Литературное чтиво Выпуск 25 (451) от 2007-04-09    Кристофер ПАОЛИНИ "ЭРАГОН"         53. Благослови ребёнка, Аргетлам!      Выйдя из кабинета Аджихада, Эрагон с наслаждением потянулся, все тело у него затекло от долгого сидения. Двойники, ожидавшие у дверей, меж тем зашли к Аджихаду. Эрагон повернулся к Орику:      - Мне искренне жаль, что из-за меня ты попал в беду!      - Подумаешь, беда! - презрительно воскликнул Орик и дёрнул себя за бороду. - Тем более что Аджихад поручил мне именно то, что я хотел.      Даже Сапфира была удивлена этим заявлением.      - Неужели ты хочешь сказать, что хотел оставить все свои прежние дела и обязанности ради того, чтобы нянчиться со мной? - спросил Эрагон.      И гном спокойно ответил, глядя ему прямо в глаза:      - Аджихад - прекрасный руководитель и отлично умеет поддерживать порядок, соблюдая при этом справедливость. Он наказал меня за невыполнение его приказа, но я ведь ещё и подданный короля Хротгара. И, будучи подданным короля гномов, волен поступать так, как считаю нужным.      И Эрагон понял свою ошибку, он совсем позабыл и о двойном подчинении Орика, и о существующем в Тронжхайме двоевластии.      - Аджихад, стало быть, даже угодил тебе? Орик тихо засмеялся:      - Именно так! И теперь Двойникам уже не на что жаловаться. Правда, это ещё больше их разозлит! Аджихад очень хитёр. Ладно, приятель, пошли, ты ведь наверняка голоден. Да и дракона твоего ещё надо устроить.      Сапфира возмущённо зашипела.      - Её зовут Сапфира, - сказал Эрагон гному, и тот почтительно поклонился:      - Прошу прощения, госпожа дракониха, теперь буду знать. - Он снял со стены оранжевую лампу и повёл их по коридору.      - Скажи, есть ли в Фартхен Дуре ещё люди, владеющие магией? - спросил Эрагон, стараясь поспевать за удивительно быстро шагавшим гномом и все время прикрывать рукой печать, выбитую на ножнах Заррока.      - Их не слишком много, - пожал плечами Орик. - Да и умеют они, самое большее, всякие царапины лечить. Сейчас все их усилия брошены на исцеление Арьи.      - Но Двойники-то, похоже, в этом не участвуют?      - Ои, - буркнул Орик. - Да их искусство и не предназначено для лечения. Их таланты хороши для плетения заговоров или разработки планов захвата власти - причём в ущерб всему остальному... Дейнор, предшественник Аджихада, позволил им примкнуть к варденам, потому что нуждался в их помощи. Трудно противостоять слугам Империи без помощи магии, а такие колдуны порой способны полностью контролировать ситуацию на поле боя. Если честно, гнусная парочка, но они вполне находят себе применение.      Они вошли в один из тех основных тоннелей, что делили Тронжхайм на четыре части. Там было довольно много людей и гномов, их шаги гулким эхом отражались от полированных мраморных стен тоннеля. Но стоило Сапфире появиться в проходе, как тут же смолкли все разговоры и шум шагов. Вокруг неё тут же собралась толпа. Орик, не обращая внимания на зевак, свернул влево, направляясь к одному из выходов.      - Куда мы идём? - спросил Эрагон.      - Нам надо выйти из внутренних коридоров, чтобы Сапфира могла взлететь и устроиться в помещении, отведённом для драконов - оно находится над Исидар Митримом, Звёздным Сапфиром, его ещё называют Звёздной Розой. Там нет крыши - только вершина Тронжхайма, ведь Фартхен Дур находится в кратере бывшего вулкана. Так что Сапфира сможет беспрепятственно улетать и прилетать, когда ей заблагорассудится. В Исидар Митриме всегда останавливались Всадники, посещая Тронжхайм.      - А без крыши ей не будет слишком холодно и сыро? - спросил Эрагон.      - Нет, - мотнул головой Орик. - Фартхен Дур хорошо защищён от ветра, дождя и снега. Кроме того, в стенах Исидар Митрима устроены специальные пещеры для драконов. Там тоже очень красиво, стены и пол из мрамора... Единственное, чего, пожалуй, следует опасаться, это гигантские сосульки - падая, они могут разрубить пополам лошадь, такое не раз бывало.      "Я прекрасно там устроюсь, - мысленно заверила Эрагона Сапфира. - В мраморной пещере и на большой высоте мне будет гораздо безопаснее, чем в любом другом месте - во всяком случае, из тех, где мы в последнее время останавливались".      "Может быть... А как ты думаешь, с Муртагом все будет хорошо?"      "Аджихад производит впечатление честного и благородного человека. Если Муртаг не попытается бежать, думаю, ничего особенно страшного ему не грозит".      Эрагону не хотелось больше ни о чем думать, он прямо-таки устал от раздумий, и в голове у него был туман - слишком резко изменилась ситуация по сравнению со вчерашним днём. Их сумасшедшее бегство из Гиллида наконец завершилось, но он словно все ещё продолжал бежать куда-то, не в силах остановиться.      - А где наши кони? - спросил он у Орика.      - В конюшнях, а конюшни возле ворот. Если хочешь, можем сперва зайти туда.      Они вышли из Тронжхайма через те же ворота, через которые и вошли вчера. Золотые грифоны блестели, точно в солнечных лучах, в свете сотен светильников. Пока они беседовали с Аджихадом, солнце успело подняться значительно выше, и теперь его лучи уже не попадали в Фартхен Дур сквозь жерло кратера, и без них пространство внутри горы погрузилось в бархатистый полумрак. Единственным источником света служил сам Тронжхайм, причём свет, исходивший от города-горы, был настолько ярок, что и в нескольких сотнях футов от него было светло как днём.      Орик указал на белую вершину Тронжхайма и сказал Сапфире:      - Там тебя ожидает свежее мясо и чистейшая вода из горного источника. Выбирай себе любую пещеру, и тебе сразу приготовят постель и больше тебя не побеспокоят.      - А я думал, что мы будем жить вместе, - разочарованно протянул Эрагон. - Мне бы не хотелось жить отдельно от Сапфиры.      - Ты - Всадник, Эрагон, - почтительно склонил голову Орик, - и я сделаю все, чтобы устроить тебя как можно удобнее, но Сапфире, право же, лучше подождать в Исидар Митриме, пока ты хотя бы поешь. К тому же, тоннели, ведущие в столовую, недостаточно для неё просторны.      - А почему бы мне не поесть прямо в её пещере?      - Да потому что еду готовят здесь, внизу, и тащить её наверх - нелёгкий труд. Если желаешь, можно, конечно, послать туда слуг с подносами, только это займёт много времени. Правда, тогда ты сможешь поесть вместе с Сапфирой.      "Он действительно хочет сделать для меня все возможное", - думал Эрагон. Впрочем, тон, которым Орик произнёс последние слова, заставил его усомниться в этом. Может быть, стремление разлучить его с Сапфирой хоть ненадолго - это какая-нибудь очередная проверка?      "Устала я, - услышал он голос Сапфиры. - Пожалуй, мне действительно стоит сейчас отправиться в пещеру для драконов... Ступай поешь, а потом приходи ко мне. Очень неплохо будет отдохнуть вместе, не опасаясь ни диких зверей, ни врагов. Слишком уж много трудностей выпало на нашу долю..."      Эрагон задумчиво поглядел на неё, потом повернулся к Орику:      - Хорошо, я поем внизу.      Гном улыбнулся, явно довольный. Эрагон расседлал Сапфиру, чтобы ничто не мешало ей отдыхать.      "Возьмёшь с собой Заррок?" - спросил он у неё.      "Да, - и дракониха сгребла лапой меч и седло. - А лук все-таки лучше оставь при себе. Мы должны, конечно, доверять этим людям, но и глупостей себе позволять тоже не стоит".      "Ты права", - ответил Эрагон, слегка обеспокоенный.      Стремительным прыжком Сапфира взмыла в воздух. Зашумели её крылья, и вскоре она исчезла за сиявшей в вышине вершиной Тронжхайма. Орик с облегчением вздохнул и заметил:      - Да, парень, тебе здорово повезло! Мне и самому порой хочется вот так вознестись в поднебесье и вольно парить над высокими утёсами, подобно коршуну. Какое это, должно быть, захватывающее ощущение!      А впрочем, на земле я чувствую себя гораздо увереннее! А ещё лучше - под землёй. - Он громко хлопнул в ладоши и спохватился. - Прошу прощения, я, кажется, забываю о своих обязанностях! Мне следовало бы помнить, что ты ничего не ел с тех пор, как Двойники угостили тебя тем жалким ужином. Идём, отыщем поваров и попросим у них чего-нибудь посущественнее!      Эрагон следом за гномом вернулся в Тронжхайм, и они долго петляли по лабиринту коридоров и переходов, пока не добрались наконец до просторного продолговатой формы зала с невысокими каменными столами, сделанными, по всей видимости, специально для гномов. Позади длинной стойки в сложенном из мыльного камня огромном очаге жарко горел огонь.      Орик сказал несколько слов на незнакомом Эрагону языке, и какой-то толстый краснолицый гном тут же подал им каменные тарелки с жареной рыбой и тушёными грибами. Взяв поднос с едой, Орик повёл Эрагона по лестнице куда-то наверх, в небольшой альков, вырубленный во внешней стене Тронжхайма. Там они и уселись прямо на пол, по-турецки скрестив ноги. Эрагон без лишних слов накинулся на еду.      Когда тарелки опустели, Орик удовлетворённо вздохнул и достал трубку с длинным мундштуком. Раскурив её, он сказал:      - Достойная трапеза! Однако неплохо было бы запить все это добрым глотком мёда.      Эрагон между тем обозревал из окна расстилавшиеся внизу земли.      - Вы здесь что-нибудь выращиваете? - спросил он.      - Нет. Солнечного света тут хватает только для мхов, грибов да плесени. Тронжхайм не может существовать без поставок из окрестных долин, и по этой причине многие из нас предпочитают жить в других местах.      - Значит, в Беорских горах есть и другие города гномов?      - Не так много, как хотелось бы, но, конечно же, есть. И Тронжхайм - самый большой из них. - Орик прилёг, опершись на локоть, и глубоко затянулся. - Ты пока видел только нижние уровни города и, должно быть, не успел заметить, что большая часть Тронжхайма пустует. Пустуют порой целые этажи! В течение нескольких последних столетий гномы предпочитают селиться ниже Тронжхайма и Фартхен Дура, в пещерах и тоннелях, что пронизывают всю гору. Долгие годы мы трудились в недрах Беорских гор, и теперь вполне можно пройти от одного горного хребта до другого, не выходя на поверхность.      - Жаль, что Тронжхайм так опустел! - вырвалось у Эрагона.      - Мало того! Некоторые требовали даже вообще покинуть эти места, уверяя, что этот город слишком сложно содержать при наших ограниченных возможностях. Но Тронжхайм способен оказать народу гномов поистине неоценимую услугу...      - Какую же?      - В случае беды он может приютить весь наш народ. В нашей истории, правда, такое случалось всего трижды. И трижды этот город спасал гномов от полного истребления. Вот почему мы всегда держим здесь гарнизон, готовый к бою.      - Никогда не видел более прекрасного города! - искренне восхитился Эрагон.      Орик улыбнулся, не выпуская изо рта трубки.      - Рад, что ты так считаешь. Тронжхайм строило много поколений гномов, а ведь мы живём гораздо дольше людей. К сожалению, из-за происков проклятого Гальбаторикса немногим предоставляется возможность увидеть наш славный город.      - А сколько здесь варденов?      - Гномов или людей?      - Людей. Мне хотелось бы знать, сколько их бежало из Империи.      Орик выпустил длинную струю дыма, и она лениво свернулась вокруг его головы в кольцо.      - Здесь около четырех тысяч твоих соплеменников. Но это отнюдь не все вардены. Сюда собираются лишь те, кто хочет сражаться. Остальные живут в Сурде под защитой короля Оррина.      Так мало? - подумалось Эрагону. Сердце у него упало. Только одна королевская армия насчитывает почти шестнадцать тысяч воинов, а ведь это не считая ургалов.      - А почему Оррин сам не сражается с Империей? - спросил он.      - Если бы он проявил открытую враждебность, Гальбаторикс просто уничтожил бы Сурду, - сказал Орик. - А так он считает, что Сурда для него особой опасности не представляет. Правда, тут он как раз ошибается - ведь именно благодаря помощи и поддержке Оррина вардены получают большую часть своего оружия и провианта. Без его поддержки невозможно было бы организовать столь мощное сопротивление Империи.      Так что ты не слишком огорчайся тому, что в Тронжхайме не очень много людей. Зато здесь много гномов - гораздо больше, чем ты видел, - и все они пойдут в бой, когда настанет время и мы выступим против Гальбаторикса. Оррин также обещал помочь войсками. Да и эльфы тоже.      Эрагон мысленно связался с Сапфирой и обнаружил, что она занята трапезой - с аппетитом поглощает сочащуюся кровью заднюю баранью ногу. И тут ему вновь попался на глаза символ, изображённый на шлеме Орика: молот в окружении двенадцати звёзд.      - Скажи, а что означает этот символ? - спросил он. - Я видел такой же на полу в Тронжхайме.      Орик снял с головы шлем и ласково коснулся символа своим корявым пальцем.      - Это знак моего клана. Нас называют Ингиетум, что значит "кузнецы". Изображение молота и звёзд врезано в пол Тронжхайма, потому что это личный герб Коргана, нашего родоначальника. Один клан правит, а остальные двенадцать его поддерживают. Король Хротгар тоже из рода Дургримст Ингиетум, он принёс нашему роду много славы и много чести.      Когда они возвращались на кухню, чтобы вернуть поднос и тарелки, в коридоре им встретился какой-то гном, который остановился перед Эрагоном, почтительно ему поклонился и с восхищением произнёс:      - Приветствую тебя, о, Аргетлам!      И пошёл дальше, оставив Эрагона в полном недоумении. Он даже покраснел от смущения, но слышать такое приветствие ему, как ни странно, было очень приятно. Ему ещё никто никогда так низко не кланялся!      - Что значит слово "аргетлам"? - спросил он тихонько у Орика.      Тот, похоже, был удивлён не меньше самого Эрагона.      - Это слово из языка эльфов, - сказал он, - так они раньше называли Всадников. Оно означает "серебряная рука".      Эрагон тут же посмотрел на свою обтянутую перчаткой руку, вспомнив о "гёдвей ингнасия", о своей "сверкающей ладони".      - Хочешь, пойдём теперь к Сапфире? - спросил у него Орик.      - Может быть, можно сперва где-нибудь вымыться? Уж больно хочется смыть с себя всю грязь, что я собрал в пути, - сказал Эрагон. - Да и рубашка у меня вся перепачкана кровью и потом пропахла. Хорошо бы, конечно, её сменить, вот только у меня денег нет, чтобы новую купить. Нельзя ли тут как-то заработать на новую одежду?      - Ты оскорбляешь нашего короля Хротгара, Эрагон! Разве ты не понимаешь, что таков долг гостеприимства? Пока ты в Тронжхайме, тебе и так доставят все, что нужно. А потом, конечно, ты сможешь за все расплатиться, но совсем по-другому - уж об этом-то Аджихад и Хротгар позаботятся. Я тебе сейчас покажу, где можно вымыться, а потом тебе принесут чистую одежду.      И он повёл Эрагона по длинной лестнице, ведущей куда-то вниз, под самое основание Тронжхайма. Коридоры и тоннели здесь были низкими, всего футов пять в высоту, и Эрагону приходилось идти согнувшись, стены в коридорах были красного цвета, как и лампы, их освещавшие.      - Это чтобы свет не слепил глаза, когда попадаешь сюда из тёмной пещеры, - пояснил Орик.      Они вошли в какую-то совершенно пустую комнату, в дальней стене которой имелась небольшая дверца. Орик, ткнув в дверь пальцем, сказал:      - Там баня и бассейн. Там же ты найдёшь мыло и мочалку. А одежду оставь здесь. К тому времени, как ты закончишь мыться, тебя уже будет ждать новая.      Эрагон поблагодарил гнома и стал раздеваться. Ему было немного не по себе в этом подземелье, особенно давил низкий каменный потолок. И входить в неизвестную дверь тоже не хотелось. Однако он быстро снял с себя все и, сразу озябнув, бросился за дверь - как ему показалось, во тьму. Наконец ногой он нащупал тёплую воду бассейна и сразу погрузился в неё.      Вода в бассейне была солоноватой, лежать в ней было на удивление приятно. Правда, сперва он подумал было, что на середине бассейна может быть и глубоко, но вскоре удостоверился, что вода повсюду доходит ему лишь до пояса. Ощупью добравшись до бортика бассейна, он обнаружил на нем мыло и мочалку и принялся отскребать с себя грязь. После чего просто поплавал - лёжа на спине и закрыв глаза, - наслаждаясь теплом, чистой водой и покоем.      Когда он, роняя капли, выбрался наконец в освещённое помещение, то обнаружил там чистое полотенце, отличную льняную рубашку и штаны. Одежда пришлась почти впору. Довольный, он вышел обратно в тоннель.      Орик ждал его у входа в баню, дымя своей трубкой. Они снова поднялись по лестнице и вышли из города-горы наружу. Подняв лицо к вершине Тронжхайма, Эрагон мысленно окликнул Сапфиру, и она тут же слетела к ним из своей новой обители.      - А как же люди поднимаются на вершину Тронжхайма? - спросил Эрагон у Орика.      Тот засмеялся:      - Ну, это-то совсем просто! Разве ты не заметил лестницу? Там, за арками, что рядами вырублены на каждом уровне города-горы, есть лестница, она спиралью обвивает внешние стены центрального зала Тронжхайма и ведёт в убежище драконов над Исидар Митримом. Мы называем её Вол Турин, что означает "бесконечная лестница". В случае чего, конечно, бегать по ней вверх-вниз довольно затруднительно, да и времени много занимает. Впрочем, и при обычных условиях это не очень удобно. Поэтому для связи с теми, кто наверху, мы пользуемся сигнальными лампами - с их помощью и передаём сообщения. Есть и ещё один путь наверх, но им редко пользуются. Когда строили Вол Турин, рядом с ней пробили в камне спускной канал и отполировали его изнутри. Он служит для быстрого спуска с самой вершины горы.      - А это не опасно? - улыбнулся Эрагон, вспомнив ярмарочные "горки".      - Не вздумай попробовать! Спуск пробит для гномов, он слишком узок для нормального мужчины. А если случайно вылетишь из желоба, можешь сильно удариться о ступени лестницы, или об арку, или вообще в открытый проем угодишь.      Сапфира, сухо похрустывая чешуёй, сидела на земле на расстоянии брошенного копья от Эрагона и Орика. Вокруг неё тут же стала собираться толпа - гномы и люди. Эрагон с неодобрением смотрел на все увеличивавшуюся толпу, и Орик тихо посоветовал ему:      - Тебе лучше отсюда уйти. - Он подтолкнул его вперёд и сказал: - Встретимся завтра утром у этих ворот. Я буду тебя ждать.      - А как я узнаю, что уже утро? - спросил Эрагон растерянно.      - Хорошо, я пошлю кого-нибудь, чтоб тебя разбудили. А теперь иди!      Эрагон не стал больше мучить его вопросами, а пробрался сквозь толпу и быстро влез Сапфире на спину.      Но прежде чем дракониха успела взлететь, из толпы выскочила какая-то старуха и вцепилась Эрагону в щиколотку так, словно у неё были не пальцы, а стальные когти - не вырвешься. На её морщинистом лице горели ясные серые глаза, она была очень худа, щеки ввалились. На сгибе левого локтя она держала какой-то потрёпанный свёрток.      - Чего тебе? - испуганно спросил Эрагон.      