Ночной Полёт. Беседа А.Максимова с гостем.

А. МАКСИМОВ: Правильно ли я понимаю, что это и есть тот самый фонд Сороса.

Е. ГЕНИЕВА: Да, правильно. Мы в простоте называемся "Фонд Сороса".

А. МАКСИМОВ: Я спросил, когда Вы пришли, как правильно ставить ударение Гениева или ГенИева? Оказалось, что с Вашей фамилией какая-то удивительная история.

Е. ГЕНИЕВА: У фамилии есть некоторая история. Чаще меня называют ГенИева. Наверное, потому что смущаются и не хотят смущать меня, и не показывать, что эта фамилия действительно происходит о слова гений. Как ни странно, в семейных хрониках сохранилась история этой диковиной фамилии, от которой я страдала со школьных лет.

А. МАКСИМОВ: Почему?

Е. ГЕНИЕВА: Ну, как почему? Понятно, что она происходит от такого звучного слова "гений".

А. МАКСИМОВ: А как Вас в школе называли?

Е. ГЕНИЕВА: Вы знаете, я была круглой отличницей в школе, поэтому меня называли Катя Гениева. В школе у меня не было с этим проблем, у меня были внутренние проблемы. А история фамилии очень простая. Кто-то был духовного звания. Этот кто-то как мне рассказывала моя бабушка жил в начале 18 века и, видимо, у него была какая-то самая простая фамилия. Он был человек блестящий. И когда он отвечал духовной семинарии, сдавал какие-то полагающиеся экзамены, а местный епископ сказал: "Вот быть тебе не Петровым, а быть тебе Гениевым". Я думаю, что эта фамилия на мне не закончится, потому что я ее не поменяла, когда вышла замуж. Ну, мне хотелось ее очень сохранить. Она мне очень нравилась. И мне есть, чем своей семьей гордиться: у меня блистательный дедушка, и мама, наверное, поэтому я и не поменяла. Это не из феминистских соображений. У меня дочка. И я думаю, нигде нет в семейной линии мальчиков, которые могли бы дальше понести эту фамилию.

А. МАКСИМОВ: Так может дочь поступит также как и Вы?

Е. ГЕНИЕВА: Вы знаете, она уже взяла фамилию папы. Потом, кто знает, она выйдет замуж, возьмет фамилию мужа.

Звонок: Как фонд проверяет, что деньги, выделенные им, используются по назначению?

Е. ГЕНИЕВА: Бесконечно проверяет. Даже не столько наших грандополучателей, сколько мы проверяем самих себя. Мы занимаемся мониторингом. Мы смотрим, как наши выделенные гранды, наши проекты, которые мы делаем по всей России, как они выполняются. Я проверяю самым простым способом. Я очень много езжу по России и, я думаю, могу смело сказать, что я свою страну очень хорошо знаю, что я реально бываю в регионах. И вот только вчера приехала из Калининграда, Калининградской области, где занималась вот ответом на Ваш вопрос: как наши выделенные средства, а за 14 лет - это 750 миллионов долларов, которые пошли на поддержку культуры, науки, образования, гражданского общества. Вот так мы проверяем. Бесконечно проводим всякие финансовые аудиты, стараемся, чтобы через это угольно ушко не много всякой дряни проскочило.

А. МАКСИМОВ: Правильно ли я понимаю, что эта организация существует следующим образом. Есть какой-то человек по фамилии Сорос, который в общем-то…

Е. ГЕНИЕВА: У его фамилии тоже есть история не плохая.

А. МАКСИМОВ: Какая?

Е. ГЕНИЕВА: Он никакой не Сорос. У него нормальная венгерско-еврейская фамилия. А Соросом он стал только когда его отец, просидевший лет пять в Верхоянских лагерях после первой мировой войны. Он должен был спасти своего сына, потому что история этой фамилии должна была закончиться весьма печально в Венгрии, где наступило то, что наступило во время фашистской оккупации. Поэтому его отец, увлеченный эсперанто, он был таким ярым эсперантистом, он, листая словарь эсперанто, сказал: "Ты знаешь, тебе надо стать Соросом". По-венгерски означает "ну, кто там следующий в очереди". А на эсперанто оно означает совсем другое - "стоящий справа от престола".

