Но, господа читатели, уверяю вас, что так было надо и вы скоро поймёте почему. Одно могу вам сейчас сказать, что мне до зарезу нужно было туда попасть, а потому я и вёл себя таким образом, когда разговаривал с офицером по приёму и распределению. Но, на моём примере, вы можете представить то, как, в большинстве своём, отвечают на вопросы те, кто прибыл сюда раньше положенного срока. Здесь их называют - досрочниками.

    Скажите ещё, что среди ваших знакомых нет досрочников. Досрочники были и будут вечно. Они перерождаются из жизни в жизнь с надеждой на что-то большее. Чего далеко ходить. Наведите справки в центральном аппарате распределения новых жизней. Там целая очередь из досрочников: стоят, сплетничают, надеются. Зря только физические тела занимают. Послушайте их разговоры, здесь есть чему подивиться. Они все - несчастные, дальше некуда. И дети у них несчастливые родятся. Не верите, полагаете меня пессимистом, а я вам вот что скажу: я пессимист только по отношению к досрочникам, а к другим я, напротив, полный оптимист.

    Пока я следовал по заданному мне направлению, аппарат распределения работал на полную катушку. Очередь, нескончаемым потоком, не спеша, двигалась мимо главного направляющего - рыжего офицера службы распределения. Офицер был высокого роста, в зелёной футболке и коричневых шароварах, с голубыми глазами, чёрной бородой и без усов. На футболке был изображён, в профиль, апостол Фома.

    - Бросьте, не собираюсь я быть вентилятором. Мало мне того, что ли, что я позапрошлую жизнь чернильницей был? - жаловался молодой человек приятной наружности.

    К сожалению, жизнь свою он прожил хуже некуда. Пил, курил, не работал, жил на то, что люди подадут или жена принесёт. Нарожал кучу детей и всем обеспечил убогое существование. Умер рано, ещё и пятидесяти не исполнилось.

    - Вентилятором вы будете недолго. Всего год. Потом перегорите и всё. Зато, после, есть шанс на кактус в Никарагуа, - пытался утешить его главный направляющий.

    - Какое Никарагуа? Вы шутите? - огрызался молодой человек приятной наружности.

    - Какие здесь шутки. Не видите сами. Тысячи на одно место. Тут не то, что вентилятором, гвоздём в заборе согласны. Куда уж серьёзней. Проходите. Берите направление, выбирайте цвет и вперёд. Следующий.

    - Гвоздём, вы говорите? Нет? Я не ослышался? - робко оглядываясь, произнёс некто неопределённого возраста и внешности.

    - Вам, к сожалению, о гвозде пока рано думать, - ответил ему главный направляющий, внимательно почитав его личное дело. - Пока только кнопкой.

    - Почему кнопкой? - только поинтересовался некто.

    - Потому, милый вы наш. И почему вам, собственно должно быть исключение? Вы прекрасно осведомлены, что все, кто убого прожил свою очередную жизнь, в последующую могут претендовать только на неодушевлённый предмет.

    - Я не против неодушевлённого, господин главный распределитель, но кнопкой...

    - Чем вас, простите, кнопка оскорбила?

    - Мелко всё это, - некто высморкался.

    - Нормально всё это, - успокоил его главный направляющий. - Идите. Выберите размер и материал.

    - Спасибо, - произнёс некто и снова высморкался.

    - Не за что. Следующий.

    - Мне надо с вами поговорить, - сказал следующий, солидного вида мужчина.

    - Слушаю вас.

    - Не согласен с оценкой моей жизни. Жизнь моя прожита не убого, а очень даже прилично.

    - Покажите ваше направление.

    - Вот, полюбуйтесь. Высокая зарплата, жена красавица, трое детей, внуки, наследство, высокое социальное положение.

    - Что значит высокое?

    - Я, извините, губернатором был.

    - Кем вы были?

    - Губернатором был.

    - Вы можете громче сказать, кем вы были.

