Литературное чтиво Выпуск No 396 от 2006-08-31 Число подписчиков: 477    Диана ЧЕМБЕРЛЕН "ОГОНЬ И ДОЖДЬ" Глава 29      Когда ранним утром раздался стук в дверь, Миа сперва решила, что это Джефф. Сама она поднялась уже часа в четыре и занималась стиркой в тесном помещении душа, а потом немного поработала над скульптурой. Она поспешно обтерла руки об выпачканную в глине тряпку и как можно свободнее позволила топорщиться на груди полам ее голубого халата, надеясь, что сумеет скрыть отсутствие одной груди.      Однако, открыв дверь, Миа обнаружила у себя на крыльце вовсе не Джеффа, а Кармен. За ее плечами Миа успела заметить потрясающую красоту Шугабуша с ее выжженной солнцем землей, окрашенной в этот рассветный час всеми оттенками розовеющего пламени восхода, охватившего полнеба. На Кармен был надет ослепительно-белый брючный костюм, и солнце выкрасило в ярко-розовый цвет обращенную к нему часть ее лица. Какое-то мгновение Миа, как истинный художник, упивалась буйством красок, составлявшим несомненное "искушение".      - Пожалуйста, вы позволите мне войти на минутку? - спросила Кармен.      Миа машинально отступила назад, давая ей дорогу, и в тот же миг рука ее привычно поднялась к шее, прикрывая локтем левую сторону груди.      Кармен аккуратно прикрыла за собой дверь. Сквозь оконные стекла струился все тот же теплый нестерпимо розовый солнечный свет, который делал более контрастным тени у нее на лице и беззаботно переливался в волосах седой пряди. И все же, несмотря на это, нельзя было не восхититься красотой Кармен - безупречной красотой зрелой женщины. Отпечаток прожитых лет лишь подчеркивал экстраординарность ее внешности.      Кармен окинула взглядом пластик, покрывавший пол, и обретавшую определенные очертания терракотовую скульптуру на желтой табуретке.      - Вы работаете, - сказала она. - Извините, я не отниму у вас много времени.      Миа скрестила на груди руки, соорудив столь необходимый заслон своему телу, - без этого щита она уже не могла обходиться. Джефф правильно заметил, что она старается держаться обособленно и не впускать никого в свое замкнутое пространство В очередной раз он оказался прав. Вполне возможно, что эта холодная жесткая оболочка стала настолько для нее привычка, что Миа не сумеет отбросить ее за ненадобностью, если паче чаяния ей удастся когда-нибудь восстановить свое тело. В ней навсегда останется напряженная настороженность, желание уединиться, скрыть от окружающих себя и свое тело. Однако в данную минуту ее скованность лишь частично объяснялась результатами операции. Она нервничала., Ведь Кармен смогла увидеть, что она натворила в ее коттедже Вся мебель была передвинута, а пол застлан пластиком. Выстиранное сегодняшним утром белье болталось на веревках, протянутых через весь коридор, и своей бесплотной неподвижностью напоминало собрание привидений. Обратит ли Кармен на это внимание? Вдруг она решит, что Миа позволяет себе слишком вольно распоряжаться арендуемым ею для жилья пространством?      - Вчера произошло нечто чудесное, не так ли? - Кармен пересекла гостиную и присела на диванный валик. - Наконец дождь?      - Да, - отвечала Миа. Владелец той рощи авокадо прислал Крису огромный букет цветов. Этот непричастный ни к чему человек неожиданно для всех превратился чуть ли не в героя.      Кармен тоже скрестила руки на груди.      - И вы все это время знали, что его работа будет успешной? У вас что, есть какое-то шестое чувство?      - Наверное, вчерашнее чудо удивило меня не меньше, чем вас, - с улыбкой сказала Миа. Она плакала, когда смотрела репортаж об этом удивительном дожде. Она плакала от радости за Джеффа, оттого, что у него все прошло успешно, что он не оказался пустым болтуном. И еще она плакала оттого, что было ясно: Джефф скоро закончит свою работу и уедет из Долины Розы.      Кармен опустила глаза на альбом для набросков, валявшийся на диване, и бездумно провела пальцами по изображению фонтана, принадлежавшему руке Джеффа.      - Вы стали с ним близкими друзьями. - Фраза прозвучала скорее утвердительно, чем вопросительно.      Миа уселась прямо на пол позади табурета Наконец-то ей стало ясно, что привело к ней Кармен этим утром, и она неожиданно ощутила свое могущество, свое превосходство. У нее имелось нечто, до зареза необходимое Кармен, и в то же время ей достанет порядочности сохранить это в секрете от Кармен.      - Да, - подтвердила она. - Мы с Джеффом друзья.      - Так что же это за человек? - Кармен поудобнее устроилась на диване. - Мне никак не удается подобраться к нему поближе. Меня встречают, оскалив зубы. Что он рассказывал вам о себе?      - Ничего. Да к тому же я и не спрашивала. Взгляд Кармен внезапно упал на укрепленный над кофейным столиком афишный лист.      - О! - Она взяла его в руки и расправила у себя на коленях. - Это же снималось внутри помещения склада! - Ее глаза жадно изучали фотографии, приклеенные поверх афиши. - Да.      - Зачем они вам нужны? - И тут ее взгляд упал на терракотовую скульптуру на табурете. - Вы же лепите его! - Она прислонила афишу к спинке дивана и встала, вращая табуретку и сравнивая со снимками едва оформленную скульптуру. Она смотрелась пока еще крайне невыразительно. Была схвачена лишь поза - стоящий мужчина в распахнутой рубашке с поднятой рукой, отодвигающей пока не существующую занавеску. Однако лицо еще не начало обретать присущих Джеффу черт, а макет подоконника, завернутый в пластик, мирно ждал своей очереди на кофейном столике. Кармен прошлась вокруг табурета, и ее движения неожиданно напомнили Миа волчицу, кружившую вокруг своей жертвы.      - Вы работаете по фотографиям?      - Да.      - Я заплачу вам за эти фотографии, Миа. - Кармен кивнула в сторону афиши. - Я на месяц освобожу вас от арендной платы.      Миа лишь засмеялась, качая головой.      Кармен вернулась на диван, отцепила один из снимков - на нем Джефф и Рик склонились над компьютером и сосредоточенно нахмурилась, разглядывая его.      - Ну и как там внутри? Чем они заняты?      - Поверьте мне, Кармен, я не имею о том ни малейшего представления. - Ей пришлось взять под контроль свой голос, ставший, видимо, весьма агрессивным, так как Кармен осеклась и прикусила губу.      - Я знаю, что слишком назойлива, - сказала она. - Я знаю, что лезу не в свои дела, но мне жизненно важно узнать о нем побольше.      - Мне кажется, я не знаю о нем ничего такого, что не было бы известно вам. А даже если бы и знала, не забывайте, что он - мой друг.      Кармен кивнула и с выражением покорности на лице протянула Миа фотографию.      - Ну что ж, ему повезло встретиться с вами. - Она со вздохом вновь окинула взглядом комнату и наконец-то обратила внимание на развешенные в коридоре вещи. - Ох, Миа, бедняжка! - Она прошествовала в коридор, где на веревках красовались ее несоразмерно свободные футболки - она предпочитала теперь свободную одежду - и нижнее белье. - Но это же смешно. У вас в коридоре развернуться негде. И потом, где вы все это стирали - в раковине? - Она заглянула в душевую, и Миа попыталась вспомнить, в каком виде там все оставлено: с веревки для водонепроницаемой занавески свешиваются мокрые полотенца, в тазиках на полу грязная вода, а на край сточной раковины накинут протез.      Кармен уже скрылась в душевой. Миа глубоко вздохнула, поплотнее запахнула халат и последовала за ней. Кармен прилаживала на место пластиковую занавеску.      - Отныне и впредь, - сказала она, вытирая руки, - вы будете пользоваться моей прачечной и моей сушилкой каждый раз, когда вам понадобится сделать стирку, хорошо? Дубликаты ключей висят под лимонным деревцем в кадушке в патио.      Миа наверняка с подозрением отнеслась бы к мотивам, породившим столь великодушное предложение, поэтому Кармен поспешила добавить:      - И не надо чувствовать себя в чем-то мне обязанной, Миа. На самом деле, это же смешно и нелепо. - И она кивнула на красовавшиеся в коридоре тряпки.      - Хорошо. Благодарю вас. - Миа отступила на шаг в коридор, надеясь таким образом выманить Кармен из душевой, подальше отсюда, но в этот момент взгляд хозяйки коттеджа упал на раковину.      - А это что? - спросила она. - Что-то вроде... - Она замялась, и по ее лицу Миа поняла, что она осознала истину.      - Это - протез груди, - сказала Миа, отдаваясь на волю рока. Ей не по силам было тягаться с Кармен в умении использовать свои преимущества для манипулирования нужными ей людьми, в умении раскрывать чужие секреты. В какую-то минуту отчаянной паники Миа даже подумала, что могла бы предложить Кармен требуемые ею сведения о Джеффе в обмен на обещание молчать.      К ее удивлению, Кармен зажмурилась и прикусила палец.      - Ох, Миа, - сказала она. - Мне следует извиниться.      Миа потрясло искреннее сочувствие, прозвучавшее в ее голосе.      - Я не нуждаюсь... я не желаю ничьей жалости. Кармен снова открыла глаза. Они просто светились от выражения симпатии, которая не могла быть ложной.      - У меня и мысли о жалости не было. Я давно завидую вам, я и сейчас продолжаю вам завидовать. Я знаю, что вы не нуждаетесь в жалости.      - Завидуете мне!      - Вашей молодости. Вашему таланту. И той замечательной жизни, которую вы создали для себя: сбежать ото всех в нашу глушь, чтобы отдаться своему искусству. Своей великой страсти. И меня потрясла до глубины души та легкость, с которой вы сумели наладить дружеские отношения с человеком, который никого к себе не подпускает.      - Я считаю себя другом Джеффа. И мне ничего больше от него не надо. Он знает это и знает, что может доверять мне.      - И он знает, что не может доверять мне ни минуты, да? - Улыбка Кармен скорее напоминала гримасу.      - Ни секунды.      - Как давно это у вас? - Кармен кинула взгляд в сторону протеза. - Вы вылечились полностью?      - Операция была в январе, и теперь я здорова. - Миа прошла в гостиную, Кармен следом за ней. - А в будущем году меня ждет курс восстановительной хирургии.      - Так не забудьте насчет стирки. - Кармен приостановилась, выходя на крыльцо. - И пожалуйста, не постесняйтесь дать мне знать, если вам еще что-то нужно.      - Только не упоминайте обо мне в своих репортажах про Джеффа, хорошо? - взмолилась Миа. - А то с вас станется сообщить, что человек-загадка дружит с одногрудой бабой.      - Вы действительно думаете, что я на это способна? - Кармен явно была потрясена. - Вы думаете, я так жестока?      Миа предпочла промолчать. Она опустилась на колени и принялась поправлять фотографии на афише.      - Мне страшно подумать, через что вам пришлось пройти. - Кармен подошла к ней сзади, тронула за плечо, наклонилась - и тут Миа с ужасом поняла, что ее хотят обнять. Она тут же скрестила руки на груди и встала на ноги, а руки Кармен бессильно повисли.      - Я вовсе не такая низкая личность, Миа, - промолвила она. - Честное слово, я не такая.      Миа чувствовала, как краснеет. Она оказалась низкой личностью. Она уже не сомневалась, что это Кармен нуждалась в утешении, в ласке, в простом человеческом прикосновении, от которого уклонилась она сама. Кармен нуждалась во всем этом гораздо больше, чем она, Миа.      Расскажи мне про своего сына, подумала Миа. Расскажи мне, что сделало тебя такой неумолимой.      - Я знаю, что вы не такая жестокая, - сказала она, провожая Кармен до двери. - Вы были добры ко мне. Однако вы мучаете Джеффа Кармен медленно кивнула.      - Если вас это утешит, то знайте, что в последние щи я сама не нравлюсь себе все больше и больше.      Она наградила Миа безрадостной улыбкой и вышла прочь, снова растворившись в розовом сиянии утра. Глава 30      Рука Криса, в которой он держал ручку своего ящика с инструментами, стала липкой от пота, пока он ожидал Кармен в темноте, возле двери, ведущей на кухню. Он договорился с ней, что будет чинить сток в ванной сегодня вечером в то время, когда она будет дома, - в противном случае ремонт придется отложить на несколько дней. Он говорил ей не правду, он прекрасно мог починить этот люк в любое время, хоть на следующий день. Просто ему необходимо было увидеться с нею. Он хотел иметь возможность без помех поговорить по поводу Джеффа. Он должен был попытаться уговорить Кармен оставить Джеффа в покое.      Однако когда она наконец открыла ему дверь и повела по лестнице на второй этаж через хозяйскую спальню, которую он когда-то делил вместе с нею, он осознал, что его нервное состояние обусловлено вовсе не намерением обсуждать трудности Джеффа. Просто он оказался рядом с Кармен в спальне - комнате, ранившей столько воспоминаний, как плохих, так и хороших.      - Я очень ценю все то, что ты успеваешь делать по дому, - сказала она, открывая дверь в хозяйскую ванную.      - Мне доставляет это удовольствие. - Он осторожно пристроил свой ящик на кафельную полочку.      Кармен указала на текущий кран, капли из которого весело щелкали по белой фаянсовой раковине.      - Днем это не кажется таким уж громким звуком, однако ночью вода не дает мне спать - даже при закрытой двери.      Он до сих пор помнил, как чутко она всегда спала, и раз, просыпаясь среди ночи, он обнаруживал, что она не спит, он чувствовал ее объятия, тепло ее тела подле себя.      Пока он рылся в инструментах в поисках разводного ключа, она взяла с хромированной этажерки аккуратно сложенное зеленое полотенце, расправила его и повесила на вешалку для полотенец Отступив в сторону, она полюбовалась тем, ровно ли оно висит, и Крис внезапно понял, что эта ванная комната значит для нее ничуть не больше, чем любая другая комната в усадьбе. Еще бы. Ведь ей не дано увидеть ту картину, что всплывает у него в памяти, - потеки крови повсюду, красные брызги на раковине, на полотенцах. Когда он нашел ее, она была абсолютно голой, и это обстоятельство сильнее, чем все остальное, убедило его, что она всерьез вознамерилась покончить счеты с жизнью, что она не сомневалась, удастся ли ей довести дело до конца и оттого ни о чем ином не беспокоилась - даже о том, что подумают о ней, когда найдут ее тело.      Его удивило то, что Кармен не вышла, оставив его заниматься разборкой вентиля, а уселась на край ванны.      - Ты не собираешься заняться бегом, Крис? Вопрос удивил его еще больше На нем как раз были надеты шорты, и он невольно посмотрел на свои икры. Да, мышцы явно здорово размякли.      - Я знаю, мне давно пора это сделать, - отвечал он, отвинчивая золотистую рукоятку вентиля. - Я совсем потерял форму. Хотя, честно говоря, нет времени.      На ее лице отразилось смущение, а потом она засмеялась.      - Но я имела в виду предвыборную гонку, господин мэр.      - Да ты в своем уме? - Он посмотрел на нее как на сумасшедшую. - Я каждое утро начинаю с того, что считаю дни, оставшиеся до выборов, когда наконец смогу спихнуть всю эту кучу дерьма на кого-нибудь другого.      Она задумчиво помолчала.      - Мне кажется, ты бы справился.      - Де Луис и Барроуз обладают гораздо более высокой квалификацией.      - Но ведь они такие... политиканы. Их прежде всего волнует их власть. И им наплевать на Долину Розы. Никто не любит Долину Розы так, как ты, Крис.      Крис уже добрался до износившейся резиновой прокладки.      - И из всего этого получится отличная история, а? Уж ты сумеешь расписать доброго старого Криса Гарретта, бегущего к себе в кабинет.      - Вот уж о чем я вовсе не думала, - возмущенно фыркнула она.      - Извини.      - О Крис, неужели ты не видишь подоплеки того, что сейчас происходит? - Она оперлась руками на раковину и склонилась над ним. - Тебе удалось сотворить чудо с нашей Долиной Розы Ты никого не оставил равнодушным, ты вселил в сердца надежду, и теперь во всем городе с деревьев свисают зонты. Это сонное захолустье проснулось, и теперь они готовы трудиться все заодно ради перемен в их жизни. С этой точки зрения не так уж существенно то, что делает сейчас Джефф. Самое худшее для Долины Розы позади. Если ты прошел через это, тебе уже ничто не будет страшно.      Он невольно вспомнил о большом обзоре, напечатанном вчера Сэмом Брага. Как съязвил кто-то из горожан, Сэм подавился собственными словами, до сих пор содержавшими лишь критику в адрес мэра Гарретта. "Наш журнал слишком недоверчиво относился к деятельности Криса Гарретта на посту мэра. Однако в свете последнего выдающегося эксперимента наша позиция требует кардиальных изменений", - писал он. В том же номере журнала содержался призыв организовать фонд для оплаты услуг Джеффа Кабрио - с тем, чтобы не ущемлять службу дорожного транспорта. Скрипучая машина местного самоуправления вдруг заработала на диво слаженно, и Крис действительно не помнил такого всеобщего воодушевления и единства со времен основания Долины Розы.      Крис уже собрал починенный вентиль, приладил на место ручку и надел на нее декоративный керамический колпачок.      - К сожалению, во мне напрочь отсутствует склонность к политике, Кармен, - возразил он, складывая инструменты.      - Я знаю, - сказала она, выпрямляясь. - Вот потому-то ты и будешь на этом месте лучше всех.      Они вышли из ванной и вернулись в спальню Крис показал на окно, устроенное в потолке.      - Кстати, к вопросу о течи, - спросил он, улыбаясь - Рама достаточно надежна?      Она рассмеялась. Он видел, как она попыталась было сдержаться, но не смогла.      - Да уж, здорово мы тогда повеселились.      - Интересно, сколько прошло времени до того, пока мы наконец поняли, что на нас течет? - спросил он, хотя сам прекрасно знал ответ. На улице свирепствовал зимний ливень, в камине полыхал огонь, а они занимались любовью. Он до сих пор помнил, как блестело каминное пламя в струйках воды, стекавшей по ее плечам и груди. Однако, судя по всему, она так и не замечала, что происходит, а Крис не рискнул привлекать к потопу ее внимание, чтобы не нарушать того самозабвенною наслаждения, которым светилось ее лицо. Они с большим удовольствием то и дело пересказывали эту историю друзьям и так не жалели для нее красок, что с годами протекавшее окно превратилось во всемирный потоп.      - Ну я-то заметила течь сразу, - тем не менее говорила Кармен, - а вот ты совершенно забылся в экстазе. - А теперь Кармен лишь отвернулась от него в смущении, и Крису нестерпимо захотелось обнять ее и прижать к себе крепко-крепко, но он не посмел этого сделать. Вместо этого он, словно завороженный, не сводил взгляда с кровати. На этом ложе он не был королем бейсбола, а она не была "Утренней звездой телевидения Сан-Диего". Они были лишь двумя человеческими существами, любившими друг друга и нуждавшимися друг в друге.      Неожиданно в окно ворвался нежный ветерок, принесший на своих крыльях столь знакомый аромат эвкалиптов, заглушавший все остальные запахи. И тело Криса откликнулось привычным порывом - нет, не просто заняться любовью - скорее попытаться восстановить ощущение той абсолютной близости, которая возникала у них с Кармен в этой постели. Он скучал по нежному теплу ее тела подле него, по мягкой шелковистости ее волос, блестевших в лунном свете, льющемся через окно в потолке.      Он с трудом заставил себя поднять на нее глаза.      - Прости меня за то, что я все разрушил, - промолвил он.      Она быстро склонилась над кроватью, чтобы расправить воображаемую складку на и без того идеально ровном покрывале.      - Ну а теперь скажи мне серьезно, что ты думаешь насчет выборов?      Он с грустью улыбнулся такому повороту темы разговора и тут же поменял ее сам:      - Мне кажется, нам с тобой необходимо побеседовать по поводу Джеффа.      - И что же это за повод? - усевшись на кровать, спросила она.      - Ну, я надеялся, что смогу убедить тебя отложить на время репортажи о его жизни. - Стараясь говорить повнушительнее, Крис скрестил руки на груди. - Позволь ему завершить свою работу и убраться отсюда восвояси, прежде чем обнародуешь что-то новенькое.      - Ты же знаешь, что я не могу этого сделать. Именно сейчас это самая шумная история в Долине Розы. Это самая шумная история во всей Южной Калифорнии. - Она со вздохом подняла глаза к окну в потолке. - Они наконец-то стали обращать на меня внимание как на профессионала, Крис. Ты знаешь, что они учинят надо мной, если я вдруг прекращу эту серию репортажей?      Он понимал, что она говорит чистейшую правду, дилемма, стоявшая перед Кармен, была жестокой, как сама жизнь.      - Я просто боюсь, что ты окончательно отпугнешь его от нас.      - Да разве тебе до сих пор не стало ясно, что он явно что-то скрывает? - грозно нахмурившись, попыталась на его убедить. - Если хочешь знать, ты вполне можешь сейчас оказаться укрывателем убийцы, сбежавшего от правосудия. Или он успел рассказать тебе про себя что-то такое, что мне неизвестно? Он хотя бы намекнул тебе, от чего он вынужден скрываться?      - Ни словом. И если говорить по чести, меня это абсолютно не интересует. В том смысле, что я не беспокоюсь, успел ли он где-то что-то натворить, прежде чем появился у нас. Я знаю о нем только одно - он способен помочь нам таким образом, на который не способен никто другой.      Кармен снова провела рукой по покрывалу. Когда она заговорила, ее голос прозвучал мягко. Доверительно.      - Временами я сама себя боюсь. - И она обратила на Криса взгляд своих бездонных черных глаз. - Все, о чем я способна сейчас думать, - это дальнейший сбор информации о Джеффе. Словно я одержима навязчивой идеей. Просыпаясь утром, я первым делом пытаюсь решить, чей мозг мне следует прозондировать сегодня, кто может меня снабдить еще не известными мне данными.      Она не просто разговаривала с ним - она доверялась ему - как не делала уже долгое, долгое время. Крис сел на противоположный конец кровати, чтобы не испугать это ее доверие.      - Они издевались надо мной в "Новостях после девяти", Крис, - продолжала она. - Они действительно были готовы от меня избавиться. А теперь им волей-неволей пришлось воспринимать меня всерьез. Джефф превратился в коронную новость, и я держу его у себя в потайном кармане. И теперь ты хочешь, чтобы я позволила этой последней возможности ускользнуть у меня из рук?      Он хотел было ответить, но его прервал стук в дверь. Кармен мгновенно вскочила, и разочарованный Крис последовал за нею на кухню, где их ожидала Миа.      - Извините за беспокойство, - сказала она, по всей видимости обращаясь в основном к Крису. - Джефф хотел бы знать, не могли бы вы зайти к нему в коттедж, чтобы поговорить о необходимом ему оборудовании.      - Прямо сейчас?      - Он утверждает, что это важно, - кивнула Миа. - Ему срочно нужны какие-то детали. - Она улыбнулась. - И еще он просил, не могли бы вы прихватить с собой гитару и впридачу бутылку вина.      Крис нерешительно взглянул на Кармен. Он не был пока готов к тому, чтобы уйти из усадьбы - ведь они только-только перестали говорить между собой как враги. Опять картина белоснежной ванны, залитой кровью, пронзила болью ее сердце. Нет, это несерьезно, убеждал Крис сам себя. Она в полном порядке. Она в полном порядке, потому что у нее есть козырь: история Джеффа.      - Думаю, что я смогу сейчас прийти, - сказал он наконец, стараясь голосом не выдать своего нежелания.      - Нет проблем. - Кармен взяла в руки большую губку и принялась надраивать и без того чистую кухонную панель. - Спасибо, что починил мне кран.      Уже шагая по саду бок о бок с Миа, Крис мысленно представлял себе одинокую фигуру Кармен в залитой ярким светом чистой кухне. Больше всего на свете ему хотелось быть вместе с ней. Глава 31      Проводимое Кармен расследование задержалось на несколько томительных дней, пока с помощью Тома Форреста - по счастливой случайности, у него имелись кое-какие связи в Нью-Джерси - у нее на руках не оказались данные о семействе, приютившем Джеффа на время выпускного года в высшей школе.      Однако до сего дня было суждено дожить лишь главе семьи - Кармен дозвонилась до него однажды вечером, одновременно занимаясь домашними делами на кухне. Она твердо решила постараться умолчать о том, кто она и откуда, чтобы интервьюируемый ею Вальтер Хант не смог догадаться, что Роберт Блекуэлл и создатель дождя из Южной Калифорнии - одно и то же лицо. События в Долине Розы уже успели стать достоянием национальной службы новостей.      Однако Вальтер Хант и не пытался пускаться в расспросы. По голосу можно было решить, что он весьма стар - его речь была негромкой и замедленной. Когда она сообщила, что составляет биографический очерк о Роберте Блекуэлле, на том конце провода последовало долгое молчание, испугавшее Кармен. Но, по всей видимости, Ханта все же удовлетворило данное ему объяснение, и он тут же начал свой рассказ - к великому облегчению Кармен.      - За долгие годы мы сумели вывести в люди сто двенадцать ребят, - не без гордости начал он. - Но я прекрасно помню того, о ком вы спрашиваете. В департаменте по делам несовершеннолетних нас предупредили, что этот ребенок - гений, но мне кажется, что судьба взяла с него слишком большую цену за его гениальность. Беды валились на него одна за другой. Его приемный отец сидел в тюрьме, а мать умерла несколькими годами раньше вследствие нелегального аборта.      - Аборта? - Кармен было решила, что Вальтер Хант спутал Джеффа с одним из ста двенадцати детей, которых ему довелось воспитать. - Я считала, что она погибла в автомобильной катастрофе.      - Именно это парень и твердил всем вокруг. Вы ведь знаете - тогда аборты запрещались, - а по мне, так и не стоило их разрешать - поэтому нет ничего удивительного, что они с его приемным папашей старались это скрыть. В департаменте графства мне рассказали, что она ухитрилась сделать аборт в каком-то темном закоулке, и полицейский патруль обнаружил ее на автомобильной стоянке возле церкви. Она умерла от кровотечения.      - О Боже. - Кармен зажмурила глаза, стараясь отогнать от себя видение умиравшей в луже крови Бетти К тому же она вовсе не собиралась нарушать слово, данное ею Сусанне Кабрио, и хотела со временем рассказать ей о судьбе, постигшей ее старшую сестру. В эту минуту она горько пожалела о том, что ей удалось разузнать столь многое.      - Когда Роб попал к вам? - Кармен пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем она смогла задать этот вопрос.      - После того, как был арестован его отец, Ваттс. Так звали того человека.      - А за что его арестовали?      - Ну, - тут в трубке послышался такой звук, словно Вальтер Хант подавил неудержимую зевоту, - я так думаю, что во время его махинаций с наркотиками у него на совести оставалась парочка трупов, хотя дело это было давнее Он прекратил торговать этой гадостью мною лет назад. По-моему, не очень-то справедливо - ведь человек давно уже ведет честную жизнь, порвал с прошлым, - а тут его сажают за что-то, о чем никто толком и не помнит. Однако закон есть закон. А Роб жил за ним, как за каменной стеной. Одно удивительно - как парень сам не пристрастится к наркотикам - так он любил этого Ваттса. Он навещал ею так часто, как только мог, отправлялся к нему всякий раз, как у него было время, - и никогда не предупреждал нас, куда отправляется. Это было для него привычно.      - И мистера Ваттса посадили в тюрьму в вашем городе?      - Хм-м-м. Трудный вопрос. Я не могу сказать точно - помню лишь, что Роб ездил к нему на автобусе. Мы уже знали, что коли он исчез - значит, либо отправился повидаться со своим арестованным отчимом, либо ищет укромное местечко, чтобы заняться сексом с одной из своих подружек - Вальтер Хант хрипло рассмеялся. - Он ведь был шустриком Нам рассказали об этом другие дети Они говорили, он то и дело меняет подружек и переспал со всеми девочками в их классе за выпускной год.      - Понимаю. - Кармен пока не представляла себе, что будет делать с этой интимной информацией. - Что еще вы могли бы мне рассказать?      - Ну, еще я помню этого его приятеля - мальчишку - который вечно крутился возле него. Иногда нам казалось, что у нас вместо одного гения обитают двое. Тот тоже был башковитым малым.      - Его звали Кент?      - Да! Именно так. Кент Рид. Такой долговязый. С плохой кожей. На одной руке у него не хватало нескольких пальцев. На пару с Робом они учиняли в доме такой кавардак, что мы начинали опасаться за свои жизни. Уверяю вас, нам вполне хватало одного гениального ребенка, чьи мозги постоянно были заняты поиском неприятностей для себя самою. Однако, когда эта парочка работала вместе - можно было не сомневаться в близкой катастрофе. Вы никогда не были уверены, что в следующее мгновение не взлетите на воздух вместе с домом. - На мгновение Вальтер Хант умолк. - Кент постоянно хотел всеми руководить, но при этом не отходил от Роба ни на шаг - даже Робу он умудрялся надоедать. В конце концов нам с женой пришлось придумать что-то вроде того, сколько времени ему разрешается проводить в гостях.      Кармен записала в блокноте имя "Кент Рид" и трижды обвела его жирной чертой.      - Вы не могли бы посоветовать, где я сейчас могу разыскать Кента Рида? - спросила она.      - Интересный вопрос. - Мистер Хант снова зевнул - В равной степени он может быть как в одном из сверхсекретных государственных заведений, где разрабатывают сверхсекретное оружие, так и в одном из сумасшедших домов, где содержат умалишенных. Ищите, коли хотите.      - А как насчет Роба? Вы не в курсе, что стало с ним, в какой колледж он поступил?      - Не могу вам сказать точно. Хотя, когда он кончил школу, все эти ученые лбы учинили чуть ли не драку за право обладать его головой. И я не помню, кто из них оказался сильнее. Должно быть, введение под названием Эм-Ай-Ти, если вам это что-то говорит. Одна из этих высших технологических школ.      Кармен написала: "Эм-Ай-Ти - ?" в нижней части листа.      - Ну что ж, благодарю вас, мистер Хант. Вы очень помогли мне в работе.      - Пожалуйста. - Однако по его интонации было ясно, что он не намерен прощаться. - Я хочу рассказать вам еще кое-что. Я помню, что Роб оказался самым трудным ребенком из всех, что прошли через нашу семью, хотя и самым необычным. У нас были дети хорошо воспитанные и такие, что не отличали хорошее от плохого. Были попросту недоразвитые и были те, кто уже успел нарушить закон. Робби не подходил ни под одну из известных нам категорий, и к тому же поражала его постоянная серьезность, ненасытность жажды знаний и целеустремленность И если он чего-то очень хотел, для него не имело значения ни одно из принятых у нас правил. Он не был неуправляемым парнем, просто был слишком себе на уме. Когда он уехал учиться в колледж, мы с женой подумали: скатертью дорожка. И попросили в департаменте, чтобы нам больше не присылали детей с гениальным коэффициентом умственного развития.      Кармен повесила трубку. Налив себе стакан чая со льдом, она вновь уселась за стол, задумчиво постукивая по блокноту кончиком карандаша. Что за чертовщину она раскапывает? Ее так и подмывало пренебречь советом Тома Форреста не торопиться. Как просто было бы позвонить сейчас в ФБР и спросить у них, не разыскивают ли они Джеффа Кабрио, или как его там на самом деле. Она устала двигаться ползком и на ощупь, каждый раз мучительно пытаясь решить, что следует отнести к важным деталям, а что к неважным. В какую-то минуту она поймала себя на том, как внимательно она изучает фотографии сбежавших преступников, висевшие возле здания почты. Она вполне серьезно искала в них сходство с человеком, проживавшим в ее коттедже.      Мысли ее вернулись к разговору, состоявшемуся у нее на днях с Томом Форрестом. Он был горд, как никто, тем, что ей удалось так удачно подать на экран историю Джеффа Кабрио.      - Ты неподражаема, Кармен! - сказал он. - Они заглотнули крючок. Не позволяй только им сорваться с лески.      Она поколебалась с ответом, не зная толком, как облечь в слова мучившие ее мысли, как эти мысли будут поняты ее старым другом.      - Иногда у меня такое чувство, будто я использую его, - нерешительно произнесла она - Возвращаю себе былую популярность за его счет.      На том конце провода последовала мертвая тишина.      - Том?      - Не верю своим ушам. - Его голос выдавал явное недовольство услышанным. - Ведь это же твоя работа, Кармен, и я помню время, когда ты в этом ремесле была лучше всех, кого я только знал.      - Правильно. - Согласилась она. - Я и буду лучшей.      Не имело никакого смысла делиться с ним своими чувствами. За эти годы у Тома отросла толстая непробиваемая шкура. Для него неведомо, как человек может просыпаться по утрам от чувства вины. Он никогда не поймет, как легко поддается этому чувству Кармен.      Она подумала о рассуждениях Миа по поводу ее жестокости, о полном неприятии ее Джеффом. Похоже, один Крис понимал ее трудности.      Он всегда ее понимал. Глава 32      Стоило Кармен появиться на экране телевизора, ждавшая этой минуты Миа тут же отложила в сторону проволоки и кусачки и прибавила громкость. Сегодня Кармен была в платье цвета морской волны. В течение всей этой недели она каждый вечер выдавала что-нибудь новенькое, что-нибудь выдающееся и необычное. От наблюдательного зрителя не ускользнула ее новая манера держаться перед телекамерой: теперь она чуть выше поднимала голову, а улыбка стала более спокойной и уверенной. Однако сегодня вечером Кармен не собиралась улыбаться. Ее тон был серьезным, сочувственным, и Миа подумала, что Кармен собралась обнародовать нынче такого рода информацию о Джеффе, которую, без сомнения, он предпочел бы не делать достоянием всего мира. Миа уселась подле проволочной арматуры для фонтана, над которой работала, и напряженно нахмурилась, внимательно слушая начало репортажа.      - "Новостям после девяти" стало известно, что в тот год, когда Джефф Кабрио заканчивал школу, был арестован его приемный отец, - сообщила Кармен. - Его обвиняли в убийстве, совершенном несколько лет назад, связанном с торговлей наркотиками. Джеффа отдали в новую семью. Мне предоставилась возможность побеседовать с главой этой семьи, который все еще живет в Нью-Джерси. Он утверждает, что Джефф оказался самым трудным подростком из всех, прошедших через их руки, что это был гений, принесший их семье немало хлопот. Он описал Джеффа как парня "себе на уме", серьезного, целеустремленного и весьма упрямого.      Миа завороженно смотрела на кофейный столик, где, завернутая в пластик, покоилась неоконченная скульптура Джеффа. А он почти не изменился с годами, подумала она. Он вообще не изменился ни на йоту.      Когда двумя часами спустя она выходила из душа, ей послышался голос Джеффа, звавшего котенка. Наспех завернувшись в полотенце, она высунулась из окна. Она не видела в темноте Джеффа, но слышала его пронзительный призывный свист, которым он звал обычно котенка.      - Эй, котик! - окликал он. - Поди сюда, киска. Она накинула на себя халат, в котором ходила до этого дома, и выскочила на улицу.      Он стоял на краю каньона, уперев руки в бока.      - Джефф?      Он обернулся ей навстречу.      - Котенок пропал, - сообщил он, когда Миа подошла достаточно близко. - Он удрал нынче утром. Ты ведь знаешь, как он любил играть в сторожевого кота, сидя на подоконнике в гостиной?      Она лишь молча кивнула.      - Ну так он и удрал через окно, через ту сторону, где жалюзи были плохо закреплены Я надеялся, что у него хватит умишка вернуться до темноты.      Он отвернулся, успев, вероятно, прочесть ее мысли. Он наверняка слышал их и сам - голоса двух койотов, раздавшиеся недавно совсем близко от Шугабуша.      Она тоже принялась звать котенка и даже спустилась на несколько ярдов в каньон, желая принять участие в поисках, хотя они и представлялись ей безнадежными. Просто она чувствовала, как отчаянно нуждается в поддержке Джефф. Не веря в успех, она добросовестно прислушалась, надеясь все же услышать в ответ знакомое мяуканье. Каньон стремительно погружался в море тьмы. Кусты чапарраля и высохшие ветви дубов бросали на землю длинные уродливые тени, такие же темные и черные, как шкурка черной кошки.      Вдруг Джефф развернулся и зашагал по направлению к своему коттеджу. Миа слышала, как его ботинки простучали по ступенькам крыльца, однако продолжала звать котенка. Вероятнее всего, он вернулся, чтобы принести что-то, необходимое для очередного необычного способа решения проблемы, до которого мог додуматься только он, Джефф. Вот возьмет и принесет из коттеджа какой-нибудь чудо-свисток, сотворенный из деревяшки или из чего-нибудь совсем непонятного, и выманит сюда всех кошек в округе. На худой конец он мог бы принести хотя бы любимую кискину погремушку, чтобы ее звук зазвал котенка в дом.      Однако Джефф не появился, хотя прошло уже довольно много времени, и Миа бросила поиски. Она направилась вслед за Джеффом.      Входная дверь ею коттеджа была открыта. Его не было в гостиной, где на кофейном столике громоздились привычные для нее кипы бумаг, не было его и на кухне.      - Джефф? - Она медленно прошла по коридору до спальни, где он лежал на кровати, уставившись в потомок Одна рука ладонью вверх лежала у него на лбу, и Миа вспомнила, каким описала его сегодня Кармен: себе на уме, серьезный, целеустремленный и весьма упрямый.      - Может быть, он не пропадет, - прислонившись к косяку, сказала она - Может, просто кто-то нашел его и забрал к себе.      - Ты сегодня видела вечером драконью укротительницу? - взглянув на нее из-под ладони, спросил он так, будто и не слышал ее слов утешения.      - Да. - Миа поколебалась, однако Джефф явно ждал продолжения - Тебе было так трудно, когда ты рос.      Он послал ей свою улыбку.      - Хотел бы я, чтобы Кармен Перес имела хотя бы, тысячную долю твоего сочувствия ко мне. - Он приглашающе хлопнул по кровати рядом с собой, и Миа, вопреки всем своим установкам, вошла в комнату и уселась на край кровати. Джефф взял было ее за руку, но тут же выпустил. С того самого вечера у нее в коттедже он ни разу не попытался прикоснуться к ней. Однако именно сейчас Миа жадно хотела ощутить тепло ею руки. Она положила ее к себе на колени, крепко обхватив пальцами.      - Я как прокаженный, Миа. - Губы Джеффа плотно сжались, с них слетела и тень улыбки. Я стал для всех опасен. Я не имею права позаботиться даже об этой чертовой кошке. Тебе тоже лучше всего отправляться в свой коттедж и не высовывать оттуда носа. Запри получше дверь и не вздумай открывать мне, невзирая на то, как долго или как жалостно я буду тебя об этом просить.      - Ты несешь несусветную чушь.      - Хотел бы я, чтобы ты оказалась права. Снаружи послышался какой-то шорох.      - Ш-ш-ш. - Она выпустила его руку и погасила лампу возле кровати. Поднявшись, она заглянула в щели жалюзи, надеясь уловить во тьме очертания удравшего котенка.      - Ты что-нибудь видишь?      - Нет, - прошептала она, прижавшись лбом к прохладным жалюзи, - да и вряд ли в такой тьме можно разглядеть черную кошку.      Когда рука Джеффа в первый раз коснулась ее бедра - его пальцы лишь легко, едва уловимо задели полу халата, - можно было объяснить это случайностью. Однако Миа была уверена, что это вовсе не случайно. Да Джефф и не собирался притворяться по поводу своих намерений. В следующее мгновение он положил ей на бедро ладонь. Миа застыла. Она знала, что его необходимо остановить, однако у нее явно не хватало воли отказаться от восхитительной теплоты его руки.      Он пододвинулся поближе и слегка приподнял полу халата - ровно настолько, чтобы можно было поцеловать ей колено. Миа лишь зажмурила глаза и вцепилась что есть силы в спинку кровати. Пока ей ничто не угрожает, бешено стучало у нее в мозгу.      