А. МАКСИМОВ: То, что у нас называется правая рука?

Е. ГЕНИЕВА: Нет, то, что у нас называется "И будешь ты по правую руку от меня". Это я бы сказала другая немножко ассоциация.

А. МАКСИМОВ: Вот есть некий такой совершенно уникальный человек, который выдает деньги на то, чтобы происходили какие-то вещи в науке, в искусстве, вот так?

Е. ГЕНИЕВА: Вы на самом деле совершенно точно объяснили, как это происходит. На самом деле существовал такой человек, который чудом выжил, спасся. Который начинал свою карьеру, будучи продавцом дамских сумочек. Потом он поступил в Лондонскую школу экономики, блестяще ее закончил, и вот начал заниматься сначала таким малым бизнесом, потом, поскольку я думаю, что он человек гениальный в финансовом отношении, он безумно разбогател. И разбогатев, поскольку он явно человек философического взгляда, он сознательно и подсознательно пришел к внутреннему выводу, что миллионеры они тратят деньги, а миллиардеры, они делают историю. Поскольку история 20 века для него - история тоталитарных режимов, которые он испытал на собственной шкуре, то он занялся тем, что начал создавать эту серию фондов. Вообще, все, что он делает, с моей точки зрения, это то, во что поверить нормальное сознание не может.

А. МАКСИМОВ: Когда человек что-то делает, у него должна быть какая-то цель. Он хочет войти в историю, он хочет, чтобы его вспоминали, не злым… Зачем он все это делает?

Е. ГЕНИЕВА: Я думаю, что он делает это, прежде всего не для этого. Он свято и искренне убежден, что он может и должен в истории теперь уже 21 века нечто, что вот этот закрытый мир, который существовал на территории Восточной Европы, должен стать миром открытым. Он абсолютный адепт философии, что общества есть закрытые, а могут быть общества открытые. Дать определение обществу открытому чрезвычайно трудно. Открытое общество мое сознание может сказать, что это не закрытое общество.

А. МАКСИМОВ: Только не понятно, почему для этого, чтобы сделать открытое общество, нужно помогать. Например, делать какие-то телепрограммы, помогать театральным постановкам…

Е. ГЕНИЕВА: Это вопрос не сложный. Потому что главная задача и Сороса, и его института, который конечно уже самого Сороса перерос. И не только в России, но и во всем мире этих фондов существует 38 по всему миру. Какая задача основная, самая трудная? Это строительство созидание, устроительство гражданского общества. Я плохо себе представляю гражданское общество, где не функционирует или функционирует закрытая система средств массовой информации. Но, за примерами в нашей ситуации далеко ходить не надо. Мы уникальный фонд, мы так широко поддерживаем культуру и искусство. Но в России как можно строить гражданское общество, где у нас все культура. У нас и политика тоже с сильными оттенками культуры. Если это не поддерживать. Другой вопрос, кто должен поддерживать. Может быть, это должно поддерживать государство?

Звонок: А если однажды по каким-то соображениям господин Сорос передумает помогать России, то Ваш фонд умрет? Во что это может обернуться?

Е. ГЕНИЕВА: Вы знаете, он не умрет. Я отвечу на два вопроса. Господин Сорос не передумает помогать России, поскольку в его жизненно-философской установке это не входит, несмотря на ту сложную ситуацию с налогами, которая сейчас сложилась. Россия, говоря противный языком, это приоритетная страна в мире, страна особа ему близка, особо понятно. Он здесь замечательно себя чувствует, хотя не всегда заслуживает того отношения с моей точки зрения, которое мог бы заслужить. Тем не менее, если это произойдет, финансирование начнет уменьшаться, скажем, у него будет меньше денег или изменится политическая, не дай Господи, ситуация. На самом деле слово "помощь" - слово для этого фонда плохое, хотя он и называется благотворительный фонд. Я думаю, когда начинал свое существование этот фонд, это были времена Сахарова, времена Лихачева… Вот тогда речь шла действительно о конкретной направленной помощи ученым, чтобы они выжили, чтобы они не все уехали. А сейчас речь идет о том, чтобы совместно с обществом, если это возможно, с государством, вместе творить обустраивать эту действительность. И наша стратегия - это стратегия на то, что когда мы закончим делать какие-то программы, кто-то, кто должен и кто чувствует за это гражданскую ответственность будет делать. Мой пятилетний опыт в управлении фондом и работы с регионами России показывает, что это очень сложно, но это возможно.