    - Губернатором.

    - Почему вы здесь? Губернатор - это не убожество какое-то, в конце концов.

    - Сам не пойму, как и попал сюда.

    - Отойдите в сторонку. Вами позже займутся. Давай следующий.

    - Согласен на грязь, на пыль, последнее дерьмо, сточную воду в канаве, вошь... - зло брызжа слюной, орала следующая по очереди старая баба в грязном сарафане и в парике.

    - Про воду это вы хорошо, а вот про вошь погорячились. Чего так мрачно?

    - Жизнь - есть гавно. И не важно, кто ты в ней и что ты в ней, но были, есть и будешь гавном.

    - Подождите, подождите. Что-то всё это очень странно.

    - Что вам странно?

    - Ваша горячность и вообще... Поведение ваше наводит, знаете ли, на некоторые подозрения.

    - Какие подозрения?

    - Да вы не отсюда.

    - Откуда, по-вашему, я?

    - Дайте направление. Нет, отсюда. Извините.

    - Гавно вы, после этого.

    - Есть хорошая вакансия. Будильником, - предложил ей главный направляющий.

    - Согласна, - быстро ответила старая баба в грязном сарафане и парике.

    - Следующий.

    - Нас трое.

    - Кто вы?

    - Пессимисты-предприниматели.

    - Частный сектор?

    - Он.

    - Чем могу помочь.

    - Нас бы троих вместе.

    - Договорились. И позовите Губернатора.

    - Я здесь.

    - Губернатор. Я тут подумал ... А вы где губернаторствовали?

    - В России. Вот вам крест. Грибоедов, моя фамилия.

    - Россия - это не считается

    - Но, позвольте.

    - Что ещё.

    - Есть справка о зарплате, о наличии недвижимости, войдите в положение, господин ...

    - Россия - это не считается. Читайте статью восьмую положения о распределении. Там чётко сказано, что на период с ... и по ... Россию не засчитывать и тому подобное.

    - Но нас не предупредили.

    - Разговор окончен. Проходите.

    - Позвольте, как же так, нас не предупредили, а мы старались, выбивались из сил, а получилось всё наоборот.

    - Проходите. Вы мешаете. Всё, чем могу помочь - предоставить выбор по каталогу.

    - Господи. По какому каталогу. Что я жене скажу?

    - Вы берёте каталог?

    - Но, что я скажу жене?

    - Каталог берёте? Спрашиваю последний раз, - закричал на губернатора главный направляющий.

    - Беру. Беру ваш противный каталог.

    - Стоп.

    - Что?

    - Ещё раз.

    - Что?

    - Повторите, что вы сказали про каталог и с той же интонацией.

    - Это не то. Вам послышалось.

    - Так я и знал.

    - Это не то, что вы думаете.

    - Ваше направление, - потребовал главный направляющий.

    - Я согласен на каталог.

    - Направление.

    - Согласен без каталога.

    - Направление.

    - Берите. Изверг.

    - Всё ясно. Вы...

    - Нет.

    - Да. И здесь это обозначено. Вам, милый, на лечение. Пропускаете восемь жизней.

    - Я буду жаловаться.

    - Следующий. И заберите у губернатора каталог, пока она его не порвала. Или он. В общем, заберите каталог.

7

    Смело можно сказать, что Верховный мир в этот период, вроде как преобразился. Все его обитатели ожидали чего-то большого и светлого, а потому, старались проявить себя на своём месте как можно лучше.

8

    Дав все необходимые распоряжения, проведя смотр в ангельских чинах и сослав пару из них на Землю, Всевышний решил поработать и над собой. Особенно это касалось питания. Ему говорили, что человек сегодня питается несколько иначе, чем это было двадцать две тысячи лет назад, а потому нужно было пройти специальную тренировочную программу.

