Добрый день!
Песня, предложенная сегодня Вашему вниманию, написана для кинофильма "Я
родом из детства". В фильм вошли строфы 1 и 2.
ВЫСОТА
______
Вцепились они в высоту, как в свое.
Огонь минометный, шквальный...
А мы все лезли толпой на нее,
Как на буфет вокзальный.
И крики "ура" застывали во рту,
Когда мы пули глотали.
Семь раз занимали мы ту высоту -
Семь раз мы ее оставляли.
И снова в атаку не хочется всем,
Земля - как горелая каша...
В восьмой раз возьмем мы ее насовсем -
Свое возьмем, кровное, наше!
А можно ее стороной обойти,-
И что мы к ней прицепились?!
Но, видно, уж точно - все судьбы-пути
На этой высотке скрестились.
1965
----------------------------------ВОСПОМИНАНИЯ------------------------------
Из воспоминаний Вениамина Смехова.
(Продолжение)
"Не могу назвать всех элементов его [Высоцкого] "внутреннего сгорания", но
за два ручаюсь: чувство собственного достоинства и жажда полноты жизни.
Последнее, в частности, означает, что освоение трагического материала ролей
было чревато для актера тоской по балансу. Впрочем, как и в его известной
песне "Если я чего решил", обязательно исполнялось все, к чему стремился...
И если не сыграл на сцене комедийных ролей, то властью автора населил ими
многие песни, а уж как Высоцкий перевоплощался и как умел рассмешить своими
Ванями-Зинами, Серегами всю необъятную аудиторию слушателей - давно всем
известно.
А на сцене был такой случай. Заболел артист, игравший предводителя
"женского батальона мгновенной смерти" в шаржевой сцене "Десяти дней...".
Срочно вошел в эпизод Высоцкий (чем-то он, кажется, провинился, и срочный
ввод смягчил бы "срочные выводы" дирекции в адрес непослушного.) На сцене
вся труппа - фарсовое изображение встречи Керенского с "боевыми" дамочками,
все шумят, пищат и "в воздух чепчики бросают". Батальон под команду
Высоцкого шагает, перестраивается, выкликает лозунги верности премьеру...
Вместо ожидаемой нервозности ввод товарища вызвал у нас дружный приступ
хохота, еле удержались на ногах... Я хватался за соседей и плакал от смеха,
клянусь! Такой выбежал зачуханный, с нервным тиком (от обожания
начальства!), одуревший от близости Керенского - Губенко солдафончик! И так
он крыл своих воительниц, и эдак... и воет, и носится, и сам готов за них
- "на грудь четвертого человека равняйсь!" - все сравнять... То прости, то
рявкает, а то успевает премьеру на бегу осклабиться жалкенько -
унтер-пришибейски и чаплински одновременно..."
(Продолжение следует)
_________________________________
До встречи в выходные! Счастливо!
*********************************