (Сырдарьинская область) Алишера Кароматова, председателя Мирзаабадского районного отделения ОПЧУ Азама Фармонова, директора общества «Мазлум» («Угнетенный») из Каракалпакстана Агзама Тургунова и ряда других гражданских активистов.

Узбекистан: Ферганский правозащитник Ганихон Маматхонов осужден на пять лет по обвинению в вымогательстве
2009-12-02 15:43 ИА Фергана.Ру

Ферганский правозащитник, активист Международной организации по защите прав личности Ганихон Маматхонов решением Ахунбабаевского районного суда по уголовным делам осужден на пять лет лишения свободы, сообщает Голос свободы.

Как передает «Прима-ньюс», Г.Маматхонов был задержан сотрудниками прокуратуры и милиции Ферганской области 9 октября после того, как ему в сумку подбросили деньги. В этот день ему позвонил неизвестный и попросил о встрече в районе ферганского городского рынка. По словам правозащитника Абдусалома Эргашева, разговаривавшего с Маматхоновым в тот день по телефону, встреча действительно состоялась, однако незнакомец сразу потребовал, чтобы Маматхонов показал содержимое его портфеля. Правозащитник попытался узнать, чем вызвано такое требование, но тут незнакомец, как сообщают, набросился на него и стал запихивать что-то ему в портфель. Маматхонов попытался помешать ему и, поняв, что это провокация, хотел выбросить подложенное из портфеля. Однако в этот момент он был задержан сотрудниками милиции, которые «обнаружили» у него 500 тысяч сумов (около 330 долларов). Человек, который подбросил деньги, в обвинительном заключении фигурирует как фермер Рузимат Усманов. Маматхонов утверждает, что никогда раньше не видел его.

Правозащитник был признан виновным по 2 и 3 частям статьи 168 (мошенничество), 1 и 3 частям статьи 211 (дача взятки) Уголовного кодекса Узбекистана.

Между тем, по сообщению информированных источников в Узбекистане, Ганихон Маматхонов был одним из главных активистов в Фергане по борьбе против принудительного детского труда и за права фермеров. Маматхонов стал правозащитником около 13 лет назад, вступив в Общество прав человека Узбекистана. Примерно четыре года назад он вошел в Комитет защиты прав личности, занимался социально-экономическими правами, в том числе правами фермеров, многие из которых в этом году пострадали от незаконного изъятия земли. Его открытые критические выступления часто звучали в эфире радио «Свобода», правозащитник был одним из источников Голоса свободы в регионе. Он не боялся в одиночку проводить акции протеста.

По словам известной правозащитницы из Маргилана, обладательницы трех престижных международных премий Мутабар Таджибаевой, за несколько дней до задержания Г.Маматхонов направил на имя президента Ислама Каримова открытое письмо, в котором назвал проводимую по его указанию «реформу по укрупнению фермерских хозяйств» противоречащей здравому смыслу.

Писал он письмо президенту, как выяснилось, и ранее: 30 октября 2008 года Ганихон Маматхонов направил письмо Исламу Каримову, в котором отметил, что, вследствие неправильно проводимых земельных реформ в области увеличится безработица, понизится уровень жизни, что в конечном итоге приведет к увеличению количества людей, готовых стать радикалами и экстремистами. По сути, правозащитник призвал президента опомниться, чем без сомнений вызвало гнев местных властей.

Накануне визита президента Узбекистана в Ферганскую область в начале октября этого года правозащитник Маматхонов, призывавший главу страны пересмотреть политику, был арестован. Уже после ареста правозащитнику припомнили все: и одиночную голодовку в знак протеста против андижанских событий 13 мая 2005, и голодовку спустя две недели после этих событий у здания администрации области. И голодовку в знак протеста против попирания прав фермеров в 2004 году, тогда правозащитник был жестоко избит сотрудниками правоохранительных органов.