Старуха приподняла свёрток, и под тряпками открылось детское личико. Хриплым, полным отчаяния голосом она сказала:      - У этой малютки нет родителей, и некому позаботиться о ней, кроме меня, но я уже стара и слаба. Благослови её, о, могущественный Аргетлам! Благослови её, и пусть ей улыбнётся счастье!      Эрагон оглянулся на Орика, надеясь получить от него какую-нибудь подсказку, но гном взирал на происходящее весьма сдержанно. Толпа примолкла. Все ждали, что ответит Эрагон. А старуха по-прежнему неотрывно смотрела на него и молила:      - Благослови её, Аргетлам, благослови!      Эрагон никогда никого не благословлял. В Алагейзии к таким вещам относились очень серьёзно: ведь благословение легко может обернуться проклятием, а не благом, особенно если даётся с дурными намерениями или неправильно. "Разве я могу взять на себя такую ответственность?" - спрашивал себя Эрагон.      - Благослови же её, Аргетлам! - требовала старуха. И он решился, но никак не находил нужных слов.      В голову ничего не приходило, пока он не вспомнил, что лучше всего обратиться к языку древних. Да, это будет настоящее благословение, данное не просто могущественным Всадником, но и с помощью слов, воплощающих не меньшую силу.      Эрагон наклонился к ребёнку, стянул перчатку с правой руки и, положив ладонь на лоб младенца, произнёс нараспев:      - Атра гюлай уни лиан таутхр оно у натра оно вайзе скёлир фра раутхр! Пусть удача и счастье сопутствуют тебе и пусть все беды обходят тебя стороной!      Произнеся эту фразу, он вдруг почувствовал знакомую слабость, как после использования магии. Он медленно натянул перчатку и сказал, обращаясь к старухе:      - Это единственное, что я могу сделать для твоей девочки. Если какие-то слова и способны отвратить от неё беду, то именно эти.      - Благодарю тебя, Аргетлам! - прошептала старуха, кланяясь, и принялась уже снова укутывать ребёнка в тряпьё, но тут Сапфира, фыркнув, вдруг вытянула шею, и голова её нависла прямо над малышкой. Старуха, похоже, даже дышать перестала от страха. А Сапфира легко коснулась лобика девочки носом и сразу же опять подняла голову и слегка отодвинулась.      Толпа ахнула: на лбу девочки в том месте, где его коснулась Сапфира, звёздочкой светилось белое пятнышко - такое же, как "гёдвей ингнасия" на ладони у Эрагона. Старуха в немом восхищении уставилась на Сапфиру, в её безумном взоре горела благодарность.      А Сапфира с Эрагоном на спине тут же взлетела, зевак так и отбросило назад мощным порывом ветра, поднятого её могучими крыльями. Когда земля была уже далеко внизу, Эрагон перевёл наконец дыхание и, обняв дракониху за шею, спросил:      "Что это ты сделала?"      "Я дала этой девочке надежду. А ты дал ей будущее".      Внезапно Эрагон ощутил страшное одиночество - несмотря на то, что Сапфира была рядом. Все здесь было таким чужим! И он был так далеко от родного дома! Пусть этот дом разрушен, но сердце-то все равно осталось там, в родных краях... Впервые столь грустные мысли завладели его душой.      "В кого я превратился, Сапфира? И года не прошло, как я стал взрослым мужчиной, а со мной уже советуется предводитель варденов! Меня преследует сам король Гальбаторикс! Я путешествую с сыном Морзана! И теперь ещё люди просят меня благословить их детей! Какой такой особой мудростью я могу поделиться с людьми, какой они сами не обладают? Какие такие подвиги я способен совершить, каких не может совершить любой воин? Нет, это какое-то безумие! Надо возвращаться назад, в Карвахолл, к Рорану!"      Сапфира долго думала, прежде чем ответить. И голос её звучал почти нежно:      "Ты просто только что вылупился из яйца, вот в чем дело. Вылупился и вышел в широкий мир. Я, может, и моложе тебя годами, но мысли у меня древние, драконьи. Не тревожься понапрасну. Ищи покой там, где находишься, и в том, кем ты стал. Люди частенько поступают просто по наитию. А от тебя требуется всего лишь указать им нужный путь. Собственно, вся мудрость и заключается именно в этом. Что же до подвигов, даже целая армия не сумела бы дать благословение ребёнку так, как это сделал ты!"      "Но ведь моё благословенье ровным счётом ничего не значит!" - запротестовал он.      "Ничего подобного! То, что произошло сегодня, послужит началом ещё одной истории о Всадниках и драконах, ещё одной легенды. Неужели ты думаешь, что эта девочка в будущем удовлетворится ролью простой крестьянки или даже хозяйки таверны? Ведь отныне её лоб украшен знаком дракона! Её охраняет произнесённое тобой на древнем языке заклинание! Нет, ты просто недооцениваешь наше с тобой могущество и силу судьбы!"      Эрагон понурился.      "Меня это подавляет, - сказал он. - Мне кажется, что я сейчас живу не в настоящем мире, а в мире иллюзий, в мире мечты, где мне все доступно и где со мною все может случиться. Поразительные вещи действительно порой случаются, это я знаю, но до сих пор они всегда случались с кем-то другим, не со мной, и всегда где-то в иных краях или в отдалённую эпоху. И вдруг я нашёл твоё яйцо, и меня учил настоящий Всадник, и я не побоялся схватиться с самим шейдом... Разве могло это произойти с обыкновенным крестьянским мальчишкой? Я чувствую, что-то меняет саму мою сущность..."      "Такова твоя вирда, судьба, - сказала Сапфира. - Это она меняет тебя. Каждому возрасту нужен свой символ - наверное, с тобой происходит как раз такая перемена. Крестьянских мальчишек не нарекают именем первого Всадника без достаточно веских оснований. Твой тёзка послужил началом, а ты стал продолжением. Или окончанием".      "Ох, ты все какими-то загадками говоришь... Но если все заранее предрешено, то зачем мне какая-то свобода выбора? Может, надо просто принимать свою судьбу такой, какая она есть?"      "Эрагон, - твёрдо произнесла Сапфира, - я выбрала тебя, ещё сидя в яйце! И не просто так. Тебе выпал шанс, ради которого многие готовы были бы умереть. И ты недоволен? Ты чувствуешь себя несчастным? Нет? Тогда выброси из головы все сомнения! На твои вопросы нет ответов, а если и есть, то счастливее они тебя не сделают".      "Наверное, ты права, - кивнул Эрагон. - Но вопросы все же не дают мне покоя".      "Это ничего... Просто Бром умер слишком рано, он многого не успел... Мне ведь тоже порой бывает не по себе", - призналась Сапфира, и это удивило Эрагона: она очень редко казалась встревоженной.      Они уже поднялись высоко над Тронжхаймом, и внизу он увидел драконье убежище и сверкающий Исидар Митрим, огромный звёздный сапфир. Он знал, что под камнем нет ничего - только огромный центральный зал Тронжхайма. Сапфира на неподвижных крыльях спланировала, нырнула в отверстие кратера и опустилась прямо на сапфир, громко заскрежетав по нему когтями.      "Ты его не поцарапаешь?" - забеспокоился Эрагон.      "Нет, это ведь не простой камень".      Эрагон сполз с её спины и медленно повернулся, словно вбирая в себя невероятное зрелище, открывшееся его взору. Они находились в круглом помещении без потолка высотой футов в шестьдесят и примерно такого же диаметра. В стенах виднелось множество тёмных пещер разного размера - от небольшой, не выше человеческого роста, до огромной, с дом величиной. В мраморную стену были вбиты блестящие скобы, чтобы можно было добраться до самых высоких пещер. Из драконьего убежища наружу можно было выйти также через огромный арочный проем.      Эрагон долго рассматривал гигантский сапфир, сиявший у него под ногами, а потом, повинуясь внезапному импульсу, лёг на пол и, прижавшись щекой к прохладной поверхности самоцвета, попытался посмотреть сквозь него вниз. Внутри камня дрожали какие-то линии, переплетались лучи света, но сквозь него различить что-либо в нижнем зале было невозможно.      "Мне, наверное, придётся спать в другом месте", - сказал он Сапфире.      "Нет. У меня в пещере есть кровать для тебя. Сам увидишь".      Она повернулась и, не раскрывая крыльев, подпрыгнула футов на двадцать, приземлившись в пещере средних размеров.      Здесь царил полумрак; пещера оказалась значительно больше, чем ожидал Эрагон. Благодаря грубо отёсанным стенам казалось, что пещера эта возникла естественным путём. У дальней стены на полулежал толстый матрас, достаточно широкий, чтобы на нем могла уместиться Сапфира, а рядом была кровать, прикреплённая прямо к стене. Пещеру освещала одна-единственная лампа под красным абажуром.      "Мне тут нравится, - сказал Эрагон. - Здесь ощущаешь себя более-менее в безопасности".      "Да, и у меня такое же чувство".      Сапфира свернулась на своём матрасе, наблюдая за ним. Эрагон ещё немного постоял, озираясь, и со вздохом облегчения упал на кровать - сил у него совершенно не осталось.      "Мы с тобой стали редко беседовать в последнее время, - сказал он Сапфире чуть погодя. - Что же ты ничего не скажешь мне о Тронжхайме и нашей встрече с Аджихадом?"      "Погоди, ещё рано делать какие-то выводы... Мне кажется, Эрагон, мы тут угодили в совсем иную войну. Мечи и когти в ней бесполезны, все определяют слова и связи. Двойникам мы явно не нравимся, и с ними надо быть настороже - это люди двуличные, они могут что-нибудь против нас затеять. И среди гномов наших сторонников тоже немного. Эльфам не нужен Всадник-человек, так что и от них не следует ожидать ничего хорошего. Самое большее, что мы пока можем сделать, это выявить тех, кто действительно пользуется здесь властью, и подружиться с ними. И сделать это надо побыстрее".      "Как тебе кажется, мы сможем сохранить свою независимость от вождей столь разных народов?" Сапфира устроилась поуютнее и сказала:      "Аджихад, похоже, готов предоставить нам свободу выбора, однако нам здесь не выжить, если мы не присоединимся к той или иной стороне. Ладно, подождём. Я думаю, мы скоро поймём, что нам делать".    54. Корень мандрагоры и язык тритона      Оказалось, что во сне Эрагон сбросил все одеяла, и они сбились под ним в кучу, от этого он и проснулся. Сапфира ещё спала, дыша спокойно и размеренно.      Впервые за долгое время Эрагон чувствовал себя в безопасности, в душе у него даже пробудились какие-то надежды. Ему было тепло, он был сыт и мог спать сколько угодно. Внутри у чего словно перестала наконец закручиваться тугая пружина - она появилась там после смерти Брома, нет, даже с того момента, как он покинул долину Паланкар.      "Мне уже нечего бояться", - уверял он себя. Только вот положение Муртага не давало ему покоя. Как бы ни были гостеприимны вардены, Эрагон никак не мог смириться с тем, что это он - вольно или невольно - стал причиной того, что Муртага заключили в темницу. Ведь сам Муртаг не хотел идти сюда. Ситуацию надо было каким-то образом исправлять.      Глядя в потолок, он думал об Арье. Пустые мечтания! Эрагон встал и выглянул наружу. У входа в пещеру, вылизывая лапу, сидел крупный кот. Кот быстро глянул на Эрагона, и тому показалось, что в прищуренных кошачьих глазах блеснуло что-то знакомое.      "Солембум, это ты?" - мысленно спросил он кота.      "А то кто же".      Кот-оборотень встряхнулся и лениво зевнул, показав здоровенные клыки. Потом потянулся и прыгнул вниз, приземлившись прямо на Исидар Митрим.      "Идёшь со мной?" - спросил он Эрагона.      Тот вопросительно поглядел на Сапфиру. Дракони-ха уже проснулась и лежала неподвижно, наблюдая за ним.      "Иди. Я пока тут побуду", - сказала она.      Солембум ждал в арочном проходе, который вёл в другие части Тронжхайма.      Как только Эрагон спрыгнул вниз, Солембум повернулся, лязгнув когтями по полу, и исчез по ту сторону арки. Эрагон поспешил за ним, на ходу протирая заспанные глаза. Пройдя под аркой, он обнаружил, что стоит перед Бесконечной Лестницей. Иного пути вниз не было, и он спустился на следующий уровень.      И оказался в открытой аркаде, плавно огибавшей центральный зал Тронжхайма. В проёмах между стройными колоннами была видна Звёздная Роза, сверкавшая яркими лучами, и - далеко внизу - основание города-горы. Окружность центрального зала увеличивалась с каждым новым уровнем. Лестница, прорубленная сквозь пол аркады, вела вниз, на другой такой же уровень, и, проходя через множество таких же аркад, исчезала вдали. Спускной жёлоб тянулся с нею рядом, вдоль внешнего края ступеней. Возле лестницы лежала куча квадратных кожаных ковриков - видимо, на них гномы съезжали по жёлобу вниз. Справа от Эрагона пыльный коридор вёл в жилые помещения этого уровня. Солембум пошёл по коридору вперёд, призывно помахивая хвостом.      "Подожди", - попросил Эрагон, пытаясь нагнать кота, но тот уже мелькал в дальнем конце прохода. Повернув за угол, Эрагон увидел, что Солембум остановился у какой-то двери и мяукнул. Дверь отворилась как бы сама собой, и Солембум скользнул внутрь. Дверь тут же закрылась, и Эрагон в изумлении замер на пороге. Он уже хотел было постучаться, но не успел даже поднять руку: дверь снова отворилась, изнутри вырвался луч тёплого света, и, секунду поколебавшись, он переступил порог и оказался в довольно низком жилом помещении.      Здесь было две комнаты, щедро украшенные резным деревом и вьющимися растениями. Воздух был тёплым и влажным. На стенах и потолке горели яркие светильники. На полу горой громоздились какие-то загадочные предметы, в дальней комнате виднелась огромная постель с балдахином на четырех резных столбах, тоже весьма щедро увитых плетями комнатных растений.      Посредине первой комнаты в роскошном кожаном кресле сидела Анжела, ведьма и прорицательница из Тирма. Она широко улыбалась.      - Что ты тут делаешь? - вырвалось у Эрагона. Анжела уютно сложила руки на коленях и предложила:      - Во-первых, не хочешь ли присесть? Усаживайся прямо на пол, и я с удовольствием отвечу на все твои вопросы. Я бы предложила тебе кресло, но оно только одно.      Вопросы так и рвались у Эрагона с языка. Он сел на пол между двумя стеклянными флягами, в которых булькало какое-то зеленое зелье с едким запахом.      - Значит, - воскликнула Анжела, наклоняясь к нему, - ты все-таки Всадник! Я так и думала, но до вчерашнего дня не была полностью в этом уверена. Полагаю, что Солембум, негодник этакий, все знал, но мне ничего не сказал! А мне надо было, конечно, догадаться, как только ты упомянул о Броме. Сапфира... Очень хорошее имя, и дракону подходит...      - Бром погиб, - прервал её Эрагон. - Его убили раззаки.      Анжела вздрогнула и принялась накручивать на палец завиток волос.      - Мне очень жаль, - сказала она наконец очень тихо. - Правда, очень жаль!      - Но тебя ведь это не удивляет, верно? - горько улыбнулся Эрагон. - В конце концов, ты ведь сама предсказала его смерть!      - Я не знала, чья это будет смерть, - возразила она, качая головой. - Но ты прав... меня это не удивляет. Мы с Бромом встречались всего пару раз. Ему не понравилось моё "фривольное", как он выражался, отношение к магии. Я его явно раздражала. Эрагон нахмурился:      - Тогда, в Тирме, ты смеялась над его судьбой. Ты даже сказала, что она похожа на скверную шутку. Почему?      Лицо Анжелы моментально напряглось:      - Теперь эта шутка действительно кажется скверной, но ведь я же не знала, что его ждёт. Как бы это сказать... Бром был некоторым образом проклят. Такова уж, видно, его вирда! Ему на роду было написано терпеть неудачу за неудачей во всех своих начинаниях, кроме одного, хотя вины его в этом и не было. Он был избран Всадниками, принят ими в орден, стал одним из лучших среди них, но дракон его был убит. Он очень любил одну женщину, но именно эта горячая привязанность стала причиной её гибели. И ещё ему суждено было беречь и готовить тебя к будущим свершениям, но в конечном итоге он и в этом не преуспел. Единственное, что ему удалось, так это убить Морзана. Впрочем, вряд ли кто-то мог совершить нечто лучшее.      - Бром никогда не упоминал ни об одной женщине, - возразил Эрагон.      Анжела равнодушно пожала плечами:      - Я слышала эту историю от человека, который никогда не стал бы мне лгать. Ну, ладно, хватит болтать! Жизнь продолжается! Не стоит тревожить души мёртвых нашими проблемами. - Она подняла с пола связку тростника и принялась ловко сплетать тростинки, явно не желая продолжать этот разговор.      Эрагон, поколебавшись, тоже решил сменить тему.      - А скажи, как ты оказалась в Тронжхайме? - спросил он.      - Вот это действительно интересный вопрос! - воскликнула Анжела. - Услыхав от тебя имя Брома - когда ты заходил ко мне в лавку, я вдруг почувствовала, что в Алагейзию возвращаются старые времена. Да и люди все шептались, что Империя охотится за новым Всадником, и я поняла, что драконье яйцо, хранившееся у варденов, наконец проклюнулось. Я заперла свою лавку да и отправилась в путь. Хотелось узнать об этом побольше.      - Значит, ты знала о яйце?!      - Ещё бы! А ты как думал? Я ведь живу на этом свете гораздо дольше, чем тебе даже в голову могло бы прийти. И стараюсь все примечать. - Анжела помолчала, сосредоточенно плетя циновку, потом снова заговорила: - В общем, я поняла, что мне надо поскорее попасть к варденам. Я здесь уже целый месяц, хотя, если честно, мне это место не очень нравится - воздух тут слишком затхлый, по-моему. И все они тут, в Фартхен Дуре, чересчур серьёзные и благородные! Впрочем, все они так или иначе кончат трагически. - Она тяжело вздохнула, но глаза её смотрели весело и насмешливо. - А гномы и вовсе сущие дурачки, суеверные простофили, готовые всю жизнь рубить свои тоннели в толще горы. Единственная радость тут - грибы, их в Фартхен Дуре великое множество.      - Тогда зачем же ты тут торчишь? - не смог сдержать улыбки Эрагон.      - Да затем, что хочу быть в центре событий! - гордо ответила Анжела, склонив голову набок. - И потом, если бы я осталась в Тирме, Солембум бросил бы меня и ушёл один. А я привыкла к его обществу, и оно мне нравится. А теперь расскажи-ка сам, какие приключения выпали на твою долю с тех пор, как мы с тобой расстались?      И в течение по крайней мере часа Эрагон рассказывал ей о том, что случилось с ними в последние два с половиной месяца. Анжела тихо слушала и, лишь когда он упомянул имя Муртага, вскричала:      - Муртаг?!      Эрагон утвердительно кивнул.      - Он рассказал мне о своём происхождении. Но сперва дай мне закончить, а уж потом будешь делать какие-то выводы.      Когда же он закончил свой рассказ, Анжела откинулась на спинку кресла и погрузилась в раздумья, позабыв даже про свою циновку. Солембум неслышно вылез из угла, где все это время прятался, и свернулся клубком у неё на коленях, высокомерно поглядывая на Эра-гона.      - Нет, это просто восхитительно! - воскликнула наконец Анжела, поглаживая кота. - Гальбаторикс объединяется с ургалами, затем на сцену выходит Муртаг... Насчёт Муртага мне, конечно, следовало тебя заранее предостеречь... Впрочем, теперь ты уже наверняка знаешь, как он опасен, так что...      - Муртаг все это время был мне верным и надёжным другом и помощником! - решительно прервал её Эрагон.      - И все же будь осторожен. - Анжела помолчала, потом с отвращением произнесла: - Что же до этого шей-да, Дурзы, то, по-моему, сейчас это самая большая угроза для варденов. Не считая самого Гальбаторикса, разумеется. Ненавижу этих шейдов! Отвратительные колдуны! Хуже них, может быть, только некроманты да чёрные маги! Я бы с удовольствием даже с помощью собственной шпильки для волос выковыряла у этого Дурзы сердце и скормила его свиньям!      Эрагон был потрясён этим внезапным взрывом ненависти.      - Ничего не понимаю! - пробормотал он. - Бром говорил мне, что шейды - обыкновенные колдуны, только они используют для достижения своих целей духов, но разве это так уж страшно?      - Дело обстоит иначе, - покачала головой Анжела. - Обычные колдуны действительно не лучше и не хуже всех прочих магов и волшебников. Почти все они используют магию, чтобы властвовать над духами, во всяком случае, пытаются это делать. А шейды, наоборот, отказались управлять духами и, рассчитывая обрести куда большую власть, позволили духам подчинить себя. Но лишь самые злобные из духов стремятся властвовать над людьми и уж если завладеют человеком, то никогда его не отпустят. Такое может случайно произойти и с обычным колдуном, если он вызовет духа более могущественного, чем он сам. Но самая главная проблема в том, что, когда появляется такой шейд, его очень трудно убить. Ты, наверное, уже знаешь, что лишь двоим удалось совершить такой подвиг и при этом остаться в живых - великому эльфу Лаэрти и Всаднику по имени Ирнстад.      - Да, я слышал о них, - кивнул Эрагон и спросил, обведя рукой комнату: - А почему ты живёшь здесь, так высоко и в отдалении ото всех? Это ведь не слишком удобно. И как ты умудрилась все это сюда затащить?      Анжела звонко рассмеялась, откинув назад голову, но смех её звучал грустно:      - Сказать тебе правду? Я тут прячусь! Когда я прибыла в Тронжхайм, то лишь первые несколько дней жила в покое - пока впустившие меня в Фартхен Дур стражи не проболтались о том, кто я такая. И сразу же все здешние маги - хотя их магами-то назвать трудно - насели на меня и стали настаивать, чтобы я присоединилась к их тайному обществу. Особенно старались эти дражл, сороки проклятые, эти поганые Двойники, которые тут всеми магами заправляют! В общем, я пригрозила, что превращу их всех в жаб - простите меня, лягушки! - но их и это не остановило. И тогда я взяла и как-то ночью просто исчезла. Это было нетрудно проделать, тем более такой опытной колдунье, как я. И с тех пор я живу здесь.      - А тебе тоже пришлось допустить Двойников в свою память, прежде чем позволили войти в Фартхен Дур? - спросил Эрагон. - У меня-то они вдоволь в мыслях пошарили! Но я был вынужден так поступить...      Глаза Анжелы холодно сверкнули:      - Двойники никогда не осмелились бы проверять меня! Они до смерти боятся того, что я могу с ними сотворить. Конечно, им очень хотелось бы порыться в моих мыслях, только они прекрасно понимали, что после этого, вполне возможно, навсегда превратятся в безумцев, несущих полную чушь. Я ведь не раз бывала здесь и задолго до того, как вардены стали проверять память всех, кто приходит в Тронжхайм... Короче говоря, я и сейчас не намерена позволять кому-то лезть ко мне в душу!      Она встала, заглянула в другую комнату и сказала:      - Ну, хорошо! Я думаю, ты немало полезного узнал из нашей беседы. Однако тебе пора. Мне необходимо заняться зельем из корня мандрагоры и языка тритона - оно уже почти готово. Но ты обязательно приходи ещё, когда будет время, только, пожалуйста, никому не говори, где я живу. Мне бы не хотелось снова куда-то перебираться. Это очень... утомительно и выводит меня из равновесия, а тебе совершенно ни к чему иметь со мной дело, когда я раздражена!      - Я непременно сохраню твою тайну, - пообещал Эрагон и встал. Солембум тут же спрыгнул с колен Анжелы.      Эрагон распрощался с ней, и Солембум отвёл его назад, в убежище драконов, лениво махнул хвостом и тут же исчез.    55. Тронный зал горного короля      В пещере Эрагона уже поджидал какой-то гном. Поклонившись и пробормотав: "О, Аргетлам!" - гном сказал, как-то странно выговаривая слова:      - Уже встал? Это хорошо. Кнурла Орик ждёт тебя. Гном ещё раз поклонился и поспешил прочь. Сапфира тут же вскочила, держа в когтях передней лапы Заррок. Эрагон нахмурился и спросил:      "А меч-то зачем?"      Сапфира, низко склонив к нему голову, протянула меч:      "Возьми. Ты же Всадник! Тебе следует носить меч, который принадлежал Всаднику. Пусть у Заррока кровавое прошлое - это не должно влиять на твои собственные поступки. Дай ему новую жизнь! И носи его с гордостью".      "Ты думаешь, это будет правильно? А помнишь, что советовал Аджихад?"      Сапфира засопела, из её ноздрей вырвался клуб дыма:      "Ты должен носить его, Эрагон! Если хочешь быть выше всех здешних сил и интриг, не допускай, чтобы кто-то диктовал тебе, как следует поступить в том или ином случае".      "Ладно". И он нехотя пристегнул к поясу меч. Потом забрался драконихе на спину, и Сапфира вылетела из Тронжхайма. Внутри Фартхен Дура было уже достаточно светло, чтобы стали видны ещё подёрнутые ночной дымкой стены кратера. До каждой из них, по прикидке Эрагона, было не меньше пяти миль. Пока они плавными кругами спускались к основанию города-горы, Эрагон рассказал Сапфире о встрече с Анжелой.      У ворот Тронжхайма к ним подбежал Орик:      - Мой король Хротгар желает вас видеть. Слезай, Эрагон. Быстрее!      И Орик чуть ли не рысью кинулся под своды Тронжхайма. Эрагон и Сапфира поспешили за ним. Не обращая внимания на зевак, которые тут же стали собираться в толпу, Эрагон спросил у гнома:      - А где Хротгар нас ожидает?      - В тронном зале. Это внизу, под городом, - не замедляя шага, отвечал Орик. - Это частная аудиенция, акт отхо, визит доверия. Тебе не нужно соблюдать никаких особых правил, просто говори с ним уважительно. Хротгара легко разгневать, но он мудр и умеет заглянуть в душу. В общем, прежде чем что-то сказать, хорошенько подумай.      Войдя в центральный зал Тронжхайма, Орик сразу свернул к одной из двух лестниц, находившихся у дальней стены, и они стали спускаться вниз. Лестница плавно изгибалась и в итоге после одного из поворотов соединилась со второй лестницей и превратилась в целый каскад широких, но довольно слабо освещённых ступеней, который через сотню футов привёл их к двустворчатой гранитной двери, на обеих створках которой красовалось резное изображение все той же короны с семью растопыренными зубцами.      С каждой стороны портала стояло на страже по семь гномов с блестящими кирками в руках. Талии их были перетянуты поясами, украшенными драгоценными самоцветами. Завидев Эрагона, Орика и Сапфиру, гномы дружно ударили рукоятями кирок в пол, и гулкое эхо разнеслось по тоннелю и вверх по лестнице. Двери распахнулись.      Перед ними открылся тёмный зал. До его противоположной стены вряд ли долетела бы даже выпущенная из хорошего лука стрела. Собственно, это была настоящая подземная пещера, её стены украшали огромные сталагмиты и сталактиты. Редко развешанные лампы давали приглушённый свет. Темно-коричневый пол был тщательно отполирован. В дальнем конце зала виднелся трон, и на нем - неподвижная фигура.      Орик поклонился:      - Король ждёт вас!      Эрагон положил руку Сапфире на плечо, и они неторопливо двинулись к трону. Двери за ними закрылись как бы сами собой, и они остались наедине с королём гномов.      Гулкое эхо сопровождало каждый их шаг на пути к трону. Между сталактитами и сталагмитами они видели огромные статуи. Каждая скульптура изображала одного из королей гномов в короне и на троне, невидящие глаза каменных королей были сурово устремлены вдаль, на морщинистых лицах застыло какое-то свирепое выражение. На постаменте каждой скульптуры рунами было высечено имя того или иного покойного монарха.      Эрагон и Сапфира миновали больше сорока статуй, далее пошли пустые альковы, ожидающие будущих королей. Наконец они остановились перед Хротгаром.      Король гномов и сам был подобен величественной статуе, неподвижно восседая на своём высоком троне, вырубленном из цельной глыбы чёрного мрамора. Трон очень прост, массивен, но выполнен с большим мастерством. От него прямо-таки исходило ощущение силы и власти, и Эрагону сразу вспомнились те далёкие времена, когда гномы безраздельно правили Алагейзией, не встречая противодействия ни эльфов, ни людей. Вместо короны на голове у Хротгара красовался золотой шлем, украшенный рубинами и алмазами. У него было суровое лицо бывалого воина, покрытое следами многих трудных испытаний. Из-под густых бровей поблёскивали глубоко посаженные глаза, он проницательно и как-то безжалостно смотрел на своих гостей. Мощную грудь Хротгара облегала кольчужная рубаха, конец длинной белоснежной бороды был небрежно заткнут за пояс. На коленях у короля лежал тяжёлый боевой молот, навершие которого было украшено знаком того же клана, к которому принадлежал и Орик.      Эрагон неловко поклонился и опустился перед королём на колени. Сапфира осталась стоять. Король чуть шевельнулся, точно очнувшись от долгого сна, и пророкотал:      - Встань, Всадник. Не пристало тебе воздавать мне такие почести!      