А что такое успех любой ценой? Это встать на другого человека, обогнать его, подняться на 20 сантиметров - Рустам Ибрагимбеков
2009-02-25 18:37

В прямом эфире «Эхо Москвы» Рустам Ибрагимбеков. Эфир ведет Ксения Ларина.

К.ЛАРИНА: Ну что ж, продолжается наш эфир, посвященный высокому искусству театра и кино. Сегодня в нашей студии в программе «Дифирамб» я приветствую Рустама Ибрагимбекова. Добрый день, здравствуйте, уважаемый Рустам!

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Добрый день!

К.ЛАРИНА: Рустам Ибрагимбеков, конечно, имя хорошо вам знакомое. Давайте напомню, что слава Рустама Ибрагимбекова как сценариста началась, наверное, с «Белого солнца пустыни», сценарий которого он написал в соавторстве с Валентином Ежовым, ну а кино, я думаю, что всем знакомо, напоминать не надо. Дальше был целый, достаточно большой период работы совместной с Никитой Михалковым, начиная с его дипломной работы «Спокойный день в конце войны», если я правильно помню название, да?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Правильно, правильно.

К.ЛАРИНА: Потом была и «Урга - территория любви», и фильм «Автостоп», «Утомленные солнцем», что важно, и «Сибирский цирюльник». Кроме этого, Рустам Ибрагимбеков работает как театральный режиссер и драматург, немало пьес идет по стране. Я помню и «Дом на песке», и «Похожий на льва», «Петля» у нас идет в Москве в театре у Светланы Враговой, в театре «Модерн». По-моему, там еще одна есть вещь, «Дорогие мои мужчины»…

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: «Дорогие мои мужчины».

К.ЛАРИНА: …тоже Ваша. Ну что еще, наверное? Вот, буквально вчера вечером был эфир по телевидению с Олегом Меньшиковым в программе «Временно доступен», и после этого показали фильм «Восток - Запад», к которому Вы тоже имеете отношение как сценарист. Я бы еще… Потому что фильмография огромная, я не буду все перечислять, но я, например, очень люблю фильм «Филёр», была я на… да, тоже с Вашим сценарием. Или был такой фильм, который, кажется, незаслуженно забыт, с Александром Калягиным, «Допрос», по-моему, так он называется.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да.

К.ЛАРИНА: Да, так что вот, как могла, представила, для того, чтобы вы сориентировались, все-таки это не Шэрон Стоун, правда же, и не Аль Пачино, и даже не Михаил Боярский, а человек, который в основном за кадром работает. И не всегда заслуженную славу получает. Но самое-то главное, что юбилейные дни переживает наш сегодняшний гость - в начале февраля отметил круглую дату. И мне бы хотелось начать, как это ни странно, все-таки с театра, потому что я знаю, что у Вас свой театр есть, в Баку.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да.

К.ЛАРИНА: Вот про него расскажите немножечко.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Вы знаете, это такой театр, он не только в Баку, это театр, который работает и в Баку, и в Москве. И вот, тут у меня сейчас в связи с юбилеем был небольшой фестиваль из пяти спектаклей - два спектакля театра «Модерн» и три спектакля моего театра «Ибрус», который регулярно приезжает в Москву, и мои актеры здесь играют. Особенность этого театра в том, что актеры играют на двух - те же самые актеры - на двух языках, на русском и на азербайджанском. Что меня, собственно, и подтолкнуло - я вдруг с испугом подумал, что может быть, это последнее поколение актеров…

К.ЛАРИНА: Двуязычное.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: …двуязычных, которые свободно владеют и русским… блестяще. И там у нас есть даже, допустим, такая пьеса, мною написанная и поставленная, называется «Последний поединок Ивана Бунина». И впервые на театральной сцене Бунин, которого играет азербайджанец. И подавляющее большинство говорит: «Вот таким мы его себе и представляли». Представляете?

К.ЛАРИНА: (смеется) Да. И не хватает для комментариев Юлия Гусмана. Он бы сейчас пошутил бы что-нибудь по этому поводу обязательно.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да. Но даже он, посмотрев, не позволил себе никаких шуток.

К.ЛАРИНА: (смеется). А почему так, интересно, Вы сказали «последнее поколение»? Т.е. русский язык уходит из страны?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Нет, дело в том, что знание языка - это же недостаточно, это знание языка у актера. Вы понимаете, язык не вытесняется русский, такое же количество русских школ, значит, остаются русские отделения… Есть отдельно славянский институт, есть факультеты, значит, на русском языке во всех практически вузах, но актеры раньше, они получали образование в Москве, и они взаимодействовали очень активно с московскими театрами - вот это прервалось. Значит, уже почти 20 лет я, пожалуй, единственный театральный организм, который продолжает существовать так же легко и свободно и там, и тут. И именно поэтому у нас небольшой театр, сейчас я себе сделал небольшую площадку в Москве на Красной Пресне такую, клубную, где мы будем играть.

