С травлей сталкиваются не только дети, но и взрослые. Социологи давно исследуют эту тему и даже дали проявлению своё название – моббинг. Во взрослой среде не будет физического насилия и потасовок. Здесь травля изощрённей – сплетни, высмеивание, изоляция и откровенная клевета.

В чём причина такого явления? Разбираем моббинг с доктором психологических наук, зампредседателя квалификационной кадровой комиссии СПбГУ Романом Демьянчуком.

Ищут стрессоустойчивого

Елена Банокина, SPB.AIF.RU: Роман Викторович, если буллинг в детских коллективах происходит открыто, то во взрослых травля обычно менее заметна. Есть ли статистика, как много работников сталкивается с моббингом?

Роман Демьянчук: Данные разнятся. Среди участвующих в исследованиях респондентов от 10 до 70% заявляли, что подвергаются травле в рабочем коллективе. Но точную оценку дать затруднительно. Во-первых, не все подвергающиеся психологическому давлению готовы открыто признаться в этом. Во-вторых, не всегда очевидны различия между просто некорректной манерой поведения коллег и их стремлением вытравить человека из коллектива. Возможно, ваш коллега невоспитанный человек или непрофессионал, поэтому не даёт вам своевременно нужный документ, не сообщает важную информацию, хамит. А возможно, он делает это намеренно. В таком случае это уже может быть проявлением моббинга.

– Как разобраться – работник мнительный, ранимый или это действительно травля?

– Если речь идёт о моббинге, в особенности при участии значительной части коллектива или при очевидной неприязни руководителя, то травлю сложно не заметить. Есть и несправедливая критика, и высмеивания, и социальная изоляция, а в крайних случаях доходит и до открытых угроз. И, кстати, жертвой моббинга со стороны своих подчинённых может быть и сам руководитель. Но и мнительность порой создаёт иллюзию намеренного противостояния.

– Вы упомянули о том, что жертве моббинга сложно признаться в том, что её травят. Почему так происходит?

– Жертве может казаться, что она сама в чём-то виновата. Помимо этого, жертва опасается за свою дальнейшую карьеру, ведь при увольнении работодатель вполне может дать плохую рекомендацию. Заявить, что работник недостаточно профессионален, не умеет работать в команде, находить общий язык с коллективом. А эти и подобные так называемые «мягкие навыки» сегодня часто ставят на первое место. Посмотрите объявления многих работодателей: указывают сначала на поиск стрессоустойчивого сотрудника, способного к взаимодействию. А уже следом идёт информация о необходимости того или иного образования.

Поэтому многие жертвы моббинга, да и просто сотрудники, ощущающие дискомфорт на рабочем месте, предпочитают тихо уйти. Даже если условия на новой работе не всегда выгодные.

Зависть или травма?

– Кто чаще становится жертвой травли в рабочих коллективах? Яркие амбициозные сотрудники или, наоборот, тихони?

– Психологический портрет жертвы неоднозначен – никто не защищён, и каждый, попав в определённое время в определённый коллектив, может подвергнуться нападкам.

Я не встречал исследований, которые бы явно указывали на то, что жертвой непременно будет, например, тихоня или зарвавшаяся «звезда». Работы по изучению механизмов моббинга и буллинга ведутся в мире с 70-х годов прошлого века, но в странах с разной культурой, традициями, с разным уровнем правовой защиты работников. Поэтому сравнивать жертв моббинга в Великобритании и Турции, к примеру, будет некорректно. Но может быть отличие жертвы от остального коллектива. По возрасту (самый молодой или самый возрастной), по половому признаку (чаще женщины), по состоянию здоровья, по внешним отличиям. То есть важен даже не психологический портрет человека, а его восприятие со стороны окружающих.

– Разговоры о том, что жертва моббинга сама виновата, ведь ведёт себя неподобающе, не работают?

– «Виновник» – относительное понятие. Есть люди, которые обладают таким личностным складом, что с трудом выстраивают отношения с людьми или не умеют логично объяснить свою позицию. И провоцируют коллег на неблаговидные действия. Но можем ли мы назвать жертву виноватой? Нет. Человек рос и получал опыт в определённых условиях, которые его сформировали таким, каков он есть. И такой человек может не подходить для определённого коллектива. А в другом станет «своим».

