На Земле, неузнанными, живут Свидетели – посланники Иерархии Тонкого Мира. Один из них, перс Афросиаб Адини, родившийся в один год с Иисусом Христом. Он наделен необычными способностями и в его задачу входит наблюдение за ростом сознания людей Земли, ибо развитие сознания это и есть цель земной жизни.  Свидетелям не рекомендовано вмешиваться в земные дела. Однажды Афросиаб, известный в Палестине под именем Иосифа Аримафейского,  спросил Иисуса: – Даже если на моих глазах насилуют девушку или убивают ребенка? – Иисус сказал: – Ответ будет да. Но ты же, как и они, наделен свободной волей. Принимай решение самостоятельно. Там тебя за это не осудят, хотя и не похвалят. Этим советом Афросиаб руководствуется всю свою невероятно долгую жизнь.

Альберт Есаков

Эпизоды из фантастического романа

 СВИДЕТЕЛЬ ВЕЧНОСТИ 

Глава 2  ПРОРОК И КУПЕЦ

Эпизод 8

А пираты, тем временем, подошли к своим лодкам, быстро спустили их на мелководье и стали звать своего караульного. Атаман, грозился, что сам оторвет голову этому бездельнику, как только он появится. Но на зов никто не откликался. Неужели ушел в деревню к какой-нибудь бабе и проспал. Это уже серьезный проступок, за который можно и  петлю на шею схлопотать. Люди разбрелись в разные стороны в поисках нарушителя дисциплины. Может быть, спит где-нибудь в укромном месте? Наконец, кто-то услышал невнятное мычание и шорох. Это шевелился и звал на помощь их связанный сообщник. Кто мог напасть на караульного и зачем? Сам он ничего вразумительного сказать не мог, так как очнулся уже связанным и никого не видел. Разбираться было некогда. Надо спешить, до рассвета захватить корабль. Атаман скомандовал всем в лодки, и тут оказалось, что лодки, спущенные ими на воду десять минут назад уже погрузились по самые борта. Вытащили их на берег и, рассмотрев дыры в днищах, поняли, кто и зачем связал караульного. Как эти купцы могли узнать об их планах? Неужели выдал хозяин харчевни? Но он ведь сам сообщил им о купеческом корабле и, кроме того, помогал им уже не в первый раз. Нет, это не он. Кто же сорвал так тщательно подготовленную операцию? Предводитель сыпал проклятиями и лихорадочно искал решение. И он его нашел, вспомнив о рыбачьих лодках, лежавших на берегу бухты.  По его команде вся банда бегом устремилась назад в бухту. Еще не все потеряно, еще даже не начало светать, у них еще есть время, и они еще покажут этим купчишкам, кто здесь хозяин.

Когда они, запыхавшись, добежали до бухты, то остановились в полном недоумении. То, что они увидели, было невероятно. Этого просто не могло быть. Вдоль ряда рыбацких лодок, вытащенных на берег, важно расхаживали два десятка римских легионеров. Они были в полном вооружении со щитами и мечами. Лунные блики сверкали на их боевых шлемах. С каких это пор римляне охраняют рыбацкие лодки? Что происходит в этом мире?

Пираты не могли знать, что это результат визита предусмотрительного купца к римскому центуриону. Афросиаб тоже видел рыбацкие лодки  на берегу бухты. Мысль об их использовании пиратами, в случае потери своих, была настолько очевидной, что просто не могла не прийти ему в голову.

А на востоке уже стало светлеть небо, и торчать в бухте не имело никакого смысла. Предводитель дал команду срочно идти к своему кораблю. Пусть кто-то поломал их план, но это еще не поражение. У них быстроходный корабль и они догонят этого хитрого купчишку в море. Там уж ему никто не поможет. Шестнадцать человек, где бегом, а где шагом поспешили туда, где в маленькой, скрытой от посторонних глаз бухте, стоял их корабль.

Лоцман, которому было хорошо заплачено, поднялся на борт, едва стало светать. К этому времени проснулся, отдыхавший ночью ветер, и корабль Афросиаба, развернувшись кормой к берегу, медленно, но уверенно двинулся, по извилистому фарватеру в открытое море. На корме, спрятавшись от глаз лоцмана, стоял юный Гитор и без всякого сожаления смотрел на удалявшийся городок, в котором прошла самая  безрадостная часть его детства. Миновав опасный участок пути, попрощались с лоцманом, пересевшим в лодку, и шкипер направил корабль на восток. Афросиаб обнял за плечи Гитора и сказал со смехом:

–    Скоро хозяин начнет тебя разыскивать и очень  удивится, когда не найдет. А когда поймет, что ты исчез, очень расстроится. Придется ему самому убирать со столов или нанимать работника, которому, в отличие от тебя, нужно будет платить деньги. Не жалеешь, что согласился ехать со мной?

