ЯЗЫКОВОЙ
БАРЬЕР И НЕЙТРАЛЬНЫЙ
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЯЗЫК
6 октября - всемирный день
эсперантистов Николай
Гудсков
Европейский союз -
принципиально новое, по
своей сути,
межгосударственное
объединение. До сих пор
существовали империи,
федерации, даже
конфедерации
небольших государственных
образований, но никогда -
добровольный союз многих
больших и малых государств
с очень высокой степенью
интеграции, но с
сохранением суверенитета.
Во что он превратится -
останется союзом?
Разовьется в
демократическую
федерацию? Или же это -
временное образование,
обреченное на скорый
распад? Ответ на этот
вопрос важен не только для
западных европейцев, но и
для их соседей, да и для
всего мира: ведь от
будущего ЕС будет зависеть
политическое и
экономическое развитие
всех стран,
в том числе и России.
ОБЫЧНО модели
будущего развития ЕС выводят
из предпосылок экономических,
политических, иногда -
культурных, но или забывают,
или недостаточно
серьезно относятся к еще
одному фактору - языку. На наш
взгляд, это
серьезнейшее упущение. И
европейцам надо бы
внимательнее отнестись к опыту
другого союза, недавно
распавшегося. А опыт этот
чрезвычайно богат: в разные
периоды его существования
национальная политика (включая
языковую) была
очень разной, и положительных,
и отрицательных примеров
масса! Достаточно,
однако, вспомнить, что процессы
распада начались с принятия в
союзных
республиках законов о языке и
страстей вокруг языков во
многих постсоветских
странах, чтобы понять, что
судьбу ЕС решит в конечном
счете не экономическая
интеграция, не свободная
миграция рабочей силы, не общая
финансовая система
и даже не общая армия - все это
было и в Советском Союзе.
Важнее окажется,
сумеют ли найти народы Европы
взаимоприемлемый общий язык - в
буквальном
смысле слова! Поэтому Совет
Европы вместе с Европейским
союзом объявили 2001
год Европейским годом языков и
наметили большую программу
мероприятий,
направленных на повышение
интереса народов Европы к
языкам, их изучению,
распространению и защите.
Современная европейская
языковая политика, во всяком
случае теоретически,
очень гуманна, демократична.
Провозглашаются принципы
равенства народов,
уважения ко всем языкам,
которые рассматриваются как
общеевропейское
культурное наследие,
проявляющееся именно в
разнообразии и богатстве
языков,
которое включает не только
государственные языки стран
ЕС, но и языки
национальных и этнических
меньшинств. В меньшей степени,
только на уровне
межгосударственных отношений,
это проявляется в официальных
внутренних
отношениях ЕС: все
государственные языки
стран-членов считаются
официальными
(всего на сегодняшний день
официальными считаются 9
языков).
Однако провозглашенные
принципы мало реалистичны.
Реальная работа на 9 и тем
более на 12 языках (столько их
будет после первого
планируемого расширения
Союза), конечно, невозможна.
Оказывается нереальной даже
одновременная
публикация документов на всех
официальных языках: они
публикуются сразу на
английском и французском, а на
других - с задержкой в полгода,
а то и год.
Понятно, что это вызывает
фактическое неравенство тех,
кто пользуется этой
документацией, - они получают
ее с большим запозданием, по
сравнению с
англичанами и французами, чьи
предприятия имеют поэтому
преимущества в
конкурентной борьбе. Германия,
как страна с самым большим
населением в ЕС,
стремится добиться равного
реального статуса немецкого
языка с английским и
французским. Даже если немцы
своего добьются, датчанам,
португальцам и
грекам от этого легче не
станет:
Так что, несмотря на все
заявления о "равноправии",
реально в ЕС в качестве
основного рабочего языка
применяется английский.
Великобритания - это не
самая населенная, не самая
экономически мощная
европейская страна. И
господство английского языка -
следствие не
внутриевропейских факторов, а
пришло извне. Поэтому, даже
несмотря на все удобство
использования этого
языка для внутриевропейских
коммуникаций, его
распространение отражает,
однако, экономическое и
политическое господство в
Европе неевропейской
державы, независимо от того,
хотят это признавать европейцы
или нет. И это
при том, что огромные средства
все равно тратятся на переводы
- переводчики
составляют более трети
служащих "Европейского
дома" в Брюсселе:
Что касается других
европейских объединений, в
первую очередь значительно
более обширного, чем ЕС, Совета
Европы (и нам это ближе,
поскольку Россия -
член этой организации), дело с
официальными и рабочими
языками там обстоит
еще более откровенно. В СЕ -
только два таких языка:
английский и
французский, причем последний -
в основном потому, что эта
организация
базируется на территории
Франции, в Страсбурге. Однако
СЕ призван специально
заниматься правами человека, а
потому не может стоять в
стороне от языковых
прав и проблем. При всех
тенденциях к объединению,
интеграции, обмену
студентами и рабочими языковые
барьеры между народами
остаются самыми
непреодолимыми.
