ЗАБЫТЫЕ – 2

Глава 1

РУСТАМ ВОЗМЕЩАЕТ УБЫТКИ

Эпизоды 1 и 2

    После отъезда Валентина на родину прошло три месяца. Жизнь на острове, временно расстроенная вторжением индейцев, снова потекла равномерно и неторопливо. Небывалая засуха сменилась небывалыми дождями. Вода в болотах и озерах поднялась выше среднего уровня и вершина «сигнального» камня, за которым с такой тревогой в засуху следил Танэ Хару, совсем скрылась под водой. С трех  сторон остров стал еще более неприступным, чем всегда, а с четвертой его надежно охраняли три стены и воины ацлан. Ряды защитников, правда, сильно поредели после недавней битвы, но для сдерживания индейцев только с южной стороны сил было достаточно. Откликнувшись на предложение ихориана. На остров приходила делегация старейшин индейского племени. Им дали несколько пар овец и коз для разведения, показали, как надо сеять кукурузу и дали запас семян. Дали также зерна многолетней пшеницы для посева. Старейшинам объяснили, что если их племя начнет разводить скот и сеять злаки, они гораздо меньше будут зависеть от удачи на охоте. Многие из ацлан выражали недовольство тем приемом, который оказал совет старейшин вчерашним врагам. Но вождь и жрец объяснили им, что если индейцы будут лучше жить и не станут голодать, они прекратят нападать на остров. Во всяком случае, причин для этого у них станет меньше.

    Кононенко не успел осуществить свою идею – заплатить полицейскому участку в Эль - Кармен за реквизированные им бронежилеты, пистолеты и мегафон и попросил Рустама непременно сделать это.

–    Понимаешь, это дело чести, – сказал он.

–    А за автоматы, патроны, гранаты? – ехидно спросил Рустам.

–    А это все им не принадлежало, – парировал Валентин, – они сами отобрали это у Марио, и я не собираюсь платить им за чужое добро. За оружие я заплатил истинному владельцу и совесть моя чиста.

    Так или иначе, но Рустам пообещал выполнить просьбу друга, и теперь ему предстояло заняться этим небезопасным делом. Предупредив своих женщин, что будет отсутствовать  несколько дней, он отправился сначала в Кампу-Гранди, где сделал некоторые покупки в магазине театральных  принадлежностей, а затем в Корумбу на свою городскую квартиру.                                            

    Эстебан Нето, разбогатевший благодаря Кононенко, начал строительство современного центра технического обслуживания автомобилей, оснащенного самым новейшим оборудованием. Рустам ознакомился со стройкой и планами Эстебана, а следующей ночью, перелетев боливийскую границу, уже гостил у его племянника в Эль-Кармен.

    Первое, что он сделал, – написал письмо в полицейский участок. В письме предложил сообщить ему стоимость бронежилетов, мегафона и пистолетов,  а также  счет в банке, на который следует перевести деньги. При этом предупредил, что за его собственное оружие, отобранное  у Марио, он, естественно, платить не собирается.  Ответ на его письмо попросил поместить на  доске объявлений возле участка в правом нижнем углу. В конце письма передал начальнику привет от сеньориты Роман из России и подписался «канадец». Научившись более или менее правильно говорить по-испански, писать на этом языке Рустам почти не умел. Поэтому адрес на конверте написал на испанском, а текст письма  по-французски. Решил, что переводчика где-нибудь найдут. Послание опустил в один из почтовых ящиков и стал ждать. Он попросил Жоана Бенавидеса купить ему одежду, в какой ходят местные жители, чтобы не выделяться на их фоне. Переодевшись, время от времени проходил мимо полицейского участка, мельком бросая взгляд на доску. Лишь на третий день обнаружил в условленном месте приколотый кнопкой листок бумаги с цифрами, написанными мелким шрифтом. Расчет явно был на то, чтобы подольше задержать того, кто будет читать. Одновременно заметил на противоположной стороне улицы двух мужчин, которым, похоже, нечего было делать.

    Проведя больше часа среди зрителей на школьном стадионе, где шла игра в футбол, на обратном пути Бурханов убедился, что те двое все еще торчат на улице, и увидел, как из слухового окна дома, стоящего метрах в двадцати за участком, сверкнул солнечный зайчик. Там сидел кто-то с фотокамерой оснащенной телеобъективом и снимал тех, кто останавливался  у доски объявлений. Рустам решил проверить свои подозрения. Отойдя подальше от  полицейского участка, он подозвал  мальчишку лет тринадцати. Спросив, умеет ли он читать и, получив утвердительный ответ, дал парнишке пять долларов, листок бумаги, карандаш и попросил переписать интересующие его сведения с доски объявлений. Пообещал ждать его на том же месте и дать еще пять долларов. Обрадованный возможностью легкого заработка, парнишка рысью побежал выполнять задание, а Бурханов последовал за ним на некотором удалении. Затем он свернул в переулок, который наискосок выходил к полицейскому участку, и стал ждать под развесистым деревом. Он видел, как мальчишка трудился, переписывая цифры, как к нему подошли те двое  мужчин и взяли под руки. Разговор между ними  продолжался две-три минуты, после чего парень  отправился обратно, а шпики двинулись за ним по противоположной стороне улицы. Рустам улыбнулся, мысленно похвалил себя и пошел домой.

    Вечером он написал второе письмо, в котором предложил полицейским оставить попытки поймать его, тем более таким примитивным способом, который они избрали. Он, как честный человек, хочет компенсировать нанесенный государственному учреждению ущерб, а  сотрудники этого учреждения мешают ему, устраивая слежку с фотографированием. Он сделает еще одну последнюю попытку. Пусть опубликуют всю необходимую информацию, на третей странице местной газеты. Если этого не будет сделано в течение двух дней, он снимает с себя всякую ответственность за их имущество.

    На второй день объявление в газете не появилось. Рустам решил, что подождет еще день и уедет. Совесть его чиста и можно будет забыть об этой прихоти Валентина. В конце дня к Жоану зашел старый товарищ Сальвадор. Когда хозяин представил его и Рустама друг другу, Бурханов достал купленные заранее две бутылки вина и предложил выпить за знакомство. У Жоана нашлась кое-какая закуска и вскоре все сидели за столом. В ходе беседы  гость сказал, обращаясь к хозяину дома, что индеец  Марио Корранса арестован, где-то на западе страны и доставлен в Эль-Кармен, для следственного эксперимента. Сведения, о его аресте, получены от жены одного из полицейских.