Маматхонов не исключал возможной расправы со стороны правоохранительных структур. «Они ходят за мной по пятам, приезжают вместе в Ташкент, посещают суды, где я выступаю в качестве общественного защитника, издали наблюдают за моими встречами с друзьями, соратниками, журналистами. А потом едут по пятам обратно в Фергану. Они - словно моя тень, я даже иногда чувствую себя не очень комфортно, если замечаю, что их нет, понимаете, привык. В последнее время они через людей начали передавать мне, что сломают мне руки и ноги, отрежут язык, как-то не повезло мне с моей тенью», - смеялся Ганихон Маматхонов.

После ареста вдруг выяснилось, что правозащитник, активно выступавший за права человека, жил крайне скромно, и сейчас у него нет средств, чтобы оплатить услуги адвоката, чтобы семья могла навестить его, передать ему продукты, теплую одежду.

«Я призываю мировое сообщество, международные институты не молчать, не оставаться безучастным к судьбе одинокого, но гордого и смелого борца за права человека. Если бы не мое лечение, поверьте, я бы сегодня стояла рядом с ним, постаралась бы быть ему опорой, но болезнь… Если сегодня мы дадим расправиться с Ганихоном Маматхоновым, мы станем участниками уничтожения самого отважного и верного правозащитника, истинного борца за демократию. Не оставляйте без внимания ситуацию вокруг Ганихона Маматхонова», - призывает М.Таджибаева.

«Мы с Ганихоном Маматхоновым были коллегами. И я верю ему как себе. Он - честный человек», - заявила известная правозащитница «Фергане.Ру».

Отметим, что в Узбекистане задержание и осуждение правозащитников и оппозиционных журналистов по статьям, подобным вышеуказанным, стало обычным явлением: власти этой страны несколько опасаются обвинений мирового сообщества в цензуре и нарушении прав человека, поэтому фабрикация дел производится с использованием мер, якобы доказывающих действительную виновность обвиняемых представителей гражданского общества. Обвинения в вымогательстве, мошенничестве и даче взятки – излюбленные способы отправки неугодных за решетку. К примеру, такая схема использовалась при организации судебного процесса и последующего осуждения ташкентского журналиста-правозащитника Дильмурода Сайида, активиста Общества прав человека Узбекистана (ОПЧУ) из Гулистана (Сырдарьинская область) Алишера Кароматова, председателя Мирзаабадского районного отделения ОПЧУ Азама Фармонова, директора общества «Мазлум» («Угнетенный») из Каракалпакстана Агзама Тургунова и ряда других гражданских активистов.

Трудности русского языка, или Почему мы будем говорить «киргизы» и писать «Алма-Ата»
2009-12-02 18:23 Мария Яновская

Вот не ожидали, что снова возникнет эта дискуссия. Но нет – на встрече Дмитрия Медведева с белорусскими журналистами один из них заявил президенту России, что название Белоруссии следует писать и говорить так: «Восемь букв, четвертая «а», на конце – мягкий знак» (получается «Беларусь». – прим. ред.). А потом и министерство юстиции Белоруссии заявило, что на территории Белоруссии и России чиновники и журналисты должны использовать «единственно правильную форму названия» страны – Республика Беларусь или Беларусь.

Вопрос, как писать: Белоруссия или Беларусь, - сразу вызвал многочисленные дискуссии в российских СМИ. Потому что дело не только в Белоруссии – речь идет о том, менять или нет устоявшиеся формы написания тех или иных слов в русском языке на том основании, что соседние страны сменили государственный язык.

У «Ферганы.Ру» есть свои «Белоруссии». Время от времени мы получаем возмущенные письма читателей, в которых от нас требуют писать «кыргызы», а не «киргизы», Алматы, а не Алма-Ата, Ашгабат, а не Ашхабад, и так далее. Поэтому мы решили еще раз прояснить нашу принципиальную позицию.

