• 2016-01-12 00:09 Из Крыма сделают колонию?
• 2016-01-12 00:14 Китай падает и тянет вниз Россию
• 2016-01-12 02:28 У России три принципиально различных курса в будущее — и она идет по худшему…

В понедельник продолжился «ценопад» на мировом рынке углеводородов. Стоимость мартовских фьючерсов на североморскую нефтяную смесь марки Brent снизилась до 33,24 доллара за баррель. Февральские фьючерсы на нефть марки WTI могут побить собственный антирекорд десятилетней давности. 11 января их уже можно было приобрести по цене всего 32,55 доллара за «бочку».

Эксперты связывают продолжение понижательного тренда 2015 года с неблагоприятными оценками перспектив китайской экономики. Дело в том, что Китай выступает вторым по величине в мире потребителем нефти после США. Соответственно, экономическое состояние КНР оказывает непосредственное влияние на уровень спроса на нефтяных рынках.

В случае продолжения наметившегося спада проблема избытка предложения энергоносителей для стран-экспортёров (включая Россию) обострится. Заявление главы Центра исследования развития при Госсовете КНР Ли Вея дополнительно подстегнуло «медвежьи» настроения на мировых сырьевых площадках. По мнению китайского официального лица, КНР будет сложно в период с 2016 по 2020 год достигнуть экономического роста выше 6,5%. Напомним, на протяжении почти трёх десятилетий ВВП, производимый «мировой фабрикой», почти ежегодно увеличивался на 10%.

Впрочем, товарища Ли Вея трудно обвинить в алармизме — о завершении эпохи «китайского экономического чуда» свидетельствует состояние китайского фондового рынка, который, по-прежнему, серьёзно лихорадит. Котировки местных компаний ползут вниз. Так, по итогам торгов 11 января основной фондовый индекс Shanghai Composite снизился на 5,32%. Высокотехнологичный индекс ChiNext рухнул сразу на 6,34%. В свою очередь, индекс SZSE Component на Шэньчжэньской бирже, где торгуются акции большинства крупнейших и наиболее ликвидных госкомпаний просел на 6,21%.

Торможение одного из основных «локомотивов» мировой экономики (КНР, США, ЕС) не осталось незамеченным игроками на региональном рынке стран АТР. Японский индекс Nikkei 225 опустился на 0,39%, гонконгский Hang Seng — на 2,33%, южнокорейский Kosdaq — на 1,11%, тайваньский Taiex — на 1,34%, сингапурский Straits Times Index — на 2,11%.

Заместитель генерального директора Центра политической информации Алексей Панин отмечает, что для китайской экономики падение цен на энергоносители это благо.

— Поскольку оно позволяет снижать издержки и направлять высвободившиеся денежные ресурсы на инвестиции.

— Почему в таком случае указанный драйвер экономического роста в Китае не работает?

— Об этом я скажу отдельно. Хотел бы заметить, что у многих специалистов давно возникают вопросы по поводу завышения официальной экономической статистики ведомствами КНР. 10% экономического роста на протяжении трёх десятилетий — это очень серьёзный показатель.

На фоне того спада, который наблюдался в этой стране во втором полугодии 2015 г., показать экономический рост на уровне 6,5% будет практически невозможно. Представители делового сообщества стран АТР ставят под сомнение такой прогноз. По данным наших коллег из этого региона, Китай стагнирует или, вообще, показывает отрицательные темпы роста.

— На чём основана такая оценка?

— Есть такой важный индикатор экономического состояния как грузоперевозки. Они сократились в прошлом году.

Не менее показательны панические настроения на китайских фондовых площадках. Трудно поверить, что в Китае на высшем руководящем уровне собраны гении, которые способны обеспечить рост в любой ситуации. Лично у меня есть подозрение, что официальная статистика в КНР приукрашивает действительность.