–    Жаль, не повезло парню,– вздохнув, заметил Жоан. – Теперь ему припаяют еще и за побег.

–    А кто это Марио Корранса и откуда он бежал? – Спросил Рустам с наивным выражением лица.

–    Это мой сосед, – ответил Сальвадор.– Несколько месяцев назад его арестовали за торговлю оружием. Тогда произошла очень странная история. Ночью его освободил какой-то канадец, который сидел в одной из камер. Как он выбрался сам неизвестно, но Марио он выпустил, забрал из участка все оружие, конфискованное у Коррансы, а это около десятка русских автоматов, куча патронов и еще, кажется, гранаты. Прихватил с собой любовницу Мигеля – начальника полиции, и уехал на машине марки «Мерседес». За ним гнались, но машина как сквозь землю провалилась, хотя все дороги были перекрыты. Полицейские были уверены, что Марио уехал с этим канадцем, но он клянется, что ушел через минуту после того, как его отпустил тот парень и никакой машины  не видел.

– Между прочим, все это случилось как раз тогда, когда здесь был ваш друг. – Многозначительно произнес Жоан, глядя с заговорщицкой улыбкой  на Рустама. Он помнил, что Кононенко спрашивал адрес Марио и был уверен, что с этими ребятами что-то нечисто, а его дядя Эстебан разбогател не без их помощи.

    Рустам сделал вид, что не понял намека, а Сальвадор, который действительно ничего не понял, продолжал:

–    В полиции предполагают, что они улетели на вертолете в Парагвай, а машину утопили в болоте.

–    «Как бы не так, она целехонька, стоит у меня в сарае», – подумал Жоан, но вслух этого, естественно, не сказал.

–    Он, наверное, плохой человек, этот ваш Марио, если торгует оружием. Так нечего его и жалеть, –  сказал Рустам.

–    Нет, сеньор, он добрый человек и честный, –  возразил гость, – а что касается оружия, так жить-то чем-то надо. У нас работу найти  трудно. Здесь многие нарушают закон. Иначе не проживешь. Продавать оружие все же лучше чем наркотики. К тому же, заработки у Марио не ахти какие. Львиная доля доставалась другим. Он только мелкая сошка в этом бизнесе, а сидеть придется ему.

–    Ну, если он такой хороший, может ему снова повезет, как прошлый раз.

–    Как это повезет?

–    Освободил же его тогда из участка какой-то канадец, как вы говорите. Может и сейчас кто-нибудь поможет бежать. Мир не без добрых людей.

–    Нет уж, такой случай бывает раз в жизни,– сказал Сальвадор.– Сидеть ему теперь и сидеть.

–    Не знаю, не знаю… В жизни и не такое бывает, – задумчиво проговорил Рустам. – Мне кажется, ваш сосед везучий.

    При этом его лицо приобрело озорное выражение, а в голове, слегка затума­ненной вином, начал зарождаться дерзкий замысел. Сальвадор не придал зна­чения его словам, а Жоан,  внимательно следивший за лицом гостя и интонациями его голоса,  подумал, что этот парень что-то затевает. Его подозрения еще более усилились на следующий день,  когда, просмотрев газету, и, найдя там нужное объявление,  Рустам сказал,  что вечером уезжает,  но не в Корумбу, а гораздо дальше.

–  Я буду вам очень благодарен и хорошо заплачу,  если вы сможете доставить сюда десять двадцатилитровых канистр с бензином, – сказал Бурханов и положил на стол тысячу американских долларов.

У Жоана Бенавидеса загорелись глаза при виде этой суммы. Он сгреб деньги со стола и сказал:

–    У меня есть тележка. Канистры я видел в магазинчике. Думаю, за пять ходок наполню и привезу все десять.

    Он принялся за дело, не откладывая в долгий ящик. Во второй половине дня десять полных канистр уже выстроились в ряд в сарае,  где стояла маши­на. Бурханов вышел в город ненадолго, лишь для того, чтобы узнать в справочном бюро номер телефона полиции. На закате он погрузил в багажник и частично в салон канистры с бензином,  распрощался с Жоаном и съехал со двора. У полицейского участка стояла, патрульная машина. Ждать когда патрульные уедут, он  не мог. Для того,  что он задумал, могло не хватить ночи. Значит, нужно выма­нить патрульных из участка. Солидный человек назвал бы всю его затею чис­тым мальчишеством, но он-то не так уж давно и вышел из мальчишеского возраста.

    Проехав переулком на какой-то пустырь,  Рустам быстро заменил боливийские номера машины  парагвайскими – теми самыми,  с которыми уходил от погони Кононенко. Потом  сел в машину,  достал небольшое зеркало,  театральный реквизит и стал работать над своим лицом. Через десять минут из зеркала смотрел на не­го человек совершенно незнакомой,  весьма оригинальной,  прямо-таки синтети­ческой внешности. Рассматривая свое изображение, он с трудом сдерживал смех. Бородка и усы как у кардинала Ришелье,  брови как у Леонида Ильича Брежнева,  челка как у Гитлера и при этом восточный разрез глаз, как у Чингис-хана.

–    Ничего себе, хорош потомок Александра Македонского, – пробормотал Ру­стам и включил зажигание.

    Он, остановил машину у кафе метрах в пятидесяти к западу от полицейско­го участка,  позвонил из телефона автомата и вернулся в машину. Солнце уже коснулось горизонта. Сняв трубку,  дежурный в участке услышал:

–    Это говорит уборщик Флавио. Тут,  возле кафе,  рядом с вашим участком, стоит черный «Мерседес» с парагвайскими номерами. Не тот ли  это, за которым вы гонялись?