– С жертвой моббинга разобрались. А кто люди, которые устраивают травлю?

– Единого портрета агрессора нет. И мягкие по характеру жертвы моббинга могут объединиться и организовать травлю.

Понимаете, моббинг – это не единичный конфликт. Это ситуация, в которую вовлекается некоторое количество людей, и иной раз сказать, кто из них ключевой агрессор, затруднительно. Ведь организатором травли может выступать человек не яркий по своим психологическим характеристикам. Тихий стратег, который ничего не делает самостоятельно, только запускает и руководит процессом травли. И формы психологического давления вариативны. Для моббинга достаточно распространить сплетню или выставить сотрудника виновным в чём-то значимом для многих. И дальше мы имеем дело не с противодействием двух людей. А с тем, что вовлекаются рядовые члены коллектива, которые привыкли работать совместно и легко поддаются влиянию группы. И, сам того не подозревая, коллектив начнёт травить «провинившегося». Хотя «виновник» ничего плохого и не сделал, его оклеветали или подставили. Более того, если в травле участвует руководитель, то со временем даже те, кто поддерживал жертву, от неё отворачиваются.

– Выходит, что не обязательно давать команду коллективу «трави его». Просто достаточно распускать сплетни про нелюбимого коллегу или ненавистного начальника. А для чего? Это доставляет удовольствие?

– Команду давать необязательно, хотя встречаются и те, кто не скрывает своих намерений. Доставляет ли тихому стратегу удовольствие травля? Безусловно. Он остаётся в тени, но понимает, что управляет процессами в коллективе. Зачем ему это? Причин множество. От стремления достигнуть более высокого положения, должности, повышения зарплаты. До решения личностных проблем. Например, ему кажется, что его не оценили по достоинству, и поэтому он начинает убирать тех, кого с его точки зрения переоценили.

Чаще моббинг происходит внутри одного отдела и связан с конкуренцией, с профессиональными отношениями. Но встречаются и истории, когда по работе люди не пересекаются, но друг друга не терпят. Источником может быть зависть (к внешности, молодости, наличию семьи, заработка), а может быть проявление психологической несовместимости. Коллега ассоциируется с образом другого человека, который когда-то сделал больно. Агрессор этого уже не помнит, но подсознательно начинает проявлять отрицательные действия. И для него может быть неважно – останется сотрудник работать или нет. Значимее проработать свою личную проблему.

– Одно дело, когда тихий стратег разносит сплетни среди коллег. Но часто он имеет большое влияние на мнение руководителя. И намеренно доносит до него «А вот Маша сказала...» Хотя Маша и не говорила ничего. Что делать в такой ситуации? Скорее оправдаться?

– Не факт, что Маша узнает, что её оклеветали. И самой Маше, пока её не спросили, лучше ничего не делать, кроме как добросовестно работать. Но если она чувствует, что изменилось отношение руководства, появилась излишняя критика, то в первую очередь стоит выяснить, что происходит. Прямая беседа может что-то прояснить. Ну и тем, кто столкнулся с ситуацией моббинга, нужно понять – действительно ли у них есть ресурсы противостоять или лучше найти спокойную обстановку.

Языком цифр

В 2022 году HR-проект «Компании для всех возрастов» провела опрос сотрудников из 27 отраслей – от ретейла до IT.

Исследование было основано на анонимном социологическом онлайн-анкетировании и экспертном интервью порядка 200 сотрудников российских компаний. Были опрошены специалисты, занимающиеся кадровыми вопросами и отвечающие за работу команд и персонала. При этом 60% респондентов имеют опыт работы от 10 лет и выше.

Более 60% респондентов анонимного онлайн-анкетирования упоминают о преследовании в трудовом коллективе, из которых 93% случаев – это психологическое давление. При этом пострадавшие часто не воспринимают это как травлю и не обращаются за помощью – таких 58,1% опрошенных.

Чаще всего с травлей сталкиваются женщины (42%), новые сотрудники (39%) и специалисты высокого уровня (32%).

Когда пострадавшие от буллинга сталкиваются с этим, они редко говорят об этом руководству: им кажется, что это не решит проблему (28%) и они вряд ли получат поддержку (19%). Часто руководитель и сам выступает инициатором буллинга – об таком упоминали 68% опрошенных.