И это несоответствие превращается в глобальную макроэкономическую проблему. Безусловно, китайская экономика сильно пострадала от лопнувшего «пузыря» на фондовом рынке. Это явление изучено уже «вдоль и поперёк». О чём тут можно говорить, если на фондовые площадки выходили даже люди, которые не умеют читать. Все хотели заработать на фальшивом росте. В то время, когда многие позиции следовало закрывать, а не открывать.

— Если всё так плохо, то почему китайская экономика ещё держится на плаву?

— Что означает экономический рост, вообще? Он может быть обеспечен двумя способами. Либо за счёт пропорционального увеличения рабочих мест. И, как следствие, роста производства товаров и услуг. Второй вариант — это повышение производительности труда на соответствующую величину. Трудоспособное население Китая не увеличивается такими темпами, чтобы можно было обеспечить рост экономики на пресловутые 7%.

— Это как-то связано с нашумевшим решением «разрешить» китайским семьям рожать второго ребёнка?

— На самом деле, не исключено. С другой стороны, резко изменился демографический профиль китайского населения. Если существующая тенденция сохранится, то может возникнуть ситуация, когда на полмиллиарда пенсионеров будут приходиться 400 млн. граждан трудоспособного возраста. Так что для Китая проблема старения населения острее, чем в США или в России.

Возвращаясь к заявленной теме. Едва ли рост экономики КНР в наступившем году будет отрицательным, но и запланированных 6,5% достичь не удастся. Скорее всего, будет стагнация.

— Как это отразится на состоянии российской и мировой экономики?

— Разумеется, негативно. И дело даже не в том, что Китай будет снижать энергопотребление. Всё-таки углеводороды (ВСТО, «Сила Сибири») законтрактованы на долгий срок. И если нефть можно купить не только в России, то газ это в большей степени региональный товар. Хотя по мере развития рынка СПГ, он тоже становится более доступным.

Проблема в том, что после обострения конфронтации с Западом и начала санкционной войны мы рассчитывали переориентировать свои экономические связи на Китай и соседние страны региона. То есть, совершить пресловутый «разворот на Восток». Наибольшие ставки делались на торговлю с Китаем. Однако товарооборот между нашими странами в прошлом году не только не увеличился, а даже упал на треть. Вдобавок выяснилось, что Китай в качестве инвестора тоже не слишком надёжный партнёр. Если Пекин и даёт деньги, то только под выгодные для себя логистические проекты.

Причем аналогичная ситуация складывается во всём Азиатско-Тихоокеанском регионе. Неслучайно, что почти одновременно с обвалом на китайских биржах, просели фондовые индексы в таких странах как Южная Корея, Сингапур, Малайзия, Япония, Тайвань.

Так что повернуть на Восток будет проблематично. Нам придётся конкурировать здесь как с имеющимися игроками, так и с новыми. Речь идёт о создаваемой США зоне Транстихоокеанского партнёрства. Фактически это будет американская вотчина. Поэтому чудес ожидать не стоит.

Не думаю, что экономический спад в КНР приведёт к замораживанию совместных энергетических проектов (кроме, возможно, строительства газопровода «Алтай). Поскольку в масштабах китайской экономики они незначительны. Другое дело, что вкупе с неблагоприятной ценовой конъюнктурой их рентабельность для РФ может сильно уменьшиться.

Директор российско-китайского центра Финансового университета при Правительстве РФ Николай Котляров считает, что китайская экономика была обречена на спад.

— Этот тренд просматривался еще в 2012 году, о чём говорили на съезде компартии КНР. Снижение темпов роста связано с целым рядом факторов. Главным образом, оно обусловлено структурной перестройкой китайской экономики.

— В чём она заключается?

— Приведу пример — китайцы начинают вкладывать серьёзные деньги в экологические технологии. Не секрет, что уровень загрязнения окружающей среды в Китае превысил все допустимые пределы. В Пекине стоит такой смог, что люди ходят по городу в респираторах.

Вторая проблема — это удорожание рабочей силы. В результате многие инвесторы переносят производства в более дешевые страны Юго-Восточной Азии.