    Господь сидел за большим столом. Накануне им было принято решение, что отныне и до веку он станет есть только то, что ест человек, дабы полностью испытать и понять то, что, как выяснилось, ещё ему не ведомо. Прислуживали двое архангелов. Одного звали Гавриил, другого, значит, Михаилом.

    - Ну, что, начнём, - дал команду Господь. К тому времени Он уже сидел за огромным, круглым столом. В одной руке его была вилка, а в другой, почему-то, ложка.

    Гавриил с Михаилом сразу засуетились, забегали, стали, стало быть, подавать.

    - Это что? - спрашивал Господь.

    - То есть курица жареная, - отвечал Гавриил, - любимое кушанье вашего любимца.

    - Ну-ка давай её, курицу ту, мы её сейчас попробуем. Любимое, говоришь, кушанье?

    - Любимое, нелюбимое, а жрёт он его с превеликим удовольствием, - радостно говорил Гавриил, а Михаил в то время ставил на стол огромный жестяной поднос, на котором жареными ногами кверху, валялась кура.

    Господь наш потыкал ту курицу ложкой, затем потыкал её вилкой, после чего взял курицу за лапы и разорвал на две половины. Он долго смотрел то на одну, то на другую половину курицы, не понимая того, что ему делать с этим дальше.

    - Дальше, ваше сиятельство, надо это есть, - подсказал Михаил.

    - Как это можно есть, - спросил Господь. Видно было, что он находился в большом сомнении относительно того, что было в его руках.

    - Кусайте, ваше сиятельство, - подсказывал Михаил

    - И тщательно пережёвывайте, - советовал Гавриил.

    Бог впился зубами в жареное мясо. Откусил кусок от лапы и стал жевать. Жевал минут пять, после чего всё выплюнул на пол.

    - Зачем же выплёвывать, - удивился Михаил.

    - Прожевали и глотайте, - учил Гавриил.

    - Как это глотайте? - поинтересовался Бог. - Это дрянь, чтобы её глотать. Её ни в коем случае нельзя глотать. Разве что пожевать, да выплюнуть. Милые мои, а нешто вы сиё жуёте и глотаете?

    - Ну вот, я так и знал, - заныл Михаил. – Знал, что ему не понравится.

    - Между прочим, напрасно вы, вот так, сразу и выплёвывать, - обиделся Гавриил, - и совсем даже не дрянь, а очень даже и питательно.

    - Всё. С курицей покончили. Что дальше? - грозно спросил Бог.

    - Дальше уха, - сообщил Гавриил.

    - Уха? Это что такое? - поинтересовался Господь, нетерпеливо барабаня вилкой и ложкой по столу строевой марш.

    - Уха - это суп из рыбы, - пояснял Гавриил.

    - Что такое суп? - барабанил Господь по столу столовыми приборами, более акцентируясь на удары ложкой, нежели вилкой.

    - Суп - это когда кладут рыбу в воду и там её кипятят, а потом едят, - открывал Михаил кулинарные секреты.

    - Зачем её кипятят? Разве же так нельзя? - спросил Всевышний и перестал стучать по столу.

    - То есть как это так? - не понял его вопроса Михаил.

    - Да вот так, не кипятить, а есть сразу.

    - Позвольте. Это как? Сырой что ли? - удивился Гавриил.

    - Какого хрена вы меня путаете? Сырой, кипячёной ... Бред какой-то, - разозлился Господь, - я спрашиваю, почему нельзя её просто взять и съесть, а вы мне тут истерики закатываете, сырой или кипячёной.

    - Отец родной, - заскулил Михаил, - ни концерт мы закатываем, а вразумить себя, через твоё понимание желаем.

    - Михаил, я сколько раз тебя просил выражаться понятным языком. Ну, какого рожна ты плетёшь мне здесь, не пойми-разбери, что и зачем? - спросил Бог. - Ты можешь нормально разговаривать? Ты можешь разговаривать без этого твоего "ваше сиятельство", "отец родной" и тому подобной ерунды типа – "познать через моё понимание".

