Если вам хочется прочитать сразу все произведение целиком, можно не дожидаться следующего выпуска рассылки, а зайти на сайт www.fedina.victum.ru. Там опубликованы почти все книги этого автора.
Глава 20
Купаться в дождь - занятие для гурманов. Мы прискакали на Сонное озеро все исхлестанные мокрыми ветками и быстро погрузились в воду, горячую как бульон. Я забыл о своих душевных муках, я был счастлив, что у меня есть тело, обыкновенное человеческое тело, которое чувствует тепло и холод, устает, отдыхает, кувыркается, ныряет, лежит на отмели, и по его упругой коже долбят капли дождя.
- Хочешь, сплаваем к твоему серому камню? - спросил Ольвин.
- Не хочу, - сказал я, - зачем мне какой-то серый камень?
Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Нам было хорошо, мы смеялись бы очень долго, если бы с того берега не раздался вдруг душераздирающий рев. Такой забытый и такой знакомый, что у меня судорога прокатилась по телу.
- Что это? - тревожно спросил Ольвин, - что это может быть?
- Это белая тигрица, - ответил я, - в которую ты не веришь.
- Какой там, не веришь!
Рев раздался еще раз, сердце защемило. «Не пойду», - подумал я с отчаянием, - «что они сговорились сегодня разрывать меня на части?! Сначала Нарцисс, теперь тигрица! Почему все сегодня? Почему не вчера? Где ты была, когда я искал тебя? Где ты была раньше?!»
- Поехали отсюда, - сказал Ольвин, поспешно одеваясь.
- Ты что, боишься?
- Я прошу тебя, поехали.
И снова раздался ее рев. Я колебался недолго, каких-то полминуты: бежать ли к ней, или ехать с ним. Он ждал.
- Ладно, - вскочил я, - поехали.
Залезать в мокрую одежду было противно. Она прилипала к телу и была отвратительно холодной.
- Одеваться надо было прямо в воде, - проворчал я потом.
- Поторопимся, Мартин.
- Почему ты ее так боишься?
- Она приносит несчастье. Во всяком случае, нашей семье.
До дома мы домчались быстро, почти за полчаса. Нас встретила перепуганная Нолли.
- Ольвин! - крикнула она и повисла у него на шее.
- Что? Что случилось?!
- Я зашла, а она...
- Где она?!
- На кухне!
Мы кинулись на кухню все втроем. Изольда лежала на полу с перерезанными венами на левой руке. Рядом валялся кухонный нож. Это случилось, по-видимому, совсем недавно, потому что крови вытекло мало, и сознания она не теряла, а просто была в своем сомнамбулическом забытье.
- Вовремя мы успели, - мрачно сказал Ольвин, перетягивая ей поясом руку ниже локтя, - Мартин, беги за доктором, три дома вниз по улице.
- Она жива?
- Жива, не волнуйся.
Я поразился его спокойствию. Нолли стояла в дверях, ее трясло.
- Ну, беги быстрей, чего ты на меня смотришь!
Вечером Изольда пришла в себя и призналась, что ничего не помнит. Я не мог смотреть на ее забинтованное запястье, жалость моя доходила до озноба и головной боли.
- Признайся, - спросил я, сидя возле ее кровати, - ты ведь не хотела этого? Ты не думала об этом, когда мы уезжали на озеро?
- Нет, - она покачала головой, - я думала про белый особняк над прудом. И умирать мне совсем не хотелось.
- Я как чувствовал!
- Может, ты и правда меня любишь?
- Если б я тебя не любил, меня бы здесь уже не было.
- Поцелуй меня. Только недолго, а то войдет кто-нибудь.
Мы целовались как воришки, вздрагивая от каждого шороха. Потом я зашел к себе и полез под кровать за своей сумкой. Нолли была внизу в гостиной, и это было кстати, я не хотел, чтоб она видела, как я отсыпаю в свой кошелек кучу золотых дорлинов.
Кошелек получился слишком тяжелый и толстый. Я долго думал, куда его положить, и сунул в карман своей теплой куртки, которую давно уже не носил и не собирался. В кармане лежали какие-то бумажки, свернутые в четыре раза несколько листов. Я подумал, что это забытая недописанная песня, но это оказалось что-то совсем другое.
У меня в руках были листы из древнехарейского трактата. Я узнал эти закорючки сразу, хоть и не понимал в них ни слова. Мне стало совсем не по себе от такой находки.
- Что это? - спросил я Нолли, когда она вошла.
- Не знаю, - сказала она удивленно.
- Это листы из книги Ольвина. Как они попали в мой карман?
- Тебе лучше знать.
Я и так понимал, что Нолли не имела к этому ни малейшего отношения. Так же как и я. И Изольда. Тогда кто же?!
- Может быть, ты нашла их где-нибудь и положила мне в карман?
- С какой стати?
- Не знаю... но должно же быть хоть какое-то объяснение!
Ольвин отмывал на кухне пол и кипятил чайник.
- Хочешь, кое-что покажу? - спросил я невесело.
Он положил тряпку в ведро и вытер руки.
- Ну? Что там у тебя?
Я протянул ему свою находку.
- Узнаешь?
Ольвин тихо свистнул.
- Да это никак остатки моей книжки?
- Посмотри, кто-то вырвал эти листы и прячет их в моей куртке. Наверно, здесь написано что-то важное.
- Здесь написано про Долину Двух лун, - сказал он со странным спокойствием, - это как раз то, что мне было нужно.
- И не только тебе, как выяснилось!
- Да, непонятно...