Электронное периодическое издание «Информационное агентство «Фергана.Ру» является российским средством массовой информации и свои материалы публикует на русском языке. Язык этот, конечно, постепенно меняется, и изменение его норм фиксируется словарями. То, что принимается сегодня большинством носителей языка как норма, со временем может стать и академической лингвистической нормой (из последних свежих примеров можно вспомнить, что теперь допускается употребление существительного «кофе» в среднем роде). Однако сегодня подавляющее большинство носителей русского языка не говорят «кыргызы», а произносят традиционно – «киргизы». Поэтому мы будем продолжать писать «киргизы» и «киргизский».

Теперь о географических названиях. Если город или населенный пункт был официально переименован (например, Ленинград стал Санкт-Петербургом, Свердловск – Екатеринбургом, а Фрунзе – Бишкеком), то мы пишем новое официальное название города (и иногда, чтобы было понятно, в скобках указываем старое). Если город официально переименован не был, а изменилось его написание, отражающее фонетическую традицию нового государственного языка, - то нас это не касается. Мы можем – имеем право - называть город или страну так, как требует традиция, существующая в русском языке.

Мы не пишем Ашгабат и Тошкент. Мы не пишем Бейджин (Beijing). Мы пишем Ашхабад, Ташкент и Пекин. Хотя то, как эти названия произносят русские, наверняка довольно сильно отличается от того, как называют свои города ташкентцы, ашхабадцы и пекинцы. Пекинчане, так сказать…

Взамен мы разрешаем англоговорящим журналистам называть нашу Москву Moscow и не требуем немедленно переименовать ее в Moskva. Не требуем, чтобы латыши срочно прекратили называть Россию «Кривией» (Krievija). Итальянцы, кстати, тоже позволяют нам говорить Рим, а не Рома. Поляки не видят ущемления своего национального достоинства в том, что их Warszawa по-английски пишется Warsaw (а читается вообще как [восо]), а немцы не требуют от поляков изменить польское название Кельна - Kolonia. Весь мир спокойно относится к тому, что в разных странах одни и те же города могут называться по-разному – и только государства постсоветского пространства видят в сохранении традиционных написаний чуть ли не попытку подрыва собственного суверенитета.

Как говорила моя бабушка, «чтобы это было самой большой вашей проблемой».

Наших читателей почему-то очень волнует написание Алма-Аты. В интернете можно найти довольно много различных дискуссий о том, как писать правильно: Алматы или Алма-Ата – мол, это не разные фонетические варианты одного названия, а два разных слова. В полемическом запале люди вспоминают, что Алматы – прежнее название местности, существовавшее еще до названия Верный (старое название Алма-Аты), что Алматы звучит, может, непривычно, но не так уж дико, что «Алма-Ата» - чушь, если перевести на казахский, в отличие от Алматы… Есть ссылки на то, что официальной смены названия не было, что слово «Алматы» неожиданно для всех появилось в Конституции 1993 года, хотя до этого столица называлась Алма-Ата…

Все эти дискуссии – факт освоения (принятия или отторжения) нового названия казахстанским русскоязычным населением. Можно только посочувствовать этим людям, но, повторюсь, «Фергана.Ру» - российское средство массовой информации, и нам, к счастью, не нужно решать вопрос, как сохранить традиционное привычное написание и при этом не нарушить никакие государственные инструкции.

Наверное, сегодня русским и русскоязычным людям, живущим в Казахстане, уже удобней и говорить, и писать Алматы. Потому что во всех документах, на всех местных картах и во всех местных энциклопедиях пишется официальное государственное название города. Но «Фергана.Ру» будет писать название бывшей столицы Казахстана так, как произносит его подавляющее большинство носителей русского языка в России.

А вот в нашей английской ленте возможно и Almaty, потому что носителям английского языка, по большому счету, вообще все равно, как именно этот город называется, у них нет сложившейся традиции, как говорить: Алматы или Алма-Ата. Отлично, если они вообще догадываются, где этот город расположен. Тут можно вспомнить, как «Берег Слоновой Кости» вдруг превратился в Кот-д’Ивуар, потому что власти этой страны попросили больше не переводить название своего государства. Почему-то в Рунете не кипят страсти, в какой форме лучше употреблять это географическое название. Потому что до этого Берега всем очень далеко…

А до Алма-Аты – близко.

