Уровень коррупции в российской бизнес-среде снизился до уровня США - такой вывод содержится в недавно опубликованном ежегодном исследовании консалтинговой компании Ernst & Young (EY). В рейтинге стран по масштабам корпоративной коррупции Россия заняла 30—32-е место среди 57 государств. Если в прошлом году коррупционные практики в бизнесе распространенным явлением называли 48% сотрудников крупных российских компаний, то сегодня их число упало до 34% (среднемировой показатель — 39%).

Сильнее всего изменилось число респондентов, признавших, что в их отрасли (ретейл, промпроизводство, нефтегазовая отрасль или энергетика) для получения контрактов используются взятки: с 24% до 8%, что снова ниже общемирового показателя (11%). При этом более половины респондентов считают борьбу с коррупцией в России малоэффективной. Опрос охватил сотрудников финансовых и юридических подразделений 50 российских компаний с годовым доходом около 1 миллиарда долларов.

Самые высокие оценки коррумпированности бизнеса дали респонденты из Бразилии (90%), Украины (88%) и Таиланда (86%). Наименее коррумпированной деловая среда, по оценкам респондентов, является в Финляндии (0%), Саудовской Аравии, Швеции и Дании (по 4%). Лучшие результаты в борьбе с коррупцией демонстрируют власти Китая и Сингапура: их действия признали эффективными 92% работников из этих стран. Обратная динамика наблюдается в Бразилии: 70% респондентов считают, что декларированная в их стране борьба с коррупцией никак не улучшает систему правосудия.

Источником корпоративной коррупции выступает не государство, а частный сектор — представители коммерческих организаций, злоупотребляющие служебным положением ради достижения личной выгоды.

К этой разновидности коррупции относятся коммерческий подкуп публичных лиц, взятки, «откаты», растраты, торговля на основе инсайдерской информации и прочее. Согласно данным EY, в российском корпоративном секторе только 12% опрошенных готовы пойти на неэтичные действия ради преодоления экономического кризиса, а 26% респондентов считают приемлемым нарушение этических норм для достижения намеченных финансовых целей. Здесь корпоративные стандарты российских работников находятся в числе лучших: даже в развитых западных странах соответствующие показатели составили 30% и 35% соответственно.

Кардинальное улучшение позиций России в рейтинге EY можно объяснить недавней чередой громких антикоррупционных расследований: от «дела Гайзера» в Республике Коми до задержания экс-губернатора Сахалина Александра Хорошавина, против которого возбуждено несколько уголовных дел по факту получения взяток. В условиях возросшего давления со стороны правоохранительных органов риски для коррупционеров существенно возрастают, что благотворно сказывается на деловом климате.

Вот что пишут на этот счет авторы исследования: «Россия продолжает расширять масштаб антикоррупционного законодательства, увеличивая количество государственных служащих, обязанных раскрывать свои личные доходы и сообщать о потенциальных конфликтах интересов. Россия также поддерживает фокус борьбы с коррупцией как на региональном уровне, расследуя уголовные дела в отношении ряда чиновников, так и на мультинациональном уровне, добиваясь экстрадиции некоторых известных бизнесменов, чьи состояния были аккумулированы через мошеннические схемы».

Впрочем, возможные искажения в результатах EY могут быть связаны со спецификой выборки, включившей в себя сравнительно небольшое количество крупных фирм и полностью оставившей за бортом малый и средний бизнес. В рейтинге восприятия коррупции Transparency International, к примеру, Россия занимает 119-е место — наравне со Сьерра-Леоне и чуть выше Гамбии, что явно противоречит оценкам Ernst & Young. Простые россияне также не слишком полагаются на антикоррупционную риторику властей: согласно опросам Левада-центра, только четверть населения страны верит в успех государства на фронте борьбы с коррупцией. Правда, в восприятии большинства людей затяжной экономический кризис и массовое обеднение последних полутора лет отодвигают все прочие проблемы на задний план

Арнольд Хачатуров