К.ЛАРИНА: Т.е. у Вас будет постоянная даже площадка?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, и сейчас…

К.ЛАРИНА: Ну, пригласите посмотреть, обязательно.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Обязательно, обязательно. И вот сейчас мы репетируем одну - я уже с московскими актерами репетирую одну свою старую пьесу. Так что вот только они, может быть… есть опасность, что именно актеры утратят вот эту способность играть на трех языках. А раньше это было очень распространено, потому что все кончали ВГИК, ГИТИС. Понимаете, это люди, получавшие образование в Москве, поэтому…

К.ЛАРИНА: А киностудия, вообще, есть...?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Конечно.

К.ЛАРИНА: … «Азербайджан-фильм», она существует?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Она продолжает существовать, помимо нее существует уже несколько таких, частных студий. Количество фильмов примерно такое же, что и раньше, т.е. после… что и в советское время, после долгого перерыва государство вспомнило о своем долге перед народом, и теперь фильмы финансируются, может быть, меньше, чем следовало бы, но тем не менее, на несколько картин в год они деньги дают. Так что кинематограф довольно успешно работает. Вот, картины… картина, допустим, снятая Олегом Сафаралиевым по моему сценарию, вот, была недавно в рамках моего этого, празднества была премьера ее в Москве, совместная российско-азербайджанская картина, она была в берлинской панораме в прошлом году, в панораме Берлинского фестиваля, куда отбирают, в общем, всего 15 фильмов по всему миру, так сказать. Поэтому уровень достаточно высокий. Ну, надеемся. Дело в том, что у меня глубочайшая убежденность в том, что должны прийти все-таки новые люди. Потому что… новое поколение. Потому что мир стремительно меняется, изменился, и уже, как бы, так… только те, кто выросли в это время, могут рассказать о нем полно и чувственно.

К.ЛАРИНА: Безусловно. Вы знаете, вот я хотела бы тогда подробнее остановиться на этой теме. Поскольку сегодня - я думаю, что Вы со мной согласитесь - Восточная Европа, вот, художники, режиссеры из Восточной Европы, которые тоже этот постсоветский синдром переживали и продолжают переживать, они обращаются к тому времени для того, чтобы найти там ответы на вопросы, почему они такие сегодня, что сегодня происходит с поколением, которое, вот, хвостом еще зацепилось за ту жизнь. Я имею в виду фильмы, которые выходят и в Румынии, фильмы, которые выходят в Польше, которые выходят в Германии. И почему-то… возникает вопрос по поводу нашего российского кино - почему-то мы боимся к этой теме прикасаться. У Вас есть объяснение, почему? Потому что не можем еще найти объяснения, что произошло? Мы не можем определить точно, как относиться к этой эпохе? Как Вам кажется?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Вы знаете… Вы имеете в виду советскую эпоху?

К.ЛАРИНА: Да. Потому что у нас о ней достаточно поверхностно - если берется эта тема, то она берется вот такие вот…

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, или ругают…

К.ЛАРИНА: Да. Либо такая, милота. Да, да, да.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, что-то такое, да. Ну, вот…

К.ЛАРИНА: А вот всерьез, вот что с человеком произошло, вот после этого…

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Ну, мне кажется, что, вот, в последнее время появилась картина, предположим, «Бумажный солдат» младшего Германа.

К.ЛАРИНА: Алексея Германа.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Это все-таки картина о том времени и достаточно серьезная. Ну, в свое время Никита в своем «Утомленные солнцем» тоже же… «Утомленные солнцем» - это достаточно глубинный, что ли, срез времени, потому что была попытка раскрыть двойственность времени - с одной стороны, это был праздник, и поэтому картина рассказана через девочку, которая воспринимала все это как самый лучший день ее жизни, а с другой стороны, это праздник, где на втором плане происходили трагедии и убивали людей, и т.д., и т.д. И вот, мне кажется, что вот это совмещение как раз - главное, что удалось в этой картине. Я согласен с Вами абсолютно, почему-то, значит, такое, достаточно робкое прикосновение к тому времени. Может быть, потому что первое время - первое время как-то больше ругали. Сейчас стали вспоминать о том хорошем, что было, но еще стесняются, потому что долгое время топтали и ругали, и т.д., и т.д. Поэтому такое, как бы, двойственное отношение складывается. А вот у молодых есть большой интерес. Я думаю, что…

К.ЛАРИНА: Ну вот, Вы Германа не случайно упомянули.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, они и начнут рассказывать об этом времени, потому что… точно так же как мы рассказывали о каких-то дореволюционных событиях, или событиях довоенных, которые мы не знали. Тот же старший Герман снял несколько блестящих картин о времени, в котором он не жил. О времени своего отца. И наверное, кино и вообще искусство инерционно по своей сути, и нужно некоторое время, чтобы осмыслить. Лучшие фильмы о войне появлялись через 15-20 лет после окончания войны. Так что…

К.ЛАРИНА: Вот я хотела еще вернуться как раз к Вашей работе: мне кажется, она этим интересна - то, чего сегодня не хватает, в сценарии, может быть, в первую очередь - фильм «Филёр» с Олегом Янковским, вот эта вот природа компромисса предательства, страха человеческого - что в этот момент с человеком происходит. Ведь там же нет однозначного ответа на вопрос, какой это человек - как бы, такое, абсолютное зло, такой, подлец по натуре, рожденный, такого же не бывает. И в этой связи я вспоминаю фильм - я не знаю, видели Вы его или нет - «Жизнь других», немецкий фильм…

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, да.