    - Оно, это, конечно, батюшка, можно, но... - попытался было оправдаться Михаил.

    - Всё, опять завыл. Хрен с тобой. Говори как можешь, - сказал Господь и нервно швырнул ложку и вилку на стол и, откинувшись на спинку кресла, откинул голову назад, закрыл глаза и приготовился слушать.

    - Так мы и говорим, что разве можно, чтобы человек рыбу, да сырой ел. Это где же видано такое? Чай не зверь, - сказал Михаил.

    - Чего? - гневно крикнул Господь, при этом он вскочил и с ненавистью посмотрел на Михаила. - Это что? Получается, что коли рыба варёная, то её и жрать уже можно?

    - Не поняли... - удивились Гавриил с Михаилом.

    - Чего вы не поняли. Всё вы прекрасно поняли. Сырой рыбу ему, дескать, жрать не сподручно. А кто его вообще уполномочивал рыбу жрать? Хоть сырой, хоть варёной, а ему-то зачем её жрать вообще?

    Вот этого вопроса, честно говоря, не поняли ни Гавриил, ни Михаил. Господь же продолжал:

    - Что за печаль такая - сожрать рыбу или курицу? Или вы мне ещё не всё сказали?

    - То есть как это?

    - Да вот так это. Чего там у вас за рыбой шло? Перечислите мне всё, чем собирались меня травить, - сказал Господь, сел и снова взял в руки вилку и ложку.

    Михаил взял меню и стал читать, изредка глядя на Гавриила, стоящего рядом и виновато уставившегося в пол:

    - Почки свиные, бок бараний, колбаса телячья, конина печёная, икра белуги, паштет из птичьей требухи, тушёная обезьянина...

    - Достаточно, - остановил его Бог. - Я всё понял. Большое спасибо, но хватит. Скажите, а какова продолжительность жизни сегодня на Земле?

    - В среднем лет так восемьдесят, - ответил Михаил.

    - Восемьдесят - это в лучшем случае, - поправил Гавриил.

    - Я не понял. Как это - в лучшем случае?

    - Ну, в том плане, что большинство и до шестидесяти не доживает, - сказал Михаил.

    - Мрут, к сожалению. Но смеем вас уверить, что статистика продолжительности жизни растёт, - уточнил Гавриил.

    - Что значит, статистика растёт, - не понял Господь.

    - То значит, что раньше было хуже, - разъяснил Михаил

    - А до того было ещё хуже, - вставил Гавриил.

    - Хотите сказать, что раньше жили ещё меньше?

    - Угу, - сказал Михаил.

    - А до того ещё меньше?

    - Ага, - ответил Гавриил.

    - Нет. Подождите. Я что-то всё равно не могу понять... Как это раньше ещё меньше?

    - Мы можем графики показать, - предложил Михаил.

    - Графики чего, вы можете показать?

    - Графики, отражающие статистические данные продолжительности жизни на Земле, - ответил за друга Гавриил.

    - Шутите?

    - Нисколько, даже, напротив, очень мы, знаете ли, любим графики там разные... Те, что отражают статистические данные по разным отраслям жизненной деятельности, - уверенно говорил Михаил.

    - Покажите, - с интересом попросил Господь.

    Гавриил с Михаилом притащили огромный рулон обоев, метров тридцать.

    - Это и есть график? - спросил Бог, разворачивая и разглядывая пыльный рулон.

    - Он самый, - торжественно ответил Гавриил.

    Господь с тоской глядел на кривую, отображающую незначительный рост.

    - А верхний предел, сколько у вас? - серьёзно поинтересовался Господь.

    - Двести пятьдесят лет, - серьёзно отвечал Михаил

    - Как вами и было установлено, - серьёзно говорил Гавриил.

    - Позвольте. Но... Простите, конечно, но у меня возникает вопрос. - Господь свернул рулон и бросил его в сторону. Рулон пролетел километров семьсот и упал на центральной площади нашего города. Никто при этом не пострадал. Что до рулона, то рулон тот там до сих пор так и валяется.

