Ира получала от развода с ним такое удовольствие, что Саша не мог ни ненавидеть, ни презирать ее.

Он лишь с той нежностью и болью, которую испытываешь на похоронах, когда гроб с любимым человеком уползает за шторки в вечность, подыгрывал ей, поощрял её тщеславие.

Он был глуп, знал это, но его растерзанная любовь могла сейчас либо превратиться в уродливую, вульгарную ярость, либо в это уничижительное раболепие, с которым он вместе с ней, по ее уговорам, записывал интервью, давал комментарии, выставлял напоказ личную жизнь, трагедию, страдания. Ему не хватило сил даже для того, чтобы отказаться от совместной поездки на день рождения его друга, члена королевской семьи.

- Это ведь неудобно, - не без робости сказала Ира. - Неприлично, - произнесла она чуть более уверенно, убеждая саму себя. - Нас давно пригласили вдвоем, на приглашении наши имена, нам сняли номер. Мы не можем подвести людей.

И он поехал.

- Саш, ты чудесный человек, конечно, - заявила его лучшая подруга. - Но это слишком. Это неудобно. Неприлично, прямо говоря. Зачем ты тащишь её с собой?

Саша молчал. Подруга и без слов знала, о чем он сейчас думает.

Он тонул в слабости, в муках растоптанной любви, в обессиленном разочаровании.

- А нам что делать? - она имела в виду себя, и друзей, которые, разумеется, были шокированы тем, что после такого громкого развода он вдруг едет с бывшей женой, у которой уже есть новый мужчина, на праздник в Италию. - Всем теперь надо лицемерить, и вести себя, как ни в чем ни бывало. А мы, вообще-то, хотели отлично провести время в нашей компании. Как теперь расслабиться?

Подруга через расстояние ощущала, что глаза Саши наполнились слезами – и он сидит так, и может сидеть еще долго, не роняя слез, но и не приходя в чувство.

Подруге было жаль его, искренно, сильно, и она чуть было не сказала: “Ладно, я сейчас приеду”, но передумала. “Пусть побудет один”, - решила она.

Подруга задумалась о том, как она сейчас относится к Ире, которая растоптала ее близкого человека, а теперь ведет себя так, словно она единственная имеет твердые и ясные понятия о приличиях.

Никто не принял и не полюбил Иру, когда Саша вдруг появился в компании этой светской девушки.

Казалось, что это нечто заурядное, интрижка на две недели, очередное временное помутнение для Саши, и отдых, разрядка для Иры, которая делала вид, что бросила первого мужа. Все (кому было интересно) знали, что муж ушел от нее.

Ира была одной из этих девушек без биографий, которые появляются из ниоткуда под ручку с богатым мужчиной, улыбаются напряженными улыбками, не знают, как себя вести, не знают, кто им друг, а кто – враг.

Девушки становятся особыми клиентками дорогих магазинов и салонов, мелькают на вечеринках в честь каких-нибудь драгоценностей, потом находят дружочка, который всех знает, и который за стол, за гонорары, за ключи от дома в Тоскане знакомит их с московским светом. И вот они уже появляются на фотографиях со светскими заправилами, а потом их фотографируют отдельно, и вскоре, когда они выходят в общество с мужем, их снимки подписывают “Такая-то и муж”. Милый безымянный муж, который сначала и не ездит на все эти глупые вечеринки, а потом его не берут с собой, уговаривают остаться дома.

Подруга знала, что первый муж Иры однажды, перед ее поездкой на Карибы, сообщил, что хочет разойтись, и что у него новая женщина. Он снял Ире квартиру, и положил содержание (на короткий срок).

Ира имела большой талант – она не сосредотачивалась на трудностях. Поэтому хорошо повеселилась на островах, а когда вернулась, узнала, что муж собирается жениться. На самой обычной девушке, которая безвкусно одевалась, была похожа на Минни-Маус, и которая имела нахальство любить его так сильно, что если бы у него не было денег и положения, она бы все равно любила.

Ира старалась не поднимать шумиху, но все же поговорила с одним изданием – и эта беседа вышла жалкой и трусливой. Она делала вид, что сама хотела развода, и невнятно объясняла причины, путалась. К тому времени, когда вышла эта статья, Ира уже заметила, с большим удивлением, что публике ее муж искренне нравился.

- Да они, вообще, узнали, кто он такой только благодаря мне! - возмущалась она, читая мнения о себе на форумах.

Надо отдать ей должное – она не была злопамятной или мстительной. Ира не сомневалась, что муж – обычный трудяга, который живет скучной жизнью, и даже развлекается скучно, и путешествует скучно, и никто, кроме профессионалов, не узнал бы ни его имя, ни фамилию, если бы не она, его блестящая светская жена. Но ей не хватало злости даже для рутинных неприятностей, а уже тем более – для такого большого дела, как раздражение на бывшего мужа.