К.ЛАРИНА: Да? Вот, похожая же история, хотя время совсем другое. Но вот это право на исследование человеческой души, попавшей в такой вот капкан, мне кажется, что вот сегодня эта тема тоже была бы, мне кажется, очень востребована.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Вы знаете, в чем дело - дело в том, что это вечный конфликт между личностью и окружающей средой, обществом. Время от времени, и в России в особенности - ну, и естественно, в близлежащих странах, как это выяснилось, в Германии - общество начинает использовать личность в собственных интересах. И тут дело не в личных качествах человека. Одни, как бы, не сдаются и гибнут, а другие поддаются. И поэтому, как бы, считать героя «Филёра» вообще плохим человек нельзя, потому что он там в конце уходит из жизни даже, не в силах перенести этот прессинг, который на него наваливается. Так что вот этот конфликт - это то, что меня интересует всю мою жизнь. Так или иначе, дело в том, что на Западе в годы, когда я начинал работать в кино и в театре, была очень модной тема некоммуникабельности. Т.е. Антониони, Феллини, все великие мастера того времени - 50-60 годов - рассказывали об одиночестве человека. И какие-то попытки делать на эту тему были и в нашем кинематографе, что вызывало у меня легкую усмешку, потому что мы-то как раз страдали от обратного: мы страдали от чрезмерной коллективности нашей жизни. С детских яслей, детский сад, школа, профсоюзы - и ты где-то выныривал в море и наталкивался на лозунг, который тебе напоминал о том, что ты не думал, что заплыл далеко, не думал, что ты один - «ты с нами». И вот, проблема личности, как сохранить себя, как прожить свою жизнь в соответствии со своими представлениями и убеждениями. И в тех случаях, когда они совпадают с общественными, идти в ногу с обществом, а когда нет, позволить себе право не участвовать. Эта проблема для меня всегда была самой главной, и даже когда я работаю с самыми разными режиссерами, если вы обратите внимание, значит… начиная даже с «Белого солнца пустыни», вообще, это история человека, который не революционер, это история порядочного русского человека, который попал в страшные обстоятельства революции и хочет оставаться человеком. И действует именно вопреки логике революционной, вопреки очень многих. Поэтому картина сохранилась, потому что она посвящена вот этой коренной проблеме. В «Филёре» то же самое, это история человека, которого пытаются сломать и ломают, и поэтому он в результате и гибнет.

К.ЛАРИНА: Но сегодня нужны, на Ваш взгляд, какие-то герои в кино, вот определенные? Потому что очень много в обществе ведется эта дискуссия, особенно среди зрителей, которые все время сетуют на то, что вот, раньше были герои, а сегодня их нет. И кого бы Вы сегодня назвали героем?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Вы знаете, в чем проблема: проблема в том, что, как бы, общество все время в разных формах осуществляет социальный заказ. Поэтому в советское время… в дореволюционное время русская литературная критика призывала все время к созданию образа активного героя. Чернышевский, Добролюбов, они все время ставили вопрос, как Обломов может быть героем? Вот Штольц, вот вообще, как бы… и вдруг наступило время, когда вдруг стало ясно, что самое страшное - это действенные герои, это герои преобразователи. Настолько сложна вся, как бы, система миропорядка, миросостояния, что только герой, который, прежде чем действует, осмысливает, пропускает это через себя, через свою суть, через свою душу, рефлексирует на все происходящее - вот такой герой выдвигается на первый план. И вдруг выяснилось, что Калягин, предположим, с его внешностью, абсолютно не героической, какой-то период, лет 20-25, играл все героические роли, потому что он стал олицетворять вот именно этот тип рассуждающего, думающего, рефлексирующего героя. А героя действенного отодвинули. Т.е. там произошло… В Америке появился Аль Пачино, вместо этих знаменитых блондинов, Уэйнов и т.д. и т.д. Появились такие герои. Затем… но партия, социалистический режим, строй требовали вот такого активного действенного героя…

К.ЛАРИНА: С активной гражданской позицией.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: С активной гражданской позицией, да. Вот сейчас общество полууголовное, и поэтому, как бы, уже не через государство, а у людей с деньгами, значит… обратите внимание, что за герои: это уголовники, это бандиты, это люди, как бы, огромной… т.е. как бы, это воспевается все.

К.ЛАРИНА: А с другой стороны, спецназовцы.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: А с другой стороны, спецназовцы.

К.ЛАРИНА: Модный герой сегодня.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Тоже модный герой. Ну т.е. почти всегда это герой, который добивается успеха любой ценой. С той ли он стороны, или с этой стороны… Значит, получилась страшная вещь: мы, как бы, вместе с социалистическим способом хозяйствования отказались от огромного, так сказать, ну, что ли, духовного богатства. В результате вместе с капитализмом приняли на вооружение вот такой, мелкобуржуазную этику и нравственность. А мелкобуржуазная нравственность, она воспевает успех.