    Из здания участка появились двое патрульных и,  прикрыв ладонями гла­за от бьющего в лицо солнца, стали смотреть в сторону кафе. Увидели маши­ну и устремились вперед. Бурханов подпустил их поближе и медленно отъехал. Полицейские бросились,  назад к своему автомобилю. Вскоре они уже висели на хвосте у черного «Мерседеса». Внимательно слушавший в свое время рассказ Кононенко, и к тому же изучивший карту, Рустам знал,  что до Тукаваки ему ничего не угрожает,  но там уж,  учтя предыдущий опыт,  полицейские поставят поперек дороги какой-нибудь фургон,  который по земле   не объедешь. Он держался в ста метрах от преследователей, не увеличивая скорости,  т. к. достижение Тукаваки до,наступления темноты, было не в его планах. Полицейские через громкоговоритель требовали остановиться. В ответ, он мигал задними огнями, давая понять,  что слышит. Солнце зашло. Стремительно темнело. Рустам увеличил скорость,  отор­вался от преследователей на приличное расстояние и,  когда вокруг сгустилась ночная тьма, а впереди показались огни городка, он выключил весь свет, и взлетел вертикально метров на триста. Развернулся,  пропустил под собой пого­ню, и помчался назад. Вот и Эль-Кармен. Рустам опускается на дорогу и въез­жает в город. Возле полицейского участка никого. Оставив машину в темном переулке за углом, он подходит к двери, и нажимает на ручку. Дверь открыва­ется. Странно. Он думал,  что дежурный полисмен заперся изнутри. Сердце бьется тревожно. Входит в коридор. Дверь в дежурку открыта. Полицейский сидит у стола.

–    Почему у вас двери настежь? Безобразие! – строго говорит Бурханов, и полицейский вскакивает со стула. – Я из Ла-Паса – контрольное управление, –  заявляет странный посетитель, сам, не будучи уверен в том, что такое управление существует. Но это не главное. Главное интонации голоса и кое-что еще. – Приехал за арестованным Марио Корранса. Он переходит в наше распоряжение. Вот приказ с подписью шефа полиции и заместителя министра. Открывайте камеру! – и он сует в руки полисмена лист бумаги, вырезанный из газеты.

  Страж порядка берет ключи и направляется в коридор. Бурханов идет за ним и, вдруг, видит, как навстречу из-за поворота выходят еще двое. Один очень толстый, вероятно начальник полиции, тот самый Мигель. Не ожидавший этого, уверенный в том, что в здании только дежурный полисмен, Рустам по-настоящему испугался. Может быть, это его и спасло, резко усилив природный дар внушения. Тут уж ситуация была действительно экстремальной, как сказал бы Кононенко.

–    Вот и начальник, наконец, явился, – нагло заявил Бурханов. – Я забираю вашего арестанта. Теперь это дело в компетенции службы безопасности. Распоряжение о передаче его нам я вручил вашему подчиненному.

    Полисмен с газетным листком в руках тупо смотрит на начальника. Те двое точно так же смотрят на Рустама.

–  Шевелитесь, черт возьми! – говорит Бурханов. – Меня машина с охраной ждет на улице. Открывайте камеру! – Полицейский, как заводной, поворачивается и отпирает дверь. Рустам забирает у него из рук ключи. Корранса выходит в коридор.

 – А вы зайдите, проверьте камеру. Все трое! – повышает голос Рустам. Полицейские послушно входят за решетку. Снаружи на двери щелкает замок.

 –   «Поистине Аллах не ведет людей неправедных», – бормочет Бурханов очередное изречение из священной книги. – Быстро, за мной! – говорит он Марио.

     Удивленный всем увиденным, индеец выбегает вслед за этим странным человеком, который на ходу бросает ключи от камеры в открытую дверь дежурки. Никакой машины не видно. Не дать ли стрекоча?

 –   Меня прислал за тобой канадец, тот, который освободил тебя в прошлый раз и дал десять тысяч долларов. Помнишь? – говорит его спаситель. – Пошли быстро, там у меня машина.

     За домом, действительно, стоит автомобиль. Еще не веря своему счастью, Корранса усаживается рядом с водителем, и они выезжают на улицу. Все спокойно. Разрезая светом,  фар ночную тьму они едут по шоссе.

–    Слушай,  как же это ты снова попался? – спрашивает Рустам. – Ты же обе­щал исчезнуть бесследно.

–    Так вот получилось, –  со  вздохом отвечает индеец. Меня опознал по фотографии один бармен. Сволочь как все белые. Ой,  извините. . .

–    Ничего,  я тоже вроде бы цветной. И деньги все отобрали,  или ты успел их потратить?

–    Я почти ничего не потратил. Все отобрали.

–     Ладно,  не горюй, что-нибудь придумаем. Главное,  что ты на свободе. По­везло тебе. Я ведь случайно узнал,  что ты сидишь в участке.

–    Спасибо сеньор,  я даже не знаю, как вас благодарить. Даже не верится, что я свободен. Почему они вас послушались? Что это за бумагу вы им вру­чили?

–    Это, очень важная бумага, – улыбаясь, говорит Бурханов, – но черт с  ней. Что  ты-то собираешься делать?

–    Пока даже не знаю.

–    После двух побегов тебе здесь оставаться нельзя. Страна у вас ма­ленькая. Опять поймают. Другое дело Бразилия. Там просторы,  там джунгли. Хочешь, я отвезу тебя в Куябу к твоему приятелю Нанту? Оттуда махнешь на Амазонку. Да и на реках между Куябой и Корумбой есть такие поселки,  куда полиция,  по-моему, и глаз не кажет. Вряд ли у тамошних барменов есть твой портрет, тем более, что там и баров-то никаких нет. Согласен?

–    Согласен,  конечно, согласен. Но Куяба же очень далеко.

–    Ничего к полночи доберемся.

–    К полночи сегодня?– удивленно спрашивает Марио.

–    Ну, конечно, сегодня,  к утру я должен уже вернуться.

     Спорить Корранса не стал,  хотя был уверен,  что это невозможно. Станцию Такуараль проезжают  беспрепятственно. Здесь их не ждут. Поиски идут западнее Эль- Кармен

–    Сеньор, – говорит Марио, – я никак не пойму,  почему ваш друг и вы мне помогаете? Тогда он меня освободил, теперь вот прислал вас за мной. Мо­жет он Белый Индеец? А может вы?

–    Что значит Белый Индеец?