- Послушай, чтобы вырвать то, что нужно, надо сначала прочесть. Кто-то владеет древнехарейским не хуже тебя. И книгу он выкрал не ради денег, а ради ее содержания. Мне эта история все меньше нравится, Ольвин.
- Не горячись. Мне кажется, все гораздо проще, чем ты воображаешь. Чай будешь?
- Какой там чай!
- Я тебе все-таки налью...
Я уже достаточно накрутился в дворцовых интригах и нутром чувствовал здесь какую-то подлость. Не горячиться я не мог, мне хотелось схватить Ольвина за плечи и трясти, пока в его спокойных и насмешливых глазах не загорится тревога. Впрочем, уже тогда изменить ничего было нельзя.
Мы начали с того, что внимательно прочитали вырванные листы. Там говорилось, что в долине с непонятной периодичностью появляется вторая луна. Это богиня сновидений Куркутта. Раньше в этой долине жили белые тигры, но она забрала их к себе на небо. Дальше подробно описывалось, как найти храм Куркутты. Сделать это можно было только в ночь двоелуния.
- Я хотел отвезти туда Изольду, - сказал Ольвин, - может, вторая луна помогла бы ее вылечить?
- Ты понимаешь, что кому-то тоже захотелось попасть в храм Куркутты? Нужно обязательно понять, зачем. Подумай, Ольвин, напряги свою память!
Он молчал и водил чайной ложкой по скатерти. Мне показалось, что он просто не хочет мне об этом говорить.
- А может, дело не в храме? - спросил я, теряя терпение, - а в том, что валяется там на земле рядом с храмом?
- Что? - он сразу встрепенулся и уставился на меня.
- Ты когда-нибудь слышал про такие маленькие хрустальные шарики? Бросаешь его в бокал с вином, и вино превращается в красную пену. Это очень приятно, даже слишком...
- Это удовольствие для аристократов.
- Да, но в Долине Двух лун это удовольствие валяется под ногами.
- Ты говоришь так уверенно, как будто сам это видел.
Отступать уже не хотелось. Я ответил, четко выговаривая каждое слово и глядя ему прямо в глаза.
- Да. Я сам это видел.
Дождь снова царапал по стеклу, трещали дрова в камине, а в остальном было тихо как на краю вселенной. И так же неуютно. Я сказал слишком много.
Ольвин уже через силу выдавил из себя улыбку.
- Мартин, если не секрет, как ты туда попал?
- Другим путем.
- Это... она тебя провела?
Он говорил, конечно, о белой тигрице. Он знал ее и очень хорошо! Вот теперь у него появилась тревога в глазах! Теперь, когда речь зашла о ней.
- Она там живет, - сказал я, - это земля ее предков.
- А ты тут при чем?
- Я любил ее, - признался я с неожиданной для себя самого легкостью, - может, и сейчас люблю... Но ты, по-моему, тоже?
Ольвин усмехнулся.
- Не волнуйся, я тебе не соперник. Я даже рад, что ты ее любишь. Сейчас так много желающих распороть ей живот!
- Она правда растерзала вашу мать?
- Да, но я ее ни в чем не виню. Она заступилась за меня. Мать била меня палкой. Думала, что никто не увидит... Она повалила ее на землю и перекусила горло.
- Теперь понятно, почему ты ее так выгораживаешь.
- Понятно?
Он тоже сказал слишком много. Мы смотрели друг на друга как заговорщики.
- Ну и родители тебе достались, Ольвин!
- Да, Бог с ними. У меня есть сестра, которая меня любит и которая...
- Что?
- Послушай, а если это она?
- Что она?
- Если это она спрятала книгу, чтобы я не убивал над ней свое время?
- А зачем она вырвала листы?
- Как зачем? Здесь же написано самое главное и для нее и для меня: как пройти к храму Куркутты! Она нарочно положила их в такое место, где их легко найти.
- Хорошо, но из этого следует, что она прочитала твою книгу.
- У нее было достаточно времени на это. Вспомни, как часто она оставалась одна в доме.
- По-твоему, она понимает по-древнехарейски?
- Почему бы нет? Ведь она моя сестра! Возможно, пряча книгу, она об этом даже не подозревала.
- Я с вами с ума сойду!
Ольвин смотрел на меня и улыбался. Ему всё было ясно.
- Вот видишь, все гораздо проще, Мартин.
С полчаса, пока мы пили чай, я радовался вместе с ним. Но скоро понял, что тревога не оставляет меня.
Ольвин резал сыр, я смотрел на него и старался понять, что мне так во всем этом не нравится. И кажется, понял.
- Нож какой-то тупой, - заметил Ольвин, - надо утром поточить.
- Вот именно, - сказал я.
- Что именно?
- Нож тупой.
Ольвин даже побледнел. Никогда не видел, чтобы люди так стремительно бледнели. У него даже испарина выступила на лбу.
- А это - тот самый?
- Да.
Он приложил нож к запястью и, не примеряясь, резко полоснул им венам, но только содрал кожу.
- Ты что, с ума сошел!
- Да... это не бритва. Еле капает.
Его кровь, описав по руке дорожку, капала на блюдце. Он как под гипнозом смотрел на это, пока я не сунул ему полотенце.
- У вас есть враги, Ольвин?
- Как будто нет.
- Но кто-то же хотел убить твою сестру. Надеюсь, на этот раз ты не скажешь, что все было гораздо проще?
- Не знаю, - сказал он хмуро.
- А еще мне не нравится, что пропажа книги совпадает со внезапным интересом Оорла к Долине Двух лун.