    - Задавайте ваш вопрос, - попросил Гавриил Господа.

    - Как он там успевает всё сделать за столь короткое время? Я, честно говоря, не был уверен, что он и за двести пятьдесят лет- то всё успеет, а тут на тебе - восемьдесят?

    - В лучшем случае, - поправил Михаил.

    - Вот именно, что в лучшем. Объясните мне, господа хорошие. В противном случае не понять мне сей факт.

    - Тут, видите ли, такое, значит, дело, - начал оправдываться Михаил.

    - Подсократить пришлось программку, - помог ему Гавриил.

    - Пораньше в садик, пораньше в школу, институт пораньше, детей пораньше, - говорил Михаил, - ну и получается, что к шестидесяти годочкам уже и всё, можно сказать, что успели.

    - Успели что? - спросил Бог.

    - Успели детей родить, успели на внуков посмотреть, - уточнял Михаил.

    - Денег успели заработать, - помогал другу Гавриил, - квартирку купить, дачку построить.

    - Да мало ли что, мало ли что успеть можно, коли всё пораньше начать, - задорно так уже вещал Отцу нашему обнаглевший Михаил.

    - Да раньше-то зачем? - не унимался Господь, - Зачем раньше-то? Не уж-то двести пятьдесят лет мало? Ведь всё успеть можно и спешить не надо. А потом, что значит - детей родить и дом построить? И что ещё за деньги?

    - Ну не только это. Ещё там дерево посадить можно, - вспоминал Гавриил, более думая о чём-то своём, нежели о том, что его спрашивали.

    - И нужно, - настоятельно заметил Михаил.

    - Да вы, я вижу, совсем обезумели. Какое дерево? Что деревьев мало?

    - Да это говориться так. Мол, надо успеть дом построить, дерево посадить, да ребёнка родить и воспитать.

    - Вы хотите сказать, что он там только этим и занимается?

    - Ну не только, - оправдывал нас Михаил.

    - Но в основном, - сдал нас Гавриил. Причём сделал он это достаточно легко.

    - Какой кошмар. Это значит, я тут посчитал, что в школу он идёт в девять?

    - В семь, - поправил его Михаил, - как, значит, ручкой правой до левого уха дотянется, так и идёт.

    - Зачем он к уху-то левому, да правой ручкой тянется? - не понял Господь.

    - Да это тест такой у них, - разъяснял Гавриил. – Чтоб, значит, ребёнок раньше срока положенного в школу не пошёл.

    - Раньше чего? - спрашивал Бог.

    - Раньше времени, - учил его Михаил.

    - Какой кошмар. Это значит - в институт в тридцать?

    - В семнадцать, - уточняли ему.

    - В семнадцать лет в институт? - не верил Бог.

    - В семнадцать, - утверждали ему в один голос Михаил и Гавриил.

    - Ужас, какой. Да как же можно, в семнадцать лет, да в институт? Он же в семнадцать ещё дебил дебилом. А когда же он, ну это, ну вы понимаете...?

    - Ну, это по-разному. У кого как. Примерно с восемнадцати.

    В этот момент Господь падает в обморок. Гавриил с Михаилом в недоумении поглядывают друг на друга, не зная, что им делать. Вскоре Господь очухался, сам поднялся и сам сел на стул.

    - Почему, - спросил Бог, - почему так получилось? Вы хотите сказать, что сегодня на Земле он может рожать, ещё не прожив как минимум лет пятьдесят, необразованным, не имея работы, не имея знаний?

    - К сожалению, - с вздохом констатировал Михаил, - это так и есть.

    - Но зачем он рожает? - пытался понять Господь уже хоть что-то.

    - Так ведь надо плодиться и размножаться, - оправдывался Гавриил.

    - Хватит. Устал я от вашего бреда. Я вам устрою - плодиться и размножаться. Даю вам срок в сто лет и чтобы навели мне порядок, а не то, разгоню всю вашу компанию, будете у меня... плодиться и размножаться.