 –   У нескольких племен парагвайских индейцев есть легенда о белом че­ловеке,  который в трудную минуту помогает местным. За это его и прозвали Белым Индейцем. Он был иностранцем и вы тоже не здешние. Вы говорите с ак­центом.

–    Мы с ним канадцы французского происхождения, – пояснил Рустам. –  У нас говорят на английском и французском. Да это все и неважно. Важно другое. Твое оружие помогло нам спасти  наших друзей. За это мы тебе и благодарны.

 Через некоторое время Рустам останавливает машину и говорит:

–    Думаю тебе надо поспать. Иди-ка на заднее сиденье и отдыхай. Когда приедем, я тебя разбужу.

    Марио,  возбужденному всем происшедшим, вовсе не хочется спать,  но он, все же. пересаживается и незаметно для себя засыпает под убаюкивающие слова своего спасителя. Последнее, что он слышит как сквозь вату:

–     Спи,…спи спокойно…Спи пока не разбужу…Проснешься когда я скажу.

    Убедившись в том,  что подопечный заснул,  Рустам включает БЦМ и взлетает. Теперь нужно достичь реки и лететь на север, ориентируясь по ее руслу. Ночь темная,  безлунная. Найти реку помогли огни Корумбы. Значит, граница позади. Он уже в Бразилии. А дальше остается надеяться только на свет звездного неба. Набрав минимальную высоту,  позволяющую не задеть верхушки деревьев,  он постепенно наращивает скорость.

–    «Не заснуть бы самому, – думает Рустам, – хорошенькое приключение. Мо­гли бы и самого посадить. И все из-за глупой идеи Валентина – расплатиться с полицейским участком. Тоже мне сверхчестность».

    Там на острове в доме под камышовой крышей спят две молодые женщины,  такие теплые,  нежные,  такие желанные.  А он, словно джин, носится во мраке между небом и землей,  над лесами и болотами,  над городами и странами, вместо того, чтобы сладко спать в постели после, горячих женских объятий,  как надлежит истинно правоверному. Правда, есть в этом приключении и приятная сторона. Он помог человеку, попавшему в беду, а Аллах добрых дел не забывает. Ибо, как сказано в Коране: . . . «Ведь что бы вы ни сделали из добра,  - поистине  Аллах об этом знает».  сейчас главное ничего не перепутать и не сбиться с дороги. Он должен миновать три реки, впадающие в Парагвай с северо-востока и лететь вдоль четвертой – Риу-Алегри,  ведущей к городу Куяба. А тут, кроме крупных рек,  есть еще и множество поменьше,  да заводи,  да старые русла – черт ногу сломит. Днем с большой высоты ориентироваться было бы легче,  а ночью над самой водой…В общем, остается надеяться лишь на милость Аллаха.

   И все же,  в конце концов,  впереди замаячили огни Куябы. Не так просто было найти во тьме и домик Нанту, но он и с этой задачей справился. А Марио спал. Он спал во время полета,  спал,  когда Рустам приземлялся для доза­правки, спал, как было приказано. Разбуженный он не сразу понял, где нахо­дится. Когда он, наконец, пришел в себя, Рустам протянул ему пять тысяч дол­ларов.

–    Больше у меня нет, –  сказал он. – На первое время тебе хватит, пока найдешь работу. Только больше не попадайся. Третьего такого случая не будет.

    От удивления и счастья Марио даже не сразу догадался сказать спасибо. Они подошли к дому. Рустам отклеил бороду и усы,  снял парик и постучал. Потом еще и еще раз. Внутри зажегся свет и на пороге появился хозяин дома в одних трусах с фонариком в руке.

–    Здравствуй, капитан, – улыбаясь, сказал Рустам, – я привез тебе гостя. Извини,  что среди ночи,  но так сложились обстоятельства. Он тебе все сам расскажет. Я спешу. Дорога дальняя,  а мне до рассвета вернуться надо.

    Удивленный Нанту,  он же Маноэл Соарес, пожал Бурханову руку,  обнялся с Марио и пригласил непрошеных гостей в дом. Рустам еще раз извинился и, попрощавшись,  пошел к машине. Залил бак, отъехал немного,  взлетел и снова понесся над рекой. А Марио и Нанту сидели в комнате,  смотрели на часы, считали расстояние и время, и получалось,  что Корранса никак не мог оказаться здесь, если после захода солнца он был еще в Эль-Кармен. Авто­мобили не ездили с такой скоростью, тем более по таким дорогам, которые здесь были.

    В недоумении пребывала и полиция в Эль-Кармен и Тукаваке. Причиной не­доумения и растерянности было загадочное исчезновение проклятого «Мерседеса» и еще более загадочный побег Марио Коррансы.

    Преследуя машину, патрульные предупредили по радио полицию Тукаваки и там обещали принять все меры к задержанию. Когда Рустам погасил огни, полицейские не поняли, зачем он это сделал, но логично решили, что без света ему придется снизить скорость и догнать его будет легче. Вот и Тукавака. Здесь действительно приняли меры. Поперек дороги стоял огромный рефрижератор. С той и другой стороны скопились на обочине машины, ожидающие, когда откроют дорогу. Но черного «Мерседеса» среди них не было. Он здесь  просто  не появлялся. Развернули машину и поехали в обратную сторону. Может быть, он свернул на какую-нибудь проселочную дорогу, после того как выключил свет? Но, судя по карте, здесь не было ни одной проселочной дороги, да они и без карты это знали. Если он все же нашел дорогу или поехал по бездорожью, искать его в темноте было бесполезно. Нужно принять меры к перекрытию всех дорог вплоть до Санта-Крус. Вызвали по рации свой полицейский участок. Никакого ответа. Еще и еще раз. Результат прежний. Что за чертовщина, почему они не отвечают? Вызывали дежурного всю дорогу и въехали в городок, не добившись ответа. Подъехали к участку. Свет горит, двери не заперты, комната дежурного пуста, а на полу валяется связка ключей от камер. Патрульные с удивлением взглянули друг на друга и тут услышали крик:

 –   Ей, кто там? Подойдите сюда, черт вас побери!

