Пьете водку и ностальгируете по СССР? Бросьте! Есть дела гораздо интереснее. В российских городах появились странные люди. Они разбивают аллеи на пустырях, сажают кедры и проводят ночные концерты. Прокладывают путь в будущее, пока другие оплакивают прошлое, объясняет футуролог Артем Желтов.

Дирижер Сергей Шебалин намерен провести мультимедийное шоу на станции Новосибирского метрополитена: ночью, когда поезда уже не ходят. Составы будут находиться на путях и таким образом будут вовлечены в перфоманс. Деньги на проведение акции Сергей Шебалин получит в том числе и от областной администрации – его проект победил в конкурсе инициатив, организованном в Новосибирске. Финал состязания проходил в сентябре 2012 года, в дни проведения форума «Интерра».

В Васюганских болотах неподалеку от Томска «обнаружено» странное существо – васюганский кальмар. Точнее, не в болотах, но «в заболоченных глубинах томского подсознания». «Кальмар стал лейтмотивом томской арт-тусовки, региональным брендом, он участвует в фестивале томского вина. Откуда в Томске вино? Оттуда же, откуда кальмар», – иронизирует Артем Желтов. Артем – футуролог, аналитик. Имеет несколько высших образований, в частности в сфере международных отношений и психологии. Занимается вопросами прогнозирования и развития городской среды. В октябре 2012 года в рамках форума «Личность. Образование. Бизнес», который был организован в Ижевске Ассоциацией выпускников президентской программы, Артем Желтов провел мастер-класс на тему «Москва – не Россия: как научить регион выживать?». Одна из базовых идей состоит в развитии региональных брендов, в основе каждого бренда лежит осознание индивидуальности города.

Сторонний наблюдатель не отличит окраины Новосибирска от окраин Ижевска. В этом-то и проблема. Безликий город не может служить центром притяжения ни людских потоков, ни инвестиций. Процитируем организатора новосибирского форума «Интерра» Ладу Юрченко: «В современных условиях ни одному региону, в том числе и Новосибирской области, денег просто так никто давать не будет. Нужно здесь накапливать капитал, понимать свои отличительные черты. И если мы этого не будем этим заниматься, то в какой-то момент перестанем существовать и на карте погоды, и на карте экономической активности. Толчком для начала работы послужило снижение интереса к Новосибирску со стороны жителей других регионов. Сюда перестали ехать. Началась тенденция оттока людей. Мы долго продержались на харизме Академгородка, который был магнитом, такой всесоюзной гордостью, но потом это закончилось. И до сих пор из Новосибирска уезжают молодые, талантливые, активные и интересные люди. А ведь экономика региона держится исключительно на людях образованных и потому с большими требованиями к уровню жизни».

И в Новосибирске, и в Томске, и в Ижевске формируются группы неравнодушных горожан желающих перейти от скучной постсоветской реальности («Здесь – завод. Там – пятиэтажки») к некой новой модели городской жизни, в которой есть третье пространство, вмещающее в себя и концерты в метрополитене, и фестивали вина в том регионе, где вино никогда не производилось. Одно из условий перехода состоит в небанальности предлагаемых решений. Например, в Ижевске, третье пространство, как считает Артем Желтов, может быть сформировано вокруг городского пруда (акватория – 24 квадратных километра).

Скептиков, в головах которых прочно обосновалась депрессивная картина мира, предупреждаем: в этом интервью мы не будем обсуждать «научно обоснованные комплексные программы регионального развития до такого-то года». Речь пойдет о другом – о странных инициативах.

Е-xecutive.ru: Что такое или кто такой васюганский кальмар?

Артем Желтов: Васюганский кальмар – исконное томское мифологическое животное, с незапамятных времен обитающее в пучине васюганских болот. С ним связана масса местных легенд, он оказал большое влияние на местную культуру, к тому же – отлично идет жареным на гриле с местным белым вином. А если серьезно – это один из проектов, направленных на пересборку томского культурного пространства, в том числе природно-экологического туризма и региональной кухни. Как и все культурные проекты, он в достаточной степени несерьезен, неформален и пока поддерживается только отдельными увлеченными людьми.

Е-xecutive.ru: Пермь,Томск, Новосибирск, Ижевск… Какие еще российские города активно размышляют о собственном будущем?