...Каждый житель нашей страны
минимум шесть лет изучал
какой-то иностранный
язык. Почти каждый знает,
насколько бессмысленно было
это занятие: Даже из
тех, кому посчастливилось
учиться в "специальной"
языковой школе, не более
половины могут нормально
объясняться на долго
"зубрившемся" языке. Не
много
прибавили и занятия в
институте - в лучшем случае
умение понимать
специальную литературу. Только
непрерывные занятия языком в
течение всех
школьных лет, или
гувернеры-иностранцы, или
интенсивные долговременные
заграничные стажировки могут
помочь обычному человеку, не
имеющему особых
способностей к языкам,
прилично овладеть хотя бы
одним. Есть, конечно, особо
способные к языкам люди, есть
полиглоты, знающие десятки
языков, но их
немного, и не они "делают
погоду". А деньги на обучение
тратятся огромные! К
абсолютно непродуктивному
школьному преподаванию
прибавьте расходы на
подготовку учителей, для чего
отбираются, кстати, наиболее
способные
абитуриенты, на издание
учебников и адаптированной
литературы:
И Россия не исключение: то же
самое можно видеть практически
во всех
странах - лишь незначительная
по численности элита, которая
может позволить
себе непропорционально
большие затраты средств и
времени на изучение
иностранных языков, ими
реально владеет.
Даже самые замечательные
инициативы по изучению языков
не сделают Европу
по-настоящему единой.
Альтернатива - обязательное
введение общего языка, как
это происходило до сих пор в
многонациональных
государствах. Да, единство
при этом на какое-то время
достигается. Но оно либо
нестабильно и вызывает
протесты против засилья языка
"старшего брата", либо
ведет к постепенному
исчезновению, ассимиляции
языков. Для объединяющейся
Европы оба варианта
одинаково неприемлемы, однако
логика развития вынуждает
использовать чей-то
язык для межнационального
общения - а значит, лишает
единство долговременной
перспективы.
Однако, как говорится в
известной афише московского
метро, выход есть! Это -
общее двуязычие, когда каждый
человек, кроме своего родного,
знает общий
нейтральный международный
язык, настолько простой, чтобы
им могли овладеть
все, независимо от
способностей, и чтобы при этом
его выразительные
возможности были по крайней
мере не меньше, чем возможности
национальных
языков. Ну и, конечно, неплохо
бы (хотя это и не самое главное),
чтобы этот
язык красиво звучал.
Эта идея не нова. Ее
разрабатывали такие великие
мыслители прошлого, как
Декарт, Коменский и Лейбниц.
Комиссия по разработке такого
языка была
создана по указу Екатерины II.
За прошедшие столетия были
предложены сотни
проектов таких языков,
некоторые - весьма красивые и
остроумные, однако мало
какие из них удовлетворяли
всем необходимым требованиям.
В основном они
интересуют лингвистов или
сохраняются в качестве
исторических курьезов.
Однако одному из проектов,
предложенному не великим
философом и не
профессиональным лингвистом, а
скромным врачом-окулистом из
Варшавы Лазарем
Марковичем Заменгофом (1859-1917),
опубликованному под
псевдонимом д-р
Эсперанто (Надеющийся), была
уготована непростая судьба.
Власти почти всех стран, да и
представители официальной
культуры и науки,
эти власти обслуживающие,
всегда относились к Эсперанто
и людям, им
владеющим, с большой
настороженностью, а при случае
нередко старались с ними
расправиться. Поначалу
эсперантисты не испытывали
особых сложностей - их
было еще слишком мало. Однако
уже в 1895 г. российские
подписчики первого
журнала на Эсперанто "Ля
Эсперантисто" потеряли
возможность его получать - в
нем был опубликован перевод
запрещенной цензурой статьи
Льва Толстого. Если
в 1905 г. Заменгоф получил от
французского правительства
орден Почетного
легиона, то уже в 1921 г. в Лиге
Наций именно французская
делегация
поставила барьер на пути
официальной поддержки
Эсперанто в этой
организации - Франция
почувствовала сильного
конкурента международному
применению своего языка, а
значит, и своему влиянию.
Кстати, 45 лет спустя,
уже ООН, сменившая Лигу Наций,
отказалась рассматривать
петицию о возможном
использовании Эсперанто,
подписанную почти
восемьюдесятью миллионами
человек, поскольку эта петиция
исходила от граждан и
неправительственных
организаций, а не была
предложена
государствами-членами. Запреты
на
преподавание Эсперанто в
школах и университетах имелись
в самых разных
странах на протяжении всей
истории его существования.