    Это был голос начальника. Полицейские поспешили на зов, и их глазам открылась смешная и грустная картина. В камере, где недавно содержался Корранса, на топчане сидели, опустив головы, двое их коллег, а их шеф, как горилла в зоопарке, тряс изнутри решетку, ругался и звал на помощь.

–    Что вы там делаете? – задал идиотский вопрос один из патрульных.

–    Открывай скорее, кретин, –  заорал Мигель, наливаясь кровью.

    Когда этих троих выпустили из камеры, один из полицейских еще держал в руке злополучный кусок газеты.

–    Идиот, брось эту дурацкую бумажку, – закричал на него Мигель. Потом он спохватился. – Нет, не выбрасывай! Это вещественное доказательство. Мы его поймаем. Я задушу его собственными руками, этого проклятого жулика.

    Старший патруля начал было докладывать об исчезнувшем «Мерседесе», но начальник не хотел ничего слушать. Его не интересовала пропавшая машина, его интересовал только Марио Корранса, из-за которого он теперь уж точно лишится своего поста. Он с ужасом представлял, что начнется там наверху, когда он доложит, что снова упустил индейца, пойманного на этот раз уже не им. Един­ственное, что его утешало, это три крупных алмаза спрятанные дома в укром­ном месте. Сколько ни бушевал толстый Мигель, ему пришлось, в конце концов, звонить в управление полиции. Необходимо было организовать общегосударственный розыск Коррансы и его сообщников – канадца и этого усатого бородатого невесть откуда взявшегося, и неизвестно куда девшегося. Нужно было просить организовать с рассветом прочесывание местности всеми доступ­ными средствами, в том числе вертолетами с воздуха. На квартиру Марио для очистки совести послали наряд. Патрульных снова отправили на дорогу. Отъе­хав от участка, старший патруля сказал:

–    Там «Мерседес» исчезает у нас на глазах, здесь какой-то человек без оружия освобождает заключенного и запирает в камере троих вооруженных полицейских. Нет, тут без нечистой силы не обошлось! – И он истово пе­рекрестился.

–    Случай, конечно, удивительный, но дьявол тут, я думаю, не при чем, – возразил его менее набожный напарник.

–    А как же  тогда он исчез в прошлый раз среди белого дня? Нет, эти парни определенно знаются с нечистой силой, – не сдавался старший.

    Интересно, что к мысли о нечистой силе склонялись и два индейца, бесе­довавших глядя на звезды в далекой Куябе. Чтобы не тревожить сон  семьи Нанту они уселись возле дома на бревнах заготовленных для ремонта плота и хозяин слушал рассказ об удивительных приключениях своего гостя, связанных с двумя загадочными иностранцами, и похожих больше на сказку, чем на реальные события.

    Если бы кто-нибудь сказал полицейским, что сбежавший Марио Корранса не прячется где-то здесь, а сидит сейчас и мирно беседует со своим прия­телем в столице штата Мату-Гросу в Бразилии, они бы ни за что не поверили. Ведь от боливийского Эль-Кармен до бразильской Куябы было около 450 километров по прямой линии, а по дорогам и рекам, может, и вдвое больше.

    Машина же, на поиски которой полиция собиралась бросить с рассветом все силы, не колесила по дорогам Боливии и не скрывалась в укромном месте, а вопреки здравому смыслу, на сумасшедшей скорости неслась по воздуху над ре­кой Парагвай от Куябы к Корумбе. Рустам не рискнул лететь на остров по прямой,  пользуясь компасом, а возвращался, держась над руслом реки, к исходной точке возле Корумбы, откуда всегда отправлялся домой. Так он и говорил – домой,  ибо остров за это время стал его домом. Там ждали его лю­бимые женщины, там его уважали, и нуждались в нем, люди сумевшие выжить в течение долгих суровых тысячелетий, и такие беззащитные перед современным миром.

    Огни Корумбы возникли впереди, когда небо на востоке стало едва заметно светлеть. Бурханов приземлился, в своем обычном месте, между дорогой и рекой, наполнил опустевший бак бензином, и развернулся в сторону острова. Его «Мерседес», как черный призрак, летел над болотами в тусклом свете зарождающейся зари, то ныряя в клубы тумана, то проносясь над слоистыми белыми облаками, из которых кое-где выступали верхушки высоких деревьев. Рассвет набирал силу. Туман в той стороне, куда спешил Рустам, порозовел и вот, из него всплыл огромный красный диск. Машина летела навстречу солнцу и, по мере того, как оно поднималось все выше, туман таял, становился прозрачнее, и вскоре уже можно было различить давно ставшие знакомыми очертания островков и озер. Значит курс правильный. А вот и лесистый берег «острова, которого нет на карте».

    Как все крестьяне, ацлан вставали рано и те, кто видел летящую машину, Приветственно махали ему руками. Илис была во дворе, но, заслышав рокот опускавшейся машины, из дома выбежала и ее сестра Лау. Не успел Рустам вы­лезти из автомобиля как оказался в объятиях  женщин. Его накормили и, узнав, что он не сомкнул за ночь глаз, уложили спать.

–    Ты должен до вечера набраться сил. Мы по тебе соскучились,  –  прошеп­тала Илис, целуя его.

    Рустам попытался взять ее за груди, но она отстранила его руку со слова­ми:

–    Нет, нет, сейчас только спать.

    Вслед за старшей сестрой над ним склонилась Лау и, прежде чем поцело­вать, прошептала:

 –   Я не такая строгая как Илис. Ты можешь их подержать.

    Их губы соединились, а груди женщины оказались в его руках.

–    Как тебе не стыдно! – воскликнула Илис. – Ты, думаешь, он после этого скоро заснет?

    Лау выпрямилась, со  вздохом сожаления, и женщины оставили его одного. Чтобы успокоиться Рустаму понадобилось минут десять, после чего он все-таки заснул.