А. МАКСИМОВ: Сорос выделяет деньги, дальше эти деньги кому-то даются, кому-то нет. Естественно, как любая организация, вы не можете помочь всем. Каким образом происходит раздача этих грандов?

Е. ГЕНИЕВА: Это все гораздо сложнее. Есть бюджет у российского фонда Сороса. Он большой, цифра достаточная, чтобы разумно на ней что-то сделать. На самом деле все финансовые потоки в стране не распределяются Соросом. Он может с нашими правлениями обсудить, какие финансовые потоки должны идти на развитие среднего и высшего образования в России.

А. МАКСИМОВ: Есть пять телепередач, которые просят гранды Сороса. Вот они пишут некоторые заявки. Вы можете, например, поддержать три передачи. Вот кто решает?

Е. ГЕНИЕВА: Эксперты. Это целая армия экспертов?

А. МАКСИМОВ: Это кто?

Е. ГЕНИЕВА: Это люди - наши с Вами коллеги. Если это телепроекты, то эти люди работающие в телевидении.

А. МАКСИМОВ: А как Вы боритесь тогда со взяточничеством, чтобы, условно говоря, одна из этих телекомпаний не дала денег экспертам?

Е. ГЕНИЕВА: Мы боремся со взяточничеством таким образом: у нас же не один эксперт читает, а минимум - три, четыре, пять. Потом весь этот оценочный материал приходит на правление. И правление, которое состоит уже из других людей. Им, конечно, тоже можно дать взятки. Взятки можно дать всем. Но есть еще такой хороший вопрос: все ли их возьмут? Мы стараемся приглашать к себе в эксперты и в свои правления людей, которые, как нам кажется и им кажется, взятки не будут брать. Хотя проучится я, конечно, не могу. Мне кажется, что у нас этого не происходит. Фонд Сороса России особенно после грандиозного скандала, который здесь был в91-92 году, когда я пришла в фонд. У нас были финансовые сложности. Но это же люди. Гарантировать, что все будет в порядке…

А. МАКСИМОВ: А штат фонда Сороса сколько человек?

Е. ГЕНИЕВА: Московский или в стране?

А. МАКСИМОВ: В стране?

Е. ГЕНИЕВА: В стране работает штатных сотрудников около 300 человек.

А. МАКСИМОВ: А в Москве из них сколько?

Е. ГЕНИЕВА: В Москве работает приблизительно 130 человек. Но если Вы спросите, сколько человек связано с фондом Сороса на внештатной деятельности, я дума, эта цифра зашкаливает за тысячу. А вот где мы присутствуем в России?

Звонок: Если есть ребята, которые нуждаются в помощи, это действительно талантливые ребята, что они должны сделать, чтобы получить у вас гранд?

Е. ГЕНИЕВА: Они должны пойти в Воронежский государственный университет, где у нас открыт интернетовский центр, познакомиться с координатором, который является нашим представителем. Вот я и отвечаю на вопрос: где мы присутствуем в России? Мы присутствуем в 152 точках. И 33 точки - это университетские центры - это наши официальные представители по России. Поэтому все, что происходит в Москве, Петербурге, Новосибирске, в Нижнем Новгороде и в Самаре, где мы находимся как отделения, все крутится на сайтах и в головах наших координаторов. Я очень советую талантливым студентам пойти к нашему координатору и посмотреть, какие конкурсы мы объявили по театральному искусству в этом году. Но даже если то, что хотят сделать студенты, не совпадает с объявленными театральными конкурсами, я рекомендую студентам, тем не менее, дерзнуть и написать заявку. Если она будет талантливая, яркая, то наша программа "Культура", которая находится в блоке общественного, вполне возможно, что ее сумеют поддержать.