— Это весьма странно — в Китае большая часть населения до сих пор проживает в сельской местности. Разве это не говорит о том, что потенциал рынка дешёвой рабочей силы в КНР ещё не исчерпан?

— Действительно, многие сельские жители, по-прежнему, перебираются в города и демпингуют на рынке труда. Внутренняя миграция в Китае составляет около 100 млн. человек в год. Это создаёт немалые трудности, связанные с перенаселённостью и растущей нагрузкой на инфраструктуру городов (дороги, транспорт, жильё). Решение этой проблемы также требует огромных вложений.

В Китае активно возникают посёлки городского типа. Это своеобразные барьеры на пути крестьян в крупные города. Просто жители деревень перестают заниматься сельским хозяйством, а работают на местных промышленных предприятиях. Понятно, что переобучение, инвестиции в производство требуют больших средств.

Третий важный фактор — это замедление мировой экономики. Многие экспортные китайские товары после кризиса, который начался в 2008 году, перестали находить спрос на внешних рынках. В первую очередь, на американском.

— Власти США, как известно, примерно в то же время поставили задачу реиндустриализации своей экономики…

— Абсолютно верно. Это была антикризисная мера. С другой стороны, Вашингтон проявлял недовольство растущей зависимостью от импорта из страны, которая воспринимается чуть ли не как главный геополитический конкурент Америки. Хотя китайские товары до сих пор объективно дешевле американских.

Тем не менее, многие ТНК, которые ещё в 1980 гг. перенесли своё производство в Китай, сегодня занимаются промышленной «репатриацией». Китайцы почувствовали уязвимость своего положения от западных рынков сбыта и объявили в 2008 году программу стимулирования платежеспособного спроса в самом Китае.

В результате в стране появилась избыточная рабочая сила. Снижение динамики роста ВВП на 1% в год приводит к тому, что без работы остаются от 20 до 30 млн. человек.

— С чем тогда связано удорожание рабочей силы — рост безработицы, по идее, даёт противоположный эффект?

— Для китайских властей приоритетной задачей остаётся поддержание социальной стабильности, чтобы избежать повторения событий 1989 года. Вот почему они просто вынуждены финансировать убыточные госпредприятия, на которых работают миллионы людей.

Низкие цены на сырьё в таких условиях уже не играют роль экономического «локомотива». После 2008 года, когда американская экономика резко просела, китайцы фактически «тащили» за собой вверх весь мир. Они продолжают это делать и сейчас, но в меньшей степени. Зато в прошлом году американцы оказались в плюсе.

— Поможет ли китайским экспортёрам девальвация юаня?

— Думаю, что летняя девальвация была согласована с МВФ. Поскольку юань был включен в состав корзины резервных валют. С другой стороны, американцы, конечно, всегда болезненно реагируют на ослабление юаня. Хотя в последние лет десять он только рос. Тем не менее, в Минторговли США считают, что китайцы пытаются демпинговать.

При этом существуют определённые ограничители для девальвации китайской валюты. Потому что американцы сразу начинают вводить разного рода ограничения, закрывая свой рынок от китайских товаров.

Что касается России, то девальвация юаня играет нам на руку — рубль сильно ослаб, что привело к удорожанию китайских промышленных товаров.

— Зато мы получаем пространство для манёвра в рамках импортозамещения…

— Не уверен, что нам удастся этим воспользоваться. Это связано и с падением платежеспособного спроса в РФ, и с запретительно высокими процентными ставками по кредитам, и много с чем ещё. Многие люди просто перестали покупать китайские товары, некоторые фирмы распродают склады и банкротятся. С точки зрения интересов импортёров, полегчавший юань это совсем неплохо.

Безусловно, торможение экономики КНР усугубит и без того крайне неблагоприятную для бюджета РФ ситуацию на мировом рынке энергоносителей и сырья.

До 2015 года Китай был нашим ведущим торговым партнёром с товарооборотом почти в $ 98 млрд. Больше мы торговали только со странами ЕС, взятыми совокупно. В этом плане мы не заинтересованы в торможении китайской экономики. Я считаю, что меньше 6% в год точно не будет. Китайцы просто не могут себе этого позволить. Другой вопрос, что рост будет иметь экстенсивный характер. Компартия будет любыми средствами поддерживать занятость населения.