Поэтому
распространяется
международный язык в основном
благодаря деятельности
общественных организаций и
клубов эсперантистов и
преподается чаще всего на
курсах, которые при них
организуются. Только в
некоторых странах (Болгария,
Венгрия, Югославия) существует
традиция преподавания этого
языка в школах и
вузах.
Однако все ограничения
официального распространения
Эсперанто и отдельные
преследования не могут
сравниться с отношением к
этому языку тоталитарных
режимов. Для Гитлера
эсперантисты были
"естественными" врагами,
распространителями
коммунистических и еврейских
идей, а потому подлежали
уничтожению. И с 1933 года они все
начали попадать в концлагеря.
Сначала
только представители рабочего
Эсперанто-движения. Но к 1939 г.
разогнали
даже тех из них, кто, проявляя
лояльность к режиму, был готов
использовать
нейтральный язык для
пропаганды нацизма за
границей.
Не лучшая судьба ждала
эсперантистов в "стране
победившего социализма".
Поначалу под влиянием идеи
пролетарского
интернационализма язык
Эсперанто
получил широкое
распространение в СССР. Его
изучали на курсах в Красной
Армии, рабочие корреспонденты
публиковали в газетах огромное
количество
писем от своих товарищей за
границей об их жизни и рабочем
движении. Радио
Коминтерна вело на Эсперанто
передачи, издавались книги,
словари и учебники.
Однако после "великого
перелома" отношение к
эсперантистам стало меняться.
Их контакты и переписка с
иностранцами стала казаться
подозрительной, да и
реальную информацию о
положении в мире они получали,
а не только читали
тщательно профильтрованные
советские газеты. Их
деятельность стала всячески
ограничиваться, в 1937 г. многие
эсперантисты были арестованы
по обвинениям
в шпионаже, "троцкистском
эсперантистском заговоре" и
т.п., а в 1938 г.
движение было полностью
разгромлено. Десятки
активистов были расстреляны,
многие сгинули в сталинских
лагерях. В 1940 г. начался разгром
сильного
Эсперанто-движения в
присоединенных к СССР
Прибалтийских странах, а после
1948 г. приостановилась только
начавшая возрождаться после
мировой войны
деятельность эсперантистов в
Восточной Европе.
Возрождение началось только в
1956 г., во время "хрущевской
оттепели".
Серьезной толчок в этом
направлении дала
международная встреча молодых
эсперантистов в рамках
Всемирного фестиваля молодежи
и студентов в Москве в
1957 г. Вскоре были изданы
небольшие пособия, в разных
городах страны
появились курсы, стали
организовываться встречи.
Однако постоянный контроль
за деятельностью советских
эсперантистов со стороны
различных идеологических
и прочих "органов" не
давал им воспользоваться
возможностями эсперанто в
полную меру; было крайне трудно
пропагандировать язык. Только
с началом
перестройки эсперантисты в
России получили возможность
жить нормальной
жизнью, однако экономические
трудности последнего
десятилетия не позволяли
воспользоваться новыми
возможностями в полной мере.
Однако российские
эсперантисты активно
участвуют в жизни мирового
эсперантистского сообщества,
ездят на Всемирные конгрессы и
другие
международные встречи, пишут и
издают книги. И, конечно, им
небезразлична
судьба Европы, составной
частью которой является
Россия. Необходимость
единой и мирной Европы, новой
международной культуры, не
отрицающей, но
дополняющей и стимулирующей
традиционные национальные
культуры, вполне ими
осознается. Поэтому мы с
энтузиазмом восприняли
инициативу по объявлению
этого года Европейским годом
языков и стараемся по
возможности показать, что
сохранение европейских языков,
включая языки народов России,
интерес к их
развитию и изучению возможен
только при все более широком
использовании
международного нейтрального
языка Эсперанто.
Дело в том, что Эсперанто в силу
легкости изучения и быстрого
преодоления
"разговорного порога"
снимает страх перед общением
на чужом языке. Логичная
и простая грамматика облегчает
понимание сути грамматических
правил,
присущих любому языку. К тому
же интернациональная лексика
пополняет запас
слов, которые уже есть в самых
разных языках, особенно в
европейских.
Поэтому, если ребенок сначала
изучит Эсперанто, другие языки
дадутся ему
гораздо легче.
Второе преимущество
распространения Эсперанто -
его использование в роли
посредника между
представителями одной
профессии, близких по
характеру
общественных организаций и
партий, фирм и т.п., разных
стран. Чем больше
эсперантистов в таких
организациях, тем легче
осуществляются между ними
контакты - как человеческие,
так и деловые. На
государственном уровне, на
уровне крупных коммерческих
корпораций и политических
партий это мало
заметно, там традиционные
контакты с помощью
высокопрофессиональных
переводчиков (как бы ни были
они дороги) вполне
удовлетворительны, но для
небольших общественных
организаций, малого бизнеса,
небольших турфирм
Эсперанто может оказаться
чрезвычайно полезным.