Почему у владельца ОАО «Медицина» Григория Ройтберга провалился проект в Химках, зато в центре Москвы все идет хорошо

19 августа 1991 года, накануне своего сорокалетия, врач Григорий Ройтберг приехал на баррикады к Белому дому, где уже были его друзья. Владелец одной из первых частных клиник в Москве сам сел за руль «скорой помощи», чтобы провести ее через баррикады. Оказывать серьезную медицинскую помощь тогда не пришлось, но Ройтберга за баранкой запечатлел CNN, и эти кадры облетели мир. С тех пор история ОАО «Медицина» — это то авантюрный роман, то учебник экономики, то философский трактат. «Медицина» по выручке на третьем месте после «Медси» Владимира Евтушенкова и MDMG Марка Курцера. При этом по итогам 2015 года у компании Ройтберга небывало высокая рентабельность по EBITDA (43%), а чистая прибыль составляет 1,2 млрд рублей.

Ройтберг, в отличие от конкурентов, не строит сети клиник: все 340 врачей приезжают на работу в одно здание во 2-м Тверском-Ямском переулке (правда, занимаемые «Медициной» площади выросли в несколько раз). «У них практически нет долгов, — напоминает Владимир Гераскин, гендиректор консалтинговой компании DMG, экс-председатель совета директоров «Европейского медицинского центра» и бывший вице-президент «Медси». — Да, они развиваются медленнее других, но с впечатляющими экономическими результатами». Сам Григорий Ройтберг уверяет, что EBITDA его «вообще не интересует, она сама просто получается». Forbes попытался разобраться, к чему привела доктора Ройтберга любовь к центру Москвы.

Большой переезд

ОАО «Медицина» начиналось с кооператива скорой помощи «Пульс», его создал в 1988 году заведующий кардиологическим отделением одной из московских больниц Григорий Ройтберг с четырьмя коллегами. Первую машину, подержанный специализированный Mercedes, Ройтберг сам купил за $3000 и пригнал из Голландии.

Клиентуру составляли иностранцы, которые были готовы платить по $100 за вызов. «Пульс» арендовал палаты, например в «Кремлевке» — знаменитой спецбольнице Четвертого главного управления Минздрава на Мичуринском проспекте, в которой лечились и умирали генсеки КПСС. За арендованную пустующую койку в «Кремлевке», где кооператив снял целое отделение, платили $85 в сутки, за койку с пациентом — $150. Шестикомнатный номер в «Кремлевке» полюбили иностранные дипломаты, которые дивились роскоши.

За день до указа Бориса Ельцина об упразднении исполкомов, 22 августа 1991 года, Григорий Ройтберг успел за 24 часа собрать пакет документов для выкупа под поликлинику детского сада на Мосфильмовской улице. За здание заплатили $50 000–60 000. «Примерно как 15 хороших квартир в центре Москвы», — говорит он. Так Ройтберг получил опыт реконструкции здания и управления собственной поликлиникой.

Это было кстати, потому что с «Кремлевкой» уже в 1992 году пришлось расстаться. Ройтберг рассказывает, что однажды на этаже АО «Медицина» (так стал называться кооператив «Пульс») появились странные ребята и их хозяин — угрюмый хромой человек. Набалдашник его трости в виде золотой головы был усыпан бриллиантами. Президенту «Медицины» объяснили, что он «вряд ли самоубийца», и предложили оставить помещение. После этого испуганные совладельцы «Медицины», у которых были равные доли, заявили, что рисковать не готовы. Ройтберг продал и заложил все, что мог, выкупил доли партнеров и стал единственным собственником. «Жена не дала квартиру продать», — вспоминает он сейчас. Поликлинику на Мосфильмовской, кстати, удалось потом продать за $1,5 млн.

Через год Ройтбергу подфартило: председатель Союза театральных деятелей (СТД) Михаил Ульянов предложил ОАО «Медицина» достроить и взять в управление просторное здание поликлиники СТД во 2-м Тверском-Ямском переулке. По словам Ройтберга, «условия были рыночные»: за право подписать 25-летний договор хозяйственного ведения с возможностью пролонгации на следующие 25 лет он заплатил разовый взнос 180 млн рублей. Кроме этого, все эти годы «Медицина» должна бесплатно обслуживать 7500 московских членов СТД по специальному перечню услуг, а дополнительные услуги оказывать со скидкой 25%.

