"Спросят: как перейти жизнь?"
Мурашкина Т.И.
Очерк о Святославе Николаевиче Рерихе
по материалам интервью журналистки Татьяны Мартюшевой)
страница журнала "Агни" http://ethics.narod.ru/articles/tim.htm
Мне очень повезло. Я с детства жила в Индии: мой отец, Иван Михайлович Харченко,
был дипломатом и проработал в этой сказочной стране более двадцати лет.
Со Святославом Николаевичем мои родители познакомились в 1954 году. Они были
поражены, встретив художника, уже четверть века живущего в этой стране и настолько
сохранившего свою "русскость" — он нес в себе лучшие черты истинного русского
интеллигента. Уже при первом знакомстве стало ясно, что перед ними большой мыслитель.
Так началась их крепкая дружба, продолжавшаяся тридцать девять лет.
Ну а я была десятилетней девочкой, когда впервые увидела Святослава Николаевича...
Он пришел к нам в гости со своей женой, актрисой, первой леди индийского кино
Девикой Рани. Они сидели в гостиной в креслах и беседовали о чем-то с моими
родителями. Я не помню этого, наверняка интересного, разговора, зато хорошо
помню свои ощущения: эта пара была ослепительно красивой, хотелось ими любоваться
и — одновременно — было даже страшновато на них смотреть, как боишься смотреть
на Солнце, чтобы не ослепнуть...
С тех пор представление о настоящей Красоте связано для меня с образом Святослава
Николаевича. Он излучал "нечто" — чрезвычайно благодатное для окружающих. Даже
глядя ему вслед, люди ощущали необычность этого человека. Я хорошо помню Святослава
Николаевича на его собственных выставках — в Индии и у нас в России. Он всегда
на них работал, два часа утром и еще два — вечером, общаясь с посетителями и
обсуждая темы своих картин. Святослав Николаевич появлялся в залах — шел легкой
упругой походкой— и к нему устремлялись люди... Его слушали необычайно внимательно,
не отрывая глаз от него самого... Прекрасный облик автора так гармонировал с
его картинами!
Возвращаясь к своим детским впечатлениям, я всегда вспоминаю беседы, которые
сердечно и без взрослой снисходительности вел с нами (со мной и моими сестрами)
этот замечательный человек.
Такие разговоры, (как я понимаю уже сейчас), были направлены на расширение нашего
сознания. Он, как подлинный педагог и психолог, никогда не произносил назидательных
речей. Приводя примеры из своей жизни, Святослав Николаевич мягко направлял
наше сознание в нужное русло. Много рассказывал нам о жизни насекомых и зверей.
В своих рассказах он делал акцент на то, что вся Природа — живая, что мы живем
в океане Сознания, что даже у простейших организмов есть не только инстинкт...
Святослав Николаевич говорил, что мысль — это живая энергия, разлитая повсюду,
каждый маленький живой организм несет в себе зачаток этой энергии. Он любил
повторять: "Жизнь, как вы знаете, полна замечательной мудрости и чудес. Эта
замечательная мудрость разлита во всем".
По мере того, как мы росли и развивалось наше сознание, темы наших бесед углублялись.
Святослава Николаевича интересовал прежде всего человек — с его внутренними
возможностями. Он рассказывал нам о некоторых людях Индии, об их удивительной
способности совершать нечто, для нас в высшей степени поразительное и необъяснимое.
"Ну назовите это чудесами, если вам так удобнее!" — улыбался Святослав Николаевич.
Он привлекал наше внимание к тому, что в природе существует много тайн, которые
ждут своих исследователей.
Тут надо обязательно вспомнить, что все творчество Святослава Николаевича —
это отображение глубоких философских мыслей Учения Живой Этики, носителями которого
была семья Рерихов. Оно посвящено космической эволюции человечества. Цель жизни
семьи Рерихов заключалась в передаче этого Учения всем нам...
Так вот, Святослав Николаевич был очень тонким популяризатором. Он никогда ничего
не навязывал, а мягко, исподволь заронял интерес в умы и сердца своих слушателей.