К.ЛАРИНА: Любой ценой.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Любой ценой. А что такое успех любой ценой? Это встать на другого человека, обогнать его, подняться на 20 сантиметров - любой ценой. И вот, мы официально все время говорим о том, что главное - это успех, главное - деньги, главное - успешный герой, и т.д., и т.д. Это ужасно. Потому что неважно, он спецназовец или уголовник, но ведь герои-то настоящие - это совсем другие люди. Герой - это человек, который имеет собственные убеждения, не навязывая их никому, но абсолютно твердый в своих убеждениях, понимаете? Потому что это сочетание твердости в убеждениях с мягкостью и толерантностью в общении с другими людьми и есть главные качества современного героя. Как только герой начинает… Мир погибнет, если мы не научимся, отстаивая свое, но уважать и признавать право другого человека иметь свою точку зрения - если мы этому не научимся, мир погибнет. Просто обратите внимание. Мы не можем поделить Бога. Мы даже, так сказать… допустим, в рамках христианства противостояние католицизма и православия, внутри это… мусульмане…

К.ЛАРИНА: Христиане.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Нет, христиане - это бог с ним, а шииты, сунниты…

К.ЛАРИНА: Внутри одной религии, да.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Внутри одной религии, понимаете? Вот что происходит. Бог - казалось бы, то, что нас подняло и сделало духовными существами, сейчас предмет спора, предмет конфликта.

К.ЛАРИНА: Ну, давайте мы тогда немножко разделим эти две темы, потому что они важные очень, и та, и другая. Если говорить о фильмах, связанных, вот, с этим внутренним противостоянием, внутрирелигиозным, то Вы меня извините, у нас сегодня людей убивают за кино - вот давайте вспомним историю голландского режиссера…

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, да, да.

К.ЛАРИНА: …который позволил себе вторгнуться на территорию ислама…

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, да.

К.ЛАРИНА: …в художественной форме. Снял фильм о женщинах, которые… о всех их сложностях внутри существования вот этой религии. И в итоге человека нет на свете, его просто зарезали. Просто было откровенно религиозное убийство, чтоб другим было неповадно. А если говорить об успехе, мне кажется, это болезнь, которую мы должны пережить. Мир это пережил. Посмотрите кино, которое идет… даже на «Оскар» выходит, казалось бы, там ничего особенного там ждать не нужно по глубине. Но даже там уже эта тема другая, там тема как раз то, о чем Вы говорите, вот этого противостояния личности и системы, личности и люмпенов - эта тема всегда так или иначе возникает и в европейском кино, и в американском даже. А мы все по-прежнему, вот, про этот успех рассуждаем. Наверное… Они же тоже это прошли, у них же был этот период.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Они прошли, конечно.

К.ЛАРИНА: Да?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Дело в том, что мы пока находимся в состоянии такого, варварского дикого капитализма, первичного.

К.ЛАРИНА: Да, да.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: А они прожили большую… Поэтому у нас нет, предположим, меценатства настоящего. Значит, меценат дает деньги сейчас только для того, чтобы обслужили его интересы. Не во имя искусства.

К.ЛАРИНА: Да.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Он заказчик.

К.ЛАРИНА: Или потом еще требуют, чтобы это все окупилось. «Верните мне мои бабки», это называется.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, верните бабки, да.

К.ЛАРИНА: Мы сейчас слушаем новости, потом возвращаемся в передачу. Я напомню, что здесь сегодня у нас в гостях сценарист, драматург, режиссер Рустам Ибрагимбеков. Если у вас есть вопросы к нашему гостю, милости просим. Ну, сейчас новости, потом возвращаемся в передачу.



НОВОСТИ



К.ЛАРИНА: Ну что ж, напомню, что сегодня у нас в гостях кинорежиссер, киносценарист, драматург Рустам Ибрагимбеков. Напомню также нашим слушателям телефон и смс. Ну, я все-таки хочу вернуться в день сегодняшний и не могу эту тему обойти, поскольку уж… если уж мы говорим о личности и противостоянии… Долгий период жизни у Вас был, совместно в творчестве прошел с Никитой Михалковым, практически самое начало, и я думаю, что в какой-то степени - а может, и в большой степени, вы друг другу помогли, в том числе, состояться как творческие личности, и вдруг такой неожиданный поворот, когда Вы в открытую сказали о том, что у Вас разные общественные позиции, и сегодняшнее противостояние в Союзе кинематографистов привело Вас на сторону Марлена Хуциева. Давайте попробуем немножечко об этом поговорить и понять, в чем же там дело.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Ну, во-первых, я хотел бы отделить личные отношения от, так сказать, общественных. У меня был один приятель, и когда его друг, с которым они дружили 30 лет, хотел с ним поссориться, он сказал: «Я с тобой не поссорюсь, у тебя ничего не получится. Я потратил на тебя 30 лет своей жизни, и я ими разбрасываться не собираюсь». Поэтому мы не в ссоре с Никитой, я очень ему благодарен за все то, что было сделано вместе, очень высоко ценю его как режиссера, как замечательного киноорганизатора - я имею в виду кинопроцесс: менеджера замечательного, продюсера, ну, и конечно, выдающегося актера. Это все, как говорится… и когда он пришел в Союз, я был один из тех, кто радовался этому. Но дальше выяснилось, что все-таки общественная деятельность требует каких-то других качеств: способности приносить собственные интересы… ну, отодвинуть их, по крайней мере, на второй план и жить интересами того сообщества, в котором ты находишься. Может, он действовал, думаю, что искренне. Но он привел менеджеров со стороны, которые ничего не понимали вообще в природе творческого союза, наломали дров, как бы, стали… объявили войну одновременно Конфедерации Союза кинематографистов, которую в то время возглавлял я, но и сейчас я там - это бывший Союз кинематографистов СССР. Т.е. все 15 республик бывшего СССР входят до сих пор в Конфедерацию. И только российский Союз частично из нее вышел, потому что… московская организация осталась.