    А в восточной части соседнего государства в это время разворачива­лась широкомасштабная полицейская операция по поимке дерзких преступников. У въезда в населенные пункты были усилены полицейские посты. Дороги патрулировались подвижными нарядами на автомашинах и мотоциклах. Над проселочными дорогами и теми районами, где не было дорог, но мо­жно было проехать на автомобиле, кружили полицейские вертолеты. Были за­действованы все информаторы, опрашивались, чуть ли не все подряд местные жители, особенно мальчишки, которые обычно все видят и все знают. Представителям власти и полицейским в деревнях было приказано под любым предлогом осмотреть все дворы, сараи, склады и т. п. Не прячется ли где-нибудь злополучный «Мерседес». Оперативно был нарисован и размножен портрет «представителя из Ла-Паса», составленный со слов Мигеля и двух его подчи­ненных, и теперь изображение кардинала Ришелье с гитлеровской челкой и брежневскими бровями имелось у каждого полицейского. Мигель жалел толь­ко о том, что в прошлый раз не догадался сфотографировать того придурка канадца, который на поверку оказался не таким уж и придурком. Истины ради, следует сказать, что дело было не в недогадливости. Тогда начальник полиции не спешил оставлять в архиве фото канадца, пока не решил, как присвоить алмазы и не потерял надежду заставить его показать месторождение. В слу­чае удачи еще следовало подумать отправлять ли его по инстанциям или избавиться как-нибудь потихоньку.

    Полицейская акция продолжалась два дня. За это время задержали дво­их жуликов, находившихся в розыске, нашли, угнанный накануне, овощной автофургончик. Что же касается двоих виновников всей этой полицейской кутерьмы, то, увы - результат оказался нулевым. Правда, не для толстого Мигеля. К концу второго дня он был отстранен от должности начальника полиции. Значительная часть граждан, почему-то недолюбливавших полицию, сочувствен­но относилась к разыскиваемым. Все разговоры либо начинались, либо заканчи­вались ими. Таинственные фигуры двоих неизвестных становились все загадочнее, им приписывались все более фантастические способности, а Марио Корранса, на какое-то время, сделался местной знаменитостью. Поговари­вали, что его видели то здесь, то там. Кое-кто даже как будто разговаривал с ним. Двойника же кардинала Ришелье с гитлеровской челкой видело множе­ство людей в самых различных местах и часто в одно и то же время. Видевшие не спешили сообщать полиции, а рассказывали по секрету соседям и знакомым. Говорили, что разыскиваемые вооружены самым современным лазерным оружием, что у них есть вакуумные бомбы и портативные управляемые ракеты, а также приборы ночного видения и мгновенно усыпляющий газ. Одни говорили, что у преступников есть несколько тайных подземных бункеров с хорошо замаскиро­ванными входами. Там они и исчезают перед самым носом у полиции. Другие же предполагали, что разыскиваемых давно уже нет в стране. По разным версиям они улетели на вертолете, самолете, дельтапланах, воздушном шаре, ускакали на лошадях, уплыли на скоростном глиссере и т. п. В числе средств, для ухода за границу не назывались лишь летающий автомобиль и подводная лодка.

    В общем дремавшая доселе фантазия народного творчества развернулась во всю свою ширь. И это можно было понять. Здесь так давно не происходило ничего  интересного. Народ соскучился. Одним из немногих, кто не принимал участия в этих разговорах, был Жоан Бенавидес, который, молча, гордился своей причастностью к событиям. Он был единственным, у кого возникло предположение, что черный «Мерседес» мог подни­маться в воздух. Иначе нельзя было объяснить его исчезновение со двора в прошлый раз без  открывания ворот. А в том, что ворота не открывались, Жоан был уверен. У него была своя примета, о чем он тогда и рассказал Эстебану Нето. Он был уверен, что таинственное похищение арестованного Коррансы и за­ключение в камеру вместо него троих полицейских дело рук его Бенавидеса гостя из Бразилии. Однако он не собирался ни с кем делиться своими подоз­рениями. Во-первых, потому, что был от природы не болтлив, во-вторых, потому, что это дело было связано с его родным дядей, и в-третьих, потому, что его таинственные гости хорошо платили. К тому же Рустам в этот раз сообщил, что в связи с расширением предприятия дяде Эстебану вскоре понадобится наде­жный помощник, и он собирается пригласить к себе на работу племянника.

    В то время, когда в Боливии проходила, бесславно закончившаяся, компания по его поимке, Рустам Бурханов спокойно жил на острове, окруженный заботой двух молодых женщин. Он выполнил первую часть своего задания – узнал рекви­зиты полицейского участка и стоимость реквизированного его другом имуще­ства, а также попутно освободил этого невезучего индейца. Теперь осталось перевести деньги. Это нельзя было сделать из Корумбы, потому что в таком слу­чае, его начнут искать не только в Боливии и Парагвае, но и в Бразилии, а это уже было нежелательно. Рустам решил быть до конца последовательным и отпра­вить перевод из Парагвая, куда, по мнению боливийской полиции, бежал похи­титель оружия. Изучив карту, он пришел к выводу, что для этой цели подойдет парагвайский городок с длинным названием Фортин-Коронель-Богадо. Для надежного ориентирования ночью он избрал уже проверенный способ. Вылетев с наступлением темноты с острова на запад, достиг реки Парагвай, и пошел на юг над ее руслом. К полуночи он добрался до города Баия Негра на той стороне границы, т. е. уже в Парагвае. От Корумбы до него было километров  140 по прямой, а по реке, как оказалось, все двести. Остаток ночи проспал в машине среди каких-то зарослей, а утром поехал на юго-запад. Дорога была почти прямой и, двигаясь со скоростью около 80 километров в час, он через полтора часа уже въехал в Фортин-Коронель-Богадо. Номера на его машине были парагвайские – те самые, с которыми он прославился в Боливии. Найдя отделение почты, и подождав, пока оно откроется, Рустам отправил перевод, аккуратно спрятал квитанцию и решил где-нибудь перекусить. Вот, прямо на улице, что-то вроде кафе на три столика. Местных денег – гуарани у него не было, но хозяин с радостью согласился взять доллары. Позавтракав, Бурханов решил, что маячить в городе не стоит. Лучше вернуться и переждать до ночи где-нибудь в укромном месте у города Баия-Негра, неподалеку от бразильской границы.

    Вот и полицейский пост на выезде из города. Утром он миновал его беспрепятственно. Однако сейчас… Явно торопясь, и не обращая внимания на другие ма­шины, наперерез ему выбежал на дорогу полицейский, приказывая жезлом остано­виться. Похоже, здесь тоже получили ориентировку и искали машину с ука­занным номером. Останавливаться Бурханов, естественно, не мог и принял ре­шение, которое, вероятно, одобрил бы и Кононенко. Увеличивая скорость, Рустам направил машину прямо на полицейского.