    Архангелы не на шутку испугались угроз Господа. Только сама возможность того, что им придётся плодиться и, как пообещал Всевышний, размножаться, вселил в умы их тревогу, великую.

    - Господь, Всемилостивейший, не губи. Не всё ты знаешь, а мы по страху не всё тебя сказали, - завыли, запричитали Михаил с Гавриилом.

    - Что ещё?

    - Да ведь он ещё и курит, пьёт спиртные напитки, наркотиками балуется. Да только ли это... - запричитал Михаил.

    - Что ещё?

    - В сексе меру не знает. Да что в сексе. Он там ни в чём меру не знает, - скулил Гавриил.

    - Как так, меру не знает.

    - Вот так и не знает. Он к чему не пристрастится, так ни в чём меры и не знает, - шёпотом сказал Михаил.

    - И что вы предлагаете?

    - Предлагаем тебя, батюшка, туда самого послать, - смело, прямо глядя Господу в глаза, предложил Михаил.

    - Чтобы ты сам, своими глазами на всё посмотрел и сам во всём убедился, - поддержал его Гавриил.

    - Может, тогда и придумаешь чего, - уверенно сказал Михаил.

    - А нас оставь в покое, нам сие не по силе, не по разуму, - попросил Господа Гавриил.

    С тем Гавриил с Михаилом и ушли, сняв и побросав передники на пол. Господь остался один. Долго он сидел вот так, задумчиво подперев рукой подбородок, обдумывая дальнейший план действия. Ничего, кроме того, что самому идти снова на Землю, ему в голову не приходило, но, в то же время Он понимал, что пока не готов к тем серьёзным испытаниям, какие сегодня ожидают каждого, кто прибывает на Землю.

9

    Уважаемый читатель, ты побывал в Божьем царстве, где находятся те люди, которые ещё не были на Земле. Ты побывал на Земле. Ты был и в мире, где обитают те, кто уже побывал на Земле. Единственное, где тебе ещё не удалось побывать, так это в мире иллюзий и сбывшихся мечтаний.

    Ты уже понял, что можно вечно жить при Боге до своего первого рождения. Здесь всё в порядке. Бог, ангелы и человек. Господь человека сотворил, и он прибывает при Боге. Основное занятие человека до рождения - развитие своего внутреннего потенциала. Всё это скорее имеет отношение к творчеству. Человек хочет походить на своего создателя. В этом мире, в мире, где существуют те, кто ещё ни разу на Земле не был, всё красиво.

    Под неусыпным контролем самого Господа и ангелов, человек реализует себя. Он развивает все свои способности. Всё то положительное, что только в нём есть, человек и реализует, стараясь делать это как можно лучше. Человек может сравнивать своё творчество с творчеством других людей, находящихся рядом. Люди сравнивают свои создания с созданиями других и стараются делать лучше. Цель - добиться развития в себе во всей полноте всех имеющихся положительных качеств. Награда одна - похвала Бога и самоудовлетворение.

    Но Бога тревожит тот факт, что всего, что человек добился, он добился только благодаря тому, что был рядом с ним. Но сможет ли человек добиваться того же, но без него? Для этого Богу необходимо отдалить себя от человека. Бог создаёт Землю. Бог заранее обрекает планету на отсутствие какой бы то ни было связи с ним. Это условие необходимо, чтобы понять, сможет ли человек быть таким, какой он есть, но с Богом. Или нет. Или человеку постоянно необходимо быть под присмотром. Бог установил сроки своего эксперимента.

    Половина срока прошла. Результат не утешает. Лучшие из тех, что были с ним, становятся ужасными в его отсутствии. Бог удручён. Им принято решение. Если к концу срока эксперимента человек не исправиться, то Бог уничтожает Землю и забирает человека к себе. Тогда участь человека - быть всегда с Богом и уже никогда не быть без него. Но Бог хочет другого. Человек должен оставаться человеком, как с Богом, так и сам по себе.