К.ЛАРИНА: Т.е. такое СНГ кинематографическое? Да?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да. Это такое, да… ну, нет, ну там Прибалтика!

К.ЛАРИНА: Потрясающе.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Латвия, Литва, Эстония - мы сохранили все. Вот, как бы, была объявлена война Конфедерации, была объявлена война московскому Союзу, была объявлена война Дому кино - в результате, значит, был уволен Гусман и ликвидирована структура Дома кино как самостоятельная. И т.д. Все это, как бы…

К.ЛАРИНА: Музей кино, кстати…

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: …наверное, делалось во имя каких-то собственных представлений о том, как должно… должна существовать эта структура, но в результате было разрушено наше сообщество. И я тут… даже дело уже даже не во мне, а дело в съезде. 7-й съезд, абсолютно, с моей точки зрения, легитимный - там было 2-3 нарушения при выборе, выдвижении делегатов, но они нигде четко, требования, не сформулированы, поэтому говорить о нарушении тут очень сложно. Потому что прописанные в уставе и в законе, как избирать - а вот выдвижение делегатов - это вопрос такой, туманный. Тем не менее, 380 членов съезда, участников съезда, из них 340 проголосовали, оценили деятельность Союза, возглавляемого Никитой Сергеевичем, отрицательно, т.е. не дали ему положительную оценку, и проголосовали за Марлена Хуциева. Значит, мне кажется, что такой фигуре, как Никита, проработавшему в Союзе достаточно много лет, надо было не цепляться, как вот сейчас он это делает, за какие-то юридические проволочки и использовать свои какие-то огромные возможности…

К.ЛАРИНА: Административный ресурс.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, ресурс. И может быть, в конце концов его это убедит, тут дело не в этом. Ему, мне кажется, надо было сказать - и я даже как-то, думал, что он так и сделает, потому что он, вообще, он уже давно говорит, что он собирался уходить - его просто заело, что вот, в такой форме это все произошло, в то время как это не должно его, как бы, никак, ну, что ли, обидеть, потому что этот съезд организовывал он. Это его, как бы, работа его правления, его правление приняло решение провести съезд. И на съезд… съезду… эти собрания проводило его… это его просчеты, понимаете? И в результате, значит, он встал в эту позицию, в то время как… и все это называется сейчас раскольничеством, что какая-то группа недовольных пытается, значит, ниспровергнуть, в то время как он уже года два нелегитимен, потому что съезд должен был пройти года два тому назад, но он занят картиной, и как бы, все это отстает. Марлен Мартынович Хуциев - один из самых авторитетных кинематографистов во всем нашем, так сказать, на всем евразийском пространстве, и человек, уважаемый всеми безоговорочно. И как порядочнейший человек, и самое главное, как неконфликтный человек. И мне кажется, что это такое для прошлого руководства Союза замечательное, что ли… такая замечательная перемена, потому что приходит не… к власти, к руководству не какие-то экстремисты, а приходит благороднейший человек, у которого нет никакого желания ни с кем сводить счеты, копаться в прошлом. Он весь направлен… он принес себя в жертву, ему немало лет, поскольку, значит, очень важно сейчас спасти наше сообщество. Вот в этой связи мы оказались - уже давно - в конфликте с Никитой.

К.ЛАРИНА: По разные стороны.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: По разные стороны.

К.ЛАРИНА: А Вы, как-то… простите, а Вы как-то вступали в какой-то личный контакт по этому поводу, дискутировали? Да?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Конечно. Была даже одна, значит, такая история, которую обсуждали на одном из каналов телевидения - по-моему, «Ночной разговор», который Максимов ведет. Значит, он говорит: «Только что прошел пленум Союза кинематографистов».

К.ЛАРИНА: «Ночной полет».