И тут мы подошли, как мне кажется, к самому главному. Не нужно видеть в том, как мы пишем название бывшей столицы Казахстана, проявление русского национализма или неуважение к казахстанскому суверенитету. Это не политика, это всего лишь лингвистика. Вопрос правильного или неправильного русского написания географических названий на постсоветском пространстве нельзя трактовать как вопрос «Ты меня уважаешь?» И пора перестать воспринимать тексты, написанные на русском языке в российских средствах массовой информации, за директивные указания. Да, мы пишем Алма-Ата. А вы у себя в Казахстане пишите Алматы. И никто никого не учит.

Главное, что мы все понимаем, о каком городе идет речь. Пока понимаем.

В конце концов, это чиновникам необходимы точные указания, как писать название того или иного города, - потому что в случае неверного написания созданные и подписанные документы становятся нелегитимны. И здесь уместны и разъяснения президента, и принятие политических решений на уровне МИДа. И если когда-нибудь стараниями политиков, чиновников, картографов, школьных учителей географии или мигрантов частота употребления слова Алма-Ата сойдет на нет, а название Алматы станет для большинства россиян наиболее привычным, и это зафиксируют профессионалы-филологи и лингвисты, то и мы, журналисты, подтянемся.

За нами не заржавеет.

И последнее, о чем хочется сказать. В текстах «Ферганы.Ру» вы можете встретить разные названия одного и того же города, озера или водохранилища. Мы можем написать как Шымкент, так Чимкент, как Ташауз, так и Дашогуз, и на это у нас несколько причин. Во-первых, большинству россиян что Ташауз, что Берег Слоновой Кости – все едино, и говоря то Ташауз, то Дашогуз, мы не нарушаем устоявшуюся традицию (в отличие от Алма-Аты). Во-вторых, поисковые системы Рунета смогут найти этот материал «Ферганы.Ру» как в ответ на запрос «Ташауз», так и на «Дашогуз», что для нас немаловажно. В-третьих, различные названия одного и того же города помогают нашим любознательным читателям разобраться, о каком городе все-таки идет речь. И наконец – мы проводим постоянный мониторинг национальных СМИ, и нам-то название Алматы уже давно не режет глаз. Однако есть некоторые лингвистические правила, которым мы стараемся следовать.

Хотя и на старуху бывает проруха. Главное – без звериной серьезности в этих вопросах. Мы далеки от пафосного китча на тему «сохраним тебя, русская речь, великое русское слово». Мы – не учебник русского языка, не сборник классических литературно-художественных, текстов и не академический словарь. Мы – живое средство массовой информации.

«Не делайте из еды культа», - сказал Остап Бендер Паниковскому - и съел огурец сам.

Мария Яновская, шеф-редактор ИА «Фергана.Ру», кандидат филологических наук

Трудности русского языка, или Почему мы будем говорить «киргизы» и писать «Алма-Ата»
2009-12-02 18:23 Мария Яновская

Вот не ожидали, что снова возникнет эта дискуссия. Но нет – на встрече Дмитрия Медведева с белорусскими журналистами один из них заявил президенту России, что название Белоруссии следует писать и говорить так: «Восемь букв, четвертая «а», на конце – мягкий знак» (получается «Беларусь». – прим. ред.). А потом и министерство юстиции Белоруссии заявило, что на территории Белоруссии и России чиновники и журналисты должны использовать «единственно правильную форму названия» страны – Республика Беларусь или Беларусь.

Вопрос, как писать: Белоруссия или Беларусь, - сразу вызвал многочисленные дискуссии в российских СМИ. Потому что дело не только в Белоруссии – речь идет о том, менять или нет устоявшиеся формы написания тех или иных слов в русском языке на том основании, что соседние страны сменили государственный язык.