    Бог дал человеку свободу и мечтает о том, чтобы человек справился с этой свободой. Но человек с данной ему свободой не справился. Всё, на что он направил свои возможности, так это только на самоуничтожение. Бог не может допустить того, чтобы им созданное было разрушено, даже если этот разрушитель сам человек и чтобы, при этом, этот человек не говорил.

    Участь человека, видимая на сегодняшний день Богом, - навсегда оставаться эдаким инвалидом при постоянном присмотре Бога. Самое ужасное то, что многих людей это устраивает. Одни придумали сказку о том, что человек без Бога жить не может, да и не должен. Другая часть людей полагает, что лучше вообще не знать Бога, а Бог только мешает и лучше было бы самим устраивать своё бытие по-своему, а не по Божьему волению.

    Есть и третья группа. Они пытаются всё же реализовать идею Бога. Они точно знают, что Бог есть, но они не желают мириться со своей несамостоятельностью и беспомощностью.

    Ты видишь, дорогой читатель, что на Земле идёт постоянная война между этими тремя группами. Периодически победа переходит на ту или иную сторону. Единственно, пока, на чью сторону победа не перешла, так это на сторону третьей группы. Они в меньшинстве. Условия существования на Земле не позволяют им, пока, действовать.

    Но час уже близок.

    Бог посылает на Землю Гарри Олдмена. Этому человеку суждено круто изменить ход течения Земной жизни людей.

    Основная его задача - не дать Фёдору Михайловичу, Сатане значит, внедрить свою технологию в умы людей и на том создать новую секту.

    Дорогой читатель, ты и сам прекрасно видишь, что собой представляет сегодня Земля. Ничего необычного: войны, экологические катастрофы, революции, смены правящих режимов, наркотики, алкоголь, взятки, подкупы, предательства и всё тому подобное. Человек давно понял, что что-то идёт не так. Прошлое влияние Бога всё же так велико, что не оставляет человека даже на Земле. Человек Бога не видит, но точно знает о нём всё, что необходимо.

    Сначала Господа это насторожило, ведь условие было - полное отсутствие Его. Но, после, он смирился, осознав, что всё правильно, что возникновения в человеке осознание Его - есть нормальное состояние. Ненормально было бы обратное. Но даже осознание человеком Бога не делает его таким, как Богу нужно. Он, либо впадает в депрессию: начинает плакаться и скулить о том, что он слаб и что без Бога ни на что не способен. При этом он создаёт религии, сводя всё своё существование к поклонению Высшему, либо, если не в депрессию, то в некую анархию: Бога, дескать, нет. Делай что хочешь. И тому подобное.

    Есть люди, не думающие вообще ни о чём. Им не до этого. Они поглощены самим процессом пребывания на Земле. При этом, не пытаясь его хоть как-то осмыслить.

    Но вот на Земле появляется некто, тот, кого мы называем Фёдором Михайловичем, кто пытается всё изменить. Он всячески показывает людям весь абсурд происходящего. Смешным становиться всё: религии, партии, социальные системы, общепринятые ценности. Ничего на Земле, показывает он, нет такого, что заслуживало бы хоть какого нибудь снисхождения: не люди, не созданное ими. Потому что всё, как утверждает Фёдор Михайлович, - без цели, без какого либо толку. Нет и не было не хороших, не плохих. Всё, что есть, всё - мерзко. Омерзительны как те, так и другие, как богатые, так и бедные, как лентяи, так и трудолюбивые. Всё - без цели, всё - никому не нужно.

    Всё это показывается на фоне происходящего в России, так как более абсурдного места на Земле не найти. Всё, что происходит здесь, не поддаётся никакому объяснению. Именно туда, в Россию, Бог посылал наиболее способных. Но пока всё было неудачно. Способные шли каким-то не тем путём. Страну лихорадит постоянно. От этой лихорадки устал уже весь остальной мир. Потому что остальной мир уже, в большинстве своём, определился. Он движется куда-то, только не туда, куда надо. Господь зорко следит за происходящим, посылая всё новых и новых.