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: «Ночной полет». Значит, Рустам Ибрагимбеков выступал с трибуны и очень резко критиковал Никиту Михалкова за какие-то, значит, его… ну, за его политику общественную, которую он проводит. А потом они встретились и обнялись». И задает вопрос Шахназарову Карену: «Как вы это можете объяснить?» Карен говорит: «Легко объясняю: он же не сказал, что он плохой режиссер. Он высказал критику в его адрес как общественного деятеля». Т.е. мы продолжаем, у нас нормальные, хорошие…

К.ЛАРИНА: Ну я тоже что-то в это слабо верю, Вы меня извините, потому что Никита Сергеевич Михалков и его окружение нынешнее, оно в выражениях не стесняется. И когда они называют сообщество, которое выступает в данном случае, вот, по ту сторону, лилипутами, там, не знаю, кем только… какими только словами не обзывают - он же, наверное, и Вас тоже имеет в виду. Он же не говорит «все лилипуты, кроме Ибрагимбекова», правда же?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Ужасно. Ну, может быть, думает так. (смеются) Все дело в том, что это ужасно. Это ужасно, потому что это как раз…

К.ЛАРИНА: Пренебрежение.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: …недостойно такой, как бы, большой личности, потому что очень часто они обвиняют абсолютно... там, где-то прозвучало обвинение, что Павел Финн и Бардин имели какое-то отношение… Во-первых, они никакого отношения вообще к Киноцентру не имели. Во-вторых, это люди кристально честные - сейчас я узнал, что они подают в суд. Ну вот, как бы, применяется абсолютно недостойные методы борьбы - вот что страшно. Понимаете? Вот что страшно. И это происходит и, значит… уже давно, уже много лет. Как только кто-то поднимает голос, то сразу на него опрокидывается ведро грязи - что вот он такой-то, такой-то и такой-то. К сожалению, это так. Но съезд однозначно выразил свою позицию. И мне кажется, что сейчас Никите надо просто сказать, что «Я с вами не согласен, это организовано. Но если все-таки большинство так считает, я ухожу. Занимайтесь сами, без меня». Что он делает время от времени.

К.ЛАРИНА: Ну он же хотел преемника.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Вы знаете, преемник…

К.ЛАРИНА: Вот, пожалуйста, Михаил Пореченков. Я просто, я могу… вот Никиты Михалкова здесь нет, в студии - я просто могу ссылаться по памяти на все, что он говорил.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да.

К.ЛАРИНА: Что, «вот, я предложил, я хотел, чтобы молодой, почему бы ему не доверить, Михаил Пореченков, который вот такой вот, сильный человек, такой, яркая личность - почему они его не хотят?» - вопрошает Никита Сергеевич. Почему его не хотят?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Потому что все хотят обновления. Все хотят вернуть тот замечательный Союз, который был до прихода Никиты. Потому что каждый из нас вырос в этом Союзе. Нас знали наши мастера и нам помогали. Сейчас звонит какой-нибудь член Союза в Союз и называет свою фамилию, а его никто не знает. Потому что, к сожалению, Союз как бы оторвался - я имею в виду аппарат - оторвался от общей массы. Ситуация такая, что, значит…. то, что два года не проводился съезд, то, что нарушались какие-то постоянно… если Вы почитаете уставы последнего времени, они просто противоречат каким-то общепринятым…

К.ЛАРИНА: Так что же Вы раньше-то молчали?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Все время говорили.

К.ЛАРИНА: Все время говорили? Да?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: И прошлый съезд был точно такой же. На прошлом съезде тоже было выражено недоверие и т.д., но судом удалось, как бы, отменить все его решения.

К.ЛАРИНА: Съезд все равно собирает, как я понимаю, Никита Михалков, который по-прежнему себя считает главой Союза кинематографистов, и он собирает внеочередной съезд, говорят, даже называются цифры, по-моему, 26 или 27 марта. Я так понимаю, что Вы в числе тех, кто собирается съезд бойкотировать?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Нет, это вообще не съезд. Значит, он и не может собирать съезд. Он действительно юридически остается председателем Союза. Значит, все остальное уже нелегитимно. И он может собирать нечто вроде вече - он собирает, как бы, общее собрание, что выйдет очень серьезный… выльется в серьезные расходы, и остатки денег, которые есть на счету, вот на это потратят. Расчет такой, что приедут люди со всех сторон…

К.ЛАРИНА: Из регионов. Да?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да. Мало что понимающие. И, как бы, поскольку он человек обаятельный, с харизмой, говорит очень убедительно, что ему удастся, так сказать, этой массой задавать тех, кто…

К.ЛАРИНА: Конечно. Приятно, когда тебя прямо лично Никита Михалков приглашает, конечно.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да.

К.ЛАРИНА: Я думаю, что здесь это имеет значение.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Так что здесь важно… Но это, как бы, общее собрание, только что было правление нового Союза, где было принято решение не принимать… считать это, ну, не правомерным, не легитимным, такое собрание. И самое главное, значит, рекомендовать не участвовать в этом - но это право каждого члена союза, пойдет он или не пойдет.

К.ЛАРИНА: Ну, по-любому мы имеем сейчас такое двоевластие. А у кого имущество, печать, финансы..?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Все у Никиты Сергеевича.

К.ЛАРИНА: Т.е. у вас сейчас ничего нету?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Ничего нет.

К.ЛАРИНА: Кроме того, что есть название, есть председатель, есть новое правление, есть избранный председатель, есть правление новое.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Значит, я бы сказал так…

К.ЛАРИНА: Общественное движение такое получается.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: У Марлена Хуциева есть Союз кинематографистов и общественная поддержка, а у Никиты Сергеевича Михалкова есть печать и аппарат. Как бы, он командует аппаратом.