Москве же сделать однозначную ставку на Китай не получится. Пресловутый «восточный разворот» — это больше из разряда публичной риторики в ответ на введение санкций со стороны Запада. В реальной жизни России всё равно придётся проводить диверсифицированную экономическую политику. И, вообще, нужно больше рассчитывать на себя. Не надеясь, что Китай будет «тащить» российскую сырьевую экономику или поможет модернизировать её.

Кстати, если на китайских биржах дешевеют акции местных компаний, можно было бы воспользоваться этой ситуацией и приобрести некоторые из них. Хотя китайский фондовый рынок практически закрыт для иностранцев. Власти предъявляют достаточно серьёзные требования для входа институциональных инвесторов.

Реальная Россия: прежде чем выздороветь, надо не умереть

Сегодня в мире значимы и противостоят друг другу, продвигая свои идеи и ценности, арабская, европейская, индийская, китайская, североамериканская (англо-саксонская) и японская локальные цивилизации (по алфавиту, а не по влиянию).

Россия в качестве локальной (Русской) цивилизации пребывает в латентном состоянии, ибо ее ценностные самоидентификация и позиционирование не продекларированы. Более 25 лет находясь в состоянии концептуальной неопределенности, российское общество внутри себя не может договориться, какую идеологию принять в качестве общегражданской:

— созидательную, основанную на собственной самодостаточности и принципе соборности («один для всех и все для одного»)

— или паразитическую: «бери от жизни все, живи сам (за счет других) и позволяй другим умирать».

При этом общегражданскую (государственную) идеологию в России запретили в принципе.

Мироустройство претерпевает цивилизационные трансформации: человечество находится в процессе перехода в принципиально новую стадию своего развития — и Россия как самодостаточная суверенная страна Русской цивилизации должна и способна явить концептуальный пример целенаправленных эволюционных действий по проявлению нового типа мироустройства, в основе которого — хозяйствование ради жизни (самодостаточное), а не ради прибыли (рыночное) и формирование «человека общинного» (homo communal), а не «свободного эгоиста» (homo economicus).

Человечество делает выбор, что важнее: «доход на душу населения» или «состояние души народа».

Пока же миром прочно овладела — а Россию завоевывает — манипуляция, искусно проводимая и поддерживаемая транснациональными корпорациями: «рост материального потребления человека — путь к процветанию человечества».

Это вещевая булимия.

История учит (но никто не учится). Более столетия человечество, сконцентрированное на «росте материального потребления», управляемо сотрясалось, сотрясается и будет сотрясаться финансовыми и социально-экономическими кризисами в интересах небольшой группы людей, весьма материально могущественной. Для этого ими созданы фонды, щедро финансирующие Систему:

— институты, разрабатывающие целевые программы манипуляций сознанием и поведением;

— СМИ, пропагандирующие «ценности» этих программ;

— агенты влияния (коррупционеры), легализующие «интересы эксклюзивных корпораций».

Это факт. Как только средний класс «золотого миллиарда», умирая на службе, периодически достигает комфортного уровня благосостояния, всегда «из ниоткуда» возникает коллапс, загоняющий «в стойло» всех возомнивших себя материально независимыми.

С «другими» миллиардами населения — еще хуже. По мнению истеблишмента «золотого миллиарда», «другие» холопствовали, холопствуют и планируются к холопствованию.

Ключевая опасность для России в том, что ее протоэлита мнит себя частью «золотого миллиарда», храня на его территориях свои деньги, своих детей и свою недвижимость. Но там их, мягко говоря, не приветят, а потому загоняли, загоняют и будут загонять «в стойло». Что уж говорить о рядовом российском народе.

У России вырисовываются три курса в будущее: либо дорога в протекторат западной цивилизации, либо возврат к реализации советского (коммунистического) проекта (естественно, на качественно ином уровне), либо трансформация в открытую самодостаточную суверенную страну Русской цивилизации.