Но Иру огорчало, что сплетники радуются за ее бывшего, и осуждают ее – считают, что без него она потеряла лоск, потускнела.

Подруга вспомнила, как Саша встретил Иру на модной выставке, а спустя неделю увез в Лондон, и там они провели пару месяцев, и Саша познакомил Иру с наследниками состояний, титулов, империй и литературных шедевров.

“Почему?”, - хотела спросить подруга.

Но ответ она знала, он был очевиден.

Ира была красивой, веселой, молодой, хоть и не такой уж молодой (ей исполнилось тридцать шесть) женщиной. Вроде бы все в их кругу были такие. Но Ира жила ради любви, ради мужчины, ради удовольствий. Она была женщиной-подарком, удивительным и роскошным сюрпризом, постоянно жизнерадостным и благодарным созданием. “Пока ей не станет скучно”, - думала подруга.

Конечно, скучно Ире стало в то же мгновение, как у Саши начались трудности с деньгами. Он ни жалел на жену ни копейки, покупал все, что она захочет. Но он не был богат. Богат был его отец.

Саша был балбесом, но обаятельным, искренним, как ребенок, пусть и избалованным, залюбленным вечным мальчиком. Оба его родителя были телевизионные звезды, продюсеры, известные люди, которые души в нем не чаяли. Проку от Саши было мало, но он очаровывал такой простотой, такой добротой к людям и миру, что его нельзя было не любить.

Ира все провернула очень скоро – поехала во Францию к лучшей подруге, жене миллиардера, пошла с ней на яхте, познакомилась с одной известной фигурой – и завела роман.

В один месяц она выпустила несколько интервью о новом разводе, получила обложку, собрала десятки постов в интернете, перевезла вещи в Санкт Петербург, снялась на нескольких событиях с новым мужчиной, обновила гардероб и поставила Сашу перед фактом – она едет с ним на день рождения сезона.

Ира ушла переодеваться в ванную комнату. Саша сидел в кресле, уже переодетый к ужину, и размышлял, откуда берется вдруг это стеснение между людьми, которые еще не так давно голыми обнимали друг друга, целовали, облизывали, знали наощупь все отверстия друг в друге, были так открыты и честны.

Он думал о том стыдном интервью для глупейшего журнала, которое Ира уговорила его сделать вместе – она бодро рассуждает о том, почему бросила его, а он мямлит в ответ несуразицу.

Ему хотелось спросить, когда она выйдет: “Неужели дело в деньгах? Неужели ты променяла мои чувства, мою невероятную любовь к женщине, которая меня недостойна, и которой я тоже недостоен... но ведь нам было так хорошо вместе, я каждый день, едва открыв глаза, начинал так сильно тебя любить, что все вокруг искрилось, и я не слезал с тебя, хоть я и не сексуальный маньяк... неужели все это не важно без денег, и сколько денег тебе надо, ты, бессердечная тварь?”.

Когда они только начали встречаться, он думал, что все изменится – и она, и он, и вся их жизнь, и они будут совершенно особенной парой. Ему было наплевать на мнение родителей, на мнение друзей, на все эти комментарии к их обшим фотографиям, которые расстраивали Иру (“она, кажется, много пьет”, “что-то он потрепанный”, “в этом платье она уже пятый раз, видимо, на сухом пайке сидит”, “на папином содержании далеко не уедешь”).

Он не знал точно, за что ее любит, но его разрывало от нежности, от тех же чувств, которые он испытывал к своей маленькой дочке от первой жены – безудержное и беспричинное восхищение существом, которое ничего тебе не дает кроме любви и радости.

Он знал, что сейчас Ира выйдет из ванной, и он забудет, как это вульгарно – вот так приехать после развода на день рождения его друга, и что она здесь лишь потому, что этот друг – наследник королевства, и здесь собрались все самые интересные люди мира, и это шикарный отель на восхитительном озере, и что они будут спать в одной комнате, на одной кровати, и что он не решится даже поцеловать ее перед сном в щеку, и если он не напьется до обморока, то все три дня у него будет беспощадная бессонница... Как только она выйдет, он все это забудет, он опять почувствует эту бесконечную нежность и восхищение, и будет дураком в глазах всего мира и этой женщины, которую ему очень хотелось любить, и отдавать ей все, что у него было – уважение к себе, достоинство, счастье.

Ира вышла из ванной, покрутилась перед ним.

Саше захотелось выйти на балкон, лечь на каменную плитку, скрести ее ногтями, облизывать ее – и чтобы камень царапал язык, и чтобы там было побольше грязи и пыли.

- Восхитительно, - ответил он, подавая Ире стакан с розовым шампанским.

Арина Холина