К.ЛАРИНА: Выхода нет. Я вот пока не понимаю, что делать.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Я думаю, что это приведет к очень нехорошим последствиям, потому что Минюст уже давно предъявлял претензии… Мы же Союз кинематографистов России, организация есть… по закону об общественных организациях, если это всероссийская организация, туда должно входить достаточное… определенное количество местных организаций. Вот выяснилось, что эта норма не выдерживается, поэтому он автоматически должен стать межрегиональным, а не государственным. Вот, они предъявили претензии и поставили условие, что - Минюст - что до 1 апреля должны привести в соответствие, как бы, устав, нормы уставов, с реальностью. Этого не произошло. Но это все, я еще раз говорю, работа предшествующего правления. Сейчас Марлен Хуциев и вновь избранное правление пытается это все поправить.

К.ЛАРИНА: Ну вот, очередной этот виток этого скандала, он спровоцировал целую дискуссию на тему, а нужны ли вообще творческие союзы, потому что мы наблюдаем постоянные периодические такие кризисы, которые случаются и в Союзе театральных деятелей - я уж не говорю про Союз писателей - это вообще какие-то пауки в банке. Там уж не разберешься, сколько там уже этих кусочков, этого Союза осталось. То же самое в Союзе журналистов происходит, в Союзе композиторов, в Союзе архитекторов, и вот, и в Союзе кинематографистов. Вот это вот порождение… монстр, порожденный советским… советской системой, может, он свое уже отжил? Может, уже отказаться от него и к каким-то другим формам сообщества приступить - их находить? Профессиональные сообщества другой формы, а не такие.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Вы знаете, во-первых, эти сообщества уже есть - это гильдии. Есть профессиональные гильдии. Но профессиональные гильдии никак не вписываются в наше законодательство. На сегодняшний день в нашем законодательстве есть понятие творческие союзы, и этим творческим… есть законы по кино, там, и т.д., где им… и законы о творческих союзах, где определены их права и возможности. Если бы их не было бы, их надо было бы создавать. Как человек, который уже 40 лет руководит Союзом кинематографистов Азербайджана, и, как бы, общение со всеми другими союзами уже на протяжении 20 лет, дает мне основание считать, что союзы нужны и очень… и особенно сейчас. В свое время они были созданы Сталиным для того, чтобы…

К.ЛАРИНА: Чтобы все были под контролем.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Чтобы все были под контролем, чтобы была своя организация, партийная и т.д. Но когда создавался последний Союз… ну, предпоследний Союз кинематографистов при Хрущеве - власти уже не хотели этого. Если бы не Чухрай, Пырьев, т.е. ряд людей авторитетных, не удалось бы его пробить, потому что власти поняли, что одновременно это некая общественная сила, которая противостоит государству, когда речь идет об оценках того или иного произведения, той или иной позиции художника и т.д., и т.д. Сегодня, когда существует правовой беспредел, художник остался один на один не только с государством, но и с этой общей, так сказать, страшной стихией. Поэтому нужен творческий союз, но его неправильно понимают, как ни странно. Вот Никита хочет, предположим, сделать его профсоюзом. Это смешно, потому что это одна из функций союза. Союз кинематографистов, как любой творческий союз, должен защищать интересы киноискусства. Не кинопроизводства - этим занимаются продюсеры, не идеологией - этим занимается государство, не коммерцией - этим занимаются те, кто вкладывают деньги. Он должен заниматься защитой киноискусства. Что это означает? Генерировать и поддерживать интересные проекты, поддерживать молодых. Противостоять всякого рода чиновничьим попыткам решать, кому давать деньги и кому нет. Вырабатывать общественное мнение на то, что делается. Потому что сейчас покупаются и рецензии, и оценки - все, как бы, зависит от денег. Значит, нужна, как бы, некая общественная организация…

К.ЛАРИНА: Прокатом заниматься - кстати.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Нет, прокатом… ну, формировать…

К.ЛАРИНА: Формировать, конечно.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: …мнение о картине, потому что прокат - это рынок.

К.ЛАРИНА: У нас есть, простите, картины, которые в прокат не выходят.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Конечно.

К.ЛАРИНА: Потому что кто-то сказал, что они не будут востребованы зрителем.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, да, да.

К.ЛАРИНА: И поэтому у нас даже фильмы, которые идут на международных фестивалях, у нас нет возможности их увидеть - наши собственные фильмы!

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Конечно. Да, поэтому… поэтому сейчас… только сейчас, через почти 18 лет государство говорит о необходимости создать недорогие цифровые кинотеатры электронные… а кто мешал их сделать два, пятнадцать лет назад? Почему надо было разбазарить все, что было, отдать, и практически все крупные кинотеатры в руках у иностранного капитала, так или иначе, и наши фильмы не пробиваются. Короче говоря, это сложная тема, но Союз кинематографистов, как и любой творческий союз, очень нужен, и обратите внимание, в основном вот эти схватки произошли в Москве, в России, потому что речь идет о недвижимости.

К.ЛАРИНА: Конечно.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Речь идет о недвижимости. Так или иначе, за всеми этими, значит, страстями стояло, как бы, стремление захватить недвижимость.