Первая «дорожная карта»: «Интеграция России в глобальный корпоративизм». Это нынешний путь России — дорога в протекторат западной цивилизации, ориентированной на рост материального потребления человека, на получение сверхприбыли.

Интеграция в глобальный корпоративизм не требует внесения принципиальных изменений в жизнедеятельность страны.

В экономике это следование Вашингтонскому консенсусу, с патриотическими бзиками типа:

— декоративное импортозамещение;

— фрагментарная деофшоризация экономики (по принципу «лови вора»);

— заманивание авантюрных венчурных капиталистов в Сколково для работы «на Запад», ибо своя реальная экономика — в бессильной прострации;

— иные ситуационно-суетливые движения на основе внесистемных коррупциогенных «нацпроектов».

Во внутренней политике — кнутом и пряником, в рамках круговой поруки — ситуативное управление страной, приоритетом которого являются интересы социального класса «чиновников всех уровней и сросшихся с ними депутатов и полицейских, судей и прокуроров, руководителей государственных и частных сырьевых офшорно ориентированных корпораций».

Но свобода этого класса — в рамках клетки. При этом ввиду неоднородности российской протоэлиты клеток несколько, а свобода разновекторна:

— Одна часть протоэлиты (имеющая корни в «Семье») — последыши «американской» группировки с публичным идеологом Бжезинским, декларирующей доминирование США, с выделением своим приверженцам грантов Госдепа — порционных лакомств с барского стола.

— Другая часть («патриоты во власти») кооперируется с группировкой менял, инициирующей через Киссинджера управляемо многополярный мир. С играми типа БРИКС и Таможенный союз (но осторожненько, как показала Украина, не затрагивая интересы США).

— Третья часть (финансово-экономический блок правительства России) — вассалы «фининтерна», выжигающего долларом все живое вокруг МВФ, Всемирного банка и ВТО.

Пора осознать: либо — срочно — отстраняются от должностей как минимум вассалы «фининтерна», либо придется смириться с тем, что «политика есть концентрированное выражение экономики». А потому на сегодняшний день «имеем, что имеем»: если Джон из штата Алабама потеряет работу, то в России тупо обрушатся котировки акций и курс рубля, а кредитные ставки взлетят вверх. Довели державу, однако…

Социальная сфера в России — это производство много шума и… ничего.

Народ зомбируется через СМИ пониманием того, что «все в порядке, осознанно и под контролем». При этом:

— диктат политики ценообразования картельными объединениями как банков, так и логистических, сервисных, сырьевых, торговых, транспортных, энергетических субъектов хозяйствования, якобы рыночных;

— национальное самосознание закапывается в латентное состояние;

— национальные трудовые кадры замещаются мигрантами;

— многолетние успокаивающие мантры об управлении инфляцией — пока и давно — безуспешны и никак не влияют на рост цен на продукты питания, лекарства, ТНП, электроэнергию, бензин, услуги (в том числе образовательные и медицинские) — на все.

«Западный» глобальный проект устраивает российскую протоэлиту хотя бы потому, что ее деньги, дети и недвижимость находятся на его территориях. Однако это путь в никуда, ибо сегодня он породил фактические — неоспоримые — проблемы России: игнорирование запроса российского общества, безликость и бесцельность государства, казнокрадство, десуверенизацию страны, ростовщичество и асоциальность денежно-кредитной системы.

Вторая «дорожная карта»: «Возврат России — на качественно ином уровне — к реализации советского (коммунистического) проекта». Это упущенная возможность.

Сегодня уже никто не скажет, мог ли Советский Союз построить процветающее социальное государство, разрешив частный малый и средний бизнес и дождавшись времени интернета, нано- и биотехнологий, а также 36 долларов за барель нефти (не говоря уже о 100). Похоже, мог.

Советский проект достиг точки бифуркации 30 лет назад, но вместо того чтобы перейти на качественно новый уровень, подобный китайскому экономическому чуду, к которому СССР в то время был готов несравненно лучше, чем сам Китай, страна была ввергнута в хаос перестройки и доктринного шока.