По словам заместителя председателя СТД Геннадия Смирнова, годовой объем услуг, согласно отчетности «Медицины», сейчас составляет около 120 млн рублей, что «примерно совпадает с оценкой стоимости аренды такого здания» (около 7000 кв. м в настоящий момент). Forbes попросил консалтинговые компании оценить возможную цену годовой аренды такого здания. Николай Казанский, управляющий партнер Colliers International, заметил, что «в центре Москвы зданий с такими характеристиками не много, а в последнее время наблюдается рост спроса со стороны медицинских компаний, стоимость аренды может составить около 30 000 рублей за кв. м». Оценка старшего директора отдела исследований Cushman & Wakefield Юлии Богомол — 28 500 рублей за метр. Таким образом, затраты по аренде такого здания могли составить 199,5–210 млн рублей.

Здание Ройтберг достроил быстро и в 1993 году перевел туда 130 своих сотрудников. Он внедрял новую для России финансовую модель, при которой клиника работает как страховая компания: сотрудники «Медицины» обходили близлежащие фирмы, предлагая им лечение работников за корпоративную абонентскую плату. Около 1000 человек, например, пришло из «Аэромара», поставщика бортового питания для авиакомпаний. Когда в 1996 году Ройтберг оборудовал в здании стационар на 17 одноместных палат и операционный блок, «Медицина» превратилась в клинику полного цикла. Через четыре года завершилось строительство еще трех этажей, где разместились взрослый и детский стационары и операционные. В стройку и оборудование было вложено около $7 млн собственных и кредитных средств. Только на отделку и оборудование шести одноместных палат и нескольких кабинетов детского отделения основатель «Медицины» потратил $1 млн. День лечения в стационаре обходился родителям в $300.

В 1998 году Ройтберг проехал по частным швейцарским клиникам, затем смотрел немецкие, американские, израильские, посылал на многомесячные стажировки своих врачей. Мечтая о мировом уровне лечения, Ройтберг внедрял не только новые медицинские методики, но и управленческую практику. Вложения давали результат. В 2011 году «Медицина» первая и до сих пор единственная в России получила аккредитацию Joint Commission International (в мире всего 440 таких клиник). Однако пока Ройтберг хлопотал над своим детищем, быстро росли его конкуренты. С поглощениями и без

В стране начался бум частной медицины. По данным Росстата, за 2000-2007 годы страховые премии в системе ДМС выросли с 12,8 млрд до 63,6 млрд рублей. В 2006 году, подсчитывало агентство BusinesStat, объем московского рынка платных медицинских услуг достиг $1,98 млрд. Discovery Research Group полагала, что на ДМС пришлось тогда 42%, на оплату физлицами в кассу — 44%, а остальное — на «неформальные платежи».

Предпринимателей рост рынка вдохновлял, но стратегии они выбирали разные. Известный акушер-гинеколог, владелец группы «Мать и дитя» (MDMG) Марк Курцер на полученном в 2001 году участке земли в Москве построил перинатальный центр, в 2013 году — еще один, в Подмосковье. После IPO 2012 года группа объявила, что начинает приобретение успешных региональных компаний. Теперь у MDMG есть амбулаторные и стационарные учреждения в 14 городах России помимо столицы, от Санкт-Петербурга до Иркутска, плюс три клиники в Киеве.

Принадлежащая Владимиру Евтушенкову компания «Медси» начала с покупки в 2007 году медицинских активов страховой компании РОСНО, а в 2012–2013 годах провела слияние с ГУП «Медицинский центр» правительства Москвы. После этого ГУП перестал получать госзаказ на обслуживание чиновников, который приносил до 75% выручки. Несмотря на запуск в 2015 году большой собственной клиники, выручка и операционный доход «Медси» упали.

«Не могу сказать, что на заре компании у меня не было мыслей об M&A, но потом я от них отказался, мне это стало профессионально неинтересно», — признается Григорий Ройтберг. По словам Гераскина из DMG, «Ройтберг пока как в коконе [своей клиники в Тверском-Ямском]». Гераскин считает, что «Медицине» нужны «щупальца по всей стране». В провинции есть платежеспособный спрос, и Ройтберг может безболезненно привлечь $50–60 млн кредитов и купить недорогую сеть, но, возможно, пока он и его менеджмент не рассматривали такую идею.