Выступая в ООН, президент Обама назвал лихорадку Эбола главной угрозой для человечества. Президент Путин на этой олимпиаде угроз занял всего лишь второе место, а исламский халифат — третье.

Я, натурально, оскорблена тем, что мы не финишировали первые, но я сейчас не о Путине, а об Эболе. Западные телеканалы рассказывают о ней такие же ужасы, как российские — об украинских фашистах. «Смертность до 90%!» — сообщает ВОЗ. «Вирус атакует мягкие ткани тела, почки, печень, сосуды — все буквально растворяется в крови». «От Эболы нет ни лекарств, ни вакцины».

Ужас!

Вопрос из зала.

Африка многократно являлась источником страшных эпидемий. В середине VI в. н. э. чума, пришедшая из Африки, убила от 30 до 80% (в разных регионах) жителей Римской империи, в середине XIV в. чума, пришедшая из Африки, убила от 30 до 80% (в разных регионах) жителей Европы. Самолетов и поездов тогда не было, чума путешествовала с кораблями, крысами и блохами. В XX в. Африка подарила нам СПИД.

Вирус (точнее, вирусы, их несколько разновидностей) Эболы существует в Африке тысячи лет. Как получилось, что ужасный, страшный, хуже Путина и ИГИЛ, вирус(ы) никогда не вызывал эпидемий, подобных эпидемиям чумы, оспы или холеры, и был открыт только в 1976?

Как получилось, что с 1976 г. все 13 вспышек Эболы были ограничены Африкой? Как получилось, что даже в Африке количество жертв обыкновенно бывало не очень велико? (В 2007-м вспышка в Уганде унесла 37 жизней, а в 2012-м — 17.)

Итак, поехали.

Первое. ВОЗ утверждает, что смертность от Эболы составляет «до 90%». Это вранье. Точнее, особая разновидность вранья, которая в исламе называется «таврия». Это когда человек говорит нечто, что формально соответствует правде, но прекрасно знает, что собеседник поймет его не так.

90-процентной смертности Эбола достигла только один раз, в 2003-м в Конго, когда из 143 заболевших погибли 128. Даже в нынешней эпидемии смертность составляет около 50%, а бывали эпидемии, когда смертность опускалась до 25%. (Ниже мы поймем, что именно, кроме разницы в штаммах вирусов, обуславливает столь большие различия в смертности.)

Второе, и самое главное. Как распространяется Эбола? Ответ: она не распространяется воздушно-капельным путем. Она распространяется только через контакт с кровью или с жидкостью, отторгнутыми пациентом. (Семя мужчины, перенесшего лихорадку Эбола, в течение 3 месяцев тоже может служить источником заражения.)

В переводе на русский: эпидемия Эболы случается в обстановке тотальной антисанитарии. Поэтому, когда ВОЗ в своей методичке по поводу Эболы на первой странице пишет, что вирус распространяется «от человека к человеку», — это все то же создание паники и «таврия», вранье умолчанием. Вирус, передающийся, только если вы пользуетесь зараженным шприцом или ходите в туалет, типа сортира, — не может стать причиной эпидемии в развитой стране.

Третье, еще более главное. Знаете ли вы, какой самый главный фактор смерти при Эболе? Тот же, что при холере. Обезвоживание. Дайте пациенту достаточно питья и ставьте ему капельницу с физраствором для восполнения в организме недостатка калия, магния, — и ваши 90% смертности превратятся в 90% выживаемости. Те самые «растворяющиеся» органы при Эболе — это не результат действия вируса, это результат вымывания из организма с рвотой и поносом необходимых для его функционирования минеральных веществ.

Четвертое. Эболой заболели 4 американца. Все четверо, естественно, заразились в Африке и были перевезены в США. Знаете, какая среди них была смертность? Правильно, 0%. Трое выздоровели, один еще лечится.

Отчего? Медсестра Нэнси Райтбол получила экспериментальное лекарство ZMapp; д-р Кент Брантли отказался от лекарства в пользу медсестры (лекарства хватало только на одну порцию); д-р Ричард Сакра получил кровь от выздоровевшего д-ра Брантли и экспериментальное лекарство TKM-Ebola, но, самое главное, они получили уход — питье и капельницы. Американские врачи, лечившие их, честно признались, что не знают, что больше помогло: лекарства или «общая поддерживающая терапия»?