–    «Если он не уберется, придется прыгать через его голову», – думал Бур­ханов.

    Но полицейский не знал, о чем думает водитель машины, которая неслась на него не собираясь сбавлять скорость. Служитель закона был смелым человеком. Он выстоял до последней секунды и лишь тогда, когда стало ясно, что ни оста­новить машину, ни свернуть этот сумасшедший уже не сможет, он стремительно отскочил в сторону.

–    Фу, молодец! – облегченно вздохнув, похвалил его Рустам.

    Вскоре сзади раздались звуки сирены. За ним гналась полицейская машина и мотоциклист дорожной полиции. Догнать его, они, конечно, не могли, не та у них скорость, но ему следовало где-то спрятаться, а спрятаться здесь, было негде. По дороге сюда он будто бы видел на юге лес, но были ли это дей­ствительно заросли, или может просто полоса деревьев вдоль какой-нибудь до­роги? Впереди довольно высокий холм. Въехав на него, Бурханов убедился, что там далеко на юге до самого горизонта виднеются джунгли. Значит надо искать дорогу, которая ведет в ту сторону. Он спускается с холма. Внизу какой-то по­селок и тут его ожидает новый сюрприз. Видимо предупрежденный по радио, местный полицейский развернул поперек дороги свою машину и, подняв жезл, требует остановиться. Дорога узкая. С левой стороны от машины еще часть до­роги занимает стоящая на обочине телега. Тут не проскочишь. С правой стороны между машиной и придорожной канавой расстояние тоже недостаточное. На мото­цикле проехать можно, а на машине. . .

– Значит, сделаем из машины мотоцикл. – И Бурханов решается на трюк, ко­торый делал только два раза просто так, из озорства. Он включает БЦМ левого борта на малые обороты и держит руку на вариаторе, чтобы увеличить обороты в нужный момент. Полицейский, видя, что «Мерседес» не сбавляя скорости, летит прямо на него, отходит в сторону. Если там, в машине сидит не самоубийца, он вынужден будет остановиться. Вот «Мерседес»  несколько замедляет стремительное движение. Сейчас  остановится. И вдруг, на глазах изумленного полицейско­го, черная машина заваливается на правый борт, поднимая в воздух левые коле­са, которые, бешено вращаясь, проносятся над капотом полицейской машины. В сле­дующую секунду колеса плавно (пожалуй, даже слишком плавно, но это придет ему в голову позже) опускаются на асфальт и машина уходит, так же стреми­тельно, как приближалась.

 –   Вот это ас! – удивленно бормочет полисмен, бросаясь к своей машине. Он видел раньше, как такой трюк проделывали каскадеры, но чтобы вот так, просто на дороге…

    Выехав за пределы селения, Рустам обнаружил проселочную дорогу, ведущую на юг, к спасительному лесу. За ним потянулся шлейф пыли, затрудняя движение полицейским машинам, которых, кажется, стало уже три. Поняв, что беглец рвется к лесу, полицейские вызвали по радио вертолет. Сколько их там, следует за ним, Рустам точно не знал. Сквозь поднятую им пыль ничего нельзя было рассмотреть. Лес оказался дальше, чем он думал, но все же  медленно приближался. С небольшого пригорка видно, что впереди перед лесом заболоченное пространство и, огибая его, дорога делает огромную петлю.

–    Ничего, – говорит сам себе Рустам, – лишь бы она вела в  джунгли. Мне бы до первых зарослей.

   Он спускается с пригорка и, вдруг, в зеркале заднего вида обнаруживает догоняющую полицейские машины железную стрекозу. Плохо дело. Если он поедет по этой чертовой петле, вертолет окажется у кромки леса раньше него. Они по­садят его на узкую дорогу и… Конечно, он  может через него просто переле­теть. Но ведь его главное преимущество не в том, что машина умеет летать. На девяносто процентов оно состоит в том, что об этом никто не знает. И Рустам принимает решение ехать прямо через болото. Он чуть приподнимает, даже скорее не приподнимает, а просто облегчает машину, включив БЦМ, и едет, оставляя за собой на траве ясно видимый след колес. Обернувшись, видит, что одна машина поехала по его следам, но остальные пылят по дороге, огибая болото.

–    Ох, господа полицейские, братья христиане, напрасно вы за мной пое­хали. Эта дорога не для вас, – шепчет Бурханов. – Что там у нас в священной книге сказано о дорогах? Дай Бог память. Ага! Сура шестая, аят 153: «И это – моя дорога прямая; и следуйте же по ней и не следуйте другими путями, чтобы они не отделили вас от Его дороги»…

    Луг закончился. Дальше начинается уже откровенное болото. Поняв это, полицейские останавливают машину и изумленно глядят вслед «Мерседесу», не сбавляющему скорости. А Рустам поднимает машину на полметра, чтобы не заце­питься за кочки и, несется вперед, распугивая цапель, которые разбегаются, хлопая крыльями. За ним в тростнике остается что-то вроде тоннеля, и шелест стоит, как во время бури. У края болота перед самым капотом из высокой травы выскакивают и пускаются наутек, высоко поднимая мощные ноги, два нанду – американские страусы. И вот он снова на дороге. До леса остает­ся немного, а вертолет все еще позади, не говоря уж о машинах. Неожиданно вертолет делает круг и уходит в обратную сторону.

–    «Странно, – думает Рустам, – может, и машины вернутся”? – Но автомоби­ли, порядком отстав, все же, продолжают преследование.

     А дело было вот в чем. Офицер, взявший на себя командование погоней, запросил по радио, куда  ведет эта дорога. Ему ответили, что дорога, была проложена к ныне заброшенной лесоразработке в двадцати километрах от опуш­ки леса, где и заканчивается. Дальше пути нет.

–    Значит, уйти ему некуда. Там его и возьмем, – сказал офицер. – А если вздумает удрать пешком, поймаем с  собаками.

И он дал команду пилоту вернуться и срочно доставить на лесоразработку собаководов с собаками.