–    Это самый счастливый день в моей жизни, – растрогано проговорил мальчик и прижался к его плечу.

На обратном пути им снова повезло. Ветер был почти попутным, и корабль легко скользил, разрезая носом небольшие волны. Около полудня на палубе раздался крик:

–    Нас догоняет корабль.

Это были пираты. Те самые, которым утерли нос на суше. Теперь они горели желанием взять реванш на море. Расчет их предводителя оказался верным. Их судно намного превосходило в скорости купеческий корабль, и они неумолимо приближались к своей жертве.

–    Вот и влипли, – хмуро сказал шкипер. – Нам от них не уйти. Рассчитывать теперь можем только на помощь Бога. Больше надеяться не на кого.

И он стал отдавать приказания матросам, как надо изменить положение паруса, чтобы увеличить скорость хода. Понимая, что их все равно догонят, он старался, как мог, оттянуть момент встречи с бандитами.

На пиратском корабле ликовали. Вот она – добыча, совсем рядом. Сейчас они зацепят баграми за борт, поднатужатся и корабли сойдутся борт к борту. А дальше отчаянные ребята перепрыгнут на купеческий корабль и горе тем, кто на нем находится. Длинные  изогнутые ножи быстро и привычно сделают свое дело. Предводитель, разъяренный тем, что этот наглый купчишка дважды обвел его вокруг пальца, приказал не щадить никого – ни пассажиров, ни команду. В открытом море можно было бы просто сбросить всех за борт, но здесь в виду берегов, это опасно. Кое-кто может доплыть, а им огласка ни к чему. Поэтому он приказал убить всех, кроме купца. Его он привяжет к мачте, собственноручно распорет живот и, глядя ему в глаза, будет вытягивать из него кишки, а потом с наслаждением станет смотреть, как он умирает. Умрет купчишка не скоро, и он успеет получить большое удовольствие от этого зрелища.

–    Вот она ваша добыча! – крикнул он. – Вы готовы, парни?

Пираты ответили дружным ревом. Они были готовы на все. Им приходилось брать корабли, с которых их поливали градом стрел, но разве это могло их остановить? Они все равно брали противника штурмом, и рукопашная схватка всегда заканчивалась печально для команды атакованного корабля. Минуты короткого ожесточенного боя, грозный рев пиратских глоток, жуткие крики тех, кого кромсали длинные ножи и вскоре… тишина. Только шум ветра в снастях, да шелест волн за бортом. Трупы сбрасывали  в воду и на залитой кровью палубе оставались лишь тела их погибших товарищей. Их полагалось похоронить с пиратскими почестями. Если после резни на корабле находили спрятавшихся женщин, это был двойной праздник. Женщин насиловали, пока хоть у кого-нибудь было желание. Иногда это продолжалось несколько дней. И только, после того как они уже всем надоедят, женщин убивали. Свидетелей не оставляли никогда. Существовали пиратские банды, которые убивали только купцов, а членов корабельной команды отпускали. В этом был определенный резон. Команда, зная, что ее не тронут, не оказывала сопротивления и жертв среди своих было гораздо меньше. Но шайка, которая догнала корабль Афросиаба, презирала тех своих собратьев, которые придерживались этого правила. Их правилом было – не оставлять в живых никого. Сейчас перед ними был совершенно безоружный противник. С купеческого корабля даже не пытались пускать стрелы. Судя по всему, там вообще не готовились к обороне. Еще несколько минут и начнется «веселье». Капитан пиратов с возвышения видел, что его люди, выстроившись у борта, уже подняли шесты с крючьями. Его корабль шел параллельным курсом с купеческим, постепенно сближаясь с ним. Расстояние между бортами сократилось до каких-нибудь двадцати-тридцати локтей. Еще немного и они сойдутся.