А.Ж.: Я бы добавил в список Екатеринбург, как один из новых центров форсайтной деятельности в стране. Полный список составить сложно, потому что подобная активность далеко не всегда носит открытый, публичный характер. Основная проблема здесь – не столько в том, чтобы собрать подготовленную группу и провести собственно форсайт, сколько в том, что местные жители, «желающие странного», должны определиться: чего они на самом деле хотят, и намерены ли перейти от «хотелок» к деятельности по выстраиванию будущего для их города. Толчком для начала процесса может быть клубная активность, образовательный проект, публичное мероприятие наподобие Ижевского форума или общее ощущение необходимости начать что-то делать.

Е-xecutive.ru: Почему креативные группы по моделированию будущего российских городов возникли именно сейчас: во втором десятилетии XXI века? Что случилось: на сцену вышло поколение Y? Сказывается развитие интернета? Что-то изменилось в городских социальных конструкциях?

А.Ж.: В буквальном смысле, потому что «так исторически сложилось». До недавнего момента российские города бились за выживание, привлекали стратегических инвесторов, решали проблемы, доставшиеся им в наследство, словом, было чем заняться. Сейчас базовые задачи выживания в основном решены, а возможности для привычной экономической конкуренции – закрыты. Встал вопрос о небанальных, нетривиальных ходах в борьбе за людей, бизнес и развитие – в том числе в сфере выстраивания собственного будущего. Вот и ООН со своей программой развития городов поддержала процесс, сформулировав, что развитие городов на самом деле не выстраивается в чисто экономической логике: «бабло побеждает зло». Так что момент и исторически обусловленный, и удачный. Буквально, российские города в своей борьбе за свое будущее не догоняют Европу, а идут в общем русле городов современного мира. Что не может не радовать.

Е-xecutive.ru: Кто входит в состав креативных групп? В чем главные мотивы участия в этих группах?

А.Ж.: Как правило, это разновозрастные группы, объединенные общим «желанием странного». Имущественных и иных общих признаков пока не видно – это могут быть и бизнесмены, и заинтересованные чиновники, и участники различных образовательных программ. По формату это обычно некий клуб, выстроенный вокруг образовательной программы, форумной активности или проблем развития собственного бизнеса. На результат, как показывает практика, это не сильно влияет.

Е-xecutive.ru: От чего креативные группы хотят уйти? От каких социальных, архитектурных, технологических конструкций?

А.Ж.: Желание «уйти от…» неконструктивно и никого ни к чему не приводит. Поэтому после начала работы быстро отбрасывается. Пожалуй, единственное что остается – общая неприязнь к позднесоветской «научной прогностике», когда вам после полугода наукообразной имитации деятельности выдают прогноз того, что «солнце всходит на востоке». Вследствие этого креативные группы осмысленно предпочитают новые, куда более эффективные методы форсайтов, несмотря на их столь регулярно обсуждаемую научную необоснованность. Поймите, форсайт – не наука, это управленческий инструмент конструирования будущего. А что до критики, то в ситуации готовности к развитию, «лучше делать быстро и плохо, чем долго и никак».

Е-xecutive.ru: Что именно хотят найти те, кто конструирует будущее? Каков временной горизонт моделирования?

А.Ж.: Люди ищут новые возможности развития для себя и города, выходящие за горизонт привычных, навязших в зубах сценариев развития. Ну будет еще пять бизнес-центров, четыре торговых центра, 100 панельных домов, а будущее-то где? Работа начинается с попыток найти или развить в городском пространстве нечто действительно новое, например элементы города будущего. Например, как в случае Ижевска, напомнить городу о Вечности, сажая кедры. Е-xecutive.ru: В каких форматах идет моделирование будущего российских городов: серия региональных форсайтов? Конференции как в Новосибирске и Ижевске? Научные исследования? Молодежные флеш-мобы? Как разные форматы взаимодействуют друг с другом?

А.Ж.: На этот вопрос можно отвечать долго и с удовольствием. Но буду краток: работает все, кроме научных исследований. Знаете, такая прагматичная логика: используется то, что есть и то, что по силам. А межформатные трудности решаются в логике известного анекдота о том, что «неувязочка-пофиг».

Е-xecutive.ru: Города, включенные в процесс моделирования, рассказывают друг другу о своем будущем? Как построено межрегиональное взаимодействие?

А.Ж.: Пока взаимодействие идет слабо, но при этом влияние движений одних городов на другие ощущается очень явно. Например, шаги Перми и Томска уже всерьез начали форматировать сценарные пространства окружающих территорий, в первую очередь, задавая новые границы возможного. Мы хотим создать механизм, позволяющий оценивать и отслеживать влияние одних сценариев на другие, мониторить изменение сценарного пространства страны. Сделать площадку, для презентации нового будущего городов России.