Еще раз: при нормальном уходе смертность от Эболы тут же составила 0%. В нормальной стране заразность Эболы тут же упала до 0%.

В 1972-м американский врач-миссионер, д-р Том Кернс, работал в Конго и поранился скальпелем по время вскрытия умершего от Эболы пациента. (Напомню: об Эболе тогда вовсе не знали.) Он выжил. Знаете, как? Правильно, его жена в крытой банановыми листьями хижине ставила ему самодельные капельницы.

Пятое. Нам говорят, что от «Эболы нет лекарства». Это вранье. Лекарства уже есть — TMK-Ebola и ZMapp. Если медицинская бюрократия, которая громко орет О Страшной Опасности Эболы, одновременно в силу некомпетентности и неповоротливости не может одобрить лекарства от Эболы, то это означает, что смертельной является не Эбола, а сама бюрократия. Так и от туберкулеза можно запретить все лекарства, а потом орать: «Смертельная болезнь — туберкулез! От нее — нет лекарств!» (Кстати: японский Favipiravir от гриппа тоже помогает от Эболы.)

Шестое. Нам говорят, что от «Эболы нет вакцины». Вранье. Вакцина есть. Она создана GlaxoSmithKline, которая, кстати, еще несколько месяцев назад, в самом начале эпидемии, позвонила в ВОЗ и спросила: не нужна ли им вакцина? GlaxoSmithKline вежливо послали на три буквы.

Седьмое. Тот факт, что и лекарства, и вакцина от действительно тяжелейшей и опаснейшей болезни (удар, который Эбола наносит по организму, трудно переоценить) до сих пор находятся, по сути, в экспериментальной стадии и медицинская бюрократия не почесалась их одобрить, — как раз и связан с тем, что все врачи прекрасно знают: развитым платежеспособным странам Эбола ни с какого боку не угрожает.

Итого: эпидемии Эболы происходят в Африке, и только в Африке, из-за тотальной антисанитарии и тотального же отсутствия медицины. Нет никакого шанса, что вирус, который передается с зараженными шприцами и рвотными массами и убивает жертву за счет обезвоживания, — может стать причиной эпидемии в США, России или даже Албании.

Это совершенно та же самая история, что с землетрясением на Гаити. Помните? В 2010 году на Гаити случилось землетрясение магнитудой 7 баллов, и погибли 220 тысяч человек. Через пару месяцев в Чили случилось землетрясение магнитудой 8,8, и погибли около 700 человек. Напомню, что при возрастании магнитуды на единицу энергия землетрясения возрастает в 32 раза и что магнитуда 7 отвечает нижней границе разрушительных землетрясений.

То есть на Гаити люди гибли не из-за землетрясения, а из-за тотальной нищеты и дерьма, из которого были построены дома. В современном мире нет (ну почти нет) природных катастроф, есть катастрофы социальные. Для вирусов это так же верно, как для землетрясений.

Знаете, что является при Эболе одним из векторов? Первоначальным источником заражения? Мясо наших двоюродных братьев — шимпанзе и орангутанов. Это — практически людоедство: шимпанзе обладает интеллектом 4-летнего ребенка. Вы будете есть 4-летнего ребенка? А в Конго едят, и не только обезьян, но и пигмеев тоже.

Знаете, сколько убила Эбола во время нынешней, действительно самой большой в истории вспышки? 2900 человек из 6200 заболевших. Знаете, сколько, по данным той же ВОЗ, в год погибает от гриппа? 250—500 тысяч человек.

Итого: что мы имеем? Мы имеем нищие африканские страны, в которых да, тяжелая, да, опаснейшая, Эбола является всего лишь одним из симптомов социальной болезни, известной как failed state. Мы имеем международную бюрократию, которая в силу своей неповоротливости не регистрирует лекарства и вакцины, а потом кричит: «Дайте Нам Денег, Чтобы Спасти Человечество от Гибели!» И мы имеем президента Обаму, который не может совладать с реальными проблемами — с 50 млн американцев на продуктовых карточках, с исламским халифатом, с Путиным — и объявляет главной проблемой лихорадку Эбола, которая ни с какого боку не угрожает Америке.

Когда вы не умеете решать настоящих проблем, надо выдумать фальшивую. Ее проще решать.

Поэтому исламисты вместо нищеты и невежества борются с Америкой. Путин вместо воровства и коррупции борется с Америкой. А Обама вместо Путина и исламистов борется с Эболой.

Юлия Латынина