 Но тут случилось нечто такое, чего он, ни до этого дня, ни после, никогда не видел, и не мог забыть до конца своей жизни. Неожиданно с беззащитного купеческого корабля ударила длинная огненная струя. Она прочертила пылающую полосу по корпусу его судна от носа до кормы ниже кромки левого борта. Пиратов от борта, словно ветром сдуло. Объятые ужасом, они отскочили на противоположную сторону. Если бы эта страшная струя прошла на локоть выше борта, от его людей остались бы одни обгоревшие головешки. Снизу вверх по всей длине его корабля от горящего корпуса поднялась стена зловонного черного дыма, скрывая от глаз купеческий корабль. А оттуда ударила вторая струя огня. Она пронеслась  пылающей и коптящей дугой высоко над кормой его корабля. Похоже, ее сдуло ветром. Предводитель пиратов повернулся к рулевому и закричал, чтобы тот отворачивал в сторону. Но рулевой уже и сам, не дожидаясь команды, начал крутить штурвал. Отвернуть он не успел. Третья ревущая струя пронеслась над головой и наискосок ударила в парус. Через минуту от него остались только горящие обрывки. Когда горючая смесь, прилипшая к корпусу от носа до кормы, выгорела полностью, дым рассеялся, и оказалось, что купеческий корабль ушел далеко вперед. На корпусе осталось длинное обугленное углубление, но к счастью для пиратов, мокрые доски насквозь не прогорели. Теперь им оставалось только повернуть назад и налечь на весла, чтобы добраться до своего убежища. Что это было? Пират понимал, что имея такое оружие, его могли сжечь вместе с командой и кораблем. Но они этого не сделали. Почему? Значит проклятый купец, сговорившийся с дьяволом, пожалел его? Этот было особенно обидно. А если это сам дьявол в образе человека? Подумав о такой возможности, капитан пиратов явственно ощутил в животе могильный холод. Четверо из его людей клятвенно уверяли, что видели на палубе купеческого корабля дракона, из пасти которого и вырвался огонь. Об огнедышащих драконах капитан слышал и в детстве и позже, но то были сказки, а тут… В общем, что бы это ни было  – огнедышащий дракон или дьявол, упаси Бог впредь от такой встречи…

А виной всему было то таинственное сооружение, которое люди Афросиаба втащили на палубу в порту отправления. Оно так и простояло бы без употребления, если бы не настойчивость предводителя пиратов, с его жаждой денег и мести. При приближении его судна сооружение подтащили к правому борту, с которого заходили пираты.

С него стащили чехол, и перед взором удивленных матросов предстала странная конструкция, состоящая из большого бака, металлического цилиндра, коромысла с двумя большими ручками и отходящей от бака длинной изогнутой и покрытой шипами, как шея дракона трубы. Эта труба-шея поворачивалась на шарнире, так что ее конец можно было направить в любую сторону. А заканчивалась она головой дракона с разинутой пастью, острыми клыками и большими раскосыми глазами. В пасть дракона вставили небольшой горящий факел, огонь которого омывал конец трубы, немного не доходивший до зубов. Никто из команды и сам шкипер не могли понять, что это, колдовство, что ли? А пиратский корабль неумолимо приближался к ним своим левым бортом. Вдоль борта стояла с баграми вся банда, готовясь взять купеческий корабль на абордаж. Среди них Афросиаб увидел лица, знакомые по застолью в харчевне.

Его «армия» из пяти человек ждала команды. Когда до пиратов осталось примерно двадцать локтей, Афросиаб махнул своим людям. Двое налегли на рукоятки и стали раскачивать коромысло вверх-вниз, третий направил драконью голову на пиратский корабль. Пираты уже подняли свои шесты с крюками на концах, и в это время из пасти дракона вылетела огненная струя и хлестнула вдоль корпуса пиратского судна. Поднявшийся от носа до кормы черный дым мешал увидеть, что делается там на корабле

–    Давай по парусу, – скомандовал Афросиаб.

На этот раз наводчик промахнулся. Вторая струя огня, вылетевшая из драконьей глотки, прочертила дугу над пиратским судном и упала за кормой, не причинив ему вреда. Ее сдуло порывом ветра. Новое прицеливание и третий поток огня полоснул по парусу. На палубу пиратского судна посыпались горящие обрывки парусины. Корабль стал терять ход, и вскоре остался далеко позади. Удивленные невиданным зрелищем и обрадованные неожиданным избавлением от смертельной опасности, матросы бурно выражали свою радость, а Гитор с криками восторга носился по палубе.