У «Ферганы.Ру» есть свои «Белоруссии». Время от времени мы получаем возмущенные письма читателей, в которых от нас требуют писать «кыргызы», а не «киргизы», Алматы, а не Алма-Ата, Ашгабат, а не Ашхабад, и так далее. Поэтому мы решили еще раз прояснить нашу принципиальную позицию.

Электронное периодическое издание «Информационное агентство «Фергана.Ру» является российским средством массовой информации и свои материалы публикует на русском языке. Язык этот, конечно, постепенно меняется, и изменение его норм фиксируется словарями. То, что принимается сегодня большинством носителей языка как норма, со временем может стать и академической лингвистической нормой (из последних свежих примеров можно вспомнить, что теперь допускается употребление существительного «кофе» в среднем роде). Однако сегодня подавляющее большинство носителей русского языка не говорят «кыргызы», а произносят традиционно – «киргизы». Поэтому мы будем продолжать писать «киргизы» и «киргизский».

Теперь о географических названиях. Если город или населенный пункт был официально переименован (например, Ленинград стал Санкт-Петербургом, Свердловск – Екатеринбургом, а Фрунзе – Бишкеком), то мы пишем новое официальное название города (и иногда, чтобы было понятно, в скобках указываем старое). Если город официально переименован не был, а изменилось его написание, отражающее фонетическую традицию нового государственного языка, - то нас это не касается. Мы можем – имеем право - называть город или страну так, как требует традиция, существующая в русском языке.

Мы не пишем Ашгабат и Тошкент. Мы не пишем Бейджин (Beijing). Мы пишем Ашхабад, Ташкент и Пекин. Хотя то, как эти названия произносят русские, наверняка довольно сильно отличается от того, как называют свои города ташкентцы, ашхабадцы и пекинцы. Пекинчане, так сказать…

Взамен мы разрешаем англоговорящим журналистам называть нашу Москву Moscow и не требуем немедленно переименовать ее в Moskva. Не требуем, чтобы латыши срочно прекратили называть Россию «Кривией» (Krievija). Итальянцы, кстати, тоже позволяют нам говорить Рим, а не Рома. Поляки не видят ущемления своего национального достоинства в том, что их Warszawa по-английски пишется Warsaw (а читается вообще как [восо]), а немцы не требуют от поляков изменить польское название Кельна - Kolonia. Весь мир спокойно относится к тому, что в разных странах одни и те же города могут называться по-разному – и только государства постсоветского пространства видят в сохранении традиционных написаний чуть ли не попытку подрыва собственного суверенитета.

Как говорила моя бабушка, «чтобы это было самой большой вашей проблемой».

Наших читателей почему-то очень волнует написание Алма-Аты. В интернете можно найти довольно много различных дискуссий о том, как писать правильно: Алматы или Алма-Ата – мол, это не разные фонетические варианты одного названия, а два разных слова. В полемическом запале люди вспоминают, что Алматы – прежнее название местности, существовавшее еще до названия Верный (старое название Алма-Аты), что Алматы звучит, может, непривычно, но не так уж дико, что «Алма-Ата» - чушь, если перевести на казахский, в отличие от Алматы… Есть ссылки на то, что официальной смены названия не было, что слово «Алматы» неожиданно для всех появилось в Конституции 1993 года, хотя до этого столица называлась Алма-Ата…

Все эти дискуссии – факт освоения (принятия или отторжения) нового названия казахстанским русскоязычным населением. Можно только посочувствовать этим людям, но, повторюсь, «Фергана.Ру» - российское средство массовой информации, и нам, к счастью, не нужно решать вопрос, как сохранить традиционное привычное написание и при этом не нарушить никакие государственные инструкции.

Наверное, сегодня русским и русскоязычным людям, живущим в Казахстане, уже удобней и говорить, и писать Алматы. Потому что во всех документах, на всех местных картах и во всех местных энциклопедиях пишется официальное государственное название города. Но «Фергана.Ру» будет писать название бывшей столицы Казахстана так, как произносит его подавляющее большинство носителей русского языка в России.