Е-xecutive.ru: Откуда появляются мифологические животные – кальмар в Томске, местная разновидность Лохнесского чудовища в городском пруду Ижевска? Почему эти вымышленные персонажи хотят проникнуть в будущее городов?

А.Ж.: Город без души, без мифологии, без «аватара» – не город, а многоэтажная застройка. Мертвое бездушное нагромождение сумрачных плодов типового строительства. В некотором смысле сейчас на глазах достраивается то, что было упущено в развитии городов страны за последние 50 лет.

Е-xecutive.ru: Кто является стейкхолдерами моделирования будущего городов? Кто выиграет от результата, если он будет достигнут?

А.Ж.: Пока что стейкхолдеры – группы «неравнодушных граждан, желающих странного». Если все получится, выиграют все, включая власть, вовремя поддержавшую важное начинание. Как водится, у победы будет много отцов, и это нормально.

Е-xecutive.ru: А результат будет достигнут? И что такое результат в данном контексте? Редизайн территории вдоль ограды госпиталя в Томске – это результат?

А.Ж.: В частном случае Аллеи Гоголя в Томске результат в том, что группа студентов и молодых предпринимателей своими силами создала новый элемент городского пространства, заставила «провернуться» административную машину, продемонстрировав всем, имеющим глаза, что это – возможно. Например, можно за две недели получить у военных разрешение на покраску забора (кто пробовал – тот понимает). По сути, работа с будущим города – всегда нахождение новых возможностей через создание новых сценариев и позиционирование себя в них.

Е-xecutive.ru: Как инициативные группы взаимодействуют с местными властями?

А.Ж.: Огромную роль играет личная напористость и умение внятно озвучить свою позицию и планы. Поймите, власти в принципе не против нового, если это новое им понятно и операционно приемлемо. Наоборот, они зачастую сами ищут толковых людей с проектами, но вот интерфейс взаимодействия присутствует не всегда. По сути, чтобы проект был поддержан, его надо сначала сделать.

Е-xecutive.ru: Кто финансирует конструирование будущего?

А.Ж.: Все зависит от конкретной ситуации. Одно точно известно – собрать финансирование через общественные объединения, форумы и работу с бизнесом куда проще, чем продвигать форсайт в администрации. Ничего плохого не хочу сказать, просто так устроен бюджетный процесс. К тому же, особенность госуправления в том, что оно охотно поддерживает любые начинания, в рамках которых у него не требуют денег. Понимание этого простого факта – ключ к успеху.

Е-xecutive.ru: У креативных групп есть операционные планы по достижению будущего?

А.Ж.: Свою стратегию в созданном сценарии развития города каждый участник себе строит сам. Иногда бывает, что креативная группа превращается в постоянно действующую – вот тогда дело доходит до группового планирования.

Е-xecutive.ru: Возможно, вам встречались люди, которые скептически относятся к подобным поискам, которые непоколебимы в своей уверенности, что «нужно не ерундой заниматься, а делом» – имеется в виду, что нужно не искать кальмара в васюганских болотах, а, например, «возрождать заводы, пришедшие в упадок в 1990-е годы». Как вы реагировали на их скепсис?

А.Ж.: Регулярно встречаю таких людей, вне зависимости от масштаба инициатив. Штука в том, что «ничего не делать» – позиция универсальная: люди, протестовавшие против креативных инициатив, будут с равной убежденностью протестовать против многомиллиардных индустриальных проектов (как происходит, например, в Томске с идеей строительства нового атомного реактора). Главное, чтобы ничего не происходило: в такой ситуации очень удобно искать виноватых и жаловаться на жизнь. Сохранение такой позиции –элемент психологической защиты от нового и, скажу резко, от признания собственной бесполезности для будущего. Это информационная болезнь, «депрессивная картина мира», очень заразная и куда более опасная для России, чем все онкологии и насморки вместе взятые. Пока вы больны депрессивной картиной мира, любая конструктивная дискуссия о городе будущего для вас будет заканчиваться подтверждением ваших убеждений, что ничего не получится, что раньше было лучше, что все разворуют – а в конечном итоге еще большей депрессией. Чтобы перестать болеть и начать радоваться жизни, нужно начать лечиться: как минимум, попробовать смотреть на жизнь в позитивном ключе. Это не так сложно как кажется, поверьте. Некоторым людям удается вылечиться только за большие деньги, но отдельные счастливчики умудряются проскочить «за бесплатно». Чтобы говорить о городе будущего и реализовывать его, сначала нужно построить его в своей голове.