–    Ну, вот, на веслах они нас теперь не догонят, да и вряд ли захотят, – сказал Афросиаб шкиперу, который не меньше матросов был удивлен невероятным оружием, спасшим его корабль, а может быть, и жизнь. Он стал расспрашивать о сооружении, которое люди Афросиаба уже накрывали чехлом. Наниматель сказал, что вся эта конструкция не более чем насос, а вот состав горючей смеси является секретом. Больше вопросов шкипер не задавал.

Состав этой смеси сообщил Афросиабу один арабский ученый-алхимик. В него входила нефть, Льняное масло, смола, сера, белое вещество − сода, добываемое из земли, и еще какой-то таинственный порошок, который увеличивал температуру горения. Не получив от изобретателя сведений об этом порошке, Афросиаб просто купил у него целый мешок. Поскольку его нужно было добавлять в смесь совсем немного, этого количества должно было хватить надолго. Эта горючая смесь отличалась тем, что прилипала ко всему, на что попадала и не гасилась водой. А конструкцию огнеметного устройства Афросиаб разработал сам и заказал изготовление мастерам. 

Пройдет еще шестьсот лет и греки начнут широко применять это оружие в войнах на море и на суше. Оно станет известно под названием «греческий огонь».

После того, как отделались от пиратов, других происшествий не было и до порта Арвад добрались благополучно. Товары перевезли во временное хранилище. Афросиаб рассчитался и распрощался со шкипером и командой, и дал людям, ходившим с ним на корабле, два дня отдыха. Гитору купили хорошую одежду, отмыли его и теперь недавний оборванец стал похож на сына богатых родителей. Собственно, так оно и было. Его приемный отец был богатым человеком, а после этой поездки стал еще богаче, т. к. на привезенный им товар был большой спрос даже в приморских странах, а тем более далеко на востоке. Правда, чтобы перевезти его на восток придется переплатить еще немало денег жадным до подношений чиновникам тех стран, границы которых предстоит пересекать, но эти расходы были учтены. Отдохнув два дня, перегрузили товары на повозки, и конный обоз отправился в обратный путь. Во время этого перехода Гитор увидел столько всего, сколько не видел за все свои тринадцать лет на родном острове. А в конце пути он увидел богатый дом, в котором ему теперь предстояло жить. Слуга оставленный присматривать за домом сообщил, что гости Афросиаба – мать Мария, Иешуа и Фома покинули город. Просили поблагодарить за гостеприимство и сказали, что идут на восток. Это опечалило хозяина, который надеялся на встречу с Пророком. Однако обстоятельства сложились так, что эта встреча больше никогда не состоялась, во всяком случае, в этом мире.

 Однажды он развернул и развесил на солнце для просушки полотно, в которое было завернуто тело  Иешуа снятое с креста. При рассматривании с большого расстояния, он увидел, что странные пятна сложились в неясные очертания человеческого лица и тела. Лицо выглядело необычно. Его черты были как бы размытыми, светлые места были темными и наоборот, места, где лежали тени, – светлыми. Тем не менее это, безусловно, было лицо Иешуа. Пройдет много времени и в обиход человечества войдет слово «негатив», но для Афросиаба его еще не существовало.

Он вспомнил невыносимо яркое сияние, исходившее от тела в момент воскрешения, и понял, что изображение это следствие изменения химической структуры волокон ткани в результате сильного облучения. Просушив холст, он аккуратно свернул его и продолжал бережно хранить. Учитывая, что в его отсутствие в доме может случиться пожар или дом могут обворовать, он всегда возил полотно, как и чашу Пророка с собой.

Через тридцать лет Афросиабу пришлось навсегда покинуть родной город. Ему было уже за шестьдесят, все его сверстники выглядели стариками, а он оставался тридцатилетним. Гитор, у которого теперь была большая семья и свое купеческое дело, тоже казался старше своего приемного отца. По городу пошли слухи о колдовстве, о том, что Афросиаб, якобы, продал душу дьяволу и т. п. Оставаться здесь становилось небезопасно и однажды, отправившись в очередную поездку, он больше не вернулся. С тех пор он нигде не жил больше двадцати-тридцати лет. Как только знакомые начинали замечать его необыкновенную молодость, он уезжал в другой город или другую страну. Свидетель Божественной Иерархии Тонкого Мира Афросиаб Адини сделался гражданином Земли. С началом третьего тысячелетия местом его проживания стала Украина.