Возврата к советскому проекту нет. Остается гордиться тем, что он повлиял на все существенные цивилизационные трансформации ХХ века: нейтрализация фашизма, демонтаж колониальной системы, зарождение социального государства на Западе, укрепление цивилизаций Азии.

Однако сегодняшняя власть при планировании развития страны — а заняться им все равно придется — обязана учесть его позитивный опыт:

— Советский проект породил тип промышленного предприятия, в котором производство было неразрывно переплетено с поддержанием важнейших условий жизни работников, членов их семей и города в целом. Эта взаимосвязь, идущая от традиции общинной жизни, настолько прочно вошла в массовое сознание, что участие субъектов хозяйствования в градообразовании и жизнеобеспечении работников казалось естественным и обязательным. Более того, кооперация производства с «жизнью» проявила себя существенным источником экономической эффективности, а человек, будучи членом производственного коллектива, «фундамента — наряду с семьей — советского общества», приобретал самоуважение и уверенность в сегодняшнем и завтрашнем днях.

— Советский проект показал, что есть тип хозяйства, при котором ценности и усилия складываются, а не обмениваются — так, что все участники пользуются созданным сообща целым. Правление либералов в экономике заставило забыть, что хозяйство — это не только машина в состоянии равновесия, которая работает на основе купли-продажи, эквивалентного обмена. Безусловно, специализация и разделение — это источник эффективности. Но диалектика говорит о том, что не меньший источник эффективности — соединение и кооперация. Какая комбинация выгоднее, зависит от конкретных условий. Но именно сложение ресурсов без их купли-продажи позволило советскому плановому хозяйству СССР очень быстро восстановиться после колоссальных разрушений 1941–1945 годов. Опыт советской экономики показал, что в процессе формирования фундамента жизнеспособности страны именно соединение и сотрудничество эффективнее, нежели обмен и конкуренция. Похоже, что сегодня это информация к серьезным размышлениям, прежде всего в сферах денежно-кредитной и промышленной политики (основой которой должно стать формирование вертикально интегрированных наукоемких производственных госкорпораций и госкорпораций критически важного спроса).

— Большинство людей и бюджет хотят возврата в общественную собственность — в казну — природных ресурсов страны. Даже сегодня, после глубокого промывания мозгов, в массовом сознании не произошло поворота к частной собственности на основные средства производства. Понятно, что нет возврата к бюрократическому советскому социализму, но без обобществления ключевых средств производства — недр, сырья, лесов, воды и пахотной земли (передаваемой в бессрочную обусловленную аренду) — Россия так и останется страной с запредельными казнокрадством, спекуляциями и социальным расслоением, невозможными, кстати, в рамках советского проекта. Пора осознать: значительное количество социальных и экономических основ советского проекта стали базовыми для всех локальных цивилизаций. Даже западный проект базируется на корпоративном социализме. Россия же выступает в исторически постоянном образе Ивана, не помнящего родства.

Важно, программируя будущее, помнить о главных традициях российского общества, отличных от западного устройства:

— российский человек — общинный, а не «свободный индивидуум»;

— хозяйство в России — ради жизни (самодостаточное), а не ради прибыли (рыночная экономика);

— российское государственное устройство — патерналистское идеократическое, а не либерально-демократическое по западному типу;

— в России легитимация строя всегда была сверху, через общую идею справедливости, а не через «рынок голосов»;

— российская метафора общества — семья, трудовой коллектив, а не рынок конкурирующих атомарных индивидов.

Ключевое здесь — хозяйствование ради жизни и формирование «человека общинного». Это предполагает деятельность, ориентированную в первую очередь на удовлетворение внутренних потребностей субъектов российской жизнедеятельности, в то время как экспорт природных ресурсов — приоритетно — осуществляется в целях планового обеспечения критически необходимого импорта и расчетного пополнения золотовалютных резервов страны.