А. МАКСИМОВ: Меня поразило, когда вы вручали премию за подвижничество, вы дали ее человеку, которого зовут Владимир Королев за то, что в селе он создал театр для пожилых людей. Вот такие люди как они берутся, откуда берутся?

Е. ГЕНИЕВА: Они берутся из нашей действительности. Как они попадают к нам? Конечно, проводить конкурс на подвижничество никому не порекомендую. Это можно, но сложно. И когда меня попросили в этом году, от чего внутренне я вся сжалась, написать критерии для подвижника, я решили, что я может быть обращусь к опыту Ивана Сергеевича Тургенева. Потому что там это написано точно лучше. Понимаете, что мы делаем? Мы на самом деле все время инициируем. Мы не ставим перед собой задачу найти всех подвижников.

А. МАКСИМОВ: Нет, а как подвижники вас находят?

Е. ГЕНИЕВА: Они нас не находят, мы их находим. Неужели Вы думаете, они нас будут находить? Мы смотрим, стараемся смотреть пристально, вглядываясь в нашу действительность с помощью этих тысячи человек, о которых мы говорили, и узнать, где эта соль земли. У нас есть один критерий. Наши подвижники не должны быть директорами, лауреатами…

А. МАКСИМОВ: Есть в неком провинциальном городе даже в селе нечто, например, народный театр, который хочет претендовать на ваш гранд. Что они должны конкретно сделать?

Е. ГЕНИЕВА: Он должен написать нам заявку.

А. МАКСИМОВ: Вам в Москву?

Е. ГЕНИЕВА: Можно, в Москву, можно в ближайший из 33 городов, где есть наши координаторы.

А. МАКСИМОВ: Если ему не дадут гранд, ему ответят?

Е. ГЕНИЕВА: Обязательно. Более того, поскольку написать наши заявки - дело не самое простое, они требуют и воображения и умения и понимания, что такое менеджмент, бизнес-план и так далее. Ему, им помогут написать эти заявки, если он доберется до той точки, где есть люди, которые это понимают. И мы создали эти 132 точки присутствия не для того, чтобы иметь такую колоссальную сеть, а для того, чтобы страна знала, как работать с фондом Сороса, и реально потреблять эти финансы для чего - для дела.

Пейджер: Что Вы считаете сейчас главным достижением в жизни?

Е. ГЕНИЕВА: Своим главным достижением в жизни я, наверное, считаю работу в той библиотеке, которую я очень люблю. Потому что в своей нормальной жизни я директор замечательной библиотеки - библиотеки Иностранной литературы. И то, что она не погибла, не распалась, то, что она может соревноваться достойно с самыми замечательными библиотеками мира, я, наверное, считаю своим главным достижением в жизни. Своим внутренним достижением, я считаю, что мне очень интересно жить. И когда мне задают вопрос: "Не охватывает ли меня отчаяние оттого, что я вижу в стране - разруха, пьянство, наркотики?" Я уверенно отвечаю: "Нет. Мне не тошно, не грустно". И уже в свои вполне зрелые годы я такое замечательное чувство радости и удивления не потеряла.

А. МАКСИМОВ: А благодаря чему?

Е. ГЕНИЕВА: Ну, для этого есть много причин. Одна из них, вероятно, связана с тем, что я человек верующий, я православный человек. Я так была воспитана. Эта вера объясняет мир, очень помогает жить… Другая причина… Не знаю, наверное, мне это дано от природы. Мне мир все время интересен. У меня бывают моменты, когда меня душит усталость. Но я немножко отдохну и… Еще есть одна причина. Я все время открываю для себя страну, в которой я родилась и живу. И я очень много сил реально черпаю, потребляю для себя, когда я встречаюсь, работаю в нашей провинции. А потом я вообще очень счастливый человек.

А. МАКСИМОВ: Почему?

Е. ГЕНИЕВА: Ну, как почему? Бывают же счастливые люди. Вот я счастливый человек. У меня замечательная семья. У меня замечательный муж, который понимает, какая у меня дикая работа для женщины. Мы с ним большие друзья, мы с ним прожили больше 30 лет вместе. У меня замечательная дочка, которая выросла мне другом. Меня воспитали люди, которым я бесконечно благодарна и признательна.