Эрагон поднялся, изумлённо глядя в непроницаемые глаза Хротгара. Тот окинул его тяжёлым взглядом и произнёс гортанно:      - Аз кнурл дейми ланок! - И тут же пояснил: - Это наша старинная поговорка. Она означает: "Осторожно! Новая горная порода!" Нынче ведь и впрямь то и дело новая порода попадается... - Он погладил рукоять молота. - Я не мог встретиться с вами раньше, хотя и хотел побеседовать с тобой в компании Аджихада. Слишком много хлопот доставляют мне внутренние враги, члены других наших кланов. На этот раз они потребовали, чтобы я отказал вам в убежище и изгнал из Фартхен Дура. Мне стоило немалых трудов переубедить их.      - Благодарю тебя, господин мой, - смиренно поклонился Эрагон. - Я и предполагать не мог, что моё появление здесь вызовет такую бурю разногласий.      Король благосклонно кивнул, поднял руку и шишковатым пальцем указал куда-то в глубь зала:      - Гляди туда, Всадник Эрагон. Вон там, на своих каменных тронах, сидят мои предшественники. Их число - сорок и ещё один. Я стану сорок вторым. Когда и я покину сей мир, моя хирна тоже встанет в этом ряду. Самая первая хирна здесь - это изображение моего предка Коргана, который выковал этот вот молот. Имя молота - Волунд. В течение восьми тысяч лет, с рассвета нашей расы и до её заката, гномы правили в Фартхен Дуре. Мы - кости земли, ибо мы старше и светлых эльфов, и свирепых драконов!      Сапфира едва заметно шевельнулась, а Хротгар чуть наклонился вперёд, и его густой бас зазвучал гораздо тише и немного скрипуче:      - Я уже стар. Даже по нашим меркам. Я видел Всадников во всем их великолепии и славе, я беседовал с их последним предводителем, Враилем, и он, как и ты, преклонял предо мной колена в этих древних стенах. Немного осталось тех, кто ещё помнит об этом. Я не забыл и то, как Всадники вмешивались в наши дела...      И как установили и поддерживали мир, позволивший всем без ущерба для себя и даже безоружными совершать переходы от Тронжхайма до Нарды.      И вот теперь ты, Всадник, стоишь передо мной... Значит, оживает старая традиция! Скажи - но говори только правду! - зачем ты явился в Фартхен Дур? Я знаю, что заставило тебя бежать из Империи, но каковы твои теперешние планы?      - Сначала нам с Сапфирой нужно просто немного передохнуть и набраться сил. Мы пришли сюда вовсе не для того, чтобы навлечь на вас беду, а лишь в поисках убежища. Слишком много опасностей встретилось нам на пути, а путь этот был длиной в несколько месяцев. Аджихад может, конечно, отослать нас к эльфам, но нам бы не хотелось уезжать отсюда.      - Стало быть, вам хотелось всего лишь на время обрести безопасное убежище? - спросил Хротгар. - Хотелось бы просто жить здесь, позабыв о том горе, которое причинили тебе слуги Империи?      Эрагон резко вздёрнул подбородок, его до глубины души возмутило предположение Хротгара:      - Если Аджихад уже успел рассказать тебе мою историю, господин мой, - гордо промолвил он, - то ты должен понимать, что у меня достаточно оснований бороться с Империей до тех пор, пока она не превратится в пепел на ветру. Но этого мало. Я бы хотел помочь тем, кто не может бежать от слуг Гальбаторикса. Среди них и мой двоюродный брат. Надеюсь, у меня хватит сил, чтобы оказать им помощь, и я непременно сделаю это!      Короля, похоже, удовлетворил его ответ, и он повернулся к Сапфире:      - А ты, дракон, что скажешь? Зачем ты сюда явился?      Сапфира, приподняв верхнюю губу, грозно заворчала.      "Скажи ему, - велела она Эрагону, - что я жажду крови наших врагов и с нетерпением дожидаюсь того дня, когда мы выступим в бой против Гальбаторикса. Но я не питаю ни жалости, ни любви к предателям и губителям драконьих яиц! Таким, как этот лживый король! Он целое столетие прятал у себя моё яйцо, и два яйца до сих пор находятся в его власти. И я готова при первой же возможности освободить своих братьев - пусть он об этом помнит! А ещё скажи ему, что, на мой взгляд, ты совершенно готов к осуществлению тех задач, какие обычно выпадают на долю Всадников".      Эрагону было очень не по себе, когда он передавал королю гномов слова Сапфиры. Хротгар, выслушав его, чуть изогнул в усмешке губы - видимо, в знак удовлетворения, - и морщины на его лице стали ещё глубже.      - Как я вижу, с течением лет драконы ничуть не переменились. - Он постучал костяшками пальцев по подлокотнику. - Знаете, почему это сиденье вырублено так грубо? Чтобы на нем никто не мог долго сидеть! Мне, например, всегда было на нем неудобно, и я без сожалений откажусь от этой обязанности, когда придёт мой срок. А что тебе служит напоминанием о твоих обязанностях, Эрагон? Если Империя падёт, займёшь ли ты место Гальбаторикса и станешь ли требовать для себя королевского звания?      - Я совсем не стремлюсь к тому, чтобы править страной и носить корону! - взволнованно воскликнул Эрагон. - Быть Всадником - уже большая честь и ответственность. Нет, я не хотел бы занять трон в Урубаене... Но займу, если не найдётся никого другого, кто желал бы этого и был бы достоин!      - И несомненно, будешь куда добрее к своим подданным, чем Гальбаторикс, - сказал Хротгар сурово. - Но ни один народ не должен иметь слишком юного вождя. Да и времена Всадников давно миновали, и больше им уж никогда не вернуться. Даже если драконьи яйца, которыми так дорожит Гальбаторикс, все же проклюнутся. - По лицу его пробежала тень, когда он оглядел Эрагона с головы до ног. - Ты, я вижу, носишь меч нашего заклятого врага. Мне говорили об этом, как и о том, что ты прибыл сюда вместе с сыном Проклятого. Все это меня отнюдь не радует. Дай-ка мне этот меч. - И Хротгар протянул к нему руку. - Я бы хотел рассмотреть его вблизи.      Эрагон вытянул Заррок из ножен и рукоятью вперёд протянул его королю гномов. Хротгар опытным взглядом оружейного мастера осмотрел красный клинок. Лезвие меча, попав в луч света от лампы, заиграло ярким блеском, и король, попробовав пальцем острие, сказал:      - Этот клинок ковал настоящий мастер! Эльфы редко делают мечи - они предпочитают луки и копья, - но если все же делают, то результат превосходит все возможные ожидания! Но этот меч стал носителем зла, и я отнюдь не рад тому, что он оказался в моем королевстве. Впрочем, тебе самому решать, носить его или нет. Может быть, в твоих руках он обретёт иную судьбу. - Он возвратил Заррок Эрагону, и тот снова опустил его в ножны. - Ну а что ты скажешь о моем племяннике? Ведь это он оказывает тебе всяческое содействие, с тех пор как ты здесь оказался.      - Твой племянник, господин мой?      Хротгар удивлённо приподнял кустистую бровь:      - Ну да, Орик. Мой племянник, сын моей младшей сестры. Он долго служил у Аджихада - в знак моей поддержки варденов, - но теперь Аджихад его отослал, и он снова в моем полном распоряжении. Я рад был услышать, что ты заступился за него при встрече с Аджихадом.      И Эрагон понял, что эти слова - ещё одно свидетельство доверия со стороны Хротгара.      - Лучшего проводника трудно придумать! - искренне сказал он.      - Я рад, - повторил король, явно довольный. - К сожалению, нашу беседу придётся прервать. Меня ждут советники - у нас множество неотложных дел, но напоследок я бы хотел сказать тебе следующее: если хочешь получить поддержку гномов, нужно сперва показать, на что ты способен. У нас хорошая память, и мы никогда не торопимся принимать решения. Да и слова для нас ничего не решают - только дела.      - Я запомню это, - пообещал Эрагон, почтительно склоняя голову.      Хротгар тоже величественно поклонился на прощание:      - Можете идти.      Орик ждал Эрагона и Сапфиру по ту сторону дверей, ведущих в тронный зал. На лице его застыло выражение тревоги. Некоторое время он молча шёл рядом с ними и, только когда они поднялись по лестнице в главный зал Тронжхайма, спросил:      - Ну как? Аудиенция прошла хорошо? Король был настроен достаточно благосклонно?      - По-моему, да, - ответил Эрагон. - Но он очень осторожен!      - Потому-то он и прожил так долго!      "Не хотелось бы мне, - мысленно заметила Сапфира, - чтобы этот Хротгар на меня рассердился и стал моим врагом!"      "И я бы не хотел, - признался Эрагон. - Но я так и не понял, как он относится к тебе. Похоже, он не слишком доверяет драконам, но напрямую ничего такого не сказал".      Сапфира даже развеселилась:      "Что ж, очень мудро с его стороны - он ведь мне едва по колено!"      Они остановились в центре зала, прямо под сверкающей Звёздной Розой, и Орик сказал:      - Вчерашнее благословение вами той девочки произвело настоящий фурор - вардены теперь гудят, как разворошённый улей. А малышку прямо-таки настоящей героиней считают! Её вместе с бабкой разместили в лучших комнатах. И все кругом только и твердят о сотворённом вами "чуде", так что все матери теперь будут стремиться тоже получить у вас благословение для своих детей.      Эрагон в панике оглянулся, словно ему хотелось спрятаться.      - И что же нам делать? - растерянно спросил он.      - Ну, не брать же благословение назад, - сухо сказал Орик. - Просто старайся держаться подальше от людных мест - насколько это здесь вообще возможно. Но в убежище драконов никого не пускают, так что там тебя никто не побеспокоит.      Но Эрагон вовсе не собирался возвращаться в убежище. День только начался, и ему очень хотелось получше изучить Тронжхайм вместе с Сапфирой, ведь теперь, за пределами Империи, им больше не нужно было разлучаться. Но и чрезмерного внимания со стороны здешних жителей ему тоже хотелось избежать, но вряд ли это было бы возможно в присутствии дракона.      "Ты чем намерена сейчас заняться?" - спросил он Сапфиру.      Дракониха ткнулась носом ему в плечо, слегка оцарапав его своей чешуёй:      "Я возвращаюсь к себе в пещеру - там меня кое-кто дожидается. А ты можешь гулять по городу, пока не надоест".      "Хорошо. Интересно, с кем это у тебя свидание?"      Но Сапфира не ответила, подмигнув ему огромным синим глазом, она с достоинством двинулась дальше по одному из четырех главных коридоров Тронжхайма.      Эрагон сказал Орику, куда направилась Сапфира, и предложил:      - По-моему, неплохо было бы позавтракать, а потом немного посмотреть город. Ваш Тронжхайм - настоящее чудо, а я его ещё почти не видел. А тренировки подождут до завтра: я ещё не отошёл после похода.      Орик кивнул, качая длинной бородой.      - Наверное, лучше начать осмотр с нашей библиотеки, - предложил он. - Там есть древнейшая коллекция манускриптов, некоторым из них просто цены нет. Возможно, тебе было бы интересно почитать историю Алагейзии в первоначальном варианте, которого не касалась гнусная длань Гальбаторикса?      Эрагон ощутил острый укол в сердце, вспомнив, как Бром обучал его чтению. А что, если он все позабыл? Ведь прошло уже так много времени с тех пор, как он в последний раз видел написанные на бумаге слова.      - Да, давай начнём с библиотеки, - согласился он.      - Вот и отлично!      Когда они поели, Орик проводил Эрагона по лабиринту бесконечных коридоров к библиотеке. Вход в неё украшала резная арка. Эрагон почтительно переступил порог главного зала и онемел от изумления.      Зал был похож на корабельную рощу. Ряды стройных колонн, точно стволы деревьев, уходили ввысь, к сводчатому потолку, до которого было не меньше двадцати ярдов. Между колоннами стояли книжные шкафы из чёрного мрамора, тыльной частью придвинутые один к другому. Вдоль стен тянулись ряды полок со свитками, разделённые узкими проходами и тремя винтовыми лестницами, ведущими на верхние ярусы. На равных расстояниях друг от друга были размещены рабочие столы, возле которых лицом друг к другу стояли каменные скамьи.      Здесь хранилось бесчисленное множество книг и свитков!      - Это наследие нашего народа, - пояснил Орик. - Творения величайших правителей и учёных, собрания народных песен и легенд, а также многое другое. Я думаю, это самая большая драгоценность, принадлежащая гномам. Здесь собраны и не только работы самих гномов, многие произведения созданы людьми. Ваша раса значительно моложе нашей, но весьма талантлива и плодовита. А вот произведений эльфов у нас почти нет. Они ревностно оберегают свои тайны.      - Сколько времени я могу здесь провести? - спросил Эрагон, направляясь к полкам.      - Сколько захочешь. Если возникнут вопросы, обращайся ко мне.      Эрагон с удовольствием рассматривал книги и свитки, доставая с полок те, что заинтересовали его названием или какой-нибудь необычной картинкой. Он с удивлением обнаружил, что для письма гномы пользуются теми же рунами, что и люди. Несколько смущало его, правда, то, что после длительного перерыва читать руны оказалось весьма затруднительно. Он переходил от одной полки к другой, медленно пробираясь в глубь библиотеки, и в конце концов застрял на месте, углубившись в переводы стихов Дондара, десятого короля гномов.      Он все ещё читал, скользя глазами по изящно написанным строкам, когда вдруг услышал чьи-то незнакомые шаги и вздрогнул. Звук шагов напугал его, но он тут же упрекнул себя за глупость - он ведь наверняка был не единственным посетителем библиотеки. Но все же Эрагон поставил книгу на место и на всякий случай скользнул за ближайший шкаф, готовясь к любой опасности. Он слишком часто попадал в засады, чтобы пренебрегать своими предчувствиями. Шаги послышались снова - на сей раз он сразу понял, что к нему приближаются двое. Очень осторожно, ловя малейший подозрительный шорох, Эрагон преодолел открытый участок зала, тщетно пытаясь вспомнить, где оставил Орика. Он боком продвинулся вдоль стены, заглянул за угол и... нос к носу столкнулся с Двойниками.      Они стояли рядом, соприкасаясь плечами, лица их были совершенно бесстрастны, чёрные змеиные глаза буравили его, не мигая. Руки, упрятанные в складки пурпурных мантий, чуть подрагивали. Оба поклонились, но как-то насмешливо, даже, пожалуй, оскорбительно. - А мы тебя повсюду разыскиваем! - воскликнул один, и Эрагон внутренне вздрогнул: голос Двойника, удивительно напоминал противное шипение раззака.      - Зачем же я вам понадобился? - спросил он, изо всех сил стараясь поскорее связаться с Сапфирой. Та откликнулась мгновенно.      - После твоей беседы с Аджихадом у нас никак не было возможности... извиниться перед тобой. - В словах Двойника явно звучала насмешка, но придраться было не к чему. - Мы хотели засвидетельствовать своё... уважение к тебе.      Эрагон вспыхнул от гнева, но Двойники и впрямь почтительно ему поклонились.      "Будь осторожен!" - предупредила Сапфира.      Эрагон взял себя в руки: нельзя позволять себе раздражаться по пустякам! И он произнёс с улыбкой:      - Это как раз я должен был выразить вам своё уважение и восхищение. Ведь без ваших умений и вашего одобрения я никогда бы не получил доступа в Фартхен Дур! - И он в свою очередь низко поклонился, постаравшись вложить в этот почтительный жест как можно больше сарказма.      В глазах Двойников сверкнул гнев, но и они приветливо заулыбались:      - Ну что ты! Для нас это огромная честь! Такая важная персона... И столь высокого мнения о нас... Мы в долгу перед тобой, твоя оценка была столь высока!..      Эрагон с трудом подавил раздражение и радостно воскликнул:      - Хорошо! Когда-нибудь я непременно припомню ваши слова!      И тут же услышал голос Сапфиры:      "Ты перегибаешь палку! Не стоит говорить то, о чем сам же впоследствии пожалеешь! Ведь они запомнят каждое твоё слово, чтобы потом использовать против тебя!"      "Отстань, мне и без твоих нравоучений тошно!" Сапфира что-то проворчала, но умолкла.      Двойники подошли к нему совсем близко, их мантии тихо шуршали, голоса звучали вкрадчиво.      - Мы разыскивали тебя, Всадник, ещё и по другой причине. Мы, то есть те из обитателей Тронжхайма, кто владеет магией, образовали небольшое тайное общество... Мы называем себя Дю Врангр Гата, что означает...      - "Извилистый путь", я знаю, - резко перебил их Эрагон, вспомнив, что говорила ему Анжела.      - Твоё знание древнего языка достойно восхищения, - заявил один из Двойников. - Итак, я продолжу. Мы слышали о твоих подвигах и пришли, чтобы передать тебе предложение от имени всего общества Дю Врангр Гата примкнуть к нам. Для нас это было бы огромной честью. А также, подозреваю, и мы в свою очередь могли бы оказать тебе определённую помощь и содействие.      - Каким образом?      - Мы накопили значительный опыт в искусстве магии, - сказал второй Двойник. - Мы могли бы направлять тебя... научить тем заклинаниям, которые открыли сами, открыть смысл некоторых слов древнего языка... Для нас не было бы большей радости, чем помогать тебе - пусть самым незначительным образом - на твоём пути к славе. Мы не требуем никакой награды, но будем очень признательны, если ты сочтёшь возможным поделиться с нами хотя бы крохами своих знаний...      Эрагон пристально на него посмотрел, он наконец понял, чего добиваются Двойники.      - Вы, видно, за дурака меня приняли? - резко прервал он их словоизлияния. - Не стану я у вас учиться - ведь вам только и нужно, что выудить из меня те знания, которые дал мне Бром! Вы, надо полагать, были в ярости, когда вам не удалось просто извлечь их из моей памяти.      Двойники тут же перестали улыбаться.      - Мальчишка! С нами не стоит лукавить! Между прочим, именно нам предстоит проверить твои магические способности! И это может принести тебе большие неприятности! Сам знаешь, достаточно не так произнести одно волшебное слово, и кто-то может погибнуть. Хоть ты и Всадник, но вдвоём мы значительно сильнее тебя!      Эрагон с трудом сдерживался, стараясь сохранить безмятежное выражение лица, но в желудке возник какой-то колючий ледяной комок.      - Хорошо, - процедил он сквозь зубы, - я подумаю, но мне, возможно...      - В таком случае завтра мы ждём от тебя ответа. И постарайся дать правильный ответ! - Двойники холодно улыбнулись и исчезли в глубинах библиотеки.      Эрагону осталось лишь свирепо оскалиться им вслед.      "Никогда я не стану членом их подлой организации!" - сказал он Сапфире.      "Надо посоветоваться с Анжелой, - отвечала та. - Она имела дело с Двойниками. Возможно, она тоже сможет присутствовать при проверке твоих магических способностей. И тогда они не сумеют тебе навредить".      "Ты права!"      Эрагон даже немного заблудился среди книжных шкафов и полок, прежде чем наконец обнаружил Орика. Тот спокойно сидел на лавке и полировал свой боевой топор.      - Я хотел бы вернуться в драконье убежище, - сказал Эрагон.      Гном сунул топор в кожаную петлю у себя на поясе и повёл его к воротам, где их уже поджидала Сапфира, окружённая толпой людей. Не обращая внимания на зевак, Эрагон вскарабкался драконихе на спину, и они сразу взлетели.      "С этим надо разобраться как можно скорее. Нельзя допустить, чтобы Двойники совали тебе палки в колёса". Сапфира явно была встревожена.      "Знаю. И постараюсь их не злить. Они могут быть очень опасны для нас".      "Постарайся. Ты хочешь сделать их своими союзниками?"      "Не то чтобы союзниками... Но завтра я твёрдо заявлю им, что вступать в их общество Дю Врангр Гата не намерен".      Оставив Сапфиру в пещере, Эрагон вышел наружу и задумался. Ему очень хотелось повидаться с Анжелой, но он не помнил пути к её убежищу, а Солембума рядом не было, и он принялся бродить по коридору, надеясь случайно встретить кота или Анжелу.      Наконец это занятие ему надоело, и он вернулся к пещере. Ещё на подходе к ней он услышал чей-то голос. Остановившись, он прислушался, но голос тут же смолк.      "Сапфира, кто у тебя?" - мысленно спросил Эрагон.      "Женщина... Очень властная на вид... Погоди, я её отвлеку, и ты сможешь войти".      Эрагон проверил, легко ли выходит из ножен меч. Странно... Ведь Орик сказал, что в убежище драконов никого не пускают... Кто бы это мог быть? Он взял себя в руки, сосредоточился и решительно шагнул через порог.      В центре пещеры стояла молодая женщина и с любопытством рассматривала Сапфиру. На вид незваной гостье было лет семнадцать. В розоватом свете звёздного сапфира смуглая кожа её и чёткие черты лица чем-то смутно напомнили Эрагону Аджихада. На девушке было красивое платье винно-красного бархата, прекрасно на ней сидевшее, тонкую талию обнимал пояс, с которого свисал усыпанный драгоценными камнями кинжал в кожаных ножнах весьма искусной работы и уже потёртых - видимо, от частого использования.      Эрагон остановился, скрестив руки на груди и ожидая, пока красотка его заметит. Но девушка никак не могла отвести взор от Сапфиры. Склонившись перед драконихой в реверансе, она нежным голосом спросила:      - Нельзя ли узнать, где сам великий Всадник по имени Эрагон?      Глаза Сапфиры так и засверкали от сдерживаемого смеха.      Самодовольно усмехнувшись, Эрагон спокойно промолвил:      - Я здесь.      Девушка стремительно повернулась к нему, от неожиданности - и явно привычным жестом - схватившись за кинжал. Лицо у неё было удивительной красоты: миндалевидные глаза, прелестные пухлые губы, нежные округлые щеки. Она ещё раз склонилась в реверансе - на этот раз перед Эрагоном - и сообщила:      - Меня зовут Насуада.      Эрагон низко ей поклонился и сказал:      - Ну, кто я, ты, госпожа моя, знаешь и так. Нельзя ли и мне узнать, кто ты и что тебе угодно?      Она очаровательно улыбнулась:      - Меня прислал к тебе мой отец, Аджихад. Не угодно ли тебе будет выслушать его сообщение?      Предводитель варденов отнюдь не показался Эрагону человеком, склонным к браку и отцовству. Интересно, думал он, какова же мать этой Насуады? Должно быть, это совершенно необыкновенная женщина, раз она сумела привлечь внимание такого человека, как Аджихад...      - Угодно, угодно, - пробормотал он.      И Насуада, откинув назад свои прекрасные волосы, заговорила нараспев:      - Мой отец рад, что тебе у нас хорошо и удобно, но он хотел бы предостеречь тебя от необдуманных поступков. Он считает вчерашнее благословение вами той девочки совершенно неуместным. Подобные вещи создают больше проблем, чем можно предположить сразу, и ни одной из них, в общем-то, не решают. Кроме того, мой отец настоятельно просит тебя поспешить с подготовкой к общей проверке твоих знаний и умений. Ему необходимо знать, сколь они велики, прежде чем он свяжется с эльфами.      - И ты взобралась сюда только для того, чтобы сообщить мне это? - спросил Эрагон, вспомнив, какой невероятной длины лестница Вол Турин.      Насуада покачала головой:      - Я воспользовалась подъёмником, на котором сюда поднимают съестные припасы и другие грузы. Мы, конечно, могли бы передать это тебе и иным способом, но я решила доставить его сама, чтобы познакомиться с тобой.      - Не угодно ли тебе присесть, госпожа моя? - спохватился Эрагон.      Насуада засмеялась:      - Нет, спасибо. Меня ждут в другом месте. Да, я и забыла: отец велел передать, что ты можешь посещать Муртага в любое время. - Она строго посмотрела на Эрагона. - Должна сказать, что я уже встречалась с Муртагом... Мне показалось, что ему очень одиноко... И он очень хочет поговорить с тобой. Словом, тебе нужно поскорее с ним увидеться, - быстро закончила она и объяснила, как найти Муртага.      Эрагон от всей души поблагодарил её и спросил:      - А как себя чувствует Арья? Не стало ли ей лучше? И не могу ли я её навестить? Орик ничего мне о ней толком не рассказал.      Насуада озорно улыбнулась:      - О, Арья быстро поправляется! У эльфов всегда так. Но навещать её никому не разрешается - только моему отцу, королю Хротгару и целителям. Они уже не раз беседовали с ней и многое узнали о её пленении и тюремном заключении в Гиллиде. - И она бросила взгляд на Сапфиру. - Ой, мне пора! Не угодно ли тебе передать что-либо Аджихаду?      - Нет, разве что моё горячее желание навестить Арью. И ещё... Передай ему, пожалуйста, мою благодарность за оказанное нам гостеприимство.      - Я непременно все передам. Прощай, Всадник Эрагон! Надеюсь, вскоре мы снова встретимся с тобой. - Насуада поклонилась и, гордо выпрямившись, вышла.      "Если она действительно забралась на такую высоту только для того, чтобы увидеть меня - пользовалась она подъёмником или нет, - за её визитом стоит нечто большее, чем просто беседа", - задумчиво промолвил Эрагон, мысленно обращаясь к Сапфире.      "Я тоже так думаю", - ответила она и тут же отвернулась.      Поглядев на неё повнимательнее, Эрагон увидел Солембума, который уютно свернулся клубком в углублении возле самого драконьего горла и хрипловато мурлыкал, слегка шевеля чёрным кончиком хвоста. В нахальных кошачьих глазах был прямо-таки написан вопрос: а что тебя, собственно, так удивляет?      Эрагон покачал головой и расхохотался, не в силах удержаться:      "Сапфира, так это тебя Солембум тут поджидал?"      Дракониха и кот, невинно хлопая глазами, одновременно ответили:      "Естественно!"      "Да я просто так спросил, - постарался он успокоить их, все ещё смеясь. Разумеется, следовало ожидать, что эти двое подружатся - уж больно они похожи, будучи к тому же созданиями волшебными, магическими. Эрагон вздохнул - сказывалось накопившееся за день напряжение - и снял с пояса меч. - Солембум, а ты не знаешь, где сейчас Анжела? - спросил он кота. - Я не знаю, где её искать, а мне очень нужно с ней посоветоваться".      Солембум провёл когтями по чешуйчатой спине Сапфиры и уклончиво сообщил:      "Она где-то в Тронжхайме".      "А когда она вернётся домой?"      "Скоро".      "Как скоро? - настаивал Эрагон. - Мне с ней сегодня же переговорить нужно!"      "Не очень скоро".      Противный кот-оборотень явно не желал раскрывать все карты. И Эрагон сдался, пристроившись рядом с Сапфирой и слушая довольное мурлыканье Солембума. "Завтра обязательно схожу навестить Муртага", - сонно думал он, машинально поглаживая кольцо Брома. Окончание следует...    Наши планы Леонид Пантелеев, Григорий Белых "Республика Шкид"      "Республика Шкид" - добрая и веселая книга о беспокойных жителях интерната для беспризорных, об их воспитателях, о том, как хулиганы и карманные воришки превращаются в людей, поступки которых определяют понятия "честь", "совесть", "дружба". Рафаэль Сабатини "Хроники капитана Блада"      "Хроника капитана Блада" - это великолепное продолжение приключенческого исторического романа "Одиссея капитана Блада", в котором повествуется о "расцвете" пиратства на Карибском море во второй половине XVII века.      После долгих путешествий Питер Блад, отважный пират джентльмен, капитан корабля вольных морских разбойников, сражавшийся за справедливость на просторах Карибского моря, искатель приключений, не знающий, что такое трусость, вернулся к своей профессии врача. Но его тихое существование продлилось недолго. Ночной визит к раненому мятежнику неожиданно стал началом новых похождений. Борис Акунин "Турецкий гамбит"      1877 год, русско-турецкая война. Принимавший участие в военных действиях в качестве сербского волонтера титулярный советник Эраст Фандорин пробирается в главный штаб русского командования с важным секретным сообщением. По пути он знакомится с очаровательной барышней, Варваровй Андреевной Суворовой, направляющейся в расположение русских войск, чтобы повидаться с женихом Петей Яблоковым - шифровальщиком генерального штаба.      Добравшись до своих, Фандорин сообщает генералу Соболеву о хитром фланговом маневре, задуманном турками. Из него следует, что русским надо срочно занять Плевну, ибо туда движется корпус Османа-Паши. У генерал-адъютанта Мизинова, бывшего шефа Фандорина, уже заготовлен на этот счет приказ главнокомандующего, который Петр Яблоков срочно шифрует и отправляет. К тому же у Мизинова есть для Фандорина еще одна задачка не из простых. Речь идет об Анваре-эфенди, секретаре султана Абдул-Гамида. Сей интересный турок лично возглавляет секретную операцию против русских. Господин отчаянный, с авантюрной жилкой. Вполне может сам появиться в русской ставке и сойти за "своего" благодаря европейской внешности и безупречному владению несколькими языками. Необходимо срочно вычислить турка. Но как? Ведь подозреваются все...    Подпишитесь на рассылку Рассылки Subscribe.Ru Литературное чтиво Ваши пожелания и предложения