А вот в нашей английской ленте возможно и Almaty, потому что носителям английского языка, по большому счету, вообще все равно, как именно этот город называется, у них нет сложившейся традиции, как говорить: Алматы или Алма-Ата. Отлично, если они вообще догадываются, где этот город расположен. Тут можно вспомнить, как «Берег Слоновой Кости» вдруг превратился в Кот-д’Ивуар, потому что власти этой страны попросили больше не переводить название своего государства. Почему-то в Рунете не кипят страсти, в какой форме лучше употреблять это географическое название. Потому что до этого Берега всем очень далеко…

А до Алма-Аты – близко.

И тут мы подошли, как мне кажется, к самому главному. Не нужно видеть в том, как мы пишем название бывшей столицы Казахстана, проявление русского национализма или неуважение к казахстанскому суверенитету. Это не политика, это всего лишь лингвистика. Вопрос правильного или неправильного русского написания географических названий на постсоветском пространстве нельзя трактовать как вопрос «Ты меня уважаешь?» И пора перестать воспринимать тексты, написанные на русском языке в российских средствах массовой информации, за директивные указания. Да, мы пишем Алма-Ата. А вы у себя в Казахстане пишите Алматы. И никто никого не учит.

Главное, что мы все понимаем, о каком городе идет речь. Пока понимаем.

В конце концов, это чиновникам необходимы точные указания, как писать название того или иного города, - потому что в случае неверного написания созданные и подписанные документы становятся нелегитимны. И здесь уместны и разъяснения президента, и принятие политических решений на уровне МИДа. И если когда-нибудь стараниями политиков, чиновников, картографов, школьных учителей географии или мигрантов частота употребления слова Алма-Ата сойдет на нет, а название Алматы станет для большинства россиян наиболее привычным, и это зафиксируют профессионалы-филологи и лингвисты, то и мы, журналисты, подтянемся.

За нами не заржавеет.

И последнее, о чем хочется сказать. В текстах «Ферганы.Ру» вы можете встретить разные названия одного и того же города, озера или водохранилища. Мы можем написать как Шымкент, так Чимкент, как Ташауз, так и Дашогуз, и на это у нас несколько причин. Во-первых, большинству россиян что Ташауз, что Берег Слоновой Кости – все едино, и говоря то Ташауз, то Дашогуз, мы не нарушаем устоявшуюся традицию (в отличие от Алма-Аты). Во-вторых, поисковые системы Рунета смогут найти этот материал «Ферганы.Ру» как в ответ на запрос «Ташауз», так и на «Дашогуз», что для нас немаловажно. В-третьих, различные названия одного и того же города помогают нашим любознательным читателям разобраться, о каком городе все-таки идет речь. И наконец – мы проводим постоянный мониторинг национальных СМИ, и нам-то название Алматы уже давно не режет глаз. Однако есть некоторые лингвистические правила, которым мы стараемся следовать.

Хотя и на старуху бывает проруха. Главное – без звериной серьезности в этих вопросах. Мы далеки от пафосного китча на тему «сохраним тебя, русская речь, великое русское слово». Мы – не учебник русского языка, не сборник классических литературно-художественных текстов и не академический словарь. Мы – живое средство массовой информации.

«Не делайте из еды культа», - сказал Остап Бендер Паниковскому - и съел огурец сам.

Мария Яновская, шеф-редактор ИА «Фергана.Ру», кандидат филологических наук

Президент Таджикистана повелел: Каждая семья должна купить акции Рогунской ГЭС
2009-12-02 18:58 ИА Фергана.Ру

В Таджикистане каждая семья должна приобрести акции Рогунской ГЭС на сумму не менее 3 тысяч сомони ($690). Об этом 1 декабря заявил президент Таджикистана Эмомали Рахмон в городе Кайраккум в ходе совещания с активом Согдийской области, передает официальный сайт главы государства.