 В этой индийской командировке он закончил свои торговые дела и увидел то, что хотел увидеть – побывал в монастыре, где когда-то встретился с Пророком. Он все еще сидел на каменных ступенях, когда группа туристов, к которой он примкнул, возвращалась со своего маршрута. Увидев его сидящим, женщина экскурсовод сказала:

–    Напрасно вы не пошли с нами, могли бы увидеть еще много интересного. А, может быть, вам плохо? – участливо спросила она.

–    Не беспокойтесь, со мной все в порядке. Я уже был здесь раньше, – ответил Афросиаб, вставая.

–  Давно ли вы были здесь, – спросила экскурсовод, когда они стали спускаться вниз.

−    Не так давно – в двадцать девятом году, – с улыбкой ответил Афросиаб.

−    Как вы могли быть здесь в тысяча девятьсот двадцать девятом году, ведь вы совсем молодой, вы тогда еще не родились. Вы шутник!

Афросиаб ей явно нравился, и женщина старалась поддержать разговор. Экскурсия закончилась, она временно была свободна, и могла позволить себе просто поговорить с симпатичным иностранцем.

–    Я не сказал, что был здесь в тысяча девятьсот двадцать девятом. Я посетил Аджанту в двадцать девятом году от рождества Христова. Тогда это был большой город. Вот вы сказали, что здесь был храм, но не сказали про слонов.

–    Про каких слонов? – спросила женщина.

–    Вон там с двух сторон от храма стояли каменные слоны.

–    По нашим сведениям они стояли не там, куда вы показали, а, приблизительно вон в том месте.

–    Извините, но ваши сведения не точны, я хорошо помню, что один стоял вон там, а второй против изгиба реки, если конечно река за это время не сменила русло. Тут многое с тех пор изменилось. Вон на том месте был Базарный мост. Он назывался так, потому, что за рекой был большой базар. С тех пор и город исчез и мост, а келий стало намного больше. Кстати, имейте в виду, что в двадцать девятом году Пророк жил в той келье, в которой я остался, когда вы пошли дальше. Собственно поэтому я и задержался в ней.

–    Какой пророк? – спросила женщина.

–    Пророк из Палестины по имени Иешуа, которого потом назвали Иисусом Христом.

–    Да уж, вы действительно шутник. Сколько же это вам должно быть лет?

–    Столько, сколько было бы Ему. Мы родились в один год. Теперь он считается первым годом нашей эры.

–    Вы же просто находка для историков, – насмешливо сказала женщина.

–    Вы правы, только они мне, так же как и вы, не поверят.

–    На каком же языке вы тогда общались в Индии?

Афросиаб перешел с английского на официальный язык Индии – хинди, немало удивив этим собеседницу, и сказал:

–    Не на хинди и не на санскрите. Их тогда еще не было в чистом виде. В Индии в то время было много царств и много языков, но я был купцом, а купцы и моряки умеют общаться с людьми в любой стране.

–    Вы очень интересный человек, – изучающее глядя на него, заявила женщина.

–    Да уж, со мной не соскучишься,– со смехом сказал Афросиаб, – однако, прошу меня извинить, скоро мой поезд, а у меня еще вещи не собраны.

Он галантно поклонился, сказал до свидания и  ушел быстрым шагом.

–    Удивительный человек, – думала женщина, глядя ему вслед. – Привлекательный, глаза умные, искрящиеся юмором, на сумасшедшего совсем не похож.

Через двое суток Афросиаб вернулся в Украину и снова стал Иосифом. Дома был полный порядок. Тани и Кати еще не было, и он подумал, что скоро девочки уедут на каникулы и его большая квартира до сентября опустеет. Съездил в свой офис, выслушал отчет о том, что происходило в его отсутствие, и вернулся домой. Как только он вошел в прихожую обе красавицы с двух сторон прыгнули на него и повисли  на шее. Он целовал их раскрасневшиеся мордашки и с удовольствием ощущал упругость юных тел. Девчонки сбегали в магазин, и вскоре в квартире шел пир горой. После пира Таня и Катя мыли посуду, а хозяин, приняв ванну, удалился к себе и лег. Через некоторое время тихонько отворилась дверь и в  его комнату проскользнули две нимфы. Обе в коротеньких ночных рубашках, пахнущие душистым мылом после ванны. Сначала они присели на край его кровати, а после нескольких поцелуев, прилегли с двух сторон от него. Стаскивая с них рубашонки и целуя все, что только что скрывалось под ними, Иосиф чувствовал себя восточным владыкой. Однажды ему уже пришлось быть в положении то ли султана, то ли раджи, когда ему принадлежали три молодые и красивые невольницы.

Конец второй главы.