Он лежит у нее в ногах, он не сможет оттуда дотянуться до ее левой груди. Итак, она позволит себе наслаждаться его ласками. Его рука, гладившая ей бедра, сначала поверх халата, постепенно смелела, движения становились более уверенными, интимными. Миа слышала, как в мягком ночном воздухе разносится треск цикад в каньоне. Еще она слышала свое дыхание. Оно было глубоким и частым, когда рука Джеффа скользнула под полы ее халата, а потом она словно захлебнулась, когда пальцы его пробежали вверх по обнаженным бедрам.      Какая-то часть ее сознания все еще рассчитывала: смотрит ли он ей в лицо? Укроет ли темнота выражение нестерпимого желания принадлежать ему, написанное на ее лице? А его пальцы уже ласкали влажный пушок между ее бедер и вот наконец проникли внутрь. И с этой минуты Миа утратила реальное ощущение того, что он творит с ее телом. Казалось, его пальцы одновременно ласкают все до одной чувствительные, интимные точки ее тела, ч она вся распахнулась им навстречу, отбросив последние остатки своей неприступности. Ее руки обхватили его плечи, и с удивлением она услышала свой собственный стон наслаждения, поглощенный темной бездной каньона.      Джефф уселся в кровати, решительно привлек ее к себе и покрыл ее лицо и шею жадными поцелуями, пока не коснулся застежки халата.      - Нет - Она пыталась оттолкнуть его, упершись ладонями ему в грудь. Мышцы ее бедер трепетали, разбуженные ласками Джеффа.      - Миа, ради всего святого! - Отшатнулся он от нее. - Да что же с тобой творится?      Она скрестила руки на груди в привычном оборонительном жесте, сжимая в пальцах верхнюю застежку халата. А он был совсем рядом, и глаза его ждали ответа. Она потупила взор, но Джефф взял в ладони ее лицо и приподнял его.      - Ты должна рассказать мне, - настаивал он. - Чего ты так боишься?      Она поколебалась всего мгновение, а потом пытливо заглянула ему в глаза.      - У меня рак. И мне отняли одну грудь.      На ею лице вначале отразилось безмерное удивление, но потом он зажмурил глаза и снова привлек ее к себе.      - Такая молодая. - Только и сказал он с болью. Миа словно растворилась в его объятиях: он делал это так нежно и естественно, что даже не возникало мысли о том, что его пугает ее болезнь или ее тело. Она не сразу поняла, что он баюкает ее, словно ребенка. Тут последние преграды рухнули, и Миа дала волю слезам. Она припала к его груди и зарыдала, как маленькая.      - Вот все и встало на свои места, - произнес Джефф.      - О чем ты? - Она попыталась вытереть слезу тыльной стороной ладони, но лишь еще больше размазала их по щекам.      - То, что ты застывала всякий раз, стоило мне лишь прикоснуться к тебе А сейчас, когда мои ласки были гораздо более интимными, чем все, что я позволял себе прежде, ты вдруг откликнулась на них. Я никак не ожидал от тебя такого страстного ответа.      Миа покраснела при воспоминании об этом.      - И мне он очень понравился, - продолжал Джефф. - Такой твой ответ.      - Мне тоже.      - И операция по мастэктомии объясняет то, что ты оказалась здесь, в Долине Розы, не так ли? Она объясняет, почему ты сбежала от всех и вся.      Она наконец нашла в себе силы оторвать лицо от его груди и поднять глаза.      - В октябре я смогу пройти курс восстановительной хирургии. А теперь я словно бы в зимней спячке.      - Тебе удалили левую грудь, правильно?      - Откуда ты знаешь? - настороженно нахмурилась она.      - Ты все время стараешься ее прикрыть. - Он наклонился и нежно, не торопясь поцеловал ее, но вдруг резко выпрямился.      - Глен, - вспомнил он. - А как он к этому отнесся?      - Он не смог с этим смириться, - вздохнув, отвечала Миа. - Он сказал, что я выгляжу калекой.      - Хам.      - Но ведь он прав. Это просто ужасно.      Он отстранился от Миа и захотел расстегнуть верхнюю пуговицу ее халата.      - Нет, Джефф, пожалуйста, - перехватила она ею руку.      - Ты хочешь, чтобы мы были друзьями или любовниками? - пытливо глядя ей прямо в глаза, спросил он.      - И друзьями, и любовниками, - прошептала она.      - Тогда ты должна мне разрешить сделать это.      - Но я не могу отделаться от страха, что, если ты это сделаешь, мы уже не сможем быть любовниками. После того, как Глен увидел мой шрам, он заявил, что он... - Она запнулась, подбирая слова:      - ...что я его больше не интересую.      Пока она говорила, Джефф продолжал невозмутимо расстегивать ее халат, но тут его пальцы застыли, и он на мгновение задумался. Затем он откинулся назад, оперся на локоть, расстегнул ремень и молнию на своих джинсах.      - Это наша лакмусовая бумажка, - пояснил он, кивая на расстегнутую ширинку. - Проверим, как она отреагирует. - Он наконец расправился со всеми пуговицами. - Подними руки.      Ей пришлось повиноваться. Он стянул с нее халат и отбросил на кровать.      Джефф потянулся вперед, чтобы расстегнуть ее бюстгалтер, и Миа затаила дыхание, когда легкий шелк соскользнул с ее плеч. Увлекаемый тяжестью протеза, он упал ей на левое запястье. Воспоминание о том, как выглядело ее тело, отраженное в зеркале, молнией пронзило ей мозг, и она в отчаянии зажмурила глаза, стараясь побороть в себе желание сбежать, укрыться от его взгляда.      - Ну же, Миа, - подбодрил он ее, и в голосе его послышалось удивление. - Ты словно кролик, попавший в ловушку. Ты что, не можешь расслабиться?      Она лишь потрясла головой.      - Но ведь все в порядке, - сказал он. - Я уже разглядел, как выглядит твоя грудь, и я все еще здесь, с тобой.      - Глен тоже говорил, что все в порядке. Я узнала правду лишь случайно, услышав, как он жаловался моей сестре.      - Как ты могла заметить, я вовсе не Глен.      - Но ведь этот шрам такой уродливый, - не успокаивалась она. - Ты разве не чувствуешь отвращения?      - Мне отвратительно до тошноты, но тем не менее я не намерен отступать.      Она на мгновение застыла. Когда до нее дошло, что Джефф пошутил, ее охватил безудержный хохот.      Он сбросил с себя джинсы, а потом поднял ее на ноги, и она повисла, обхватив его плечи, пока он расправлялся с ее трусами.      - Мы... я обычно пользовалась диафрагмой, - прошептала она, - но я не захватила ее с собой в Долину Розы.      - Я сделал себе вазэктомию. И впервые раскаялся в этом вот в этот самый миг. - Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и снова обнял. Миа подумала, что никогда, наверное, не сможет насытиться его близостью.      - Меня так давно никто не обнимал, - пожаловалась она Джеффу.      - Мне необходим твой совет. - Он отклонился, в его глазах светилось сомнение.      - Что ты имеешь в виду?      - Я не знаю, должен я игнорировать правую сторону твоей груди или нет.      - Ох. - Она закрыла глаза, чувствуя, как твердеют соски от его прикосновений. - Пожалуйста, не игнорируй никакую из моих сторон.      Он снова уложил ее на постель, и она вновь утратила ощущение реальности, вся отдавшись его восхитительным ласкам и даря ему взамен свои. И снова он был вокруг нее, внутри нее - повсюду, когда тишина ночи разлетелась на куски от громкого стука в дверь. Джефф тут же вздернул голову, и на его лице не было видно ничего, кроме отчаянного страха. Когда стук повторился, он уже был на ногах, спешно натягивая на себя джинсы. Миа тоже впопыхах накинула на себя халат, совершенно позабыв про нижнее белье, и поспешила следом за ним в гостиную. Он жестом приказал ей отступить подальше в коридор, а сам постарался собраться с духом и открыть входную дверь.      На крыльце стоял Крис с котенком на руках.      - Я нашел его в старой кроличьей норе под своим коттеджем, - пояснил он, входя в гостиную.      Джефф захохотал, отступая внутрь комнаты, и его облегченный смех скорее напоминал истерику. Крис молча переводил глаза с него на стоявшую в глубине коридора Миа и обратно, и на его лице отразилась единственно верная догадка о том, что она здесь делает. Ее ноги были босы, а на халате она в панике успела застегнуть всего три пуговицы. На Джеффе, в свою очередь, не было рубашки, и, к своему смущению, он забыл застегнуть молнию на ширинке.      Крис протянул ему котенка, и тот хрипло мяукнул, сворачиваясь в черный клубок на голой груди своего хозяина.      - Я уже не надеялся, что он жив, - сказал Джефф. - Ты зайдешь ко мне?      - Хм, нет, - ухмыльнулся Крис. - Мой внутренний голос говорит мне, что я здесь лишний.      Джефф не стал его разубеждать. Он приподнял котенка.      - Спасибо, что вернул его домой.      Джефф закрыл за Крисом дверь, запер ее на задвижку и повернулся к Миа, все еще улыбаясь.      - Пожалуйста, постарайся привести себя в божеский вид. Представляешь, что он о нас подумал?      - Только из-за меня? - рассмеялась Миа. - А ты? Ты же побежал открывать дверь, чуть не потеряв по дороге штаны!      - Ну, раз так... - Он обнял ее и повлек за собой обратно в спальню. - Раз наша репутация безнадежно утрачена в глазах Криса и он убежден, что мы уже успели заняться темными делишками, - не будем обманывать его ожиданий. ***      - Ты знаешь, Миа, кто ты есть на самом деле? - спросил он позже, когда они лежали, охваченные сладкой истомой, насколько Миа могла судить, полностью удовлетворенные.      - Кто?      - Ты - принцесса эльфов, которая сбежала из леса и позволила себя заколдовать и заточить в кувшин.      - О, - мрачно откликнулась она. - Но я все же надеюсь, что хотя бы иногда мне будет позволено из него вылезать.      Джефф глубоко вздохнул и крепко прижал ее к себе.      - Послушай-ка, Миа, - сказал он. - С тобой я... ты была так добра ко мне. Я и не предполагал, что сумею обрести друга в этой дыре. А найдя в тебе друга, я тут же понял, что нуждаюсь в тебе таким образом, каким не предполагал впредь вообще относиться к кому бы то ни было Я привязался к тебе теми нитями, которыми не хотел бы больше связываться ни с кем из ближних - это усложняет жизнь.      На мгновение он умолк, и Миа затихла, вдыхая смешанный запах шампуня и пота, шедший от его кожи.      - Но ты должна понять одну вещь, - наконец продолжил он. - Я не в состоянии предложить тебе ничего. Я не смогу надолго здесь задержаться и даже не смогу объяснить тебе, почему мне необходимо уехать. Я понимаю, что это бесчестно по отношению к тебе. Просто бесчестно.      Она слушала его слова и не могла смириться с их содержанием.      - Я хочу одного: быть с тобой, пока ты остаешься здесь. - Она вдруг смутилась от безапелляционности своего тона. Но ведь не оставит же он ее сейчас. Он просто не сможет.      - И ты отдаешь себе отчет в том, что мой отъезд абсолютно не имеет отношения к тому, что у тебя отняли одну грудь, верно?      Она молча кивнула, не поднимая головы.      - Расскажи мне об этом, - попросил он. - Расскажи мне о твоем раке.      Миа тихонько заговорила. Она старалась вытеснить из сознания мысли о раке, когда начала свою грустную историю. Ее слишком напугал опыт ее собственной матери и статистическая вероятность того, что она тоже заболеет раком. Про себя она решила, что начнет беспокоиться об этом, когда ей исполнится тридцать пять лет.      - И я ни разу не проверялась. Я предпочла закрыть глаза на то, что могу заболеть. Я обнаружила уплотнение, когда принимала душ, но даже после этого не обратилась к врачу.      - Вот уж никогда бы не подумал, что ты настолько нерациональна.      - Я пошла к врачу, только когда оно уже переросло в рак груди. Они отсекли пораженную часть, но не смогли полностью прочистить протоки и потому решили пожертвовать всей грудью. И теперь я беспокоюсь еще и о том, как бы рак не успел проникнуть в правую грудь.      - По мне, так удалить бы сразу обе груди да и не думать больше об этом.      - Ты бы никогда так не сказал, если бы был женщиной.      - Возможно, ты права. - Он приподнялся на локте, чтобы взглянуть на нее. Одна его рука покоилась на плоской стороне ее груди. - Ты заморозила в себе жизнь до того дня, когда тебе должны были восстановить грудь, но ты ожила раньше, Миа. Ты уже живая. Вовсе не надо ждать так долго.      Она напряженно вглядывалась ему в лицо.      - Хорошо, - наконец промолвила она, закидывая ногу поверх его бедер и прижимаясь к нему всем телом. - Давай же не будем ждать ни минуты.      Часом позже, совершенно измотанные очередным любовным поединком, они тихонько лежали на промокших от пота простынях, когда за окном раздались аккорды гитары. Миа приподняла голову и прислушалась.      - Огонь и дождь, - глухо проговорил Джефф, не отрывая лица от ее груди.      - Что? - не поняла она.      - Песня, которую он поет. Это ее название.      - О, - только и сказала она, снова откинув голову на подушку, а он принялся играть ее волосами. Мышцы ее рук и бедер были совершенно расслаблены и ныли от усталости. За последние часы они наработались столько, сколько им не приходилось трудиться за весь прошедший год.      - Джефф? - Она легонько хлопнула его по груди. - Как так вышло, что волосы на твоей груди и руках намного светлее, чем на голове?      - Это не относится к твоей профессии, - усмехнулся он.      Хотя Джефф пытался шутить, она не пропустила нотки серьезности в его голосе и почувствовала обиду. Он по-прежнему ей не доверяет.      - Давай-ка прихватим из холодильника бутылочку вина и присоединимся к Крису, - предложил он, поднявшись с постели и сладко потянувшись.      - Отлично. - Она встала на колени и, не слезая с кровати, попыталась отыскать в бледном свете луны свою одежду, как вдруг он схватил ее за руку. Опустив глаза, она увидела уже знакомое выражение страха у него на лице.      - Обними меня еще раз, - попросил он. - Пожалуйста.      И она заключила его в кольцо своих рук, ощущая в самой себе силу, в которой он так нуждался и о которой она уже забыла. После нескольких томительных минут Джефф отпрянул от нее.      - Благодарю, - произнес он. Его улыбка стала какой-то сонной. - И, Миа?      - Хм-м-м? - Она щелкнула его по колену.      - Волосы на моей голове явно намного темнее твоих.      Кармен раздевалась у себя в спальне, когда услышала музыку. Она выключила свет и встала на колени возле окна. Трое ее жильцов в полном составе сидели на крыльце Криса - он и Миа на плетеных стульях, а Джефф на ступеньке, прислонившись к перилам. Крис играл на гитаре, и Джефф самозабвенно отбивал ритм. Поначалу ей показалось, что у него на коленях есть какой-то тамбурин, но, вглядевшись повнимательнее, Кармен поняла, что он играет на ложках. Все трое пытались петь, безбожно перевирая слова "Дыхания волшебного дракона". Миа хохотала так, что едва не падала со стула.      Кармен, невольно стараясь принять независимый вид, скрестила на груди руки. Она может надеть сейчас джинсы и рубашку, выйти и присоединиться к ним, но ей слишком хорошо было известно, что случится потом. Легкая непринужденность общения, витавшая между теми тремя, тут же разрушится, и она станет для них еще более неприятна, чем была до сих пор.      Она долго простояла так возле окна - так долго, как смогла вытерпеть. А потом, когда чувство одиночества стало непереносимым, она закрыла окно и отправилась спать. Глава 33      Дом выглядел игрушечным - изящные легкие очертания, белоснежная штукатурка в испанском стиле - просто не дом, а картинка с рекламного проспекта по продаже недвижимости в заливе Санта-Моника. Кармен на всякий случай сверилась с адресом, записанным в ее блокноте. Нет, все верно. Жанет Сафер. Женщина, с которой Джефф был близок во время своего обучения в Эм-Ай-Ти.      Кармен начала с оказавшихся весьма плодотворными проверок регистрационных книг в библиотеке Эм-Ай-Ти, - но тут выяснилось, что собственный муж библиотекарши учился вместе с Джеффом. Он был также приятелем Жанет Сафер, и у него имелся ее адрес в Санта-Монике. Кармен ужасно везло. Однако, живя в Калифорнии, Жанет Сафер почти наверняка могла слышать про кудесника из Долины Розы, и Кармен нужно было проявить предельную осторожность, объясняя свой интерес к личности Роберта Блекуэлла. Однако рекомендация, полученная ею у старого приятеля Жанет, сослужила ей хорошую службу.      Вполне удовлетворившись ею, Жанет отнеслась к просьбе Кармен дать ей интервью даже с энтузиазмом. - Роб Блекуэлл! - воскликнула она. - Я часто думала о том, что с ним стало.      Кармен осторожно последовала по извилистой крутой тропинке, ведущей к дому. Хотя сад перед домом выглядел опрятным и ухоженным, само здание при ближайшем рассмотрении выглядело так, словно оно подверглось нескольким землетрясениям. Штукатурка там и сям потрескалась, а от красных кирпичей фундамента поотвалились весьма изрядные куски. Однако дом все равно стоил немало, так как стоял на самом берегу залива.      Женщина, открывшая Кармен дверь, оказалась всего лишь служанкой, а хозяйка стояла на крыльце дома.      - Кармен Перес? - Жанет Сафер была высокой и привлекательной. Волосы она стягивала в конский хвост. Когда она улыбалась, на щеках появлялись чудесные ямочки.      - Да. А вы - Жанет Сафер?      - Именно. - Женщина отступила назад, давая ей пройти, и Кармен чуть не налетела на маленькую девочку, вцепившуюся в ногу Жанет. Кармен ласково приподняла лицо малышки, когда проходила мимо, и была захвачена врасплох, встретившись с глазами ребенка, отмеченными явными признаками синдрома Дауна. Ее сердце, казалось, остановилось. Ей надо было взять интервью у этой женщины по телефону.      - Это Келли, - представила Жанет.      - Пивет, - заулыбалась Келли.      - Привет, Келли, - попыталась ответить ей улыбкой Кармен, которую бросало то в жар, то в холод. Келли было не больше четырех-пяти лет от роду, и поразивший ее недуг явственно проглядывал и в приземистом, широкоплечем теле, и в миндалевидном разрезе глаз. Кармен все время хотелось спрятать взгляд. Она еле справлялась с накатившей на нее волной страха - того животного, неумолимого страха, который испытывает человек, попавший в кипящий водоворот волн на утлой лодчонке с одним веслом. В последние пять лет она старалась не замечать существования на свете больных детей - а фактически, она отгородилась от всех детей вообще - даже встречая их на улице, она старалась перейти на другую сторону и потом постараться поскорее позабыть о встрече. И лишь во сне, в мучивших ее кошмарах, она не имела возможности от них спрятаться.      Жанет провела гостью в маленькую кухню, где усадила Келли за детский столик, на котором лежал альбом и цветные мелки для рисования. Кармен совершенно не устраивало то, что девочка остается с ними - она смогла бы хоть немного прийти в себя, если бы этого ребенка тихонько препроводили в другое помещение, где она бы и оставалась в течение ближайшего часа.      Кармен уселась возле покарябанного стола цвета опавшей дубовой листвы. Кухня ничем не выделялась среди сотен подобных ей, которые довелось посетить Кармен в этих старинных тесных калифорнийских домиках. Видавшая виды кухонная мебель выставляла напоказ свои бока, сменившие за долгую жизнь не менее десятка оттенков защищавшей их краски, - на сей раз она была ярко-синей. Стены покрывал потрескавшийся кафель.      - Вы не выпьете грушевого сидра? - спросила Жанет, вынимая из холодильника запотевшую бутылку. - О, это было бы чудесно, - отвечала Кармен. Ее глаза безотрывно следили за Келли, которая все листала страницы своего альбома для раскрашивания, пока не остановилась на картинке с птичкой, сидевшей на дереве. - Роб Блекуэлл. - Жанет налила вино в бокалы и мечтательно покачала головой. - Вспышка прошлого. - Она пододвинула Кармен ее бокал и уселась за стол напротив нее, поближе к дочери. Волосы, собранные в хвост на затылке, делали ее намного моложе. В ушах у нее красовались тяжелые серебряные треугольники сережек, и к тому же с левого уха свисали три маленькие серебристые капельки, приятно сочетавшиеся с большими серьгами. Щеки ее вдруг порозовели, и Кармен отнесла это обстоятельство к действию на Жанет воспоминаний о прошлом.      - Возьми, милая. - Жанет помогла Келли раскрыть коробку с мелками, а Кармен положила свой диктофон на середину стола и нажала кнопку.      - Итак. - Жанет пододвинула детский стульчик поближе к столу. - Что бы вы хотели о нем узнать?      - Постарайтесь рассказать мне про него все, что сумеете вспомнить. Опишите мне ваши с ним отношения.      - Ну, - Жанет устроилась на своем стуле с нотами и обхватила колени, - Роба нельзя было назвать обычным парнем, если вы понимаете, про что я толкую.      Кармен отпила глоток вина и кивнула.      - У меня уже сложилось такое впечатление из разговоров с другими людьми. - Она не собиралась выдавать факт своего личного знакомства с Джеффом.      - Он был во всех отношениях выдающейся личностью, - продолжила Жанет. - Единственное, с чем у него постоянно возникали трудности, - это связь с другими людьми. Он был одним из тех, кто боится слишком сближаться с другими. Он старался избежать излишней, по его мнению, близости. Сколько раз мы сходились с ним заново, и все было отлично, как вдруг он начинал ухаживать за какой-то другой девушкой, стараясь, чтобы я тут же об этом узнала. Поначалу я ничего не понимала.      Мне казалось, что он делает это с целью возбудить во мне ревность. - Она улыбнулась, глядя на свой бокал. - Действительно, я ревновала. А он просто пугался, когда наши отношения заходили слишком далеко. Он по-настоящему любил меня, и это страшило его. Он потерял мать. Потом он потерял человека, которого считал своим отцом. Естественно, он боялся, что отныне ему предстоит лишь терять всех, кого бы он ни полюбил в своей жизни. Кармен нахмурилась. Джефф потерял своего приемного отца?      Келли тем временем сосредоточенно пыталась нажать какую-то кнопку на лежавшем на столе диктофоне, пока мать не взяла ее за руку и не вернула на страницы альбома с картинками, не сказав ни слова.      - Вы сказали, что он потерял своего отца, - произнесла Кармен. - Это значит, что он умер или по-прежнему находился под арестом, когда вы с Робом были близки?      - Он сидел в тюрьме. Вам все известно об этом обстоятельстве?      - Немного.      - Как бишь его звали? - спросила Жанет. - Джефферсон?      - Джефферсон Ваттс.      - Роб был очень сильно привязан к нему, - покачала головой Жанет. - Он каким-то образом умудрялся совершенно не брать в расчет то, что этот человек нарушил закон - хотя это было очень давно - и даже убил двух человек.      - Двух человек?      - О да. Я не помню уже всех подробностей. Роб никогда толком ничего мне не рассказывал - не считал это существенным. Когда его отца арестовали, он давно уже вел честную жизнь, и мне кажется, что Роба больше всего волновало именно это. Я ни разу не встречалась с его отцом. Однако Роб постоянно писал ему письма И вспоминал его по всякому поводу.      - Мам-м-м-а. - Келли отвлеклась от исчирканного жирными коричневыми и синими полосами рисунка. - Лам-мася. - И она протянула Жанет синий мелок, которым только что возила по бумаге.      - Я сейчас починю его для тебя, мой цветочек. - Жанет отрезала от кончика мелка около дюйма и вернула его девочке, а у Кармен внезапно возникло желание изменить тему их интервью. Что вы ощущали, когда она родилась на свет? - хотелось ей спросить у Жанет. Вы впали в депрессию, из которой, казалось, уже не выкарабкаетесь до конца своих дней? Вам известны причины, вызвавшие эту болезнь? И считаете ли вы кого-нибудь - или что-нибудь - виновным в этом?      - Однажды, - продолжала Жанет свой рассказ, - Роб зачем-то прочитал мне письмо своего отца. Он писал, что Роб должен как следует вкалывать в школе, что у него большие задатки и он многого может добиться собственными силами. Он советовал Робу жить в согласии с законами и никогда не впадать в ошибки, подобные тем, которые совершил он сам, - ну и все в таком духе.      - И Роб следовал его советам? Жил в согласии с законом?      - Роб? О Господи, да конечно. - Жанет рассмеялась, не донеся до рта стакан. Она поставила его обратно на стол. - Он всегда и во всем был кристально честен Мне никак не удавалось поверить в то, что он вырос в доме преступника. - Жанет поморщилась. - Он бы наверняка порвал со мной, если бы я высказала это при нем.      - Как долго вы были с ним близки?      - Около трех лет. Наши последние три года в Эм-Ай-Ти. Я одна из немногих девушек, окончивших этот колледж - Она отвлеклась на то, чтобы извлечь из холодильника еще один кубик льда и бросить его в свой бокал. - Я чувствовала себя тогда так плохо - Она снова уселась напротив Кармен. - Я была здорово напугана, когда он вдруг заговорил о женитьбе, детях и всем таком. Ведь я сама до этого требовала от него постоянного внимания, говорила, что он должен более серьезно относиться к нашим отношениям, а когда он действительно все это сделал, я же пошла на попятный.      - Почему вы это сделали?      - Ну, как я уже говорила, Роба нельзя было назвать обычным парнем, и вот когда я стала думать, как будет выглядеть моя жизнь замужем за кем-то, настолько... не входящим ни в какие рамки, я попросту испугалась. - Жанет огорченно сдвинула брови - Он был слишком непоседлив, порывист. Плюс к тому - абсолютно без денег. Он получал стипендию и подрабатывал помощником преподавателя, чтобы не помереть с голоду. И вот я представила себе нашу совместную жизнь и то, как нам надо будет содержать детей на неизвестно какие деньги, да к тому же его связь со старым убийцей-наркоманом и этим его полоумным дружком, Кентом Ридом...      - Он все еще дружил с Кентом?      - Так вам известно о нем?      - Кое-что. - Кармен сразу подумала о том, не мог ли муж библиотекарши в Эм-Ай-Ти знать, паче чаяния, нынешний адрес мистера Рида.      - Бог ты мой, вот кто был по-настоящему одержимым. - Жанет поежилась. - О да, к несчастью, Роб и тогда все еще был с ним дружен. Кент окончил школу и потащился вслед за Робом в наш колледж, и почему-то Роб считал, что будет очень весело, если я сведу с Кентом одну из моих подруг и посмотрю, что из этого выйдет. Я тут же посоветовала ему выбросить эту мысль из головы - я слишком хорошо отношусь к своим друзьям, чтобы выкидывать с ними подобные штуки.      Келли потеребила мать за руку.      - Шо-ок?      - Апельсиновый или яблочный? - Жанет снова поднялась со стула и полезла в холодильник.      - Ап-па. - Келли отложила свой мелок и оперлась ручками прямо на свой рисунок в ожидании, пока ей нальют сока. Что-то в этом ее жесте - терпеливо сложенных маленьких пухлых ручках - задело Кармен до боли в сердце. Она хотела было отвести взгляд в сторону и не смогла - что-то завораживающее было в темных мягких завитках волос и ямочках на щеках, так напоминавших материнские.      Я не желаю этого чувствовать. Я не желаю чувствовать вообще ничего, старалась успокоить себя Кармен.      Она неотрывно следила за тем, как Келли получила свой стакан сока и отпила из него большой глоток, а потом с усилием переключила свое внимание обратно на Жанет.      - Что вы можете сказать о Кенте?      - О Боже. - Жанет откинула со лба челку. - Он был такой долговязый. И в то же время весь корявый, как пень. У него была привычка шокировать окружающих видом своей изуродованной руки. И он постоянно хныкал. По-моему, он только этим и занимался с утра до вечера. Он мог довести вас - или по крайней мере меня - до белого каления, сказав всего две-три фразы. И никогда не упускал случая поиздеваться над вами. - Она прищурилась, что-то вспоминая. - Я помню, он был президентом нашего шахматного клуба, но во время одного из турниров его вышвырнули оттуда за "отсутствие спортивного духа" - а попросту за то, что он запустил шахматной доской в обыгравшего его противника.      - Но что же заставляло Роба продолжать дружить с ним?      - Я и сама не могу понять. Хотя он это отрицал, но я полагаю - всему виной его изуродованная рука.      - Вы хотите сказать, что он жалел Кента, поскольку тот был калекой?      Джефф Кабрио - покровитель слабых.      - Ну, нет, я имею в виду то, что он чувствовал себя виноватым в том, что Кент покалечился, поскольку он был тому причиной.      - Я ничего об этом не знаю. - Кармен взглянула на диктофон, проверяя, все ли в порядке. - Я слышала, что Кент потерял несколько пальцев, когда учился в школе, - она с осторожностью подбирала слова, - когда хотел подложить бомбу в шкафчик другому ученику.      - Хм-м-м, - поколебалась Жанет. - Я думала, вам это известно. Я, очевидно, забылась, беседуя с вами.      - Решайте сами, Жанет, говорить вам дальше или нет. - Кармен старалась сохранить ровный гон, однако ее пальцы нервно сжали бокал.      - Ну, что ж, это правда - Кент потерял пальцы, когда хотел подложить бомбу, но сделал-то эту бомбу Роб Хотя он и в мыслях не имел подкладывать ее кому-нибудь в шкафчик, и все произошло без его ведома.      - О Господи. - Кармен поставила свой бокал на стол, опасаясь, что будет видна дрожь в руках.      - Однако все было именно так. И это наверняка делало Роба в какой-то степени зависимым от Кента, но кроме того, я не сомневаюсь, что Кент сумел каким-то способом его заколдовать, что ли. Все остальные Кента на дух не выносили, хотя Роб никогда не выбирал себе друзей, думая об их популярности. Это его совершенно не волновало. - Жанет тяжко вздохнула, словно воспоминания физически измотали ее. - Ну так вот, поскольку мне пришлось бы мириться и с приемным отцом, и с Кентом, я не желала вешать себе на шею эту компанию и рожать в такой обстановке детей. - Она несколько нравоучительно посмотрела на Кармен. - Я не видела перед собой достойною будущего замужем за Робом.      Кармен кивнула, но от нее не укрылось, как повлажнели у Жанет глаза.      - Мне очень тяжело дался этот выбор. Я не могла найти себе места еще долгое время после того, как порвала с ним Я до сих пор вспоминаю о нем иногда, думаю, насколько моя жизнь была бы иной, чем сейчас. К примеру, у меня не было бы вот ее. - Она ласково погладила по спине дочку, и Кармен кивнула сперва из сочувствия, но в следующее мгновение поняла, что в голосе Жанет нет и следа сожаления. Эта женщина искренне радовалась тому, что выбрала путь, на котором обрела свою дочь. - Я не могу себе представить жизни без нее, - заключила Жанет.      