Между прочим, это учение все годы советской власти было в нашей стране под строгим
запретом. В тридцатые-сороковые годы его последователи попадали в лагеря и расплачивались
за приобщение к нему собственной жизнью. Вплоть до восьмидесятых годов таких
людей исключали из партии и выгоняли с работы. Поэтому Святослав Николаевич
говорил об этом с нами и другими советскими людьми крайне осторожно. Мы долгие
годы и не подозревали о существовании Живой Этики.
Когда я думаю о Святославе Николаевиче, мое сердце просто трепещет... Конечно,
дороги все воспоминания о нем. Но есть и особенно важные... Я уже говорила,
что мы долгие годы ничего не знали о Живой Этике и воспринимали Святослава Николаевича
просто как очень хорошего и близкою человека. С ним я всегда сравнивала других
людей — он был для меня высшим критерием их оценки и, конечно, моего собственного
поведения.
И только когда через много лет после нашего знакомства я наконец нашла и стала
читать книги Живой Этики, погрузилась в высокую философию, в красоту этого учения,
ощутив при этом огромную радость, только тогда я стала понимать, с каким Человеком
свела меня жизнь!
В этих книгах я нашла ответы на главные вопросы. Высокая истина— она есть, и
к ней надо стремиться! Потрясла меня последняя фраза из книги "Зов":
Спросят: как перейти жизнь?
Отвечайте: как по струне бездну —
Красиво, бережно и стремительно.
Все это было "мое"— то, что будет со мной всегда, при любых обстоятельствах
внешней жизни. И мне страстно хотелось выразить Святославу Николаевичу такое
важное для меня чувство. Он в это время был в Индии, и я очень ждала очередного
его приезда в Россию.
И вот наконец он в Москве! Мы идем в гостиницу "Советская", где они с
женой любили останавливаться, и внутри у меня все кипит от радости и волнения...
И Святослав Николаевич почувствовал это мое горение! Пока мои родители раздевались
в прихожей, он быстро провел меня в гостиную (хотя всегда, по всем законам
вежливости, сначала уделял внимание старшим), посадил за стол и посмотрел на
меня с самым живым интересом... И когда я произнесла: "Святослав Николаевич,
наконец-то! Мне попали в руки книги Вашей матушки, и я нашла там очень много
ответов на свои внутренние вопросы!" При этих словах глаза у него загорелись,
он крепко сжал мою руку и сказал: "Я рад, я очень рад! И теперь всегда, сколько
бы Вы ни читали эти книги. Вы всегда будете находить там очень много полезного".
В тот момент Святослав Николаевич удивительно преобразился, хотя в обычном состоянии
был человеком очень сдержанным. Тогда я поняла, как важно было ему услышать,
что эти книги распространяются, читаются и усваиваются людьми.
...У него были очень выразительные глаза. Я в них видела всегда такую глубокую
любовь и теплоту... что я просто ни с чем не могу это сравнить! Он был очень
внимательным. Помню, как мы ездили с сестрой в Ленинград, чтобы посмотреть его
картины ("Господом твоим", "Триумф Евы"), которые были запрещены к показу у
нас в Москве. Стояла холодная ленинградская зима, а нам было тепло от искренней
заботы Святослава Николаевича, который непременно интересовался: "Теплая ли
у Вас шубка?", "Кушали ли Вы?" А за столом обязательно говорил жене: "Закажи
мороженое для детей", хотя "детям" было уже далеко за двадцать...
Он был сердечен и прост. И этим раскрепощал любого человека, с которым общался.
Но это была великая простота, признак очень высокой духовности. Святослав Николаевич
вовсе не был закован в какие-то аскетические нормы поведения. Он был очень остроумен
и так заразительно смеялся!
Во внешних проявлениях не было ни малейших признаков высокомерной загадочности.
И когда я стала читать эти книги, я сказала себе: "Боже мой! И это все написала
матушка нашего Святослава Николаевича! А я-то думала, что она писала мемуары...
А здесь — такая Высота, такая Мудрость и... Тайна! Кем же она была? И кто Те,
которые послали им зов с Гималаев? И кто же Он? Такой близкий, простой в общении...