Акции Рогунской ГЭС поступят в свободную продажу 1 января 2010 года. Рахмон уверен, что, в случае всесторонней поддержки, за короткий срок будет собрана необходимая для строительства первой очереди электростанции сумма – 600 миллионов долларов США. «Для этого каждая таджикистанская семья, за исключением малообеспеченных семей, должна приобрести акций на сумму не менее 3 тысяч сомони», - подчеркнул Эмомали Рахмон. А предпринимателей и состоятельных граждан страны он обязал приобрести акции на более крупную сумму.

Исходя из озвученных президентом данных, в 7,5-миллионном Таджикистане проживает более 850 тысяч обеспеченных семей, что несколько расходится с данными Госкомстата республики, который утверждает, что пятьдесят три процента населения страны считаются бедными и семнадцать процентов - критически бедными. Видимо, у главы Таджикистана своя шкала уровня обеспеченности.

Между тем, президент пообещал, что после того, как Рогунская ГЭС будет введена в строй и начнет приносить прибыль, каждый акционер сможет сдать свои акции и вернуть себе свои средства с процентами, либо сохранить за собой все права и ответственность акционеров Рогунской ГЭС, чтобы постоянно получать с нее дивиденды.

При этом Рахмон подчеркнул, что акции Рогунской ГЭС будут продаваться только гражданам Таджикистана, с тем, чтобы этот стратегический объект оставался в исключительной собственности республики.

Рекламную кампанию по приобретению акций Рогуна Рахмон проводит при любом удобном случае и где бы он ни находился – будь то заседание Межгосударственного совета ЕврАзЭС в Минске на уровне глав государств, где таджикский президент призвал своих коллег инвестировать в гидроэнергетические проекты, «имеющие региональное значение», либо обряд обрезания детей из малообеспеченных семей Спитаменского района, где, заметив, что «коллективное решение жизненных проблем сближает людей», он заявил, что «вопрос строительства этой [Рогунской] электростанции является для нас вопросом жизни или смерти» и призвал приобретать акции ГЭС.

Судя по сообщениям в таджикских СМИ, страна, 70 процентов населения которой живут на $40 в месяц, самоотверженно поддержала призывы главы государства. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на заголовки в ленте новостей информагентства Азия-плюс: «Однодневная зарплата бюджетников Куляба будет перечислена на строительство Рогуна, а двухдневная – на приобретение акций ГЭС», «Кайраккум отправляет однодневную зарплату в Рогун», «Таджикская железная дорога» намерена приобрести акции Рогунской ГЭС на сумму $10 млн.», «ПИВТ (Партия исламского возрождения Таджикистана) порекомендовал своим сторонникам приобрести акции Рогуна», «Амонатбонк» планирует выделить на приобретение акций Рогунской ГЭС более $460 тыс.», «Кулябцы продолжают пополнять фонд строительства Рогунской ГЭС»…

И если раньше власти заверяли в добровольном характере участия в строительстве Рогунской ГЭС, то после вчерашнего заявления президента Рахмона о том, что каждая семья ДОЛЖНА инвестировать в ГЭС по $690, работа местных чиновников по сбору этих средств существенно упростится: теперь гражданам страны можно просто приказывать приобретать акции – «президент велел».

Перспектива стать акционером крупнейшей в регионе ГЭС, конечно, заманчива, но лишь в случае, если власти добросовестно сдержат все свои обещания. Напомним, что несколько лет назад таджикские власти уже обращались к жителям страны с просьбой помочь построить Сангтудинскую ГЭС. Средства собирались по всей республике, и гражданам даже раздали специально выпущенные акции. Однако теперь большая часть акций Сангтудинской ГЭС-1 принадлежит России, а Сангтуду-2 строит Иран. Ни о каком возврате народных денег речи не идет, и власти Таджикистана старательно избегают любого упоминания об этом.