Для России бессмысленно и невозможно возвращение к советскому проекту, несмотря на его значительную электоральную поддержку со стороны старшего поколения российских граждан, испытывающих отнюдь не беспочвенные ностальгические воспоминания. Но взять лучшее из него в будущее России — это обязанность патриотично настроенного руководства страны.

Третья «дорожная карта»: «Преобразование России в открытую самодостаточную суверенную страну Русской цивилизации».

Именно этот план соответствует российскому национальному самосознанию, в основе которого понимание того, что «в России есть все» и ее народ всегда мечтал увидеть свою Родину могущественным, самодостаточным и ни от кого не зависящим государством, со своими духовностью и культурой. А мудрая власть в цивилизационно позиционирующемся государстве всегда опирается на национальное самосознание и на собственные ресурсы, входя в прагматичные отношения с той или иной локальной цивилизацией.

Предлагаемая «дорожная карта» жизнеспособна еще и потому, что соответствует сущности национального характера: вера в возможность обеспечения всеобщего счастья («всемерная отзывчивость русской души»); убежденность, что принесет его всему миру Россия («мессианизм русской души») в кратчайший срок («максимализм русской души»); готовность к неимоверным усилиям для достижения этого («самопожертвование русской души»).

Назрела необходимость разработать и реализовать собственный — «русский» — проект цивилизационного развития России.

Этот проект должен быть альтернативен западному (англо-саксонскому и западноевропейскому), японскому, китайскому и индийскому, юго-восточному азиатскому и ближневосточному арабскому замыслам. Альтернативность проекта заключается не в конкретных разночтениях, а в ином смысле цивилизации. В другом наборе функций государства, которое должно их последовательно реализовывать.

Шанс России в том, что «западный» проект вошел в кризис, и разногласия между группами влияния в нем стали принципиальнее, чем противоречия между Западом и остальным миром. А на «расколе» можно — и нужно — играть. Именно маневрирование между различными частями не единого «западного» проекта уже делало из России великую державу (СССР).

Политическая власть в России либо осознает насущность перемен, либо будет сменена. Экономическую власть в России надо менять немедленно.

Организация «Русский выбор» и СМИ «Русская планета» вносят свой вклад в неизбежный процесс цивилизационной трансформации устройства российского государства и общества.

Предлагаем власти не мучиться с бесперспективными правительственными начинаниями типа стратегий — вначале 2020, затем 2030, теперь уже вроде бы 2035 (столько не живут). Деньги на разработки тратятся значительные (с точки зрения пенсионеров и матерей-одиночек), а результаты по факту пшиковые.

Возьмите за основу наш проект «Россия — открытая самодостаточная суверенная страна Русской цивилизации», в котором проанализированы и решены фактические проблемы страны, предложены концептуальные и методические принципы, решения и наставления по программно-целевому обустройству России на основе «Веера целей для страны».

Предлагаемый третий путь нацелен на создание условий для удовлетворения человеческих потребностей, для гармоничного развития и самореализации каждой личности — с прорывом государства из пятого технологического уклада в седьмой (минуя шестой). Этот путь ориентирован на хозяйствование «ради жизни». Все материальное — в силу действия новых условий развития — будет прикладываться в зависимости от индивидуальных и коллективных предпочтений гражданина.

Для возврата России в число активных локальных цивилизаций в проекте:

— Сформирован образ России будущего на основе провозглашения замысла российской государственности и наставлений, алгоритмизирующих процессы воплощения замысла в рамках утвержденной и соблюдаемой долгосрочной концептуальной модели замышленного государства.

— Разработан и механизм воплощения замысла российской государственности, который подразумевает решение как текущей задачи страны «Сохранение народно-хозяйственного комплекса России» (на основе реализации предлагаемой нами программы-2017 «Россия — самодостаточная страна»), так и тактической задачи страны: «Формирование самодостаточности и восстановление суверенитета России».

Наши предложения являются лишь одним из вариантов цивилизационного проекта развития России. Возможны вариации, но немыслимо отсутствие проекта.