Мы тут с ним чаи распиваем, а его семья и, следовательно, он сам имеет отношение
к тайнам мироздания, к тому, что и сказать нельзя! Вот это да!" Но расспрашивать
о сокровенных загадках этого, безусловно. Посвященного Человека я не то чтобы
не смела— у меня даже не возникало подобного желания! Я хорошо понимала, что
такие вопросы не задают— на них и не отвечают... Только читая эти книги, которые
заставляют думать, ты можешь открывать тайну за тайной, и счастье — расшифровать
их самостоятельно!
Святослав Николаевич Рерих — всемирно известный художник, занесенный во Франции
в список Бессмертных. Прекрасно, если там смогли по-настоящему оценить его творчество...
Хотя, как мне кажется, до подлинного признания и понимания его работ люди, в
большинстве своем — и на Западе, и у нас в России, еще очень далеки...
Масштаб личности художника отражается в глубине его творчества. Мы пока только
подступаем к изучению наследия семьи Рерихов. Возможно, его будут знать лучше
лет через сто-двести...
Конечно, Святослав Николаевич был награжден правительственными наградами многих
стран — как художник, мыслитель и общественный деятель, так много сделавший
для сближения народов Земли... И все же...
У нас о Святославе Рерихе сейчас написаны всего три маленькие брошюрки. О величайшем
художнике двадцатого столетия! Думающие критики сравнивают его творчество —
по глубине образов, по масштабности, по уровню поставленных проблем, по мастерству
исполнения — с произведениями художников эпохи Возрождения.
Он мастер красок! Посмотрите на эти чистые тона— они светятся! Его техника индивидуальна
и виртуозна.
Среди его картин очень много особенно мной любимых. Конечно, трагический триптих
"Распятое человечество"... Когда-то запрещенное к показу, оно находится сейчас
в Музее искусств народов Востока... (Но принадлежит Музею Рерихов, созданному
Святославом Николаевичем!) "Пиета"... Эта картина оплакивания Христа производит
сильнейшее впечатление — зрителю передается состояние ее героев! Очень люблю
картины "Вечная жизнь", "Молчание", "Весна", "Господом твоим", портрет танцовщицы
Рошан Вадшифдар.
Вообще, мне трудно сказать, что мне не нравятся какие-то картины кисти Святослава
Николаевича... Они хороши все. Чего стоят только его пейзажи! Например, целая
серия изображений таинственной пятиглавой Канчанджанги. Она изображена у него
в разное время суток, и пейзажи имеют разные названия. Скажем, "Канчанджанга.
Тайный час" — изображает первые мгновения рассвета, это в Индии — время всеобщей
молитвы...
Кстати, работал Святослав Николаевич, как и его отец, сразу над несколькими
полотнами. Суть этого метода состояла в том, что, когда он переходил от мольберта
к мольберту, у него попеременно нагружались и отдыхали разные центры сознания...
Святослав Николаевич не терял ни минуты— и написал за свою жизнь около четырех
тысяч картин! И это при том, что он серьезно занимался орнитологией и минералогией,
работал в институте "Урусвати", возглавлял большое количество культурно-просветительских
организаций, был педагогом — основал и патронировал школу Ауробиндо Бхоша...
У него, как и у всей этой семьи, никогда не было выходных и отпусков.
Всей своей жизнью они доказали верность положений Живой Этики, в том числе —
и о безграничной силе творческой энергии человека.
Сейчас я попыталась рассказать о Святославе Николаевиче главное, поскольку понимаю,
что в одном и даже во многих интервью передать весь масштаб, всю многогранность
этой личности просто невозможно...
...Судьба преподнесла мне самый главный свой подарок — встречу с Рерихом. Именно
он дал мне бесценный импульс — для творчества и осознания жизни. Благословенна
память о нем!
=====================================================================
Новости Рериховского Движения:
Внимание !
Всем, кто имеет эти ссылки, сообщаем о частичном изменении названия сайта http://64.177.6.116/
Вместо Донецкий духовно-культурный центр "Орифламма"
просьба написать: Донецкий Рериховский Вестник "Орифламма"
Пожалуйста, сообщить другим
Заранее благодарны.