    «Мерседес» Рустама достиг леса. Дорога была узкой, ухабистой и ветви огромных деревьев, почти на всем протяжении, накрывали ее зеленым шатром. Подняв машину на высоту одного метра, Бурханов летел без всякой тряски. Куда ведет дорога, он не знал, да ему туда было и не нужно. Проехав километров десять, он остановился, повернул машину и медленно поплыл в сторону от дороги, ла­вируя между деревьями и раздвигая тонкие ветви. Они хлестали по лобовому стеклу, листва часто, закрывала обзор, но на такой скорости он мог двигать­ся, не опасаясь разбиться о ствол. Когда попадались просветы между деревьями, он пролетал их ускоренно. В таких местах главную опасность для него представлял вертолет, но его по-прежнему не было видно и слышно. «Отплыв», таким образом, километров на пять от дороги, Рустам приземлился под высоким деревом, огромная крона которого была великолепной крышей, а подлесок со всех сторон закрывал машину сплош­ной стеной. Слава Аллаху, здесь он дождется темноты и к утру будет в Корумбе. Пожалуй, теперь просто выбросить парагвайские номера и поставить бра­зильские будет недостаточно. Надо будет изменить и цвет машины. Он просидел, отдыхая и размышляя, минут десять. Здесь он в безопасности и  можно рассла­биться. Да в этом месте его и искать-то не будут. Непонятно почему ушел вертолет, но если он вернется, с него будут искать машину на дорогах. Никому и в голову не придет разыскивать ее там, где она не может проехать. Рассуж­дая так и бесцельно обводя взглядом зеленую стену вокруг, Рустам, к своему удивлению, вдруг обнаружил, что автомобиль как раз и стоит на «дороге». Из-под капота вперед и из-под багажника назад уходила сквозь заросли едва заметная тропа. За время жизни на острове он уже успел кое чему научиться, и умел отличать тропинку, протоптанную человеком от звериной. Эту дорожку явно протоптали люди, а он ухитрился приземлиться прямо на нее. Интересно, кто здесь ходит и как часто? Во всяком случае, нужно поскорее отсюда убира­ться. Он поднял машину и неподалеку в низине увидел заросли карагуаты. Вот уж куда никто из людей не сунется. Безобидная с виду трава высотой боль­ше человеческого роста отличалась, мягко говоря, весьма неприятной особен­ностью. Ее нижние листья были утыканы ужасными колючками. Рустам снова приземлился, вырезал с помощью ножа две крепкие палки, а затем перелетел в низину и опустился в опасных зарослях под прикрытием развесистой ивы, такой же, как растут в средних широтах. Осторожно вышел из машины и, раздвигая палками колючие листья, очень медленно выбрался на пригорок.

    Вдруг, в двух шагах  от него, на траву откуда-то сверху свалилось яйцо. Рустам поднял голову и увидел, как сквозь листву, вслед за первым летит второе яйцо. Оно упало рядом с первым и разбилось. Интересно, кто это бросается птичьими яйцами? За густой листвой ничего не было видно. Рустам стоял, не шевелясь, и вскоре был вознагражден за терпение. По стволу дерева вниз спускался кто-то покрытый коричневой шерсткой. Бурханов медленно присел и стал наблюдать из-за куста. Это  оказалась носовка – шустрый зверек с острой мордочкой, белыми пятнышками вокруг глаз и длинным хвостом, украшенным белыми кольцевыми полосками. Он стал поедать содержимое яиц, очевидно,  им же и выброшенных из птичьего гнезда. Слопав все, и облизавшись, зверек снова полез на дерево. Видимо, в гнезде еще оставались яйца. Рустам не стал дожидаться  дальнейших событий и двинулся дальше.

    Вот и тропинка. Интересно куда она ведет? Он, не спеша, и соблюдая осторожность, двинулся вглубь леса. Не прошло и десяти минут, как кусты перед ним рассту­пились, и он увидел индейские хижины. К сожалению, одновременно увидели и его. Двое мальчишек – индейцев громко закричали, показывая пальцами в его  сторону. Рустам преодолел сильное желание убежать и шагнул впе­ред. Лесные индейцы! Кажется, влип. Мальчишки подбежали к нему. Но они ока­зались не голыми, как положено лесным индейцам. На них были надеты вполне современные плавки. Из хижины вышла женщина – индианка, удивленно посмотрела на незваного гостя и осталась стоять, ожидая, когда он прибли­зится. На ней было платье, какие носят сельские жительницы. Рустам поздоро­вался с ней по-испански. Она ответила на приветствие, и спросила также на испан­ском:

–    Что привело вас сюда сеньор?

–    Да вот я шел… и вдруг вышел к вашему селению, – неуверенно начал «сеньор», как бы оправдываясь.

–    Вы путешественник? Турист?

–    Да, что-то в этом роде.                                

–    К нам редко приходят белые люди, – сказала женщина, – если хотите, ребята проводят вас к вождю.

   Мальчишки с, готовностью, побежали вперед, маня его за собой. Поселок состоял из двух десятков хижин построенных из прутьев и крытых то ли ка­мышом, то ли еще какими-то сушеными стеблями. От колодца навстречу ему шла еще одна женщина. Эта была тоже типичная индианка. Она несла наполнен­ную водой, высушенную тыкву. Женщина даже остановилась, удивленно глядя на пришельца, но на его приветствие ответила по-испански. Рустам стал успо­каиваться. Это были все же не совсем лесные индейцы.

–    Сеньор,  – обратился к нему один из мальчишек, – мы отведем вас к вождю, а вы дайте нам за это хотя бы по одному гуарани. Ладно?

     Бурханов вспомнил, что утром в кафе получил сдачу со своих долларов мест­ными деньгами. Он вынул из кармана гуарани и дал мальчишкам по одной ку­пюре. Радостно взвизгнув, они тут же спрятали деньги в плавки. В хижине вож­дя был полумрак, так как окон в ней не было, а свет проходил сквозь щели между прутьями. Рустам увидел типичные индейские гамаки, пучки початков кукурузы, подвешенные к жердям и рядом с ними работающий транзисторный приемник. Его встретил старик, с морщинистым, почерневшим то ли от солнца, то ли от старости, лицом.