    Дьявол, Фёдор Михайлович, доносит всем идею о том, что всё, не зависимо от своего положения, на самом деле, всё - очень плохо. Нет не плохих, не хороших. Виноваты все и во всём. И нищие, и богатые, и верующие, и атеисты. И преуспевающие, и неудачники. Люди живут только легендами и сказками друг о друге. Выдумывают новые мифы и новые себе оправдания.

    Хуже всего обстоит дело в сфере религий. Новые миссии, новые вожди, все куда-то зовут и ведут, и заводят в ещё большую пропасть.

    Как результат - создание человеком некой идеи иного мира. В этом мире воплощены все человеческие фантазии, что свойственны человеку на сегодняшний день. Эдакая золотая мечта. Желание этого мира человеком столь велико, что он обретает реальную форму. Он существует. Но реальность его имеет место только относительно к человеку. К остальному этот мир не имеет никакой реальности. Но человек после смерти, бывает, что возвращается не к Богу, а попадает в этот мир, в мир вечных грёз, в мир воплотившихся мечтаний. Там нет ни Бога, ни Дьявола. Там только человек и его сбывшиеся желания. Но ты, читатель, ещё пока не знаком с этим миром. И теперь пришла пора рассказать тебе о нём.

10

    Мир грёз и сбывшихся желаний - это внеземной мир, но не имеющий никакого отношения к Богу и его миру. На первый взгляд - мир этот не так уж плох. Казалось бы, всё то, о чём только мог мечтать человек на Земле, здесь - есть реальность. Всё то, что казалось невозможным или бессмысленным там, здесь возможно и имеет смысл. На Земле говорят: нет смысла в богатстве, всё равно с собой в могилу ничего не унесёшь. Но здесь, наоборот: чем больше, тем лучше. Чем ты богаче, тем дольше ты сможешь прибывать в этом мире, мире реализованных грёз и надежд.

    Здесь всё очень просто. Ты работаешь, зарабатываешь и тратишь. Чем больше работаешь, тем больше зарабатываешь, тем больше тратишь. И так до бесконечности. Нет границ возможностям. И нет смерти. Но только до тех пор, пока на твоём счету есть определённый минимум. У тебя есть деньги, тогда ты бессмертен. У тебя есть деньги, тогда ты всегда здоров. В твоём распоряжении всё и все. Если на Земле необходимо соблюдать осторожность, то здесь нет. Если, конечно, у тебя есть деньги.

    Чтобы вам лучше понять то, о чём я вам говорю, я предлагаю вам послушать, о чём говорят те, кто недавно покинул Землю и перед кем стоит выбор дальнейшего пути. Предлагаю перенестись на ППОДР - пункт первичной остановки и дальнейшего распределения.

    Внешне ППОДР напоминает кинотеатр. Сегодня здесь особенно много вновь прибывших. В их распоряжении кафе, два ресторана, зал консультаций и рекомендаций, экскурсионное бюро, справочное и многое другое. Для тех, кто желает попасть в мир иллюзий, в мир воплотившихся мечтаний, кто не хочет после жизни возвращаться к Богу, те скопились небольшой группой у справочного отделения и задают вопросы дежурному сотруднику справочного бюро.

    Если вы внимательно присмотритесь к дежурному, то узнаете в нём уже знакомого вам Олега. Да, того самого, кто вместе с Гарри Олдменом и Ларисой устроили переполох в секторе 19-21. Олег бежал и чудом очутился здесь, а не в Уганде, куда его направили на внеочередное рождение, но сейчас более интересно понаблюдать за ним и за его работой.

... Продолжение следует.

Copyright © Михаил Лекс 2003 - 2007 год, Санкт-Петербург