К.ЛАРИНА: К черту! К творчеству. Должны успеть сказать что-нибудь. Что сегодня происходит в творческой жизни Рустама Ибрагимбекова?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Вы знаете, ну, значит, во-первых, я очень доволен тем, что я дожил до 70 лет. Во-вторых, как бы, в таком достаточно бодром и оптимистическом состоянии духа. И иногда я думаю, не глуповат ли я, значит, в связи с тем, что полагается уже в этом возрасте устать, значит, стать скептиком, как-то отстраниться от активного участия во всем - я продолжаю быть движимым любопытством, всю жизнь это меня двигало, мне все еще все интересно. И в поисках радостей. Вот все, что я делаю - это в удовольствие. Я практически никогда не служил. Я занимался наукой, но это тоже был свободный образ жизни. Значит, я работал в одном из лучших институтов в мире в области кибернетики - институт технический в Москве здесь. Значит, там везде висели цитаты из Ленина, а в нашем институте висела цитата из великого кибернетика Норберта Винера, что ИАТ - тогда он назывался Институт автоматики и телемеханики - один из лучших институтов, научных центров в области кибернетики, не хуже чем Массачусетский технологический институт. И вот, я провел там много лет, в этом институте, именно потому, что меня тогда интересовала наука. Потом меня увлекло кино, я ушел в прозу - я достаточно рано начал писать. И все, что я делаю… вот сейчас я только-только, значит, закончил такую, очень серьезную реконструкцию своего Бакинского помещения театра и сделал его просто абсолютно совершенным, и в связи, вот, перед юбилеем мы уже запустили вот этот театральный клуб, я бы сказал - там можно… я люблю три вещи… ну, в общем-то, может быть, много, но очень люблю алкоголь, кино и театр. Вот я пытаюсь объединить…

К.ЛАРИНА: А женщин? Не пугайте меня! (смеется)

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Нет. Женщин, конечно. И очень, и очень. Но кто-то сказал, что с возрастом, значит, и общества, и человека, в процессе цивилизационной эволюции конкретные какие-то сексуально физиологические интересы заменяются любовью вообще. И вот, я сейчас полон любовью… полон любовью вообще. Женщины, вообще, пожалуй, стоят на первом месте - честно Вам скажу. Но организационно эти вопросы не решаются. Вот все, что связано с театром, кино и с алкоголем, можно решить организационно. А с женщиной ты как был один на один, так и остаешься, и ничто тебе не помогает - ни деньги, ни власть, ни влияние. Так что… поэтому я это не упоминаю. Так вот, я организовал такой клуб, где можно прийти, посмотреть хороший фильм…

К.ЛАРИНА: Как он называется?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Он называется «Ибрус», у меня все называется «Ибрус».

К.ЛАРИНА: А, также, да. Какой-то смысл имеет это слово? Но я слышу там, как бы, фамилию Вашу, наверное.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Ибрагимбеков Рустам - смысл очень простой.

К.ЛАРИНА: А, вот так вот - простой. Да.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Я помню, много лет тому назад мы приехали, в 84-м году, была такая театральная делегация в Соединенные Штаты Америки. Покойный Олег Николаевич Ефремов, значит… Генрих Боровик и еще несколько человек. И нам там принимающие хозяева рассказали: «Скажите, вот мы вам подарим куртки и майки. Что на них написать?» Я сказал: «Рустам». Значит, утром нам выдают майки и куртки, Олег Николаевич смотрит на меня и говорит: «Слушай, какой же я идиот, почему я написал МХАТ? Вот, нормальное мышление у человека - он написал «Рустам». А я написал МХАТ. Почему я на своей личной майке должен…»

К.ЛАРИНА: (смеется) Место работы писать!

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Да, место работы. Так вот, это… Ибрус, я делаю вино «Ибрус», очень хорошее. Я… у меня маленький заводик, и вручную все делается, давится и т.д., но это замечательное вино, ему уже пять лет. Значит, на своем маленьком винограднике. Тоже «Ибрус». И театр «Ибрус».

К.ЛАРИНА: Ну что же, вот на этой ноте мы расстанемся сегодня с Рустамом Ибрагимбековым. Я так понимаю, что последнее его заявление можно воспринимать как приглашение, в том числе, и наших слушателей посетить его клуб - туда есть вход для простых смертных?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Конечно.

К.ЛАРИНА: Можно?

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Это будут спектакли, мы уже там сыграли первый спектакль, «Похожий на льва».

К.ЛАРИНА: Прекрасно.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: И все это будет… Говорят, у вас тут какая-то лотерея даже проводится?

К.ЛАРИНА: Да. Можно разыграть билеты. Так что присылайте.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Принесу, да, принесу Вам.

К.ЛАРИНА: Все, отлично. Будем дружить домами. Большое спасибо, что пришли. И я хочу завершить нашу сегодняшнюю встречу с Рустамом Ибрагимбековым, ну, собственно, тем, с чего мы начали сегодняшний разговор.

Р.ИБРАГИМБЕКОВ: Спасибо!

Источник: www.echo.msk.ru