Кармен пробормотала что-то, как она надеялась, подходящее по смыслу и достаточно вежливое, так как не могла прийти в себя от восхищения перед силой натуры и глубиной любви Жанет, с искренней радостью принявшей в свою жизнь это дитя.      Они беседовали на протяжении еще нескольких минут, однако Кармен так и подмывало поскорее уйти. Провожая ее до двери, Жанет спросила:      - Надеюсь, когда-нибудь вы сможете дать мне знать, чему посвящена эта история?      - Да. Я обязательно свяжусь с вами, как только получу возможность рассказать вам обо всем. - Она задержала руку на рукоятке замка. - Мне кажется, в Эм-Ай-Ти с вами училось не так уж мною девушек.      - О да! - Жанет рассмеялась. - Я тогда была этим ужасно горда. Это теперь степень доктора физических наук почти ничего не стоит. Я успела немного поработать после того, как получила ее, а потом родилась Келли. Стало ясно, что она нуждается во мне гораздо больше, чем моя работа. И вот я здесь. - Она шла следом за Кармен по залитому солнцем саду. - У вас есть дети? - спросила она, спускаясь по прихотливо вьющейся тропинке.      Кармен лишь отрицательно кивнула, радуясь, что уже добралась до машины. Она обошла вокруг до водительского места.      - Спасибо, что не пожалели для меня времени, - сказала она, пряча лицо за дверцей машины.      - Эй! - крикнула ей вслед Жанет. - Обнимите Роба за меня!      Она уже выруливала на шоссе, когда ее глаза наткнулись на ларек с пивом. Ей понадобится сейчас немало пива, чтобы не сойти с ума, чтобы выкинуть из памяти лицо маленькой Келли, чтобы перед глазами не стоял ласковый жест Жанет Сафер, гладившей по головке свою дочь. И еще больше алкоголя понадобится для того, чтобы позабыть свой собственный малодушный ответ - этот резкий кивок головой. Нет, у меня нет детей.      Она купила двойную порцию кофе и уселась в машину, чтобы ее выпить. О, если бы она могла сию минуту забраться в постель и отдаться сну. Вместо этого ей предстояло вести машину не менее двух часов, пока она доберется до Шугабуша. Два часа неотвязных мыслей. Ее взгляд упал на стоявший на углу телефон-автомат.      Она поставила кофе на пол в машине, поднялась и зашагала в направлении к телефону. Она словно следила за собой со стороны, чувствуя, как одна ее часть будто скована, тогда как другая, более сильная, заставляет все же двигаться вперед.      Миа ответила после первого же гудка, и Кармен почувствовала облегчение оттого, что она сразу же позвала к телефону Криса, не пускаясь в вежливую болтовню.      - Откуда ты звонишь? - спросил Крис. - Мне слышен шум машин.      - Санта-Моника. Я просто брала здесь интервью. - Она говорила размеренным голосом, сжимая телефонную трубку так, что судорогой сводило пальцы.      - Кармен? Ты в порядке?      - Да.      - Ну... тогда почему ты звонишь?      - Я только что подумала, не смог ли бы ты рассказать мне о Дастине, - отвечала она, до боли зажмурив глаза.      - О Дастине? - заколебался Крис. - Ты имеешь в виду...      - Хотя бы что-нибудь. Расскажи мне что-нибудь про него. Первое, что приходит на ум.      - Переключи на второй.      Она услышала, как Крис пересек комнату и захлопнул за собой дверь кабинета. Потом он вернулся к телефону.      - Ну, например, ты помнишь его темные волосы? Помнишь, какая у него была шевелюра в день рождения?      - Да.      - Она замечательная. Такая густая, и слегка вьется. И точно такого же оттенка, как твоя. Он вообще очень похож на тебя. Он очень милый малыш, если не обращать внимания на его глаза.      На перекрестке, где стоял автомат, застрял трактор, и грохот его мотора заставил Кармен заткнуть пальцами свободное от телефонной трубки ухо, чтобы услышать, что говорит Крис.      - Расскажи мне о его глазах, - попросила она. - Расскажи мне самое худшее.      - Его глаза по виду напоминают молоко. И они никогда не мигают.      - И ничего не видят.      - Ничего. И ты знаешь о том, что он ничего не слышит, правда?      - А он выглядит... я имею в виду, все остальное... Насколько нормально он выглядит?      - Кармен. - Крис заколебался, не зная, как с ней говорить. - Почему мы не можем обсудить все это с глазу на глаз, вместо того, чтобы...      - Нет. Пожалуйста, Крис, рассказывай дальше. Он вздохнул, собираясь с мыслями.      - Он выглядит гораздо более нормальным, чем ты могла бы представить, однако это лишь снаружи. На его лице ты не увидишь тех чувств, которые характерны для детей в его возрасте. Мне кажется, эти вещи усваиваются лишь путем общения, а у него не было такой практики.      Кармен не могла сдержать слез, она уже хотела, чтобы Крис не рассказывал ей дальше. Однако из глубины ее чуши вырвался вопрос:      - На что похожа его жизнь? Неужели это лишь нескончаемая боль?      - Кармен...      - Пожалуйста, Крис.      - Я не могу сказать, когда он чувствует боль. Он часто и подолгу плачет, но никто не может объяснить - почему. Он может впасть в ярость и никого не подпускать к себе, но иногда, когда я навещаю его, он позволяет мне качать его, обнимать его и ведет себя очень тихо.      Кармен накрыла рукой микрофон, чтобы до Криса не дошли ее сдавленные рыдания.      - Ты не хочешь поехать туда со мной?      - Нет.      - Я не должен был говорить с тобой об этих вещах по телефону. Ты снова в депрессии? Послушай, тебе сейчас везет, Кармен. Не забывай об этом ни на минуту, ладно? Не обращай внимания на...      - Я в полном порядке, - перебила она. Он наверняка испугался, что она повторит попытку покончить с собой. Она ясно слышала испуг в его голосе. Испуг и вину. - Просто я захотела узнать о Дастине.      - У меня есть множество его фотографий, и ты всегда, как только пожелаешь, можешь посмотреть их. Со мной или без меня. Как только ты сможешь...      - Нет. - Она вовсе не желала смотреть на фотографии. Тот облик Дастина, который отпечатался в ее памяти, и без того был достаточно мучительным. - Я не смогу этого сделать.      - Наверное. Ты сейчас возвращаешься в Сан-Диего? - Да.      - Позвони мне, когда приедешь, ладно? Дай мне знать, что ты добралась без происшествий. Продолжение следует... Уважаемые подписчики!      По понедельникам в рассылке: Аркадий и Георгий Вайнеры "Петля и камень в зеленой траве"      "Место встречи изменить нельзя" "Визит к Минотавру", "Гонки по вертикали"... Детективы братьев Вайнеров, десятки лет имеющие культовый статус, знают и любят ВСЕ. Вот только... мало кто знает о другой стороне творчества братьев Вайнеров. Об их "нежанровом" творчестве. О гениальных и страшных книгах о нашем недавнем прошлом. О трагедии страны и народа, обесчещенных и искалеченных социалистическим режимом. О трагедии интеллигенции. О любви и смерти. О судьбе и роке, судьбу направляющем...      По четвергам в рассылке: Диана Чемберлен "Огонь и дождь"      Появление в маленьком калифорнийском городке загадочного "человека-дождя", специалиста по созданию дождевых туч, неожиданно повлияло на судьбу многих его жителей. Все попытки разгадать его таинственное прошлое заставляют обнаружить скрытые даже от себя самого стороны души.      В последующих выпусках рассылки планируется публикация следующих произведений: Дина Рубина "На верхней Масловке"      Трогательная и почти правдивая история из жизни современных российских интеллигентов. Яркие типажи и характеры, тонкий психологизм. Шон Хатсон "Жертвы"      Существует мнение о том, что некоторые люди рождаются только для того, чтобы когда нибудь стать жертвами убийства. в романе "жертвы" Фрэнк Миллер, долгие годы проработавший специалистом по спецэффектам на съемках фильмов ужасов, на собственном опыте убедился в справедливости этого утверждения. По нелепой случайности лишившись зрения, он снова обретает его, когда ему трансплантируют глаза преступника, и в один из дней обнаруживает, что способен узнавать потенциальных жертв убийцы. Миллер решает помочь полиции, которая сбилась с ног в поисках кровавого маньяка, но сам Миллер становится мишенью для садиста. Удастся ли ему остановить кровопролитие или же он сам станет жертвой?.. Рэй Брэдбери "451 градус по Фаренгейту"      В следующее мгновение он уже был клубком пламени, скачущей, вопящей куклой, в которой не осталось ничего человеческого, катающимся по земле огненным шаром, ибо Монтэг выпустил в него длинную струю жидкого пламени из огнемета. Раздалось шипение, словно жирный плевок упал на раскаленную плиту, что-то забулькало и забурлило, словно бросили горсть соли на огромную черную улитку и она расплылась, вскипев желтой пеной. Монтэг зажмурился, закричал, он пытался зажать уши руками, чтобы не слышать этих ужасных звуков. Еще несколько судорожных движений, и человек скорчился, обмяк, как восковая кукла на огне, и затих. Джон Рональд Руэл Толкиен "Властелин Колец" Летопись вторая "Две башни" Летопись третья "Возвращение короля"      В этой книге речь идет главным образом о хоббитах, и на ее страницах читатель может многое узнать об их характерах, но мало - о их истории. Дальнейшие сведения могут быть найдены только в извлечениях из "Алой Книги Западных пределов", которая опубликована под названием "Хоббит". Этот рассказ основан на ранних главах "Алой Книги", составленной самим Бильбо, первым хоббитом, ставшим известным в Большом мире, и названных им "Туда и обратно", так как в них рассказывается о его путешествии на восток и о возвращении: это приключение позже вовлекло всех хоббитов в события эпохи, которые излагаются ниже... Иван Лажечников "Последний Новик"      Исторический роман "Последний Новик" повествует о войне России со Швецией за выход к Балтийскому морю.      Ждем ваших предложений. Подпишитесь: Рассылки Subscribe.Ru Литературное чтиво Ваши пожелания и предложения